е, что считала нужным. Она
слегка задыхалась, щеки горели, но в общем женщина была собой довольна. Дело
примет совсем другой оборот, если сказать всю правду. В конце концов, кто ей
Ирина, чтобы она щадила эту истеричку и  потакала  ее  стервозным  замашкам?
Пусть получит то, что заслужила. Рано или поздно все  поймут,  с  кем  имеют
дело, и отвернутся от нее.  "Она  будет  жить  как  мерзкое  насекомое,  как
богомол, которого никто не любит, никто не жалеет! - Ольга была в ярости.  -
Она сожрет сама себя, когда больше не удастся жрать других!"
   - Вот как, - сказал наконец самый старший из посетителей. На вид ему было
лет пятьдесят. Простое, симпатичное лицо, широкий  лоб  с  залысинами.  Свою
пламенную речь Ольга обращала главным образом к нему, ей  казалось,  что  он
слушает внимательней других. - А вот у Ирины Юрьевны другой взгляд на дело.
   - Ну еще бы! - фыркнула Ольга, но тут Виталий так сжал ей пальцы, что она
замолчала. Муж явно  был  взбешен  ее  обвинительной  речью,  хотя  старался
сохранять спокойствие.
   - Ирина Юрьевна тоже  кое-что  рассказала  про  суд,  -  подтвердил  этот
мужчина. - Но она высказала свою версию, что вы затаили на нее  зло,  потому
что пришлось расплачиваться.
   - И что я обокрала ее, чтобы вернуть свои деньги? - воскликнула Ольга.  -
Ну бред собачий!
   - Что поделаешь, приходится проверять, - заметил  тот.  -  Нервничать  не
нужно, лучше помогите.
   - Чем помочь? - Она с  нервным  смешком  огляделась.  -  Помочь  обыскать
квартиру? Да я с радостью, давно пора было прибраться!
   - Это не обыск,  повторяю,  -  устало  сказал  мужчина.  -  Мы  попросили
разрешения осмотреть дом, и ваш супруг...
   - Оля, так лучше, - виновато произнес Виталий. - Рано или поздно  на  это
пришлось бы согласиться.
   - Я бы не согласилась! - резко ответила она. - Мы ничего не крали и  этот
обыск унизителен! Ну если уж ты согласен - пусть ищут!
   - Оля!
   "Самое лучшее - уйти отсюда, - подумала она. - Уйти немедленно, пока я не
наговорила каких-нибудь гадостей. Оскорблять представителей  власти  нельзя.
Или все-таки можно? Как они на меня уставились, будто в зоопарке!"
   - Искать мы больше ничего  не  будем,  -  приветливо  сказал  ей  пожилой
мужчина. - Но вы могли бы ответить на некоторые вопросы?
   - Спрашивайте, - буркнула Ольга.
   - Все вещи, которые  находятся  в  квартире,  принадлежат  вам  и  вашему
супругу?
   Она оглянулась и обнаружила,  что  Виталий  бесшумно  скрылся.  Наверное,
вышел на кухню, оставив ее на произвол судьбы.
   - Конечно нет, - ответила она. - Кое-что, например, оставили рабочие.  На
балконе есть какие-то вещи, они в них  переодеваются,  когда  приходят.  Ну,
инструменты тоже не наши. Они принадлежат мастеру.
   - Да, я уже оценил ваш ремонт, - кивнул он. - С размахом делаете... Давно
это тянется?
   - Месяцев пять, - бросила Ольга. - Конца не видно.
   - А у ваших рабочих есть ключи от квартиры?
   - Один комплект есть. Они ведь должны как-то сюда попадать.
   - Как же вы доверяете ключи чужим людям? Или это ваши  хорошие  знакомые?
Она пожала плечами:
   - За пять месяцев  они  действительно  стали  моими  знакомыми.  -  Ольга
понемногу успокаивалась. - Хорошими или нет... Но во всяком  случае,  ничего
ценного они не взяли. Хотя тут и брать особенно нечего.
