о я ее обчистил?!
   Его попросили успокоиться и внимательно осмотреть  остальные  вещи.  Илья
набросился на них с одержимостью  охотничьей  собаки,  но  больше  не  нашел
ничего подозрительного. На вопрос, не пропало ли что из  его  имущества,  он
ответил отрицательно.
   - Все цело, и деньги на месте, - сетовал он. - И все в  порядке,  но  вот
эта гадость...
   - Эта гадость оценивается  минимум  в  две  тысячи  долларов,  -  заметил
следователь. - А в составе гарнитура - еще выше.
   - Да, у нее еще были серьги, - буркнул Илья. - Помню, что были. И кольцо.
Надеюсь, их мне не подбросили?
   Но ни кольца, ни серег он не обнаружил. Его попросили пересчитать деньги,
аккуратно уложенные в чистый конверт.  Это  была  наличность,  которую  Илья
привез с собой в Москву, но до сих пор не  истратил.  На  вопрос,  зачем  он
провез через границу такую сумму - около двенадцати  тысяч  долларов  и  две
тысячи немецких марок, он ответил, что в бизнесе не  всегда  можно  обойтись
безналичными расчетами. И деньги это не его личные, они ассигнованы  фирмой,
где он работает, на непредвиденные расходы.
   - На взятки, - прямо сказал он,  пересчитывая  купюры.  Сперва  он  хотел
попросить об этом эксперта, но после решил, что в этом нет нужды. Все  равно
на купюрах должны быть отпечатки его пальцев.
   С этим все согласились.
   - Неужели уже проверили? - мрачно спросил он. - Однако быстро.
   - Мы еще ничего не проверяли,  -  сообщил  следователь.  -  Вы  считайте,
считайте. Вдруг что-то пропало.
   Но когда подсчет был закончен, Илья не торопился радоваться.  Он  положил
деньги обратно в пачку, нахмурился и слегка пожал плечами.
   - Все на месте?
   - Да.
   - Вы помните, какая сумма была в  конверте,  когда  вы  оставили  его  на
квартире у Владыкиных? - Этот вопрос  был  задан  с  легким,  но  явственным
нажимом.
   - Помню, - все так же сдержанно ответил Илья.
   - Здесь вся сумма целиком? Короткая пауза.
   - Не совсем. Только не знаю, что и думать Когда  денег  не  хватает,  все
ясно, но когда они размножаются... Если это Витька таким образом решил  меня
унизить...
   - Объяснитесь, пожалуйста.
   Илья растерянно напомнил следователю о шести тысячах долларов, которые он
одолжил Ольге в день последнего заседания суда. Эту сумму он снял со  своего
личного банковского счета, так как в день суда...
   - Тут не только та наличность, которую я провез через границу,  -  сказал
он. - Эти шесть тысяч тоже тут. Мне вернули долг. С одной стороны,  приятно,
но вообще-то...
   - Кто, по-вашему, это сделал?
   - Ну, вряд ли добрая фея. Думаю, это Витька Наверное, ему удалось  где-то
хорошо заработать. - Илья все еще пребывал в растерянности - А может, где-то
перезанял... Не знаю.
   Дальнейший осмотр вещей не дал ничего. Илью попросили вернуться в кабинет
следователя. Он уже не заводил  речи  о  пропуске  на  выход,  о  завтрашнем
отъезде. Браслет, найденный среди бритвенных принадлежностей,  вверг  его  в
глубокую задумчивость Даже находка лишних шести  тысяч  не  произвела  столь
сильного впечатления...
   ...До  тех  пор,  пока  до  него  не  дошел  смысл  слов,   произнесенных
следователем. Он сообщил, что Ирина Юрьевна,  потерпевшая,  оказалась  очень
предусмотрительной дамой И, получив от Русакова пресловутые шесть тысяч,  не
поленилась переписать все номера  купюр.  Правда,  зачем  она  это  сделала,
потерпевшая не объяснила. Сказала только, что в общении  с  "такими  типами"
осторожность не помешает.
   - Я просто ее цитирую, - заметил следователь,  хотя  Илья  почти  его  не
слушал.
   Но ему пришлось прислушаться,  когда  следователь  сообщил,  что  номера,
записанные Ириной Владыкиной, совпадают  с  номерами  купюр,  оказавшихся  в
конверте Точнее, это и есть те самые купюры.
   - Илья Сергеевич, можете вы это как-нибудь объяснить?
   Илья вытер мокрые виски скомканным платком и нерешительно попросил  воды.
Взгляд остановился, лицо приобрело мертвенный сероватый оттенок.
