ким же образом? - изумился Чарли.
   - Ей не откажешь в сообразительности. Она знала, что хотят обнаружить
психиатры, и имела достаточно самообладания, чтобы скрыть  те  симптомы,
которые могли вызвать у них тревогу.
   - Но она пустила все свои средства на организацию  Церкви,  -  сказал
Генри. - Врачи, несомненно, понимали, что такой поступок не  может  быть
совершен в твердом рассудке.
   -  Напротив.  Если  допустить,  что  она  отдавала   себе   отчет   в
рискованности своих действий и предвидела все возможные последствия или,
по  крайней  мере,  убедила  в  этом  врачей,  то  сам  по   себе   факт
пожертвования всем во имя бога не может служить  достаточным  основанием
для признания ее лицом, не отвечающим за свои поступки Вам известно, что
в этой стране свобода вероисповедания  -  это  одно  из  конституционных
прав, и закон предпочитает почтительно обходить такие случаи.
   - Ты должен помочь мне, Бу, -  сказал  Чарли.  -  Объясни  мне  образ
мыслей этой женщины. Дай мне какую-нибудь  зацепку.  Как  нейтрализовать
ее? Как заставить изменить отношение к Джою Скавелло?
   - Для психопатической личности  такого  типа  не  существует  понятия
страха и неуверенности. Она  едва  ли  подвержена  депрессии.  Наоборот,
обладая твердой верой в свое предназначение, усугубляемой манией величия
на  религиозной  почве..,  такая  личность,   несмотря   на   обманчивую
внешность,  заставляющую  предположить  обратное,  -   это   скала,   не
подвластная стрессам и в высшей степени стойкая к внешнему  воздействию.
Она живет в выдуманном ею самой мире, и мир этот настолько  прочен,  что
сокрушить его или поколебать ее веру в него - невозможно.
   - Ты утверждаешь, что переубеждать ее бесполезно?
   - Думаю, это лишено смысла.
   - В таком случае как же мне заставить ее отступиться?
   Ведь это же мыльный пузырь. Должен быть какой-то элементарный  способ
обезвредить ее.
   - Ты или не слышишь, или не хочешь слышать то, что я говорю. Было  бы
ошибкой предположить, что она беззащитна  и  уязвима  лишь  потому,  что
является психопатической личностью. Людям с таким расстройством  психики
свойственна необыкновенная сила, способность стойко переносить  удары  и
поражения, противостоять всем формам стресса. Стремление уберечь себя от
воздействия   подобных   факторов   -   это    единственная    подоплека
психопатических фантазий, которые  по  сути  не  что  иное,  как  способ
защитить себя от жестокостей и  разочарований  жизни,  и  это  чертовски
действенный способ.
   - Ты хочешь сказать, что у нее нет слабых мест? - спросил Чарли.
   - Слабые места есть у каждого. Я хочу сказать, что в случае  с  Грейс
найти  их  будет  непросто.  Мне  необходимо  просмотреть  ее  досье   и
подумать... Дай мне хотя бы день.
   - Думай быстрее, - Чарли поднялся, - а то мне в спину дышат несколько
сот религиозных фанатиков, одержимых манией убийства.
   Когда они уже выходили из офиса. Бут сказал:
   - Чарли, я знаю, ты относишься с большим доверием к моему мнению...
   - Точно, у меня просто комплекс в отношении твоего мессианства.
   Не обращая внимания на шутку и сохраняя непривычное для него  угрюмое
выражение лица, Бут сказал:
   - Просто должен предупредить, в  настоящий  момент,  если  ты  хочешь
спасти жизнь своим клиентам,  есть  только  один  способ  нейтрализовать
Грейс.
   - Какой же?
   - Убить ее, - совершенно серьезно ответил Бут.
   - Да; - ты точно не принадлежишь  к  числу  мягкотелых  либералов  от
психиатрии, одержимых стремлением  дать  закоренелым  убийцам  последний
шанс исправиться. Ты где получил свой диплом - в Школе психиатрии  имени
Атиллы?
   Чарли очень хотелось, чтобы  Бут  поддержал  его  шутливый  тон.  Его
выбило из колеи то мрачное настроение, которое вызвал  у  психиатра  его
рассказ об утреннем  визите  к  Грейс  Спиви  и  которое  совершенно  не
вязалось с характером Бута.  Чарли  ждал  от  него  хотя  бы  ободряющей
улыбки, хотел услышать, что  нет  худа  без  добра  и  что  всегда  есть
какая-то надежда, но видел  лишь  сдержанный  пессимизм,  и  это  пугало
больше, чем витийствование самой Грейс Спиви.
