- Так меня не берут! Вот вы, например, почему меня не берете? Я к вам
сколько  раз  приходила  наниматься?   Вы   же   меня   не   взяли!   Ни
администратором, ни горничной. Никем! Я что, враг своей дочери? Думаете,
мне хочется, чтобы она свою молодость на всяких старых похотливых козлов
губила? Но меня-то никто не берет!
   Я что, не могу администратором работать?!  Вы  работаете,  а  я  что,
хуже? Думаете, я не способна полы мыть? Постели за вашими  развратниками
убирать?
   Любаша в долгу не осталась и вопила еще громче Вариной матери  Сестры
тоже увеличили громкость своих магнитофонов, и теперь Киркоров,  Децл  и
Лагутенко орали так, что у меня начала болеть голова. Правда,  никто  из
соседей в стену не стучал. Или тут такие толстые стены?
   Мне было сложно определить возраст дома,  но  довоенной  постройки  -
точно, а то и старше.
   Варина мать вперила руки в бока. Любаша последовала ее примеру. Они в
этот момент очень напоминали двух торговок, одна  из  которых  у  другой
что-то украла - или отбила покупателя. Телохранитель стоял с  ничего  не
выражающим лицом и переводил взгляд, напоминающий взгляд разомлевшей  на
жаре сытой коровы, с одной бабы на другую. Варя  опять  приняла  лежачее
положение. У нее на лбу выступила испарина.  Судя  по  всему,  ей  стало
совсем плохо. Андрей  в  перепалке  не  участвовал,  только  внимательно
слушал все выдвигаемые обвинения. Я тоже. У меня в сумке, как  и  обычно
во  время  всех  разговоров  с  интересующими  меня  (естественно,   как
журналистку, а не как женщину) людьми, работал диктофон.
   Наше  с  Андреем  внимание  было   вознаграждено.   Прозвучало   одно
любопытное обвинение.
   Варина мать обвинила Любашу в краже, из-за которой весь сыр-бор. Мать
помнит все, что  ей  рассказывала  дочь,  и  смогла  на  основании  этих
сведений составить общее представление о произошедшем  -  а  со  стороны
лучше видно. Кто еще мог постараться? И кто мог знать, что в тот  раз  у
гостя было, что красть? А Любаша знала, кто в каком номере  остановился,
у нее от них ото всех есть запасные ключи, более  того,  Любаша  видела,
кто, куда и когда пошел. Господа были в бане  -  она  и  воспользовалась
возможностью. Дурой надо было быть, чтобы не воспользоваться. Или Любаша
станет утверждать, что она - дура?
   Услышав  это  обвинение,  оживился   телохранитель   и   из   сонного
питекантропа вдруг превратился в готового к атаке медведя-шатуна. Взгляд
стал осмысленным и не предвещал ничего хорошего для Любаши.  Только  она
этого пока не видела, увлеченная словесной перепалкой с Вариной матерью.
Любаша совершенно неразумно валила все на несчастную избитую  девушку  и
ее исчезнувшую  подругу,  заявляя,  что  исчезновение  Лены  -  как  раз
доказательство ее вины.
   Девчонки знали расположение комнат, тем более гости обычно селятся  в
одних и тех же номерах. Колобов  всегда  брал  "люкс".  Девчонки  мужчин
чем-то напоили или подсыпали  снотворного,  или  еще  чего-то,  а  потом
украли деньги, о существовании которых вполне  могли  услышать  в  бане.
Или, не зная о том, что везли господа, просто рассчитывали, что у тех  с
собой имеется немалая  сумма  в  валюте  -  раз  Колобов  направлялся  в
Финляндию. И решили ее прихватить.
   Телохранитель повернулся к выходу.
   - Ты куда? - тут же отреагировала Любаша.
   - Голова заболела от ваших криков. На лестнице  постою,  -  пробурчал
парень и нас покинул.
   "А не за подмогой ли он?" - мелькнула у меня мысль. Или  отчитываться
перед вышестоящим начальством? Сообщать новую версию.
   Хотя ведь она не могла не возникнуть  в  начальственных  головах.  На
месте Колобова я не стала бы исключать Любашу.
   А могла ли она убить несчастную Лену? Ведь способ был скорее женский,
чем мужской - некое подобие спицы в сердце. Я  присмотрелась  к  Любаше.
Тетка она крепкая,  сильная.  Она  видела,  как  Лена  покидала  баню  и
гостиницу - выход-то из бани, как я поняла, один: через фойе.