   - Мне их подкинули, - хрипло сказал он.
   - Кто это мог сделать, по-вашему? Вы говорите, что оставили сумку у своих
друзей шестнадцатого числа и с тех пор ее  не  видели.  Не  желаете  кое-что
добавить к показаниям?
   Илья облизнул губы и что-то пробормотал про адвоката.  Но  скорее  всего,
сделал это просто машинально.

Глава 8

   Вечером  в  ресторане  было  многолюдно.   Кроме   постоянных   клиентов,
работавших  или  живших  неподалеку,  сюда   часто   заглядывали   случайные
посетители, соблазнившиеся меню,  выставленным  снаружи  на  фанерном  щите.
Оправдывая название ресторана, оно  в  основном  состояло  из  рыбных  блюд,
включая модное суши.  Но  Камилла,  как  всегда,  предпочла  жирное  мясо  с
внушительным гарниром из жареной картошки и салатов.
   Она сидела за столиком  одна  -  и  ничуть  не  тяготилась  одиночеством.
Поэтому, когда к ней подошел пожилой мужчина в несвежей  голубой  рубашке  и
попросил разрешения присесть, Камилла сделала недовольную мину. Однако молча
кивнула.  Одного  взгляда  ей  было  достаточно,  чтобы  оценить  случайного
сотрапезника. Камилла выставила ему весьма  низкий  балл  и  снова  занялась
поглощением баранины. Она не видела, как этот  мужчина,  войдя  в  ресторан,
переговорил с барменшей, затем  с  официантками,  потом  с  администратором,
специально для него покинувшим свое неведомое логово. Она не  заметила,  как
тот предъявлял удостоверение и задавал какие-то вопросы.  Впрочем,  все  это
было сделано весьма ненавязчиво, и никто из посетителей не обратил  внимания
на этого человека.
   Когда он попытался завязать беседу, Камилла даже не подняла на него глаз.
   - Я вас не стесню? - спросил мужчина, с интересом глядя, как она ест.
   - Нет. - Она ответила с трудом - мешал непрожеванный кусок.
   - Вероятно, вы часто здесь бываете?
   Женщина грозно сдвинула брови. Снова оглядела  собеседника.  Низкий  балл
упал до минимального. Такие типы никогда ее не интересовали, она их попросту
не  замечала.  Неприметное  лицо,  возраст  куда   выше   среднего.   Ничего
выдающегося, а  серость  она  терпеть  не  могла.  Проглотив  мясо,  женщина
ответила, что пришла сюда поесть, а не поболтать. И  просит  оставить  ее  в
покое.
   - Рядом свободный столик, - сказала она. - Почему вы сели именно сюда?
   - Дело в том, что мне ваше лицо знакомо.
   - А мне ваше нег, - ответила она, но ужин  не  продолжала.  Этот  человек
говорил так спокойно и уверенно, что совсем не походил на дешевого ловеласа,
каким показался вначале. Это ее удивило. Удивило  тем  сильнее,  что  с  ней
давно уже никто не знакомился  на  улице  или  в  ресторане.  Она  от  этого
отвыкла.
   - Да вы меня никогда и не встречали, - заметил мужчина в голубой рубашке.
- Меня зовут Константин Петрович Самохин.
   Камилла удивилась еще больше:
   - Зачем мне ваша фамилия? Свою я все равно вам не назову.
   - И не нужно, Камилла Рахметовна, - успокоил ее следователь. - Я и так ее
знаю. Давайте познакомимся подробнее?
   Он  показал  ей  удостоверение.  Та  недоверчиво  взяла   его   в   руки,
предварительно вытерев пальцы салфеткой, и прочла от буквы  до  буквы,  щуря
непроницаемые темные глаза. Потом с некоторым почтением вернула владельцу:
   -  Сказали  бы  сразу,  кто  вы  такой.  Давайте  угадаю,  вы  по  поводу
ограбления?
   Она своего добилась - мужчина был слегка ошарашен.
   - С потерпевшей я незнакома, - продолжала Камилла,  от  души  наслаждаясь
произведенным эффектом. - Но вот с подозреваемым  -  да.  Когда-то  мы  были
очень близки, но это в прошлом. А  теперь  нас  связывают  только  дружба  и
деловые связи. - Камилла достала сигареты. - Спрашивайте, я  отвечу  на  все
вопросы.
   Константин Петрович пришел в себя. Напористость этой женщины была в общем
услужливой, но  почему-то  не  слишком  приятной.  Она  стремилась  овладеть
ситуацией во что бы то ни стало. Казалось, все остальное для нее значения не
имеет.
