олько потому, что давали волю эмоциям. Кроукер не хотел расставаться с жизнью подобным образом. С другой стороны, он понимал, как далеко зашел, распутывая это дело, и начал испытывать страх. Страх же был не менее опасен, чем гнев, ибо если гнев делает человека безрассудным, то страх парализует его волю.
     Итак, вариант номер один: Доминик и Оками являются владельцами "Моргана Инкорпорейтед". Вариант второй: Веспер, имея связи в "Зеркале" - сверхсекретном федеральном разведагентстве, которым руководил Джонни Леонфорте, а теперь сенатор Дедалус, - является важной фигурой в этой игре. К выводам, которые сделали Николас и Кроукер, их отчасти подтолкнул Микио Оками. К ним постепенно стекалась информация: об "Авалоне", "Факеле", а затем о разведсети нишики. Они поняли, что главная цель этой организации - сосредоточить власть в руках сначала Доминико Гольдони, а теперь Маргариты. Кроукер не мог избавиться от ощущения, что Микио Оками постоянно оказывается за спиной то одного, то другого участника спектакля, сценой которого является вся планета, и все время дергает за веревочки своих марионеток.
     Сенатор Ричард Дедалус - вот кто был ключом к разгадке, и Кроукер с нетерпением и трепетом ждал встречи с человеком, который создал разведагентство Ваксмана и, судя по всему, взял его теперь под собственный контроль.
     Дедалус владел большим поместьем в Маклине штата Виргиния. В центре усадьбы стояло внушительное каменное сооружение, напоминавшее своей архитектурой английские замки. К нему вела извилистая, мощенная гранитом дорога, по сторонам которой выстроились величественные бредфордские груши. Своей прямой осанкой они напоминали часовых Виндзорского замка.
     Машина миновала безупречно ухоженный фруктовый сад и теннисный корт, остроумно спрятанный от солнечного зноя. Кроукер заметил, что некто в комбинезоне, очевидно, садовник, не спеша ехал вдоль сада на минитракторе, груженном разнообразным инструментом. Несмотря на ранний час, он не обратил на такси детектива никакого внимания - видимо, хозяину усадьбы нередко наносили визиты во внеурочное время.
     Кроукер расплатился с таксистом, вышел из машины и огляделся. Он стоял на большой площадке, которая вполне могла вместить пуленепробиваемый президентский лимузин и еще две машины - для охраны и штата. Украшенная резьбой входная дверь была настолько высока, что в нее мог бы войти, не пригибаясь, баскетбольный центровой.
     Кроукер довольно настойчиво позвонил. Дверь открыла молодая женщина лет двадцати с небольшим. На ней был изящный костюм от Донны Карин; жемчужное ожерелье выглядело очень эффектно на ее коже, которая по цвету напоминала горячий шоколад. Большие черные глаза взглянули на детектива с доброжелательным любопытством.
     - Чем могу быть полезна? - спросила девушка. Кроукер достал свое удостоверение.
     - Я хотел бы встретиться с сенатором.
     Девушка прочитала документ и сличила фотографию с личностью Кроукера. Все это произвело на детектива определенное впечатление, так как обычно стоило ему только извлечь удостоверение, как перед ним немедленно распахивались любые двери.
     - Проходите, - пригласила она, отступив на шаг. - Я узнаю, встал ли сенатор.
     Девушка провела Кроукера в просторную овальную комнату, выложенную белыми мраморными плитами. Под потолком висела массивная хрустальная люстра. Широкая тиковая лестница, судя по всему, недавно построенная по специальному заказу, изящной дугой поднималась на второй этаж.
     В центре комнаты находился небольшой столик черного дерева, своей формой он точно повторял очертания комнаты. На нем высилась статуя Беннет Бин, выполненная из гранита, нержавеющей стали и глины. Макушка статуи почти касалась хрустальных подвесок люстры.
     - Не желаете ли чашечку чая или кофе? - спросила девушка.
     - От кофе я бы не отказался.
     Она улыбнулась ему, обернувшись на ходу:
     - Пожалуй, и я к вам присоединюсь.
     "Она прекрасно сложена, - подумал Кроукер, - узкая талия, стройные ноги. Сквозь костюм хорошо видны развитые мышцы плеч и спины. Не удивлюсь, если она входит в штат личной охраны сенатора".
