зких  отношениях.  Признаться,  когда  Виталий  нас
познакомил, я сразу подумал, что она намного больше подходит мне,  чем  ему.
Но тогда, вы понимаете, думать об этом было бесполезно.
   Проходя мимо кондитерской, я вдруг заметил впереди Ирину. Та шла вверх по
переулку с тяжелыми сумками. Помню даже время - пятнадцать минут первого.  Я
пошел за ней, тогда я все еще не  терял  надежды  договориться  о  временном
возврате денег. И кроме того, теперь я мог ей сообщить  кое-что  о  Виталии.
После того, как  он  поступил  с  Олей,  это  было  бы  только  справедливо.
Спрашиваете, что я имею в виду? Ирина обязательно попыталась бы найти его  и
отомстить. Не за Ольгу, разумеется, а за  себя.  За  неуплаченные  алименты,
например. Да она нашла бы, за что.
   Ирина вошла в подъезд,  я  поднялся  за  ней  на  второй  этаж,  вошел  в
квартиру. Она сразу прошла на кухню,  не  замечая  меня,  потому  что  очень
спешила. Я вошел в комнату, чтобы дать ей время отдышаться, и уже  собирался
было позвать Ирину, когда услышал хлопанье входной двери. Оказалось, что она
ушла! Я и не думал скрываться, куда-то проникать, красть... Вошел без спроса
только потому, что боялся - она меня не впустит. Ведь  мы  стали  врагами...
Говорю вам, это была шутка! Мне хотелось немного ее наказать, вот и  все.  И
тут  я  сообразил,  как  это  можно  сделать.  Ее  бы  наказало  собственное
озлобление против нас. Она бы обязательно попалась на приманку!
   Я нашел в прихожей перчатки, натянул их. Надо признаться, с трудом,  одна
даже лопнула по шву, ведь у Ирины маленькие ручки.  Потом  собрал  кое-какие
ценные вещи, которые помнил по прежним временам.  Деньги  нашел  случайно  и
сразу понял, как их можно  использовать.  Тогда  у  меня  уже  возник  план.
Понимаете, меня взбесило, что она живет так роскошно и при этом  отнимает  у
Оли последнее. Простой шутки было  уже  недостаточно.  Я  хотел,  чтобы  она
расплатилась по всем счетам сразу, как - заставляла  всю  жизнь  платить  за
себя других. Тогда я стал имитировать ограбление, вы хорошо выразились. Куда
все это девать, долго думать не  пришлось.  Я  когда-то  снял  помещение  на
первом этаже. Оно и  сейчас  еще  пустовало,  а  ключ  был  только  у  меня.
Продавать я ничего не собирался, просто хотел подержать там вещи, прежде чем
вернуть. Я едва успел перенести вниз телевизор, его забрал  последним,  ведь
воры не могли бы пропустить  такую  ценность,  верно?  Было  почти  половина
второго, я боялся, что Оля не дождется меня в ресторане, хотя послал ей туда
для компании Камиллу. Мне повезло, я заметил Ирину  с  дочерью  из  окна  на
первом этаже, иначе бы столкнулся с ними в дверях. Пришлось подождать,  пока
они поднимутся по лестнице. Тогда я быстро ушел. Я  очень  боялся,  что  они
меня увидят в окно.
   Вы спрашиваете, зачем я связал узел с вещами поясом Ольги? Понимаете, это
тоже была внезапная идея. Раз уж я решил обставить дело  так,  чтобы  сперва
подозрения  пали  на  меня,  то  нужно  было  привлечь  и   Ольгу,   создать
впечатление, что мы сообщники. Ирина была уверена, что мы любовники, поэтому
вы бы не могли допустить, чтобы я так подставил Олю! Вы сами так и  сказали:
мы с ней не похожи на идиотов. Мне нужно  было,  чтобы  каждый  новый  факт,
каждая улика против нас оборачивалась  все  большей  нелепостью  и  в  конце
концов все  это  пало  на  Ирину.  Я  не  просто  имитировал  ограбление,  я
имитировал такое ограбление, которое провернула бы Ирина, если бы хотела нас
таким образом погубить. Я играл наверняка, потому что знал:  она  обрадуется
возможности окончательно нас прикончить. Мне очень  хотелось  посмотреть  на
лицо Ирины, когда приканчивать будут ее саму! Извините, я увлекаюсь.
   Ольгин пояс случайно оказался  у  меня  в  кармане.  Я  нашел  его  среди
каких-то старых тряпок у нее на квартире. Может быть, я немного фетишист, не
знаю. Во всяком случае, тогда я не был уверен, что она согласится  выйти  за
меня замуж, и мне хотелось иметь что-нибудь на память.  Что-нибудь,  что  ей
самой уже не нужно. Во всяком случае, вы не можете утверждать, что  я  и  ее
ограбил! Я пришел в ресторан и велел Ольге  возвращаться  домой,  ничего  не
объясняя. Она ушла очень грустная, да и мне  было  не  по  себе.  Я  впервые
понял, что наделал, но знаете, вовсе об этом не жалел.
   Виталий в тот  же  день  вернулся  домой.  Я  считал,  что  не  по-мужски
прятаться у  любовницы,  честнее  сразу  развестись  и  освободить  женщину,
