е
мог быть  смертельным,  но  наносили  его  гораздо  позднее...  Мертвому
человеку.
   Я вспомнила, что на "вмятине" не было крови. А ведь  должно  же  было
прорвать кожу.
   Значит...
   - То есть он умер от естественных причин? - уточнила я.
   - Похоже на то, - подтвердил Андрей. -  Наши  эксперты  сказали,  что
сердчишко было не очень. Ну сама понимаешь: все время ходить  по  лезвию
бритвы  да  неумеренные  возлияния,  развлечения  не  по  возрасту.   Ты
говоришь,  он  вчера  упился  до  морды  в  салате?   Это   тоже   могло
поспособствовать. Официально: острая сердечная недостаточность.
   - Ты можешь поконкретнее? Что это означает?
   - То и означает. Юля, ты чего, в первый раз, что  ли,  такой  диагноз
услышала? Спазм это.
   Кровеносный сосуд перехватило. Ток крови нарушился - и все,  готовься
слушать похоронный марш Шопена. Вот до чего пьянка доводит, - усмехнулся
приятель.
   "И переживания из-за денег", - добавила я про себя.
   Но Андрей еще не закончил. На бронзовом ангелочке были найдены свежие
отпечатки пальцев Елены Сергеевны. Ее дочь Алла рассказала, что  слышала
и видела прошлым вечером.
   Отец вчера вернулся гораздо раньше обычного,  вернее,  был  доставлен
шофером как багаж и уложен спать. Такое случалось и раньше,  поэтому  не
особо  удивило  Аллу.  Потом  прибыла  я  с  телохранителями.  В   нашей
невиновности Алла не сомневалась  (что  меня  до  сих  пор  удивляло,  я
ожидала, что она постарается  подставить  меня  или,  по  крайней  мере,
парней). Потом появилась мамочка и направилась к отцу.
   Елена Сергеевна орала на мужа долго и упорно.
   Ответов отца Алла не слышала, хотя он мог отвечать и тихо.
   - Так кто ж его по башке стукнул? - спросила я.
   - По всему выходит, что дражайшая супруга. Может, он  умер  во  время
скандала. Ведь ты же говоришь, что видела, как Креницкая с твоим соседом
подъехали к дому сразу после вас.
   Хотя... Нет, нестыковка. По башке его стукнули  значительно  позднее.
Или Елена Сергеевна...
   Тьфу, ничего не понимаю!
   - А она сама что утверждает? Кстати, где она?
   - Пока в  ИВС.  Ближайшем  к  дому.  Надеюсь,  скоро  будет  в  пятом
изоляторе , который давно по ней плакал, - хмыкнул Андрей. -  Навряд  ли
ее выпустят под подписку. И вообще  таких  нужно  даже  не  под  стражей
содержать, а под наблюдением санитаров. А еще лучше - и тех, и других.
   Но Елена Сергеевна с пеной  у  рта  доказывала  свою  невиновность  и
катила все бочки на меня. Но тут Андрей меня успокоил: нанести  удар  по
голове Креницкого я не могла, так как в это время точно не находилась  в
его квартире.
   - А нашла его мертвого Елена Сергеевна? - спросила я.
   Как сообщил мне Андрей, супруга решила перед тем, как лечь  спать  (а
ложилась она всегда поздно), проверить, как там себя чувствует  муженек.
Зашла - а он не двигается. Уже холодный.
   "И тогда позвонила Стасу", - добавила я про себя. А  не  устроила  ли
Елена Сергеевна эту комедию  специально,  чтобы  отвести  подозрения  от
себя? Только просчиталась. Решила, что в органах одни  идиоты  работают.
Или она просто действовала инстинктивно? И не виновна?
   Но тогда  кто?  Алла?  Хотя  на  статуэтке-то  ведь  отпечатки  Елены
Сергеевны...
   Я распрощалась с Андреем, попросила его держать меня в  курсе  дел  и
стала собираться на встречу с  Колобовым.  Но  тут  раздался  телефонный
звонок.
   - Это Юлия Владиславовна? - спросил женский голос.
   - Она самая, - ответила я.
   - Меня зовут Людмила. Я прочитала вашу последнюю статью  и  хотела  с
вами встретиться.
   Мне дали ваш телефон в редакции и сказали, чтобы я связалась прямо  с
вами...
   Я чуть не выразилась непечатно. Там что, свихнулись? Если  они  будут
давать мой телефон всем читателям, то мне придется вскоре менять  номер.
Правда, в следующую минуту я  была  готова  благодарить  того,  кто  это
сделал. Как выяснилось, Димона Петроградского.
