оставаться.
   Вообще-то внешне он напоминал ленивого борова, но никак не  поджарого
волчару, хотя по духу... Эта база с дедулей  и  натуральными  продуктами
все-таки была свидетельством мягкотелости.
   Или я ошибаюсь? Может, несговорчивые бизнесмены  и  банкиры,  попадая
сюда, наоборот, понимали, как им повезло иметь дело с Колобовым, а не  с
каким-нибудь  любителем  паяльников  и  раскаленных  утюгов?  И  быстрее
соглашались на все условия? А потом и зла на Колобова не держали?
   Понимали, что с ним лучше дружить? И что он человек,  а  не  зверь...
Хотя... Я жалела  об  одном:  сразу  после  возвращения  из  Выборга  не
удосужилась выяснить точное место Колобова в питерской иерархии.  Сейчас
мне это могло бы помочь.
   - Павлу Степановичу довелось в свое время пожить  у  этого  шеста,  -
наконец сказал Колобов со своей  фирменной  хитрой  улыбочкой.  -  И  он
быстро все понял.
   - Кстати, а почему шест?
   - Это ты как журналистка интересуешься?
   Я кивнула. Оказалось, Колобов обожает смотреть, как у  шеста  танцуют
девочки, правда, я тут - первая особа женского  пола.  Но  ему  хотелось
сделать что-то особенное, отличающееся от других мест заточения, - чтобы
людям было что вспомнить. И вот  однажды,  сидя  в  ночном  баре,  он  и
подумал: а почему бы не установить шест?
   Мужики тогда найдут о чем помечтать, когда они тут будут томиться.
   - А дедуля с бабулей откуда взялись?
   - Местные. Деревня вымерла. Они остались. Нам помогают. За это  имеют
прибавку к пенсии. Ну и людям приятнее, когда  за  ними  такие  старички
ухаживают. Не находишь? Или ты бы предпочла братков с бычьими шеями?
   Я покачала  головой.  О  местонахождении  деревни,  как  я  понимала,
спрашивать бесполезно: все равно не скажет. Найти же ее в  Ленинградской
области, как я догадывалась, будет невозможно. Хотя я не исключала,  что
это может быть и Новгородская, и Псковская: ведь я же была  в  отключке,
пока меня сюда везли.
   Но меня интересовало и  нахождение  моей  машины,  а  также  сумки  с
документами и телефоном. Я спросила о них вслух.
   - Ну мы же не звери, машина у твоего подъезда стоит,  где  и  обычно,
сумка здесь, - развел руки Александр  Иванович.  -  Понимаем:  ты  -  не
миллионерша. Я специально выяснил твои гонорары. Юленька, а ты не хочешь
случайно на меня работать? Будешь писать, что  скажу.  Снимать  то,  что
покажу и в нужном мне ракурсе. Платить буду раз в десять больше,  чем  в
вашем холдинге.
   Я покачала головой.
   - Я так и знал, - сокрушенно покачал  головой  Колобов.  -  Репутация
дороже денег. Ее сложно заработать, но легко потерять. А умный  читатель
всегда поймет, что статья или сюжет заказные. А что согласишься написать
под заказ?
   Я  улыбнулась  и  подтолкнула  к  Колобову  наш  прошлогодний  номер,
сказала, какую страницу открыть.
   - Нечто типа рекламы медцентра. Вполне безобидно и деньги неплохие. В
статью можно  умело  ввернуть.  Просто  несколько  раз  упомянуть:  "Как
сказала  свидетельница  из  медцентра   такого-то...",   "Сотрудники   -
медцентра, с которыми удалось поговорить, к сожалению, ничего по данному
поводу сказать не могли..."
   - Но ведь для этого должно быть совершено какое-то  преступление?  Не
думаю, что сотрудники медцентра на него пойдут ради рекламы.
   У нас в городе все время что-то происходит, объяснила я  собеседнику,
просто следует немного  подождать,  пока  что-то  не  случится  рядом  с
заказывающей   своеобразную   рекламу    фирмой:    дорожно-транспортное
происшествие, или драка, или ограбят кого-то. Пусть  происшествие  самое
незначительное  -  но  ведь  его  значимость  вполне  можно  раздуть.  И
упомянуть медцентр, супермаркет или еще какую-то фирму, у дверей которой
все и происходило. И фотографию к статейке приложить  с  яркой  вывеской
или перечнем услуг.