     Они прошли на кухню. Это было необычайно большое помещение, стены которого, выкрашенные бледно-желтой эмалью, отражали множество медных котлов, подвешенных на цепях к потолку. Наконец, здесь стояла настоящая голландская печь и стальной холодильник со стеклянными дверцами - за такой комплект любой владелец ресторана продал бы душу.
     Девушка налила две чашки горячего кофе и подала их к столу на стеклянном подносе с металлическим держателем.
     "Очень по-европейски", - отметил Кроукер, продолжая разглядывать женщину. У нее было большое, несколько простоватое лицо, в уголках губ постоянно пряталась улыбка. Затем детектив снова принялся внимательно рассматривать кухню, особенно ее заднюю стену, которая сплошь состояла из окон и застекленных дверей. За ними виднелась лужайка с множеством цветочных клумб.
     - Чудесная картина, не правда ли? - спросила девушка, поймав взгляд Кроукера. - Зимой от садов веет суровостью и в то же время какой-то грустью.
     - Не знаю. Мне трудно судить - не часто приходится видеть сады зимой.
     Она усмехнулась и протянула ему руку:
     - Кстати, меня зовут Мария.
     Ее рукопожатие, как он и предполагал, было крепким и холодным.
     - Лью Кроукер.
     Она кивнула и заметила:
     - Вы приехали в такой ранний час...
     - У меня к сенатору крайне срочное дело.
     - Он спустится через пять минут.
     "Откуда ей это известно? - удивился Кроукер. - Откуда вообще сенатор может знать, что я жду его здесь - если провожатая еще не отходила от меня ни на шаг?"
     - Я буду присутствовать при встрече, - добавила Мария.
     - Вы его личный юрист?
     Она рассмеялась:
     - Ну что вы, помощь сенатору в этом не нужна, он сам прекрасный юрист.
     Детектив еще раз внимательно осмотрел девушку с головы до ног. Если она вооружена, то где прячет пистолет? Непонятно.
     - Вас что-то смущает? - поморщился детектив. - А ведь я работаю в федеральном разведагентстве. В агентстве сенатора, между прочим.
     - Мистер Кроукер, мне платят огромные деньги за то, чтобы я постоянно оставалась подозрительной. И дело вовсе не в вас лично.
     - Надо же. Ну ладно. По крайней мере, после ваших слов я чувствую себя поуютнее.
     Она рассмеялась. Это был хороший смех - открытый, от души. Мария все больше ему нравилась. Кроукер любил людей, у которых было чувство юмора.
     - Вы давно работаете у сенатора?
     - Я для этого слишком молода. Всего около года.
     - А какова судьба вашей предшественницы?
     Мария обнажила в улыбке ряд ослепительно белых зубов:
     - Предшественника. Он оказался менее приспособленным к этой работе.
     И тут из-за стены раздался голос:
     - Развлекаете нашего друга, Мария?
     - Да, сэр.
     Кроукер обернулся и увидел высокого седовласого мужчину с мрачным крупным лицом и прозрачными голубыми глазами. Казалось, даже комната изменилась, когда в нее вошел этот человек. Он ступал медленно, но то была не стариковская медлительность - скорее, уверенная поступь морского волка, привыкшего к качающейся палубе под ногами. Мужчина слегка сутулился, словно самый высокий потолок был для него все же низковат. Сенатор в своих дешевых слаксах, полотняной рубашке и тяжелой суконной куртке больше походил на фермера, чем на одного из самых могущественных и влиятельных политиков в американской столице.
     - Он прошел электронный контроль, - сообщила Мария, кивнув головой в сторону гостя. - Оружия, подслушивающих устройств, микромагнитофонов не обнаружено. Чистенький.
     Дедалус удовлетворенно хмыкнул и энергично - возможно, даже чересчур - потряс руку Кроукера.
     - Я Ричард Дедалус, мистер Кроукер. Итак, вы из нашего агентства?
     "Он слышал наш разговор с Марией, значит, по всему дому расставлены микрофоны и, вполне возможно, скрытые видеокамеры. Что и требовалось доказать", - подумал Кроукер и произнес;
     - И да, и нет.
     - Вот как? - удивленно поднял брови сенатор.
     - Дело в том, что мистер Лиллехаммер нанял меня для расследования убийства Доминика Гольдони. Он подозревал, что не все сотрудники агентства безупречно чисты.