   А  звонившая  женщина  узнала  на  опубликованной  сегодня   с   утра
фотографии своего соседа Толика.
   - Так вы можете сегодня со  мной  встретиться?  -  спросила  я.  -  Я
подъеду к вам.
   - После работы. Я звоню с работы. Вот купила утром ваш  еженедельник,
прочитала и...
   Давайте часов в шесть? Я уже буду дома. Вы подъедете ко мне?
   Я попросила продиктовать адрес.
   После этого помчалась на встречу с Колобовым,  который  уже  сидел  в
оговоренном месте на пару с телохранителем Колей. Витя в ближайшее время
должен был к нам присоединиться: когда его отпустит следователь.
   - А мне  можете  сказать,  куда  Витя  отлучался,  когда  я  собирала
Серегины вещи? - посмотрела я вначале на Колобова, потом на Николая.
   - За этим тебя и пригласил. Ты молодец, Юля, что  ничего  не  открыла
ментам. Хотя я  понимаю,  почему,  -  Колобов  усмехнулся,  его  примеру
последовал телохранитель. - Убивать мне Редьку было незачем, мне от него
живого было гораздо больше пользы, чем от мертвого.
   Тем более Серега в "Крестах".  Фирма-то,  пока  Серегу  не  выдернем,
может развалиться. Они ведь  на  пару  все  дело  тянули.  А  теперь  ни
директора, ни зама. Наташка, секретарша, девка,  конечно,  толковая,  но
это ж все равно не то.
   Несколько дней продержится, а потом? Сейчас адвокат  хлопочет,  чтобы
Сереге меру пресечения изменили, а там уж мы откупимся.
   Я  с  невинным   видом   спросила,   на   сколько   потянет   Серегин
оправдательный приговор.
   "Пока не знаю, - ответил Колобов, - но не очень дорого". Я  не  стала
сообщать, что милый друг звонил из "Крестов" на Редькин сотовый и  точно
называл сумму. Но почему Серега  звонил  Редьке,  если  тот  только  что
выгнал его из фирмы? Или эти двое затеяли какую-то свою хитрую игру?  То
есть пытались затеять.
   Но я не собиралась делиться с Колобовым своими мыслями. Наоборот, мне
требовалось получить от него информацию. Он знал, о чем я опять  спрошу,
и, усмехаясь, заметил:
   - Интересно, что Витя делал в квартире Креницких?
   Я кивнула.
   - Во-первых, снимал отпечатки пальцев.
   - Где и чьи?
   - На дверце сейфа, Юленька. Витенька у нас - мастер на все руки. Я  у
себя держу только высококлассных спецов.
   Коля заржал. Я ожидала продолжения.
   Колобов пояснил, что ему требовалось точно знать, не украли ли деньги
Сергей или Павел Степанович. Для этого следовало проверить их сейфы.
   - Но как?..
   Витя, конечно,  не  демонстрировал  мне  вчера  все  предметы  своего
мастерства: они лежали в  его  многочисленных  карманах.  Но  вначале  в
квартире Сергея, а  потом  у  Креницких  ему  удалось  вскрыть  сейфы  и
проверить содержимое.
   - Он что, знал их местонахождение?
   - Юленька, опытному человеку несложно  обнаружить  место.  Ведь  наши
люди действуют очень типично.  Даже  простые  домушники  ищут  деньги  и
ценности в одних местах. Сколько в газетах пишут - не держите  деньги  в
белье, в книгах, в ящиках столов. А все равно держат!
   А потом удивляются: откуда вор знал, где  искать?  Думают:  наверное,
его кто-то навел. А сами идиоты. Коля, сколько времени вы искали сейф  у
Сережи?
   - Минуты полторы,  -  хмыкнул  телохранитель  (или  правильнее  будет
сказать: многостаночник?). - И вскрыли быстро. Замок фиговый.
   - Ну не совсем  фиговый,  конечно,  -  постарался  смягчить  резкость
Колиных слов Александр Иванович. - Хваленая Швейцария.  Наши  бизнесмены
ее шибко уважают. Но что такое швейцарский замок для русского  мужика  с
руками?  Наши  -  те,  кому  это  по  работе  нужно,  -  Колобов  ехидно
ухмыльнулся,  -  давно  все  эти  швейцарские  замки  освоили.  И  ихние
заграничные принципы.
   Александр Иванович добавил, что если я решу дома ставить сейф, то  он
советует мне приглашать русского специалиста по  замкам,  практикующего,
так сказать, в частном порядке, а не представителя  какой-нибудь  фирмы.