   - Хотя, конечно, подобным нельзя заниматься постоянно. Иначе тебя  не
будут читать и смотреть. Ведь читатель и зритель ждут сенсации, чего-то,
о чем они никогда не слышали,  какой-то  сногсшибательной  новости.  Или
оригинального подхода  к  знакомой  теме.  Все  время  нужно  выискивать
что-нибудь, не набившее оскомину. Поэтому я  и  гоняюсь  то  по  финским
свалкам, то по дискотекам, где наши финнам  наркоту  толкают,  на  трупы
выезжаю, использую любую возможность раздобыть интересную  информацию  -
как, например, было в элитной выборгской гостинице. Ведь она же  -  тема
на несколько статей. Если вы, конечно,  позволите  мне  о  ней  хотя  бы
написать, про съемку даже не спрашиваю, - добавила я с хитрой улыбкой. -
Например, о Любаше. Я ее так разделаю, что мало  не  покажется.  Но  без
рекламы сейчас не выжить ни одному изданию и ни одному телеканалу. Да  и
журналисты  соглашаются  писать  заказные  статьи  только  потому,   что
гонорары очень малы. Если бы нормально платили - все было бы по-другому.
И пресса, я думаю, была бы другой.
   Александр Иванович  кивнул  в  задумчивости,  помолчал,  продолжая  о
чем-то размышлять, потом все-таки предложил мне приступать  к  рассказу,
ради которого мы, собственно говоря, и встретились.
   - Простите, а почему нельзя было встретиться в другой обстановке?
   - Ну, Юля, ты же должна понимать...
   - Я не понимаю.
   И это соответствовало действительности.
   Или братки после знакомства с моими соседями решили  пойти  на  такие
кардинальные меры?
   - Какие братки? - искренне удивился Колобов.
   - Так разве не ваши ко мне приезжали?
   По-моему, я узнала того, который сюда  вас  сопровождал.  Хотя  и  не
уверена. Я его только в дверной глазок видела.
   - Сейчас много похожих ребят в охране  служит,  -  заметил  Александр
Иванович, повторяя мои мысли, потом попросил  подробно  рассказать,  кто
меня домогался и каким образом.
   Я рассказала. Александр Иванович хмыкнул и покачал головой.
   - Это точно не ваши были?
   - В том-то все и дело, что нет... Но  ты  ведь  -  личность  в  нашем
городе известная, не правда ли? Так, Юля, к делу.
   - Но почему вы меня сюда привезли?!
   - Да потому, что твоего любовника закрыли! Или сам  решил  закрыться.
Думает, наверное, что я до него в "Крестах" не доберусь! Но я его  везде
достану. Мне просто было легче тебя взять.
   И от тебя я скорее  получу  информацию.  Как  мне  кажется,  -  опять
хитренькая улыбка. - Ты же разумный человек -  судя  по  тому,  что  мне
довелось про тебя разузнать. Зачем зря страдать?
   И за кого? За мужика,  который  тебя  бросил  ради  другой?  Ты  что,
мазохистка?  А  деньги  я  тебе  заплачу.   Окажу   бедной   журналистке
спонсорскую помощь. Ну выкладывай, что тебе Татаринов наплел.
   У меня тут же возникло два вопроса. Во-первых, за что мне  собирается
платить Колобов? А во-вторых, то есть это, конечно,  во-первых:  неужели
он считает, что Сергей мог добровольно отправиться в "Кресты"? Я  именно
так поняла из колобовской речи. Разве это не Редька устроил?  Хотя...  Я
задумалась.
   Сергей мог все сделать сам. Не  он  первый,  не  он  последний.  Люди
отправляются немного посидеть, чтобы снять остроту какого-то вопроса.  В
основном, о  взаиморасчетах.  Затихарятся,  отдохнут  от  дел,  а  потом
возбужденное дело тихо закроют - за отсутствием состава преступления (за
определенную сумму, зависящую от тяжести предъявленных обвинений). После
освобождения, кстати, можно в депутаты податься  (Серега-то,  интересно,
не планирует ли подобное?) - это теперь модная в России тенденция: с нар
- в народные избранники (а то Серегу-то как раз с работы выгнали). Народ
наш всегда любил страдальцев. Хотя в последнее время  рассчитывать  лишь
на жалость народа к настрадавшемуся от произвола властей  нельзя.  Нужно
еще заплатить. Рынок - он  и  у  потенциальных  законодателей  рынок.  А
бывших страдальцев у нас переизбыток.
   Колобов как-то странно на меня посмотрел.
   - Юля, мне кажется, мы не совсем понимаем друг друга.
   - Я вас вообще не понимаю! Поняла одно: вы взяли меня, а  не  Сергея,
потому что он в "Крестах", а я на свободе, до меня  легче  добраться,  и
поскольку я не мазохистка, я вам скорее все расскажу. Так?
