тебе!
     Жером Фандор сделал несколько шагов, потом внезапно повернул назад.
     - Жюв?
     - Что, Фандор?
     - Пожалуйста,  объясните мне! Меня это несколько заинтриговало. Я боюсь
провалить дело, если буду все время думать об этом...
     - Да о чем же?
     - Если эти люди не из полиции,  то почему они насвистывают или напевают
"Голубой вальс?"
     - Ты сущее дитя,  Фандор!  Все очень просто!  Слушай, "Голубой вальс" и
"Деревянная нога" -  это  популярные мелодии,  не  так  ли?  Две  заезженные
песенки,  которые звучат повсюду...  Ну  так вот,  достаточно насвистеть или
напеть в  толпе  популярную мелодию типа  этой,  как  сразу  окружающие,  по
крайней мере некоторые,  принимаются мурлыкать ее  себе под  нос...  Сегодня
утром  у  пивной,  которую посещает Лупар,  я  поставил для  наблюдения двух
ищеек,  на этот раз действительно моих людей,  которые,  заметив, что бандит
входит  в  заведение,  начали напевать эти  мелодии.  И  вот  результат:  мы
встречаем на  своем  пути  прохожих,  которые услышали эти  песни  и  начали
насвистывать их мелодию. Понял, в чем фокус?..
     Охота на человека должна была вот-вот начаться.



Глава III. За кулисами

     Зажиточный  квартал  Фрошо  имеет  форму  полукруга,  вершина  которого
упирается  в  пересечение  улиц  Анри-Монье  и  Кондорсе.   Квартал  окружен
небольшой  каменной  стеной  с   надстроенной  на  ней  решеткой,   довольно
живописной благодаря вьющимся растениям, которые тесно переплелись вокруг ее
прутьев.  Вход на главную улицу этого богатого квартала, широкую и тенистую,
по  сторонам которой стоят  небольшие уютные  особняки,  открыт  только  для
проживающих в нем буржуа.
     Прошло около часа,  как наш журналист,  выполняя задание Жюва, старался
не потерять след знаменитого вора Лупара.
     Правда, следует признать, что задача, которую взял на себя Фандор, была
не слишком сложной.  Бандита вычислили сразу, как только он вышел из кабачка
в предместье Монмартра. Оттуда Лупар, не спеша, руки в карманы и с сигаретой
во рту, начал подниматься по улице Ле-Мартир.
     Фандор дал себя обойти на углу улицы Клозель. С тех пор он ни на миг не
упускал разбойника из виду.
     Что касается Жюва, то его журналист спустя некоторое время окончательно
потерял, несмотря на все свое старание.
     Внезапно,  как  раз  в  тот  момент,  когда  Жером  Фандор,  следуя  на
определенной дистанции за  Лупаром,  уже  собирался пройти вслед  за  ним  в
квартал Фрошо, громкий крик заставил его обернуться.
     Инстинктивно  повернув  назад,   Фандор  заметил,   что   Лупар   также
возвращается на крик.
     На  краю  тротуара собралось трое или  четверо человек,  которые что-то
искали на  дороге.  В  Париже зеваки образуют толпу  почти  мгновенно:  пока
Фандор  подошел к  месту  происшествия,  там  уже  собралось около  тридцати
любопытных, которые горячо обсуждали происходящее и подавали советы.
     По обрывкам разговоров Фандор понял,  что речь идет о двадцатифранковой
монете,  которая упала в ручей,  протекающий по краю дороги.  Правда,  среди
прохожих нашлись и утверждавшие, что это всего-навсего монета в двадцать су.
     На краю тротуара на коленях стоял бедняга,  потерявший монету,  который
энергично  ковырялся в  ручье,  совершенно не  обращая  внимания  на  грязь,
стекавшую по его рукам.  Вынесенный толпой в первый ряд,  Жером Фандор вдруг
услышал голос Жюва, который тихо приказал:
     - Балда, не входи в квартал!...
     Несчастный, который искал деньги, ползая по земле, был не кто иной, как
полицейский!
     Сбитый  с  толку,   Фандор  искал,   что  ответить,  но  Жюв,  прерывая
наставления другу  жалобными стонами,  чтобы  ввести  толпу  в  заблуждение,
продолжал коротко отдавать приказы:
     - Но оставь его, пусть идет дальше! Следи за входом в квартал!...
     - Но, - также тихо заметил Фандор, - если я потеряю его из виду...
     - Ничего страшного, дом доктора второй по правой стороне улицы...
     Жюв продолжал:
     - Не  позже чем через четверть часа встречаемся на  улице Виктор-Массе,
дом 27.
