ей констатацией мы ни
в  коей  мере не  хотим умалить  художественную силу шекспировской трагедии.
Целью великого  английского драматурга,  определенно, не  было ни в "Ричарде
III", ни  в  других трагедиях, где  главный  герой -- узурпатор королевского
трона, давать точный исторический образ, и уж, тем более, подменять историю.
Как  каждый  настоящий  художник,  он хотел  прежде  всего постигнуть  общие
проблемы  изображаемой  действительности  --  конкретную  взаимосвязь  между
властью  и жаждой власти.  Не  в последнюю очередь он также  предупреждал  о
возможном  повторении  кровавых  боев за престолонаследие,  имевших  место в
прошлом,  Историческую  хронику  о  Ричарде  III  он писал к концу правления
Елизаветы I, вскоре после казни Марии  Стюарт, когда было ясно, что династия
Тюдоров вымрет по мужской и по женской линии.
     А это  было  время, когда Англия, также  благодаря Тюдорам,  постепенно
становится морской, торговой и колониальной державой первой величины. Но это
было также время,  когда господствовавший до  тех пор феодализм  близился  к
своей  агонии,  охваченный  болезнью, признаки которой  Шекспир,  бесспорно,
распознал.  Ее лечение  начнут пятью-десятью годами позже Оливер  Кромвель и
сила,  которую он  будет представлять -- английская буржуазия.  Но этот  вид
заболевания уже находится за пределами исследований невролога.

        "ЖАННА Д'АРК"
     Выйдя  из  народа, выражая  мнение  трудовых  и  творческих  слоев, она
сделала для спасения монархии -- символа национального единства, залога силы
и  общественного  авторитета  --  больше,  чем  правящие  слои,  руководимые
эгоистическими классовыми интересами.
        "ВИКТОР Л. ТАЛЬЕ"

     Как уже упоминалось, в 1422 году почти одновременно умирают два главных
действующих лица  Столетней  войны:  несчастный  эпилептик  Карл  VI  и  его
английский соперник Генрих V. С их смертью спор вокруг французского престола
получил новый импульс.  Ведь для англичан -- иначе и быть не могло -- вопрос
был совершенно ясен: наследником  английского и французского  трона является
английский принц, которому к  тому времени исполнилось несколько месяцев  --
он же позднее  Генрих VI. Разумеется,  с этим согласна и бургундская сторона
-- французские союзники или, точнее, коллаборационисты англичан. Англичанами
захвачена почти вся Франция, и правит ею  чужеземец --  герцог  Бедфордский,
регентствующий от имени короля-младенца.
     Большего унижения Франции трудно себе представить.
     В  стране усиливаются нищета  и болезни, взимается все больше налогов и
пошлин --  герцог Бедфордский явно не деликатничает с подданными. Возрастает
всеобщая неприязнь к английским оккупантам и французским коллаборационистам.
Англичан насмешливо называют "годдемами" по  тому, как они чертыхаются: "God
damn!".    Национальное   самосознание    и    патриотизм,    до   сих   пор
распространявшиеся преимущественно в  так называемых высших  кругах, растут,
как лавина  в  самых широких  массах,  становясь почти революционной  силой,
особенно  в  провинции:  во  многих  деревнях   крестьяне  набрасываются  на
ненавистных "годдемов" с косами и вилами.
     Однако  число  французских  "друзей" англичан тоже растет Пятую колонну
представляют  уже  не  только  бургундцы,  к   ней  относится  также  герцог
Бретонский,  город Париж и парламент  (высший суд).  Так что  многочисленные
народные бунты по всей Франции удается легко подавить.
     В  руках англичан  и  их  так  называемых  союзников  находится,  таким
образом,  не  только  вся северная,  но  и большая часть  южной  Франции,  в
частности  Гиень,  Истинные  приверженцы   дофина,  в  сущности,   законного
французского короля, оказываются в явном меньшинстве. Но это лишь оптический
обман. В массах постепенно зреет  чувство  принадлежности  к своему народу и
своему королю.
     На стороне Карла VI стоит мало дворян, но большинство народа.
     Однако действительность  была  такова, что  Франция имела двух королей:
одного -- грудного младенца  и второго  -- одинокого  и  напуганного  юношу.
