к борту,  но  Плавали-Знаем  остановил  их
рукой.
   - Когда?! - крикнул Репортажик. Он прозевал такое событие!
   - Когда? - подхватил начальник.
   - Только что, - сказал Плавали-Знаем.
   - Ну и?! - спросили зимовщики разом.
   - Тянул! - сказал капитан, потирая лоб.
   - И хоть бы что! - Васька разв„л руками.
   - Не вышло! - сказал Уточка. - Уш„л.
   - Так что единственный выход - зимовать. И зимовать как  следует,  ничего
без меня не предпринимая. Пока не снимут фильм! - сказал  Плавали-Знаем  так
решительно, что собравшийся протестовать Репортажик призадумался:  "А  может
быть, я не такой уж дурак?"
   - Вернутся! - уверенно сказал начальник. - Вытянут! - И тут  же  подумал,
что надо торопиться, надо встретить друзей новой песней.
   - Не выйдет, - сказал Плавали-Знаем, хотя знал, что раз пришли спасать  -
будут спасать, и надо что-то предпринимать. - Связались с Антарктидой насч„т
матча? - озабоченно спросил он у Уточки.
   - Пока нет. Но шахматное поле готово. Осталось доделать фигуры, -  сказал
Уточка.
   - Тоже мне,  двенадцать  подвигов  Геракла!  -  засмеялся,  не  выдержав,
Барьерчик.
   - Мы не Гераклы, но подвиги будут! - ответил капитан.
   - Конечно, - сказал Васька, собравшийся было снять шапку,  но,  посмотрев
на заиндевелые стены, нахлобучил е„ ещ„ крепче.
   -  А  сейчас  мог  бы  совершить  подвиг?  -  спросил  вдруг   у   Васьки
Плавали-Знаем.
   - А что?
   - Ну хотя бы сходить в разведку, узнать, что они там делают. - Он  кивнул
в сторону "Да„шь!".
   - Запросто! - сказал  Васька,  но  тут  же  прикусил  язык:  к  стоявшему
невдалеке пароходу надо было добираться вплавь!
   - А вы? - Капитан посмотрел на Уточку.
   - Он всегда готов! - сказал Барьерчик.
   - Я готов, - сказал Уточка. - Только пусть поработает  и  тот,  кто  пел,
пока мы трудились. - Он потянул из кармана платок, чтобы промокнуть трудовой
пот, и на палубу посыпались шпаргалки по навигации.
   - "Трудились"... - с издевкой сказал Барьерчик.
   - Что это? - краснея за своего ученика, спросил начальник училища.
   Но в это время от парохода "Да„шь!" с ветром нахлынули котлетные  запахи,
все вздохнули, и Васька решительно встал: "Иду!"

   НАДО ДУМАТЬ!
   В заставленной раковинами и кораллами каюте Солнышкина  и  Перчикова  шло
шумное обсуждение  недавних  событий.  Почему  сорвался  буксир?  Почему  не
сдвинулся с места "Светлячок"? Тысячи всяких "почему?" вспыхивали и  сгорали
в воздухе.
   - Без должной подготовки! - сказал Моряков, виня только себя за  то,  что
быстро пош„л на сближение со "Светлячком", не уточнив ледовой обстановки.
   - Но ведь всем хотелось  вывести  его  из  льдов  побыстрей,  -  вздохнул
Солнышкин. - И вс„ было по правилам...
   - Как в цирке, - сказал  Бурун,  сидевший  у  переборки,  и  вздохнул:  в
Океанске пропадал его билет на цирковое представление.
   - Что вздыхать, - сказал Борщик,  остановившийся  возле  каюты  с  бачком
картофельных очисток. - Завтра, как только подойд„м к  льдине,  бер„м  ведро
борща, ведро котлет и первым делом...
   Не договорив,  он  тревожно  замигал,  и  все  переглянулись:  за  бортом
послышался такой сладкий протяжный вздох,  что  бачок  едва  не  вырвался  у
Борщика из рук. Верный вскинул уши и зарычал.
