настолько плохой не была  еще  никогда.  Я  ведь  совсем  их
забросила. И все из-за тебя.
   - Я не могу ее видеть! - всхлипывал Виталий, вжимаясь в подушку.
   Плечо подрагивало под  горячей  ладонью  Камиллы.  Она  подумала,  что  с
удовольствием прилегла бы рядом с ним. Ноги так болели...  И  на  душе  было
неуютно, голо и пусто, совсем как в этой необжитой комнате. Куда  хуже,  чем
позавчера, когда они решили расстаться. Тогда настоящая тоска  еще  даже  не
начиналась.
   - Когда она начинает что-то говорить, мне кажется,  что  жужжит  муха!  -
простонал Виталий. - Мне хочется ее убить! Убить газетой!
   - Да что ты выдумываешь,  у  нее  вполне  приятный  голос,  -  беспомощно
возразила женщина. Она сама чувствовала, что утешения звучат неискренне. - И
вообще, Ольга довольно милая. Не красавица, конечно, но очень симпатичная...
   - Замолчи!
   Он тряхнул  плечом,  но  сбросить  ее  руку  не  удалось.  Тогда  Виталий
перевернулся на спину. Лицо у  него  было  красное,  чуть  припухшее,  глаза
блестели. От него шел запах дешевого коньяка. Камилла даже слегка  задержала
дыхание. Таким пьяным она его никогда не видела.
   - Что ты понимаешь? - продолжал он. - Ты возвращаешься домой, и муж ни  о
чем тебя не спрашивает! А она меня пытает! Ей все нужно знать:  где  я  был,
что делал. Теперь узнала, что  я  жил  с  тобой,  и  этого  ей  мало,  нужны
подробности, требуется правда... Камилла возмутилась:
   - Ты назвал мое имя?! Трепач!
   - Ничего я не называл! А если бы и назвал, она бы не поверила, что я  мог
жить именно с тобой!
   Тут женщина обиделась. Она знала, что за спиной  ее  называют  толстухой,
если еще не хуже. Но при этом была высокого мнения о своей внешности. А опыт
убеждал ее, что мужчины гораздо чаще реагируют на ее пышные прелести, чем на
худосочные фигурки вроде Ольгиной. Но сейчас ей  было  обидно,  как  никогда
раньше.
   - Мило с твоей стороны! После  того  как  я  ухаживала  за  тобой  четыре
месяца! После того как устроила тебя на новую  работу!  В  конце  концов,  я
просто не вылезала отсюда! И ты вроде был счастлив,  а  теперь  преподносишь
мне такие комплименты!
   Виталий, казалось, протрезвел. Его взгляд  стал  более  осмысленным,  ему
удалось его скорректировать. Он стал  извиняться,  но  Камиллу  трудно  было
остановить. Она впервые высказала ему накопившиеся претензии.  Женщина  была
недовольна многим. Прежде всего ей никогда не нравился  слишком  нелегальный
характер их связи. Она утверждала, что вовсе не  обязательно  было  доводить
дело до розыска, он хоть понимает, как переполошил всех родных  и  знакомых?
Потом, он непорядочно поступил с женой. Как бы он к  ней  ни  относился,  но
нельзя было бросать женщину так надолго, не подав никакой весточки о себе.
   - Ты просто трус, у тебя не хватило смелости сказать ей правду! А что  бы
изменилось? Ты ее боялся! Или, может, боялся Ильи?!
   Тот пытался возражать, но  Камилла  не  слушала.  Ей  наконец-то  удалось
выговориться, и она не желала упускать шанс Она заявила,  что  только  бабья
глупость помешала ей вовремя оставить эту безумную затею - снять квартиру на
окраине, скрыться здесь от всего света, навещать  любимого,  привозя  каждый
раз полные сумки продуктов... Устраивать его судьбу, подыскать  ему  работу,
которая позволяла бы не выходить из дому, используя компьютер и  возможности
сети... И все это она делала, не щадя сил  и  времени.  И  на  все  это  она
решилась, как на захватывающее приключение.
   - Как будто мне мало было своих приключении! Я даже не знаю  толком,  как
младшие дети закончили учебный год! Не было времени  поинтересоваться!  Зато
все это время была одна забота - как бы устроить тебя получше. Ты думаешь, я
такая дура, что считала, будто это надолго? Да нет, конечно!  Я  знала,  что
тебе все равно придется вернуться к жене!
   Виталий тоже возмутился:
   - Ты знаешь, что я не собирался возвращаться!
