их  зв„зд  в  траве  мелькали  такие  мальки,  что
удивл„нный капитан чуть не пробулькал "агу".
   И вдруг он весь изогнулся и махнул рукой:
   "Сюда! Сюда!" Так вот что так занимало кота! Внизу, на  лысинке  круглого
камня, лежала камбала.
   -  Сюда!  -  крикнул  Плавали-Знаем,  но,  вспомнив,  что  лунка  ещ„  не
проделана, ударил в л„д каблуком. Команду осыпали брызги.
   - Крючок, крючок! - выпалил капитан.
   - Будет! - крикнул Уточка.
   Кот протестующе заурчал.
   Но Супчик, которому мысль  заняться  рыбной  ловлей  пришла  ещ„  раньше,
запустил в лунку сразу  четыре  лески  с  крючками,  выточенными  из  зубьев
сервизной вилки.
   - Так, - сказал Плавали-Знаем, снова припал глазом к  лунке  и  схватился
рукой за поясницу: падавший сверху луч начинал припекать.
   - Так, -  повторил  капитан:  крючки  прошли  рядом  с  камнем.  И  вдруг
закричал: - Не так, не так! Уходит, уходит. Ну что же вы?! - Он посмотрел на
команду и разом, сорвав с себя  шубу  и  унты,  бухнулся  в  воду.  Из  воды
вылетела ночевавшая на скале стая гигантских  крабов  и  в  ужасе  бросилась
прочь.
   Поднырнув под камбалу, Плавали-Знаем попытался схватить е„ за  хвост,  но
скользкая рыб„шка, вильнув к свету,  д„рнулась  и  в  тот  же  миг  вылетела
наверх, подхваченная четырьмя крючками. Следом за ней  в  полынье  появилась
голова Плавали-Знаем:
   - П-поймали? - И, увидев  камбалу  на  крючках,  простучал  зубами:  -  В
хо-хол-лодиль-ник! Чтоб не испортилась.
   Схватив камбалу за жабры, Супчик потащил е„ к трапу мимо обиженного кота.
А Плавали-Знаем, стуча зубами, повторил:
   - В холодильник! - И добавил: - Теперь меня!

   - В холодильник? - спросил Уточка.
   - Наверх!
   Но туловище его в лунку не пролезало.
   - За волосы его! - крикнул Васька. Уточка схватил капитана  за  волосы  и
рванул вверх. Л„д не поддавался.
   - Может быть, по часовой стрелке? - сказал начальник  училища.  И  Уточка
крутанул капитана по часовой.
   - О! - издал Плавали-Знаем протяжный звук.
   - Лучше ломиком, - посоветовал Васька, - только не по голове! Но с палубы
прозвучало:
   - Не надо ломика!
   На борту "Светлячка" стоял сосредоточенный Барьерчик, а из его рук  падал
и упирался в льдину яркий горячий луч. Барьерчик пов„л им вокруг капитанской
головы, разрезая л„д словно лазером. Под лучом задымилась  струйка  пара,  и
через минуту капитан выкарабкался из полыньи с ледяным кругом на шее.
   Луч сверкал, как юпитер. Над капитанской головой  разливалось  сияние,  и
кое-кто на берегу говорил:
   - Кажется, уже снимают...
   Но Плавали-Знаем этого не слышал. Сунув ноги в унты и влезая в тулуп,  он
хотел спросить:
   "Где ры-ы-ы...", но голос его поехал вниз и пропал.
   - Ы... - сказал он ещ„ раз, и Уточка, посмотрев на капитана, повернулся к
Ваське и скомандовал:
   - Молока! Немедленно молока! Васька  удивл„нно  глянул  на  новоявленного
начальника и качнул головой:
   - Как, откуда?
   - Хоть на вертол„те!
   И, размахивая резиновым хоботом, боцман  погнал  перепуганную  упряжку  к
острову под удивительным лучом, о котором нужно сказать  хотя  бы  несколько
слов.

   БАРЬЕР И БАРЬЕРЧИК
   Известно,  что  у  курсанта  Барьерчика  зимовка  никакого  восторга   не
вызывала.
