ос попал в цель.
   - Для того  чтобы  объяснить  это,  -  ответил  он,  -  мне  придется
вспомнить, случалось ли что-либо подобное.
   - А я помогу вам вспомнить. - В голосе  Уорделла  появились  стальные
нотки. - Кстати, является ли это  совпадением,  что  грузовики  компании
"Каллахен" по доставке продовольствия стоят в гараже на Мэриленд-авеню?
   - Не знаю. Ведь я не вожу их.
   - Так-таки и не водите? Даже утром во вторник вы никуда не выезжали?
   - Так-таки и не вожу. Вы говорите ерунду, господин министр.
   - Такую же, как и вы, о цели своего  приезда  в  Вашингтон.  Один  из
наших сотрудников присутствовал  на  том  собрании,  которое  вечером  в
понедельник вы проводили в гараже на Мэриленд-авеню, в комнате,  обшитой
пробковыми панелями.
   - Может быть, и присутствовал. Если он американец, конечно.  Я  хочу,
чтобы в наши ряды вступили все американцы, и добьюсь этого.
   - Вполне возможно, но только не в данном случае.
   Наш человек был на вашем собрании. К сожалению, он  не  мог  слышать,
что говорилось за столом, когда вы изучали карту. Но если  бы  ему  было
известно, насколько это важно, наверное, он ухитрился бы подслушать. - С
этими словами Уорделл подался вперед, словно хотел  взглядом  испепелить
Ли. - И вот к этому-то мы сейчас и подойдем.  И  вот  это-то  вы  мне  и
расскажете. Зачем вам нужна была карта?
   Казалось, на Ли эти  слова  не  произвели  никакого  впечатления.  Он
только покачал головой:
   - Нет, я не считаю возможным говорить на эту тему.
   Это внутреннее дело, касающееся только моей организации. Так что  еще
раз нет.
   - Повторяю: где сейчас эта карта? - прорычал  Уорделл.  -  Она  нужна
мне; она и те бумаги, что были вместе с ней.
   Ли снова покачал головой:
   - Говорю вам: вы попусту  тратите  время.  Если  вы  хотите  отыскать
своего трусливого президента, вам  нужно  рыть  землю  совсем  в  другом
месте.
   - Быть может, это поможет делу, если я нарисую вам следующую картину:
в двух помещениях цокольного этажа этого здания и в это же  самое  время
находятся двое мужчин; одного из  них  зовут  Грир,  другого  -  Фэллон.
Каждый сидит в отдельной камере. С ними работают несколько  следователей
из Нью-Йорка. Мне неизвестно точно, что они там делают с допрашиваемыми,
и я бы предпочел оставаться по данному вопросу в неведении,  но,  как  я
понимаю, те парни ответят на  любые  заданные  им  вопросы  раньше,  чем
утратят способность говорить.
   Здесь Уорделл сделал паузу, но Ли молчал, и ни один мускул не дрогнул
на его лице. Уорделл продолжил:
   - У них было намерение предложить вам те же методы убеждения,  однако
я сделал вам комплимент, предположив, что с вами подобное не  сработает.
Суть  плана  заключается  в  том,  что  они  получат   показания   ваших
помощников, а у меня будут ваши показания. После этого мы их  сравним  и
сделаем выводы. Я знаю, вам очень не хочется отвечать на вопросы, однако
придется. И не стройте иллюзий. Можете мне поверить: я говорю дело и  не
могу больше разбрасываться своим временем. Если  вы  откажетесь  сказать
мне то, что, как я полагаю, знаете, или же если сказанное вами не  будет
совпадать с показаниями Грира и Фэллона, я немедленно  прикажу  запереть
вас там, где вам и место - в доме для умалишенных, - и вас будут держать
там...
   Тут Уорделл осекся и невольно вжался в спинку своего кресла. Линкольн
Ли вскочил со стула и надвинулся на Уорделла, дрожа всем телом. В глазах
его горело безумие, он хрипло выкрикнул:
   - Ты, лживый ублюдок!
   Не вставая с кресла, Уорделл выпрямился и заговорил, стараясь,  чтобы
голос его не дрожал и чтобы в нем звучали повелительные интонации:
   - Сидеть! Если будете молчать, именно туда вы и отправитесь -  в  дом
для умалишенных...
   Ни один из них не заметил, как открылась дверь, ведущая в кабинет, и,
уж конечно, им было  недосуг  отметить  появление  на  пороге  человека,
открывшего ее, потому  что  Линкольн  Ли,  сверкая  глазами,  в  которых
полыхали молнии безумия, оскалившись, занес скованные наручниками руки и
прыгнул вперед. В это же время бессильный что-либо сделать и неспособный
подняться Уорделл в тщетной попытке защитить голову  поднял  согнутые  в
локтях руки и попытался,  уклоняясь  от  удара,  откинуться  в  сторону.