Фактически не правил  ни тот,  ни другой  --  правил  ненавистный английский
регент.
     При  этом  военные   силы  англичан   в   оккупированной  Франции  были
немногочисленными --  для  успеха дофину Карлу  было  бы  достаточно  одного
победного сражения. Но для этого  нужен был меньший раскол в его собственных
рядах и,  очевидно,  больше  мужества, а  также дипломатического  и военного
таланта  дофина,  позднее  -- Карла  VII... В  сражении под Верней (1424) он
потерпел поражение, после  чего  укрылся со своим двором  и приверженцами на
юге от Луары в городке Бурж, который еще остался верен ему.
     Однако  среди запруженной англичанами и бургундцами  Франции  оставался
еще один крупный город, который не предал Карла: Орлеан. Англичане решили во
что бы то ни стало  захватить его и тем самым окончательно поставить  дофина
на колени. В начале весны 1429 года (в  то время дофин как  раз находился со
своими придворными в Шиноне -- одном из  немногих  замков, еще  оставшихся у
него)  англичане   уже  захватили  предместья  Орлеана;  казалось,  что  его
окончательное падение -- это вопрос нескольких дней, если не часов.
     В этот момент  в Шинон приезжает семнадцатилетняя девушка сопровождении
вокулерского кастеляна де Бодрикура  и шести солдат-наемников. Приезжает для
того, чтобы, как она сама заявляет изумленному дофину, спасти Францию. И для
того,  чтобы,  хотя она еще сама этого  не подозревает,  войти в историю как
Орлеанская дева.
     ЖАННА Д'АРК  родилась в восточной Франции  в  деревне Домреми,  по всей
вероятности, в  1412 году.  Сложившаяся позднее легенда (одна  из многих)  о
несчастной  бедной  пастушке не  совсем точна. По происхождению  она была из
семьи  зажиточных  крестьян,  по  всей видимости, вольных, хотя и изнуренных
налогами и  барщиной. Деревня Домреми находилась в герцогстве Вокулерском, в
королевском  анклаве между Лотарингией  и  Бургундией; вероятно,  это  также
способствовало формированию у нее гипертрофированного патриотизма.
     Дело  в том, что в  вокулерском поместье была особенно видна  тогдашняя
нищета  и унижение  Франции. Кое-что  Жанна, наверное, усвоила  из рассказов
дома и в  деревне.  Анатоль  Франс считает,  что  наибольшее влияние на  нее
оказал, очевидно, ее дядя -- священник. Он  не только возвысил ее набожность
(в  этой связи грустной  иронией кажется акт, что она якобы написала чешским
гуситам послание, в котором упрекала их  во мнимых  прегрешениях против веры
-- и сама  вскоре взошла на костер, как  за шестнадцать лет  до  нее Ян Гус,
будучи такой  же невиновной, как и он),  но главным образом, укреплял в  ней
чувство патриотизма рассказами о былой славе Франции и непоколебимой верой в
ее  возрождение.  Однозначно  (и  по  праву) виновниками  несчастья  Франции
считались  англичане. И  вот Жанна как будто бы услышала "голоса". Это  были
голоса  святых  --  Михаила, Маргариты  и Екатерины, и  они приказывали  ей:
"Нужно изгнать англичан из Франции!".
     Было,  наверное, непросто убедить  вокулерского бургграфа (управляющего
королевским замком и владениями), чтобы он предоставил ей сопровождающих для
того, чтобы  она могла проехать  по  дорогам Франции,  почти целиком занятой
англичанами.  Кроме того, неизвестно было, где именно находится  дофин;  это
предстояло выяснить в пути.
     Можно себе представить, как выглядел  дофин, когда Жанна попросила  его
доверить его  незначительные военные  силы ей --  девушке, которая  не могла
иметь  никакого  представления,  о  военном искусстве,  и  уж  тем  более  о
дипломатии. Кроме того, она  не была  дворянского  происхождения --  а  в те
времена  это было серьезным недостатком.  Но Жанна  д'Арк, наконец, уверенно
провозгласила, что с  ее помощью  дофин станет  фактическим королем Франции.
По-видимому,  именно это заявление -- как  ни  казалось  оно невероятным  --
наконец все решило.