   - Ирина Юрьевна на вашем месте ключей бы не отдала, - заметил он.  -  Как
вы считаете?
   - Она-то? Ни в коем случае. Забрать чужие ключи она может, но вот  отдать
свои!
   - Были такие случаи? Она что-то у вас забирала? Ольга призналась:
   - Кое-какую мебель. Вещи, которые почему-то считала  своими.  И  в  конце
концов, эти пресловутые шесть тысяч долларов. Хотя  их  она  забрала  вполне
официально, в присутствии помощника судьи.
   - Одним словом, отношения у  вас  не  самые  дружеские,  -  подвел  итоги
следователь. - Кстати, вам  интересно  знать,  в  какую  сумму  она  оценила
понесенные убытки?
   - Было бы любопытно!
   Ольга старалась сохранять спокойный, почти  шутливый  тон,  что-то  вроде
"мне-то что!", но давалось ей это нелегко. Она  слишком  хорошо  знала,  как
ловко Ирина умеет настоять на своем. И если истинных воров не найдут, вполне
возможно, расплачиваться придется кому-то другому... "И я даже знаю, кто это
будет, - подумала она. - Господи, спаси!
   - Были украдены две картины XIX века. - Он развернул список, который  все
это время держал в руках. - По ее словам, кисти передвижников. На рынке  они
сейчас стоят около тридцати тысяч долларов, опять-таки по ее  оценке.  Ольга
нахмурилась:
   - Первый раз слышу про такие картины. Нужно спросить у Виталия...
   - Ваш супруг о них знает. Хотя говорит, что цена завышена, - кивнул  тот.
- Далее, исчезла кое-какая аппаратура, ну, тут легче определиться  с  ценой.
Музыкальный центр, телевизор с плоским экраном,  колонки,  компьютер.  Общая
стоимость этих вещей около трех тысяч долларов. Учитывая, конечно,  что  они
подержанные. Далее...
   Он читал, а Ольга молча удивлялась, как широко жила Ирина! У  нее  украли
две  шубы  из  натурального  меха,  ювелирные   украшения,   среди   которых
бриллиантовые кольца и гарнитур с сапфирами. Было также  похищено  несколько
весьма ценных антикварных книг. "Она говорит, что любой букинист возьмет  их
за тысячу долларов, -  заметил  следователь.  -  Охотно  верю,  недавно  вел
подобное дело".
   - Сколько же  получается  всего?  -  спросила  Ольга,  устав  от  цифр  и
названий. Ей казалось, что она находится на аукционе.
   - Всего она оценивает убытки в  пятьдесят  две  тысячи  долларов.  -  Тот
сложил список. - Плюс ваши шесть тысяч, которые она не успела отнести в банк
и положить на свой счет. Значит, пятьдесят восемь тысяч. Сумма  значительная
для простой квартирной кражи.
   Ольга сдержанно кивнула. Ей не хотелось делать никаких замечаний по этому
поводу. Она предполагала, что цифра окажется значительной, но  то,  что  она
услышала, звучало просто пугающе. И в то же время успокаивало именно в  силу
своей абсурдности. "Ирина прекрасно знает, что у  нас  таких  денег  нет,  а
значит, получить их она все равно не сможет. Она не так глупа, чтобы на  это
рассчитывать. Значит, мы все-таки в безопасности. Помотает нервы и..."
   - У меня есть еще один вопрос. - Следователь спрятал список в портфель. -
Ваш супруг утверждает, что в квартире находятся вещи его приятеля.
   И он любезно пропустил Ольгу в другую комнату. Там тоже произвели  обыск,
но далеко не столь тщательный, как в первой Только шкаф был раскрыт и сумку,
которую спрятал туда Виталий, поставили на постель. Ольга  подошла  и  молча
переставила ее  на  пол.  Демонстративно  поправила  покрывало.  Следователь
немедленно извинился.
