уды ?не успевали? и на этот раз, звон все нарастал.
   Варвара перевернула журнал, чтобы не видеть наклейку,  и  задышала  ртом.
Вроде немного помогло.
   В нише лежала толстая  амбарная  книга,  на  которой  синей  ручкой  было
выведено:  ?Время  прихода   -   ухода   сотрудников?.   Очевидно,   Арсений
Троепольский был борец за дисциплину. Варвара вытащила книгу и стала  наспех
листать. Ей было нужно только одно имя, и она нашла его.
   Она нашла!!
   Теперь требовалось только одно - уйти до того, как кто-нибудь ее заметит.
Варвара запихала журнал к себе в сумку, а амбарную книгу сунула под мышку.
   Она не станет  просить  у  Арсения  разрешения  покопаться  в  компьютере
покойного Петра Борисовича Лиго. Можно больше нигде не копаться, все  и  так
ясно.
   Ясно, ясно!
   Она нашла третьего, мистера Икс, который бил ее в ребра и  отдирал  скотч
от ее губы так, что каждый раз лопалась кожа! Она нашла того, кто ударил  по
голове Димку, кто разгромил ее дом, и это было ужасно. Все это время он  был
так близко, так не правдоподобно близко,  а  она..,  ничего  не  замечала  и
доверяла ему, как дурочка!
   Задыхаясь, Варвара выскочила на лестницу и посмотрела  вниз,  в  длинный,
как шахтный ствол, проем сталинского дома. Она должна преодолеть этот  проем
так, чтобы ее никто не заметил. К которому часу гении собираются на  работу?
К десяти? К одиннадцати?
   Кто-то поднимался на третий этаж, Варвара слышала уверенные шаги и бодрое
посвистывание. Вернуться назад нельзя, она не знает, где там  спрятаться.  В
мгновение ока она взлетела на четвертый этаж, прижалась к холодной  стене  и
замерла, стискивая амбарную книгу, в которой гении отмечали свои  приходы  и
уходы.
   Посвистывание приблизилось, надвинулись шаги, и Варвара вдруг подумала, а
что, если он идет сюда? Она посмотрела наверх. Пятый этаж был необитаем, там
колыхалась  какая-то  ржавая  сетка,  и  железная  дверь  с  висячим  замком
перекрывала путь. Туда нельзя. Куда же?!
   Посвистывание прекратилось, бахнула  тяжелая  дверь,  и  Варвара  закрыла
глаза - ушел.
   Нельзя терять ни минуты.
   Что было сил она бросилась  вниз,  перескакивая  через  три  ступеньки  и
поминутно прислушиваясь, не идет ли кто-нибудь. Все было тихо.
   Она выскочила на улицу и побежала в  другую  сторону  -  не  в  ту,  куда
вела ?народная тропа?, протоптанная в остатках прошлогоднего  газона.  Здесь
не было никакой ?народной тропы?, и  сапоги  моментально  намокли  до  самых
щиколоток.
   Только забежав за серый угол, Варвара перевела  дух.  Жаль,  что  она  не
курит. Почему-то ей подумалось, что сигарета успокоила бы ее.  Она  поглубже
запихнула в сумку  журнал  и  пристроила  сверху  амбарную  книгу.  Немножко
подышала, выгоняя из себя муть и страх, и пошла к  метро.  Она  обошла  дом,
пролезла в дыру, проделанную в сетчатом  заборе  непонятного  назначения,  и
выбралась на людную улицу.
   Только теперь она вспомнила, что так и не  спросила  у  Ивана  номер  его
телефона, и ее номера он не знал. Может, и не собирался ей помогать?
   Опять захотелось плакать, но Варвара  строго  прикрикнула  на  себя.  Она
разгадала загадку - одна. Она все время была  одна,  и  все-таки  разгадала.
Правда, денег не нашла, а Ивана Берсенева скорее всего  интересовали  именно
деньги.
   Ну и ладно. Переживем. Нам не в первый раз.