   "Ничего себе, зимовочка", - думал он, ворочая скулами.
   Правда, увидев обросший льдами "Светлячок", курсант чуть было  не  сказал
себе словами одной своей т„тушки: "Выше себя не прыгнешь!"  Но  ему  гораздо
больше  нравились  слова  его  школьного  учителя:   "Бери   выше!   Написал
контрольную на  "четыре"?  Подумаешь,  барьер!  Это  так,  барьерчик...  Ищи
барьер! Бери выше!"
   И что бы старательный ученик потом ни сделал, он говорил себе: "Подумаешь
барьер! Это так, барьерчик..." За что, понятно,  и  получил  соответствующее
прозвище. Ему хотелось сделать  что-нибудь  такое,  о  ч„м  вес„лый  учитель
сказал бы: "Вот это барьер!"
   Теперь, мечтавший  о  кругосветном  плаваньи,  Барьерчик  готов  был  сам
столкнуть "Светлячок" с места. Только бы мелькнула  какая-нибудь  подходящая
для этого мысль, ну хоть какой-нибудь лучик!
   И  в  тот  момент,  когда  из  лунки   вынырнула   голова   закоченевшего
Плавали-Знаем, Барьерчик заметил не лучик, а самый  настоящий  луч.  Правда,
природа луча вызывала сомнение, но из каких пустяков порой не появлялись  на
свет самые гениальные штучки! Случалось, из самых сущих пустяков!
   Луч бил из дырявой кастрюли, которую Супчик повесил на корме  в  надежде,
что кто-то из машинистов приварит ей днище.  Но  вместо  машинистов  отлично
потрудился  Плавали-Знаем,  заливая  из  шланга  палубу.  Вода  в   кастрюле
превратилась в л„д, ветер обточил и превратил  его  в  прекрасную  линзу,  а
солнце пропустило сквозь  не„  тот  самый  луч,  который  заметил  вдумчивый
Барьерчик. Одно движение руки - и луч сверкнул с необыкновенной, может  быть
лазерной, силой!
   "Вот это дело, -  подумал  Барьерчик,  прожигая  л„д  вокруг  капитанской
головы. - Л„д против льда!"
   Барьерчика не волновала возможность  научного  открытия.  Зато  он  видел
"Светлячок" идущим сквозь разрезанный лучом л„д! Дело было теперь  только  в
кастрюле, в большой кастрюле, и Барьерчик, прокатившись по палубе,  бросился
к Супчику.
   По дороге, на секунду заглянув в кубрик, он  открыл  дневник  и  написал:
"Кажется, я наш„л выход из ледового...", но  сломал  карандаш  и  побежал  в
столовую.
   В это время разрумянившийся от творившихся вокруг жарких дел  композитор,
подышав на пальцы, вытаскивал  из  кармана  кителя  бумагу,  чтобы  записать
несколько звонких, как л„д, и решительных, как ветер, нот.
   Стоянка во льду, отсутствие движения словно бы затормозили  на  некоторое
время все звуки. Но только что он сам видел, как  под  солнечным  лучом  л„д
хрустнул, плеснула живая вода, и целая горсть нот так и  зазвенела  в  ушах.
Нужен был карандаш! Но карандаша не было. И, поднимаясь за  ним  на  палубу,
композитор думал про своих курсантов: "Какие ребята! Какие ребята! С  такими
не просто зимовать, а идти наперекор ветру, бороться  с  невзгодами,  ломать
л„д! Ломать!"

   Он забежал в кубрик, набросал в дневнике слова:  "Впер„д,  впер„д,  ломая
л„д!" И быстрым росчерком нан„с несколько решительных нотных  знаков.  Потом
сунул тетрадку в карман и, размахивая рукой в такт мотиву, вышел на  палубу,
схватил стоявший у камбуза ломик и стал весело долбить л„д.  Из-под  ломика,
как ноты, летели ледяные искры.
   Наконец начальник училища так поставил в  мелодии  восклицательный  знак,
что искры с ног до головы осыпали капитана.
   Капитан ткнул в л„д пальцем и гневно спросил глазами: "Что это значит?"
