бы то, в чем Макс нуждался. Но ведь  Хоуи  собирался  лететь  со
своим стариком в Лас-Вегас...
   Нет, подумал Макс секунду спустя.  То,  что  Хоуи  упоминал  о  своей
возможной поездке в Вегас, вовсе не значило, что он на самом  деле  туда
отправился.  Скорее  -   наоборот.   Хоуи   Пауэре   был   деградирующим
бездельником, типичным сынком богатых родителей, который не  задумываясь
тратил отцовские деньги направо и налево. Он никогда  нигде  не  работал
больше  двух  недель;  никогда  не  встречался  с  красивой  женщиной  с
какими-то иными  намерениями,  кроме  постели;  никогда  не  отказывался
попробовать какой-нибудь новый, сногсшибательный наркотик. Макс  всерьез
подозревал, что все эти излишества  время  от  времени  вызывают  у  его
приятеля что-то вроде затмения мозгов, и все же...
   И все же именно с таким парнем, как Хоуи, Максу удавалось как следует
расслабиться, перекинуться  шуткой,  просто  отдохнуть.  Он  звонил  ему
каждый раз, когда его дела шли хуже или вообще никак не шли. И часто это
помогало.
   Через несколько минут он остановил свой "Мазерати"  возле  "Риптайда"
и, бросив ключи угодливо склонившемуся  бою  (Макс  был  известен  всему
Лос-Анджелесу как человек,  который  никогда  не  скупится  на  чаевые),
поднялся по широким ступеням.
   "Риптайд" был одним из самых модных мест в городе.  Это  был  клубный
ресторан с отличной едой и уютным баром, где  всегда  можно  было  найти
достаточно красивых и доступных женщин.  Впрочем,  это,  разумеется,  не
значило, что красивых и доступных женщин  нельзя  было  найти  в  других
местах. В Голливуде они были повсюду. Будущие модели, которые пока нигде
не работали, и талантливые актрисы, которые еще не снялись  ни  в  одном
фильме,  съезжались  в  Лос-Анджелес  в  надежде  стать  второй  Памелой
Андерсон или Клаудией  Шиффер,  и  кончали  в  лучшем  случае  тем,  что
позировали для "Плейбоя" или снимались в массовых сценах у какого-нибудь
сексуально озабоченного продюсера. Лишь  единицам  удавалось  выплыть  и
получить роли в собственных сериалах или добиться контракта  на  рекламу
косметики. И уж совсем  редко  бывало,  чтобы  молодая  девчонка  смогла
сделаться звездой самой первой величины - такой, как Шэрон Стоун, Мишель
Пфайфер или Джулия Роберте. Но это были действительно талантливые  люди,
которые вскарабкались на вершину вопреки всем трудностям и препятствиям,
и Макс считал, что их слава и богатство вполне заслуженны.
   Сам он, впрочем, не отдавал предпочтения ни  одной  из  перечисленных
категорий. Если женщина нравилась ему, он добивался ее с азартом игрока,
с упорством охотника, и тогда  ничто  не  могло  его  остановить.  Хоуи,
напротив, любил спать с молодыми и неизвестными, полагая, что они должны
испытывать особую благодарность к каждому, кто обратил на них внимание.
   Едва только Макс переступил порог ресторана,  как  к  нему  навстречу
бросилась Бьянка  -  смуглая,  волоокая  мулатка  из  Бразилии,  которая
работала в "Риптайде" главным менеджером. Макс устроил ее на  это  место
после ночи безумного секса, которую  они  провели  на  яхте  его  друга.
Подобные одолжения Макс оказывал красивым женщинам  с  удовольствием,  и
это весьма содействовало его популярности.
   - Привет, Макс!  -  от  души  приветствовала  его  Бьянка  и  качнула
головой,  отчего  ее  большие  золотые  серьги  в  виде  колец  негромко
звякнули, - Тебе накрыть отдельно или подсядешь к Хоуи?
   - Я думал, он в Вегасе, - отозвался Макс, дружески шлепнув Бьянку  по
круглому, затянутому в черный атлас заду.
   - Нет, мистер Пауэре сегодня у нас, - ответила  та,  ведя  его  через
зал. - Знаешь, - добавила она, оборачиваясь на него через плечо,  -  мне
просто не хочется верить в эти ужасные новости о Салли Тернер. Она часто
бывала  у  нас  с  этим  своим  татуированным  авто-мото-ковбоем.  Я  не
удивлюсь, если в конце  концов  выяснится,  что  это  он  сделал  с  ней
такое...
