видел,  так  никуда  не
позвонил, - подвел итоги оперативник.
   - У большинства нет московской регистрации.
   Однако мужчину, лежавшего на крыше, все-таки удалось  опознать.  Согласно
нескольким свидетельствам, он тоже был временным квартиросъемщиком и жил  на
последнем, семнадцатом этаже. Женщина,  уронившая  прищепки,  несколько  раз
ездила вместе с ним в лифте.
   - Симпатичный, вежливый - Она тяжело вздохнула. - Всегда спрашивал,  куда
мне нужно, и сам нажимал кнопку.
   - Давно он тут поселился?
   - Да нет, пару месяцев назад.
   Поднялись наверх,  попробовали  войти  в  квартиру,  но  дверь  оказалась
заперта. После осмотра замков выяснилось - верхний защелкнут. Это можно было
сделать, сильно хлопнув дверью. Сама  дверь  была  хлипкая,  "картонная",  и
замок удалось отжать от косяка долотом, которое позаимствовали у  соседа  по
площадке.
   Этот же сосед сообщил более развернутые сведения о покойном. Нет, знакомы
не были, имени его он не знает. Иногда вместе поднимались в лифте.  Жил  тот
мужик, не буянил, вроде бы не пил. Иногда к нему приходила полная  эффектная
женщина.
   - Жена?
   Он покачал головой:
   - Кто ее знает? Но не хозяйка, не Люда. Она тут никогда и не жила,  сразу
стала сдавать квартиру, как только получила. Это уже третьи жильцы.
   Телефона Люды у него не оказалось.  Принялись  устанавливать  личность  и
координаты хозяйки. В это время остальная часть группы осматривала квартиру.
Сразу бросился в глаза  довольно  дорогой  компьютер.  Он  был  подключен  к
Интернету и в данное время находился в режиме ожидания.  На  столе  в  кухне
стояли две пустые бутылки дешевого московского коньяка. Продуктов в  старом,
слабосильном холодильнике почти не было. В  пепельнице  лежал  один  окурок.
Сигарета была дорогая, со следами помады на фильтре.  Ее  приобщили  к  делу
вместе с  бутылками.  В  раковине  стояло  несколько  грязных  тарелок,  под
раковиной обнаружилось полное мусорное ведро, которое  из-за  жары  издавало
жуткий запах. Его содержимое  вывернули  в  пакет  для  мусора  и  тщательно
завязали, чтобы осмотреть позже.
   В кожаной куртке,  висевшей  в  прихожей,  нашлись  документы  покойного.
Паспорт  принадлежал  Владыкину  Виталию  Ивановичу,  1959  года   рождения,
москвичу, разведенному, женатому вторично, имеющему от  первого  брака  дочь
пятнадцати лет. В той же куртке обнаружилась небольшая  сумма  денег,  ключи
(которые подошли к замкам), несколько зубочисток, футляр с очками и билет на
метро.
   Постель была застелена на двоих - на ней лежали две  смятые  подушки.  На
одной из наволочек виднелись следы грима.
   - Тональный крем и помада красного цвета, -  фиксировал  оперативник  для
видеозаписи. - Пахнет духами, сладкими. Олег, у твоей жены не такие, часом?
   Тот понюхал и кивнул - "Поэм".
   В шкафу, кроме нескольких мужских рубашек и свитеров, обнаружились  также
кое-какие женские вещи. Но  их  было  немного  -  ночная  рубашка  огромного
размера, вся в шелковых розочках, таких  же  внушительных  размеров  юбка  с
разошедшейся "молнией" на боку. В  углу  шкафа  валялись  туфли  со  сбитыми
набойками. На подзеркальнике в ванной стоял крем для лица, тоник для  снятия
макияжа и баночка с разноцветными ватными  тампончиками.  На  бачке  унитаза
лежала начатая упаковка гигиенических прокладок. Полотенец было пять, и  все
несвежие. От одного из них пахло теми же сладкими духами.
   - На бомжатник не похоже, - заметил Олег. - На притон тоже. Нужно  срочно
искать хозяйку.
   - Семье-то сообщим? - Его напарник заглянул в паспорт погибшего. - У него
две жены и дочь. Которую жену извещать?
   - Последнюю, - буркнул Олег, исследующий шкафчик на  кухне.  -  Да,  жили
небогато. Что-то не похоже, чтобы дама вела хозяйство. Больше  смахивает  на
холостяцкую берлогу!
   - Сосед сказал, приходила иногда.
   - Подруга? Нужно бы ее найти.