   - Простите, мы торопились. Так это действительно вещи вашего друга?
   - Его друга, - сдержанно ответила она. - Мой муж дружит с Ильей уже много
лет.
   - Как давно?
   - А это вы лучше его спросите По-моему, со школьной скамьи.
   - И вы ему вполне доверяете?
   - Кому? Мужу или Илье?
   Ольга изобразила небрежную улыбку, но следователь шутки не поддержал.  Он
спокойно сказал, что, конечно, имел в виду друга семьи.
   - Я доверяю ему больше, чем кому-либо вообще, - твердо сказала она и  тут
же в этом усомнилась. За последние дни у  нее  появилось  много  поводов  не
доверять Илье так слепо. Несколько раз она ловила его на лжи,  на  искажении
фактов, но к чему было говорить об этом следователю?
   - И у него тоже есть ключи от квартиры? - уточнил тот. - Так  сказал  ваш
супруг.
   - Да, верно. Кстати... - Ольга вдруг сообразила, что именно не давало  ей
покоя с той самой минуты, как она переступила порог. Ее мучило чувство,  что
все пошло вкривь и вкось не с того момента, как она увидела милицию,  а  еще
раньше - перед дверью, когда она машинально  нажала  на  звонок,  а  муж  ей
открыл. - Откуда у Виталия ключи?! Как он отпер дверь?
   Следователь очень удивился:
   - То есть как - откуда? Он тут живет?
   - Да, но... Он потерял ключи.
   - Вот как? Во всяком случае, когда мы приехали,  он  сам  отпер  дверь  и
впустил нас в квартиру. Мы звонили ему за час до этого, и он уже был дома.
   - Так это  вы  звонили  утром?  -  Получив  утвердительный  ответ,  Ольга
задумалась. - Странно все это, хотя... Тут могли побывать рабочие. А у  мужа
точно не было ключей.
   - Вы не находите, что ваша квартира очень похожа  на  проходной  двор?  -
спросил мужчина, как-то странно глядя на нее. То ли с недоверием,  то  ли  с
любопытством.
   - Не нахожу, - обиделась она. - Нам нечего прятать, вот и все.  Мы  живем
открыто, так было всегда.
   - Что в этой сумке? - неожиданно перебил он.
   Ольга оторопела. Она никак не ожидала такого поворота событий. Сумка была
наглухо застегнута и выглядела так, будто к ней  не  прикасались.  Хотя  кто
знает?
   - Тут вещи Ильи, - сказала она. - Уж ею-то вы обыскивать не должны!
   Она сообразила это  на  ходу  и,  похоже,  оказалась  права.  Следователь
прочитал фамилию владельца в пластиковом окошечке на сумке и задумался.
   - Почему он оставил у вас сумку? Где он живет? Здесь?
   - Нет! Понятия не имею, где он может быть!  Он  человек  одинокий,  может
жить где угодно. В данный момент вернулся из-за границы и  в  Москве,  можно
сказать, проездом. Могу дать вам его домашний телефон, но предупреждаю: Илья
пустил к себе жильцов. Сама не могу его найти, хотелось бы получить  обратно
ключи, ведь муж...
   Она говорила быстро, запальчиво, всеми силами стараясь  скорее  исчерпать
тему. Пусть  ее  не  спрашивают  об  Илье,  потому  что...  Ну,  потому  что
откровений ей хватило вчера вечером.  Она  не  желала  исповедоваться  перед
чужими людьми.
   - Ольга Денисовна, - снова перебил следователь. - Мне очень неловко, но я
опять хочу попросить об одолжении.
   "Знает мое отчество, - мелькнуло у нее в голове. - Неужели  нас  серьезно
подозревают, собирают такие сведения?"
   - Вы не могли бы в моем присутствии открыть сумку?