   - Что это значит? - гневно перев„л вс„  понявший  Уточка  и  пронзительно
посмотрел на своего недавнего учителя.
   - Получается! - сказал  начальник.  -  Получается  музыка!  Почти  как  у
Дунаевского! - И протянул тетрадку.  Плавали-Знаем  хотел  отшвырнуть  е„  в
сторону, потому что начальник  вс„  ещ„  долбил  л„д,  но  вдруг  пров„л  по
тетрадке глазом,  покачал  головой  и  протянул  тетрадь  Уточке:  "Читайте!
"Впер„д, впер„д, ломая л„д!" Л„д, который он так наращивал!
   Плавали-Знаем осуждающе закачал головой, но, что-то вспомнив, еле  слышно
прохрипел:
   - Дневники - на проверку!
   Через несколько минут Уточка, над  которым  от  усердия  поднимался  пар,
вынес капитану стул и протянул несколько тетрадей.
   Открыв первую, Плавали-Знаем прочитал:
   1. Молочная смесь "Крепыш".
   2. Питательная "Малыш".
   3. "Крепыш".
   4. "Малыш".
   Под ложечкой у капитана засосало. Он открыл  следующую  тетрадь  и  мигом
забыл о голоде, потому что увидел строчку, от  которой  брови  его  прыгнули
вверх: "Кажется, я наш„л выход из ледового..."
   - Это чья? - Он помахал тетрадью.
   - Барьерчика! - живо ответил Уточка.
   Плавали-Знаем махнул было пальцем: "Барьерчика ко мне!", но  тут  услышал
рокот, и брови его взлетели ещ„  выше.  А  все  стоявшие  на  палубе  так  и
приросли к месту.
   Прямо к судну рулил вертол„т. Под ним на стропах висела  единственная  на
острове коза, которую Васька выпросил у хозяйки на  главную  козью  роль,  а
шутники с вертол„тной станции взялись побыстрее доставить.
   Под вертол„том, поспевая на бегущей упряжке, растр„панный  Васька  держал
одной рукой котелок, а другой доил д„ргающуюся козу.
   Вертол„тчики сверху подмигивали: чего только не сделаешь,  желая  увидеть
на экране хороший фильм про собственный остров!
   Но скоро котелок был полон, вертол„т с козой отправлялся в обратный путь,
а Васька махал вертол„тчикам сорванным наконец противогазом.

   НУ ЧТО МОЖНО СДЕЛАТЬ ЕЩ‚?
   В минуту молоко закипело, и хлебнувший несколько целебных глотков капитан
сказал:
   - Барьерчика ко мне!
   Постучав пальцами по тетрадке, он спросил у курсанта:
   - Так из чего вы нашли выход?
   - Из ледового плена, - доложил Барьерчик.
   - Значит, из плена... - с иронией сказал Плавали-Знаем. - И какой же  это
выход?
   И едва Барьерчик изложил свою мысль, капитан сказал:
   - Ерунда! Никакого выхода.
   - Может быть, и ерунда, - сказал Барьерчик. - Но без  этой  ерунды  вы  и
сейчас бы болтали ногами в проруби. Стоит попробовать.
   Но в ответ услышал давно не звучавшее:
   - Плавали, знаем!  А  чтобы  ваши  знания  пришли  в  порядок,  почитайте
ден„к-другой "Навигацию". Полезно.
   - "Навигацию", "Навигацию", - сказал Уточка, подталкивая своего  товарища
к двери кубрика.
   - Ты что делаешь? - спросил Барьерчик.
   - Помалкивай, - шепнул Уточка. - Отзимуем, снимут кино! Финансы на  бочку
- и покупай брючата. А так сиди себе  с  заплатками  на  карманах.  -  И  он
под„ргал Барьерчика за штанину, на которой светилась штопка.
   Барьерчик вскинул голову, сказал:
   - Лучше брюки в заплатах, чем совесть в дырах! -  и  захлопнул  за  собой
дверь.
   А  Уточка  выкатил  грудь  и  вскинул  голову,  будто  почувствовал  себя
штурманом.