   Колобов кивнул.
   - Но зачем вам вообще надо было кого-то из нас брать?
   - Юля, не надо прикидываться идиоткой.
   Я знаю, что ты не идиотка.
   - Спасибо на добром слове. Но объясните, пожалуйста, о чем речь?  Что
произошло?
   Александр Иванович ответил, что как раз добивается от меня ответа  на
этот вопрос. Я заморгала. Он сделал мне комплимент ("Какие у тебя  яркие
живые глаза, Юля!")  и  спросил,  с  какой  стати  мы  снова  сошлись  с
Татариновым.
   - Мы не сходились, - ответила я.
   - Но он всем рассказывал, что у него с тобой любовь!  Он  понял,  что
жить не может без тебя! Готов все бросить, только бы снова быть с тобой.
   Колобов помолчал немного  и  добавил,  что,  будучи  лично  знаком  с
Аллочкой Креницкой, он на месте Сергея тоже посчитал бы меня воплощением
всех добродетелей. Ангелом во плоти. А если вспомнить  еще  и  Аллочкину
мамочку, мадам Креницкую... Колобов заметил, что Сергею уже  можно  было
бы поставить памятник за то, что полтора года прожил в той семье.
   - Александр Иванович, - вздохнула я, - Сергей  может  рассказывать  о
своей любви ко мне кому угодно и сколько угодно. Я его назад не пущу,  -
сказала специально для Колобова, хотя имела совсем другие планы.
   - Но ты останавливалась с ним в одном номере в гостинице.
   - Это ни о чем не говорит.
   - Как это?
   - Раз переспать, плоть потешить и пустить назад в свою  жизнь  -  это
две большие разницы, как говорят в одном известном городе.
   - Но почему ты с ним поехала в эту  гостиницу?!  Ты  же  в  Финляндию
отправилась с двумя мужиками! С ними, что ли, переспать не  могла,  если
так захотелось?!
   Так, и про Димку с Костей уже знает. Ладно, надо  начинать  говорить,
пока не разозлился.
   Я пояснила, с какой целью ездила в Финляндию, как случайно  встретила
там Сергея и как он предложил мне провести с ним ночь.
   - Ты полтора года не отвечала  на  его  звонки!  Я  выяснил,  как  он
обрывал тебе телефон.
   Письма электронные прочитал: у него ведь остались копии. А ты  ни  на
одно не ответила. Стерва. Мужик страдал, а ты...
   - Нечего было на другой жениться, - ехидно заметила я. - Выбрал бабки
- сам виноват.
   А теперь уже поздно.
   -  Вот  об  этом  и  речь,  Юля!  Ты  думаешь,  я  работу  не  провел
подготовительную перед тем, как тебя сюда тащить? Почему ты  согласилась
поехать с ним в гостиницу?
   - Ему было нужно алиби, - сказала я. - Я его пожалела.
   Про десять тысяч долларов решила умолчать.
   То есть двенадцать восемьсот.
   Колобов изменился в лице, потом попросил  рассказать  поподробнее.  Я
сказала про жену Артура, которую Сергей хотел просить вначале, повторила
историю про нашу случайную встречу, пояснила, что он  страшно  не  хотел
присутствовать в офисе на каких-то  переговорах  -  и  в  результате  не
присутствовал. Но ему нужно было веское оправдание,  почему  он  там  не
появился.
   Я показалась ему очень подходящим. По крайней мере, для тех, для кого
требовалось алиби, я должна была стать очень веским аргументом.
   - Так для кого оно ему требовалось?
   - Насколько я поняла - для тестя. Он во-.  обще  был  в  шоке,  когда
узнал, что тесть оказался вместе с нами в гостинице.
   Колобов задумался. Я добавила, что, насколько  мне  известно.  Редька
дико разозлился, что Сергей сорвал переговоры  и  выгнал  его  из  фирмы
именно за это. То, что  он  домой  пришел  не  вовремя,  с  его  дочерью
поругался, со мной вместе был - ерунда. По  крайней  мере,  для  Редьки.
Хотя могу и ошибаться. Это Александру Ивановичу виднее, он и  Редьку,  и
всю ситуацию знает гораздо лучше меня. А если не знает - ему  проще  все
выяснять, хотя бы у того же Редьки.
   Александр Иванович медленно кивнул и заметил, что Редьке в самом деле
плевать на отношения дочери и зятя. И даже  развод  не  был  бы  поводом
увольнения Сергея - теперь, когда он стал правой рукой Креницкого. Они в
последнее время хорошо сработались, и Павел Степанович,  как  показалось
Колобову, относился к Сергею как к сыну. Меня это заявление, признаться,
удивило.