     Не   менее  сложным,  а  может  быть,  еще  более  сложным,   оказалось
договориться  с  военачальниками  дофина  в Орлеане.  Это  были  талантливые
полководцы, такие, как Динуа,  побочный  сын герцога  Орлеанского, и Жиль де
Ре, которым казалось невыносимым подчиниться простой деревенской девушке. Но
ее личное обаяние и фанатическая уверенность,  что именно она предопределена
для  того,  чтобы  изгнать  из  страны  англичан,  сделали  невозможное.  Ее
воодушевление покорило, в конце концов, даже  непоколебимых  военачальников.
Простые солдаты разделяли  его --  и, пожалуй,  еще больше ее веру в то, что
кажущееся невозможным удастся -- и  именно с ней.  Перед  всеобщим  подъемом
патриотизма не  устоял и простой орлеанский  народ. И успех не заставил себя
ждать:  в результате контрнаступления  англичане  были  отброшены, и  Орлеан
освобожден.
     Жанна д'Арк торжественно  въезжает в освобожденный город, и  начинается
ее триумфальное и, к сожалению, короткое шествие по Франции. Ее первой целью
был город Реймс, место коронации  французских королей.  Символ, напоминающий
-- разумеется,  в другом  случае и  в другой связи,  -- наши  земли  чешской
короны.  Впрочем, с Реймсом у  чехов  связано и другое  воспоминание:  здесь
французские короли давали присягу на священной книге, которая  не была ничем
иным,   как   старославянским   литургическим   текстом,   так   называемыми
"Фрагментами  реймсскими",  авторство  которых   (вероятно,  не   по  праву)
приписывалось сазавскому аббату Прокопу...
     Реймс находится сравнительно далеко от Орлеана. Однако влияние Жанны на
рыцарей,  солдат и простой  народ было огромным.  Возглавленная ею небольшая
армия  дофина  покоряла один город за другим, или, точнее говоря, один город
за  другим  покорялся  своему  законному  правителю.  Сопротивление оказывал
только  город Труа, где в  1420  году  Карл  VI  Безумный подписал тот самый
недостойный и злополучный договор, который стал причиной последовавшей затем
катастрофы Франции. Город был взят штурмом.
     18 июня 1429 года  англичане потерпели  поражение  при Патай, а 17 июня
дофин был коронован в Реймсе королем Франции Карлом VII.
     И все это было --  сказать "делом" было бы преувеличением --  благодаря
усилиям Жанны д'Арк...
     Итак, какой же она  была в  действительности! Большим заблуждением было
бы  представлять  ее себе бледной и витающей  в облаках,  презирающей земные
дела   святой   (спустя   почти   пятьсот  лет   после  сожжения   она  была
канонизирована) или, с другой  стороны,  обворожительной женщиной-вамп,  или
созданием, наделенным некой колдовской силой, благодаря которой ей удавалось
вести французское войско так, что оно побеждало, сбивая англичан, как кегли.
Это  была  довольно  обычная  девушка, в  наше время мы могли  бы с  улыбкой
сказать, что девушка очень  современная: уже  тогда она носила брюки  вместо
юбки. (Это ей также вменялось в вину во время инквизиционного процесса).
     "Характер  ее  миссии  может  быть  истолкован  по-разному,  -- считает
французский историк  Тапье, -- в  зависимости от  различия религиозного  или
философского  понимания. Однако бесспорно то, что в  душе Жанна была глубоко
убеждена в том, что она слышит голоса святых Михаила, Маргариты и Екатерины,
которые возвещали о том,  что она должна выполнить задачу, сложность которой
вначале ошеломила  ее, но  за  выполнение которой она бесстрашно  принялась,
когда почувствовала  рядом  с  собой  помощь небесных сил. К тому же следует
добавить еще уравновешенность этой деревенской жительницы, хорошо сложенной,
сильной,  умной, обладающей ясным разумом и веселым характером,  -- девушки,
похожей на  многих  француженок  той  эпохи.  Она  любила  блестящее оружие,
красивую одежду и божию природу; была высоконравственна..."
     Жанну  д'Арк нельзя назвать  и метеором,  который  вдруг появляется  на
небе.  Она представляла собой  квинтэссенцию французского национального духа
--  того  самого  разросшегося и готового на  самопожертвование  патриотизма
самых  широких  масс, которые закономерно появляются всегда,  когда  в тупик
заходят  те, в  чьих руках  именно  в этот момент  находится судьба  народа.