   - Нет! - Женщина ответила так неожиданно резко, что даже сама испугалась.
Почему, собственно, она отказала? Разве была какая-то причина? Однако Ольга,
сама не зная почему, решила не идти на эту  уступку.  Она  и  так  перестала
ощущать себя хозяйкой положения, и ей казалось,  что  этот  последний  рубеж
сдавать нельзя. Должна же она ответить "нет" хотя бы раз в жизни!
   - Я даю слово, что не прикоснусь к вещам, - пообещал он.
   - Все равно не открою. Это незаконно! Вы это знаете и вынуждаете меня  на
преступление!
   -  Ну  уж  и  преступление,  -  снисходительно  заметил  он.  -  Не  надо
преувеличивать! Если не хотите открывать, тогда хотя  бы  скажите,  что  там
внутри. Я поверю на слово.
   - Откуда же мне знать, если сумка закрыта? - Она отчаянно  защищалась.  -
Илья оставил  вещи  и  попросил  немного  подержать  их  здесь.  Я  туда  не
заглядывала.
   - Когда он привез сумку?
   - Позавчера... - Она начинала кое-что понимать. - Сами же  говорите,  что
Ирину обокрали вчера. Значит, в сумке ее вещей быть не может. И знаете,  что
я вам скажу? Вы идете по неверному следу. Ее не мог ограбить  никто  из  нас
троих, а она явно наговорила и на Илью. Ведь наговорила?
   Тот с непроницаемым лицом выслушал и покачал головой. Ольга усмехнулась:
   - Не верю, что она сдержалась! Я ее слишком давно и нехорошо  знаю.  Илья
постоянно нам помогал,  так  что,  естественно,  она  его  возненавидела  не
меньше, чем нас с мужем.
   - Ольга Денисовна, - мягко, но с нажимом произнес следователь, - все, что
вы мне о ней рассказали, я приму к сведению. И  конечно,  вы  имеете  полное
право возмущаться, я не должен обыскивать вашу квартиру, не получив  на  это
разрешения.  Я  ее  и  не  обыскивал.  Вы  с  мужем  сами   предложили   нам
сотрудничество, и я этому очень рад. Не  стоит  нам  с  вами  спорить  из-за
такого пустяка, как эта сумка! Тем более, что, что бы там ни оказалось,  вам
это ничем не грозит, понимаете?
   - Не понимаю, - честно призналась женщина. Она была слегка сбита с  толку
его мягким убедительным тоном. - Но Илья будет недоволен, если  узнает,  что
его обыскали.
   - А откуда он это узнает?
   Она пристально посмотрела на следователя. Шутит он, что ли, принимает  ее
за ребенка, если  говорит  такие  наивные  вещи?  Буквально  толкает  ее  на
противозаконный шаг и удивляется, почему она колеблется. И тут ее осенило.
   - Знаете, попросите об этом моего мужа, -  твердо  сказала  Ольга.  -  Он
наверняка согласится открыть.
   - Почему именно его?
   - Ведь это он разрешил вам перерыть все шкафы? - вопросом ответила она. -
Я бы не разрешила.
   Мужчина выглянул в соседнюю комнату и попросил одного из своих  спутников
позвать с кухни хозяина. Обернулся к Ольге:
   - Ну хотя  бы  поприсутствуйте  при  этом,  договорились?  Вам  же  будет
спокойнее, будете знать, что оттуда ничего не пропало.
   "Вот прицепился, - раздраженно подумала Ольга. - Господи, как  я  сегодня
устала, ноги болят, а снять туфли не  могу.  Не  хочется  переодеваться  при
них... Ну где он там?!"
   Виталий в самом деле согласился без колебаний. Он рывком дернул  "молнию"
и широко раскрыл сумку. А потом, не дожидаясь дальнейших просьб  со  стороны
следователя, вывалил все содержимое на постель.