   - Как же так? - удивился наблюдавший эту сцену начальник училища. Он  был
смущ„н... Ведь л„д действительно под лучом ломался! Он  это  сам  видел!  Об
этом звенела его песня - она  и  сейчас  ещ„  доносилась  откуда-то  с  края
льдины, где лежали нерпы, будто музыкальные животные услышали его мысли.
   Но недавний ученик, которому он ставил пят„рки, сказал:
   - Песня - это одно, а навигация - другое.  Вы  тоже  могли  бы  повторить
"Навигацию"! - И, вложив  в  руки  начальнику  потр„панный  учебник,  Уточка
кивнул на кубрик и замурлыкал: - "Впер„д, впер„д, ломая л„д!"
   Начальник  пожал  плечами  и  отправился  в  кубрик.   Может   быть,   он
действительно чего-то не понимал, но вступать  в  дискуссии,  когда  в  душе
звенела песня, он не стал.
   А Плавали-Знаем, похлопав по тетрадям, сказал:
   - Дневников достаточно. - И, пройдя в столовую, постучал  перед  Супчиком
пальцем: - Барьерчику никаких мисок! Ни одной кастрюли! Ни-ни!
   Супчик, не понимая, почесал в затылке и спросил:
   - А что делать с камбалой?
   - Уху! - решительно сказал Плавали-Знаем.
   Супчик разв„л руками: одной камбалы мало.
   - Поджарить, - предложил Уточка.
   - Ещ„ меньше!
   - Компота давно не было! - вспомнил Васька.
   - А что? Компот!  -  сказал  Плавали-Знаем.  -  Конечно,  компот.  Супчик
спросил:
   - Из камбалы?
   - А что?
   - С сахаром или с солью?
   - Компот на первое, соль на второе, сахар на третье,  -  подумав,  сказал
Плавали-Знаем. И собрался  уже  на  корму,  чтобы  ликвидировать  хитроумный
прибор Барьерчика, но едва вышел на палубу, зажмурился и  спрятал  голову  в
воротник: в глаза плеснуло светом.
   На перекладине мачты сидел ч„рный кот и вращал лапкой бутылку. Ту  самую,
последнюю, кефирную бутылку!
   - Поставь! - крикнул Плавали-Знаем.
   Но кот вдруг так глянул вниз, что в воздухе прозвучало: "А кто  взял  мою
рыбку?" "Слуховые галлюцинации", - подумал, оглядываясь, Плавали-Знаем и для
верности спросил:
   - Какую рыбку?
   "Камбалу с камня", - послышалось  снова.  И  кот  опять  пустил  кефирной
бутылкой десятки зайчиков.
   - Поставь! - приказал капитан.  Но  усатый  так  качнул  бутылку,  что  у
Плавали-Знаем на лбу заранее вспухла шишка.
   - Ну, старая шапка! Ну, драный воротник,  я  тебе  покажу!  -  проскрипел
Плавали-Знаем.
   И кот, оставив бутылку в покое, спрыгнул на ящик  и,  явно  передразнивая
Плавали-Знаем, стал с изд„вкой пересчитывать лапой одну за  другой  кефирные
посудины. И при этом щурился: "Посмотрим, кто кому покажет. Кто кому..."
   Капитан встряхнулся и увидел перед собой сверкающую мачту, которую Васька
непонятно когда успел уже разукрасить морскими зв„здами и ежами.
   "Ну вот и „лка", - подумал Плавали-Знаем. И, залив из  шланга  трещины  и
выбоинки на льду, во всю грудь глотнул морозного  воздуха  и  подмигнул  сам
себе и Уточке:
   - Ну, кажется, сделано вс„! Ну что можно сделать ещ„? Ну  что?  И  Уточка
сказал:
   - Больше - ничего!
   И ни один, ни другой не представляли, что может найтись человек,  который
бы придумал что-либо ещ„.
   А между тем к острову со стороны океана приближалась  какая-то  блестящая
точка. Скоро над Камбалой снова застрекотал вертол„т, и  кто-то,  обвешанный
аппаратами, стал быстро спускаться по вер„вочной лестнице.
   "Ну, вот наконец и кино!"  -  обрадовался  Плавали-Знаем  и  увидел,  как
сквозь расступившуюся толпу к "Светлячку" спешит толстенький, очень знакомый
человек.