     - А если Лупар до этого уже войдет в квартал?
     - Тогда сразу иди туда, куда я тебе сказал...
     Фандор уже собирался потихоньку улизнуть,  когда Жюв, громко застонав в
очередной раз, окликнул его в полный голос:
     - Спасибо вам большое,  добрый господин!  Но  поскольку вы так добры ко
мне, дайте мне еще что-нибудь ради господа Бога!
     Подавая "нищему" мелкую монету,  Фандор опять услышал настойчивый голос
Жюва:
     - Если тебя спросят на входе,  скажи, что ты идешь к господину Онкавею,
художнику-декоратору...
     - Какой этаж?
     - Не знаю, смело поднимайся, ты найдешь меня на лестнице.
     Жером Фандор в  точности исполнил все,  что  велел Жюв.  Спрятавшись за
будкой для дорожных рабочих,  он наблюдал за вторым от входа в квартал Фрошо
домом,  стоявшим по правой стороне улицы. Ничего подозрительного вокруг дома
Фандор пока не замечал.  Лупар почти сразу исчез с  горизонта,  но он должен
был  быть где-то  рядом.  Прождав пятнадцать минут и  помня о  приказе Жюва,
Фандор покинул свой наблюдательный пост и  вошел в  дом  номер 27  по  улице
Виктор-Массе.
     Дойдя почти до четвертого этажа, он услышал голос Жюва:
     - Это ты, малыш?
     - Да.
     - Ты случайно не нарвался на болтливого консьержа, что сидит внизу?
     - Я никого не встретил по пути.
     - Все идет как надо! - продолжал Жюв. - Поднимайся сюда.
     Полицейский сидел на  ступеньках лестницы между пятым и  шестым этажом.
Через  приоткрытое окно  он  внимательно изучал  открывавшийся оттуда вид  с
помощью небольшой подзорной трубы.
     Подойдя к Жюву,  Фандор понял его замысел.  Из окна лестничной площадки
этого дома по улице Виктор-Массе квартал Фрошо лежал словно на ладони.
     - Он не вошел в дом, не так ли? - спросил Жюв.
     - Нет,  - ответил Фандор, - по крайней мере, не входил, пока я наблюдал
за домом, но с тех пор...
     - С тех пор, - перебил полицейский, - если бы он приблизился к дому, то
я его наверняка заметил бы.
     - Не  правда ли,  -  продолжал Жюв,  оторвавшись от подзорной трубы,  в
которую  прекрасно  просматривалась местность,  окружавшая  особняк  доктора
Шалека,  -  иногда полезно знать Париж и  иметь повсюду друзей?  Я  сразу же
подумал,  что  из  этой  "обсерватории" мы  отлично смогли  бы  наблюдать за
неблаговидными  действиями  нашего  гражданина  Лупара,   не  опасаясь  быть
обнаруженными,  ибо,  мой дорогой Фандор,  не в обиду будет тебе сказано, ты
мог бы здорово оплошать, пойдя за ним в этот квартал.
     - Признаю свою ошибку! - откликнулся Фандор.
     - Когда я заметил это, - продолжал инспектор Сыскной полиции, - я сразу
же  придумал этот  фокус  с  монетой,  чтобы  собрать толпу и  привлечь твое
внимание, но... погоди, погоди!..
     - Птичка,  -  прошептал полицейский,  -  готовится войти в  клетку,  ты
видишь, Фандор?
     Внимательно присмотревшись, журналист заметил уже привычный ему силуэт,
который самым естественным образом -  через калитку -  проскользнул в садик,
отделяющий небольшой особняк доктора Шалека от центральной улицы.
     - Заметь,  -  подчеркнул Жюв,  который  от  радости даже  подпрыгнул на
лестнице,  -  если бы мы находились на одном с ним уровне,  мы не увидели бы
всего того, что он сейчас делает, в то время как отсюда мы хорошо видим, как
наш  друг  Лупар  направился к  правой от  подъезда стороне дома.  Дверь  из
подъезда,  конечно,  выходит в переднюю. Сейчас он возвращается обратно. Вот
он идет вдоль дома,  прижимаясь к  стене.  А  вот и  небольшая низкая дверь,
спрятанная в этой стене.  Ну и ну!  Чтобы обнаружить эту дверь, нужно знать,
что  таковая имеется...  Что  там  делает  наш  знакомый?  Копается в  своем
кармане?.. А, прекрасно, связка отмычек... Вот! Что я тебе говорил?..