     - Понимаю, - кивнул Дедалус. - Прежде всего его тревожил Леон Ваксман. Да, это была наша ошибка.
     Дедалус многое не договаривал. Не мог же он не знать, что почивший Леон Ваксман - это Джонни Леонфорте?
     - Я вижу, кофе выпит. Тогда, если вы не против, пройдемся до теннисного корта. Все трое направились к двери.
     - Простите, но так ли уж обязательно присутствие Марии? - осведомился детектив.
     - После истории с Ваксманом - боюсь, что да.
     Они нырнули в утренний туман. Мария держалась в нескольких шагах позади, поглядывая то на собеседников, то вокруг себя. Вдалеке Кроукер опять увидел садовника. Он остановил свой минитрактор и сейчас возился с каким-то вечнозеленым растением у утла корта.
     - Некоторые вещи лучше обсуждать без лишних свидетелей, - сказал сенатор, не уточнив, впрочем, кого он имеет в виду. Возможно, он говорил о своей же собственной электронной системе наблюдения.
     "Если так, то это забавно", - подумал Кроукер.
     - Я разыскиваю одну женщину, - сказал детектив. - Знаю, она входит в штат агентства - или, по крайней мере, входила, когда был жив Лиллехаммер. Поэтому я и пришел к вам.
     - Ее имя?
     - Веспер Архам.
     Сенатор ответил не сразу, его дыхание заметно участилось.
     - А почему она вас интересует?
     - Я расследую убийство Гольдони и у меня к этой даме есть несколько вопросов.
     Сенатор резко остановился.
     - Боже правый, но Лиллехаммер умер три месяца назад, Кто же приказал вам продолжать расследование?
     - Но ведь никто не отдавал приказа это дело прекратить.
     Дедалус, прищурившись, посмотрел прямо в глаза детективу.
     - Вы меня потрясли, мистер Кроукер. Немногие сотрудники проявляют такое рвение. А кто вам сейчас платит, могу я узнать?
     - Никто.
     - Вы либо крайне любопытны, либо очень принципиальны, - пробормотал Дедалус. - Скоро узнаем, какое из этих предположений правильно.
     - Очевидно, вы распорядитесь прекратить расследование?
     Дедалус бросил на Кроукера пронизывающий взгляд.
     - Кто вам сказал?
     - Простая логика. Вы были другом Гольдони, часто принимали у себя его и сестру Маргариту. А два дня назад послали за ней в аэропорт свой лимузин. Гольдони решал задачи глобальных масштабов, и я убежден, что Веспер, а возможно, и Маргарита, заняты тем же.
     - Как, должно быть, и я, не так ли? - сенатор покачал головой. - Я - большой злой волк, который может творить что угодно по своему произволу, так, кажется, вы себе представляете? - Они дошли до ворот корта, и Дедалус открыл их. - Вы сказали, что Гольдони был моим другом. Не отрицаю, хотя кое-кому это может показаться неправдой - ведь я член Сената Соединенных Штатов, а он обыкновенный аферист. Но вы просто не знаете этого человека! Назвать его аферистом было бы несправедливо. Скорее, это был настоящий дьявол! Но он сделал в жизни много хорошего. Хотя я и не хотел бы выступить адвокатом на его судебном процессе.
     Они вышли на теннисную площадку, размытую дождем. Дедалус угрюмым взглядом уставился на вязкую глину, а Кроукер спросил:
     - Что вам известно о Веспер Архам?
     Дедалус извлек из кармана микрокомпьютер и набрал нужный код.
     - Родилась в Потомаке, Мэриленд. Закончила Йельский университет с отличием, защитила докторскую диссертацию по клинической психологии в университете округа Колумбия, затем занималась исследованиями в области парапсихологии в...
     - Парапсихологии?!
     - Ну да, - сказал сенатор, оторвав взгляд от монитора. - Она - Фи Бэта Каппа и является членом "Менсы".
     - А-а, эти фанатики интеллекта...
     - "Менса" - общенациональный клуб, объединяющий высокоодаренных или даже гениальных людей, - назидательно проговорил Дедалус.
     - А замужем она была? - Кроукер взглянул на экран компьютера, но заметил, что сенатор туда не смотрит.