   - Ну да, просто пришлось! Тебя вынудили. - Она недобро засмеялась. - Если
бы не приехал Илья, ты бы сидел тут как пришпиленный! Если бы не узнал,  что
он собирается навеки поселиться у твоей женушки,  даже  не  вспомнил  бы  ее
имени! Все вы такие - собаки на сене! Ты взбесился  оттого,  что  она  стала
тебя забывать, и решил испортить ей жизнь!
   Виталии потер лицо руками, взъерошил волосы. Облизнул пересохшие  губы  и
попросил Камиллу замолчать.  Она  плетет  бог  знает  что  и  сама  об  этом
пожалеет.
   Женщина мгновенно пришла в ярость, так действовала на нее любая угроза:
   - Ты сам пожалеешь, и очень скоро! Мне надоело изображать добрую мамочку,
ты мне осточертел! Возвращайся к своей супруге, возвращайся с концами! Чтобы
не было больше этих звонков мне на работу, как сегодня! Я никогда,  слышишь,
никогда больше сюда не приеду!
   - Камилла!
   - Не смей меня впутывать во всю эту дрянь! Достаточно того,  что  сегодня
мне пришлось объясняться со следователем! - Она перевела дух. лицо  запылало
багровым румянцем, некрасиво разлившимся по смуглым подрагивающим щекам. - Я
в твои дела больше не полезу, они мне не по вкусу! И нянчиться с тобой  тоже
надоело! Катись  отсюда!  -  И  внезапно  сообразив,  что  съемная  квартира
оплачивалась Виталием, Камилла переменила решение:
   - Нет, это я отсюда уйду.  С  превеликим  удовольствием!  Пора,  наконец,
взяться за ум, мне скоро стукнет сорок пять, сколько можно...  Даже  смешно,
как вы все ко мне липнете! Слепые, что ли? - Она говорила с  вызовом,  но  в
голосе, помимо воли, слышалась горечь.  Ярость  быстро  остывала.  -  Ольга,
например, намного привлекательнее меня. Илья и то разглядел, а  уж  ему  все
равно, с кем спать, главное, чтобы пол был противоположный.
   Виталии уже не возражал, не просил ее замолчать. Он сидел на краю дивана,
устало сгорбившись и  разглядывая  лежащие  на  коленях  руки.  Камилла  тем
временем отыскала свои лодочки, надела их и гневно направилась к выходу.
   Она не хотела оборачиваться, чувствуя, насколько  это  опасно.  Одно  его
слово... И все может измениться. Она уже несколько раз  вот  так  уходила  и
возвращалась, не дойдя до порога. "Хотя нет, - вспомнила женщина. -  Однажды
я добралась до самого лифта Он  молил  меня  на  коленях".  С  любым  другим
мужчиной она бы давно рассталась, но с этим все шло вкривь и вкось. Иной раз
она себя просто не узнавала и со страхом задавала вопрос:  неужели?  Неужели
она впервые в жизни по-настоящему влюбилась? Так поздно? Так сильно?

***

   Они встретились случайно, и в первую минуту она даже не  узнала  Виталия.
Кроме того, в тот зимний  морозный  вечер  ей  отчаянно  не  везло  -  после
тяжелого дня болела голова, вместо обеда пришлось съесть  кучу  бутербродов,
которые Камилла терпеть не могла, и в довершение всех бед  новенький  "фиат"
не завелся. Она бросила его во дворе конторы, позвонив мужу и сказав,  чтобы
тот прямо после работы мчался туда и разбирался, в чем дело.
   Домой она поехала на  метро.  Камилла  уже  отвыкла  туда  спускаться,  и
вечерняя толпа, грохот поездов, особый, теплый и душный воздух в тоннелях ее
угнетали. Она сидела на пружинистом диванчике, рассматривая лица напротив  и
наклеенную на стены рекламу. Многие пассажиры читали, и она пожалела, что  у
нее нет никакой книжки или газеты - ехать  предстояло  долго.  А  потом  она
обнаружила, что мужчина, сидевший напротив и чуть  наискось,  пристально  ее
разглядывает.
   Камилла прикрыла глаза.  Она  была  не  расположена  отвечать  на  чьи-то
игривые улыбки. Ей все опротивело, именно так она  и  выразилась  про  себя,
твердо решив ехать прямо домой, не заворачивая в гости  к  подруге,  которая
весь день звонила ей на работу. У подружки что-то случилось, что-то  личное,
очередная катастрофа. Камилла поняла  только  одно  -  та  в  очередной  раз
осталась одна, человек, за которого она рассчитывала выйти замуж  (в  третий
раз), бросил ее (в четвертый раз).  Камилла  как  раз  прикидывала,  как  бы
поступила  сама  в  такой  ситуации,  но  тут  рядом  прозвучало   ее   имя,
произнесенное мужским голосом с вопросительной интонацией.