   - Сделал что? - машинально уточнил Макс, который был занят  тем,  что
улыбался направо и налево и махал рукой многочисленным знакомым.
   - Ты что, ничего не знаешь?! - Бьянка остановилась так внезапно,  что
Макс чуть на нее не налетел.
   - Нет. А что случилось?
   - Салли Тернер убили - вот что! Какой-то подонок  зарезал  ее  ножом.
Говорят... - тут Бьянка понизила голос, - говорят, убийца почти  отрезал
ей грудь!
   - Какой ужас!.. - Макс содрогнулся помимо собственной воли.
   - Да, ужасная история, - согласилась Бьянка. - Ты ее знал?
   Макс кивнул, припомнив  случай,  когда  Салли  Т,  впервые  пришла  в
агентство, чтобы повидаться с Фредди. Как и  следовало  ожидать,  Фредди
она нисколько не заинтересовала, так что в конце концов Макс, сжалившись
над девушкой, пригласил ее в "Полуостров", чтобы выпить по коктейлю. Там
он дал юной Салли несколько ценных профессиональных советов,  но,  когда
она  предложила  соответствующим   образом   отблагодарить   его,   Макс
отказался. Салли была совсем не  в  его  вкусе.  Он  не  особенно  любил
крашеных блондинок  с  фальшивыми  грудями,  однако  как  человек  Салли
пришлась ему по душе. В ней было  много  откровенности  и  граничащей  с
наивностью искренности - качеств, ставших особенно редкими в Голливуде и
оттого - вдвойне ценными.
   - Когда это случилось? - спросил он глухо.
   - Сегодня вечером, может, час или два тому назад, - объяснила Бьянка.
- Я так боюсь, Макс!.. Придется купить оружие - если такое  случилось  с
ней, значит, может случиться и со мной...
   - Не сходи с ума, - сухо отрезал Макс, умолчав, впрочем, о том, что у
него  под  приборной  доской  "Мазе-рати"  было   специальное   потайное
отделение, в котором лежал  заряженный  "глок".  -  Ничего  с  тобой  не
случится.
   - Но ведь ты и сам знаешь, что я права. - Бьянка  обиженно  сверкнула
своими большими темными глазами. - Ни одна женщина в наше время не может
чувствовать себя в безопасности.
   - Особенно такая роскошная, как  ты,  -  не  преминул  Макс  ввернуть
комплимент и тут же уточнил:
   - Это было ограбление?
   - Ты про Салли?.. Этого никто не знает, во всяком случае -  пока.  По
телевизору сказали только, что Салли нашли мертвой в саду ее собственной
виллы и что на теле насчитали семнадцать или двадцать ножевых ранений.
   Тут она подвела его к столику, за которым, сияя улыбкой, сидел Хоуи в
костюме от Бриони за три тысячи баксов. Его рубашка стоила,  по  меньшей
мере, еще полтысячи долларов, а галстук от Армани  -  сто  пятьдесят.  В
Хоуи вообще не было ничего фальшивого  или  дешевого,  если  не  считать
того, что за свои костюмы он расплачивался денежками своего старика.
   На столике перед Хоуи стояло серебряное ведерко со льдом, из которого
торчало горлышко бутылки шампанского "Кристалл", два бокала  и  огромная
салатница, до краев наполненная отборной белужьей икрой. Рядом с ним  на
удобной кожаной скамье примостилась не кто иная,  как  Инга  Круэлл.  Ее
безупречное лицо супермодели не выражало ровным счетом ничего.
   - О Господи!!! - вырвалось у Макса.
   Определенно, у него сегодня выдался не самый лучший день.  Во  всяком
случае,  сюрпризы  продолжали  преследовать  его,  и  не  все  они  были
приятными.

Глава 10

   Анджела Мускони отчаянно скучала. Во всяком случае, просто  наблюдать
за тем, что происходит за "взрослым" столом, ей  до  смерти  надоело.  В
конце концов, Анджи уже исполнилось девятнадцать,  и  она  считала  себя
слишком взрослой,  чтобы  в  почтительном  молчании  внимать  тому,  что
говорят между собой эти старые болваны.
   Она бы ни за что не поперлась на эту дурацкую вечеринку, если  бы  не
Кевин Пейдж. Это он, одурманенный славой, свалившейся ему  как  снег  на
голову, уговорил ее приехать.
   - Ну не упрямься, крошка, - убеждал он. - Это не простой  прием  -  у
Фредди обычно собираются люди, от которых  в  кинобизнесе  зависит  все,
буквально все.