   Она заплакала на эскалаторе, но когда садилась в поезд, глаза у нее  были
сухие.

***

   На  работе  Илария  строгим  голосом  спросила  у   нее   ?оправдательный
документ?, а Варвара даже не могла взять в толк, чего от нее хотят.
   - Значит, бюллетеня нет? - констатировала Илария, и Варвара  поняла,  что
дела ее плохи. Так плохи, как никогда раньше. - Жаль, Варварочка, что вы  не
подготовились. Альберт Анатольевич будет очень недоволен.
   Весь день в приемной было так тихо, как бывает в приморском городе  после
штормового предупреждения, так по крайней мере казалось  Варваре.  Она  даже
Тане не решилась позвонить со своего телефона, убежала к  Ольге  Громовой  и
говорила одну минуту - жива, здорова, все расскажу потом.
   - Васю можно домой забрать? - крикнула напоследок подруга. - Он без Димки
весь извелся и деда с бабкой извел!
   Варвара не имела понятия, можно ли забрать Васю.
   - Подожди пока, - сказала она тихонько, -  хотя  бы  до  завтра.  Я  тебе
позвоню.
   - Ты где ночевала? Варвара вздохнула.
   - А? У него, что ли?
   - У кого?
   - У того, который на тебя наехал. Да?
   - Да.
   - Ты не можешь говорить, -  догадалась  умная  Танька,  -  ты  мне  потом
позвонишь?
   - Да.
   - Он нашел бандита?
   - Он не нашел. Я нашла.
   От неистового Танькиного любопытства завибрировал  телефонный  провод,  и
Варваре даже показалось, что затряслись ручки в высоком стакане, стоявшем на
Ольгином столе.
   - Я все тебе объясню, Тань, только не сейчас, ладно? Вечером. Или завтра.
   - Ты опять к нему поедешь?!
   У Варвары не было сил отвечать,  и  она  осторожно  положила  нагревшуюся
трубку.
   Ну вот. Она все теперь  знает.  И  что  ей  делать?  Как  ей  быть?  Кому
кричать ?держи, а то уйдет!??
   Около трех часов Варвару вызвал шеф.
   Полдня он просидел в кабинете, никого не принимал и все только  шушукался
с Иларией, которая то входила, то выходила и ни разу не посмотрела в сторону
Варвары.
   "Знак беды? - так назывался роман, который читала Варвара в самолете. Она
читала роман под названием ?Знак беды?, а рядом  чихал  и  утирался  платком
Иван Александрович Берсенев.
   Господи, что ей теперь делать? Она весь день задавала себе  этот  вопрос,
упорно и монотонно, и до сих пор не придумала на него ответ. Что ей  делать,
господи?!
   "Господь, - говорила бабушка Настя, - не соседская коза. Его  просто  так
не зовут. Только если уж дело какое важное..."
   У Варвары было очень важное дело. Она знала, что беда  уже  стряслась,  и
все-таки умоляла того, который - не соседская коза, чтобы он помог.
   - Ну вот что, - сказал шеф, когда Варвара осторожно прикрыла дверь в  его
кабинет и по неслышному ковру  пошла  к  столу,  как  будто  ее  волокли  на
невидимом аркане, - все мы люди, и у нас бывают разные.., ситуации.  Что  вы
стоите как столб? Садитесь.
   Варвара неловко приткнулась на золоченый стул и сложила на коленях  руки.
Руки были большие и неухоженные. Варвара посмотрела на них,  как  будто  это
были чьи-то чужие руки.
   - Так вот, - продолжил шеф, как будто не сразу вспомнив, о чем  он  хотел
сказать. Очки сверкнули неумолимо. - Вы меня раздражаете, Варвара.
   Она улыбнулась. А что ей еще оставалось делать?