     Фандор  действительно  увидел,   как  Лупар  проник  в   образовавшееся
отверстие и скрылся в подвале дома. Низкая дверь бесшумно закрылась.
     - Ну, что дальше? - спросил он.
     - А  дальше,   -   отвечал  полицейский,  слетая  кубарем  с  лестницы,
совершенно не  думая  о  грохоте,  который  он  производит,  и  о  возможном
возмущении жильцов,  -  дальше мы затянем сеть, в которую только что угодила
наша пичужка!
     Настроенный предупредить абсолютно все неожиданности в  этом деле,  Жюв
сказал Фандору:
     - Чтобы  не  привлечь внимания привратницы,  которая стоит  у  входа  в
квартал,  поступим следующим образом:  когда я буду ее расспрашивать, у себя
ли доктор Шалек,  а она без сомнения ответит "нет" -  так как, насколько мне
известно,  этот Шалек уехал из города два дня тому назад,  - ты постараешься
незаметно проскользнуть позади меня, а затем выйти на улицу. А я, получив от
привратницы ответ, сделаю вид, что возвращаюсь на улицу Кондорсе, а затем...
ну, там, это уже мое дело!..
     Программа Жюва была выполнена по  всем пунктам:  Фандор сумел незаметно
пройти в квартал,  пока полицейский,  отвлекая привратницу, сидевшую в своем
домике, с самым любезным видом расспрашивал ее о докторе Шалеке.
     - Нет,  месье,  -  отвечала та,  - я не могу вам точно сказать, хотя по
всей видимости,  доктор Шалек должен отсутствовать:  так как вчера вечером я
видела,  как он вышел с чемоданом в руке и с тех пор,  насколько я помню, не
возвращался. Если все же вы хотите убедиться, дома он или нет, то это второй
дом справа.
     - Нет, пожалуй, я лучше зайду попозже. "
     Но,  когда  Жюв  выходил из  привратницкой,  сопровождаемый женщиной до
порога двери, он вдруг резко вскрикнул:
     - Взгляните, голубушка, у вас лампа коптит...
     И  пока привратница разворачивалась,  чтобы посмотреть,  что  там такое
стряслось,  Жюв вместо того,  чтобы повернуть направо, быстро нырнул в левую
сторону и,  бесшумно ступая по  дорожке,  догнал Фандора,  остановившегося в
нескольких шагах от жилища доктора Шалека.
     - Что будем делать? - спросил Фандор.
     - Войдем прямо в  дом и спрячемся там,  -  заявил Жюв,  -  сейчас самый
благоприятный  момент,   лучшей  темноты  не   придумаешь.   Скоро   включат
искусственное освещение,  а  позже может появиться луна,  свет  которой дает
также огромные тени, и из-за них нас моментально раскусят...
     Фандор улыбнулся,  эта экскурсия его вполне устраивала. Он уже подходил
к  небольшой деревянной калитке,  через  которую можно  было  пройти  в  сад
доктора Шалека и которую,  на их счастье, Лупар забыл закрыть, когда Жюв его
вдруг остановил.
     - Минуту!  -  шепнул он.  - Прежде чем перейти в атаку, разработаем наш
план сражения.
     Фандор небрежно махнул рукой...
     - Сущее  дитя!  -  проворчал Жюв.  -  Видно,  что  ты  никогда  не  был
генералом!  Правда,  я  тоже им никогда не был...  но зато я  все же кое-что
умею.
     Затем, посерьезнев, полицейский добавил:
     - Эта прелесть Жозефина нарисовала мне примитивный план дома,  где она,
возможно,  была, хотя, может быть, она стянула этот документ особой важности
у  своего любовника...  Итак,  у  нас два окна на первом этаже,  с одной и с
другой стороны передней.  Расположение комнат обычное:  столовая,  гостиная.
Второе окно  справа на  втором этаже,  по  всей  вероятности,  окно спальни.
Слева,  вот это окно с  балконом -  тут Жюв пальцем ткнул в  соответствующее
место  на  схеме,  -  принадлежит рабочему кабинету нашего эскулапа.  Именно
здесь мы и спрячемся... Понятно, Фандор?
     Под  прикрытием цветников,  разбитых  возле  дома,  тесно  прижимаясь к
стене,  мужчины осторожно продвигались к цели по мягкому ковру газона, время
от  времени задерживая дыхание и  на  каждом шагу оглядываясь.  Раз  уж  они
хотели взять бандита на месте преступления, следовало не только пройти в дом
незамеченными,  но и не спугнуть преступника малейшим подозрительным звуком.