   - А мне-то что?.. - возразила Анджела, небрежно пожимая  плечами.  На
протяжении своей карьеры она встречала таких людей буквально  на  каждом
шагу. Не от всех них действительно что-то зависело, но  все  до  единого
желали затащить ее  к  себе  в  постель.  На  голливудском  жаргоне  это
называлось  "звездным  конвейером"  и  другими,  не  такими   приличными
словами.
   Когда Анджела впервые приехала в Голливуд,  на  нее  никто  не  хотел
обращать внимания. Нет, конечно, она сделала  несколько  минетов  людям,
которые обещали ей все на свете, а потом забывали, как ее зовут. Если не
считать этого сомнительного удовольствия, все, от кого в Голливуде  хоть
что-то зависело, - вплоть до самого мелкого жучка-агента, - смотрели  на
нее как на пустое место. Для них она была просто еще одной  девчонкой  с
улицы - глупой, смазливой и готовой на все.
   И только теперь, когда Анджела кое-чего  добилась,  каждая  пиявка  в
штанах так и норовила к ней  присосаться.  Взять  хотя  бы  этого  Брока
Мартина... Телемагнат явно считал себя подарком, о каком мечтает  каждая
женщина. Истина же заключалась в том, что на самом деле он был ничем  не
лучше других. Он, конечно, не помнил, но Анджела не забыла, как два года
назад не кто иной, как Брок Мартин, пытался подснять  ее  на  Фермерском
рынке <Фермерский  рынок  -  этногастрономическая  достопримечательность
Лос-Анджелеса. Представляет собой крытый павильон со  множеством  лавок,
где  предлагается  большой  выбор   блюд   американской,   мексиканской,
китайской и др. кухни. Здесь же можно приобрести национальные костюмы  и
сувениры.>, предлагая деньги за сеанс петтинга. Анджела уже тогда знала,
кто он такой, знала, что у Брока есть  жена  и  двое  детей,  однако  ее
нисколько не удивило, что на старости лет магната потянуло на малолеток.
Если Лос-Анджелес был гнездом порока, то сердцем  его  был,  несомненно,
Голливуд - обиталище пресытившихся, до предела развращенных мужчин.
   Но тогда, два года  назад,  Анджела  была  еще  никем  и  ничем;  она
отчаянно нуждалась в деньгах, и предложенная  старым  извращенцем  сумма
была для нее  достаточно  большим  соблазном.  Зато  теперь,  когда  она
наконец стала знаменитой и богатой, настал  час  ее  торжества.  Анджела
могла позволить себе  поломаться,  могла  отвергнуть  любое  предложение
Брока, могла заставить его вдоволь поунижаться и поползать  на  коленях.
Она уже неоднократно поступала так с другими, но вся беда заключалась  в
том, что никакого особого удовольствия она сама от  этого  не  получала.
Подобное зрелище интересовало ее только первые пять минут  -  потом  она
начинала скучать и зевать.
   Тут Анджела и в самом деле  чуть  было  не  зевнула.  Она  сидела  за
роскошным столом  в  доме  влиятельного  агента  Фредди  Леона  и..,  не
понимала, что за радость слушать эти дурацкие разговоры и  притворяться,
будто наслаждаешься изысканными блюдами,  которые  разносят  вышколенные
официанты. Они с Кевином могли бы провести время не в пример лучше, если
бы вместо этого идиотского приема слопали по пицце, а потом  отправились
по ночным клубам, где  всегда  можно  выпить  чего-нибудь  покрепче  или
закинуться порцией "горчицы".
   Кстати, лениво подумала Анджела, продолжая мечтать о порции коки  или
героина, что это сегодня с Кевином? С чего это ему вздумалось заигрывать
со старушкой Люс Беннет с ее отвислыми  ягодицами  и  чахлой  грудью?  С
точки зрения Анджелы, звезда годилась ему в  прабабки,  но  Кевин  этого
явно не замечал или не желал замечать. Должно быть, почуял свою  выгоду,
подумала она и вздохнула. Несмотря на то  что  Кевин  был  на  пять  лет
старше ее, он отнюдь не обладал таким опытом  борьбы  за  существование,
какой был у Анджелы, которая  в  душе  оставалась  все  той  же  уличной
девчонкой - нахальной, недоверчивой, рискованной. Придется  ему  кое-что
объяснить, подумалось ей. Придется дать Кеву  несколько  уроков  уличной
премудрости, иначе Фредди выжмет его  досуха  и  выбросит  вон.  Но  это
только в том случае, если ей захочется удержать  его  при  себе  еще  на
некоторое время. В противном же случае...