     - Один раз. За Джоном Джей Архамом, мелким вашингтонским бизнесменом, занимавшимся сносом зданий. Развелась через год.
     - Но почему-то оставила фамилию мужа, - Кроукер окинул взглядом корт. - Сенатор, скажите, Веспер и Маргарита приезжали к вам два дня назад?
     - Нет.
     - Вы говорите правду?
     Дедалус спрятал компьютер.
     - Мне уже за семьдесят, молодой человек, но, ей-богу, я и без помощи Марии смогу вышвырнуть вас отсюда. Сил хватит.
     - Я только хотел уточнить.
     - Поберегите подобные вопросы для кого-нибудь помоложе.
     Кроукеру хотелось составить о сенаторе как можно более верное впечатление. Спровоцировать эмоциональный всплеск - это был лишь один из испытанных приемов ремесла. Внимательное наблюдение могло оказаться еще более эффективным.
     - Не ошибитесь, - предостерег Дедалус. - Я вам не враг. И я хочу, чтобы вы продолжали расследование - именно потому, что Доминик был моим другом. Если хотите побеседовать с Веспер Архам, я вам это устрою, Можете назначить время и место встречи.
     - Хорошо, - Кроукер осмотрелся. Мария по-прежнему не спускала с него пристального взгляда, словно сторожевая собака, готовая броситься на врага в любую минуту. Садовник закончил осматривать растение и вновь оседлал трактор.
     Немного подумав, детектив сказал:
     - Сегодня в полдень. Что касается места - в одиннадцать сорок пять я позвоню вам и уточню. Вы будете дома?
     - Нет. В это время - уже на заседании.
     Глядя сенатору прямо в глаза, Кроукер с расстановкой произнес:
     - Если вы действительно заинтересованы, чтобы в деле Доминика появилась ясность, то найдете возможность ответить на мой звонок.
     Дедалус протянул Кроукеру визитную карточку.
     - Сообщите все моему секретарю. Она мне передаст.

***

     Обнаженная молодая вьетнамская женщина, широко расставив ноги и положив ладони на бедра, стояла на приземистом деревянном помосте, задрапированном шелком цвета океанских волн. На ее лице не было никакой косметики, но рот был ярко накрашен. Этот алый бант губ на коже с удивительным бронзовым оттенком выглядел потрясающе эротично. На гладком, без единой волосинки теле женщины играли отсветы лампы, заправленной розовым маслом. Рядом с этой красоткой стояла другая - на коленях. Каскад ее черных волос ниспадал до самого пола, закрывая лицо.
     - Продолжай, - скомандовал Рок, Ему нравилось, что эти две прекрасные женщины, стоит лишь ему приказать, оживут и будут подчиняться его командам.
     Он смотрел на них, сузив глаза и глубоко, размеренно дыша, словно впал в транс. Где-то за стенами этой комнаты Плавучий город жил своей кипучей деловой жизнью, но Року до этого сейчас не было никакого дела. Пусть о бизнесе позаботится его компаньон. Для него же существовало только то, что происходило в этой комнате.
     Первая женщина сняла ладони с бедер и положила их на ягодицы той, что стояла на коленях. Затем она медленно облизала пухлые губы, и ее руки скрылись между ног подруги. Она также опустилась на колени и принялась за дело. Глаза Рока расширились и жадно заблестели - он живо, в подробностях представил, что там происходит. Через некоторое время вторая женщина испустила судорожный вздох, и каскад ее черных волос заметался по задрапированному шелком помосту.
     - Она готова? - осведомился Рок.
     Женщина с бронзовой кожей молча кивнула. Ее грудь с темными сосками напряглась.
     Рок ступил на помост, с наслаждением ощущая под ногами прохладу шелковой ткани. Он властным жестом обнял черноволосую и спросил ту, у которой были накрашены губы.
     - Ну, а как насчет тебя?
     Рок всегда вселял в женщин благоговейный страх. Наверное, это происходило потому, что он был огромного роста, широкоплечий, с фигурой профессионального штангиста. Его волосы все еще сохраняли светлый оттенок и очень молодили его. Но особенно потрясали женщин его светло-голубые глаза. На обожженной солнцем коже они горели каким-то дьявольским огнем. Сильный загар не мог скрыть шрамов на его лице - мальчишкой он страдал от угревой сыпи. Но шрамы эти не портили Рока, а скорее придавали выражению его лица еще большую свирепость, делая похожим на сурового вождя африканского племени, щеголявшего грубой татуировкой.