   Любаша выскользнула за Ленкой и... А потом  запихала  ее  в  багажник
Сергея.  Ночь.  Место  вообще  глухое.  Шанс,  что  ее  кто-то  заметит,
практически  равнялся  нулю.  Таким  образом  Любаша  отводила  от  себя
подозрения. Во-первых, все можно свалить на Сергея, о родстве которого с
Редькой она знала. Например: тот прихватил денежки,  Лена  его  случайно
видела, он ее убил.
   И я помогла. Но Сергей от трупа быстро избавился.  Конечно,  Люба  не
исключала и такого варианта. Во-вторых, все можно валить на  исчезнувшую
Лену. Прихватила денежки - и смоталась в неизвестном направлении.  Ищите
ветра в поле. Кто знает, где Сергей скинет труп?
   И как его опознать без документов, да и явно вдали от  родного  дома?
Во всех случаях получалось, что виновен  кто  угодно,  кроме  праведницы
Любаши.
   "А если они действовали на пару с  Сергеем?"  -  мелькнула  очередная
мысль, но додумать ее я не успела: в квартире опять  послышался  шум,  и
вскоре  моему   взору   представились   еще   двое   новых   современных
питекантропов, возглавляемых уже виденным мною.  Среди  новых  был  один
знакомый: специалист по снятию отпечатков пальцев и  вскрытию  сейфов  в
чужих квартирах Витя.
   - О Юля, привет! - расплылся он в радостной улыбке. - И ты здесь?
   Ответить мне не дали: ответила  Любаша,  заявившая,  что  меня  давно
следовало придушить и что она удивляется, как  этого  раньше  не  сделал
никто из героев моих репортажей. А то я вечно лезу туда,  куда  меня  не
просят.
   - Больно вы кровожадны, Любовь Александровна, - заметил  питекантроп,
с которым она прибыла в Варину  квартиру  изначально.  -  То  из-за  вас
девчонок попортили, теперь вон на журналистку наезжаете.
   - Как попортили? - встрял Андрюха. - Что именно вы имеете в виду?
   - Это мент! - крикнула Любаша. - Вы что, собираетесь тут перед ментом
исповедоваться? Да вы совсем с катушек съехали!
   ... - Это ты. Люба, съехала, - вкрадчиво заметил  питекантроп.  -  Ты
возомнила о себе невесть что. А девочка  простаивает,  -  он  кивнул  на
Варю. - Дохода не приносит. Сколько времени она не  сможет  работать?  А
девочка хорошая, ее клиенты любят. Гимнасток у нас больше  нет.  Сколько
времени она будет восстанавливать форму?
   Любаша резко замолчала,  то  и  дело  кидая  ненавидящие  взгляды  по
очереди  на  всех  собравшихся.  А  питекантроп  исключительно   вежливо
обратился к Андрюхе, уточнив, какое именно дело тот расследует.
   - Два убийства, - сказал он.
   Вопрос с Редькой, конечно, был очень спорным -  в  особенности  после
заключения патологоанатома, но не объяснять же это браткам и Любаше?
   - А еще кого убили? - встрепенулась Люба. - Что, не  только  прибалта
прикончили, что ли?
   - Значит, вы тоже считаете, что Креницкого  убили?  -  спросил  Витя,
обращаясь прямо к Андрею. - Что не сам помер?
   Любаша открыла от удивления рот.
   - Креницкого? - тихо произнесла  она.  -  Но  этого  не  может  быть!
Его-то... Кто?!
   Однако ей никто не спешил отвечать.  Люба  стояла,  как  затравленный
зверь. На лице Вариной матери было торжествующее выражение.
   К Андрею очень вежливо обратился питекантроп, вместе с которым Любаша
прибыла в Варину квартиру.
   - Вы не возражаете, если мы вас покинем? - спросил  он.  -  Вместе  с
Любовью  Александровной?  Или  у  вас  есть   еще   вопросы   к   Любови
Александровне?
   Но Андрей и слова не успел сказать.
   - Я требую защиты у правоохранительных органов, - заявила  Любаша.  -
Вы должны предоставлять защиту свидетелям.
   - Свидетелям чего? - вкрадчиво  спросил  питекантроп.  -  Следователь
расследует  два  убийства.   Любовь   Александровна   входит   в   число
подозреваемых? - обратился он прямо к Андрею.
   Тот покачал головой.
   - Вы задали все интересующие вас вопросы Любови Александровне?
   Андрей явно колебался.  С  одной  стороны,  в  нем  все-таки  говорил
работник правоохранительной системы, понимающий: Любашу не  ждет  ничего
хорошего. С другой - она у него не вызывала жалости, как, признаться,  и
у меня.