   - Чарли, ты меня знаешь, - наконец нарушил молчание Бут. - Я во  всем
могу найти смешную сторону, даже в слабоумии. Меня  забавляют  некоторые
аспекты смерти, системы налогообложения, проказы американской политики и
злокачественные опухоли. Тебе могут подтвердить, что я веселился,  когда
вместе с внуками смотрел в повторном  показе  "Лаверн  и  Ширли".  Но  в
данном случае я не вижу ничего забавного. Чарли, ты мой близкий друг,  и
я боюсь за тебя.
   - Не хочешь же ты сказать, что я действительно дол-, жен убить ее.
   - Я знаю, ты не способен на хладнокровное убийство, - сказал  Бут.  -
Но, боюсь,  смерть  Грейс  -  это  единственное,  что  способно  отвлечь
внимание этих сектантов от твоих клиентов.
   - Выходит, было  бы  куда  полезнее,  если  бы  я  оказался  способен
совершить хладнокровное убийство?
   - Выходит - так.
   - Полезнее быть чуточку убийцей?
   - Да.
   - Боже правый, что ты говоришь!
   - Таковы обстоятельства, - промолвил Бут.
 
Глава 35 
 
   В доме не было гаража, их зеленый "Шевроле" стоял под навесом, и  это
значило, что им придется обнаружить себя, садясь  в  машину.  Сэнди  это
было не по душе, но выбирать не приходилось. Можно  остаться  в  доме  и
ждать подкрепления, однако  он  чувствовал  нутром,  что  такое  решение
ошибочно.
   Сэнди вышел первым через запасной выход, ведущий  прямо  на  стоянку.
Навес и заросшие жимолостью боковые решетки защищали от дождя,  но  лишь
отчасти, поскольку холодный ветер швырял брызги  под  навес  со  стороны
въезда и они попадали ему в лицо.
   Прежде чем подать сигнал Кристине и Джою, что все тихо и можно  идти,
он вышел на дорожку проверить, не прячется ли кто-нибудь перед домом. Он
был в плаще, но зонт с собой не взял, чтобы оставить руки свободными,  и
теперь дождь лил ему на голову, стекал по лицу  и  за  воротник.  Ни  на
дорожке, ни у входной двери, ни возле кустов никого не было, и Сэнди дал
знать Кристине, чтобы они с мальчиком садились в машину.
   Он сделал еще несколько шагов по дорожке - выглянуть  на  улицу,  как
вдруг увидел синий "Додж" - фургон. Машина стояла в  полутора  кварталах
на другой стороне улицы, развернувшись в направлении  к  их  дому.  Едва
Сэнди заметил его, фургон вырулил с обочины и устремился к нему.
   Сэнди оглянулся и увидел, что Кристина с двумя чемоданами уже подошла
к машине, рядом была собака, а мальчик держал открытой заднюю дверцу.
   - Постойте! - крикнул Сэнди.
   Он  снова  посмотрел  на  улицу.  Синий  фургон  быстро  приближался.
Чертовски быстро!
   - Назад, в дом! - закричал Сэнди.
   Женщина, должно быть, внутренне была готова ко всему, потому что,  не
раздумывая и ни о чем не спрашивая, бросила чемоданы, схватила в  охапку
сына и устремилась к двери, у которой стоял Макс.
   Все остальное заняло считанные секунды,  но  Сэнди  Брекенштейну  эти
панические мгновения показались бесконечно, невыносимо долгими.
   Синий "Додж" сразу повел себя как-то  странно:  он  наискось  пересек
улицу и въехал во двор второго  от  них  дома,  расположенного  выше  по
склону холма. Но здесь он и не думал останавливаться. Свернув с дорожки,
но не затем, чтобы выехать обратно на улицу, машина взревела и понеслась
в их направлении по траве через лужайку перед домом,  выбрасывая  из-под
колес ошметки грязи и куски дерна, сминая цветы; с  грохотом  влетела  в
декоративный прудик для птиц, колеса пошли юзом, но только на  миг  -  с
маниакальной целеустремленностью машина мчалась вперед.
   Что за черт...
   Правая дверца фургона открылась, и из него на ходу выпрыгнул человек,
упал на траву и покатился кубарем.
   Сэнди подумал о крысах, покидающих тонущее судно.
   Фургон вдребезги разнес деревянную изгородь, разделяющую два участка.
   За спиной Сэнди услышал крик Макса:
   - Что здесь происходит?
   "Додж" был уже на соседнем участке.
   Чубакка неистово лаял.
   Водитель поддал газу. "Додж"  летел,  будто  скорый  поезд,  если  не
ракета.