Вошедший одним прыжком оказался возле стола -  и  вовремя.  Ему  некогда
было изготовиться и встать в стойку, поэтому он нанес Ли всего лишь один
удар левой. Но этот удар оказался вполне добротным. Ли  рухнул  на  пол.
Стопа Уорделла уперлась  в  тумбу  письменного  стола,  он  оттолкнулся,
откатился вместе с креслом и поднялся. А вошедший стоял, покачивая /свой
рукой и разминая ее. Потом он поднял кулак, посмотрел на него и охнул:
   - Господи Иисусе!
   Уорделл  сделал  шаг  вперед,  взглянул  на  распростертого  на  полу
Линкольна Ли и прошептал дрогнувшим голосом:
   - Черт возьми, это уж слишком.
   Вошедший кивнул:
   - Он без сознания. Падая, парень  ударился  головой  об  угол  стола.
Может быть, мне вытащить его отсюда?
   Уорделл перевел взгляд на своего спасителя.
   - Кто вы? - спросил он. - Мне  кажется,  я  уже  встречался  с  вами.
Скажите, вы не из охраны Белого дома?
   - Так точно. Агент Моффет. Я звонил  вам  минут  двадцать  назад:  мы
отыскали некоего  Кемпнера,  управляющего  компанией  "Каллахен",  и  вы
приказали привести его. Сейчас  он  находится  в  приемной.  А  когда  я
услышал, как этот ваш приятель повышает тут голос, я  на  всякий  случай
приоткрыл дверь.
   - Я вам весьма  признателен.  -  С  этими  словами  Уорделл  еще  раз
посмотрел на Ли, который  лежал  неподвижно  на  полу,  вытянув  ноги  и
закинув скованные наручниками руки за голову, и спросил:
   - А скоро он придет в себя?
   - Трудно сказать, - усмехнулся Чик Моффет, - в той позе, в  какой  он
стоял, он не мог сохранять равновесие, да и к столу он приложился весьма
основательно.
   Так я его вытащу отсюда?
   - Нет.
   К этому времени сердцебиение Уорделла пришло в норму. Нет, он  совсем
не был трусом, однако Линкольн Ли  с  безумным  оскалом,  высящийся  над
столом, занесший для удара закованные  руки,  -  подобное  зрелище  кого
угодно могло выбить из колеи.
   - Оттащите его в угол, - гораздо спокойнее продолжил он, - вон  туда.
И  введите  Кемпнера.  И  еще:  скажите,  чтобы  кто-нибудь  принес  мне
пистолет. Не думаю, что мне придется стрелять, но лучше, чтобы он был  у
меня. Скажите, вы задавали какие-нибудь вопросы Кемпнеру?
   Чик Моффет взялся за щиколотки Линкольна Ли  и  потащил  его,  словно
мешок с отрубями, в дальний угол по крытому линолеумом  полу.  Затем  он
наклонился, чтобы проверить  пульс  поверженного,  и  лишь  после  этого
ответил:
   - Нет. Мне было приказано только доставить его.
   - Хорошо. Введите задержанного.
   Моффет вышел. Через минуту он возвратился с  Кемпнером  -  невысокого
роста,  лысым,  голубоглазым  мужчиной,  на  круглом  приветливом   лице
которого одновременно присутствовали и явно боролись изумление,  тревога
и сонливость.
   Моффет толкнул мужчину на стул, где  незадолго  до  этого  сидел  Ли,
затем повернулся и вышел. Снова заняв свое кресло,  Уорделл  внимательно
оглядел круглое лицо с голубыми глазами и  подумал,  что,  если  за  ним
скрывается коварство, оно никогда не могло бы найти  более  неожиданного
убежища.
   - Ваше имя?
   - Адольф Кемпнер, Кем-п...
   Таким же четким  и  осторожным  голосом  бухгалтеры  бормочут  цифры,
выискивая ошибки в составленном балансе. Уорделл прервал его:
   - Да-да. Вы - управляющий компании "Каллахен"?
   - Да. Вице-президент корпорации, к вашим услугам.
   Могу ли я спросить...
   - Не можете. Отвечайте на мои  вопросы  коротко  и  ясно.  В  течение
какого  времени   вы   ставите   свои   грузовики,   занятые   доставкой
продовольствия, на стоянку в гараж, расположенный на Мэриленд-авеню?
   - Довольно долго, сэр. Более трех лет, точнее, в августе будет четыре
года.