   Но они нашли кое-что другое, и находка чрезвычайно их заинтересовала.  На
компьютерном столе среди других бумаг обнаружился скомканный  белый  листок.
При ближайшем рассмотрении он оказался свежей городской телеграммой.
   - Интересно... Весь текст состоит из этого адреса. Подписи нет.
   - Кому послано? Когда?
   - Послано вчера в 11:35, Владыкиной Ирине, адрес... Это что - его жена?
   Снова обратились к паспорту и решили, что Владыкина Ирина  (если  это  не
родственница покойного), скорее всего,  не  кто  иная,  как  Пирогова  Ирина
Юрьевна, на которой Виталий Иванович в свое время женился в первый раз.
   - Если она поменяла фамилию в браке,  то,  значит,  получатель  -  бывшая
жена.
   - А если сестра или мать? Нужно проверить. Хорошо, что есть адрес.
   Группа покинула квартиру, опечатав дверь и попросив  соседа  приглядывать
за квартирой. Если кто-то придет в гости к покойному, немедленно  позвонить.
Сосед согласился.
   -  Сам  выбросился  с  балкона  или  его  того?..  -  поинтересовался  он
напоследок.
   - Когда выясним, вы узнаете первым, - пообещали ему.
   Кое-какие свидетели все-таки отыскались.  Жильцы  с  десятого  этажа  (их
столовая располагалась как раз под тем  участком  крыши,  куда  упало  тело)
сообщили, что вчера, около половины четвертого, они слышали сильный  удар  в
потолок. Конечно, очень испугались и удивились - ведь над ними никто не жил.
Но шум не повторился, никаких последствий  (трещин,  протечек)  не  было,  и
потому они не стали проверять, что случилось.
   Также один жилец с двенадцатого этажа  показал,  что  примерно  в  то  же
время, вчера после трех часов, ему привиделось, будто  мимо  окон  пролетело
что-то большое и темное. Он слышал какой-то  звук,  но,  когда  выглянул  из
окна, ничего подозрительного не увидел.
   Сперва оперативники не могли понять, в чем дело. Почему никто из жильцов,
подходивших вчера к окнам, не заметил тела? Как такое могло произойти?
   Ведь свидетели должны были найтись на всех семи этажах, возвышавшихся над
местом трагедии! Тело лежало на виду, ничем не прикрытое, почти сутки!
   На  этот  счет  скоро  появилась  версия.  Олег,  глядя  вниз  с  балкона
семнадцатого этажа, обратил внимание на место падения:
   - Видишь рекламный щит на краю крыши?
   Щит трудно было не увидеть. Он нес на себе  название  крупной  телефонной
компании и вполне соответствовал ее размерам.
   - Сейчас два часа, солнце стоит высоко, щит почти не отбрасывает тени.  А
вот в три тридцать под щитом будет уже довольно  большая  тень.  Тело  упало
прямо туда!
   Посмотрели на крышу и убедились, что он прав -  под  щитом  уже  пролегла
косая  прямоугольная  полоса  тени.  С  каждым   часом   она   должна   была
увеличиваться.
   - Да, часам к четырем она, наверное, достигнет трех метров, не меньше,  -
согласился с ним напарник. - Тело могли и не заметить,  тем  более  что  оно
ударилось о крышу возле самого щита.
   Соседи с шестнадцатого этажа утверждали, что не слышали  наверху  никаких
звуков борьбы. И не только вчера, вообще никогда. Все в один голос твердили,
что жилец был тихий и неприятностей не доставлял. Никаких гулянок наверху не
было, гости туда не ходили.
   К вечеру встретились с хозяйкой, та жила на другом конце Москвы. Узнав, в
чем дело, женщина только ахнула: такой был приятный жилец! Она почти  ничего
о нем не знала. Квартиру он снял в конце  февраля,  как  раз  в  праздничный
день, а осматривал ее вместе с женой - представительной такой дамой,  хорошо
одетой, полной. Описание, которое дала хозяйка, вполне совпадало со  словами
соседа.
   - Это его жена? Хозяйка слегка замялась:
   - Я бы не сказала. Не знаю!
   - Как он ее называл?
   - По имени. Странное имя... Оперативники переглянулись.
   - Не Ольга? Может быть, Ирина? Та замахала руками:
   - Да что в них странного, у меня у самой племянница Ирина. Нет,  какое-то
нерусское имя. И дама вроде нерусская. Хотя я не знаю точно, говорю  вам!  Я
ее видела один раз. Ей квартира не понравилась, а ему - да. Он и заплатил. -
Женщина вздохнула. - Она все повторяла: "Снимай, если хочешь, мне все  равно
тут не жить!" И смеялась.
