ть  в  принадлежащем  ему
имуществе и хочет эту часть получить. Она имеет на это полное право, так как
завещание не было составлено и  раздел  будет  произведен  согласно  закону.
Интересы Тани представляют ее мать и нанятый ею адвокат.
   - Но я - жена!
   - Вы тоже имеете права, - успокоили Ольгу.
   - Но мой муж жив! Он просто находится в розыске!
   Ситуация с исчезновением Виталия здесь уже была известна. Адвокат  Ирины,
как выяснилось, предоставил все необходимые  справки  для  ведения  дела.  И
Ольге объяснили, что, вернется ее супруг или нет, она обязана  удовлетворить
иск, так как в отсутствие мужа является его представительницей.
   - Это в ваших интересах, - спокойно говорила судья. - Вы ведь  проживаете
в той квартире. Так лучше, чтобы поскорее  все  прояснилось.  Девочка  имеет
законные права на часть имущества. Оно было получено ее отцом по  наследству
от родителей. Бывшая жена ни на что не претендует,  но  девочка  имеет  свою
часть по закону. Ведь никакого завещания ваш супруг не составлял? Вы об этом
не слышали?
   Ольга не могла говорить. Она только покачала головой.
   - Значит, наследников двое - вы  и  девочка.  Не  думаю,  что  они  будут
настаивать на продаже квартиры  и  разделе  средств.  Скорее  предложат  вам
мировое соглашение.
   - Что это?
   - Самое оптимальное для вас. - Теперь судья говорила  почти  ласково.  На
миг в ее тоне мелькнуло какое-то сходство с Ириной, когда той  приходило  на
ум быть вежливой. Ольга даже вздрогнула. - Вы  подпишете  с  истцом  мировое
соглашение,  по  которому  тот  за  определенную  плату  откажется  от  всех
притязаний на квартиру. Навсегда.
   - О господи... - пробормотала Ольга. - Но  почему  они  затеяли  все  это
теперь, когда Вити нет... Неужели не могут подождать? И разве это законно, в
его отсутствие делить имущество?!
   Ее успокоили: вполне законно. Поскольку были предоставлены  справки,  что
девочке срочно требуется дорогостоящее лечение, а средств для этого у бывшей
жены Виталия нет.  Судья  продолжала  что-то  объяснять,  но  Ольга  уже  не
слушала. Она чувствовала, что заблудилась в кошмарном сне, кажется,  что  ты
уже проснулся, но вскоре обнаруживается - ты  просто  вынырнул  в  очередной
кошмар, а оттуда - в следующий... И когда просыпаешься на самом деле и резко
садишься на постели, шея мокра от пота, а сердце бьется где-то во рту.
   Ей так и не удалось до конца разобраться во всех тонкостях предъявленного
иска. Он был настолько запутанным, что у Ольги голова шла кругом. Говорилось
о каких-то значительных переделках в квартире, выполненных еще до развода, а
стало  быть,  на  совместные  деньги  супругов.  Таким  образом,  доля  Тани
значительно увеличивалась. Эти переделки, были они или нет,  теперь  исчезли
вместе с новым ремонтом. Ни оценить, ни доказать ничего было нельзя, и  дело
тянулось, путалось, возвращалось на круги своя...
   Наступила и прошла весна, началось дождливое лето. Неопытный и  нерадивый
адвокат доводил Ольгу до белого каления. Мастер,  руководивший  затянувшимся
ремонтом, бесследно пропал, забрав  вперед  все  причитающиеся  ему  деньги.
Рабочие, лишившись командира и зарплаты, роптали и целыми днями  просиживали
у Ольги, ничего не делая и явно надеясь, что она заплатит им еще раз. Но все
это были мелочи по сравнению с тем, что Виталий не возвращался и не давал  о
себе знать. И каждую ночь она лежала с открытыми глазами, глядя  в  темноту,
вдыхая запах сырой штукатурки и спрашивая себя: неужели это и впрямь  конец?
Она его больше не увидит? Неужели человек может исчезнуть бесследно?

***

   На другой день она все-таки восстановила утраченную справку и передала ее
своему адвокату. Судебное заседание должно было состояться в три часа. Ольга
уже с двух томилась в коридоре, знакомом до отвращения, до нервной дрожи. То
присаживалась  на  деревянную,  отполированную  тысячами  людей  скамью,  то
вскакивала и выглядывала в окно. Оно выходило во двор, и отсюда было  хорошо
видно, как подъезжают машины. Вот  и  адвокат  Ирины  со  своей  подопечной.