   - А каким количеством машин вы располагаете?
   - Ну... у нас шесть грузовиков марки "Рено" и два небольших "форда".
   - А где вы были начиная с восьми часов вечера?
   - Сегодняшнего?
   - Вчерашнего.
   - Я находился в доме одного своего приятеля, мистера Л.А. Диппела.
   - Что вы там делали?
   - Мы играли в безик.
   Дверь  открылась.  В  кабинет  вошел  Чик  Моффет.  Приблизившись   к
письменному столу, он положил на стекло столешницы черно-синий револьвер
38-го калибра и коробку с патронами, сказав при этом:
   - Он заряжен. Чем еще могу служить?
   - Садитесь. Вы можете быть полезны. - С этими словами  Уорделл  вновь
обратился к Адольфу Кемпнеру:
   - Играли в безик до трех часов утра?
   - Да, сэр. Стоит нам  начать...  ну,  мы  очень  любим  эту  игру.  Я
возвратился к себе домой в меблированные комнаты, ведь я -  холостяк,  в
половине четвертого и встретил там этого джентльмена, ожидавшего меня.
   Уорделл повернулся к Чику Моффету:
   - Разве никто не знал, где его можно было найти?
   - Нет, - ответил Моффет. - Когда в десять часов поступило  сообщение,
что найден грузовик, и когда все работники и служащие компании,  которых
только удалось разыскать, поклялись, что они ни сном ни духом не  ведают
ничего об этом деле, десяток агентов принялись разыскивать Кемпнера. Еще
несколько агентов разыскивали пропавшего  водителя.  Поэтому  я  остался
ждать Кемпнера по месту жительства и торчал там до тех пор, пока  он  не
вставил ключ в замочную скважину.
   Уорделл вновь заговорил с Кемпнером:
   - Известно,  что  доставку  продуктов  вашей  компании  в  Белый  дом
осуществляет молодой человек по имени Вэл Оркатт. Почему?
   - Почему? - переспросил Кемпнер.
   В этот момент выражение сонливости окончательно покинуло его  круглое
лицо - тревога возобладала над остальными чувствами.
   - Почему? Да потому, что я велел ему делать это.
   - А почему вы выбрали именно его? Потому что он является членом вашей
организации?
   - Конечно он член нашей организации, естественно...
   - Я имею в виду не компанию "Каллахен", я хочу сказать, потому что он
- серорубашечник?
   При этих словах Адольф Кемпнер часто заморгал и  открыл  рот.  Но  по
мере того, как до него стал доходить смысл  сказанного,  он  закрыл  его
снова, и на лице его  появилось,  казалось  бы,  совершенно  неожиданное
выражение -  смесь  оскорбленного  чувства  собственного  достоинства  и
сдерживаемой обиды.
   - Это ложь, - сказал он  спокойно,  -  ни  один  из  наших  ребят  не
принадлежит к "Серым рубашкам". И я тоже. Что вы хотите этим сказать?
   - Да мне просто хотелось узнать, - ответил Уорделл, пристально  глядя
на допрашиваемого. - А где сейчас Вэл Оркатт?
   - Не знаю. Думаю, что он спит у себя дома.
   - Дома его нет. Он не приходил домой, с тех пор  как  утром  ушел  на
работу. Когда вы видели его в последний раз?
   - Когда я видел его в последний раз...
   Управляющий внезапно замолчал,  потом  так  же  внезапно  воскликнул:
"Боже мой!" - и уставился на Уорделла расширенными от ужаса глазами.
   - Ну? - произнес Уорделл. А потом с еще большим нетерпением добавил:
   - Ну же!
   - Подождите минуточку, - взмолился Уорделл, -  ради  бога,  подождите
минуточку,  -  повторил  он,  а  потом  судорожно   сглотнул   и   начал
рассказывать:
   - Вот как это было. Вэл поехал в Белый дом в двадцать минут девятого.
Я всегда лично  проверяю  исполнение  этого  заказа,  дабы  не  возникло
никакой ошибки. Для доставки продуктов по  этому  адресу  наша  компания
всегда выделяет отдельный грузовик,  поскольку  мы  не  хотим  рисковать
своей репутацией, если этот заказ будет спутан с другими. Но при этом мы
всегда выделяем большой грузовик, вы же понимаете, что это выглядело  бы
как-то несолидно - маленький "форд", доставляющий провизию в Белый  дом.
Мы понимаем, какое впечатление производим на людей, когда они видят, как
наши великолепные большие  грузовики  ежедневно  отправляются  по  этому
маршруту. В пятнадцать минут десятого я снова был в  своем  кабинете,  а
потом, в то время когда приходит почта, мне  позвонил  Вэл.  Он  сказал,
что, выпрыгивая из грузовика, неудачно приземлился и  подвернул  ногу  в
щиколотке и что хотел бы отлежаться дома пару дней.