   - А что за переговоры намечались, не выяснила? -  посмотрел  на  меня
Колобов.
   Я покачала головой. Сергей не говорил. Я не спрашивала, понимая,  что
не скажет.
   Колобов тут же извлек  из  кармана  трубку,  потом  записную  книжку,
набрал какой-то номер и попросил позвать Наташу. Ее он прямо  спросил  о
бизнесменах, которые были тогда в офисе и не дождались Сергея и  Редьку.
Выслушав ответ, уточнил, есть ли у Наташи хоть какие-то данные  на  этих
типов.
   - То есть просто были запланированы переговоры? Тебе не  называли  ни
имен, ничего?..
   Понял. Спасибо, деточка.
   - Секретарша Креницкого и на вас работает? - улыбнулась я,  вспомнив,
что Борис называл ее имя.
   Александр Иванович кивнул и пояснил, что пятьдесят один  процент,  то
есть контрольный пакет акций "Импорт-сервиса" принадлежит ему.
   Я с трудом сдержала возглас удивления, хотя...
   А почему бы и нет? Колобов тем временем медленно произнес:
   - Странно. Очень странно. Наташка  этих  двоих  ни  разу  не  видела.
Фоторобот мы, конечно, составим. Если Павел Степанович нам ничего сам не
скажет, - лицо Колобова озарила улыбка удава. - Значит, Сергей очень  не
хотел с ними встречаться?
   Я кивнула. Потом напомнила, что, по мнению коллектива  фирмы,  именно
Редька постарался,  чтобы  Серегу  закрыли  в  "Крестах".  И  кто-то  же
поработал с его машиной? Я тут же уточила у Колобова, не  знает  ли  он,
что именно с ней случилось.
   - С тормозами кто-то побаловался, - сообщил он  то  же,  что  говорил
Борис.  Пока  Татаринов  находился   в   офисе.   Сработано   быстро   и
профессионально. Он уже на первом светофоре  не  смог  затормозить.  Ему
вообще крупно повезло, что жив остался. Но для этого он направил  машину
на остановку, где стояли люди... Как ты знаешь, один погиб, второй так и
лежит в реанимации. Может, еще кто-то пострадал по мелочи, это я уже  не
в курсе. Ларек он там пробил к чертовой матери. В этом ларьке и застрял.
   Александр Иванович почесал подбородок, потом попросил рассказать  про
наше совместное с Сергеем пребывание в гостинице. Я  рассказала,  только
решила на всякий случай  не  упоминать  кейс,  с  которым  Татаринов  не
расставался ни на минуту. Зачем давать Колобову лишнюю информацию?
   - Люба подтвердила, что Сергей выходил из номера. У них ведь с Любой,
как тебе сказать...
   - Да скажите, как есть. У меня с ним все в прошлом.
   - В общем, он отправился в  комнату  отдыха  администраторов.  Там  у
администраторов случается разнообразный  отдых,  -  Колобов  хмыкнул.  -
Оттуда позвонил на телефон в фойе. Не решился спускаться, чтобы ни с кем
не столкнуться. Так он Любаше пояснил.  Она  сама  к  нему  поднималась.
Сказала ему про тестя. Ну и подзадерхалась ненадолго,  -  Колобов  опять
хмыкнул. -  Потом  ты  решила  крутануть  хвостом.  Вы  с  ним,  видимо,
разминулись, когда ты по одной лестнице бежала  вниз,  а  он  по  другой
поднимался наверх.
   Я задумалась. Но неужели он не услышал моих  криков?  Или  забыл  мой
голос? Не узнал?
   Не мог подумать, что это я  кричу?  Но  на  эти  вопросы  мне  сможет
ответить только сам Сергей.
   - Давай теперь про прибалта, - велел Александр Иванович.
   - Про него вам лучше у Любы спросить.
   - Уже спросил. И она потом еще звонила, рассказывала про твой визит в
сопровождении органов. Так что раскопали  органы?  Юля,  мне  просто  не
хочется зря тратить время на выяснение. Ты же должна понимать, что я все
равно узнаю то, что знают они. Ты мне просто сэкономишь время.
   Я еще раз поведала про  встречу  в  полутемном  коридоре,  потом  про
"Толика", однако про труп девушки в багажнике решила  умолчать,  но  про
труп в канаве рассказала  подробно.  Александр  Иванович  на  протяжении
всего моего монолога чесал подбородок.
   - И что бы ты сделала на моем месте? -  спросил,  когда  я  закончила
говорить.
   - В смысле? - удивилась я.
   - В самом прямом.
   - Я, признаться, не понимаю, о чем речь.
