? Детка? Бэби?
     На этот раз она рассердилась всерьез, и это тоже было заметно. Нет, пожалуй, она не играет в "класс". Пожалуй, этот самый "класс" - ее естественная составляющая.
     - Мне хотелось бы знать, почему такая спешка, - выговорил Морг отчетливо, но очень тихо. Отрезал кусок от своей яичницы, отправил его в рот и прожевал с удовольствием. Ему нравилось завтракать в таком шикарном месте в обществе красивой женщины. - В чем дело? Почему мне навязали напарника, который был мне совершенно не нужен?
     - Я не знаю, - тут же ответила она. - Это не мое дело. Мне сказали, что вы умеете... все это делать, и я просто плачу вам деньги.
     Она врет, решил Морг. Врет искусно, но слишком быстро. Вопрос не озадачил ее и не поставил в тупик. Она давно его ждала и была к нему готова.
     Неужели за этим делом стоит только она одна, а все остальные - просто "шестерки"? Морг терялся в сомнениях.
     Эту женщину он раньше не знал, а ее партнера знал хорошо и даже однажды остался ему должен - именно поэтому он вынужден принимать правила игры, которые ему навязывала другая сторона.
     - Так почему такая спешка?
     - Почему вас это интересует?
     - Мне нужно знать, чтобы в следующий раз не ошибиться. И чтобы никто не мог мне помешать.
     - И кто же вам помешал? - Она иронически подняла брови. - Я была уверена, точнее, меня убедили... нет, мне гарантировали, что вы никогда не ошибаетесь. А вы ошиблись?
     - У меня были неподходящие условия, - буркнул Морг. Он вспомнил про особу, которая помешала ему не только в первый, но и во второй раз, когда он вернулся.
     Оценив ситуацию, он принял решение, что в конце концов непременно убьет ее - охота есть охота. Она уже была не просто случайной жертвой, она стала врагом - после того, как сорвала его планы.
     Он принял это решение, и ему моментально стало легче, как человеку, который никак не мог разрешить мучившую его загадку, а потом моментально ее разгадал, словно на него озарение снизошло.
     Теперь она его враг, и с ней должно поступать, как с врагом. Так Морг с ней и поступит.
     - Я человек, - доверительно сообщил Морг своей собеседнице и улыбнулся искренне, - а человеку свойственно ошибаться.
     - Я нанимала вас не как человека, а как профессионала.
     - Это я уже слышал.
     - Так что вам нужно, чтобы вы все-таки сделали дело хорошо?
     Ее тон позабавил Морга. Надо же, у нее есть не только класс, но и характер. Экая непростая дамочка! В другое время он ни за что не спустил бы ей этого иронического тона, но в данный момент он чувствовал уязвимость своего положения - он ведь и вправду не сделал работу!
     Собеседница не знала, что он возвращался и во второй раз его спугнула особа, которую он не учел в своих планах. И хорошо, что не знала. О таких ошибках лучше никому не рассказывать.
     - Итак, первое, что я хотел бы знать, почему вам понадобилось так срочно, и второе - где он бывает, кроме дачи?
     Она пожала плечами, глотнула оранжевый сок из стакана и сузила глаза. За высоким и чистым стеклом летел снег, сигналили машины, которым надо было ехать, а некуда - пробки, надвигался Новый год. Морг очень любил праздник Новый год, еще с тех пор, как бабушка прятала под елку какой-нибудь вкусный подарок. Почему-то бабушка считала, что на Новый год следует дарить именно сладости.
     - Первый вопрос вас решительно не касается, - сказала она и перевела на него взгляд. Ему показалось, что в глазах у нее тоже метет метель, такие они были загадочные, мерцающие. Морг усмехнулся, удивляясь себе. - А на второй я, пожалуй, могу вам ответить. Думаю, что, кроме дачи, он бывает еще в булочной и на рынке. Больше ему негде бывать.
     - Вы точно в этом уверены?
     - Абсолютно. Этот человек - труп. Сие не преувеличение, а констатация факта. То, что вы собираетесь сделать... то, что вы должны сделать, лишь подтвердит его статус.
     Морг не понял.
     - Какой статус?..
     - Мертвеца.
     Морг изучающе посмотрел на нее.
     - Ну хорошо. Значит, он нигде не бывает и никуда не ездит. У него есть квартира в Москве?