   - Почему ей не понравилась квартира, раз она не собиралась  в  ней  жить?
Хозяйка снова вздохнула:
   - Последний этаж, вот почему. Она сразу сказала, что высоко, а она боится
высоты.
   -  Актуальное  замечание,  насчет  высоты,  -  заметил  Олег,  когда  они
возвращались. - Если это не его жена, значит, любовница?
   Его друг ответил, что прежде всего желает пообщаться с Ириной Владыкиной,
кем бы та ни оказалась. Найти ее было проще простого, ведь у  них  на  руках
была телеграмма с адресом.

***

   Им долго  пришлось  набирать  номер  квартиры  на  домофоне,  прежде  чем
откликнулся женский голос из динамика. Услышав, что пришла милиция,  женщина
страшно возмутилась:
   - Хоть в воскресенье оставьте меня в покое! - и дала отбой.
   Мужчины переглянулись.
   - Что значит "хоть"? - спросил  Олег.  -  Чем  плохо  воскресенье?  Можно
подумать, мы к ней каждый день ходим.
   - Может, к ней другие ходят. Откуда ты знаешь, что это за дама?
   Но в конце концов они все-таки проникли  в  подъезд  следом  за  какой-то
старушкой. Та потащилась выше,  на  третий  этаж,  мужчины  остановились  на
втором. Позвонили. За высокой стальной дверью, обитой дерматином,  зашаркали
тапки.
   - Кто? - спросил все тот же женский голос.
   - Телеграмма.
   - Опять?!
   Дверь приоткрылась, и женщина узрела вместо телеграммы два удостоверения.
Изучив их, она пожала плечами и впустила гостей в квартиру.
   - Проверили пояс? - спросила она,  почти  не  глядя  на  вошедших.  Ирина
сосредоточенно размешивала в мисочке жидкое тесто для оладий.
   Из дальней комнаты показалась долговязая бледная  девочка.  Она  тоже  не
выказала ни страха, ни любопытства. Прошла мимо мужчин и скрылась на кухне.
   - Какой пояс?
   - Потеряли? - возмутилась Ирина. - Так я и знала, давай вам  после  этого
ценные улики! И конечно, ничего не нашли! А где Самохин?!
   - Простите, вы Ирина Владыкина? -  Женщину  удалось  перебить  с  большим
трудом. Она кипела от негодования.
   - Да! И вы это сами знаете!
   - Скажите, кем вам приходится Виталий Иванович Владыкин?
   Та прищурилась, обводя мужчин холодным взглядом, будто прикидывала,  кого
именно убьет первым:
   - Издеваетесь? Вы кто такие? Я сейчас позвоню  Самохину  и  все  выскажу!
Мало того что ничего до сих пор не нашли, так еще лезут с  глупостями!  Что,
следователя сменили?!
   После короткой  неразберихи  и  взаимного  недовольства  удалось  немного
прояснить ситуацию. Ирина сообщила, что является потерпевшей стороной в деле
об ограблении квартиры и потому часто  общается  с  представителями  закона.
Оперативники, в свою очередь, признались,  что  явились  совсем  по  другому
делу.
   - Он мой муж, - ответила  Ирина  после  повторного  вопроса.  -  То  есть
бывший. Что он натворил?
   - Да как вам сказать... Кое-что натворил, конечно. Вы ничего не знаете?
   Та покачала головой. Ее темные быстрые глаза обыскивали  лица  визитеров.
Женщина неожиданно занервничала, и это было  очень  заметно.  Она  поправила
прическу, убрав со лба темную прядь, облизала губы и севшим голосом,  совсем
не похожим на прежний, пронзительный, спросила, что все-таки случилось.
   - Ваш бывший супруг погиб. Вчера он выбросился с семнадцатого этажа.
   Она  чудом  не  вылила  на  пол  тесто  из  миски.   Слепо   присела   на
подвернувшийся пуфик.
   - Или его выбросили, - добавил Олег. - Ирина...  Женщина  снова  облизала
губы. Голос прозвучал так, будто она умирала от жажды:
   - Юрьевна.
   - Ирина Юрьевна, как давно вы виделись с Виталием Ивановичем?
   - Давно, - прошептала она. - Когда, вы сказали, он погиб?
   - Вчера. А именно в три тридцать пополудни.
   - В три тридцать, - механически повторила женщина. И вдруг вскрикнула:
   - Таня, иди сюда! Ты теперь сирота!