   Это была наглая надменная стерва, которая лизала задницы сильным мира
сего и издевалась над слабыми и зависящими от нее людьми.
   Взять хотя бы случившееся с Варей. А то и с Леной. Ведь  она,  скорее
всего, приложила руку к этим двум событиям.
   Но Андрей также понимал, что  его  все  равно  не  допустят  ко  всей
информации о делах гостиницы. У нее слишком мощные  покровители.  А  тут
дело касалось произошедшего как раз в гостинице - во-первых, находящейся
в Выборге, а не в Питере. Во-вторых, речь шла о  пропаже  крупной  суммы
денег  у  далеко  не  самого  законопослушного  человека  Колобова,   от
которого, кстати, не поступало никаких заявлений ни в правоохранительные
органы Петербурга, ни в органы Выборга. И  больно  надо  Андрею  за  его
зарплату корячиться? Пусть сами ищут свои бабки.
   Он пошел на компромисс.
   - А вы не могли бы оказать какую-нибудь помощь следствию?  -  спросил
он первого питекантропа, потом перевел взгляд на Витю, третий парень его
не интересовал.
   - Материальную? - уточнил питекантроп.
   - Нет. Информацией.
   Питекантроп задумался. Витя слегка кашлянул. Все посмотрели на него.
   - Александр Иванович думает, что  Юрия  Ранналу,  он  же  -  Анатолий
Крымов, убила Алла Креницкая. Он считает, что в смерти Павла Степановича
Креницкого тоже виновата его дочь.
   Андрей хотел что-то спросить, но не успел.
   Витя любезно пояснил, что существуют быстровыводящиеся  из  организма
яды, не оставляющие следов.  Их  не  может  выявить  никакой  химический
анализ. А ведь вскрытие проводилось через несколько часов после  смерти.
В таких случаях причиной смерти как раз и  получается  острая  сердечная
недостаточность. Алла Креницкая вполне  могла  дать  отцу  выпить  соку,
кофе, чаю - чего угодно, добавив в напиток такой  яд.  Действует  он  не
мгновенно, а через какое-то время. Витя, Коля и я предупредили Аллу, что
собираемся к ней за вещами Сергея. Смерть должна была наступить как  раз
тогда, когда мы находились в квартире, - и наступила.
   - А ангелочек? В смысле удар бронзовой статуэткой? - спросил Андрей.
   - Ну кто же знает этих баб, - развел руки Витя. - Может, в самом деле
мамаша шарахнула. Он  ей  не  отвечал,  когда  она  орала,  -  ну  Елена
Сергеевна и схватила ангела.
   - А доказательства... - опять подал голос Андрей.
   - Доказательства - это уже по вашей  части,  гражданин  начальник,  -
расплылся в улыбке Витя. - Мы вам информацию к размышлению, а вы  нам..,
э...
   По-моему, он хотел сказать "не мешаете", но тут вдруг Люба прониклась
необходимостью выполнения гражданского долга и заявила,  что  вспомнила,
как упомянутый всуе Колобов Александр  Иванович  в  злополучную  ночь  с
четвертого на пятое выходил лично проводить  девушку  легкого  поведения
Лену после того, как  они  совместно  покинули  баню.  Господин  Колобов
отсутствовал минут пятнадцать, и куда он  провожал  Лену  -  неизвестно.
Поэтому вполне логично заключить, что Александр  Иванович  как  раз  все
организовал сам и взял в сообщницы ту, которую все стали бы  подозревать
меньше всего, - девушку легкого поведения. Но она  была  его  постоянной
партнершей, она знала,  кто  он,  а  поэтому  не  могла  ослушаться  его
приказа.  Следовательно,  Лена  сейчас   вполне   может   находиться   в
каком-нибудь укромном месте с деньгами.
   Все собравшиеся посмотрели на Любашу как на полную идиотку. Даже Варя
приподнялась на одном локте.
   - Ты чего несешь, дура? - наконец выдал первый питекантроп. - Колобов
сам у себя деньги украл? И взял в сообщницы глупую шалаву?
   Передал ей два миллиона "зеленью"? Чтобы она их где-нибудь  для  него
подержала? Любаша, у тебя, часом, гуси не улетели?  Ты  хоть  сама  себя
слышишь?
   - Я сообщаю органам о том, что видела, - посмотрела она на Андрея.  -
И требую предоставления мне охраны.