     - Я хочу тебя, - ответила женщина с накрашенным ртом, продолжая заниматься своей компаньонкой. - Подготовь меня.
     Рок схватил ее за волосы, поцеловал и притянул к себе, грубо оттолкнув черноволосую. Та издала удивленно-разочарованный стон, и именно это довело его возбуждение до предела...
     Гладкотелая женщина игриво потерлась о него бедрами, и кровь Рока вспыхнула яростным огнем. Внезапно он почувствовал легкое щекочущее прикосновение между ног и понял, что к нему подобралась черноволосая.
     "Сейчас!" - подумал Рок и вошел в гладкотелую женщину. У той мгновенно зашлось дыхание, и ноги медленно обняли тело мужчины.
     Щекочущее чувство нарастало, пока язык и пальцы второй женщины не довели его до предела. Яркий свет вспыхнул у него в глазах, движения стали неистовыми, отчаянными, почти неуправляемыми. Но язык и пальцы черноволосой продолжали работать без устали, и Рок, выплеснув пылающую энергию, застонал от наслаждения. Три обнаженных тела обрушились на помост, словно слившись в единую, покрытую потом массу.
     Он лежал, жадно вдыхая терпкие запахи и наблюдая, как две женщины, сплетаясь точно змеи, услаждали друг друга руками и языками, ожидая, когда к мужчине вернется возбуждение. А потом вновь и вновь исполняли каждую его прихоть, воплощали любую фантазию, принимая его семя будто драгоценное вино.
     Наконец он впал в забытье, которое, увы, не было полным. Ему приснился какой-то дом. Рок, совсем еще мальчик, бежал по темным комнатам, кишащим тараканами и крысами, и его неотступно преследовал отец.
     "Помни, ты обязан мне всем, чего достиг!" - кричал отец, и его страшный крик отражался эхом от грязных стен.
     Мальчик метнулся в какую-то комнату, но тут на него со всех сторон хлынули потоки крови. Он попытался спастись, вернуться обратно, но не успел и захлебнулся...
     Проснулся Рок в холодном поту. И в ярости от того, что увидел плохой сон, стал дико избивать женщин. До смерти напуганные, полусонные, обливаясь слезами и кровью, те едва сумели унести ноги.

ВАНГ ТАУ - ВАШИНГТОН - ТОКИО

     Когда старший инспектор Ван Кьет появился в Ланг Ка Онг, у него было лицо самого дьявола. Он буквально клокотал от гнева - того и гляди, из ушей пар пойдет.
     - Какая уж тут личная жизнь - вытаскиваешь из дома, когда тебе заблагорассудится, - сказал он Тати. - И увидев Николаса, простонал. - Там, где ты, там - несчастье.
     Потом снова обернулся к оябуну:
     - Когда-нибудь я попрошу твоего позволения убить этого человека.
     - Спасибо, что предупредил, - сухо ответил Тати. - Буду иметь в виду.
     Взглянув на фантастический скелет кита, Ван Кьет оглянулся и спросил:
     - А что, нам обязательно стоять здесь? Мне больше нравится двигаться, особенно ночью.
     Они вышли из храма и пошли по улице. Николас настороженно осмотрелся. Когда он последний раз видел инспектора, тот вел себя совсем иначе. Да это и понятно! Тогда его окружали вооруженные люди - его люди! И он был хозяином положения. Теперь, видимо, все переменилось.
     - Случай один был два дня назад, - начал Тати, - в пагоде Гиак Лам.
     - Как будто я об этом не знаю, - возмутился Ван Кьет. - Власти на меня жутко давят - преступник им нужен! Я-то знаю, кто приказал это сделать, но платит он мне столько, сколько правительство никогда не заплатит. В этом все дело.
     - Мишенью для ракеты был этот человек, - сказал Тати, указывая на Николаса. - Он чудом остался в живых...
     - Тем хуже для нас всех, - зло буркнул Ван Кьет и огляделся - в глазах его стояла тоска по пуленепробиваемому жилету.
     - Кто приказал убить меня? - спросил Николас.
     - Господи Боже, да Рок, конечно.
     - Кто такой Рок?
     - Император Плавучего города, - пробур