Если им  удастся попасть в  рабочий кабинет,  не обнаружив себя,  они смогут
наблюдать за  спектаклем,  который должен был  вот-вот начаться,  сидя прямо
перед сценой.
     Второй этаж дома доктора Шалека находился не очень высоко от земли,  по
водосточной трубе Жюв и  Фандор легко взобрались на  балкон,  где перед ними
выросла черная дыра: это был рабочий кабинет доктора.
     Жюв решительно нырнул в  темноту,  но  скрип паркета под тяжестью шагов
заставил его  замереть на  месте.  Жестом  остановив Фандора,  он  достал из
кармана пару галош:
     - Я сделаю свою обувь бесшумной, и ты, будь добр, сними свои ботинки...
     Жюв подергал ставни,  убедившись, что те не скрипят, задвинул шпингалет
и задернул занавески.
     - Попытаем счастья!  Сейчас нас  не  видно снаружи,  рассмотрим получше
кабинет.
     Достав  из  кармана  фонарик,  Жюв  осветил  им  комнату,  чтобы  ближе
познакомиться с местом, где он наметил засаду.
     Рабочий  кабинет  доктора  Шалека  был  обставлен  довольно  элегантно.
Посреди комнаты размещался широкий письменный стол,  весь заваленный папками
и  бумагами.  Справа от стола,  в  противоположном от окна углу,  находилась
дверь,  которая выходила на лестницу и  которую не сразу можно было заметить
из-за  тяжелой  бархатной  портьеры,  почти  полностью скрывавшей ее.  Прямо
напротив этой  двери размещался угловой диван,  развернутый на  две  смежные
стены комнаты. С другой стороны всю стену занимала огромная библиотека.
     - Но  я  что-то  не  вижу  знаменитого сейфа,  о  котором упоминается в
письме? - сказал Фандор.
     Жюв снисходительно улыбнулся и, нагнувшись к уху журналиста, объяснил:
     - Это  просто означает,  малыш,  что  у  тебя  не  наметанный глаз,  я,
разумеется,  имею  в  виду,  наметанный  глаз  полицейского.  В  наше  время
осмотрительный человек,  оставляющий ценные вещи дома,  не запирает их в эти
старомодные металлические ящики, которые можно увидеть у отсталых обывателей
или в некоторых торговых домах,  где желают поразить клиента тоннами железа.
С сейфами а ля Терез Юмбер уже покончено!  Ты сам знаешь, что в таких сейфах
сейчас не хранят ничего ценного.  Лучше посмотри внимательно на этот угловой
диван, над которым возвышается полка, изготовленная из ценной породы дерева,
с вычурными формами в стиле модерн. Не кажется ли тебе эта напыщенная штучка
слишком толстой.  Как ты думаешь,  не должна ли она привлечь к себе внимание
проницательного человека?  Поверь мне,  малыш,  под этим хрупким изделием из
красного дерева,  покрытого лаком, спрятан солидный стальной сейф, с которым
сложно справиться, даже обладая лучшим воровским инструментом. Это небольшое
украшение, которое ты видишь справа, свободно передвигается...
     Дополняя  слово  делом,  Жюв  как  опытный  мастер  пустил  в  действие
механизм,  спрятанный в  деревянной обшивке,  и показал восхищенному Фандору
незаметный замок:
     - Видишь,  сюда  вставляется ключ,  остальное понятно...  Но  не  будем
мешать,   этот  свет  становится  опасным.   Потушим  его  и   спрячемся  за
занавесками.
     Примерно в течение часа мужчины стояли, затаив дыхание, за занавесками,
затем,  устав,  присели на  корточках на пол.  На всякий случай Жюв,  колени
которого касались подбородка,  положил рядом  свой  револьвер так,  чтобы им
можно было воспользоваться в любой момент. Фандор, сидевший в такой же позе,
тоже  посчитал  благоразумным вытащить  свою  "малютку Браунинг".  И  в  тот
момент,  когда где-то вдалеке башенные часы пробили десять часов,  до друзей
вдруг долетел еле уловимый шум.
     - Тебе хорошо видно?.. - глухо спросил Жюв.
     - Да, - сказал Фандор.
     Проводя  время  в  ожидании,  журналист и  полицейский перочинным ножом
проделали   в   занавесках  маленькие  дырочки,   незаметные  издалека,   но
достаточные для  того,  чтобы через них наблюдать за  тем,  что происходит в
комнате.