   Андрей, явно чувствовавший себя неуютно, сказал, что сейчас  свяжется
с местным отделением. Ну не с собой же нам Любашу везти? Ей я свой  кров
предоставлять не собиралась.
   А парни, услышав про местное  отделение,  препоганенько  усмехнулись,
потом  исключительно  вежливо  попрощались  со  мной,  Андреем,  Вариной
матерью, Варе пожелали скорейшего выздоровления, а Любаше  сказали,  что
они скоро встретятся. После чего удалились.
   - Не надо звонить в местное отделение, - сказала Любаша,  как  только
за парнями закрылась дверь. - Отвезите меня в Питер. Я хорошо заплачу.
   Она посмотрела вначале на меня, потом на Андрея.  Я  пожала  плечами.
Андрею же этот вариант понравился больше  всего:  вроде  бы  и  от  дамы
прямую угрозу отвели, и лишних неприятностей себе на голову не нашли,  а
может, еще какую информацию в дороге получим, ну и материальная подпитка
не помешает.
   - Ладно, поедем, - сказал он.
   Мы распрощались с Варей, ее сестрами и матерью. Я  на  всякий  случай
оставила Варе номер своего сотового.
 
Глава 20 
 
   Уже в машине Андрей спросил, не  расскажет  ли  Любовь  Александровна
чего-то еще интересного для следствия.
   - А на каком этапе сейчас находится ваше следствие?
   Андрюша проблеял что-то невразумительное.
   Они с Любашей устроились на заднем сиденье, я  вела  машину.  Вначале
оглядывалась, ожидая погони. Или,  по  крайней  мере,  слежки.  Но  пока
никого не видела: или парни умели профессионально вести наблюдение,  или
решили нас не преследовать. Ну куда Любаша денется, в конце-то концов? С
такого хлебного места?
   Любаша хмыкнула, сообщила, что о местонахождении следствия догадалась
и ценит воспитанность представителя  питерских  органов:  в  присутствии
двух дам о подобных местах не принято говорить  вслух,  затем  высказала
свое  мнение  о  местном  отделении  милиции,  закупленной   владельцами
гостиницы на корню. Я в разговоре не участвовала, молча смотрела вперед,
на  освещаемое  фарами  шоссе.  После  выезда  из  Выборга  я  даже   не
присматривалась к возможным преследователям. Догонят - значит,  догонят.
Брать-то все равно будут только Любу.
   Мне, признаться, хотелось спать. Хотя была  одна  задумка:  прикинуть
примерное расстояние от Выборга до грунтовой дорожки, уходящей от  шоссе
влево - той, по которой ехал Сергей, чтобы спрятать в лесу тело девушки.
Кстати, а куда подевались пленки и фотографии Толика в  компрометирующих
обстоятельствах? Они хранились в квартире Сергея, и  их  прихватил  тот,
кто ее обыскал первым, вспоров все  диваны  с  креслами?  Или  их  нашли
ребятки Колобова?
   Надо будет спросить у Вити с Колей при следующей встрече. Хотя  зачем
мне им показывать, что я знаю об этих фотографиях? Нет, не буду. Что они
теперь дадут? Лишь подтвердят смерть Лены  -  если  ее,  конечно,  можно
таким образом опознать. Ведь Сергей-то фотографировал Толю.
   Андрей тем временем спрашивал у Любаши, куда она  намерена  податься.
Администраторша усмехнулась и сообщила,  что  ей  просто  нужно  немного
отсидеться в тихой гавани - пока в гостинице не уляжется суматоха. Как я
видела в зеркале заднего вида, Любаша полностью  отошла  от  переживаний
(ей, по-моему, вообще не свойственных), гнев и раздражение тоже  прошли,
и она стала такой, какой я ее помнила по предыдущим встречам:  холодной,
уверенной в себе стервой. Истинной гостиничной администраторшей,  причем
советской закалки.
   Андрей спросил, не боится ли она потерять работу,  не  появившись  на
месте в свое дежурство. Любаша весело расхохоталась.
   - Зачем им новые люди? А я - человек проверенный. Всех знаю, все меня
знают. Ну а пока отсутствую... Там же у меня две сменщицы.
   Поработают сутки через сутки. Им не  привыкать.  За  такие-то  бабки,
которые там платят, - можно. А вскоре и я вернусь.
   - Не боитесь? - спросил Андрей. - Я имею в виду того, что  с  вами  и
потом могут расквитаться.