   - Чует нерпу, - сказал боцман, но для точности приложил ухо к переборке и
прислушался: у этого острова не раз случались неприятности и с прошлой войны
всплывали мины. Но вс„ стихло. И боцман снова сел на место.

   - На пенсию пора, медведики снятся, - подмигнул Перчиков.
   Вспомнив  медведиков,  экипаж  зашумел,  припоминая  и  гиппопотамов,   и
пингвинов, одного из которых гладил сейчас Солнышкин. И тропический  компот,
которым Борщик угощал Землячка и мистера Понча.
   Но Моряков прервал воспоминания:
   - Вс„ это хорошо, но надо думать, как спасти товарищей. Нужен план!
   - Пилой и ломиком! - сказал Перчиков.
   - Шуточки! - рассердился Моряков. - А дело может быть серь„зней,  чем  мы
предполагаем!
   И  хотя  казалось  странным,  что  на  помощь  больше  никто   не   звал,
успокаиваться не было никаких оснований. Капитан  обдумывал  план  действий.
Ломиться навстречу "Светлячку" - рискованно. Можно  получить  пробоину.  Ещ„
раз брать на буксир? Может быть... Не вышло ночью - получится утром. Но надо
знать толщину льда...
   - Разогнаться и напролом! Как в Антарктиде!  -  сказал  Борщик  и  двинул
бачком впер„д.
   - Во всяком случае, - сказал Моряков, - стоять вс„ время  наготове  и  не
упускать "Светлячок" из виду...
   Но рядом раздалось:
   - Утечка полезного времени... Моряков возмутился: "Выучили!", но Морячок,
покачиваясь, забормотал чужим голосом:
   - Это будет необыкновенная зимовка, замечательное кино,  сногсшибательный
матч... - Потом сказал уже другим голосом: - А вообще на "Светлячке" хочется
есть... - И вдруг запел: - "Впер„д, впер„д, ломая л„д!"
   Команда вновь  переглянулась.  Капитан  удивл„нно  пов„л  в  его  сторону
глазами. Не вс„ в  бормотании  деревянного  матросика  было  лишено  смысла.
Что-то требовало разгадки...
   Перчиков  пожал  плечами,  но  Борщик,  который  хорошо  понял,  что   на
"Светлячке" хотят есть, крикнул:
   - План планом. А первое дело - утром на "Светлячок" борщ и котлеты!
   - Конечно, - сказал Челкашкин, - отдаю всю завтрашнюю порцию!
   - Я две, - сказал Перчиков.
   - А я за всю неделю! - крикнул Солнышкин.
   Тут в борт грохнуло, боцман, сорвавшись с  места,  побежал  на  палубу  с
багром, а Борщик выкатился с бачком.
   - Нерпа, - сказал он. - Нерпуша! - И, достав из кармана большую морковку,
бросил е„ вниз. - Пусть закусит! - Но нерпа вдруг сказала: "Хап!" - и у кока
вывалился из рук бачок.
   В ту же минуту какой-то мохнатый клубок, отвалив от  борта,  стал  быстро
грести к льдине. И коку показалось, что у нерпы обозначилось знакомое, очень
знакомое человеческое лицо. Более того, он готов был утверждать,  что  нерпа
вскарабкалась на л„д и направилась к трапу парохода "Светлячок".

   ВЕС‚ЛЫЕ ИСТОРИИ В КУБРИКЕ "СВЕТЛЯЧКА"
   Понятно, что морковку и кастрюлю очисток на голову получил  разжалованный
из мамонтов в нерпы Васька. Подняться на палубу по  заледенелому  скользкому
тросу он не  смог  и  проторчал  час  в  воде,  прислушиваясь  к  тому,  что
происходило на борту "Да„шь!".
   В каюте Солнышкина так весело смеялись,  что  Ваське  тоже  захотелось  в
дружескую компанию, которая готова была отдать ему  все  котлеты  за  неделю
впер„д! Он даже всхлипнул, не понимая, почему он сидит в воде, а не рядом  с
Борщиком.
   "Хватит! Хватит!" - подумал он и заплюхал к льдине,  чтобы  вс„  передать
зимующей команде. Он, конечно, слышал слова про план, но гораздо больше  его
волновали рецепты Борщика.