Выходят из новенькой "Волги" и не торопясь следуют к  подъезду.  Ирина,  как
всегда,  выступает  со  зловещей  грацией  богомола,  слегка  склонив  набок
узенькое треугольное личико. Адвокат, полный симпатичный блондин лет сорока,
на ходу разворачивает конфетку и кладет ее в рот с таким безмятежным  видом,
будто отправляется на приятную вечеринку.
   Ольга поспешила пройти в зал судебных заседаний. Незачем  сталкиваться  с
этой парой в коридоре, там слишком мало места, а она предпочитает  держаться
от них подальше. Теснота обостряет агрессию, особенно у Ирины.
   Ее собственный адвокат уже сидел на своем месте и  откровенно  скучал.  В
его ленивом взгляде, подернутом  пленкой,  как  вчерашний  суп  жиром,  ясно
читалось, что исход дела ему давно ясен и он ходит сюда лишь из любезности и
в память о покойной матери.
   - Оба явились, - шепотом сказала она парню. Тот кивнул:
   - Уже хорошо. А я думал, она опять заболеет...
   - А вот это как раз было бы неплохо, - тихо произнесла Ольга.
   Два раза заседания откладывались из-за болезни Ирины. Настоящие это  были
хвори или поддельные, никто сказать не мог. Ольга знала, что у той множество
нужных знакомых - от работников поликлиники до приемной народного  депутата,
и добыть любую справку ей нипочем. К тому  же  болела  Ирина  именно  тогда,
когда ее адвокат не успевал выправить какие-то бумаги по делу о наследстве.
   - Подписали бы вы мировое соглашение, и дело  с  концом,  -  все  так  же
скучающе проговорил парень, раскрывая папку и здороваясь с судьей. - Сколько
это будет тянуться? Они не торгуются, сами убедились.
   - Но у меня нет денег!
   - Совсем нет? - не поверил он. - Не найдете каких-то шести тысяч?
   - Может, они и "какие-то", для  вас  это  мелочь...  А  у  меня  осталось
пятьдесят долларов, и на эти деньги мне придется тянуть до зарплаты!
   Он явно расстроился.
   - Скверно. Тогда это никогда не кончится.
   Она хотела ответить дерзостью, заявить, что он сам ничего не  сделал  для
того, чтобы все хоть как-то кончилось...  Но  промолчала.  Ольга  ненавидела
себя за эту черту. Она часто говорила не то, что  хотела,  и  часто  молчала
вместо того, чтобы возразить. "Все потому, что  боюсь  кого-то  обидеть,  но
никто не боится обижать меня!"
   Ирина с адвокатом уселись на первой скамье в соседнем  ряду.  Женщины  не
обменялись ни единым взглядом. Все  было  сказано,  все  ясно.  Ольга  давно
поняла, что та действует не из желания наживы и не затем, чтобы спасти дочь.
Таня была абсолютно  здорова,  это  стало  известно  через  общих  знакомых.
Просто-напросто Ирина не в  силах  уйти  с  поля  боя  и  оставить  квартиру
сопернице.
   - Она хочет потрепать вам нервы, - сказал Ольге ее адвокат.  Иногда  этот
меланхоличный молодой человек изрекал  довольно  толковые  вещи.  -  Поэтому
идите-ка лучше на мировую. Оттуда ей обратного хода не будет: хочет не хочет
- отвяжется.
   И в самый  последний  момент,  когда  заседание  уже  начиналось,  в  зал
ворвался плотный мужчина  в  растянутом  голубом  свитере.  Ольга  изумленно
привстала с места, увидев старинного друга семьи. Его появление было для нее
чем-то невероятным, все равно как если бы в  зал  заседаний  вошла  цирковая
лошадь и станцевала вальс.
   - Ты откуда? - шепнула она, быстро  усаживая  его  рядом  с  собой.  -  Я
думала, ты в Германии.
   - Вернулся, - таким же страшным шепотом  ответил  тот,  быстро  оглядывая
зал. - Вижу, вижу, Ирка здесь. Ну что? Как у вас с ней дела? Я слышал от...
   - Слушается дело... - скучным голосом заговорила судья, и Ольга  одернула
знакомого. Женщина ничего не успела ему сказать, но ей было приятно, что  он
сидит здесь, рядом, и она ощущает локтем его живое тепло.

***

   Илья был чуть ли не единственным, кто помогал им  с  Виталием  в  трудные
минуты. Когда они полюбили друг друга и Виталий  ушел  от  жены,  им  первое
время приходилось скитаться по  чужим  квартирам.  Поселиться  с  родителями
Виталия было невозможно, те встали  на  сторону  невестки,  главным  образом
из-за внучки. Ольга была едва с ними знакома и вовсе не хотела навязываться.