   САМОЕ КОРОТКОЕ ИНТЕРВЬЮ
   Да, по льду Камбалы в сверкающей пыжиковой шапке торопился  корреспондент
Репортажик.  Тот  самый  Репортажик,   который   первым   сообщил   миру   о
необыкновенной зимовке "Светлячка".
   Честно говоря, он чуть не забыл об этом сам, но услышал, как залетевший в
Океанск рыбак за чашкой чая шепнул соседу:
   - А у нас на Камбале дела! Зимует "Светлячок", и про него  снимают  кино.
Две серии!
   Репортажик бросился в аэропорт: он сделал открытие, он сообщил о зимовке,
а снимать будет кто-то? Ну нет, он ещ„ кое-что сумеет сам!
   Под ногами Репортажика скрипела морозная  пыль,  и,  щ„лкая  на  ходу  то
одним, то  другим  фотоаппаратом,  раскрасневшийся  корреспондент  спешил  к
ставшему известным в такой короткий срок "Светлячку".
   Сомнений быть не могло: на судне готовились к  съ„мкам.  Пароход  сверкал
сказочным льдом: видно, декораторы поработали на славу!
   Несколько раз Репортажик споткнулся и  отд„рнул  ногу:  л„д  кое-где  был
прозрачным, и сквозь него глядела ч„рная глубина.
   Откуда ни возьмись, к корреспонденту подлетела  собачья  упряжка,  Васька
помог забраться в странный возок, и в несколько секунд они  оказались  перед
приветственно машущим рукой Плавали-Знаем.
   - А киногруппа здесь? - спросил корреспондент.
   - Жд„м, - сказал капитан.

   Репортажик был первым!  Он  расстегнул  магнитофон  и  протянул  микрофон
капитану:
   - Маленькое интервью. Что бы вы хотели сказать нашим слушателям  об  этой
необыкновенной зимовке?
   При слове "интервью" Плавали-Знаем расплылся  в  улыбке,  растерялся,  от
волнения приложил микрофон к  животу.  В  желудке  запело,  и  Плавали-Знаем
смущ„нно замигал.
   Но Репортажик засмеялся и вскинул руку:
   - А что! Такого оригинального начала ещ„ не было ни у кого. Коротко, зато
ясно! А остальное потом, в каюте или в столовой,  за  обедом,  -  по-свойски
сказал корреспондент, привыкший к флотским угощениям, не замечая, что бравый
капитан снова смутился.
   Васька кашлянул. От смущения, казалось,  скрипнула  дверь.  И  тут  из-за
двери показался старенький, но чистый колпак Супчика, и кок сказал:
   - Прошу на компот и блины.
   Почувствовав приближение гостя,  гостеприимный  Супчик  исп„к  сковородку
блинов  из  остатков  питательной  смеси  и  козьего  молока.  Корреспондент
распахнул дверь: "Ид„м! Конечно, ид„м!" - и потянул капитана  за  рукав.  Но
ноги Плавали-Знаем и сами тянулись на блинные запахи, как Васькин нос.

   МАСШТАБЫ КОРРЕСПОНДЕНТА РЕПОРТАЖИКА
   - Ну, чем вы потчуете зимовщиков? - спросил Репортажик,  опуская  на  пол
магнитофон, аппараты и потирая руки.
   - Компотом, - сказал Супчик.
   - Из груш, яблок? - Репортажик предпочитал из абрикосов.
   - Из камбалы! - сказал Супчик. Репортажик захохотал.
   - Прекрасно! - Он любил флотский юмор и тут же вскинул висевший на  груди
аппарат, чтобы сфотографировать для газеты остроумного кока.
   - А рецепт есть? - спросил он.
   - А как же! - вмешался Плавали-Знаем. - Лично мой!
   - А какой же?
   - Сперва кипятим воду без камбалы, а потом с камбалой, - пояснил Супчик.
   - Так это же уха, - пожал плечами Репортажик.
   - Нет, - сказал кок. - Уха с перцем и солью. А эта без ничего.
