щиеся глаза. - Что  тебе  не  понравилось  в
нашем сценарии?
   - Дерьмовый у вас сценарий.
   - Что-что?
   - Я хочу изменить свой  диалог.  Переписать  все  наново  и  получить
компенсацию.
   - Ты шутишь?
   Айден глубоко затянулся сигаретой.
   - Я серьезен, как задница министра финансов.
   - Это невозможно,  Айден.  Через  несколько  дней  начнется  основная
съемка, у нас просто нет времени на то, чтобы что-то менять. Кроме того,
все остальные довольны сценарием. Кроме тебя.
   - Все равно это не сценарий, а хреновина.
   Никки почувствовала,  что  начинает  закипать.  С  ее  точки  зрения,
сценарий "Возмездия" был великолепен.
   - Если сценарий  плохой,  почему  же  ты  согласился  играть  в  этом
фильме?
   Айден невесело усмехнулся.
   - Потому... Ты что, не знала, что у меня аховая ситуация?
   К счастью, Никки привыкла иметь дело с актерами. В глубине  души  все
они - даже самые знаменитые - были обидчивы, ранимы и постоянно во  всем
сомневались. И, как ей казалось, Айден Син был подвержен всему  этому  в
гораздо большей степени, чем остальные.
   - Послушай, Айден, - сказала она как можно более  спокойно.  -  Когда
Мик нанимал тебя, он сказал мне, что ты в отличной форме и справишься  с
этой ролью. А теперь ты являешься ко мне и говоришь, что тебе что-то  не
нравится. Может быть, ты просто хочешь выйти из игры? Вряд ли теперь это
возможно.
   - Как мне все надоело!.. - пробормотал Айден, чьи серо-стальные глаза
беспокойно перебегали с одного предмета на другой. - Как мне надоели все
те умники, которые указывают мне, что я могу и чего не могу. Кстати, как
ты относишься к  быстрому  сексу?  Я  бы  хотел  перепихнуться  с  тобой
по-скорому.
   И зачем только она согласилась  поехать  с  ним,  с  тоской  подумала
Никки. Правило номер один для  каждого  продюсера  гласило:  держись  от
актеров подальше. Даже для звезды экстра-класса  продюсер  должен  -  по
крайней мере в теории - оставаться божеством, а никак не собутыльником и
не случайным партнером по "быстрому сексу".
   - Ты спятил, - сказала она тихо и покачала головой.
   - Мне это говорили сотни раз, - небрежно  отозвался  Син.  -  Так  ты
хочешь трахнуться или нет?
   - Нет! - сказала Никки, вставая. - Мне нужно домой.
   - К любимому муженьку? - съязвил Айден.
   - Тебе-то что за дело?
   - Ты еще слишком молода, чтобы жить с этим старым кобелем.
   - Послушай, - вспыхнула Никки, - почему бы тебе  не  заняться  своими
проблемами и не оставить меня в покое?
   - Потому что ты мне нравишься.
   - Вот еще - фыркнула Никки, притворяясь равнодушной,  хотя  на  самом
деле Айден Син тоже интересовал ее. Еще как интересовал!..
   -  Да,  в  тебе  есть  что-то  такое..,  эдакое,  -  добавил   он   и
обезоруживающе улыбнулся.
   - В таком случае должна тебя  разочаровать:  твое  чувство,  увы,  не
взаимно, - твердо сказала Никки.
   - Не взаимно... - повторил он, но таким тоном, что  Никки  вспыхнула,
словно он уличил ее во лжи.
   - Ступай домой, Айден, - вздохнула она. - Мне тоже  давно  пора  быть
дома.
   Но Айден не имел ни малейшего желания отпускать ее.
   - Хотел бы я знать,  каково  это  -  жить  с  человеком,  который  на
двадцать лет тебя старше, - проговорил он, вопросительно глядя на нее.