Тогда  надежнее   будет.   Александр   Иванович   может   мне   кое-кого
порекомендовать из своих орлов.
   - Было бы  что  хранить,  -  грустно  улыбнулась  я.  Потом  невольно
вспомнила почти  тринадцать  тысяч  долларов,  полученные  от  Сереги  и
рассованные как раз по бельевому шкафу и разным  ящикам  разных  столов.
Надо будет перепрятать.
   Вслух я сказала, что можно не иметь замков, а иметь охранников,  типа
Сары и Барсика, про которых Александру Ивановичу уже  известно.  У  моей
соседки Татьяны, кстати, всего одна дверь и пара стареньких замочков, но
она никаких взломщиков не боится. Правда, несколько лет назад, когда она
только начинала  заниматься  своим  змеиным  бизнесом  и  купила  первую
квартиру - сыну, приходили  два  домушника.  Один  успел  сделать  ноги,
только завидев выползающую змею, а второй  рухнул  на  пол  с  сердечным
приступом. Татьяна, вернувшись домой, мужика  собственноручно  откачала,
потом выяснила, кто навел.  Оказалось:  из  агентства  по  недвижимости.
Мужик был настолько рад, что жив остался и что Татьяна милицию  вызывать
не намерена,  что  пел  соловьем  и  выражал  готовность  выполнить  все
Татьянины указания. Указание было одно: больше к ней не заявляться.
   И то ли сарафанное радио среди домушников так сработало,  то  ли  это
просто совпадение, но больше никто не забирался не только к Татьяне,  но
и ни к кому на нашей лестнице. Парочка братков, заявившихся ко  мне  без
приглашения  и  лично  познакомившихся  с  Сарой   и   Барсиком,   стали
исключением.  А  то  агентство  по  недвижимости,  как   я   узнала   от
коллег-журналистов, вскоре приказало долго жить.  Точной  причины  никто
сказать не мог...
   Я как раз спросила у Колобова про братков-взломщиков.
   - Это Редькины, - сообщил он уже известный мне факт. - Были посланы у
тебя деньги искать. Но  дальше  коридора  не  прошли.  -  Колобов  опять
ухмыльнулся.
   - Какие деньги они у меня искали? - устало спросила я. - Те,  которые
у вас сперли в гостинице?
   Колобов кивнул.
   - Значит, Редька считал, что они у меня?
   Тогда почему вы отправили Виктора проверять  Редькин  сейф?  Если  он
ищет деньги у других, разве это не доказательство его невиновности?
   Я понимаю, почему вы обыскивали  квартиру  Сергея.  Кстати,  кто  там
бардак устроил?
   - Твои незваные гости, друзья Сары и Барсика, - хохотнул  Колобов.  -
Очень кстати змейки оказались. А то бы у тебя был такой  же  бардак.  До
Серегиного сейфа эти идиоты, кстати, не добрались. А Сергей  вполне  мог
положить деньги в квартире Креницких. Ведь он мог бы поменять шифр замка
- и теперь пользоваться сейфом единолично. Пока бы Редька его  открыл...
Если бы  вообще  когда-то  открыл.  Не  думаю,  что  он  стал  бы  звать
помощников, поняв, что у сейфа  новый  шифр.  А  Серега  мог  или  знать
старый, или его вычислить. Серега по сообразительности всегда давал фору
тестюшке.
   Поэтому тот его и держал поблизости. Свой человек, родственник.
   Но в сейфе Креницких лежала только какая-то "мелочь": тысяч  тридцать
долларов, двадцать - финских марок, рубли на миллион.
   Более того, на нем не  осталось  отпечатков  пальцев  Сергея,  только
одного Редьки.
   - Значит, теперь вы убедились в том,  что,  по  крайней  мере,  Павел
Степанович у вас ничего не крал? - уточнила я.
   Колобов долго молчал, глядя в рюмку, потом поднял на меня глаза:
   - Сам не крал. У него не было возможности, как я тебе говорил. Но  он
явно считал, что это сделал Сергей. Или они действовали на пару.  Сергей
не должен был знать, что я повезу деньги. Он мог узнать об  этом  только
от Редьки. Потом, если они действовали на пару, Сергей мог захотеть  его
кинуть. Или наоборот - его захотел кинуть Редька и обеспечил ему отдых в
"Крестах", а сам принялся искать деньги.
   Думал: быстро найдет, ан нет, не тут-то было.
   Ни в своей квартире, ни у тебя Серега их не укрыл. Или они все-таки у
тебя?
   - Думаете теперь своих молодцев ко мне послать? - устало посмотрела я
на Колобова.