   - Да, - повторил он с нажимом.  Кажется,  ему  не  понравилось,  что  она
улыбнулась. - Вы раздражаете меня. Вы неплохой работник, но я не могу с вами
работать. Есть два  варианта.  Или  вы  подаете  заявление  по  собственному
желанию, и не надо мне никаких историй про то, что вы работаете  в  компании
уже много лет и так далее, - он повысил голос, словно  Варвара  уже  открыла
рот, чтобы затянуть какую-нибудь историю, а он хотел ей помешать,  -  или  я
перевожу вас в дочернюю структуру. Машинисткой.
   - В.., какую  структуру?  -  спросила  Варвара.  Голос  подвел.  Оказался
хриплым и жалким, странно прозвучавшим в тишине и тепле  богатого  кабинета.
Впрочем, так, наверное, и должен звучать голос работника, которого увольняют
потому, что он раздражает шефа.
   Не он, а она. Она, Варвара, раздражает шефа.
   - На Мичуринский проспект, - буркнул он. Очки опять сверкнули.
   - Спасибо, Альберт Анатольевич, - сказала Варвара и  откашлялась.  Теперь
самое главное не зареветь в его присутствии. Потом можно.  Потом  -  сколько
угодно. До утра, накрывшись с головой  одеялом,  с  подвываниями  и  тяжкими
всхлипами, оплакивая свою пропащую жизнь. Сейчас - нет. Нельзя.
   - Спасибо, Альберт Анатольевич, но на Мичуринский проспект я не  хочу.  Я
напишу заявление, конечно же.
   - Пишите, - приказал шеф и подвинул к ней  заготовленный  заранее  листок
бумаги. Варвара посмотрела на листок, удивляясь предусмотрительности шефа. -
Я подпишу, и вы отнесете его в кадры. Я хочу, чтобы завтра же вас  здесь  не
было. Я не могу работать, когда вы  все  время  попадаетесь  мне  на  глаза.
Простите.
   - Завтра в десять совещание, - тихо  сказала  Варвара,  делая  над  собой
усилие. Нужно было писать, а руки  были  такими  холодными,  что  пальцы  не
слушались. Примерившись, она поудобнее перехватила ручку.
   Господи, как это пишется? Прошу освободить меня... Прошу  вас  освободить
меня... Прошу вас разрешить мне... С такого-то  числа  стать  безработной  и
никому не нужной. Так, что ли?!
   - К совещанию подготовит все Владислава, - проинформировал ее шеф скучным
голосом, - она приедет,  и  Лара  введет  ее  в  курс  дела.  Вы  можете  не
задерживаться, Варвара.
   - Я постараюсь не задерживаться, - четко ответила она  и  положила  перед
ним кое-как написанное заявление. Он размашисто подписал.
   - До свидания.
   - До свидания, Альберт Анатольевич.
   Владислава! Владислава, которая  носит  леопардовые  юбочки  до  половины
ягодиц и по четыре золотых браслета на  каждом  запястье!  Владислава  с  ее
овощными рагу и тушеным мясом! Владислава с ее  малороссийским  выговором  и
вечным поминанием ?ихних и ейных?!
   "Мне о-очень, о-очень понравилось ейное платье!"
   Она сядет на Варварино место, к ее компьютеру, к ее столу, к ее телефону,
к ее цветам, к ее стакану темного стекла, который она привезла  из  Карловых
Вар и держала в нем ручки!
   Нет, вот стакан Варвара заберет с собой! Пусть думают что  хотят,  стакан
она заберет.
   Господи, Владислава!..  Ольга  Громова,  управляющая  делами,  в  обморок
упадет!..
   Но что она может, Ольга Громова, когда начальник уже  все  решил  и  даже
заявление подписал!
   Варвару еще никогда не выгоняли с работы, и поэтому  она  не  знала,  как
должен вести себя человек, которого только что выгнали. Человек, у  которого
кончилось все - любовь, работа, жизнь. Впрочем, любовь почти не  начиналась.
Или началась, и именно от этого так ужасающе, так невыносимо больно?
