блачены!  А  вам  было  что
скрывать, сукин вы сын, да и другим тоже. Что  вы  сказали  несколько  минут
назад? "Подобных операций было много"? И вот вы пытались скрыть  это,  выйти
сухими из воды. А для этого вам надо было контролировать события...
   - Это не было подстроено! - выкрикнул Рамирес. - Мы тут ни  при  чем!  Ее
нашли в Гинзе, на аллее... Мы не привозили ее туда... Ее там  нашли...  Если
бы ее не обнаружили, она бы умерла!
   Слова и образы слились  в  мозгу  Ченселора  воедино,  образовав  цельную
картину случившегося. Как эхо, в голове звучали воспоминания Элисон  о  том,
как ее мать нашли в воскресный полдень на пляже Фунабаси:
   ...Кто-то позвонил и спросил, дома ли мать... Потом... в дом прибыли  два
офицера. Они были чем-то взволнованы и явно нервничали...
   Допоздна я слышала  крики  и  топот...  Внизу...  толпились  люди...  Они
суетились... переговаривались по рации...  Открылась  входная  дверь,  и  на
носилках внесли мать... Ее лицо было белое как бумага...  Взгляд  застывший,
как у мертвеца... По подбородку стекали,  струйки  крови...  В  тот  момент,
когда мать вынесли на свет,  она  неожиданно  зашевелилась...  Все  ее  тело
начало извиваться.
   Только благодаря ремням она не упала с носилок. Я закричала  и  бросилась
вниз, но какой-то майор (это был красивый негр) остановил меня, взял на руки
и прижал к себе...
   Майор-негр! Он стоял внизу, и именно его увидела мать Элисон...
   Вспомнил Ченселор и другую сцену, во время своего визита в дом Макэндрю.
   После тех трагических  событий  прошло  двадцать  два  года,  но  генерал
продолжал. заботиться о несчастной и по-прежнему любимой  женщине.  Так  вот
почему он рявкнул на Ченселора: "Подойдите к свету! Поднимите лицо! К свету,
черт вас возьми!" Он хотел, чтобы лежавшая у него на руках жена увидела, что
Ченселор не негр.
   Значит, неправда, что китайские агенты подвергли  мать  Элисон  пыткам  и
потом отправили назад как живое  предупреждение,  адресованное  американской
разведке. Никто ее не пытал. Ее изнасиловали, когда она пришла  на  связь  в
один из самых мерзких притонов Гинзы, где военнослужащим не разрешалось даже
появляться. Затащили в аллею и там изнасиловали.
   - О господи! - прошептал Питер с  отвращением.  -  Так  вот  что  вы  ему
наплели!
   Вы упорно  твердили,  что  ее  изнасиловали  негры,  когда  она  пыталась
установить связь в каком-то притоне.
   - Мы сказали ему то, что было на самом деле.
   - В таких злачных местах, как Гинза, это мог быть кто угодно.  Но  вы  во
всем обвинили негров. О господи!
   Ченселор с трудом поборол желание убить  на  месте  сидевшего  перед  ним
Рамиреса - столь велико было его отвращение к этому человеку.
   - Хватит! Все остальное ясно без слов. Так вот какую информацию изъяли из
личного дела Макэндрю и  засунули  в  досье  Гувера!  После  всего,  что  ей
пришлось пережить, жена генерала оказалась  в  больнице,  а  его  самого  вы
постарались  отправить  назад,  в  Корею.  При   этом   Макэндрю   назначили
командовать не его прежней  частью,  а  другой,  полностью  укомплектованной
неграми, Каким-то образом вы  переправили  китайцам  планы  боевых  операций
наших войск - не ложные, а  настоящие.  Замысел  ясен:  командир,  чью  жену
изнасиловали и довели  до  безумия  негры,  не  станет  щадить  негритянские
подразделения под убийственным огнем противника.  Он  сам  готов  погибнуть,
лишь бы отомстить.  И  Макэндрю  попадается  в  западню,  расставленную  его
собственным командованием, в котором у него было немало друзей. Сотни солдат
погибли, многие пропали без вести - и все из-за  того,  что  вам  надо  было
скрыть ваши эксперименты. Скрыть то, что вы сделали с его женой, с десятками
других, подобных ей жертв. Изнасилование и геноцид - вот с помощью  чего  вы
скрутили Макэндрю по рукам и ногам. О первом он старался не говорить, а свой
поступок отказывался воспринимать как проявление геноцида.