   "Интересно, с чего он взял, что ему позволено лезть в  мои  дела",  -
возмущенно подумала Никки.
   - Должно быть, это дело вкуса, -  заметила  она  едко.  -  Не  ты  ли
третьего дня хвастался, будто какая-то пятнадцатилетняя девчонка  делала
тебе минет? Ну-ка, посчитаем... Тебе тридцать четыре, значит..,  значит,
эта девочка на  девятнадцать  лет  моложе  тебя.  Скажи,  Айден,  ты  не
чувствуешь себя старичком?
   Он невесело рассмеялся.
   - Ты все перепутала. Это Мик забавлялся с пятнадцатилеткой, Мик, а не
я. Меня несовершеннолетние не возбуждают - Ну конечно же, нет, - сказала
Никки, недоверчиво качая головой.
   Принесли заказ, и Айден немедленно  сделал  глоток  виски  из  своего
бокала.
   - Как я понимаю, - сказал он, - ты не хочешь помочь мне со сценарием.
   - Обратись к Мику, - ответила Никки, глядя на свои наручные  часы.  -
Он у нас творческий гений.
   - Но мне все равно хочется переспать с тобой.
   -  Я  еще  никогда  в  жизни  не   получала   такого   романтического
предложения, - с насмешкой сказала Никки. - И  все-таки  я  настоятельно
рекомендую тебе адресовать его кому-нибудь из твоих подружек. Они  точно
уписаются от удовольствия.
   - Каким подружкам?  -  спросил  он  мрачно.  -  У  меня  нет  никаких
подружек.
   - А этот пятнадцатилетний ангел с мягкими, умелыми губками?
   - Ты что, совсем не слушаешь меня? - спросил он тихо,  и  его  жуткие
выжженные глаза впервые остановились на лице Никки. - Это был Мик, а  не
я. К тому же девчонка резва не по годам.
   - Резвая пятнадцатилетняя шалунья... - повторила  Никки.  -  Тебе  не
стыдно, Айден?
   - Нет. А тебе?
   - А я-то тут при чем? - опешила Никки.
   - Потому что это была твоя дочь,  -  резко  бросил  Айден,  не  сумев
сдержаться.
   На мгновение над столиком воцарилась мертвая тишина.
   Краска отхлынула от щек Никки, ноги подкосились,  и  она  рухнула  на
стул.
   - Что? - переспросила она машинально, от души  надеясь,  что  это  не
может быть правдой.
   - Черт! - от души выругался Айден. - Я же дал себе слово не лезть  во
все это.
   Он сделал еще один глоток виски.
   - Мик ни черта не знал. Эта малявка сама приклеилась к нему в баре  и
назвалась чужим именем. Мик  сказал  мне,  что  она  -  просто  фанатка,
поклонница таланта и все такое... Он чуть не обделался, когда увидел  ее
у тебя дома.
   - О боже! - простонала Никки, которой стало совсем нехорошо.
   - Это еще не все, Никки, - сказал Айден,  снова  принимаясь  блуждать
глазами по стенам,  по  стульям  и  потолку  ресторана.  -  После  твоей
вечеринки она объявилась у  меня  на  квартире  и  сказала,  что  она  -
несовершеннолетняя и что, если я ее не трахну, она пойдет к своему  отцу
и скажет, что я ее изнасиловал.
   В общем, Никки, я хотел бы попросить  тебя  сделать  все,  чтобы  это
больше не повторялось Это вредит моей карме, а мне и так стоит  огромных
трудов поддерживать ее в целостности.
   - Ты.., переспал с ней? - спросила Никки пересохшими губами.
   - Кто, я? - с негодованием переспросил Айден. -  Ни  в  коем  случае!
Твоя дочь в сущности еще ребенок, только она слишком быстро  выросла  из
пеленок. В общем, ты должна что-нибудь с ней сделать.