Несмотря "а жестокие  преследования английских оккупантов, повсюду, особенно
в   Нормандии,  формировались  отряды  народного  ополчения,   что-то  вроде
партизан,  и  они  держали  в  постоянном страхе  как  англичан,  так  и  их
французских  пособников. Впрочем, хроники того времени сообщают  и о  других
французских  женщинах  - воительницах,  которые также  принимали  участие  в
антианглийском движении.
     Жанна, Орлеанская  дева, стала символом и  победоносной  вершиной этого
движения, а со  временем и легендой. Личностью, которая  привлекла  внимание
многих  поэтов  и  писателей, например, Вольтера, Фридриха Шиллера,  Анатоля
Франса, Оскара Уайльда, Дж. Б. Шоу,  Марка  Твена. Они не всегда трактуют ее
образ  положительно  --  в конце концов,  это и не представляется возможным.
Образ  этот  чересчур  сложен  и,  кроме  того,  под  наслоением  времени  в
значительной степени расплывчат.
     Однако  вернемся  к  ее  блистательному  пути,  точнее  говоря,  к  его
кульминации -- в Реймс. К коронации дофина Карла и наречению его французским
королем Карлом  VII.  Сегодня, спустя  определенное время,  такая  церемония
может  казаться  нам хотя и торжественным,  но все же формальным актом. В те
времена все  было  совершенно  иначе. Каждая подобная  церемония имела свое,
почти  мистическое  значение:   коронованный  в  Реймсе  французский  король
становился  вторым  по величине  правителем западного  мира  --  первым  был
император  "Священной  Римской империи" (между  прочим, во времена Карла VII
это был чешский король Сигизмунд) -- и по традиции, которая берет начало еще
со времен  Людовика Святого, ему  приписывался  дар  исцелять  больных.  При
каждой реймсской коронации перед  собором ожидали толпы больных, в основном,
парализованных.  В тот день, 17 июля  1429  года,  Карл VII так же  вышел из
собора, он обходил немощных, дотрагивался до них рукой и каждый раз повторял
традиционную фразу: "Король  коснулся тебя,  Господь тебя исцелит".  О  том,
насколько успешным было  такое  "лечение", мы, к  сожалению, не  располагаем
никакой информацией...
     Во  время  коронации  Жанна  д'Арк  держала  в  руках  флаг королевской
Франции.
     Но на этом ее миссия не закончилась --  ее мечтой было изгнать англичан
изо  всей  Франции.  Она  намерена  двинуться на Париж,  центр английского и
бургундского сопротивления;  но  против нее уже начали  плестись неясные, но
несомненные интриги королевского двора. Высшее дворянство не может смириться
с  тем,  что "неблагородная", простая  девушка сумела  сделать  и  оказалась
способна на  большее,  чем до  этого  они  с дофином, вместе взятые.  Нельзя
полностью исключить возможность того,  что нити вели даже  к  англичанам или
бургундцам, ведь они  должны  были  четко  осознавать,  что после  реймсской
коронации  их  собственное  положение   заметно   ухудшилось...  Это  вполне
подтверждается дальнейшим  ходом  событий,  если  иметь  в  виду  стремление
англичан любой ценой доказать,  что Жанна д'Арк была еретичкой  и колдуньей,
-- тем самым коронация Карла VII считалась бы недействительной.
     Поход на  Париж осуществился лишь в сентябре --  и не имел  Успеха. При
этом Жанна была ранена в плечо. Но  она не пала духом и не перестала верить,
что ей, в конце концов, удастся выполнить свое обещание, данное ею в Орлеане
перед наступлением,  когда  она написала  англичанам:  "Я  пришла, посланная
Господом, Царем небесным, чтобы изгнать вас из Франции".