   Расчет был ясен. Каким бы безумием это ни  казалось,  они  собирались
протаранить дом, в котором укрылись Скавелло.
   - Выходите! - закричал Сэнди. - Выходите во двор, живо!
   Макс бросился вон из дома, и они  втроем,  с  Кристиной  и  Джоем,  а
следом собака, побежали прочь, на задний двор - единственное место, куда
путь им еще не был перекрыт.
   Выше, у соседнего дома, "Додж" круто вывернул, чтобы не  врезаться  в
дерево джакаранды, и пробил последнюю изгородь,  отделявшую  его  от  их
участка.
   Сэнди уже развернулся и убегал вдоль стены.
   Услышал, как сзади с хрустом разлетелась деревянная ограда.
   Он стремглав проскочил под автомобильным навесом, мимо машины,  успев
заметить брошенные чемоданы, криками умоляя  остальных  спешить  -  ради
бога спешить, - быстрее в глубину сада, к задней  изгороди,  за  которой
был узкий проулок.
   И не успели  они  пересечь  сад,  как  машина  со  страшным  грохотом
врезалась в дом.  А  долей  секунды  позже  оглушительный  взрыв  сотряс
воздух, и на мгновение показалось, что  вздыбилась  земля  и  обрушилось
небо.
   Фургон был начинен взрывчаткой!
   Сэнди взрывной волной подбросило вверх, обдало горячим  воздухом.  Он
перелетел через кусты азалии и правым плечом врезался в изгородь. На том
месте, где был дом, теперь вздымался ослепительный столб огня и  дыма  и
летели какие-то обломки и целые предметы: камни, разбитые  доски,  куски
кровли, дранки и штукатурка, битое стекло,  разодранная  спинка  мягкого
кресла, оторванная крышка от унитаза, диванные подушки, клочья коврового
покрытия, - Сэнди пригнулся, молясь, чтобы  ему  на  голову  не  рухнуло
что-нибудь тяжелое или острое.
   Укрываясь от падающих обломков, он подумал, успел  ли  выпрыгнуть  из
машины водитель, как это  сделал  еще  раньше  тот,  кто  сидел  справа.
Выскочил ли он в  последний  момент  или  был  настолько  одержим  идеей
покончить с Джоем Скавелло, что остался за рулем до конца? Может, сейчас
он сидит  среди  груды  щебня  с  облезающей  под  огнем  кожей,  сжимая
обгоревшими до костей пальцами оплывающую баранку рулевого колеса?
 
*** 
 
   Когда произошел взрыв, словно чья-то гигантская рука с силой толкнула
Кристину в спину. Оглушив,  ее  отбросило  в  сторону  от  Джоя,  и  она
грохнулась оземь. В короткой, но зловещей тишине она перекатилась  через
клумбу, подминая яркие красные  и  лиловые  гроздья  бальзаминов,  кожей
ощущая волны раскаленного воздуха, способного, казалось, обратить ливень
в пар. Больно ударившись коленом о кирпичный бордюр и ткнувшись лицом  в
грязь, она осталась лежать, привалившись  к  стене  беседки,  оплетенной
бугенвиллеей. Уши у нее все еще были заложены, сверху  сыпалась  дранка,
битая штукатурка и щебень.
   Постепенно слух, кажется, возвращался, потому что она  услышала,  как
рядом с лязгом упал тостер - еще  недавно  такая  необходимая  вещь  для
приготовления завтрака - и как живой запрыгал по земле, за  ним  хвостом
волочился шнур. Вдруг что-то огромное свалилось на крышу беседки - то ли
стропило, то ли здоровенный  кусок  каменной  кладки.  Беседка  рухнула,
стена, у которой сидела Кристина, провалилась внутрь,  и  она  оказалась
заваленной ветвями  бугенвиллеи.  Кристина  ужаснулась  -  она  была  на
волосок от гибели.
   - Джой! - закричала она.
   Ответа не было.
   На четвереньках она отползла от разрушенной беседки  и,  пошатываясь,
встала на ноги.
   - Джой!
   Ни звука.
   Из-за   пелены   зловонного   дыма,   поднимавшегося   с    пепелища,
перемешанного с клочьями тумана и косыми струями дождя,  в  саду  уже  в
двух метрах невозможно было ничего  разглядеть.  Джоя  и  след  простыл.