     Женщина помедлила, а потом покачала головой:
     - Нет.
     - И он не бывает на работе?
     - Зачем вы спрашиваете, я ведь уже сказала!.. У него нет работы. Его самого тоже нет. Он труп.
     Она ошибается, подумал Морг. Ей хочется, чтобы это было так, а как там на самом деле - неизвестно.
     У него пистолет и очень дорогая машина, и девицу он где-то же подцепил, хоть бы и по соседству! Моргу очень хорошо было известно, что мертвецы не подцепляют девиц. Он несколько раз делал по-настоящему мертвыми живых мертвецов и отлично представлял их себе.
     Все не так просто.
     Тем не менее следить за объектом у него нет времени, и придется полагаться на мнение собеседницы.
     Значит, следующая попытка тоже будет на даче. Впрочем, это даже хорошо. Двойная охота доставит ему двойное удовольствие - девица тоже окажется поблизости, и ему не придется убирать ее в Москве, что было бы затруднительно.
     Официантка унесла тарелку, Морг попросил кофе, не глядя на нее, пробормотал себе под нос готовую формулу:
     - Двойной и по крепости, и по объему, без молока. Ему вовсе не нужно, чтобы официантка его запоминала. После чего он некоторое время посмотрел на метель за окнами, подумал про бабушку и ее новогодние сладости, а потом сказал негромко:
     - Значит, так. На этот раз все пройдет, как нужно мне. Никаких напарников, никаких условий. Если вы не согласны, я вынужден буду отказаться.
     Он не мог отказаться - все из-за того давнего долга, который теперь ему нужно заплатить, но это была своего рода проверка.
     Если она поверит - значит, ничего о нем не знает и, скорее всего, в деле главная не она.
     Если не поверит - значит... значит, об этом нужно подумать.
     Она поверила, хоть и сказала высокомерно:
     - Я не была готова к тому, что вы станете выдвигать условия. Но у меня нет выхода. Мне необходимо, чтобы вы... довели дело до конца.
     - Я доведу, - пообещал Морг, улыбаясь.

***

     Белоключевский форсировал лужу, которая немедленно вышла из берегов и стала биться об остатки бетонного бордюра. Он морщился так, словно он сам, а не его машина, брел вброд по холодной и грязной воде.
     Почему во дворах всегда лужи по колено? Почему на тротуарах всегда лед, да еще такой неровный, как будто специально укатанный для того, чтобы прохожие то и дело съезжали под машины? Почему с колясками негде гулять, и если удается выволочь их из подъезда, все равно нет никаких расчищенных и ухоженных тротуарчиков, по которым можно весело и беспечно катить своего веселого и беспечного младенца? Почему алюминиевые "ракушки" с грозными надписями "Убрать до 12.05.98!" стоят так, что пройти между ними под силу только канатоходцу с солидным стажем?! Почему, если "ракушки" нет, в машине время от времени приходится спать - чтобы ее не угнали?!
     Не было, нет и не будет ответа на все эти старые, как мир, вопросы, но каждый раз Белоключевский диву давался, насколько не только квартирные, но и "коммунальные" вопросы испортили людей.
     Почему-то датских людей не портили никакие датские коммунальные вопросы. Вот отчего так?
     - Сейчас направо, - сказала Лиза, - вдоль дома и до шлагбаума.
     - Твоя сестра живет в доме со шлагбаумом? - уважительно протянул Белоключевский. В уважении была изрядная доля иронии, но, должно быть, Лиза ее не расслышала, потому что ответила с удовольствием, что - да, живет, вот потому и разводиться не хочет, ибо в этом прискорбном случае одну квартиру в доме со шлагбаумом придется поменять на две квартиры в домах без шлагбаумов.
     - Ну да, ну да, - то ли согласился, то ли не согласился Белоключевский, притормозил перед будкой с охранником и посмотрел на Лизу вопросительно.
     Тут только она сообразила, что его машину на территорию скорее всего не пустят.
     Ее машина была занесена в "Список гостей", а джипа Белоключевского, как это ни странно, в списке не оказалось. Хозяев, то есть Дуньки и ее мужа, дома не было, позвонить и строго "приказать пропустить" никто не мог.
     Впрочем, Вадим не стал бы звонить, даже если и был дома.