     Постепенно шум  становился громче,  по-видимому,  кто-то  расхаживал по
соседним комнатам. Без сомнения, Лупар считал, что он один в оставленном без
присмотра жилище  доктора  Шалека,  и  надеялся  спокойно  взломать сейф,  о
котором он,  наверное,  уже  давно пронюхал.  Шаги приближались,  и  Фандор,
несмотря на  все  свое мужество и  то,  что он  безоговорочно верил в  Жюва,
почувствовал,  как сильно забилось его сердце,  когда кто-то  повернул ручку
двери,  которая  соединяла рабочий  кабинет с  лестницей,  ведущей вниз,  на
первый этаж,  и вошел в комнату.  Мгновение стояла абсолютная тишина,  затем
щелкнул выключатель, и кабинет озарился ярким светом.
     Жест,  которым включили свет,  мог быть сделан только человеком, хорошо
знакомым  с  расположением дома.  Значит,  подумали одновременно оба  друга,
взломщик хорошо подготовился к своему преступлению.  Но,  рассмотрев получше
вошедшего через отверстия для наблюдения,  сделанные в занавесках, друзья не
могли не вздрогнуть от удивления.
     Фандор сильно сжал руку Жюва, полицейский жестом ответил. Лицо, которое
только что вошло в рабочий кабинет, не было Лупаром!
     Незнакомцу  на   вид   можно  было  дать  лет  сорок.   Темная  борода,
подстриженная веером,  четко выделялась на лице. Спереди можно было заметить
пробивающуюся лысину.  На  довольно крупном носу  с  горбинкой висело тонкое
пенсне. Бросив взгляд на висевшие на стене часы, которые показывали половину
двенадцатого,   он  вышел  из  комнаты,  оставив  свет  в  кабинете,  словно
рассчитывал сюда вернуться.
     - Ну как?
     - Это Шалек?..
     - Черт бы  его побрал!  Из-за него все может погореть.  Кроме того,  мы
собирались спасти лишь ценные вещи,  а сейчас, возможно, надо будет защищать
человеческую жизнь.
     - Ну  надо же  было этому болвану вернуться домой в  такой неподходящий
момент!
     - Может  быть,  -  сказал Фандор,  -  лучше  будет  сразу  открыть наше
присутствие здесь?
     - Я уже подумал об этом,  но, даже не принимая во внимание его реакцию,
когда он внезапно увидит двух незнакомцев в доме -  хотя это не главное, так
как он  может испытать сегодня и  более сильные чувства,  -  мы можем выдать
себя перед Лупаром.  А мне,  признаюсь тебе,  дорогой Фандор, ужасно хочется
раз и навсегда покончить с этим типом и узнать, что он замышляет, тем более,
возможно,   здесь  замешана  еще  какая-то  женщина,   о  которой  упомянула
Жозефина...
     Инспектор замолчал,  и  Фандор,  чувствуя,  какие тяжелые мысли терзали
Жюва, не осмелился больше его отвлекать.
     Загадочный Лупар,  наверное,  почувствовавший за  собой слежку,  словно
растворился, во всяком случае, никак не выдавал своего присутствия.
     И  если он  покинул дом доктора Шалека,  то это значит,  что у  Жюва не
будет никаких улик против него, даже если его задержат. В этом и заключалась
сила  Лупара,   пользовавшегося  большой  популярностью  у   дна  парижского
общества, потому что каждый раз он ловко избегал наказания, доставляя тем не
менее   неприятности  полиции,   у   которой  он   постоянно  находился  под
подозрением.
     Через десять минут Шалек вернулся в  кабинет,  на  этот раз на нем была
элегантная пижама в голубую полоску.
     Когда украшавшие камин часы в стиле ампир пробили три, Фандор, несмотря
на тягостное и напряженное ожидание,  не смог подавить зевок. Время тянулось
медленно,  и  хотя  интерес  к  делу  сохранялся,  приключения  этой  ночью,
по-видимому,  не предвиделись.  Со своего наблюдательного поста Фандор и Жюв
продолжали следить за доктором Шалеком.
     "Когда же он пойдет спать?  Или у него привычка работать по ночам?  Как
долго еще придется ждать?"
     Наконец Шалек,  дописав какое-то письмо,  зажег свечу,  накапал немного
воска на  конверт и  запечатал его.  Затем он привел в  порядок бумаги,  над
которыми сидел,  не поднимая головы,  полночи.  Окончив уже все дела, доктор
Шалек еще некоторое время посидел в кресле,  наконец, потушив свечу и лампу,
он вышел из комнаты... В кабинете постепенно светлело, хотя окна выходили на
запад,  бледно-розовая заря  потихоньку заполняла неярким светом комнату,  в
которой,  затаив дыхание,  сидели наши друзья. Еще полчаса