   - Простите, а откуда вы узнали об ограблении? - спросил он.
   - От жертвы, - последовал иронический ответ. - Я имею в виду Илью, потому
что в этом деле настоящая жертва - он. Представьте, он мне звонил час  назад
и рассказывал про свою беду. Вы взяли с него подписку о невыезде... Бедняга!
   Тот кивнул:
   - Примерно час назад он от нас и ушел. Значит, Русаков сразу обратился  к
вам?
   - А как же? - отрезала она. - Зачем еще нужны друзья? Хотя он не из  тех,
что  любят  плакаться  в  жилетку.  Да  и  помочь  я  ничем  не  могу,  даже
сочувствовать как следует не умею. - Она  улыбнулась,  потом,  будто  что-то
вспомнив, схватила сумочку и торопливо подкрасила  губы.  Теперь  ее  улыбка
ярко расцвела, но мелкие темноватые зубы портили все впечатление.  -  Так  о
чем вы хотели меня спросить?
   - О том, чем вы занимались позавчера, семнадцатого.
   - Я?! - Камилла ткнула себя в грудь, будто не веря услышанному. -  Именно
я, не он?! Что, и меня сосчитали?! Ну прямо как в мультике про козленка!
   Тот отмахнулся:
   - Камилла Рахметовна, зачем вы все воспринимаете в штыки...  Это  простой
вопрос, я его всем задаю. Уж вам-то пугаться нечего.
   - Я и не пугаюсь, - возразила она и даже улыбнулась. Но что  значила  эта
улыбка, понять было нельзя. Она была настолько безличной и механической, что
могла подойти к любой ситуации. Кроме той, где требуются искренние  чувства.
Впрочем, Камилла тут же стерла улыбку и стала серьезной. - Тогда  пишите,  -
приказала она. - Семнадцатого с утра я сидела в своем офисе и работала. Меня
видели и слышали по крайней  мере  десять  сотрудников,  еще  с  несколькими
людьми я вела переговоры по телефону. Пишете?
   - Да, но меня скорее интересует ваша встреча с Ильей Сергеевичем  и  все,
что было потом. Та кивнула:
   - Потом все было очень  просто.  Я  шла  обедать,  именно  сюда,  в  этот
кабачок. Готовят здесь прилично, а  зарплата,  слава  богу,  позволяет  сюда
наведываться. По дороге  неожиданно  встретила  Илью.  Я  знала,  что  он  в
загранке, потому немного удивилась. Он сказал, что приехал по  делам  и  как
раз идет ко мне в контору.
   - Во сколько вы встретились? Она почему-то взглянула на часы.
   - Этак в начале первого... Точнее  не  скажу.  Я  была  голодна,  потому,
скорее всего, было уже пятнадцать минут первого. Обычно я уже в полдень сижу
за столиком. Он попросил отменить  обед,  но  я  не  согласилась.  Тогда  мы
договорились, что я отведу его в офис и он поработает там без меня.  А  я  к
нему присоединюсь.
   - Так он здесь не был?
   - Он пришел, но чуть позже, - дружелюбно пояснила она. - Но  я-то  сидела
здесь и составляла компанию его подруге. Оленьке, если вы в курсе,  кто  это
такая.
   Тот кивнул.
   - Вижу, вы опять начнете пытать меня насчет времени. Мы просидели здесь с
Оленькой ровно столько, чтобы дождаться  заказанного  обеда  и  съесть  все,
кроме десерта. Вернулся Илья. Десерт я доедала  одна,  потому  что  они  оба
ушли. Это было где-то в половине второго.  Не  позже,  потому  что  я  сразу
вернулась на работу и заметила время.
   - Значит, он здесь практически не сидел?
   - Всего несколько минут.  Они  куда-то  собирались  поехать,  что  ли.  -
Камилла неожиданно грустно улыбнулась:
   - Меня, конечно, никто с собой  не  звал.  Да  я  и  не  рассчитывала  на
приглашение. Ситуация была довольно щекотливая, и вообще... Третий лишний.
   - С кем Илья Сергеевич общался в офисе?
   - Обычно он работает с Васильевым, но того  не  было,  -  сразу  ответила
Камилла.  -  В  тот  день  ему  пришлось  обратиться  к  Филимоновой.   Катя
Филимонова, наш менеджер по продажам. Облегчить вам задачу? Могу дать все ее
телефоны - домашний, рабочий, мобильный.
   Константин Петрович с удовольствием принял ее помощь. И все-таки  он  был
слегка растерян. Следователь никак не мог составить четкого мнения  об  этой
женщине. В ней было что-то неприятное - небрежный тон,  слишком  пристальный
взгляд, фальшивые улыбки. И в то же время она была  поразительно  толкова  и
деловита. И даже услужлива.
