электрический провод к ее голой шее. - Что с вами?
   Газеты не было в кресельном кармане, а она вся тряслась, и щеки горели.
   - Спасибо.
   - Вы попробовали?
   - А.., нет пока.
   - Еще вина для пани?
   - Виски, - вдруг заявила Варвара, - и кока-колу. Со льдом.
   Занервничала?
   Правильно сделала, что занервничала! Или ты думала, что в  газеты  ничего
не попадет?!
   - Между прочим, - произнес Иван задушевно, - в Карловых Варах были  почти
все русские императоры и императрицы. Есть даже памятничек  Петру  Великому.
Нужно подняться на  фуникулере.  Остановка  называется  ?Олений  скок?.  Там
подают отличное пиво и всегда мало соотечественников. Семья Романовых... Она
не слушала.
   - Что такое? - спросил он шутливо. - Не желаете говорить об императорах и
императрицах?
   - Нет, - сказала Варвара.  У  нее  заболела  голова,  и  в  мозгу  что-то
крутилось с настойчивым жужжанием. Наверное, шарики заходили за ролики.
   - Жаль. Такая чудесная буржуазная тема. Очень модная.
   "Непробиваемый уверенный в себе козел, - вдруг обозлилась Варвара. -  Что
ты ко мне лезешь? Что тебе надо? Посиди ты спокойно хоть в самолете, недолго
ведь осталось! Сейчас прилетим, и к твоим услугам будут все курортные крали,
как отечественного, так и импортного производства, а от меня отстань. Я тебе
все равно не гожусь!"
   Десять минут назад ее так радовала эта поездка и то,  что  она  летит  на
знаменитый курорт, и станет там шикарно прогуливаться в Димкиной  куртке,  и
жить в отеле ?Дворжак?, и триста долларов греют ей душу, хоть она ничего  не
станет покупать - зачем?! - что от радости она готова была  прыгать,  как  в
детстве, по мягкому сиденью широкого кресла.
   Все изменилось, как  только  она  увидела  в  газете  ?Коммерсант?  Петра
Борисовича Лиго. Нет, то есть Павла Белого.
   Нужно выяснить, кто помер у нее в  кабинете,  ведь  кто-то  точно  помер.
Нужно выяснить, что связывало их с шефом. Нужно выяснить, когда  точно  этот
человек пришел к ним в первый раз. Нужно выяснить,  зачем  шефа  так  спешно
вызвали юристы, как раз когда Петр Борисович собирался  преставиться.  Нужно
понять, кто утащил у нее из сумки ключи от квартиры и зачем  дали  Димке  по
голове? Как он может быть связан с клипмейкером Белым? Он знал его?  Дружил?
Ходил в один детский сад? Прямо ли из  Шереметьева  он  приехал  в  квартиру
Варвары? Почему не предупредил родителей о том, что приезжает?!
   Димка?!
   Нет. Не может быть. Димка ни при чем.
   Димка решал ей контрольные, которые  она  потом  торопливо  запихивала  в
лифчик прямо в коричневом холодном институтском коридоре.
   - Мясо ничего,  -  самодовольно  возвестил  рядом  ее  сосед.  Чихать  он
перестал, однако носом по-прежнему шмыгал. Должно быть,  волшебный  препарат
помог. Лучше бы не помог и  он  бы  продолжал  чихать  и  углубился  в  свои
страдания. Не мешал бы Варваре думать.
   Надо поесть. Вкусная еда - отличное успокаивающее средство.
   Мясо действительно оказалось вкусным,  маленькие  картофелинки  горячими,
масло ледяным, а соус к цветной капусте острым  и  сладким.  Варвара  залпом
допила виски.