   - Так они уже были, - Александр Иванович с Колей разразились хохотом.
   Я смотрела на них в полном недоумении.
   - Юленька, ну я же тебе сказал, что у  меня  профессионалы  работают!
Они не стали тебе громить квартиру. Зачем? А ты даже не  поняла,  что  в
твоих вещах кто-то рылся?
   Я покачала головой, ругая себя последними словами. Как я могла  этого
не заметить? Хотя в последние дни мне было некогда проверять свои шкафы.
   - Юля, я не зря сегодня про белье говорил.
   Убери деньги в другое место. У тебя там,  конечно,  копейки,  но  для
тебя, как я понимаю, это немало. И  не  волнуйся:  пока  все  цело.  Мои
мальчики - не воры.  И  не  солидно  это:  пачкаться  такой  мелочью.  У
девочки-журналистки последнее отбирать.
   Александр Иванович дал мне конкретные  рекомендации,  куда  именно  в
моей квартире можно надежно положить оставляемое на черный день.
   - Значит, вы поэтому и возили меня за город? Чтобы спокойно  обыскать
мою квартиру?
   Александр Иванович только хитро улыбнулся, помолчал, выпил и заявил:
   - А теперь давай думать вместе, где они могут быть.  Юля,  я  ведь  с
тобой не просто так разговариваю. У тебя голова работает, и ты  способна
на неординарный подход. Если окажешь мне реальную помощь - получишь свой
процент.
   - Всего один?
   С Колей началась настоящая истерика.  Колобов  тоже  не  удержался  и
рассмеялся.
   - Юленька, деточка, это - двадцать тысяч долларов. Можешь ты  напрячь
мозги за двадцать тысяч "зеленью"?
   Я открыла  рот  -  после  того,  как  посчитала,  сколько  будет  сто
процентов. За два миллиона долларов можно убить не одного человека.
   А "прибалт" и Редька уже мертвы. Сергей в тюрьме. Колобов  напряженно
ищет деньги. И сколько вокруг меня активности!
   Вот только кто их прихватил? И  зачем  Сереге  требовалось  алиби?  И
вообще мог ли он решить подставить меня, даже пожертвовать мною  за  два
миллиона? "Мог", - ответила  я  сама  себе,  как  бы  мне  ни  было  это
неприятно. Мог и подставил.
   Но хоть Колобов считает, что я не  причастна  к  делу.  Или  как  раз
наоборот?
   Перед тем, как  распрощаться,  я  спросила  его  мнение  о  том,  что
произошло  в  квартире  Креницких.  Что  Александру  Ивановичу   удалось
выяснить у знакомых ментов?
   - Похоже, Редька в самом деле умер от естественных причин, - вздохнул
он. - Нервничал он здорово в последнее время. Признаюсь:  сам  сорвался,
когда в гостинице обнаружил пропажу.  Ну  и  вообще  жизнь  современного
бизнесмена в России - это постоянный напряг. Крыша, налоговая,  таможня,
другие сборщики дани.
   Где купить подешевле, где продать подороже.
   Теперь я вспоминаю: он жаловался на сердце.
   Ну и тут все одно к одному...
   - А кто его по голове статуэткой шарахнул?
   Александр Иванович грустно усмехнулся.
   На этот счет его мнение совпадало  с  мнением  компетентных  органов.
Шарахнула  Елена  Сергеевна  -  тем  более  ее  отпечатки  пальцев   это
подтверждали. Елена дико орала на мужа после возвращения  со  встречи  с
молодым любовником. Возможно, этот крик и  послужил  причиной  остановки
его сердца. А потом она через некоторое время вернулась в комнату. Опять
хотела учинить скандал - а муж не отвечает.
   Ну не подумала она, что он уже мертв. И добавила попавшейся под  руку
статуэткой. Хотя бы для того, чтобы он ей ответил. Удар не рассчитала. В
состоянии аффекта была. Статуэтку на пол потом бросила.
   - Она что, такая дура? - спросила я.
   - Интеллектом никогда не блистала, - ответил Колобов. - У нее  другие
таланты, - и сально усмехнулся.
   Внимательно посмотрев на него, я предположила,  что  этими  талантами
Александру Ивановичу доводилось пользоваться. Возможно, в более  молодые
годы Плены Сергеевны. Хотя Стае ее и теперь оценил. Оценил  как  раз  ее
ум...
   А Стае  на  своем  веку  немало  повидал  женщин,  всяких  и  разных.
Возможно, даже больше, чем Колобов. Так кому мне верить?
   "Никому", - решила я и распрощалась с Александром Ивановичем.