   - M-м? - Она  вопросительно  открыла  глаза  Женщина  уже  успела  слегка
задремать, размышления о чужих несчастьях ее убаюкали.
   - Вы... Ты меня не узнаешь?
   Рядом сидел тот самый тип, который глаз  с  нее  не  сводил.  Она  слегка
сдвинула брови, пытаясь вспомнить,  где  могла  его  видеть.  Тогда  Виталий
заново представился и напомнил...
   - Точно, - обрадовалась женщина. - А Илья сейчас в Германии, ты в курсе?
   - Ну конечно. Мы с женой его провожали в аэропорту. А тебя не было.
   - Ну, делать мне больше нечего, только его  провожать  -  Теперь  Камилла
окончательно проснулась и даже почувствовала себя  отдохнувшей.  Она  любила
общество. - Когда он собирается домой?
   Виталий ответил, что не знает. Добавил, что на месте Ильи не  слишком  бы
торопился в Москву. Такая скверная погода, наверняка в Германии  зима  мягче
Камилла принялась спорить, и они незаметно проехали нужную станцию. Тут  она
спохватилась  и  заявила,  что  должна  вернуться,  но  Виталий   неожиданно
настойчиво стал ее отговаривать.
   - Может, заедешь к нам в гости? - спросил он. - Было бы  замечательно.  У
нас почти никто не бывает, и жена будет рада.
   - Да ладно, чему  это  она  так  обрадуется,  -  усмехнулась  Камилла.  -
Кажется, в прошлый раз я ей не слишком приглянулась.
   - Почему ты так думаешь?
   - Не знаю. Но она та-ак на меня смотрела... - Камилла  пошире  распахнула
пальто на груди. Ей становилось жарко. - Нет, уж ты прости, но я  к  вам  не
поеду. Если не хочешь коротать вечер с женой наедине, лучше  поедем  к  моей
подружке. Она давно меня приглашает. Посидим, выпьем, домой вернешься еще до
полуночи.
   Она никак не ожидала, что он примет приглашение. Сама она говорила просто
так, на ветер, тем более что  никуда  ехать  не  собиралась.  Только  домой.
Мелькали мысли о накопившейся стирке, об обеде, который дети  наверняка  уже
съели, если только старшая дочь не сообразила поджарить картошки. Но она  не
сообразит, хотя ей уже исполнился двадцать один год, она  даже  яйца  толком
сварить не умеет.
   - Поедем, - обрадовался Виталий. - Это далеко?
   Камилла перевела на него изумленный взгляд. Отступать  было  некуда.  Она
сказала, что в таком случае  они  едут  совсем  не  в  ту  сторону  и  лучше
подняться наверх, взять такси. Так  они  и  сделали,  причем  Виталий  сразу
отверг ее предложение предупредить жену.
   - Она не будет беспокоиться?
   - Не будет.
   Стоило заговорить о жене, как он сразу зажимался, вид делался враждебным,
глаза - усталыми и злыми. Камилла  немедленно  оценила  ситуацию  -  мужчина
соскучился "замужем", желает развлечься на стороне,  а  в  качестве  объекта
желания выбрал женщину лет на десять старше супруги. И раза в три толще.
   Она разозлилась, таких любителей разнообразия Камилла терпеть  не  могла.
Она хотела, чтобы ее ценили саму по себе, а не в качестве противовеса. Не  в
качестве экзотического сувенира.
   Однако отфутболить поклонника ей не удалось. Виталий больше не  давал  ей
возможности разозлиться. Когда добрались до места, он  по  своей  инициативе
зашел в магазин купить чего-нибудь к  столу.  Камилла  помогла  ему  выбрать
продукты и вино, он совершенно в этом не разбирался. Говорили они в основном
об Илье. Это было единственным, что их связывало. Пока.
   Подруга, как выяснилось, успела напиться и без их участия. Когда  Камилла
представила ей гостя, та вряд  ли  запомнила  имя.  Она  слабо  кивала,  все
порывалась  оставить  парочку  на  кухне  и  завалиться  спать.  Камилла  не
выдержала и отвела ее в комнату, помогла улечься.  Выругала  за  пьянство  -
этого свинства она терпеть не могла.
   - Если не умеешь пить, не берись, -  выговаривала  она,  наспех  застилая
постель и помогая подружке раздеться. - На кого ты похожа? Да  вернется  он,
вернется уже завтра и что увидит? Опухшую рожу? Бутылки, окурки? Что ты  ему
преподнесешь? Перегар? Дура!