   Иван сбоку посмотрел на нее, увидел, как двигается белое горло и  розовое
нежное ухо, и неожиданно подумал, что  в  последний  раз  занимался  любовью
месяц назад. Даже с лишним. Да и то без энтузиазма. Лере было двадцать,  она
чувствовала себя женщиной-вамп и делала все, чтобы убедить его  в  этом.  Он
подыгрывал, конечно, - куда ж было деваться! -  но  получил  бы  значительно
больше удовольствия, если  бы  она  не  так  старалась  поразить  его  своей
сексуальной неотразимостью.
   Судя по улыбке, горящим глазам, по складке веселого рта любовь с Варварой
могла бы быть.., захватывающей.
   Он вдруг смутился, как школьник.
   - Да, - произнес рядом объект его фантазий,  -  все  очень  вкусно.  А  в
самолетах всегда дают завтрак? Ему стало смешно.
   - На международных рейсах дают. А  на  внутренних,  по-моему,  только  на
дальних.
   - Вы часто летаете?
   - Часто.
   - За границу?
   - И за границу, и по России.
   - У вас бизнес, - констатировала Варвара, - продаете нефть, газ, алюминий
и сибирский лес.
   - У меня бизнес, но я не продаю ни нефть, ни газ, ни лес.
   Она подождала, пока он скажет, что именно продает,  но  он  почему-то  не
сказал. Ну и не надо. Какое ей дело до его бизнеса!
   - А вы?
   - Я секретарша, - сообщила Варвара, и он удивился, что не  соврала,  -  у
генерального директора холдинга ?Московское время?. Слышали, наверное.
   - Слышал, - согласился он.
   - Ну вот. Я пришла  туда  работать  сразу  после  института.  Конечно,  я
собиралась делать карьеру и все такое, тем более  это  еще  был  никакой  не
холдинг, а просто газета. Это все потом добавилось - журнал, телевидение.  Я
стала работать и вышла в редакторы и...
   - Что? - спросил он. Это было любопытно.
   - Мама заболела, - сказала она грустно, - и болела долго. Конечно,  я  не
смогла  в  командировки  ездить,  нужно  же  было  ухаживать!  И   я   стала
секретаршей. И до сих пор все секретарша. Но я не жалею, вы знаете! На самом
деле это очень интересная работа, и вокруг столько интересных людей!
   - И роман с начальником.
   Почему-то ему обязательно нужно было знать про роман с  начальником,  как
будто ему могло быть до этого дело! Но он спросил и ждал, что  она  ответит.
На самом деле ждал.
   Она засмеялась. Он удивился.
   - Если бы  вы  видели  моего  начальника!  У  меня  был  другой,  но  его
выпроводили на пенсию, и совершенно зря, между прочим! Зачем ему пенсия, ему
только шестьдесят лет стукнуло! А этот.., горе одно,  а  не  начальник.  Он,
наверное, года на два меня  моложе.  Вечно  всем  недоволен,  вечно  мрачен,
каждый день опаздывает, совещания отменяет, люди  в  приемной  по  три  часа
сидят!  Почту  почти  не  читает.  Зато  читает  журналы  про  автомобили  и
стрелковое оружие! Кстати,  с  секретаршей  он  спит,  только  не  со  мной,
конечно! С моей начальницей. Она ровно в тысячу раз меня  краше  и  худее...
Ой, это вам, наверное, совсем не интересно.
   Иван слушал с таким вниманием, с каким на летучках не слушал своих замов.
   - То есть вы с ним не спите потому, что вы не  красивая  и  не  худая,  -
подвел он итог, - это интересный подход.
   - Да дело не в этом! - взвилась  Варвара.  -  Просто  я  очень  не  люблю
никчемных, капризных, наглых мужиков. Меня бесит мужчина, который оскорбляет
подчиненных только потому, что он может это сделать. Они все думают, что  им
можно все, потому что очень  хороши  и  очень  богаты.  А  они  тупы,  плохо
образованны и богаты только благодаря родительским или еще каким-то связям!
   - Ну-ну, - осторожно произнес Иван, - это вы о падении буржуазных нравов,
что ли?