   Вы хотели выяснить, что я делала в гостинице - я вам рассказала.
   - Нет, не рассказала. Юля. Я так и не понял, чем тебя завлек  Сергей.
Почему ты согласилась? Потому что бывшему любовнику потребовалось алиби?
Тому, который от тебя ушел к другой женщине? Тот,  на  звонки  и  письма
которого ты полтора года не отвечала? И тебе тут вдруг стало его  жалко?
Чушь.
   - Ну я же журналистка, Александр Иванович! Я гостиницу хотела  своими
глазами посмотреть! Сергей рассказал,  кто  там  останавливается  и  что
вытворяет. Известных в городе личностей называл. Ну не могла я  устоять?
Это же такая фактура!
   - А ты помнишь, что я велел тебе про  нее  не  писать?  -  прищурился
Колобов.
   - Это было позднее. Уже в гостинице. Когда Сергей меня уже  завлек  и
искусил фактурой. Кстати,  вы  обещали  взамен  материал  по  металлу  и
оружию. Когда дадите?
   - Сегодня, - ответил Александр Иванович. - Кстати, можешь и  про  эту
базу отдыха написать. Разрешаю. И про гостиницу  валяй.  Тоже  разрешаю.
Меня только не надо упоминать. Я в  рекламе  не  нуждаюсь,  -  он  уныло
усмехнулся. - И никаких конкретных адресов. Да это-то ты и так знаешь.
   Потом Колобов долго сидел задумчивый.
   Я не лезла с вопросами, наблюдая за ним исподтишка. Что произошло?  А
ведь явно произошло что-то серьезное... Он думал, что  во  всем  виноват
Сергей - на  пару  со  мной.  Но  теперь,  похоже,  считает  по-другому.
Спросить или не спросить? Ведь мне же нужно знать, во что  я  вляпалась.
Но лучше подождать, пока  Колобов  сам  не  будет  готов  к  продолжению
разговора.
   Наконец он посмотрел на меня усталыми глазами.
   - Тебя  сейчас  домой  отвезут,  -  сказал.  -  Только  не  обессудь:
журналистские глазки придется завязать. При  въезде  в  город  развяжем.
Ребята доведут тебя до квартиры. Посмотрят, чтобы никакая  конкурирующая
фирма на тебя не претендовала, - Александр Иванович ухмыльнулся.
   Тут я задала свой вопрос. Колобов странно посмотрел на меня.
   - Юленька, ты со своим журналистским нюхом уже должна была бы понять,
в чем дело, - заметил он. - Ты меня разочаровываешь.
   - Простите, не поняла.
   - Деньги пропали. Большие деньги.
   Я хлопнула глазами. Я-то тут при чем?
   - Деньги пропали из гостиницы. Тогда, когда там находилась ты.
   - И вы решили, что это я Их Прихватила?..
   Или... То есть вы решили, что это сделал Сергей, а я ему  помогала?..
Поэтому... - Я невольно посмотрела на наручник, которым была прикована к
шесту.
   - Вот теперь ты соображаешь гораздо лучше, - заметил Колобов.
   Я задумалась. Мог прихватить Сергей деньги или не мог? И не из-за них
ли он  устроил  весь  сыр-бор?  Но  с  ним  я  поговорю  потом,  добьюсь
разрешения на свидание, может, его и так вскоре выпустят... Ведь если  с
его машиной кто-то поработал, виноват-то  не  он?  Не  сам  же  он  себе
тормоза портил?  Это  ж  полным  идиотом  надо  быть!  Невинный  человек
погиб... Но сейчас я должна была отвести от  него  подозрение  в  краже.
Все-таки любимый мужчина, пусть и  бывший.  И  заплаченные  мне  доллары
следовало отработать. Совесть мучила. Да ведь если  и  украл,  то  не  у
бедных. Просто экспроприировал у экспроприатора.
   - Александр Иванович, но ведь в  гостинице  жили  и  другие  люди,  -
напомнила я;
   - Жили, - кивнул Колобов. -  Мы  с  Редькой,  вы  с  Сергеем  и  этот
таинственный прибалт. Больше постояльцев не было.
   - Вы спрашивали, что бы я стала делать на вашем месте? На вашем месте
я занялась бы прибалтом. Если он, конечно, прибалт. Но вы меня поняли.
   Он в самом деле, по-моему, был наиболее подходящей кандидатурой,  тем
более если потом кто-то его прикончил. Да и этот маскарад...
   - А вам не кажется, что Сергея кто-то  специально  подставлял?  -  не
унималась я. - Кто-то очень хотел, чтобы на него свалились все шиш