   - Не  понимаю,  зачем  ты  мне  все  это  рассказываешь?..  -  устало
проговорила она, впервые в жизни мечтая о  том,  чтобы  Шелдон  оказался
рядом и помог ей решить эту дурацкую проблему.
   - Да вообще-то я совсем не собирался... - ответил он. - Я же сказал -
если бы мне представилась  возможность  трахнуть  кого-нибудь  из  вашей
семейки, я бы выбрал тебя.
   - Ты омерзителен! - сердито воскликнула Никки.
   - Нет, просто я откровенен, -  с  нажимом  сказал  Айден,  пристально
глядя на нее. - А ты? Ты не хочешь ответить мне тем же?
   Никки почувствовала, что сердце у нее колотится, как у подстреленного
кролика, которого уже поднимает за уши страшный охотник. "Вот что  такое
настоящий стресс!" - пронеслось у нее в голове.  Никки  всегда  считала,
что она еще слишком молода, чтобы быть подверженной стрессу,  но  теперь
она просто не знала, как ей быть, что делать!..
   Она снова встала - ей казалось, что так она сможет  быстрее  овладеть
ситуацией.
   - Считай, что я уже обо всем позаботилась, Айден. Больше Саммер  тебе
докучать не будет, - сказала  она  твердо.  -  Я  была  бы  весьма  тебе
признательна, если бы ты никому больше об этом  не  рассказывал.  В  том
числе и Мику. Я разберусь с этим по-своему.
   - Договорились, - кивнул Син, допивая свое виски.
   Выскочив из ресторана, Никки некоторое время нетерпеливо приплясывала
на ступеньках, ожидая, пока бой подгонит машину. К кому ей обратиться? К
Ричарду или к Шелдону? А может быть, лучше  будет,  если  она  попробует
справиться сама?
   Да, решила Никки, садясь за руль, она сама во всем разберется.
 
*** 
 
   Лара спала, но сон ее был беспокойным и неглубоким. Она  металась  на
подушках,   ей   снилось    море    -    безжалостная    мощь    теплой,
солоновато-горькой, мутной воды, которая заливала ее тело,  захлестывала
комнаты, тащила к дверям ковры, пуфики и  журнальные  столики.  В  конце
концов пенный вал накрыл с головой и ее -  закружил,  поволок,  и  Лара,
вскрикнув, проснулась.
   Несколько мгновений она лежала неподвижно, чувствуя, как высыхает  на
лбу и на плечах липкая испарина пота. В спальне было совершенно темно, и
в этой темноте слышалось только ее тяжелое,  хриплое  дыхание.  Пожалуй,
слишком хриплое...
   Неожиданно Лара осознала, что она не одна, и вздрогнула.
   Напрягая  зрение,  она  с  трудом  различила   в   ближайшем   кресле
неподвижную фигуру.
   Джоуи!..
   Лара села на постели, прижимая одеяло к груди.
   - Боже мой! - вырвалось у нее. - Как ты меня напугал!
   - Может быть, тебе  стоит  установить  замок  получше?  -  насмешливо
спросил он.
   - Или  не  пускать  к  себе  в  дом  сумасшедших  лунатиков,  которые
разгуливают по ночам, словно призраки, - отозвалась Лара и  прищурилась,
пытаясь разглядеть циферблат часов на ночном  столике.  Только  что,  во
сне, она  видела,  как  этот  столик,  опрокинувшись,  несся  к  выходу,
беспомощно выставив из морской  пены  четыре  крепкие  резные  ножки.  -
Который час?
   - Два часа ночи, - с готовностью ответил Джоуи.
   На мгновение Ларе стало страшно. Вдруг Никки  и  Ричард  были  правы,
когда предупреждали ее насчет Джоуи? Что она о нем знала? Может быть, он
и правда больной, опасный маньяк?
   Да, в сексе он был неподражаем, но в остальном... Когда она вернулась
с пресс-конференции, в гостиной ее встретил чужой,  незнакомый  человек,
который смотрел ее телевизор, а теперь этот чужак сидел в темноте  возле
ее кровати и думал... Интересно бы знать, о чем?