   Ольга поджала губы. По ее мнению,  это  было  слишком.  Так  беспринципно
выслуживаться, так бояться... А муж чего-то боялся,  и  так  явно,  что  его
страх передался и ей.
   - Это вещи вашего друга? - спросил следователь, внимательно их  осмотрев.
Заглянул в карманы,  быстрыми,  скользящими  движениями  прощупал  подкладку
пиджака, открыл дорожный  несессер.  Выпрямился  и  удовлетворенно  еще  раз
осмотрел вещи, будто составляя опись.
   - Да, все это принадлежит Илье, - подтвердила Ольга.
   - Отсюда ничего не исчезло, ничего не добавилось?
   Ольга сказала, что если отсюда что-то и исчезло, то в этом виноват хозяин
сумки, никто в его вещах не рылся. А если что-то добавилось,  то  не  по  их
вине. Подобные ответы, как ей помнилось из какого-то  исторического  романа,
давала Жанна д'Арк на допросе святой инквизиции. Однако Жанна верила  в  то,
что говорила. А вот Ольга чувствовала себя совершенно потерянной. Что-то  во
всем происходящем было нелепое, неестественное. Эта куча  вещей  на  постели
притягивала ее взгляд, да и все смотрели туда же.
   - Сумку мы заберем, - сказал  вдруг  следователь.  Он  сам  собрал  вещи,
закрыл "молнию" и передал сумку напарнику. - А  когда  ваш  друг  объявится,
скажите, чтобы позвонил нам, тогда и получит свои вещи.
   - Вы не имеете права!
   - На это я имею право, - успокоил ее мужчина. - Ну все,  ребята,  тут  мы
закончили. Кстати, Ольга  Денисовна...  -  обратился  он  к  зардевшейся  от
возмущения женщине. - Это чистая формальность, конечно, и я еще  не  раз  об
этом спрошу... Вы не могли бы вспомнить, как провели вчерашний день?
   - Я свободен? - робко перебил его Виталий. - Меня вы уже спрашивали.
   - Конечно, свободны. Да и мы сейчас уйдем, - бросил тот, даже не повернув
головы. Он смотрел на Ольгу. - Ну так что, можете припомнить?
   - Разумеется. - От гнева у нее подрагивали губы, и она  поймала  себя  на
том, что слегка заикается. Это было ужасно неприятно, еще подумают, что  она
чувствует  себя  виновной.  -  Вчера  я  встала,   позавтракала,   встретила
рабочих...
   - Во сколько они явились?
   - Еще до полудня, рано утром. Уточните у них. Потом поехала в город.
   - Куда именно? Зачем?
   - В ресторан. - Она сказала  это  совершенно  бестрепетно,  ведь  Виталий
вышел из комнаты. - С Ильей.
   - Когда вы с ним встретились?
   Вот тут ей и пришлось сказать правду.  Выхода  не  было,  хотя  Ольга  не
знала, как следователь воспримет тот факт, что Илья  провел  здесь  ночь,  а
после пригласил хозяйку квартиры в дорогой  ресторан...  Тем  более  она  не
знала, что именно рассказал о своем вчерашнем дне Виталий. Ведь  должен  был
что-то рассказать!
   - Илья ночевал здесь, - сказала она наконец. - Он только что вернулся  из
командировки, я уже говорила.
   - Да, говорили. Значит, из дома вы вышли вместе, отправились в  ресторан.
Какой именно?
   - В центре... Названия не помню.
   - Адрес помните? Место сможете указать?
   Ольга ответила утвердительно. Она  волновалась  все  больше,  не  понимая
почему. Но от этих детальных расспросов ей становилось жарко.  Она  даже  не
чувствовала больше мучительно ноющих ног.
   - Сколько времени вы там просидели?
   - Часа полтора, - честно ответила  она.  -  Потом  к  нам  присоединилась
знакомая Ильи, она работает рядом... Могу указать и ее контору.