   - Интересно, - сказал Репортажик. - Это что-то новенькое.
   - А у нас вс„ новое, - засмеялся капитан. - Л„д - новый, собаки -  новые,
„лка - новая.
   Супчик вн„с сковородку, на которой шипели тощенькие  блины.  И,  заметив,
что к ним протягиваются несколько рук, Плавали-Знаем схватил один  и  бросил
его в рот. В ту же минуту он выкатил глаза, заахал: "Ах-ха, ах-ха, ах-ха!"
   Наконец отдышавшись и смахнув слезу, Плавали-Знаем сказал:
   - Блины тоже новые. - И, вспомнив, что первым надо было  угостить  гостя,
подвинул к нему сковородку, но блинов уже не было.
   На дне супницы ещ„ плескалось немного юшки, в  которой  плавал  крохотный
камбалий хвост, и, подхватив двумя пальцами, Репортажик спрятал его в рот:
   - А знаете - ничего!
   Компот пользовался успехом. Нужно заметить, что после  этого  угощения  у
автора рецепта появилось ещ„ одно прозвище - "Компот  из  камбалы",  которое
стало звучать гораздо чаще, чем "Плавали-Знаем".
   Однако рассчитывавший на крепкий флотский ужин Репортажик сказал:
   - Запить бы это теперь нарзанчиком. И Васька готов был погнать упряжку  в
единственный на Камбале лар„к, но Плавали-Знаем разв„л руками:
   - Зимовка...
   -  Так  чем  же  вы  занимаетесь?  -  спросил   Репортажик,   подходя   к
нарисованному огню.
   - Носимся на собачках, - выпалил Васька.
   - Собираемся у камина, - сказал Уточка.
   - Переносим вертол„тами коров, - сказал Плавали-Знаем.
   - Коз! - поправил Васька.
   - Можно и коров, - сказал Репортажик, который любил  сделать  из  большой
мухи маленького, но слона.
   - М„рзнем, как Амундсен, - вздохнул Супчик.
   - Ну,  у  Амундсена  вс„  промерзало  насквозь,  -  сказал  Репортажик  и
заключил: - А у вас хорошо! Хорошо! Но маловато размаха!
   - Маловато? А что сделали бы вы? - с усмешкой спросил Плавали-Знаем.
   - Я? - Репортажик на секунду задумался и решительно сверкнул  глазами:  -
Ну хотя бы межконтинентальный шахматный радиоматч:
   "Светлячок" - "Антарктида".
   - А что? - согласился Плавали-Знаем. В этом действительно был  размах.  -
Но нет шахматной доски, нет шахмат.
   - Доски?! - спросил Репортажик. - А это что? - И, распахнув  иллюминатор,
он показал на раскинувшееся за бортом ледяное поле.
   - А фигуры?
   - Из льда! - воскликнул Репортажик, удивляясь, как  у  людей  не  хватает
фантазии. - Из льда!
   - Гениально! - сказал Уточка и тут же доказал, что фантазии у  него  хоть
отбавляй: - Нужно только, чтобы и фигуры были  достойны  зимовки.  На  месте
короля не просто король или какой-нибудь Посейдон, а...
   Репортажик вопросительно посмотрел на курсанта.
   - А, скажем, главный герой зимовки!
   - Оригинально! Стоит подумать. Стоит поискать!
   - Наш„л! - сказал Уточка, посмотрев  на  покрасневшего  Плавали-Знаем.  -
Наш„л! - И бросился по трапу вниз выполнять замысел.
   - Может быть отличный снимок! - крикнул вслед ему Репортажик.
   А Плавали-Знаем вздохнул:
   - Да, есть ещ„ настоящие люди. А есть чудаки. Вбили себе  в  голову,  что
могут вырваться из "ледового плена". Начитались фантастических проектов! Так
вот теперь сидят и учат "Навигацию".
   - Учат? Сейчас? - мгновенно откликнулся Репортажик.
   - Именно, - усмехнулся Плавали-Знаем.
   - Так что же вы не сказали сразу! "Уч„ба на зимовке" - прекрасный кадр!
   И, подобрав аппаратуру, Репортажик  побежал