   - Насколько я знаю, - добавила она уже без всяких просьб с его стороны, -
Катя оформила несколько документов на отпуск оборудования  со  скидкой.  Ну,
вас это вряд ли заинтересует, однако вы можете в - этом  убедиться  в  любой
момент. - И мило улыбнулась:
   - Не без моей помощи, конечно. Иначе вас примут за налогового инспектора.
   - Что и говорить, вы мне очень помогли. - Следователь  сложил  блокнот  и
спрятал  его  в  "дипломат".  -  Скажите,  Илья  Сергеевич  очень  на   меня
жаловался?
   Та прищурила глаза, они превратились в припухшие щелки:
   - А вы как считаете? Он обнаружил в своей аптечке или где там еще дорогой
браслет, потом эти деньги... Конечно, они подкинуты,  но  поди-ка  докажи...
По-вашему, этого достаточно,  чтобы  безвинно  засадить  человека.  Скажете,
нет?
   - Этого будет достаточно только в том случае, если окажется, что  это  он
их взял. - Константин Петрович с  трудом  приноравливался  к  ее  небрежному
тону. - Безвинно не посадим, будьте уверены.
   - А разве эти вещи сами по себе ничего не доказывают?
   Он улыбнулся и встал:
   - Большое спасибо. Я на вас рассчитывал и не ошибся.
   Она кивнула:
   - Да это вам спасибо за компанию. Правда, у меня все остыло,  но  это  не
важно.  Даже  аппетит  пропал  от  ваших  расспросов.  А  кстати,  кто  меня
рекомендовал как информатора? Илья?
   - Ольга Владыкина. Так что ей тоже большое спасибо.
   Он пошел к выходу, ни разу не  обернувшись.  И  поэтому  Самохин  не  мог
видеть  взгляда,  которым  провожала  его  Камилла.  Возможно,   он   что-то
почувствовал затылком. А посмотреть было на что. Камилла, подавшись  вперед,
ожесточенно грызла край полотняной  салфетки,  не  сводя  глаз  с  уходящего
мужчины. Когда она опомнилась и выплюнула изжеванную ткань,  та  была  щедро
измазана красной помадой. Женщина вздохнула и сложила  салфетку  так,  чтобы
скрыть пятна.
   - За счет заведения, - загадочно произнесла она себе под нос.

***

   Выйдя из ресторана, Камилла вернулась во двор конторы. Села  в  маленький
красный "фиат" и несколько минут слушала краткий выпуск новостей  по  радио.
Помада у нее на губах стерлась, в желудке тяжелым  комком  лежали  несколько
съеденных за день обедов. Она тихонько чертыхнулась, вспомнив, сколько денег
оставила в окрестных ресторанчиках. Этот, последний, был самым  дорогим,  но
она любила его больше всех. Обычно приходилось довольствоваться  заведениями
попроще, но настоящее наслаждение она получала только от еды,  подаваемой  в
"Аквариуме". Однако сейчас все удовольствие было испорчено.
   - Все из-за него, - со  злостью  сказала  она,  переключая  магнитолу  на
другую волну. Поймала легкую танцевальную музыку и лихо вырулила со двора.
   Ехать пришлось довольно долго. Камилла несколько раз попадала  в  пробки.
Одна, жуткая, ждала ее у выезда  на  Кольцевую  автодорогу.  Однако  женщина
больше не нервничала. Казалось, весь запас злобы она израсходовала, глядя  в
спину следователю. Сидя за рулем в ожидании, когда машины тронутся с  места,
она тщательно приводила в порядок макияж,  смотрелась  в  зеркальце  и  даже
тихонько  подтягивала  певичке,  которая  жаловалась  на  плохую  погоду   и
одиночество.
   Она была на месте ровно через десять минут после того, как  выбралась  из
пробки. "Быстрее бы пешком дошла", - подумала женщина,  въезжая  во  двор  и
выискивая взглядом место, где можно припарковаться. Жильцы этого  окраинного
панельного района начинали возвращаться домой, и необжитой двор был заполнен
машинами. Но  Камилла  ловко  втиснулась  между  потрепанными  "Жигулями"  и
грузовиком. Достала ключи, направилась к знакомому подъезду. Лифт поднял  ее
на последний этаж. Когда они зимой осматривали квартиры, женщина высказалась
против такого  "заоблачного"  варианта.  Она  боялась  ездить  в  лифтах,  а
подняться  на  семнадцатый  этаж  пешком  не  согласилась   бы   даже   ради
эксперимента. Но он поставил на своем из экономии. За такую  квартиру  можно
было меньше платить. Район ей тоже не нравился. Камилла ненавидела панельные
ландшафты, которые еще не оживляли ни деревья, ни газоны. "Хотя  все  равно,
платила за это убожество не я", - подумала она, вкладывая  ключ  в  замочную
скважину.