Кристина понятия не имела, где его искать, она вслепую двинулась налево,
тяжело дыша из-за едкого дыма и тисками  сдавившего  грудь  страха.  Она
наткнулась на искореженную дверцу холодильника, прошла между карликовыми
апельсиновыми  деревьями,  на  одном  из  которых  висела  простыня,   и
наступила на валявшуюся в траве, метрах в десяти от косяка, дверь. Потом
увидела Макса Стека. Она  был  живой  и  пытался  выбраться  из  колючих
розовых кустов, в  которых  застрял.  Кристина  прошла  мимо  него,  она
по-прежнему звала Джоя и по-прежнему не получала ответа. Вдруг ей  стало
не по себе: среди кучи хлама она заметила куклу Джоя.
   Взрывом ей оторвало обе ноги и руки, голова обгорела, в животе  зияла
прореха, из которой вываливалось наружу все, чем она  была  набита.  Это
была всего лишь игрушка, но странным образом в глазах Кристины она стала
неким предвестником смерти, символом того, что она могла увидеть,  когда
наконец найдет Джоя.  Она  пустилась  бегом,  стараясь,  чтобы  изгородь
оставалась в поле зрения, как безумная  кружила  по  участку  в  поисках
сына, спотыкалась, падала, снова вставала и не переставала  молить  бога
об одном - чтобы увидеть Джоя целым и невредимым.
   - Джой!
   Тишина.
   - Джой!
   Тишина.
   Дым разъедал глаза. Она с трудом что-либо различала.
   - Джо-о-о-о-й!
   И вдруг она увидела его. Он неподвижно лежал в глубине участка, возле
калитки, ведущей в проулок, уткнувшись лицом в мокрую  от  дождя  землю.
Чубакка, склонившись над мальчиком, обнюхивал  его  шею,  точно  надеясь
обнаружить в нем признаки жизни, но тот  оставался  неподвижен,  пугающе
неподвижен.
 
Глава 36 
 
   Кристина опустилась на колени и отогнала собаку.
   Она взяла Джоя за плечи.
   Мгновение  она   не   решалась   перевернуть   его,   боясь   увидеть
обезображенное лицо или выбитые осколками глаза.
   Их накрыла очередная волна дыма, поднимавшегося над горящими руинами,
вызвав у Кристины приступ кашля, по щекам ее катились слезы, наконец она
бережно повернула Джоя на спину. На лице не  было  никаких  повреждений,
его лишь запачкало грязью, да  и  ту  быстро  смыл  дождь.  Порезов  или
открытых переломов она не обнаружила. Крови, слава богу, не было.
   Его веки затрепетали, глаза открылись, и он  рассеянно  посмотрел  на
нее.
   Джой просто потерял сознание.
   Вдруг она почувствовала себя так свободно и легко, словно парила  над
землей.
   Она прижала его к себе, а когда взгляд его прояснился, поводила перед
глазами тремя пальцами и спросила, сколько пальцев он  видит,  для  того
чтобы убедиться,  что  нет  сотрясения  мозга.  Он  в  недоумении  часто
заморгал.
   - Милый, сколько здесь пальцев? - повторила она.
   Джой хрипло откашлялся, очищая легкие от дыма, и наконец сказал:
   - Три. Три пальца.
   - А сейчас?
   - Два.
   Макс Стек, выбравшись из розовых кустов, подошел к ним.
   Кристина продолжала допрашивать Джоя:
   - Ты узнаешь меня?
   Похоже, он был озадачен, но не потому, что  затруднялся  ответить,  а
потому, что не мог сообразить, зачем она задает такой вопрос.
   - Ты моя мама, - произнес он.
   - А как тебя зовут?
   - Ты что, не знаешь?
   - Я хочу убедиться, знаешь ли ты, - сказала она.
   - Ну, конечно, знаю, - сказал мальчик. - Джой.
   Джозеф. Джозеф Энтони Скавелло.
   Никакого сотрясения у него не было.
   Почувствовав удивительное облегчение, она крепко прижала его к себе.
   За ними, сидя на корточках, кашлял Сэнди  Брекенштейн.  У  него  была
рассечена левая бровь, и половина лица залито кровью,  однако  серьезных
ран не было.
   - Мальчика можно нести? - спросил он - С ним все нормально, -  сказал
Макс Стек.
   - Тогда давайте выбираться отсюда. Как бы они не  стали  разнюхивать,
достиг ли цели взрыв.
   Макс открыл калитку.
   Чубакка кинулся вперед, в проулок, остальные  двинулись  следом.  Это
был  узкий  проход,  по  обе  стороны  тянулись  задние  дворы,  кое-где
попадались гаражи и стояли мусорные баки. Стоков для воды не было, и она
устремлялась по узкому проулку вниз  к  водозаборной  трубе  у  подножия
холма.