     - Дим... - сказала Лиза. Отчего-то ей стало неловко, как будто она просила его совершить нечто неприличное. - Давай ты припаркуешься где-нибудь и мы пешком дойдем. Что тут идти, через двор только!
     Белоключевский сдал назад, развернулся и приткнул машину к сугробу. Вылезать было очень неудобно, потому что дверь открывалась как раз в сугроб, но Лиза все-таки вылезла.
     Белоключевский вылез, обошел джип и увидел сугроб.
     - А мне нельзя было сказать, чтобы я отъехал?
     - Зачем? - пропыхтела Лиза, пробираясь между грязным боком джипа и кучами грязного снега по узкой ледовой дорожке. Задача у нее была почти невыполнимая - с одной стороны, не упасть, а с другой - еще и не испачкать куртку. Впрочем, было бы отлично, если бы куртку удалось сохранить чистой со всех сторон.
     - Я вполне нормально вышла...
     - Вижу, - пробормотал Белоключевский себе под нос. И, кажется, добавил еще что-то дополнительное про феминисток.
     Как он спросил?.. Вы поедаете мужчин или просто превращаете их в свиней?
     - Ты случайно не училась в американских учебных заведениях?
     - Почему?
     - Потому что там особое внимание уделяют тому, как следует избегать сексуальных домогательств на работе, в транспорте и других общественных местах.
     - При чем здесь... домогательства?
     - Ну, только в американских учебных заведениях можно вооружиться такой мудростью.
     - Какой мудростью, Дима?!
     - Ну, например, что передвинуть машину так, чтобы было удобнее выйти, - суть признание слабости и поражение в правах.
     - Что ты несешь? - спросила Лиза, подумав. Он и сам толком не знал. Понимал только, что почему-то его сильно раздражает ее показное, как ему казалось, стремление к самостоятельности. Закуривала она сама, дверь себе открывала сама, виски наливала сама - и все решения тоже принимала сама. Белоключевский как будто чувствовал в этом угрозу, и это его раздражало.
     Гуськом, друг за другом, контролируя каждое движение на мокром льду, они проследовали мимо будки с охранником прямо за шлагбаум. Охранник проводил их неприветливым взором.
     - Дим, ты так и не сказал мне, зачем нам машина Вадика.
     - Разве?..
     - Ну зачем?!
     - А где она?
     Лиза поискала глазами.
     - Что? - спросил Белоключевский. - Нет? Или у них подземный гараж?
     - Нет здесь подземных гаражей. - Лиза говорила и оглядывалась по сторонам. - Когда стали строить дом, хотели и гаражи заложить, а потом оказалось, что он на плывуне стоит, и гаражи отменили! Дунька так переживала! И сейчас переживает, ей кажется, что дом качается, знаешь, иногда она даже среди ночи звонит!..
     - А может, он и вправду качается? - предположил Белоключевский, и Лиза быстро на него посмотрела. - Ну? Где машина?
     - А шут ее знает!
     - Нет машины?
     - За домом, по-моему, есть еще одна стояночка, маленькая, - проговорила Лиза и ринулась мимо него бежать - за дом, на маленькую стояночку.
     Нога у нее поехала, и Белоключевский корректно поддержал ее под локоть - локоть она немедленно выдернула и дальше побежала самостоятельно и не слишком элегантно, все-таки скользко было, бежать неловко.
     "Что мне с ней делать, всемилостивые апостолы Петр и Павел?.."
     - Вот она, Дима! Грязная такая, в середине. Видишь?
     Белоключевский сказал, что видит.
     - А как ты будешь ее смотреть? Она же наверняка на сигнализации!
     - Я не собираюсь ее вскрывать.
     - А что мы будем делать, если она все-таки заорет?!
     - Заорет, значит, нас заберут в милицию. Ты скажешь, что это машина твоей сестры, и нас отпустят.
     - Это машина не моей сестры, а ее мужа! Бывшего. То есть настоящего, но...
     Белоключевский не слушал. Он перебрался через лужу, отстранил Лизу, присел и посмотрел под днище. Ничего не было видно.
     Из облаков, нависших над мрачным зимним азиатским городом, который почему-то все жаждал славы европейской столицы, неожиданно и сильно повалил снег. Стало почти темно, и очень захотелось под крышу, в сухое и привычное тепло.