   Васька взобрался на борт "Светлячка", отряхиваясь, как собака,  влетел  в
кубрик и стал сбрасывать с себя мокрую одежду.
   - Ну, что там? - спросил Плавали-Знаем, чихая от одного Васькиного вида.
   - Р-р-расск-казывают ис-стории! - стуча зубами, выговорил Васька.
   - Интересные?
   - Чуть ухом не прим„рз! -  сказал  Васька,  влезая  в  шубу,  распахнутую
добрым Супчиком. - Особенно Борщик. Компотом угощал кита! Собирается  к  нам
на помощь! С котлетами!
   От одной этой фамилии у всех защекотало в носу и потекли слюнки, а Супчик
засиял от гордости за друга.
   -  А  может,  и  нам  порассказать  что-нибудь  интересное?   -   спросил
Плавали-Знаем.
   Обстановка  для  всяких  историй  подходила.  За  морозным  иллюминатором
взвизгивал ветер. Все сидели, зарывшись в тулупы.
   - Можно, - сказал Васька. - Как говорил кок Борщик...
   - Только без Борщика! - крикнул Плавали-Знаем. - Без Борщика!
   - Ну ладно. Без Борщика, - согласился Васька. - Можно без Борщика. Да там
с нами Борщика и не было. Борщик тогда гулял в отпуске.
   Плавали-Знаем засопел.
   - Без Борщика, без Борщика, - предупредительно повторил Васька. -  Сидели
мы без Борщика на берегу моря в т„плую ночь.
   - В т„плую? - спросил Плавали-Знаем.
   - Ага!
   - Не пойд„т! Давай что-нибудь зимнее, полярное.

   Барьерчик усмехнулся. А Супчик, фамилия  которого  уже  давно  никого  не
волновала, сказал:
   - Зимнее есть у меня. Есть зимнее. - Он поправил  колпак  и  вздохнул:  -
Зимовали мы как-то у острова Врангеля. Ребята пошли охотиться на медведя.  А
я разж„г печь и думаю:
   "Нажарю сейчас шашлычков, подрумяню лучок, ребят побалую..."
   - Рассказывай, рассказывай,  -  глотая  слюнки,  сказал  капитан  и  даже
подумал: "Зачем я здесь?", но  опомнился  и  махнул  рукой:  -  Рассказывай!
Только без лука и шашлыков.
   - Почему без шашлыков? Почему без Борщика? - плаксиво закричал Васька.  -
Почему у Борщика - с шашлыками, а у нас - без шашлыков?
   - Нервы! - сказал Плавали-Знаем, поднимаясь с ящика. - Только что человек
ходил в разведку, совершил подвиг и вдруг расхлюпался.
   - Какой подвиг? - закричал Васька. - Какой ещ„ подвиг? Вот я знаю,  -  он
почти зашептал, - я знаю подвиг: на полярной  станции  в  Антарктиде  доктор
сделал сам себе операцию. Ага! Сам себе! Единственный случай в мире!
   - Какую?
   - Аппендицит! Чик - и нету!
   - Ну да? - сказал Плавали-Знаем.
   - Точно! Вырезал! - И, вдруг сообразив, что за  этим  может  последовать,
Васька прикусил язык.
   Строчивший что-то в блокноте Репортажик сказал:
   - Я об этом читал. Здорово! С помощью зеркала. Чик - и вс„!
   За бортом зашумел почти  антарктический  ветер,  и  Плавали-Знаем  весело
спросил:
   - А кто у нас медик?
   - Васька сейчас за медика! Бинты у него! - сказал  Уточка,  натягивая  на
кудри ушанку. - А я пош„л, у меня дела!
   - Работай, работай! - с усмешкой проводил его Барьерчик.
   - Ну, медик есть, - ещ„ веселее сказал  Плавали-Знаем,  -  а  зеркало  мы
найд„м. - И подмигнул побледневшему Ваське: - Значит,  сделаем!  Зато  какая
слава: второй случай в мире!
   - А я не хочу! - закричал, вскакивая с места, Васька. - Аппендицит мой. И
нужен мне ещ„ самому!