   Подруга отмахивалась, упорно не  открывая  глаз,  и  все  время  пыталась
сообщить, где находится чистое белье. Камилла ее остановила:
   - Никто у тебя ночевать не будет. Да, не ожидала я такого приема!
   Она вернулась  на  кухню  и  шепотом  сообщила,  что  ситуация  сложилась
странная. Хозяйка пьяна и спит, так что лучше все отменить и разъехаться  по
домам. До следующего раза.
   Виталий стал сопротивляться. Он сказал, что хозяйка им не помеха - именно
так и выразился. Что он хочет посидеть, поговорить, и посторонние тут  вовсе
не нужны. Камилла  подумала,  что  мальчик  (так  она  называла  даже  своих
ровесников) слишком форсирует события, если хочет залезть к ней в душу  и  в
постель. Или же у него в самом деле какое-то горе.
   - Хорошо, - кротко согласилась она. - Давай я  что-нибудь  приготовлю  на
скорую  руку.  А  ты  пока  расскажи,  как  живешь.  Честно  говоря,  я   не
представляю, о чем мы можем говорить, если оставить в покое Илью.
   Виталий открыл вино, не дожидаясь закусок. Выпил половину бокала, Камилла
свой едва пригубила. Она слушала его и удивлялась -  охота  же  выворачивать
душу перед посторонним человеком! Но история, которую он  ей  поведал,  была
так же проста, как и увлекательна.  Главным  образом  потому,  что  еще  раз
подтверждала ее собственную теорию - никакая любовь не бывает  вечной.  Если
любовь вообще существует.
   - Ты не можешь себе  представить,  как  мы  с  Олей  намучились,  пока  я
добивался развода, - говорил он, дымя очередной сигаретой.  -  Я  все  время
себе говорил, что нужно остановиться, ничего не получится, а  семью  разобью
вдребезги... Хотя от настоящей семьи там мало что осталось.
   - У твоей первой были любовники?
   - У нее была паранойя.
   - Весело, - заметила Камилла. Она поставила на стол салат, сыр, оливки. -
Ну что ж, тебе не в чем себя винить.
   - Да разве я виню?
   - Нет? А вид виноватый. Ты из-за дочери переживаешь? Забрал бы  ее  себе.
Если Ирина действительно больна, то ты мог бы добиться опеки.
   Он отмахнулся и сказал, что это пустые слова. Камилла не знает,  о  какой
женщине идет речь. Та способна на все. Иногда  ему  кажется,  что  Ирина  не
остановится даже перед убийством, если ее довести до белого каления.
   - Ей помогает какой-то бес, когда она творит свои  гадости,  -  продолжал
он. - Она всегда выходит сухой из воды, и все окружающие считают ее едва  ли
не ангелом. После развода от меня отвернулись почти все друзья. Она  звонила
им и настраивала против меня. Женщин, конечно, обработала легко, тут  нечему
удивляться. Но она и с мужиками нашла общий язык. Когда я пытался им  что-то
объяснить, они смотрели на меня как на мерзавца.
   - Но не Илья, верно?
   - Да, он оказался молодцом. Он настоящий друг.
   Виталий слегка захмелел, взгляд сделался тоскливым.  Камилла  втайне  его
пожалела. Ей  всегда  было  жаль  подкаблучников  -  эта  порода  чем-то  ее
привлекала. Возможно, потому, что она была не чужда деспотизма. Ее муж сразу
принял все как должное и никогда не пытался ей перечить. Тем  более  завести
речь о разводе. Если бы он это сделал, она бы уважала  его  намного  больше.
Зато перестала бы жалеть.
   - А потом я и родителей потерял,  сперва  отца,  потом  мать...  Какой-то
бесконечный кошмар... Пытка! Я говорил себе: когда все закончится, мы с Олей
постараемся забыть случившееся, заживем по-новому. Мало-помалу  обустроимся,
не будет этой грязи, этого ада. Никто не будет звонить по  ночам,  никто  не
будет караулить на лестнице, чтобы  швырнуть  в  лицо  пару  матерных  слов.
Однажды Ирка разбила у нас перед дверью банку... Швырнула ее в Олю, когда та
открыла дверь, кричала, что там серная кислота, что сейчас  она  сожжет  Оле
лицо!
   Камилла уважительно подняла брови. Когда выяснилось,  что  в  банке  была
вода, она не удержалась от язвительного смеха:
   - Твоя первая жена милашка, я начинаю тебя понимать! Теперь, когда ты  от
нее избавился, ты слишком устал,  чтобы  быть  счастливым.  Ей  удалось  все
испортить.