   В приемной пахло кофе, духами и еще  чем-то  синтетическим  и  сложным  -
может, жидкостью, которой уборщица мыла ковры, - привычным, знакомым  миром,
в котором Варвара прожила столько лет и из которого ее только что выгнали.
   Машинисткой на Мичуринский проспект!..
   - Ну что? - спросила Илария, выглянув из своей комнаты. - Вы все  решили,
Варварочка?
   - Решили, Лара, - ответила Варвара тихо.
   - Надеюсь, что до конца дня вы доработаете, - весело проговорила  Илария,
- вы не обиделись на нас?
   Из всего, что произошло, это ?нас? было обиднее всего.
   - Нет, - уверила ее Варвара и улыбнулась, - что мне обижаться!
   - Ну и прекрасно. В пять придет  Владислава,  вы  не  могли  бы  к  этому
времени освободить стол от своих.., личных вещей?
   - В столе нет моих личных вещей, Лара.
   - Разве? - удивилась она. - В нижнем ящики колготки и ?Тампакс?.  Это  не
ваше?
   Варвара молчала. Лицу стало жарко. Так жарко, что вспотели виски.  Илария
посмотрела на нее и усмехнулась.
   - Так что все соберите, Варварочка. Ничего не забудьте.
   - Мне нужно сходить в кадры.
   - Я отнесу ваше заявление, Варварочка. Я к юристам, и в кадры могу  зайти
по дороге.
   - Спасибо.
   - Не за что.
   Как только за ней закрылась дверь, Варвара  выхватила  из  нижнего  ящика
запасные колготки и проклятую коробку с тампонами и запихала  все  в  сумку,
где все еще лежали амбарная книга и журнал.
   Только бы дотерпеть до дома. Только бы дотерпеть. До какого дома?  У  нее
больше нет дома. Зарплату, наверное, не дадут. Или дадут?  Может,  узнать  в
бухгалтерии? А за отпуск? В прошлом году она так и не была в отпуске. На что
она станет жить?! Где искать работу и когда она  ее  найдет?!  Правда,  была
визитка с угловатым мальчишеским почерком...
   Нет. В бухгалтерию она не пойдет.
   Ей казалось, что вся компания  уже  знает,  что  ее  уволили,  уволили  с
позором, потому что она ?раздражает?, и на ее место придет тупая  Владислава
в ?ейной? леопардовой юбочке и браслетах!
   Теперь у нее заберут пропуск и больше не пустят сюда, и охранник на входе
с любопытством посмотрит ей вслед, и она никогда,  никогда  не  сможет  сюда
войти, а здесь вся ее жизнь, и интересы, и знакомые, и Ольга Громова -  все,
все останутся, а Варвару выгнали!..
   Зонт. В шкафу лежит еще ее зонт.
   Она  встала,  контролируя  каждое  движение,  подошла  и  открыла   шкаф,
наклонилась, достала зонт. Вернулась к столу, положила его рядом с сумкой.
   Впорхнула Илария. Она была весела, как птичка.
   - Ну что? Собрались?
   - Да.
   - Ну хорошо. Сделайте кофе и, когда придет  Владислава,  можете  уходить.
Вот как вам повезло. У нас еще дел!.. - И она встряхнула белыми  волосами  в
знак того, что ?у них? еще очень много дел. - А вы совершенно свободны!
   На селекторе загорелся вызов ?начальника секретариата?, и Илария, трепеща
ангельскими крылышками, влетела в свою комнату и нажала кнопку.
   - Слушаю.
   - Она еще здесь? - осведомился  шеф  мрачно.  Илария  была  исключительно
деликатной дамой и поэтому прикрыла дверь в приемную, где мыкалась уволенная
Варвара.
   Уволенная - как будто прокаженная! - сидела за столом.  Стол  казался  ей
чужим. Впрочем, он уже не принадлежал ей.  Он  принадлежал  Владиславе.  Это
был ?ейный? стол.