Виталии унаследовал эту квартиру куда позже, вскоре после развода...
   Илья пустил скитальцев сперва к  себе  домой,  потом  на  дачу,  где  они
чувствовали себя намного свободнее и были сами себе  господа.  На  этом  его
благодеяния не кончились.  Он  помог  Ольге,  долгое  время  мыкавшейся  без
работы, устроиться в престижный лицеи учителем музыки.  Там  она  наконец-то
вспомнила, что  значит  зарабатывать  живые  деньги.  Помог  сменить  работу
Виталию - благодаря многочисленным связям нашел высокооплачиваемое  место  с
перспективой карьерного роста. Оба  друга  занимались  компьютерами,  только
Виталий программированием, а Илья - продажей. Он обожал  что-то  устраивать,
комбинировать, изобретать, ненавидел покой и застой  в  делах,  "особенно  в
чужих", как посмеивалась Ольга. Илья помогал им с таким воодушевлением,  что
даже вел неприятные переговоры с Ириной. Убеждал ее согласиться на развод  и
признать печальную очевидность - муж к ней не вернется никогда.
   - Она орала? Сильно? - спрашивал Виталий друга, когда тот приезжал к себе
на дачу на выходные.
   - Почему орала? Нормально говорила,  -  отвечал  тот,  отмывая  руки  под
колонкой возле дома.
   Ольга стояла наготове с полотенцем Она замечала:
   - Илья, она просто тебя боится Вежлива только  с  теми,  кого  опасается.
Подлая натура...
   - А что меня бояться? - Он поднимал мокрую  голову  и  вслепую  нашаривал
протянутое полотенце. - Я с ней исключительно вежлив.  Самому  противно,  до
чего любезен...
   Илья никак не мог забыть прискорбного  эпизода,  случившегося  много  лет
назад здесь, на этой даче.  К  нему  в  гости  приехал  Виталии  с  женой  и
маленькой дочкой. Виталий привез в рюкзаке  бутылку  водки,  вино,  какие-то
закуски. Едва гости поздоровались, как Ирине вздумалось зайти  к  соседке  -
женщины были знакомы. А когда она вернулась и увидела накрытый стол, а также
мужиков, которые порезали неровными  кружками  колбасу  и  уже  выпивали  по
первой...
   Не говоря ни слова, женщина рванула клеенку  за  свисавший  угол,  и  все
угощение оказалось на полу. Водка выливалась из открытой бутылки, булькая  и
задыхаясь, и  это  был  единственный  звук  в  наступившей  тишине.  Мужчины
ошеломленно встали, Илья  отряхивал  брюки,  не  сводя  глаз  с  Ирины.  Оба
молчали, так дика и неожиданна была эта выходка.
   - Едем домой, - отдала команду Ирина. И это  после  того,  как  все  утро
собирала сумку, три часа убила на дорогу в метро и душной электричке,  долго
пробиралась к дачному поселку через комариный лес...
   Когда Виталий, не выдержав, высказал  все,  что  о  ней  думает,  женщина
подхватила дочь и уехала с ней вдвоем.
   Вот тогда-то Илья, оглядев следы побоища, заметил, будто про себя:
   - Нет, ты с ней не выживешь... Но и спокойно уйти она тебе  не  даст.  На
ком ты женился, Витька?
   Вопрос был риторический, ибо Илье не хуже любого другого  было  известно,
на ком женился его друг. Ведь он был свидетелем на его свадьбе. А Ирина в ту
пору была очаровательной, хрупкой невестой в облаке искусственных  кружев  и
настоящей невинности. Тогда она еще ничем не напоминала хищное  насекомое  с
застывшим взглядом.  Симпатичная  девушка  из  хорошей  семьи,  с  приличным
приданым, первым курсом филфака за плечами, без единого  романа  в  прошлом.
Все считали, что Виталию повезло. Да он и сам  так  думал.  У  его  невесты,
казалось, вовсе не было недостатков.
   Кроме, пожалуй, одного. Виталий называл это идеализмом и надеялся, что со
временем жена все-таки избавится от неприятной привычки все делить на черное
и белое. Стоило горячо любимой Ириной подруге невинно солгать  по  телефону,
как Ирина тут же обзывала ее лицемеркой. Лишняя рюмка, выпитая  засидевшимся
гостем, превращала  его  в  хронического  алкоголика.  Мать  Виталия,  мягко
заметившая, что борщ, пожалуй, густоват, становилась приставучей  грубиянкой
и со временем вообще нежелательным лицом в доме. Начиналось всегда  с  таких
мелочей, что Виталий диву давался, как жена их разглядела, а превращалось...