   Последовала бурная истерика, причем рыдала и  убивалась  только  мать,  а
дочка с угрюмым видом подавала ей  воду  и  корвалол.  Потом  Таня  принесла
тряпку и вытерла с пола пролитое тесто. Унесла миску  на  кухню,  вернулась,
остановилась рядом с матерью, будто в ожидании каких-то указаний. На  мужчин
она по-прежнему совсем не смотрела. Казалось,  девочка  существует  в  своем
мире, параллельном реальности, нигде не совпадающем с ней.  Ирину  с  трудом
удалось усадить, она явно предпочитала валяться на полу,  стучать  о  паркет
босыми ногами (тапки свалились) и призывать страшные кары  на  головы  неких
Ольги и Ильи.
   Мужчины  переглянулись.  Кто  такая  Ольга,   они   могли   предполагать.
Загадочный Илья ничего для них не значил. Сейчас было куда важнее привести в
чувство хозяйку. Когда та слегка успокоилась (ей удалось  выпить  полстакана
воды, остальное вылилось в декольте), женщине показали телеграмму:
   - Вчера вы получили вот это. Сами расписались?
   Она сделала отстраняющий жест,  но  потом  все-таки  взяла  телеграмму  и
слабым голосом подтвердила, что действительно получала ее лично.
   - Странный текст, - прошептала она. - Я  сразу  подумала,  что  случилась
беда...
   - Когда вам доставили телеграмму?
   - Какая разница... - Умирающий голос был похож на шелест сухих листьев. -
Где-то в час. Или позже. Не помню.
   - Что вы сделали, получив ее?
   Женщина вдруг обратила внимание на  стоявшую  рядом  дочь.  И  неожиданно
резко приказала ей уйти в свою комнату и читать то, что задали  на  лето  по
литературе. Девочка ушла, громко хлопнув дверью. Ирина вздохнула:
   - А что я могла сделать? Кстати, где вы взяли телеграмму?
   - Там, где вы ее оставили. Та ощетинилась:
   - Прекратите хамить! Что за намеки?! Да, я съездила  туда,  поговорила  с
мужем и уехала. Больше я ничего не знаю! Почему вы на меня накинулись?  Если
он убит, ищите убийцу!
   - Во сколько вы туда приехали?
   - Я буду говорить только рядом  со  своим  адвокатом,  -  твердо  заявила
женщина. - Знаю, знаю, вам очень нужно кого-то сразу засадить! Но я  его  из
окна не выкидывала, если вы на это намекаете!
   - Никто не говорит, что выкидывали. Он мог выпасть сам.
   - Ага, конечно! - язвительно возразила она. - С какой это стати? Если  бы
он выпал сам, вы бы ко мне не явились!
   Ее странная логика сбивала с толку. Женщину попытались  убедить,  что  ей
придется сказать правду с адвокатом или без, но она стояла на своем:
   - Я не помню точно! Вдруг скажу, что была там, например, в три, а вы меня
засадите! Вдруг его убили точно в три, а? Вы же  можете  назвать  мне  любое
время для отвода глаз, чтобы я сама себя посадила!
   - Ну знаете! - потерял терпение один из оперативников. - Если вы встали в
такую позу, значит, будем говорить в другом месте. Повестку вам пришлют.
   - Я приду с...
   - Адвокатом, мы поняли. До завтра! И не вздумайте заболеть или уехать!
   Олег понимал, что перегибает палку, что говорить в таком тоне  не  стоит,
но ничего не мог с собой поделать. Эта дама его довела.
   Они уже собирались уходить, когда из своей комнаты  появилась  девочка  с
глазами полными слез, красная от подавленных рыданий. Таня сделала два шага,
у  нее  была  неуверенная,  лунатическая  походка.   Остановилась   напротив
матери... И неожиданно выкрикнула ей в  лицо,  что  та  убила  отца,  всегда
мучила его, ненавидела, и лучше  бы  мать  сама  выпрыгнула  с  семнадцатого
этажа, стерва, стерва, стерва! Теперь она все расскажет!
   Ирина ахнула, отшатнулась и прижалась  к  стене  Оперативники  застыли  в
дверях.
   - Танечка, что ты говоришь? - пробормотала мать. - Опомнись! Я  просто  с
ним поговорила!
   - После твоих разговоров хочется покончить с собой! -  завизжала  девочка
так высоко, что на кухне звякнуло какое-то стекло.
   Мужчины стали свидетелями второй истерики, исполненной так же импульсивно
и страстно, как первая. На  этот  раз  за  водой  бросилась  Ирина.  Заметив
мужчин,  остолбеневших  на  пороге,  она  закричала,  чтобы  они  немедленно
убирались, разве они не видят, что ребенку плохо, девочка так любила отца, и
ни единому ее слову сейчас доверять нельзя!