   -  Варварочка,  я  же  просила  кофе,  -  проговорила  у  нее  за  спиной
высунувшаяся из двери Илария. - Сделайте, пожалуйста. Альберту  Анатольевичу
я сама отнесу, хорошо?
   - Конечно.
   Только бы  дотерпеть  до  дома.  Осталось  всего  ничего.  Сейчас  явится
Владислава.
   Владислава не явилась. Ни в пять, ни в полшестого.
   - По магазинам шляется, заразочка  такая,  -  прокомментировала  ситуацию
Илария и засмеялась, - вы не волнуйтесь, Варварочка, придет она! Я ей сейчас
на мобильный позвоню.
   "А вдруг не придет, - думала Варвара. - Вдруг она не придет,  и  я  снова
стану нужна? И меня оставят?!"
   Городской телефон деликатно прочирикал, и Варвара посмотрела  на  него  с
ненавистью.
   - Возьмите трубку! - крикнула из своей  комнаты  Илария.  -  Вы  что?  Не
слышите?!
   - Да, -  сказала  Варвара  мертвым  голосом.  В  трубке  молчали,  и  она
повторила привычное:
   - Приемная Крутова, добрый вечер.
   - Ты заболела? - спросил из трубки Иван, и Варвара ее уронила.
   Трубка загрохотала по полировке стола,  и  сердце  загрохотало,  и  кровь
загрохотала в ушах, и от этого грохота ей показалось, что она все придумала.
Не было в трубке никакого Ивана.
   - Да!! - поймав скользкую трубку, выдохнула она. - Да!!
   - Да - заболела? - уточнил Иван.
   - Нет.
   - Нет - не заболела?
   - Где ты был? - прохрипела Варвара, понимая, что  хрипеть  нельзя.  Нужно
быть сдержанной,  светской,  в  меру  холодной,  в  меру  загадочной,  очень
приличной, слегка отстраненной и незаинтересованной.  -  Где  ты  был,  твою
мать?!
   - На работе, - сказал он весело.
   Он волновался, когда набирал ее номер, и все гадал, будет  ли  она  рада.
Пусть это глупо, но он все равно волновался, и ее хриплый голос  моментально
разогнал все его страхи.
   Все так, как и было. Он ничего не придумал.
   Она есть. Ее хриплый голос есть. Ему нужно только  до  нее  доехать.  Еще
минут двадцать.
   Варвара перевела дух.
   - Иван.
   - Да.
   - Это ты?
   - Я.
   - Ты нашелся?
   - Я не терялся, душа моя.
   И когда он сказал ?душа моя? - насмешливо и нежно, - она поняла, что  все
ее беды кончились. Раз и навсегда.
   - Меня выгнали с работы, - сообщила она и  распрямила  плечи.  Оказалось,
что все это время она сидела, почти уткнувшись лицом в колени. - Только что.
   - Почему? - удивился Иван.
   - Потому что я раздражаю шефа.
   - А-а. Я могу заехать за тобой, и мы  сходим  куда-нибудь  поесть.  Ужина
дома нет.
   - Я вполне могу приготовить, - ответила Варвара немного дрожащим голосом,
- попрошу без намеков.
   - Ты умеешь готовить? - удивился он, и она услышала, как он усмехнулся. -
Я думал, что вы, великие сыщицы, презираете быт  и  кухню,  зато  носите  за
поясом заряженный ?кольт?. Как в дерьмовом американском кино, которое вы все
обожаете.
   - Иван...
   - Как в кино, говорю, - повторил  он,  и  Варвара  поняла,  что  он  тоже
почему-то волнуется. Так волнуется, что говорит ерунду.
   - Иван!
   - Я целый день скучал по тебе, душа моя, - вдруг сказал он, - просто  как
собака.
   - Иван!!
   - Я за тобой заеду. Минут через пятнадцать. Собирайся, а? Тем более  тебя
все равно уволили.
   - Уволили, - подтвердила Варвара непослушными губами, - я могу уходить  в
любой момент.