   - Да ладно, - Варвара махнула рукой, чуть не задев его по носу,  -  какая
же это буржуазия? Так, ошметки какие-то! Моя начальница купила себе шубу. За
пятнадцать тысяч долларов. Это очень замечательно, что она такая  молодец  и
купила себе шубу, а уборщице тете Кате третий  месяц  денег  не  платят.  Мы
пообещали уборщице, что будем ей  доплачивать.  Просто  так,  сверху.  И  не
платим, а  тетя  Катя  ждет,  у  нее  муж  ногу  сломал,  а  мы-то  обещали!
Машинисткам начальница рассказывает, как опять подорожали костюмы  ?Шанель?.
Вы знаете, сколько получает машинистка?! Когда наша цаца едет в отпуск,  вся
компания  оповещается  о  звездности  ее  отеля!  Вот  я  вам  расскажу  про
буржуазию. К нам однажды приехал директор ?Уралмаша?. Дело  у  него  было  к
шефу. Он пришел  в  мятом  костюме,  с  сигаретой,  и  портфель  у  него  не
застегивался из-за бумаг. Шефа на месте, конечно, нет,  он  опаздывает.  Так
вот, сел директор рядом со мной в кресло  и  пятнадцать  минут,  пока  ждал,
работал - звонил, писал что-то, опять звонил. Потом встал и сказал: ?Большой
привет Альберту Анатольевичу,  но  я  очень  занят.  Дело  у  меня  большое.
Называется ?Уралмаш?. И уехал. Вот это буржуазия. Именно это, а не мой шеф!
   - Убедили, - сказал Иван, - да и черт с ним, с вашим шефом.
   - Мама тоже так всегда говорит - черт с ним, не обращай внимания.
   - Вы живете с мамой?
   - Нет. Они с отцом переехали в деревню, под Псков, когда она поправилась.
Отец давно там дом купил, а когда  на  пенсию  вышел,  все  достраивал  его,
улучшал, и они переехали. Маме воздух был нужен,  у  нее  сердце  плохое,  а
папе, кроме этого дома, вообще ничего не надо. Я к ним часто езжу,  особенно
летом. У моей подруги ?Жигули?, и мы все вместе ездим.  Она,  Вася,  это  ее
сын, и я. Раньше еще ее муж был, а потом они развелись. Мама даже не  знает,
что меня за границу отправили, - заявила она хвастливо,  -  мне  обязательно
нужно купить ей подарок.
   - Я покажу вам большой сувенирный магазин, - пообещал он, и Варвара вновь
насторожилась.
   В этом был намек на какое-то ?продолжение?, а она не  могла  рассчитывать
ни на какие ?продолжения?!
   Во-первых, она толстая секретарша, а он одет в ?сельском? стиле, и пахнет
от него изумительно, и серые, очень внимательные глаза кажутся черными из-за
густоты прямых ресниц. Во-вторых, в газете ?Коммерсант? было написано, что у
Павла  Белого  пропало  полмиллиона  швейцарских  франков,  и  Варвара  была
совершенно уверена, что это напрямую касается ее.
   Мигнул  вдоль  проходов  свет,  и  снова  зажглись  надписи  ?Не  курить,
пристегнуть ремни?, и Варвара вдруг расстроилась.
   Самолет снижался, волшебство кончалось.
   Вот черт. Она даже не успела как следует насладиться этими тремя часами.
   Через двадцать пять минут самолет коснулся колесами серого бетона, сильно
затормозил, как будто задирая хвост, и Варвара поняла, что прилетела в чужую
страну,  когда  увидела  крошечное  чистенькое  здание  аэропорта,   зеленые
лужайки, шустрых автопогрузчиков, крест немецкой кирхи за  редким  леском  и
динамики сообщили, что за бортом плюс двенадцать градусов.