   Почувствовав, что ей становится уже  невмоготу  сидеть  здесь,  среди
этих напыщенных дураков, Анджела встала из-за стола.
   - Мне нужно в сортир, - пробормотала  она  и  пожала  плечами.  Можно
подумать, кому-то здесь есть до этого дело. Кевину,  во  всяком  случае,
было все равно - он даже не повернулся в ее сторону, продолжая  преданно
смотреть на старую мартышку.
   Еще раз передернув плечами, Анджела покинула столовую и  оказалась  в
просторной  гостиной,  сплошь  увешанной  фотографиями   президентов   и
кинозвезд в серебряных  рамках  -  все  с  собственноручными  подписями,
адресованными мистеру Леону или просто Фредди. Где не  было  фотографий,
там  висели  умело  подсвеченные  дорогие   картины,   и   Анджела,   не
удержавшись, рассмотрела некоторые из них. Пикассо, Моне, Мане... Не  то
чтобы эти имена совсем ничего ей не говорили - Анджела знала, что каждая
такая картинка стоит чертову уйму денег,  и  все-таки  никакого  особого
интереса они в ней не вызвали. Зевнув, она повернула  в  сторону  кухни,
откуда доносились какие-то звуки.
   Пройдя по длинному затемненному коридору,  она  добралась  до  дверей
кухни и заглянула внутрь. Больше всего Анджи поразили ее размеры -  одна
кухня в доме Фредди была едва ли не больше нью-йоркской квартиры звезды.
К тому же она  была  сплошь  заставлена  духовками,  грилями,  печами  и
прочими приспособлениями, словно кухня  большого  ресторана,  способного
выдержать любой наплыв посетителей. Между плитами и  духовками  деловито
сновали повара и официанты, и Анджела улыбнулась, едва ли не впервые  за
весь вечер почувствовав себя в своей тарелке. Она  выросла  среди  таких
людей: ее мать была горничной в нью-йоркском отеле, а отец водил тяжелый
грузовик, и дома у них всегда толпились  его  друзья-шоферы  -  веселые,
сильные люди, от которых пахло табаком, бензином, изредка  -  кукурузным
виски.  Правда,  недавно  Анджела  купила  родителям  новую  квартиру  в
Парамосе и заставила их переехать из Бруклина, однако новое жилище им не
понравилось.
   А жаль....
   - Привет, ребята, - весело сказала Анджела, входя в  кухню  и  огибая
огромных размеров посудомоечную машину. - Не угостите сигареткой?
   - Конечно, мисс Мускони, - прогудел бармен  Ронни  и,  не  без  труда
оторвавшись от телевизора, выудил из кармана  брюк  пачку  "Кэмела"  без
фильтра. - Только не попадайтесь на глаза миссис Леон - она не разрешает
курить в доме.
   - Вот как? - Анджела подмигнула черному бармену и  достала  из  пачки
сплюснутую сигарету. - Хотела бы  я  посмотреть,  как  она  не  разрешит
курить мне!
   Одно из преимуществ ее нынешнего положения кинозвезды  заключалось  в
том, что теперь она  могла  позволить  себе  почти  любую  выходку.  Все
сходило ей с рук, и Анджела откровенно наслаждалась этим.
   - Что говорят? - спросила она, придвигаясь к телевизору. - Все та  же
лабуда, или есть какие-нибудь стоящие новости?
   - В Пэлисейд произошло громкое убийство, мисс Мускони, -  почтительно
сообщил Ронни. -  Это  у  самого  берега,  сразу  за  особняком  Стивена
Спилберга. Мы как раз смотрели трансляцию с места преступления.
   - Нет, точно?! - изумилась Анджела, наклоняясь к маленькому экрану. -
И кого там ухлопали?
   - Убили мисс Салли Тернер, - ответил Ронни,  осторожно  выглядывая  в
коридор, чтобы убедиться, что к ним не  подкрадывается  Диана  Леон.  Из
всех голливудских жен она была едва ли не самой требовательной  и  имела
неприятную привычку появляться как из-под  земли  в  самый  неподходящий
момент.
   Рука Анджелы непроизвольно взлетела к губам.
   - О, нет! - вырвалось у нее. - Только не Салли! Она же...
   - Вы ее знали? - полюбопытствовал Ронни.
   - Конечно, - прошептала Анджела, бледнея.
   - Мне очень жаль, мисс, - пробасил бармен.
   - А кто., кто это сделал?
   - Неизвестно, мисс Мускони. Пока неизвестно.