   - Ну, ты здесь? - крикнула она, переступив  порог  и  поспешно  сбрасывая
туфли. За день ноги невыносимо уставали  на  каблуках-шпильках,  от  которых
Камилла никак не желала отказаться, несмотря на  сто  с  лишним  килограммов
веса.
   Он выглянул из комнаты. Камилла замерла. Нет, это было все то же знакомое
узкое лицо, глубоко посаженные светлые глаза,  зачесанные  назад  каштановые
волосы. Но вот его поза... То,  как  он  стоял,  опираясь  на  косяк,  будто
вот-вот шлепнется на пол...
   - Ты напился? - не веря своим глазам, спросила она. -  Ты  рехнулся,  что
ли? С твоим-то сердцем!
   - Принеси кофе, - потребовал он, отступая в комнату.
   Камилла пошла  за  ним  и  увидела,  как  он  косо  повалился  на  диван.
Попробовала нашарить подушку, но безуспешно,  та  давно  валялась  на  полу.
Камилла поморщилась. Она терпеть не могла пьяных, но рассердиться  на  этого
человека как следует не могла. Еще ни разу у нее не получилось, хотя  поводы
были... Их было предостаточно.
   - Еще и кофе! Может, сразу с валидолом варить?
   Она подошла, подняла подушку. Слегка отряхнув,  с  трудом  подсунула  под
голову мужчине. Тот блаженно уткнулся лицом в  несвежую  наволочку.  Камилла
снова испытала приступ брезгливости. В принципе это она должна была поменять
белье. Но почему должна? Только потому, что женщина? Так ведь это не ее дом,
не ее муж и вообще... Пора кончать.
   Она сказала это себе сегодня после полудня, когда  как  следует  обдумала
все случившееся. До  сих  пор  это  можно  было  расценивать  как  странное,
несколько рискованное, но все же романтическое  приключение.  Но  только  не
теперь, когда дела приняли опасный оборот.
   - Нашел время пить!
   Она присела рядом, вытянув ноги на середину пыльного ковра. Его  оставили
хозяева, но скорее только потому, что лень было  выбросить.  И  вообще,  эта
новенькая квартира в только что  отстроенном  доме  была  странно  неуютной.
Стены, небрежно оклеенные дешевыми обоями. Кое-как  расставленная  случайная
мебель. На окнах, правда, висели занавески, но гардин не было, ткань  просто
пришпилили булавками к обоям. Кое-где бумага прорвалась, и  шторы  провисали
уродливыми волнами. Камилла вздохнула:
   - И что тебя сюда тянет? Раз вернулся домой, то и живи там.
   - Это невозможно... - донеслось невнятное бормотание.
   Он говорил что-то еще, Камилла нагнулась и обнаружила, что не  расслышала
слов. На самом деле Виталий произнес "невыносимо". Он повторял это слово как
заведенный, так что женщина даже  испугалась  за  него  -  вдруг  начинается
очередной приступ?
   - Ничего невыносимого  я  в  этом  не  вижу,  -  сказала  она  как  можно
решительнее.
   Главное - не дать ему себя разжалобить.  А  что  будет  в  таком  случае,
Камилла знала, причем даже слишком хорошо.  Он  начнет  жаловаться  на  свою
незадавшуюся жизнь, прижиматься к ее пышной груди, просить помощи и  защиты,
сочувствия и  понимания...  А  она,  многоопытная  женщина,  старше  его  на
несколько лет, мать троих детей,  жена  вполне  достойного  мужа,  распустит
слюни и неожиданно превратится в мягкосердечную дурищу,  которой  ничего  не
стоит запудрить мозги...
   Камилла пыталась разозлиться, но не могла. Это было просто не в ее силах.
Виталий действовал на нее расслабляюще, подобно некоему наркотику. И  в  чем
была его сила, она не понимала. Может быть, в слабости?
   -  У  тебя  нормальная  жена,  не  то  что  прежняя,  -   говорила   она,
бессознательно гладя его по плечу. - Она все поймет. Надеюсь, все наладится.
А я так больше не могу. Конечно, я свободный человек, делаю, что хочу...  Но
не забывай, если мой муж кое-что стерпит, то дети - нет...  Я,  может  быть,
плохая мать, но