   - Тебе что-нибудь нужно, Джоуи? - спросила Лара ровным голосом.
   - Да. Нам надо поговорить.
   - Сейчас?
   - Лучше сейчас, - ответил он и вдруг заговорил глухо и торопливо:
   - Я не могу принимать от тебя  никаких  подарков,  Лара.  Ты  слишком
хорошая.., для меня во всяком случае. Единственное, что я  могу  и  хочу
для тебя сделать, это быть с тобой, но я не уверен,  что  сумею  сделать
тебя счастливой.
   - Но ты уже делаешь меня счастливой, - возразила Лара.
   - Все может рухнуть в любой момент, - с отчаянием  в  голосе  ответил
Джоуи. - Дело во мне. Я слишком упрям, эгоистичен, я привык  все  делать
по-своему... Наши отношения.., они мне в тягость, Лара. Я не выдержу.
   - Ты хочешь уйти? - очень тихо спросила Лара.
   - Я не знаю, - пробормотал Джоуи.
   - Я все понимаю,  Джоуи...  -  очень  ласково  сказала  Лара,  поняв,
наконец, что он боится близких - гораздо более близких, чем просто секс,
- отношений и пытается высказать ей свои смутные страхи. С  его  стороны
это было только естественно, ведь все случилось чересчур быстро.  Только
что он был помолвлен с одной - и вот уже с ним другая.
   - Я все понимаю,  -  добавила  она.  -  И,  поверь,  я  тоже  еще  не
разобралась в том, что между нами происходит.
   - Дело не в том, что я не хочу быть с тобой, - сказал он.  -  Главная
беда в том, что я не могу дать тебе ничего такого, чего бы у тебя уже не
было.
   - Как раз ты и можешь, - прошептала она.
   - Что же это?
   - Ты сам. Мне нужен ты.
   - Ты меня уже получила, - грубовато сказал он и, наклонившись вперед,
прижался лицом к ее плечу, словно маленький ребенок, ищущий  утешения  у
матери. - Ты получила меня со всеми потрохами.
   Лара погладила его по густым темным  волосам  и  крепче  прижала  его
голову к себе. Именно в этот момент она поняла, что любит  Джоуи,  любит
по-настоящему, а не просто привязана к  нему  как  к  любовнику,  как  к
источнику сексуальных наслаждений. Между  ними  уже  давно  существовала
глубокая внутренняя связь, и, осознав ее, Лара почувствовала, как у  нее
теплеет на душе.
   - Ложись, - сказала она, двигаясь на кровати.
   - Ты правда хочешь, чтобы я остался?
   Это был другой Джоуи, неуверенный  в  себе,  ранимый,  даже  какой-то
непривычно робкий.
   - Да, - просто ответила Лара, чувствуя, что с  каждой  минутой  любит
его все сильней и сильней.
   Он быстро разделся и лег рядом с  ней  под  одеяло.  Некоторое  время
спустя они уснули, так и не разжав страстных объятий, и последним, о чем
подумала Лара, это о том,  что  она,  наконец-то,  нашла  свое  счастье,
которое так долго искала.
   Искала всю свою жизнь...
 
*** 
 
   Иногда я про себя называю то время "тяжелыми деньками", хотя на самом
деле это были годы. Годы, когда меня все равно что не было. Время летело
слишком быстро, и я зачастую просто не замечал, что происходит вокруг  и
что творится со мной. Наркотики  сделались  для  меня  целью  и  смыслом
существования. Наркотики были единственным, ради чего стоило вставать по
утрам. Наркотики и только они правили моей вселенной.
   На свой гонорар, полученный за съемки боевиков, я приобрел хижину  на
западном побережье и переехал  туда.  Поскольку  я  больше  не  работал,
деньги быстро кончились, и я связался с Кристелл  -  обалденно  красивой
девчонкой, которая демонстрировала купальные костюмы. Она тоже принимала
наркотики и часто подрабатывала на  стороне  -  в  основном  съемками  в
низкопробном парно.