   - Вот в любой и уйдешь. Давай. Пока.
   - Я закажу тебе пропуск! - крикнула она. Он почему-то засмеялся.
   - Не надо.
   Она осторожно вернула трубку на телефон и посмотрела на него.
   Пятнадцать минут. Он сказал -  пятнадцать  минут.  Всего  ничего.  Теперь
нужно только тихо и спокойно сидеть, и тогда она  доживет  до  его  прихода.
Тихо и спокойно.
   Почему ему не нужен пропуск?! Его не пустят без пропуска, и  они  никогда
не увидятся!
   - Любаш, - сказала Варвара, набрав номер  бюро  пропусков,  -  это  Варя.
Запиши к нам. Иван Александрович Берсенев.
   - Записала, - пропела в трубке Люба. - Варь, а ты что, уходишь от нас?
   - Ухожу, - подтвердила Варвара. Ей было почти наплевать. - Я  тебе  потом
позвоню, Любаш.
   Осталось семь минут. А если он опоздает? А если он не приедет? Откуда  он
знает, куда ехать, если никогда не был у нее на работе? Почему не спросил? И
про расследование ничего не спросил, как будто это не имело значения!
   Варвара взялась руками за щеки. Руки были ледяные, а щеки - огненные.
   - Что это вы такая красная? - спросила Илария. Вид у нее был недовольный,
видимо, Владиславу найти не удалось. - Может, вам плохо?
   - Мне хорошо, - уверила ее Варвара, - я хотела  бы  уехать,  Лара.  Минут
через десять. Можно?
   - Я же просила вас дождаться Владиславу, - несколько  удивленно  ответила
Илария и взглянула на бриллиантовые часы на молочном запястье, - вы что?  Не
поняли меня?
   - Я поняла, но дожидаться не могу. Извините.
   - Позвольте, но у вас в компьютере документы, которые необходимо передать
Владиславе!
   - Вы же знаете все документы, Лара. Вы ей объясните.
   Илария ничего не понимала в бумагах. Бумаги - это скучно, нудно и  вообще
как-то не к лицу умницам и красавицам.
   - Я ничего не собираюсь никому объяснять, - начала Илария, - у  вас  есть
обязанности...
   Дверь в приемную вдруг широко распахнулась, так что чуть не  ударилась  о
стену, что было совершенно недопустимо.  Двое  молодых  мужчин  с  каменными
лицами быстро и неслышно прошли по глухому ковру и сразу очутились  рядом  с
Варварой и Иларией.
   - В чем дело? - пробормотала Илария и, кажется, даже побледнела  немного.
Каменнолицые не обратили на нее никакого внимания. один из них заглянул в ее
пустую комнату, его напарник одну за другой открыл двери в святая  святых  -
кабинет шефа! - и полез туда с ужасающей бесцеремонностью.
   - Кто это?! - приглушенно завизжал шеф из-за  дверей.  -  Как  вы  смеете
вламываться?! Что вам нужно? Лара!!
   Варвара попятилась и задела телефон. Телефон упал на  пол  с  неприличным
пластмассовым всхлипом.
   Каменнолицые доберманы - может, они глухие?! -  вернулись  в  приемную  и
стали у дверей в кабинет шефа и в комнату Иларии.
   Илария взялась рукой за  горло  и  переступила  длинными  ногами.  Именно
переступила,  а  не  попятилась,  потому  что  пятиться   было   некуда.   В
расхристанных дверях кабинета, за  саженным  кожаным  плечом  каменнолицего,
появился шеф - на щеках алые народовольческие  пятна,  покрасневшая  куриная
шейка вытянута угрожающе, лоб блестит, глаза мечут молнии.
   "Молнируйте в Москву?, - говорили  в  фильме,  который  Варвара  когда-то
смотрела.
   - Что это такое, я хочу знать! - выпалил шеф в саженную спину.  Спина  не
дрогнула.