   - Того, что будет потом,  не  боюсь,  -  ответила  Любаша  совершенно
серьезным тоном. - А вот сейчас как раз можно попасть под горячую руку и
пострадать ни за что. Вот этого мне как раз не надо. А  когда  несколько
пауков сожру! друг друга и останутся сильнейшие - я вернусь и займу свое
обычное место. Я не крала денег, поэтому спокойна.  А  те  волки  найдут
виновного. Раньше, позже, но найдут. В этом я не сомневаюсь.
   Тут не выдержала я и  подала  голос,  интересуясь,  не  опасается  ли
Любовь  Александровна  кары  за  то,  что  попыталась   сдать   Колобова
следователю. Выходил он или не выходил вместе с Леной - не важно,  важно
то, что Любаша сказала об этом Андрею и мне. Разве не так?
   - Юленька, деточка, - расхохоталась Любовь Александровна,  -  вы  же,
кажется, - криминальный обозреватель?
   Меня обычно начинает трясти, когда называют "деточкой", но  тут  ради
пользы дела я сдержалась и молча слушала дальше. А Любовь  Александровна
пояснила, что от господина Колобова в  ближайшее  время  останутся  одни
рожки да ножки, а скорее всего, и этого не будет.
   - Слушайте, вы, оба, неужели  вы  в  самом  деле  не  понимаете,  что
произошло?
   Андрей попросил объяснить.
   -  Объясняю  только  потому,  что  вы  меня  увезли  от   этих   трех
головорезов, которые вначале душат,  а  потом  вопросы  задают.  Вернее,
задают не они, а их боссы, эти умеют только кулаками махать.
   И Любаша любезно объяснила. Правда, попросила на нее не  ссылаться  и
эту  информацию  нигде  не  использовать,  поскольку  она   всего   лишь
просвещает нас, неразумных, для нашего же блага. Чтобы нам жилось легче.
Да ведь и в любом случае господин следователь расследует другие дела?  А
журналистка писать собирается об уже имеющихся трупах?
   По словам Любы, у Александра Ивановича Колобова в злосчастную ночь  с
четвертого на пятое, когда я ночевала в  Любашиной  гостинице  вместе  с
Сергеем, сперли  два  миллиона  долларов.  Господин  Колобов  вез  их  в
Финляндию, чтобы заплатить за груз какой-то наркоты.
   Андрюша встрепенулся и спросил, что  Колобов  и  компания  собирались
делать с этими наркотиками и как намеревались провозить их через финскую
границу.
   - Да мне это до белой березы, - рассмеялась Любаша. - Откуда я  знаю?
Меньше знаешь - спокойней спишь. - Любаша помолчала и добавила:
   - Я вообще не уверена,  что  они  собирались  везти  наркотики  через
финскую границу. Обычно возят наоборот. Хотя кто их знает...
   Наверное, поток и туда, и сюда идет.  Я  никогда  не  вникала  в  эти
вопросы. Я не уверена, что Колобов собирался их получать в Хельсинки. Он
деньги вез. Это - да. А когда, где, в каком  количестве  он  намеревался
получать наркоту -  фиг  его  знает.  Может,  корабль  шел  откуда-то  с
Востока, а потом должен был завернуть в питерский порт - после получения
денег. Понятия не имею. Об этом вы лучше у Колобова  поинтересуйтесь,  -
добавила она ехидно. - Да не откладывайте дело  в  долгий  ящик.  Я  вам
серьезно говорю: у него намечаются проблемы со здоровьем. Вечные.
   Любаша пояснила, что два миллиона "зеленью" - естественно, не  личные
деньги Александра Ивановича. Их, можно  сказать,  собирали  всем  миром,
чтобы купить  оптом  большую  партию.  И  Колобов  прекрасно  понимал  и
понимает, что за их исчезновение никто его по головке не  погладит.  Ему
уже явно поставили ультиматум. Поэтому  он  и  бегает,  и  мальчики  его
бегают, поскольку догадываются: после отбытия отца-командира и кормильца
в мир иной у них наступят не лучшие времена. В худшем  случае  последуют
за шефом, в лучшем - их возьмут куда-то шестерками:  ведь  все  места  у
священных тел уже заняты другими питекантропами, которые  не  собираются
их уступать тем, которые лишились предводителя своей стаи.
   Поэтому Колобову в первую очередь и его мальчикам во вторую требуется
срочно найти деньги. Или хотя  бы  того,  кто  их  спер.  Потом  -  дело
техники. С грузом, конечно, лопухнулись,  но  будут  деньги  -  будет  и
другой груз, а на проценты Колобов как-то  насобирает.  Или  сдерет  три
шкуры с того, кто их спер, - что он, видимо, и намерен делать.  Но  пока
все г