   Главное, деньжата у нее водились, а мне это и надо было.
   С тех пор моя жизнь покатилась под откос, но мне было наплевать.  Мне
было вообще на все наплевать.
   Некоторое время спустя, - я уже не могу сказать, сколько  недель  или
месяцев прошло на самом деле, - Кристелл надоело ссужать меня  деньгами.
Она заявила, что я либо тоже должен начать что-то зарабатывать, либо она
уйдет.
   Это  было  очень  некстати  Я  был  не  в  форме,  так  что  даже  на
мало-мальски приличную роль  рассчитывать  не  приходилось.  Меня  и  не
тянуло - кому это надо, вкалывать? Быть кинозвездой  мне  давно  уже  не
хотелось. Зачем, если после дозы я мог  стать  императором,  повелителем
вселенной, богом ?
   Один из поставщиков как-то продал мне пистолет.  -"Зачем  ?"  -  тупо
спросил я. "Как зачем, отстреливаться будешь. Времена настали такие, что
жизнь стала опасной", - объяснил тот. Этого объяснения мне хватило, да и
пистолет мне понравился. Эта мощная, безотказная машинка, на  которую  я
мог положиться в любой ситуации, стала моим  самым  верным  другом.  Она
одна была со мной, когда я отчаянно нуждался в  утешении  и  не  находил
его.
   Вот почему я всегда  держал  пистолет  заряженным  и,  ложась  спать,
непременно  клал  его  под  подушку.  Кристелл  это,  кстати,  очень  не
нравилось - она все боялась, что ночью пистолет может выстрелить, и пуля
продырявит ей одну из ее ужасно дорогих пневматических грудей.  Она  так
часто об этом  заговаривала,  что  в  конце  концов  я  достал  пушку  и
пригрозил, что если она не заткнется, я  отстрелю  ей  голову,  и  тогда
сиськи ей больше не понадобятся.
   Это заставило Кристелл прикусить  язык,  но  я  продолжал  пугать  ее
пистолетом просто для забавы.
   Да, когда долго живешь под химией, в конце концов у тебя едет  крыша,
и тогда ты начинаешь откалывать такие номера, что  не  приведи  господи!
Впрочем, самому мне было только смешно.
   В конце концов Кристелл все-таки бросила меня.
   Сука!
   Все они суки, если разобраться.
   Так я остался один в своей хижине на  берегу.  Я  жил  как  настоящий
бродяга, но, самое главное, у меня скоро не осталось ни цента, а  деньги
были мне отчаянно нужны, потому что без белого  порошка  я  уже  не  мог
существовать.
   И тогда я вспомнил Хэдли. Как-никак, она  была  моей  должницей,  ибо
именно из-за нее я потерял работу.
   Особнячок Хэдли, который подарил  ей  ее  дружок-гангстер,  стоял  на
отшибе, в конце Анджело Драйв. Сам ее приятель постоянно жил в Нью-Йорке
со своей разжиревшей женой-сицилийкой, так что  никто  не  мог  помешать
двум старым знакомым потолковать по душам.
   И вот однажды поздним вечером я подъехал к дому  Хэдли.  Намерения  у
меня были самые мирные. Я собирался  только  взять  у  нее  взаймы  пару
тысяч, правда, на неопределенный срок - до тех пор, пока я не  придумаю,
как достать денег.
   Как я и рассчитывал, кроме Хэдли, в особняке никого не было.
   Ее дружок разрешал ей иметь только приходящую прислугу, ибо не хотел,
чтобы кто-нибудь видел его входящим в этот дом. Дверь  она  открыла  мне
сама - открыла  и  замерла  на  пороге  с  разинутым  ртом.  Можно  было
подумать, что она увидела привидение.