 
Глава 16 
 
   После встречи с Колобовым заехала в "Пятерочку", закупила еды,  потом
остановилась у палаточного городка, купила фруктов. Посмотрела на  часы:
подходило время встречи с Людмилой, которая узнала  на  фотографии  ныне
убиенного Толю. Поехала к Людмиле.
   Меня встретила женщина лет тридцати пяти или тридцати  семи  на  вид,
усталая  и  явно  видавшая  лучшие  времена.  Ее  волосы  следовало   бы
подкрасить: в каштановых седина заметнее, чем, например, у блондинок, не
помешала бы и стильная стрижка с укладкой.  Остатки  наложенной  с  утра
туши еще не были смыты с ресниц, помада  уже  "съедена".  Одета  Людмила
была  в  старые  леггинсы   и   вытянутый   трикотажный   свитер,   явно
секонд-хэндовский.
   - Вы - Юлия Владиславовна? - посмотрела она на меня с удивлением. - А
вы в жизни не такая, как на экране.
   - Лучше или хуже? - опросила я. - И давайте без отчества.
   Она еще раз оглядела меня внимательнейшим образом и объявила:
   - Не знаю. Но точно другая.
   Людмила пригласила меня на кухню, все время внимательно  разглядывая,
словно какое-то экзотическое животное, сбежавшее из зоопарка.
   - А как вы пишете? - спросила Людмила, когда мы уселись на кухне. Как
выяснилось, она с большим  интересом  читает  мои  статьи,  чем  смотрит
репортажи.
   Мне всегда трудно ответить на такой вопрос, и  вообще  я  считаю  его
идиотским. Сажусь и пишу. Вначале собираю материал, для себя  набрасываю
план статьи, потом набираю текст.
   -  Но  как?  -  не  унималась  Людмила,  впервые  встретившая  живого
репортера лицом к лицу.
   - На компьютере, - пожала плечами я.
   - А я вот где-то читала, как один известный писатель,  тот,  которого
мы читали еще в советские времена,  говорил,  что  не  признает  никакие
компьютеры. Что для него очень  важно  слышать,  как  шуршит  бумага.  А
современные авторы сами себя лишают этого удовольствия.
   "Удовольствие сомнительное", - подумала я.
   И почему не пользоваться достижениями  технического  прогресса,  если
они вполне доступны?
   Если следовать логике пожилого писателя, то можно  и  стирать  руками
или на стиральной доске,  а  не  в  машине  -  чтобы  наслаждаться,  как
булькает вода у тебя под носом.  Да  и  современные  издательства  берут
рукопись только  на  магнитном  носителе.  Ведь  если  текст  не  набран
автором, нужно кого-то нанимать, чтобы это сделать. А зачем издательству
лишние траты? Или набор будет оплачен из гонорара автора. Так почему  бы
самому не работать на компьютере?
   Ведь это же удобнее!
   - Но слушать, как шуршит бумага! - не унималась Людмила.
   - Принтер когда работает - она шуршит.
   Мне этого вполне достаточно.
   Людмила слушала меня, подперев щеку рукой. Ведь она старше меня всего
на каких-то шесть-семь лет, а кажется, что между нами пропасть. Мне было
жаль ее - как часто  жаль  людей,  живущих  воспоминаниями  о  прошедших
временах, о тех, которые уже никогда не вернутся, а ведь в  ее  возрасте
вполне можно было бы жить настоящим. Но она просто катилась по течению.
   Однако я пришла к  ней  не  для  того,  чтобы  обсуждать  технический
прогресс и  процесс  написания  статей.  Мне  требовалась  информация  о
Толике.
   Как оказалось, он жил в соседней с Людмилой квартире. Хозяйка обитала
в своей двухкомнатной "брежневке"  вместе  с  двумя  детьми-школьниками,
которые сейчас болтались на улице - и будут болтаться до поздней ночи.
   Толик занимал однокомнатную квартиру. Вообще он был родом из Выборга.
"Значит, не врал, по крайней мере, в  этом?"  Где  работал,  Людмила  не
представляла. Она все пыталась у него выяснить, но он  вечно  уходил  от
темы. Но одно она могла сказать точно: у него был свободный  график.  Об
этом ей докладывали дети, которые часто видели его днем. Деньги у Толика
водились, ездил он, по словам Людмилы, на иностранной  машине.  "Если  с
немецкой свалки - это еще не значит, что были деньги", - подумала я,  но
вслух ничего не сказала. Женщины появлялись время от времени,  постоянно
не жили, но одна бывала тут довольно часто. По крайней мере, Людмила  ее
неоднократно в