   Уорделл кивнул:
   - Да, ваша стенографистка рассказала  мне  об  этом  звонке.  Значит,
именно это и сказал вам Вэл Оркатт?
   - Да. Да, сэр. Но боже мой, ведь тогда он должен быть дома...
   - Он не возвращался на склад?
   - Нет. Я предложил ему послать кого-нибудь за грузовиком,  однако  он
сказал, что сам отгонит его в гараж,  поскольку  на  складе  в  нем  нет
нужды... Во второй половине дня я хотел позвонить Вэлу домой  и  узнать,
как он себя чувствует, но руки у меня так и не дошли до этого.
   - Вы не звонили в гараж и не наводили справок о грузовике?
   - Нет, да и зачем мне это? Вэл - надежный парень, так  что  мне  и  в
голову не могло прийти подобное. Я считал это само собой разумеющимся.
   - А каким был его голос, когда он говорил по телефону? Не было  ли  в
нем какого-либо волнения?
   - Нет. - Управляющий нахмурился, вспоминая.  -  Взволнованным  он  не
был. Но голос его звучал как-то странно, я решил, что  это  из-за  того,
что у него болит  щиколотка.  Голос  звучал  непохоже,  он  был  слишком
высоким.
   - Тогда почему же вы решили, что это был он, если  голос  говорившего
не был похож на голос Вэла Оркатта?
   - Да нет, это был он. - Кемпнер не сводил глаз с Уорделла. -  Конечно
это был он.
   - А вы знали, что гараж  на  Мэриленд-авеню  является  штаб-квартирой
вашингтонского отделения "Серых рубашек"?
   - Нет. Я... я просто не могу в это поверить!
   - Однако это так.
   - Завтра же  мы  выведем  свои  грузовики  оттуда,  -  быстро  сказал
Кемпнер.
   - Вряд ли, - мрачно усмехнулся Уорделл. -  Ваши  грузовики  останутся
стоять там, где стоят,  и  ваш  склад  не  откроется  завтра.  Все  ваши
служащие задержаны, и вы тоже.
   Лицо управляющего побагровело. Какое-то  время  он  молчал,  а  потом
заговорил быстро и сбивчиво:
   - Как это, склад не откроется? Что значит - задержаны? Сэр...  сэр...
в принципе я человек выдержанный, но это переходит всякие границы...  По
какому праву... - Видно было, что он пытается совладать с собой. -  Ведь
мы же - учреждение с самой надежной  репутацией  во  всем  городе...  не
открыть склад - это же невозможно... это просто катастрофа.
   - Да не скулите вы, - огрызнулся Уорделл,  -  черт  с  ним,  с  вашим
складом. Исчез один из ваших водителей,  Вэл  Оркатт,  который  вчера  в
девять часов утра привел к Белому  дому  грузовик  вашей  компании.  Сам
грузовик был найден в десять часов вечера того же дня  припаркованным  у
пустующего  дома  на  Пятнадцатой  улице  северо-восточного  района.  Он
простоял там весь день. И на полу в кабине грузовика за спинкой  сиденья
лежал перочинный нож, принадлежащий президенту Стэнли, тот,  который  он
всегда носит в левом кармане жилета.
   У Кемпнера глаза полезли на лоб.
   - Боже мой, - пробормотал он, - в нашем грузовике... я просто не могу
поверить... в нашем грузовике!
   - Именно в вашем. Может быть, теперь вы скажете, сколько ваших  людей
состоит  в  организации  "Серые   рубашки"   и   кто   именно.   Давайте
выкладывайте.
   -  Да  как  я  смогу  выкладывать?  -  дрожащим  голосом   воскликнул
управляющий и стиснул руки. - Сэр, как я смогу? Нет  серорубашечников  в
компании "Каллахен", я в этом уверен. Нет, это  просто  невозможно  -  в
нашем грузовике! Это катастрофа. Если бы  кто-то  из  наших  парней  был
членом "Серых рубашек", я бы знал об этом, я бы не допустил такого...
   - А как же Вэл Оркатт? Где он находится?
   - Я не... разве  я  не  говорил  вам,  что  не  знаю?  Вэл  Оркатт  -
исключительно хороший парень, это я знаю.
   И кроме того, сэр,  разрешите  сказать  вам,  что  не  позволить  нам
открыть склад будет просто преступлением. Видит бог, мне очень жаль, что
все так получилось с ножом президента, однако остановить работу компании
"Каллахен" - это антиконституционно! Позволю себе сказать вам...