     Ее непоколебимая вера в окончательную победу не могла не воздействовать
на других. И французы, несмотря  на неудачу под Парижем,  одержали несколько
важных побед на  севере Франции и  пробились к городу Компьень,  осажденному
врагами. И  здесь увы, блистательный  путь Орлеанской девы  завершился... 23
мая 1430 года во время одной смелой вылазки из города ее небольшой отряд был
окружен,  и, несмотря на отчаянное  сопротивление Жанна  д'Арк была взята  в
плен бургундцами.  Позднее все поверили в то,  что она  попала в  устроенную
ловушку и что  к  этому имело отношение окружение Карла VII. Говорили о том,
что  комендант  города   Компьень  Гийом  Флави  умышленно  опустил  решетки
крепостных  ворот так быстро,  чтобы перекрыть  Жанне и  ее отряду дорогу  в
безопасное укрытие.
     Карл VII мог выкупить Жанну у бургундцев,  но  он не  сделал этого. Тем
самым  он  подтвердил   иронию   истории,   что  он   действительно   "самый
христианский" король,  второй  могущественный  правитель  западного мира.  В
нравственном плане  он  приблизился к  западному "властителю номер один"  --
Сигизмунду, который сначала выдал Яну Гусу охранную грамоту, а потом,  после
формального протеста, отказал  ему в защите и сделал возможным его сожжение.
Трудно сказать, осознавал  ли  Карл  VII, этот ничем особенным не выдающийся
правитель, значение  и  последствия  своего  поступка  --  скорее  создается
впечатление, что он поддался давлению своего окружения.
     Итак,  некто Жан (Ян)  Люксембургский  продал Жанну д'Арк англичанам за
десять  тысяч золотых франков.  (И  снова парадокс:  малоизвестный  офицер и
мелкий  дворянин  носит имя чешского  короля, который погиб под  Креси в бою
против англичан бок о бок с французами.)
     Англичане,  разумеется, были  в восторге. И не только потому, что  в их
руки  попал   опасный   противник,   из-за  которого  фортуна  войны  начала
отворачиваться  от них. Здесь  было нечто гораздо более важное. Дело  в том,
что  английский  регент   герцог  Бедфордский  решил  короновать  в   Париже
английским  и  французским  королем  Генриха  VI,  восемнадцатилетнего  сына
Генриха  V  и Екатерины, сестры  Карла  VII.  Бердфорд,  несомненно,  хорошо
осознавал  значение  реймсской коронации  и ее  влияния на позиции  "своего"
короля  из  династии Ланкастеров. Поэтому он решил, что Жанна  д'Арк  должна
быть любой ценой
     Обличена  в ереси, что будет  означать незаконность реймсской коронации
Карла VII.  Необходимо  было  поставить Жанну  перед супом инквизиции.  Но в
Англии инквизиции не было.  Однако обнаружилось, что там,  где оказывается в
растерянности  оккупант,  ему приходит  на помощь коллаборационист.  Им стал
епископ  Пьер  Кото  из  Бове,  которому  англичане  в  виде  вознаграждения
пообещали богатую руанскую  епархию и, кроме  того,  парижский  университет,
который в то время еще полностью находился в распоряжении англичан.
     Под предлогом, что Жанна д'Арк была захвачена в плен  на территории его
епархии, он  официально потребовал ее выдачи. Когда его просьба  была охотно
выполнена,  епископ заточил Жанну  в мрачное подземелье  одного  из руанских
замков и с усердием занялся подготовкой "процесса". Целый год томилась Жанна
в  тюрьме,  месяцы  тянулся  суд  инквизиции. Для  Кошо,  который  прекрасно
разбирался в инквизиционной практике, было сущим пустяком направить судебный
процесс  по  тому  руслу, которое ему  требовалось.  При  этом  он  старался
создавать видимость, что речь идет об обычном акте справедливости. Незадолго
до начала  процесса Жанна д'Арк была подвергнута  (в  присутствие  герцогини
Бедфордской) медицинскому осмотру, целью которого  было установить, является
ли обвиняемая  действительно  Virgo  intacta --  дело в  том,  что  от этого
зависело, как именно будет сформулировано обвинение в "союзе с дьяволом" и в
"безнравственном образе  жизни". Из  этого ничего не  получилось; от второго
обвинения комиссия была вынуждена отказаться.
     Жанна  была заточена в крепости, которая находилась в ведении англичан,
что являлось еще одним нарушением юридических норм -- если обвиняемая должна
была предстать перед судом инквизиции,  ее обязаны были содержать  в женском
отделении церковной тюрьмы.
     Официально  судебное  з