   Однако связь между тем и другим была очевидна, и  это  парализовало  волю
генерала.
   - Ложь! - Голова Рамиреса задергалась в конвульсиях. - Все было  не  так!
Вы все это сочинили!
   -  Уж  больно  вы  не  похожи  на  человека,  возмущенного   враньем,   -
презрительно взглянув на Рамиреса, саркастически заметил  Ченселор.  -  Нет,
генерал, все, что вы слышите, - правда.  Та  самая  правда,  от  которой  вы
убегали целых двадцать два года.
   - Никаких доказательств у вас  нет!  -  еще  энергичнее  замотал  головой
Рамирес.
   - Люди задают вопросы; что же все-таки происходит? одни вопросы порождают
другие. Руководители, которым мы сами доверили высокие посты, предают нас.
   Скоты! - Питер схватил генерала, притянул к себе и, приставив к его  Лицу
кольт, подытожил дискуссию:
   - Хватит! Я больше не желаю ни о чем с вами говорить. Вы вызываете у меня
отвращение. Я могу отправить вас на тот  свет,  но  не  хочу  этого  делать.
Теперь вы выполните то, что я вам прикажу, или расстанетесь с жизнью.
   Идите к  телефону,  позвоните  туда,  куда  увезли  майора,  и  прикажите
освободить его. Быстро!
   - Нет. я не сделаю этого.
   Быстрым движением Ченселор  наотмашь  ударил  Рамиреса  кольтом.  Лопнула
кожа, и по лицу генерала потекла струйка крови. Чувствуя какую-то  странную,
пугающую опустошенность, Питер скомандовал;
   - Звоните!
   Не спуская глаз с оружия, генерал  медленно  поднялся,  провел  рукой  по
окровавленному лицу, взял трубку и набрал номер:
   - Говорит  генерал  Рамирес.  Я  вызывал  к  восемнадцати  часам  в  свою
резиденцию наряд, который по моему приказанию арестовал майора Брауна.
   Освободите его!
   Пока голос на линии что-то отвечал Рамиресу, Питер  держал  кольт  у  его
виска.
   - Выполняйте! - потребовал генерал. - Доставьте Брауна к его  автомашине.
Он скоро будет здесь,  -  объяснил  Рамирес,  положив  трубку.  -  Отделение
военной полиции в десяти минутах езды отсюда.
   - Я сказал, что не желаю больше с вами говорить, но  передумал.  Пока  мы
ждем Брауна, вы расскажете все, что знаете, о досье Гувера.
   - Я ничего о них не знаю.
   - Черта с два я вам поверил! Вы наверняка в этом замешаны,  ведь  это  вы
изъяли из личного дела Макэндрю материалы о восьми  месяцах  службы,  -  Это
все... Больше мы ни во что не вмешивались.
   - Да, но это были именно те восемь месяцев, во время которых  происходили
события, закончившиеся резней под Часоном. Макэндрю посылал одну  за  другой
негритянские  части  под  убийственный  огонь  противника,  а  в  деле  этих
материалов не оказалось. Вы ведь знали, куда они подевались?  -  Сначала  не
знали, - едва слышно ответил генерал. - Все шло в соответствии с  заведенным
порядком.
   Информация, компрометирующая кандидатов  в  комитет  начальников  штабов,
всегда изымается из личного дела и передается в архив  разведуправления.  Но
потом кто-то решил, что это опасно, и ее переслали в ССП.
   - Что это такое?
   - Служба системного психоанализа. До недавнего времени  кое-кто  из  бюро
имел туда доступ. Сфера деятельности ССП - перебежчики, потенциальный шантаж
высших офицеров, шпионаж и многое другое.
   - Так вы знали, что материалы на Макэндрю попали в архив Гувера?
   - Да, мы обнаружили это, но гораздо позднее.
   - Каким образом?