   - Да никто вас не тронет! - сказал начальник.
   - Я знаю! Я-то знаю! - пропел Васька.
   - Ничего, ничего, - довольный шуткой, напустившей  страху,  и  успокаивая
его, сказал Плавали-Знаем так просто, будто каждый день вырезал  у  себя  по
аппендиксу. И, напевая про кружку пива и красного рака, пош„л в рубку.
   - А у Солнышкина и Морякова какой-то план!  -  вдруг  вспомнив,  злорадно
крикнул Васька вслед капитану.
   - План?
   Дверь под рукой  Плавали-Знаем  взвизгнула,  как  зам„рзшая  собака.  Он,
нахмурившись, вздохнул: "Да, теперь возьмутся,  утром  начнут"  -  и  мрачно
вывалился на палубу. Но едва он вышел  на  корму,  глаза  его  полыхнули  от
радости, а ноги едва не выбили счастливую дробь: вода  от  мороза  дымилась,
пар поднимался столбом. И вокруг  "Да„шь!",  пока  в  каюте  Солнышкина  шли
беседы, возникала мерцающая ледяная корка. Спасатели вмерзали сами!
   Правда, видавший виды капитан тут же подумал: "Вс„  равно  возьмутся.  Не
вытащит этот - пришлют другой. Плавали! Знаем! Но за это время, - взбодрился
он, - снимем кино, провед„м замечательный межконтинентальный матч...  А  это
уже совсем другой компот!"
   И он побежал на помощь к Уточке.
   В те же минуты, прохаживаясь в кубрике  среди  ящиков,  Барьерчик  думал:
"Спасатели вернутся! Но ждать их, ничего  не  делая?  Как  бы  не  так!"  Он
кое-что ещ„ совершит к их приходу! Его луч  кто-нибудь  заметит.  Заметит  и
поддержит! А не заметят - так он сумеет и сам! И курсант решительно сказал:
   - Ну, кто как, а с меня хватит! Пишите корреспонденции, сочиняйте  песни,
а я пош„л!
   Он взял ломик, открыл иллюминатор и собрался прыгать вниз, когда,  к  его
удивлению, начальник подош„л к нему и с силой пожал мужественную руку. Он  и
сам пош„л бы на дело, но песню, которая звала бы  людей  впер„д,  надо  было
закончить. Ещ„ немного - и он поможет и песней, и плечом, и ломом!

   СОЛНЫШКИН, К КАПИТАНУ!
   Морозная ночь сыпала на льдину стайки снежных  бл„сток,  сонно  бормотала
какую-то колыбельную, будто старалась укачать до утра оба усталых парохода.
   Однако со стороны "Светлячка" - вернее, с двух его сторон  -  разносились
звонкие удары. Да и на пароходе "Да„шь!" спали далеко не все.
   Солнышкин и Перчиков, хотя и забрались на час-другой в койки, успокоиться
не могли. Они то и дело  припоминали  странные  фразы  Морячка,  пытаясь  их
расшифровать.  Что  за  "необыкновенная  зимовка",  "удивительное  кино"   и
"межконтинентальный матч"? И что за песню пел Морячок? Загадка на загадке!
   Да и встреча с Плавали-Знаем кое-чего стоила. Здесь  можно  было  ожидать
любых чудес! И друзья вспоминали сво„ первое знакомство с островом  Камбала.
Перчиков - свою удивительную встречу с красноносым дельфином  и  путешествие
на ките, а Солнышкин - поиски Перчикова. И оба, прислушиваясь к доносившимся
из-за борта ударам, готовились к новым событиям.
   Только Морячок мигал синими глазками и вздыхал: "Хорошо, хорошо".  Потому
что вокруг действительно вс„ было  хорошо.  И  зв„зды  за  иллюминатором,  и
добрый разговор Солнышкина и Перчикова, которые сдружились на всю  жизнь,  и
вс„, что они говорили о незнакомых Морячку событиях. Вс„ было  хорошо.  Даже
доносившаяся в каюту перекличка Верного с собаками:
   "Гав-гав! Чего морозите хвосты?"
   "Хотим сниматься в кино! Гав!"