   - Твои впечатления?
   Они курили в машине, припаркованной под окнами особняка.  В  тихом  узком
переулке давно стемнело. Где-то вдалеке слышался  стеклянный  лязг  медленно
ползущего трамвая. А в окнах второго этажа все еще раздавались  истерические
крики, правда уже приглушенные.
   - Не знаю, - неохотно признался старший. - Наше дело - собрать данные. Но
женщина интересная. И внешность приметная,  нужно  будет  показать  ее  фото
соседям Владыкина. Вдруг видели ее когда надо?
   Ирина не уехала и не заболела. На другой день она уже сидела  в  кабинете
нового следователя и давала  показания.  С  ней  пришел  адвокат  -  полный,
жизнерадостный господинчик, которого непременно  узнала  бы  Ольга.  Это  он
сопровождал Ирину на все заседания суда.
   - Я получила телеграмму без пяти минут час, - четко рассказывала женщина.
   Ее речь, как и внешность, разительно отличались от того, что видели вчера
вечером оперативники. Ирина была строго одета, гладко причесана, в ее голосе
и манерах не осталось и следа истеричности. Она говорила так спокойно, будто
речь шла о самых будничных вещах.
   - Честно говоря, я даже не могла предположить, кто мог послать мне  такое
странное сообщение  и  зачем.  Все-таки  решила  поехать  по  этому  адресу,
проверить, что там. Ведь на розыгрыш не похоже?
   Она как будто ожидала подтверждения, но никто ей не ответил. Ирина повела
ресницами в сторону адвоката и продолжала:
   -  Я  поехала.  Вдруг  что-то  случилось?  С  кем-то  из  моих  знакомых,
например?
   - Вы не знали, что ваш бывший муж снимает там квартиру?
   - Нет. Я полагала, что он должен жить со  своей  второй  женой.  -  В  ее
голосе прозвучала тень злорадства. Ирина явно наслаждалась  ситуацией.  -  А
она, видно, создала такие условия, что он был вынужден уйти из дома и  снять
квартиру. Так вот, Витя открыл дверь. Честно говоря, я была очень  удивлена.
Мы очень давно не виделись да и расстались не очень хорошо... Я думала,  что
больше его не интересую. Даже как Танина мать.
   Грустная короткая пауза. Из сумочки появился чистый  носовой  платок,  за
ним шлейф цветочных духов.
   - Правда, на днях Витя нам звонил, спрашивал о дочке, но все равно  я  не
ожидала, что телеграмму послал именно он.
   По словам Ирины, они вполне мирно поговорили.  Речь  шла  о  Тане.  О  ее
здоровье - слабое сердце, поведении - неуправляема, как все подростки, и  об
отношении к учебе - пренебрежительное.
   - Во сколько вы приехали и как долго вы там пробыли?
   - Приехала, наверное, в два, -  сказала  Ирина.  -  А  пробыла  не  более
получаса. Сами понимаете, двум бывшим супругам особенно не о  чем  говорить.
Малейшая искра, и может начаться ссора. Особенно когда люди разводятся  так,
как это сделали мы.
   Она опустила глаза и добавила, что никого не хочет обвинять ни в крушении
своей семьи, ни в смерти мужа - такой  нелепой,  бессмысленной.  -  Но  если
кто-то и виноват, то, наверное, женщина, из-за которой он лишился всего.
   - Я имею в  виду  Ольгу,  его  нынешнюю  жену,  -  пояснила  Ирина.  -  Я
предупреждала, что она выходит замуж за квартиру, но он меня не слушал.  Что
поделаешь? Ну, теперь она своего добилась. Она законная наследница, квартира
достанется ей целиком, мы с дочкой давно отказались от  всяких  материальных
притязаний... - Тонкая рука поднесла к глазам  платок,  осторожно  коснулась
ресниц. - Пусть унаследует все, если ей совесть позволит. Хотя что это  я...
Какая совесть...

Глава 14

   Она слышала сквозь сон телефонный звонок, но вместо того,  чтобы  встать,
только забралась еще Глубже под одеяло. Потом заскрипела  кровать,  Илья  не
смог вынести назойливого звона и встал. Ольга пробормотала что-то вроде  "Да
ну их!" и снова упала в сон.
   Ей удалось открыть глаза только через час, да и то  лишь  потому,  что  в
комнате стало невыносимо жарко. Вчера вечером  они  не  задернули  шторы,  и
широкие лучи лежали поперек смятой