   - Ну что, - спросил сосед, доставая ее  куртку,  -  поедете  со  мной  до
отеля?
   - Нет, - отказалась она, - спасибо.
   Чувствуя себя легкой и неотразимой под белой пеной махрового халата, вся,
от пальцев на  ногах  и  до  заколотых  вверх  волос,  предвкушающая  первое
утреннее удовольствие, Варвара вошла в светлую и  гулкую  пустоту  бассейна.
Голубая вода ровно и неподвижно  лежала  в  сверкающем  мраморе.  Стеклянная
стена упиралась в бурую гору с белыми прожилками сахарного снега, а  с  этой
стороны стекла блаженствовал под теплым светом какой-то сложный цветок.
   Варвара глубоко вздохнула - от счастья, от того, что была совсем  одна  в
этом почти тропическом раю, от того, что  всласть  выспалась  на  широкой  и
удобной постели, от того, что белоснежный халат был громадным, длиннющим,  и
ей не приходилось то и дело натягивать его на вылезающие колени и выпадающие
груди.
   Шикарно скидывать халат на кресло она  не  стала.  Все-таки  у  нее  было
какое-никакое  чувство  юмора,  и  она  никак  не  могла   вообразить   себя
полноценной героиней сериала, даже выспавшись на почти  сериальной  кровати!
Голубая вода плеснула в сверкающем мраморе, как будто вздохнула,  и  Варвара
вздохнула вместе с ней.
   Плавать было приятно. У Варвары  никогда  не  было  времени  и  денег  на
абонемент в бассейн, но воду она  обожала.  Вчера  она  твердо  решила,  что
встанет как можно  раньше,  чтобы  не  попасть  в  толпу  жаждущих  утренних
омовений, и сунула под подушку часы, и долго лежала,  прислушиваясь  к  шуму
широкой и мелкой речки под самым окном, и незаметно уснула, и  проспала  все
на свете, и страшно удивилась, увидев, что в бассейне никого нет.
   Некоторое время  она  просто  качалась  на  воде,  старательно  держа  на
поверхности голову. На голове была прическа - или это  Варвара  думала,  что
была? - и она боялась ее испортить. Потом бояться за прическу стало скучно.
   Когда еще она будет совсем одна в бассейне с теплой  голубой  водой,  как
будто она  владелица  замка  и  его  окрестностей,  и  даже  бурая  гора  за
стеклянной стеной принадлежит ей?!  Варвара  решительно  фыркнула,  нырнула,
посидела под водой, чтобы волосы хорошенько намокли  и  терять  было  бы  уж
совсем нечего, вынырнула, отряхнулась, как мокрая собака, и нырнула снова, и
поплыла у самого дна, рассматривая равнодушное лицо  мозаичной  русалки.  Ей
казалось, что русалка тоже смотрит на нее, и она задрала голову и посмотрела
наверх, через голубую толщу, на которой лежал яркий свет,  снизу  казавшийся
почему-то дымным.
   Расплескав воду, Варвара вынырнула  и  глубоко  и  шумно  вздохнула,  как
засидевшейся на глубине кашалот, перевернулась на спину  и  поплыла,  слегка
шевеля ногами. Потом опять нырнула - чтобы проплыть под водой  от  стены  до
стены. Она слегка задыхалась, когда возле  бортика  с  шумом  вознеслась  на
поверхность.
   - Доброе утро!
   Варвара с ужасом посмотрела направо и увидела под  водой  волосатые  ноги
странной формы и веселенькие клетчатые плавки.
   - До...доброе.
   Выходит, он видел,  как  она  выныривала  -  кашалот,  синий  кит  и  все
остальные рыбы гигантских пород. И как она пела, лежа на  спине,  слышал.  И
видел, как она плевалась, и как волосы прилипли к голове, и как она  прыгала
на мелководье, вытряхивая воду из уха.
   Варвара даже застонала, будто от зубной боли.
   - Простите?