которая четыре месяца из-за него плакала.
   Кое-какие драгоценности я в тот же вечер продал. Мне нужны были деньги, а
Ирине все равно, в каком виде  все  получить  обратно.  Она  вообще  боялась
носить слишком  дорогие  украшения,  так  зачем  они  ей?  На  другой  день,
восемнадцатого, я выждал, когда Ольга и Виталий  уйдут  из  дому,  поднялся,
отпер дверь ключами, которые она мне дала, и положил в свою сумку браслет  и
деньги. Те самые шесть тысяч, которые взял  из  банка,  а  также  почти  всю
сумму, которую выручил от продажи драгоценностей. Часть в долларах, часть  в
марках. Я не помню, чтобы  оставлял  дверь  открытой,  но,  возможно,  тогда
просто об этом не думал. Все эти дни я был в каком-то странном  состоянии...
Нет, я не собираюсь доказывать, будто не понимал, что делаю. Вполне понимал,
и на ваше снисхождение теперь не рассчитываю. Мне важнее,  чтобы  вы  поняли
другое - я за этими деньгами не гнался. Таких, как Ирина, нужно  наказывать,
а таких, как Оля, - защищать. Вы же сами с ними познакомились  и  должны  со
мной согласиться.
   Все пошло, как я и ожидал. Ирина сразу сказала,  что  ограбили  ее  мы  с
Олей, и вы явились с обыском. На другой день вызвали меня на допрос.  У  вас
создалось впечатление, что в деньгах я не нуждаюсь, правда? Знаете, только с
этой минуты я стал понимать, что шутки окончены. Пока я имел  дело  с  одной
Ириной, все выглядело немного по-другому. Тогда все еще можно было  бросить,
но теперь пришлось бы идти до конца. И я решился.  Я  знал,  что  Оля  очень
несчастна, что ее  отношения  с  мужем  окончательно  разладились.  Я  хотел
попробовать создать семью. Когда-то такая попытка провалилась, но  теперь  я
стал умнее. И сделал ей предложение.
   Вы говорите, что она тоже получила телеграмму с адресом Виталия. Не знаю,
спросите лучше у нее. Честно  говоря,  то,  что  устроила  Камилла  с  этими
телеграммами, ни в какие ворота не лезет. И после этого она еще говорит, что
любила его? Это трудно понять. Хотя  женщины  способны  на  такую  подлость,
когда речь идет о любви, что нам даже и не снилось. Ирина ведь  тоже  любила
Виталия, по-своему. А что из этого вышло? Я не утверждаю, что она  выбросила
его из окна, но вполне могла довести  до  этого...  Я  ее  хорошо  знаю.  Вы
спрашиваете, не ездил ли я туда? Я даже не  знал  этого  адреса,  Константин
Петрович. И его смерть была мне вовсе не нужна.
   Девочка захотела жить у нас, и ничего удивительного в этом я не  вижу.  Я
всегда относился к ней, как к дочери, потому что своих  детей  у  меня  пока
нет. Мы поехали забрать ее  вещи,  и  я  воспользовался  тем,  что  попал  в
квартиру, подкинул кое-какие вещи из тех, которые тогда  взял.  Взял,  а  не
украл - я и дальше буду стоять на этом. Сами видите, никакой прибыли от этой
глупости у меня не было, одни неприятности. Ну  а  потом  сами  знаете,  что
было.
   Наверное, именно в тот момент мне и нужно было задуматься как следует. Но
знаете, почему я продолжал? Из-за Тани! Она возненавидела мать, и без  моего
участия, можете мне поверить. И когда я видел ее несчастные глаза, я  всегда
думал, что должен помочь этому ребенку, чем бы мне это ни грозило. И чем  бы
это ни грозило Ирине, которую к тому моменту мне уже было иногда  жаль.  Она
ведь не понимала, что с ней творится Верующие называют это Божьей карой,  но
она-то скорее считала,  что  окончательно  сошла  с  ума.  Действительно,  в
последнее время у меня небольшие сложности с бизнесом. Но это обычное  дело,
когда пытаешься действовать независимо. К таким трудностям мне не привыкать.
Когда-то я даже продал машину, чтобы вложить деньги в дело. Теперь  пришлось
пожертвовать дачей Квартиру я решил  продать  вовсе  не  потому,  что  остро
нуждался в деньгах, просто мне разонравился район.  Что  касается  состояния
моего банковского счета, я полагаю, оно тут и вовсе ни при чем.
   В сущности, я виноват больше всего перед вами, Константин Петрович. Занял
ваше время и силы и, поверьте, об этом очень жалею. Конечно,  готов  понести
наказание. Но только за это. Ведь ограбления, по существу,  не  было.  Ирина
все получила обратно, может быть,  за  исключением  каких-то  мелочей.  Если
учесть, что перед этим на нее свалилось ниоткуда шесть  тысяч  моих  кровных
долларов, то... Впрочем, теперь мне ее даже жалко. Нет  ничего  хуже,  когда
теряешь общий язык с собственным ребенком, а это, боюсь, уже навсегда".