   - Я знаю, кто это сделал! - твердо заявила  Анджела.  -  Этот  чертов
ублюдок все время грозился, что  убьет  ее,  и  вот  теперь  он  до  нее
добрался!
   - Кто? Кого вы имеете  в  виду,  мисс?  -  вкрадчиво  спросил  Ронни,
надеясь  услышать  что-то  такое,  что   он   сможет   выгодно   продать
какой-нибудь из малоформатных газет.
   Но Анджела уже мчалась в столовую.

***

   Диана бросила на Анджелу ненавидящий взгляд. Сначала Фредди  едва  не
испортил вечер - ее вечер - своей ссорой с Максом, и вот теперь еще эта,
с позволения сказать, актриса врывается в столовую и вопит об  убийстве,
словно важнее этого ничего нет и быть не может.
   Она очень  хорошо  представляла  себе,  что  случится  дальше.  Гости
торопливо попрощаются и помчатся по  домам,  чтобы  прилипнуть  к  своим
телевизорам. Ну почему, почему Салли Тернер не умерла в другой день? Это
было так несправедливо, что на глазах у Дианы едва не выступили слезы.
   Объявив новости, Анджела не без труда отодрала Кевина от  Люсинды  и,
небрежно попрощавшись с собравшимися, действительно уехала.
   "Скатертью дорожка!" - кисло подумала Диана про себя.
   Через несколько минут все оставшиеся гости говорили только о процессе
О. Дж. Симпсона <О. Дж. Симпсон - звезда  американского  футбола,  после
окончания спортивной карьеры  приобрел  известность  как  актер  кино  и
телевидения и спортивный комментатор. В 1994 году был обвинен в убийстве
жены - актрисы Николь Симпсон и ее  любовника,  актера  Рона  Гольдмана.
Процесс над О. Дж. Симпсоном  стал  национальным  событием  как  по  его
продолжительности, так и по рекордным средствам, затраченным на гонорары
адвокатам и экспертам. После  полуторагодового  судебного  процесса  суд
присяжных полностью оправдал его.>. Каждый житель Лос-Анджелеса имел  по
этому вопросу свое мнение, и гости Фредди не были исключением, однако, к
немалому разочарованию Дианы, дискуссия продолжалась не  слишком  долго.
Как она и предвидела, после скоропостижного  отъезда  Анджелы  и  Кевина
остальные гости тоже выразили желание уехать. Брок Мартин,  которому  не
терпелось вернуться на свою телестудию, откланялся первым. За ним уехала
Люсинда, проводившая перед телевизором все свое  свободное  время  -  об
этой ее слабости знала даже Диана. Эриэл, у которой  остались  кое-какие
дела, с самого начала не  планировала  засиживаться  допоздна,  поэтому,
перекинувшись с хозяйкой парой ничего не значащих пустых фраз, она также
попросила позволения откланяться.
   Фредди нисколько не возражал, но Диана буквально  кипела  Она  сумела
сохранить лицо и  сердечно  попрощаться  со  всеми,  но  как  только  за
последним из гостей закрылась дверь, она мигом повернулась к мужу.
   - Я не прошу у тебя  ничего  сверхъестественного,  -  сказала  Диана,
обиженно поджав губы. - Мне  хочется  только  одного:  чтобы,  когда  мы
принимаем гостей, ты вел себя как подобает джентльмену. Приемы,  которые
я устраиваю, очень много для меня значат.  Скажи,  ты  нарочно  испортил
сегодняшний вечер?
   - Что ты имеешь в виду, женщина? - резко бросил Фредди. Он был  не  в
том настроении, чтобы выслушивать жалобы и упреки жены.
   - Зачем тебе понадобилось решать ваши с Максом проблемы на  глазах  у
моих гостей? - требовательно спросила Диана, невольно возвышая голос.  -
Неужели ты не мог выбрать более подходящее время и место?
   Фредди слегка приподнял брови.
   - На глазах у твоих гостей?
   - Ну, у наших гостей... - пошла на попятный Диана, почувствовав,  что
переборщила.
   - Надеюсь, ты не собираешься учить меня, что и как я должен делать? -
холодно поинтересовался Фредди.
   - Нет, но... В конце концов, Макс Стил -  твой  партнер,  твой  друг,
наконец...
   - Чушь! - заявил Фредди. - Я его сделал и хочу,  чтобы  все  об  этом
помнили, и в первую очередь - он  сам.  Макс  думает,  что  он  способен
руководить студией, ха! Да любой умственно отсталый ребенок справится  с
этим делом во сто раз лучше его.
   - Но завтра об этом вашем разговоре уже будет написано в  газетах!  -