   - Нет, ничего. -  Она  засуетилась  и  стала  поправлять  волосы,  нервно
запихивая их за уши. Он смотрел с интересом.
   Утром в номере она зашила дырку на купальнике. Черт его знает почему,  но
в боковых швах у него то и дело появлялись дырки.  Купальник  был  старый  и
заслуженный, ожидающий выхода на пенсию, но Варвара никак  не  могла  с  ним
расстаться. Во-первых, он  был  черный  и,  следовательно,  ее  стройнил,  а
во-вторых... Каждый знает, что купить купальник большого размера -  это  все
равно  что  купить  лошадь,  которая  ходила  бы  на  задних  ногах.   Почти
невозможно. И дорого. В общем, купальник у нее был  старый,  со  старательно
зашитой этим утром дыркой.
   Вот черт.
   Конечно, он ее не интересует, этот мужик. Ну, то есть абсолютно. Ну,  вот
нисколечко.
   И все-таки жаль, что он увидел ее в этом чертовом купальнике,  плюющуюся,
как кашалот. Жаль.
   - Как вы добрались? - спросил он довольно  равнодушно.  -  Встретила  вас
фирма ?Евро Ллойд??
   - Да, спасибо, - поблагодарила Варвара, - а вы?..
   - У меня здесь машина, - сказал он, как будто она  спрашивала  именно  об
этом, - стоит у друга в гараже. Он меня встретил, мы пообедали, и  я  поехал
кататься в горы. Я люблю просто так ездить на машине.
   - И я, - вдруг призналась Варвара, - ужасно. У моей подруги  машина.  Она
нас иногда катает. Мы - это Вася и я. Вася...
   - Это подругин сын, - опередил он ее, - я уже слышал.
   Варвара смутилась.
   - Давайте? - вдруг предложил он и кивнул на воду.
   - Что?
   - На время. Или кто вперед. Туда и обратно. Давайте?
   Он предлагал ей посоревноваться. Очень мило. А разве он не в  курсе,  что
хрупкие барышни  не  могут  ни  в  чем  соревноваться  с  большими  сильными
мужчинами?
   Последнюю надежду на то, что он все-таки видит  в  ней  хрупкую  барышню,
засосала  широкая  мраморная  труба,  которая,  всхлипывая,  откачивала   из
бассейна лишнюю воду.
   - Давайте, - согласилась Варвара  с  мрачной  решимостью,  как  будто  он
предлагал ей схватку не на жизнь, а на смерть. - Считайте.
   Он произнес: ?Раз, два, три?, - и Варвара рухнула в воду. Ей некогда было
смотреть, где там Иван Александрович и что он делает. Она  приспосабливалась
к соревнованию, контролировала дыхание - после четвертого взмаха рукой выдох
направо. Бассейн кончился  как-то  подозрительно  быстро,  и  она  повернула
обратно, сильно толкнувшись под водой ногами. Вынырнули они  одновременно  и
посмотрели друг на друга. Варвара заправила за уши волосы.
   - Вы отлично плаваете, - тяжело дыша, сказал он и вытер воду  с  лица,  -
просто отлично. Я вас не догнал, хоть и старался.
   - Догнали.
   - Обогнать не смог, - поправился он. - Давайте еще.  Туда-обратно  и  еще
раз туда-обратно.
   - Давайте, - согласилась Варвара.
   На этот раз она вынырнула у бортика на секунду позже. Иван  бурно  дышал,
так что ходуном ходила  обширная  грудная  клетка,  щеки  горели  коричневым
румянцем.
   Он посмотрел на Варвару и засмеялся:
   - Ну, спасибо вам большое. Потешили старика. Уважили. Век не забуду.
   - Я давно не тренировалась, - объяснила слегка уязвленная Варвара.
   Не собиралась  она  ?потешать  старика?.  Она  не  песельник  Антипка,  и
развлекать купца-самодура не желает!..