   - Очень хорошо. - Тот записал все, что было известно о Камилле. Не так уж
много, но он, видимо, остался доволен показаниями Ольги.
   А та волновалась все больше. Что-то внутри,  какой-то  слабый  панический
голос умолял ее об осторожности,  предупреждал  о  чем-то.  О  чем?  Она  не
понимала.
   - Значит, вы покинули ресторан в половине второго, - уточнил  следователь
и жирно обвел что-то в своем блокноте. - Куда отправились после?
   - А мы с ним сразу расстались, - призналась она. - Он  пошел  куда-то  по
своим делам, а я весь день гуляла по городу.
   - То есть?
   - Ну как гуляют... - Она сделала неопределенный жест. "Вот и попалась,  -
подумала Ольга. - Этого тебе не доказать.  Этого  Ирина  и  дожидалась".  Но
тревожный голос, как ни странно, сразу умолк. Как будто его больше ничто  не
беспокоило.
   - Как долго вы гуляли? - Следователь как-то особенно  выделил  интонацией
последнее слово. Казалось, оно его забавляет и  раздражает  одновременно.  -
Где именно?
   - Везде. В парках, в метро, по улицам. Я никуда не заходила, потому что у
меня кончились деньги. - Теперь лицо Ольги просто пылало.
   - Почему же вы не поехали домой?
   - Мне хотелось пройтись.
   - И вы никому не звонили? Никого из знакомых не встретили?
   - Мне хотелось побыть одной.
   - Почему? - не отставал тот. Она устало отмахнулась  и  присела  на  край
постели. Скинула туфли, опустила горящие ступни на ковер. Ей было уже не  до
церемоний, она выдохлась. И как ни странно, совершенно успокоилась, хоть это
было и нелепо. Потому что алиби на всю вторую половину дня у нее не  было  и
быть не могло.
   - Об этом спрашивать не обязательно, -  пробормотала  она.  -  Но  я  вам
отвечу. Настроение у меня было неважное. И сразу скажу, что Илья в  этом  не
виноват. У меня просто началась хандра.
   - Без всякой причины?
   - Без всякой.
   - Хорошо, - неожиданно смягчился он.  -  И  последний  вопрос:  когда  вы
видели Ирину Юрьевну в последний раз?
   - На суде, - машинально ответила она. Хотела назвать  число  -  эта  дата
гвоздем засела у  нее  в  памяти,  слишком  многое  произошло  в  тот  день,
пятнадцатого июня. И вдруг запнулась, внутри снова поднялась  волна  паники,
будто чья-то влажная горячая рука зажала ей рот. Она с трудом  отдышалась  и
не стала ничего добавлять.
   - Значит, на суде, - быстро записал тот.
   Она отметила, что вид у следователя  был  усталый,  рубашка  под  мышками
промокла от пота. Мужчина облизал губы, и  Ольга  машинально  подумала,  что
надо бы предложить чаю. Но конечно, не сделала этого.
   - Спасибо за помощь. - Он посмотрел на часы. -  Мы  вам  позвоним,  когда
понадобится.
   И все трое, явно радуясь концу рабочего дня, покинули квартиру. Сумку они
унесли с собой. После  них  остался  беспорядок,  запах  крепких  сигарет  и
повисшее в воздухе беспокойство. Ольга заглянула на кухню - Виталий сидел за
столом и потягивал из пакета кефир. Она подняла брови:
   - Ужинаешь?! Ты бросил меня, заставил разбираться с ними,  а  сам  уселся
есть!
   - Садись со мной, - пригласил Виталий. - И  кстати,  поставь-ка  воду,  я
нашел в морозилке пельмени.
   - Между прочим, их купил Илья, - ядовито сказала она,  но  воду  все-таки
поставила. Муж не ответил ничего, казалось, он даже не  прислушивался  к  ее
словам. - Может, объяснишь, как ты сегодня попал домой?
   - Дверь была