   "В каком, гав-гав, кино?"
   "Цветном, двухсерийном!"
   "Ну и гав-гав! Ну и гав-гав!"
   Сквозь др„му Солнышкину слышались призывные удары лома.  И,  едва  открыв
глаза - его теребил маленький пингвин, - Солнышкин бросился к иллюминатору.
   Их судно тоже  стояло  во  льду.  На  н„м,  задрав  вверх  головы,  нерпы
намурлыкивали знакомый мотивчик...
   Каюта Солнышкина светилась, как новогодняя „лка. На стену, на грамоту  за
покорение Антарктиды, на карту падал со стороны "Светлячка"  яркий  луч.  Он
вспыхивал, будто подавал сигналы: точка-тире, точка-тире!
   Солнышкин растолкал Перчикова:
   - Смотри!
   Но луч пропал, а с порога раздался голос Морячка:
   - Солнышкин и Перчиков, к капитану!
   Через несколько минут Моряков  подтвердил  план  действий:  связаться  со
"Светлячком", разведать ледовую обстановку.  И  друзья  бросились  выполнять
приказания.
   Но тут произошло событие, которое, как говорят серь„зные люди,  внесло  в
капитанский план некоторые коррективы.
   С парохода "Да„шь!", опередив  всех,  в  переднике  и  новеньком  колпаке
спускался по трапу на л„д вес„лый Борщик с двумя громадными  кастрюлями,  от
которых поднимались клубы дразнящего пара.

   НЕОЖИДАННОСТЬ ЗА НЕОЖИДАННОСТЬЮ
   Добрый кок торопился накормить попавших в беду людей отличным  завтраком.
Он уже сош„л на льдину и пробовал, не разъезжаются ли ноги, когда с  криком:
"Борщик, осторожно!", словно стараясь предупредить о какой-то опасности,  за
коком стал спускаться Морячок.
   - Какие могут быть осторожности! - возмутился Борщик. - Там Супчик, может
быть, исхудал до косточек, а он - "осторожно"!
   А из-за сложенных на палубе "Светлячка" снежных шаров  за  ним  наблюдали
хорошо  знакомые  глаза  Плавали-Знаем  и  усмехались:  "Послали!   Борщика!
Атаковать котлетами! Ну-ну..."
   Но вдруг глаза насторожились: прямо к крепостной стене за коком  двигался
какой-то странный ящик, замаскированный  под  матроса.  "Это  что?  А  вдруг
ходячая мина? Конечно, мина!" - подумал Плавали-Знаем, и  по  спине  у  него
поползли мурашки.
   - Ничего себе выдумки! - сказал  он.  -  Ну  ладно,  Солнышкин,  на  ваши
выдумки мы ответим своими.
   И, положив на один край лежавшей рядом доски  кусок  льда,  Плавали-Знаем
стукнул по другому ногой.
   Ледяной снаряд пролетел мимо Борщика и ухнул в кастрюлю с борщом.
   - Берегись, Борщик!  -  сказал  Морячок.  Рассерженный  глупой  выходкой,
ничего не желая слушать, кок полез на ледяную гору.
   - Ага, вам мало, - сказал Плавали-Знаем. - Тогда получайте! - И он поддел
плечом пирамиду снежных шаров.
   Борщик остолбенел: на его украинский борщ,  на  его  котлеты  с  грохотом
катилась снежная лавина! Кок бросился назад.
   И в тот же момент, раскинув деревянные руки  и  заслоняя  собой  Борщика,
навстречу лавине вырвался Морячок.
   - В укрытие! - крикнул Плавали-Знаем и, ожидая взрыва, нырнул под ледяную
стену.
   Но взрыва не последовало. Снежный ком ударил Морячка, перевернул  его  и,
рассыпавшись, рухнул. Плавали-Знаем с опаской  вылез  из-за  ледяной  стены,
отряхиваясь, подош„л к Морячку и выставил впер„д  ногу,  будто  одержал  ещ„
одну победу: и эта атака была отбита!
   - Ну, здорово,  Борщик!  -  сказал  он.  Но  Борщик  его  не  слушал.  Он
наклонился над Морячком, который из последних сил прошептал:
   - Борщик, убери, пожалуйста, этот дурацкий рычаг.