***

   "Я знаю то, что знаю, и никто не  заставит  меня  изменить  показания  Вы
говорите, что мама ничего у себя не крала, а я думаю,  что  она  бы  сделала
это, если бы за нее не поработали другие Мне  нечего  добавить,  я  не  хочу
больше с ней жить. Если Оля оставит меня у себя,  я  останусь.  Если  нет  -
наплевать, найду кого-нибудь еще".

***

   "Если Илья говорит, что не просил меня об алиби, стало быть, так и  есть.
Значит, у меня просто слегка поехала крыша от всех этих  переживаний,  я  на
свой  страх  и  риск  состряпала  фальшивые  договора  и  подписала   ложные
показания... Считайте, что я все перепутала, не буду  возражать.  Но  знаете
что, Константин Петрович?  Меня  можно  называть  лживой,  двуличной,  какой
угодно. Но никогда в жизни я не делала зла тем людям, к которым  отношусь  с
симпатией. Может быть, я по своей инициативе решила выгородить Илью, когда у
него начались  неприятности.  Мне  уже  все  равно.  Вы  знаете,  что  такое
безразличие?  Когда  человек  достигает  этого   состояния,   он   перестает
защищаться. Наверное, мне что-то полагается за дачу ложных показаний, но  не
думаю, что мне нужно чего-то бояться всерьез. Тут ведь у нас все не всерьез!
Даже квартиру, как выясняется, ограбили  в  шутку.  Единственное,  о  чем  я
больше всего жалею, - это о том, что послала две телеграммы. И даже  нет.  О
том, что послала одну из них... Нет, вообще ни о чем.
   У меня трое детей, и я говорю это не  потому,  что  хочу  заслужить  ваше
снисхождение. Знаете, что меня больше всего удивляет  в  детях?  Они  всегда
точно знают, что им нужно. И когда попадают  на  ярмарку,  сразу  показывают
пальцем на плюшевых  Тигров,  которым  цена-то  грош  в  базарный  день.  Но
предложите им что-то другое - они откажутся. Каждый человек выдумывает  себе
счастье сам. Не творит его. Помню, была какая-то такая  цитата.  Выдумывает!
Потому что счастье - это вообще наша собственная выдумка. Мы находим  объект
желания и начинаем к нему стремиться. Сколько он стоит на самом деле  -  нам
безразлично, для нас он бесценен! Так что важна не цель, а стремление к ней.
Я пытаюсь вам объяснить, что со мной случилось, когда я  встретила  Виталия.
После этого нечего удивляться тому, что  мои  дети  готовы  просадить  целое
состояние на грошовые китайские игрушки".