черт знает во что.
   Через несколько лет он обнаружил, что у него вовсе не осталось друзей.  В
самом деле, кто  же  будет  ходить  к  нему  в  гости,  чтобы  обрезаться  о
презрительную улыбку молодой жены? И к кому мог ходить он  сам,  если  Ирина
устраивала сцены за десятиминутные опоздания  с  работы?  Отпустить  куда-то
Виталия одного? Ни за  что.  Пойти  с  ним?  К  этим  дуракам,  алкоголикам,
пошлякам, занудам?! Список был бесконечен. Однажды Виталий не  выдержал.  Он
заметил, что если все люди так плохи, то  не  лучше  ли  им  с  женой  сразу
покончить жизнь самоубийством, заодно прихватив на тот свет маленькую  дочь?
Ну, просто чтобы не мучиться напрасно...
   Ирина окаменела и потом, запинаясь, прошептала:
   - Ты хочешь меня... нас убить?
   И в этот миг, глядя в ее расширенные,  потемневшие  от  гнева  глаза,  он
понял - его жена ненормальна. Догадка обожгла, как пощечина. Вспомнились все
ее  странные  выходки,  пустая   подозрительность,   мелочные   придирки   и
бесконечные преувеличения. За день жена превращала  несколько  мух  в  целое
стадо слонов. Это не  мешало  ей  быть  хорошей  матерью,  верной  супругой,
замечательной хозяйкой и преуспевающей аспиранткой... И  все-таки  она  была
безумна.

***

   Илья прислушивался к чтению  дела.  Потом  заговорил  адвокат  Ирины.  Та
несколько раз поворачивалась в их сторону  и  оглядывала  Илью  напряженным,
обеспокоенным взглядом.
   - Теперь она знает, что мы общаемся... - прошептала Ольга.
   - Ну и что?
   - Уже ничего... Хуже, чем есть, не будет. А вот тебе  она  может  сделать
гадость... Позвонить, наговорить такого...
   Он пожал ей руку под прикрытием спинки скамьи:
   - Знаешь, не тот у меня возраст, чтобы  бояться  сумасшедших  баб.  Пусть
попробует.
   - Тебе хорошо, ты смелый... А меня она довела. Скоро сама сойду с ума.
   Но тут ее внимание отвлек адвокат, на этот раз собственный.  Он  встал  и
заявил, что его клиентка от заключения мирового соглашения отказывается.
   - По причине отсутствия денег, - добавил он таким ироничным тоном,  будто
в этом было нечто смешное.
   Илья насторожился:
   - Постойте, молодой человек! Какое еще мировое соглашение? Сколько? Ольга
одернула его:
   - Сиди же! Ты ничего не понимаешь в деле!
   Но Илья, даже не разобравшись, в чем дело, сразу  начал  действовать.  Он
попросил у судьи пять минут перерыва - "возникли  новые  обстоятельства!"  -
удалился в коридор с адвокатом, а  через  положенное  время  они  вернулись:
парень с растерянной улыбкой, Илья очень серьезный и вместе с тем довольный.
Ольга замерла.
   - Мы заплатим, - объявил адвокат. -  Документы  давно  готовы,  а  деньги
будут через час. Только заедем в банк.
   Ирина медленно  встала.  Ее  адвокат,  полный  блондин,  пытался  усадить
подопечную на место, явно опасаясь, как бы та не наделала  глупостей.  С  ее
характером он уже успел познакомиться, это было понятно  по  его  осторожным
движениям и умоляющему тону.
   - Сядьте на место, - уговаривал он. - Сядьте, подождем. Ирина, прошу вас.
   Но та уже пошла к выходу, медленно расстегивая пуговицы на своем  строгом
сером  пиджаке.  Казалось,  женщина  готовится   к   драке.   Илья   вежливо
посторонился, пропуская в дверях старую знакомую:
   - Прелестно выглядишь и как загорела! На море была? Как дочка?
   Она вышла, не удостоив его ответом. В зале зашумели, стали подниматься  с
мест. Адвокат Ольги вел переговоры с помощником судьи. Полный блондин курил,
высунувшись  в  окно,  громко  нахваливая  коллегам  чудесную  погоду  и   с
увлечением рассказывая о своей даче.
   Ольга тоже встала. Все кончилось так неожиданно, что она не успела ничего
осознать. К ней подошел Илья:
   - Пойдем, съездим в банк, по дороге  чего-нибудь  перекусим.  Ты  же  вся
зеленая, матушка! Так нельзя. Брала бы пример с  Ирины,  вот  кто  в  боевой
форме!