     - Лиза, у меня в "бардачке" фонарик. - Он поднялся, покопался в переднем кармане и выудил связку автомобильных ключей на массивном брелке. - Нажмешь на эту кнопку, откроешь дверь и возьмешь фонарик. Давай!
     Лиза взяла ключи и посмотрела высокомерно.
     - Я знаю, как открываются машины, Дима. Ты мог бы и не объяснять.
     Она еще постояла рядом, а потом спросила с любопытством:
     - Дим, а зачем нам фонарик?
     - Лиза!
     - Иду, - быстро сказала она. - Уже иду. Белоключевский проводил ее взглядом, присел и опять заглянул под днище. Снег летел, волосы стали мокрыми, и Белоключевский чувствовал, как холодная капля проползла за воротник. Он задрал голову и посмотрел в лохматое близкое небо.
     Скоро Новый год. Ему всегда было решительно наплевать на Новый год, все праздники проходили у него одинаково - он улетал в какое-нибудь "теплое место" и там, лежа под солнышком, продолжал читать свои бумаги, а рядом лежала красавица и потягивала свой "Май-Тай", как в первоклассном кино. Пока он был женат, красавица рядом оставалась постоянной - ему некогда было изменять, и он не изменял, считал, что глупо тратить время на каких-то чужих красавиц, когда есть своя под боком!
     Скоро Новый год.
     Если они доживут до Нового года, он расчистит в гостиной место, постелет другой ковер - притащит со второго этажа, там, кстати, он гораздо меньше истоптан, - и поставит елку.
     Можно принести ее из лесу. При повороте на Ро-щино есть развилка. Если поехать по ней не направо, к поселку, а налево, приедешь в лесничество. С самого Диминого детства там всем заправлял лесник с неизвестным именем. Его все звали по отчеству - Кузьмич. Кузьмич холил, лелеял и берег лес, зимой пугал в чащобе незадачливых охотников, весной объезжал угодья на буланом коньке. И конь, и карабин, и барашковый полушубок, накрест перетянутый ремнями, казались маленькому Белоключевскому очень романтичными, и он некоторое время даже мечтал стать лесником.
     Бабушка отговорила.
     Бабушка была академиком. В их семье было два академика - бабушка и дед. Количеством академиков их академическая семья отличалась от всех остальных академических семей.
     - Дима, - сказала бабушка, затягиваясь "Винстоном", когда он поведал ей о своих карьерных лес-нических планах, - я тебя умоляю!..
     Она всегда разговаривала с ним именно так - ироническим тоном. Пятнадцатилетний Белоключевский - бунтарь, фрондер, свободолюбивая личность! - немедленно оскорбился:
     - А чем лесники хуже академиков?! Бабушка пожала плечами.
     - Они ничуть не хуже, и может быть, даже лучше во всех отношениях. Но, Дима, ты же выбираешь не просто профессию, или как там это называется в средней советской школе?.. Дорогу, что ли! Ты выбираешь образ жизни. Ты уверен, что образ жизни лесника тебе подходит?!
     Диме Белоключевскому не приходили в голову никакие мысли про "образ жизни", зато ему очень нравилась лошадка и берданка.
     Нынешнего лесника он не знал, но был уверен, что тот разрешит ему срубить елку. А может, Кузьмич по-прежнему всем заправляет, как вечный лесной дух?..
     По снегу Белоключевский притащит елку домой, поставит в цинковое ведро, и она станет цепляться за его шею, колоться, и он будет мотать головой, отфыркиваясь от хвойной влажности, лезть под нее и натягивать проволоку, чтобы она не упала. А потом примется любоваться своей работой, сидя в кресле, вытянув ноги, со стаканом виски в руке - практически новогодний рекламный ролик.
     Никогда в жизни он не делал ничего подобного. С тех пор, как он стал взрослым и, следовательно, богатым, сплошь были моря и красотки, ну, горные лыжи в крайнем случае. Потом не стало ничего. Теперь начинается что-то новое. Тут он вдруг подумал, что понятия не имеет, как к этому его "новому" отнесется Лиза, а это и было самым главным. Белоключевский усмехнулся и смахнул с лица воду.
     Дожить до седин - в прямом смысле слова - и тут внезапно понять, что самое главное - это Новый год с Лизой!