   - Да, я знаю, - сказал я, - я  изменился.  Что,  я  уже  не  выглядит
жутким красавчиком, как раньше?
   -  Ты  похож  на  собачье  дерьмо,  на  которое  кто-то  наступил,  -
констатировала Хэдли, справившись с собой. - Что тебе надо, подонок?
   - Я тоже очень по тебе скучал, - ответил я. По  правде  сказать,  мне
очень не понравилось, как она мет встретила.
   - Ты нанюхался дряни, - сказала она с отвращением.
   - Допустим,  -  согласился  я.  -  Значит  ли  это,  что  я  не  могу
рассчитывать на небольшое одолжение?
   - Какое ? - спросила она, подозрительно прищурившись.
   - Одолжи мне пару тысчонок, - сказал  я.  Мне  было  очень  неприятно
просить ее о чем-то, но другого выхода у меня не было.
   - Уматывай отсюда, подонок. - отрезала она.  -  И  живо,  пока  я  не
позвонила в полицию.
   Впервые в жизни баба говорила мне, чтобы я уматывал. Мне!..
   Обычно женщины умоляли меня остаться.
   - Ну-ка, повтори еще разок, - проговорил я, как будто не  веря  своим
ушам.
   - Ты слышал, что я сказала, - ответила она коротко.
   Этого я уже не мог вынести. Достав пистолет, я ткнул стволом прямо ей
в брюхо.
   Хэдли побледнела и попятилась, я - за ней.  Так  мы  вместе  вошли  в
прихожую, и Хэдли потянулась к кнопке сигнализации.
   Такие кнопки располагаются обычно достаточно удобно, чтобы  их  можно
было легко нажать, но эта была прикреплена слишком высоко.  Увидев,  что
Хэдли поднимает руку, я оттолкнул ее в  сторону  и  захлопнул  за  собой
входную дверь.
   Увидев, что мы остались в прихожей вдвоем  и  что  до  кнопки  ей  не
добраться, Хэдли попыталась пнуть меня ногой,  или  толкнуть,  или  даже
выбить пистолет у меня из руки. Я уже даже не помню что - помню  только,
что пистолет неожиданно выстрелил, и она отлетела к стене со здоровенной
дырой в груди, из которой так и хлестала кровь.
   Этой картины я, наверное, никогда не забуду. Я тогда был  под  дозой,
но даже это не помешало мне понять, что я натворил.
   Пот катился у меня по лицу, сердце бешено стучало, но у меня  хватило
ума  вытереть  полой  пиджака  дверную  ручку  -  единственный  предмет,
которого я касался в ее проклятом доме. Я не стал даже искать  деньги  -
вместо этого я как ошпаренный выскочил из дома и бросился  туда,  где  я
оставил свой автомобиль. Прыгнув за  руль,  я  как-то  доехал  до  своей
хижины на берегу и отрубился.
   Убийство Хэдли попало  всего  лишь  на  вторую  полосу  "Лос-Анджелес
Тайме" - даже в смерти она не стала настоящей звездой.
   Я знал, что не оставил следов и что ни один,  даже  самый  головастый
сыщик не сможет связать ее со мной, однако - просто на всякий случай - я
потихоньку уехал в Мексику. Следующие два года я не курил и не  кололся.
Чего мне это стоило - совсем отдельная история, но я сумел избавиться от
своего пристрастия к дряни, которая рано или  поздно  свела  бы  меня  в
могилу.
   Я готов был начать все с самого начала.
 
Глава 41 
 
   С Кимберли Ричард решил расстаться. Она постоянно ныла и  жаловалась,
что он перестал уделять ей внимание, к тому  же  каждый  раз,  когда  он
встречал ее, он вспоминал о своей слабости, а это  было  Ричарду  крайне
неприятно. Он и спал-то с ней всего четыре или  пять  раз,  но  Кимберли
вообразила, что у нее есть на него какие-