Глава 2

   - Мне все кажется, что я спала, видела кошмары, а  теперь  проснулась,  -
говорила Ольга, наскоро накрывая на стол. Из угощения в доме нашлись  только
маринованная селедка, горчица и огурцы. Да еще пряники, изрядно подсохшие  и
напоминающие камни. Однако гость был  доволен.  Несмотря  на  свою  солидную
комплекцию, Илья вообще ел мало и неохотно.
   - Было из-за чего огород городить, - заметил он, наливая  себе  водки.  -
Ирку испугалась, трусиха! Будешь?
   Ольга сперва  отказалась,  но  потом  поставила  на  стол  вторую  рюмку.
Алкоголя она не выносила, но сегодня был такой странный,  совершенно  особый
день... Они выпили, и она взглянула на гостя увлажнившимися глазами:
   - Ты меня спас, понимаешь? Просто спас.
   - Скажешь тоже, - проворчал он. - Лучше объясни, отчего у вас так  далеко
зашло? Ты хотя бы понимаешь, что Ирка не имеет никаких прав на эту квартиру?
   - Понимаю. Но она так настаивала... Он вспылил:
   - Мало ли кто на чем настаивает! На тебя подали в  суд,  а  ты  уж  сразу
считаешь себя виноватой! Небось поверила в сказки о дочкиной болезни?
   Ольга покачала головой:
   - Вовсе нет. Я узнала, что та здорова. Но если  Ирка  говорит,  что  дочь
больна, и приносит кучу справок, что тут сделаешь?
   -  Ну  вот,  -  продолжал  горячиться  Илья.  -  Она  только  на  это   и
рассчитывала. Дочка у нее больна, скажите на милость! Пожалейте  ее!  Знает,
стерва, что главное - хороший адвокат! Заплатила ему за это безобразие около
тысячи баксов, а с тебя получила шесть! Каков баланс?
   Женщина покачала головой:
   - Илюша, мне все равно. Только бы никогда ее не видеть, не слышать...
   - И не обидно?
   - Мне обидно только за тебя. - Она поставила на стол пряники, принесла  с
плиты чайник. - Ты так щедро выкинул деньги на ветер... Мне бы никогда такой
суммы не набрать. Сам ведь знаешь мои обстоятельства.
   - Обстоятельства у тебя стесненные, - согласился он,  прикусывая  жесткий
пряник  белыми  неровными  зубами.  Они  выглядели  так  неестественно,  что
казались вставными. Но Ольга знала - зубы настоящие.
   В сущности, она знала  об  Илье  почти  все.  Пять  лет  назад  развелся,
бездетен. Очень хорошо зарабатывает, но точной суммы его  доходов  никто  не
знает. Живет с постоянной подругой, на которой вовсе не собирается жениться.
Широкая натура, голубые глаза, высшее  техническое  образование.  Прекрасный
специалист в своей области  -  торговле  компьютерами.  Больше  всего  любит
лежать в гамаке на собственном дачном участке, но ему это редко удается.
   - Ирина, конечно, не подарок, - продолжал он рассуждать, прихлебывая чай.
- Чтобы с ней общаться, нужно быть такой же стервой. А  ты,  уж  прости,  не
стерва.
   - Спасибо, - грустно ответила Ольга. - Хоть это утешение.
   - Может, легче быть стервой, - философски заметил  Илья.  -  Смотри,  как
просто ей достаются деньги. Я, как посторонний, могу тебе сказать -  ее  иск
гроша ломаного не стоил.  Она  его  подала,  просто  чтобы  тебе  отомстить,
потрепать нервы.  А  в  результате  получила  кругленькую  сумму...  Короче,
внакладе не осталась.
   - Если бы не ты... - пробормотала Ольга, почти не слушавшая собеседника.
   - Что, если бы не я? Она махнула рукой:
   - Тогда мне прямая дорога в сумасшедший дом.  Ты  не  представляешь,  что
здесь творится. Илья отставил чашку:
   - Черт с ней, с Иркой, и этих денег мне не жалко...
   - Я расплачусь...
   - Не  говори  глупостей.  Что  с  Витькой?  Я  все  жду,  когда  ты  сама
расскажешь.
   И она рассказала ему все. Начала даже раньше исчезновения мужа - с самого
Нового года, с медового месяца (они поженились в декабре). Женщина  изливала
душу, и впервые ей становилось легче оттого, что кто-то внимательно  слушает
ее жалобы. Она поведала, как они с мужем  строили  планы  новой,