     - На, - она подбежала из-за спины и сунула ему в ладонь фонарик. - Еле нашла. Там в этом твоем "бардачке" чего только нет! Катастрофа просто.
     - Лиз, ты где любишь встречать Новый год? Она не может ответить - на Мальдивах. Если она так ответит, значит, это не она.
     - Дома, - немедленно ответила она, - а что? Мы пироги всегда печем и торт. Ты сгущенку съел, придется еще купить, только ты мне напомни, хорошо? А то я тридцать первого спохвачусь, а сгущенки-то...
     Он не дал ей договорить, взял за затылок, притянул к себе так, что она уткнулась лицом в доху, и сильно прижал. Она еще немножко похрюкала оттуда, из глубины его дохи, а потом затихла.
     - Вот и хорошо, - сказал Белоключевский тихо. - Вот и хорошо.
     Она отстранилась и посмотрела на него.
     - А что? Все так серьезно?..
     - М-м, - протянул он, - ты даже представить себе не можешь, насколько все серьезно!
     - Эй! - крикнули сзади, и их шатнуло в разные стороны друг от друга. - Вы чего это там делаете?
     Бдительный охранник, очевидно, наблюдавший из засады за их передвижениями по вверенной ему территории, стоял в отдалении, положив руку на резиновую дубинку, заткнутую за пояс.
     - О боже.
     - Вы хто? Вы гости, что ли? Если гости, то в какую квартиру?! А если нет, тогда нечего тут делать, территория под наблюдением и... давайте отсюда!
     - Мы гости, - сказала Лиза уверенно и пошла ему навстречу. - Здесь живет моя сестра, Евдокия Арсеньева. Квартира сорок пять. Вы меня знаете. Или вы что? Новенький?
     Белоключевский зажег фонарик - сильный луч образовал маленький желтый тоннельчик в метели - и заглянул под днище. Самый лучший способ защиты - это нападение. Молодец Лиза. Умная девочка. Самая умная девочка на свете.
     - А с вами хто? Чего ему там надо?
     - А... а это слесарь, - выпалила она, и Белоключевский от неожиданности даже покачнулся, и ему пришлось взяться рукой в перчатке за грязный снег. - Он со мной приехал. Сестра просила посмотреть машину. Ее муж вчера днищем за что-то задел. Вот слесарь и смотрит. Если хотите, можете ей позвонить!
     "Слесарь", перегнувшись почти пополам, светил в днище машины, но даже в сильном свете не рассмотрел ничего, что могло бы его заинтересовать.
     Передвигаясь на корточках, "гусиным шагом", он обошел машину со всех сторон, посветил под двери и брызговики.
     - Ну, пойдемте позвоним, - решил охранник, напирая на слог "во". - Уточним.
     - Да чего звонить! - перебила Лиза, тоже сделав ударение на "во". - Он уж все посмотрел. Послушайте, слесарь, вы все посмотрели?!
     - Почти.
     - Ну, он почти все посмотрел. Да не волнуйтесь вы, мы не воры и не бандиты.
     - А хто вас знает, хто вы такие!.. Сейчас времена трудные, кругом одни бандиты и жулики, недоглядишь чего, так беда какая-нибудь...
     И тут Белоключевский нашел.
     Ничего не было на днище и брызговиках, зато протекторы с левой стороны были густо измазаны голубой краской - заднее колесо больше, переднее меньше. Он колупнул протектор - просто так, потому что сам был несказанно удивлен верности своей догадки. Колупнул и поднес палец к самому носу. Потом выключил фонарик и поднялся с корточек.
     Лиза серьезно на него посмотрела.
     - Ну все, - сказал Белоключевский, очень ста-> раясь быть похожим на слесаря. - Тут нам все ясно. Поехали, Лиза!..
     И они пошли по обледенелой дороге, друг за другом. Охранник замыкал шествие. Белоключевский с ладони на ладонь перебрасывал фонарь.
     - Ну что? - нетерпеливым полушепотом спросила Лиза из-за плеча, как только они вышли за шлагбаум. Они вышли, а охранник, ничуть не утративший подозрительности, остался. - Ну что, Дима?!
     - Ключи от джипа у тебя?
     Она нетерпеливо полезла в карман, порылась и достала ключи.
     - Вот. Что ты там нашел, под "Хондой"?!
     - Краску. - Он показал