   Над ее головой произошло какое-то движение, мелькнула тень, и в спокойную
воду плюхнулась туша - далеко впереди - и поплыла, поднимая яростные волны.
   Ну вот, принесло еще кого-то!.. А она-то воображала себя хозяйкой замка в
своем личном бассейне.
   - Я пойду, - сообщила она Ивану, - спасибо за компанию.
   - А я еще поплаваю, - отозвался он все с той же равнодушной любезностью.
   Варвара была уже у самой лесенки, когда пивной седовласый немец,  похожий
на кабана, вдруг вынырнул перед самым ее носом и стал что-то  с  возмущением
говорить и тыкать куда-то пальцем и наливаться кровью.
   Варвара перепугалась. По-немецки она не говорила  и  не  знала,  что  ему
нужно, а он распалялся все  сильнее  и  даже  стал  наступать  на  нее.  Она
оглянулась на воду. Иван плавал, летели брызги, и Варвара поняла, что помощи
ждать неоткуда.
   - Я говорю только по-английски, - сказала она на языке  Шекспира,  -  how
can I help you?
   - Are you from Russia?
   - Yes.
   - Рашен  швайн!  -  загремел  немец  на  всех  языках  сразу,  и  Варвара
попятилась. - Швайн, швайн!
   Потом он заговорил, путая слова, и из его речи Варвара  поняла,  что  все
его возмущение происходит от того, что купалась она без шапочки.
   - Да, - начала она по-английски, - но вот же правила. В  правилах  ничего
не указано относительно шапочки. Я специально прочитала перед тем, как  идти
плавать.
   - Everybody knows, - перебил немец,  -  каждому  известно,  что  купаться
нужно в шапочке. Даже если этого нет в правилах. Это  известно  всем,  кроме
невежественных русских свиней!
   - No rules, - отрезала Варвара, - no questions! Excuse me!..
   И вышла из бассейна, решительно потеснив  пивовара  плечом.  Иван  издали
наблюдал  за  ней  с  интересом.  Пивовар  налился  апоплексическим  цветом,
повыкрикивал что-то ей в спину, фыркнул, взмахнул руками и поплыл.
   Иван тоже был без шапочки, но немец только  посмотрел  сердито,  называть
его свиньей почему-то не стал.
   Впрочем, Иван отлично знал - почему.
   "Она молодец, - вдруг подумал он.  -  Вовсе  не  такая  беззащитная,  как
кажется с первого взгляда?.
   Разве она показалась ему беззащитной?
   У нее были белые зубы, и нежная кожа, и дивная улыбка, и розовые  уши,  и
веселый рот, и ему вспоминались все его одинокие ночи, и он как будто  знал,
что с ней это будет как-то особенно,  не  так,  как  со  всеми,  и  немножко
стеснялся своих мыслей, и в то же время смеялся над собой. Ничего такого  он
не  планировал.  Она  ему  понравилась,  только  и  всего.  Еще  в  самолете
понравилась, хоть это и было не правильно.
   Иван вынырнул под  носом  у  немца  -  тот  шарахнулся  и  забормотал,  -
подтянулся на руках и вытащил себя на бортик. Плавать без Варвары  ему  было
скучно.
   Если  бы  он  был  философ,  то  непременно  подумал  бы  что-нибудь  про
неистребимую павлинью сущность мужиков, но он  не  был  философом  и  ничего
такого не подумал.
   Он вытерся громадным красным полотенцем, сунул  его  в  корзину,  накинул
халат и вышел из бассейна. Немец плюхался в воде с такими звуками, как будто
по ней стреляли из пушки.
   Иван перешел неширокий коридор, оставляя на ковре мокрые следы, и  открыл
белую дверь. За дверью начинались метры мозаики, стекла, камышовых  циновок,
подогреваемых  каменных  лежанок,  стеклянных   кабинок   с   разнообразными