   Они вышли на середину проулка, превратившегося  в  русло  неглубокого
ручья, не зная, в какую сторону идти, как вдруг во втором доме  выше  по
склону открылась калитка, и оттуда появился  высокий  мужчина  в  желтом
дождевике с капюшоном. Даже в сумеречном свете,  сквозь  дождь  Кристина
увидела, что он вооружен.
   Макс выхватил револьвер и, держа его двумя руками, закричал:
   - Брось оружие!
   Но незнакомец открыл огонь.
   Макс, не раздумывая, трижды выстрелил, доказав, что он  первоклассный
стрелок. Не успел над холмами  смолкнуть  звук  выстрелов,  незадачливый
убийца свалился на землю, раненный в ногу. Поднимая столб брызг, кубарем
покатился по склону, полы плаща  вздымались,  словно  крылья  гигантской
яркой птицы. Он сбил  два  мусорных  бака,  и  его  наполовину  засыпало
вывалившимися оттуда отходами. Пистолет выпал у него из рук и завертелся
на асфальте.
   Они даже не остановились посмотреть, жив  он  или  мертв.  Поблизости
могли находиться другие слуги Сумерек.
   - Надо выбираться отсюда, найти  телефон,  сообщить,  вызвать  группу
поддержки, - Макс говорил короткими отрывистыми фразами.
   Сэнди и Чубакка впереди, Макс в прикрытии сзади  -  так,  скользя  на
мокром асфальте, но не падая, они устремились вниз.
   Кристина все время оглядывалась назад.
   Раненый так и остался лежать под кучей мусора. Преследования не было.
Пока.
   На первом же углу свернули  направо  и  пустились  бегом  по  ровной,
тянувшейся вдоль холма улице, промчались мимо шарахнувшегося  от  них  в
сторону перепуганного почтальона. Вдогонку ревел ветер, вокруг шумели  и
качались деревья, трещали хрупкие пальмовые листья, и, попав  под  ноги,
прогрохотала банка из-под содовой.
   Миновав два квартала, снова свернули на круто  уходящую  вниз  улицу.
Нависавшие  с  двух  сторон  ветви  деревьев  образовывали  своеобразный
туннель, отчего и без  того  безрадостный  ненастный  день  казался  еще
мрачнее, как будто это было не утро, а глубокий вечер.
   Кристине было больно дышать: ей обожгло горло. Глаза  еще  резало  от
дыма, а сердце так бешено колотилось, что ломило в груди, она не  знала,
на сколько еще у  нее  хватит  сил,  если  они  будут  мчаться  с  такой
скоростью. Ненадолго.
   Ода с удивлением отметила, что Джой на своих маленьких ножках несется
очень быстро. Им почти не приходилось приспосабливаться к нему -  он  не
отставал.
   Навстречу, вверх по холму, поднималась машина, свет ее  фар  прорезал
туманную дымку и густую тень от гигантских деревьев еще прежде, чем  они
успели ее разглядеть.
   Внезапно Кристину осенило, что это могло означать только одно - снова
люди Грейс Спиви. Она схватила Джоя за руку и бросилась с ним  в  другую
сторону.
   Сэнди кричал ей, чтобы она остановилась, потом крикнул Макс; она  уже
не разобрала что, громко залаял Чубакка, но она ни на кого  не  обращала
внимания.
   Неужели они не видят, что это сама смерть?
   Она слышала за спиной нарастающий рев двигателя.
   Он настигал с неумолимостью рока. Джой споткнулся о край тротуара,  и
его занесло во двор какого-то дома. Кристина всем  телом  навалилась  на
Джоя, чтобы уберечь его от выстрелов, которых ожидала каждую секунду.
   Машина уже поравнялась  с  ними.  Казалось,  что  весь  мир  наполнен
рокочущим звуком ее двигателя.
   - Нет! - закричала она.
   Но машина не остановилась. Эти люди не были посланцами Грейс Спиви.
   Когда Макс помогал Кристине подняться на ноги, она  чувствовала  себя
сконфуженной. Все-таки не весь мир преследует их, как ей это казалось.
 
Глава 37 
 
   В центре Лагуна-Бич на станции техобслуживания "Арко" они укрылись от
возможного нападения учеников Грейс  Спиви.  Сэнди  Брекенштейн  показал
хозяину свою лицензию полицейского, обрисовал суть дела и заручился  его
поддержкой. Им разрешили взять Чубакку  в  служебное  помещение,  и  они
надежно привязали его к стойке с инструментами. Сэнди не хотел оставлять
пса на улице не только потому, что тот бы промок, он уже  был  мокрым  и
дрожал, но, главное, была вероятность, пусть ничто