   - Что, не нравится? - Плавали-Знаем рассмеялся, но  неожиданно,  взмахнув
руками и задрав ноги, как акробат, сам полетел через голову.
   Жители острова Камбала  в  последнее  время  были  свидетелями  множества
всяких фокусов. Но такого кульбита им видеть не приходилось.
   - Во да„т! Вот артист!  -  качали  они  головами,  передавая  друг  другу
бинокль сержанта Молодцова.
   Плавали-Знаем  ввинтился  ногами  в  воздух,  крутанулся  пропеллером   и
шмякнулся на л„д так, что  в  морозном  воздухе  на  весь  остров  раздалось
крепкое сочное "хряп!"
   - Взорвались! - крикнул капитан. - Взорвались!
   На льду, как два взрыва сразу, выросли Солнышкин и Перчиков.
   Они вс„ видели и только не могли понять, за что  им  и  особенно  Борщику
оказан такой при„м...
   Плавали-Знаем растерянно замигал, но вдруг заметил, как рядом с ним шарит
чья-то рука.
   Он резко обернулся и увидел Ваську.  Это  боцман,  скатившись  по  трапу,
поддел своего капитана!
   - Ты что делаешь? - закричал Плавали-Знаем.
   - Спасаю котлеты!
   - Котлеты, - с презрением сказал Солнышкин,  -  лучше  помог  бы  поднять
Морячка. - Он показал на своего деревянного друга,  над  которым  наклонился
Перчиков. - Ничего себе, оказали встречу!
   - Случайность, Солнышкин, - сказал Плавали-Знаем.
   - Случайность? - Солнышкин насупился. Видел он эти случайности!  Случайно
сорвался трос. Случайно нерпы мурлычут  пивные  песенки,  случайно  валяются
кастрюли Борщика и не может встать Морячок! Вс„ случайно!
   И тут Плавали-Знаем протянул впер„д руку, взмахнул пальцем и крикнул:
   - Между прочим, вон ваша территория! - И повторил: - Вон!
   Солнышкин остановился в недоумении: что означало  это  "вон"?  Да  и  что
значит "ваша территория"? Он вопросительно посмотрел на капитана, но тут  же
отвернулся и подош„л к Морячку, который жалобно смотрел вверх своими  синими
ст„клышками.
   - Вот тебе и  Морячок!  -  сказал  Перчиков  и,  смахнув  с  колен  снег,
скомандовал: - Взяли!
   Подхватив  Морячка,  они  зашагали  к  своему  трапу.  А  Борщик,  подняв
кастрюли, погрозил ими выбежавшему на корму Супчику, Ваське и своре собак.
   - Потопали, потопали, - ухмыльнулся Плавали-Знаем. - И эта атака отбита!
   Но вдруг брови его  поползли  вверх,  а  в  глазах  вспыхнули  тревога  и
удивление: у Солнышкина на боку раскачивалась новенькая японская кинокамера!
   Неожиданная мысль просто-таки боднула его: а что, если  Солнышкин  прибыл
снимать фильм?!
   Плавали-Знаем даже не заметил, как на корме  "Да„шь!"  появилась  крепкая
фигура Морякова, и очнулся, только когда Моряков, помахав рукой, спросил:
   - Как будем сниматься?
   - По сценарию, - как-то странно ответил Плавали-Знаем, не сообразив,  что
"сниматься" для Морякова, как и для всех моряков, значило "уходить с места".
   - Сниматься  по  сценарию!  Зимовать!  -  сказал  Плавали-Знаем  и  вдруг
предложил: - Может, зазимуем вместе?
   - Ничего себе предложение, ничего себе шуточки! - сказал Моряков.
   Но, подумав, не случилось ли  чего  с  Плавали-Знаем  на  нервной  почве,
добавил спокойней:
   - Давайте сниматься сквозь л„д. - И пош„л в  каюту,  прикинув:  "Кажется,
всю работу надо немедленно брать на себя!"
   А Плавали-Знаем решил: "Вс„ ясно. Конечно, снимают. И название для фильма