   Виталий был потрясен:
   - Ты это понимаешь?!
   - Еще бы! Так часто бывает, когда  ждешь  чего-то  долго.  Напридумываешь
себе невесть какого счастья впереди... А когда достигаешь цели, все  кажется
слишком обычным... Именно поэтому на женщинах, которые слишком долго терзают
поклонников, никто в результате не женится.
   - А она не понимает этого!
   Камилла сразу поняла, что речь идет о его жене. Она  хорошо  помнила  эту
худощавую, миловидную и такую обыкновенную женщину. Та была больше похожа на
подростка, неуверенного, тихого, замученного комплексами. Но все-таки в  ней
было какое-то своеобразное обаяние, Камилла заметила это и без помощи  Ильи,
который всегда восторженно высказывался об этой хрупкой женщине. Сперва  она
испытывала нечто вроде ревности, когда он  так  говорил  об  Ольге,  но  это
прошло сразу после того, как женщины познакомились. Камилла не в силах  была
поверить, что Илье может нравиться нечто в этом роде.
   - Вам надо куда-нибудь съездить, - дала она искренний совет. - На  юг,  к
морю, туда, где жарко.
   Где ничто не связано с твоей Ириной. И не на пару дней,  как  минимум  на
две недели. Вы давно отдыхали?
   - Никогда. - Он подпер кулаками щеки, в  его  взгляде  плескалась  тоска.
Казалось, Виталий наслаждается своим горем. - Теперь собираемся, но вряд  ли
куда-нибудь поедем.
   - Почему? Денег нет? - У нее едва не сорвалось "могу  одолжить",  но  она
быстро опомнилась. Не хватало еще давать в долг  чужим  людям.  Симптом  был
тревожный - Виталий начинал все больше ее интересовать.  Она  выругала  себя
Что в нем такого, комок проблем и натянутых нервов, никакого удовольствия не
получишь, мужчина-мальчик, сколько можно связываться с такими...
   - Деньги у нас есть. Нет желания. Во всяком случае, у меня.
   И, переведя взгляд  на  Камиллу,  он  добавил  то,  что  окончательно  ее
сразило. Он сказал, что если бы он поехал куда-то, то только с ней. У нее-де
потрясающий смех и такие глаза!
   Женщина даже не нашлась с ответом. Когда ей говорили нечто  подобное,  да
еще на втором часу знакомства (а они все равно  что  познакомились  заново),
она обычно отбривала собеседника так, что  у  того  пропадала  всякая  охота
продолжать. Камилла любила, когда за  ней  ухаживают,  даже  если  подоплека
ухаживания была ясна. Но тут... Виталий говорил очень уж искренне. Без  тени
шутки, без намека на голую похоть. В этом было  что-то  детское,  это  слово
опять пришло ей на ум. Мальчик. Не знает даже, как нужно  браться  за  дело.
Совершенно не умеет соблазнять. Ведь нельзя выражаться так, в лоб, можно все
испортить...
   - Ты все еще с Ильей? - спросил он, не сводя с нее глаз.
   Камилла откашлялась. Собрав остатки юмора, она поинтересовалась, как  это
возможно жить с человеком, который давно  пропадает  за  границей.  Секс  по
телефону - это для подростков и импотентов.
   - Значит...
   - Значит, я замужем и у меня трое  детей,  -  резко  ответила  она.  -  И
вообще, ничего это не значит! Я просто сижу тут и  слушаю  твои  жалобы,  не
больше. Слушаю и поражаюсь! Нашел на что жаловаться, жизнь  не  удалась!  Ты
избавился от сумасшедшей стервы, женился на любимой женщине. Устал, конечно,
но с кем не бывает? А ты  представь,  что  развод  не  удался  и  ты  сейчас
по-прежнему живешь с Ириной?
   Он сказал, что не желает ничего представлять.  И  просит  не  читать  ему
нотации. Заверил, что все время, прошедшее с того памятного визита Камиллы с
Ильей, он вспоминал ее. Вот это действительно важно, это кое-что  значит,  а
все остальное - чепуха.
   - Не может быть, - растерялась женщина. - Ты придумываешь... Тебе  просто
неохота идти домой. Это даже... некрасиво!
   Она встала, нашла на подоконнике свою сумку. Нужно было  уходить,  причем
немедленно. Камилла красноречиво взглянула на часы.  Если  она  не  вернется
домой к девяти, придется что-то объяснять. А это всегда травма,  не  столь