   - Да замолчите вы! - не выдержал Уорделл. -  Я  превращу  ваш  чертов
склад в руины, если сочту это необходимым.
   С этими словами министр повернулся к своему столу, налил  из  термоса
еще одну чашку черного горячего кофе и сделал несколько глотков. Минутой
позже он поставил чашку, вытащил револьвер  и  патроны,  осмотрел  их  и
снова положил в ящик стола. Затем он отпил еще немного кофе и,  наконец,
заговорил, но уже обращаясь к Моффету:
   - Моффет, вы опытный сыщик? Как по-вашему, этот  человек  знает  хоть
что-нибудь?
   Чик Моффет покачал головой.
   - Только как торговать бакалеей. Готов биться об заклад, я достаточно
разбираюсь в этих делах, - ответил он.
   Уорделл еще раз посмотрел на лысую голову,  круглое  лицо  и  голубые
глаза управляющего, затем снова повернулся к своему столу, нажал  кнопку
звонка и отпил еще кофе. Мгновение спустя дверь открылась  и  в  комнату
вошел охранник. Уорделл посмотрел на него  и  ткнул  большим  пальцем  в
сторону Кемпнера:
   - Отправьте этого человека в камеру. Сомневаюсь, что  от  него  может
быть хоть какой-то прок.
   Охранник кивнул и направился к управляющему, который  с  негодованием
вскочил, и было видно, что грудь его теснили выражения протеста, готовые
вырваться все разом. Уорделл стал  допивать  кофе,  а  охранник  схватил
Кемпнера за руку и вывел из кабинета, не обращая  никакого  внимания  на
выкрики  о  правомочиях,  грубых   нарушениях   закона   и   Конституции
Соединенных Штатов. А Уорделл тем временем спросил у Моффета:
   - Ну что там с нашим буяном?
   - Да все в порядке. Он пришел в себя уже довольно давно.
   - А я не видел, чтобы он шевелился.
   Чик усмехнулся:
   - Конечно. Ведь он же хитрый. Вот и лежит там неподвижно,  размышляя,
какие добрые дела должен сегодня совершить.
   Дверь в кабинет отворилась снова. Вошел еще один незнакомец.  Уорделл
оглядел его.
   - Кто вы и что вам нужно? - спросил он.
   С лица мужчины стекали крупные капли пота, он выглядел обескураженным
и заговорил прямо с порога:
   - Я с цокольного этажа. Следователь Хит из  нью-йоркского  отдела  по
расследованию убийств. Должно быть, у тех двух малышей, с  которыми  нам
пришлось работать, случился паралич языка или что-то в этом роде. Мы  не
смогли вытянуть из них ни единого слова, и теперь они потеряли сознание.
Нам подумалось, может, вам следует спуститься и посмотреть...
   - Нет! Я ничего не хочу видеть. Нет! Черт возьми!
   Мало того что... - При этих словах Уорделл резко откинулся на  спинку
кресла и закрыл лицо руками. - Извините меня, - продолжил он, - посмотрю
я на них или нет - это мало  что  даст.  Заприте  их  в  камере  и  всем
составом поступайте в распоряжение начальника секретной службы Скиннера.
Скажите ему, что было бы неплохо направить вас на  Пятнадцатую  улицу  -
поискать возможные следы, ведущие от того грузовика.  Там  уже  работает
много людей.
   Хит из Нью-Йорка кивнул и вышел.
   Уорделл посмотрел в дальний угол комнаты и крикнул:
   - Эй, Ли! Вставайте и идите сюда.
   Однако Ли не  двигался.  Уорделл  позвал  его  снова  и  после  этого
обратился к Моффету:
   - Он все еще без сознания.
   Усмехаясь, Чик поднялся со стула, подошел к лежавшему в углу человеку
и несильно пнул носком ботинка.
   - Давай, Ли, шевели ногами, - сказал он при этом.
   Однако Ли по-прежнему не двигался, и Чик, наклонившись,  уже  гораздо
настойчивее дернул его за руку:
   - Слышишь, ты, кончай притворяться!
   - Убери лапы, ты! Не смей касаться меня!
   Чик выпрямился и невольно отступил на шаг  -  такая  лютая  ненависть
прозвучала в этих словах.
   Линкольн Ли без всякой спешки и даже с некоторым достоинством  принял
сидячее положение, потом подтянул под себя стопы и  встал  на  ноги,  не
прибегая к помощи скованных рук. После этого, в  сопровождении  Моффета,
он  пересек  комнату  и  остановился  перед  Уорделлом.  Было  в  о