***

   "Я думала, все кончено, мой муж умер. Оказалось, что он умер  только  для
меня, а только потом вообще для всех. Наверное, я перед ним очень  виновата.
В юности думаешь, что человек рожден для  того,  чтобы  быть  счастливым,  а
потом убеждаешься, что некоторые просто не могут жить вне своего  несчастья.
Таким несчастьем для него была первая  жена,  и  я  не  смогла  ее  достойно
заменить. Я хотела сделать его счастливым, потому что сама была счастлива  с
ним. Конечно, я тогда многого не понимала.
   Пятнадцатого июня Илья заплатил мои долги, ну а  потом  я  заплатила  ему
свои. Я знала, что давно ему нравлюсь, и не могла его  оттолкнуть.  Привычка
быть счастливой иногда становится преступлением,  вы  не  находите?  Виталий
пытался все вернуть - против своей воли, как выяснилось. Ему  приказала  это
сделать  та  женщина,  возле  которой  он  снова  пытался  найти   привычное
несчастье, ну а я ничем ему не помогла.
   Не знаю, фетишист Илья или нет, никогда за ним такого не замечала.  Но  я
думаю, если он взял пояс шестнадцатого июня,  значит,  уже  тогда  полностью
обдумал план ограбления. Это было очень остроумно - предоставить  вам  улики
против нас двоих, да такие явные, чтобы вы сразу  заподозрили  подлог.  Знаю
одно - я воспринимала все это не как шутку, а как правду.
   Нет, я никого не обвиняю. Не знаю, так ли сильно он нуждался  в  деньгах,
как вы говорите. Понятия не имела о том, что его фирма прогорела, а  он,  не
достав денег, оказался бы под судом. А то и с пулей в голове  в  придорожной
канаве. Я ничего не знаю, кроме того, что он изо всех сил пытался  заставить
меня продать квартиру. Продать ее человеку, у которого остановился,  приехав
в Москву. Я  видела  его  всего  один  раз  и  ничего  определенного  об  их
отношениях сказать не могу. Понимаю, что Илья продал уже все, что мог, и все
равно не сумел расплатиться с  долгами.  Раз  вы  говорите,  что  он  был  в
опасности, значит, так и есть. Я очень устала, не  заставляйте  меня  делать
какие-то выводы.
   Девочка, конечно, у меня оставаться не может. Я пытаюсь ей  это  внушить,
но она почему-то упрямится. У нее много родственников,  более  обеспеченных,
чем я. И уж конечно, она их лучше знает. А я в самом деле собираюсь  продать
квартиру и поехать к маме. Надеюсь, мне удастся найти работу  в  музыкальной
школе, когда-то я об этом мечтала, прежде чем уехала в Москву. Илья больше у
меня не живет, и как только я сумею куда-то определить Таню, я сразу уеду.
   Вы спрашиваете, ненавидели они  друг  друга  или  нет?  Думаю,  нет.  Они
дружили   очень   давно,   и   Илья   всегда   относился   к   моему    мужу
покровительственно. Он не мог его убить, хотя вы и говорите, что имел  такую
возможность. Да, я получила телеграмму с адресом  и,  когда  позвонил  Илья,
зачитала ему текст, спросила: что бы это могло означать? Не знаю, почему  он
это отрицает, возможно, забыл. Это было  после  полудня,  а  в  шестом  часу
вечера он назначил мне свидание в парке и сделал предложение.  Илья  говорил
так уверенно и напористо, что я согласилась.
   Вы говорите, что Ирина перепутала голоса по телефону? Вполне возможно.  Я
знаю еще одну женщину, которая их спутала. Она, правда, очень стара. Значит,
Ирина говорила правду, просто ошибалась. Виталий  тоже  говорил  правду,  он
отрицал звонок. Но тогда я не  понимаю,  почему  Илья  не  сказал  мне,  что
звонил-то он. Конечно, это  мелочь,  но  я  всегда  считала  его  человеком,
который не способен солгать. Не хочу гадать, ошиблась я или нет.
   У меня осталось здесь всего одно дело. Старики так нуждаются в том, чтобы
к ним кто-то был снисходителен. Можете говорить, что это комплекс вины,  что
я до сих пор верю, будто довела до сердечного приступа  родителей  мужа.  Но
если эта старушка верит, что племянник жив, я не стану ее разуверять. Просто
скажу при встрече, что мы с Витей уезжаем, а он слишком занят и не сможет  с
ней проститься".

***

   "Она добрая девочка, потому  что  наконец  навестила  меня.  У  нее  были
грустные глаза, виноватая  улыбка,  она  купила  мне  диабетический  джем  и
печенье. Я была рада, что у Вити такая  хорошая  жена,  хотя  она  теперь  и
уезжает из Москвы. Прежняя мне совсем не нравилась. А эту зовут  Ольга,  она
учит детей музыке и почему-то думает, что я ничего не знаю. Иногда  я  путаю
день и ночь, голоса по телефону, одно лицо с другим. Но это  не  мешает  мне
быть счастливой, и я хотела сказать этой  девочке,  чтобы  она  не  плакала,
когда думает, что никто ее не видит. Она думает, что  может  меня  обмануть,
что я еще считаю племянника живым Мне все уже рассказали, но я  не  хочу  ее
разочаровывать, наливаю чаю, прошу взять в  подарок  вышивки,  улыбаюсь.  Ей
приятно, что она  хоть  кого-то  на  свете  может  обмануть,  чтобы  сделать
счастливым, а мне приятно, что она ошибается во мне. Не нужно  делать  людям
больно, если можно этого не делать. Понять это  даже  проще,  чем  научиться
варить варенье. И я очень рада, что она забрала у меня мои  старые  вышивки,
которые я сделала еще девочкой, потому что у меня дома  моль,  и  диабет,  и
маразм, как все они говорят,  и  мало  ли  что  может  случиться  со  старым
человеком, а мои цветы все еще яркие, нежные и живые".