   - Нам помог бывший агент ФБР Лонгворт, который незадолго до того  ушел  в
отставку и поселился на Гавайях. Однажды он снова появился в Вашингтоне - не
помню, на день или на два, - чтобы предупредить Гувера о готовящемся на него
покушении. Из-за досье. Гувер взбесился, начал рыться в  этих  досье,  чтобы
найти хоть что-то, что могло указать на  убийц.  Попались  ему  на  глаза  и
материалы о Часоне. Гувер тут же позвонил нам. Мы клялись, что  не  имеем  к
заговору никакого отношения, предлагали  любые  гарантии,  защиту,  все  что
угодно. Однако Гувер продолжал угрожать нам, твердил, что ему все  известно.
Тогда, естественно, его убили, Кольт выскользнул из рук Питера и с  грохотом
ударился о деревянный пол, но он ничего не  слышал.  В  его  мозгу  снова  и
снова, как эхо, звучали последние слова генерала: "Тогда,  естественно,  его
убили... Тогда, естественно, его убили... Тогда, естественно, его убили..."
   - Что вы сказали?
   - То, о чем вам прекрасно известно, - ответил Рамирес, не спуская глаз  с
лежавшего у его ног кольта.
   - Гувер умер естественной смертью. Врачи определили, что причиной  смерти
явилось сердечно-сосудистое заболевание. Он был очень  старым  человеком.  -
Ченселор произнес всю тираду на одном дыхании.
   - Что вы играете со мной в прятки! - возмутился генерал.  -  Вскрытия  не
было.
   Вы так же, как и я, знаете почему.
   - И все-таки расскажите. Считайте, что я ничего не знаю. Почему  не  было
вскрытия?
   - Указание с Пенсильвания-авеню, 1600.
   - Откуда?
   - Из Белого дома.
   - Почему?
   - Потому что они убили его. А если даже и не они, то думают, что они. Они
считают, что кто-то из них или организовал,  или  осуществил  убийство.  Все
дело в том, что их указания были  очень  двусмысленными,  допускали  двоякое
толкование.
   Но исполнители должны уметь читать  между  строк.  Они  руководствовались
принципом: или ты с нами, или против нас. Гувера  надо  было  убрать.  Какая
разница, кто это сделал?
   - Из-за досье? - Частично. Досье, в  конце  концов,  всего  лишь  бумага,
которую можно сжечь, уничтожить. Главное - "отряды смерти". Неизвестно,  как
далеко это зашло.
   - "Отряды смерти"? О чем вы говорите?
   - Ради бога, Ченселор! Вы прекрасно знаете, о чем я говорю. Иначе  бы  вы
не оказались здесь и не сделали бы того, что сделали.
   - Что такое "отряды смерти"? - потребовал Питер, опять хватая генерала за
китель. - Что такое гуверовские "отряды смерти"?
   Глаза Рамиреса ничего не выражали, как будто ему все стало безразлично.
   - Отряды для осуществления террористических актов. В их  функции  входило
создание таких ситуаций, которые могли привести к смерти конкретных лиц.
   Например, провоцировалось насилие, чтобы  вызвать  вмешательство  местной
полиции или  национальной  гвардии.  Нанимали  психопатов,  профессиональных
убийц или лиц, готовых совершить убийство, а потом их тоже убирали  и  таким
образом прятали концы в воду. В системе бюро отряды были засекречены.  Никто
не знает, как далеко все зашло. Никогда не узнаем мы и того, как далеко  это
могло зайти.
   Мне известно, какие убийства на совести Гувера и кто мог стать  следующей
жертвой.
   Почувствовав,  как  усиливается  пульсирующая  боль  в  висках,  Ченселор
отпустил генерала. Снова перед главами запрыгали ослепительно  белые  пятна.
Невероятно! "Отряды смерти"! Группы убийц! Питер вспомнил, что  он  писал  в
плане-проспекте  будущего  романа.  В  его   сознании   отчетливо   возникли
исписанные им страницы, и, закрыв от ужасной, сверлящей мозг боли глаза,  он
мысленно прочитал:
   - Вы знали об этих группах убийц?
   - Ходили какие-то слухи...
   - Что вы слышали о них?
   - Ничего конкретного... Никаких доказательств. Гувер не допускает  утечки
информации. Все происходит в обстановке строжайшей секретности.  Человек  не
знает даже, что делается в  соседнем  кабинете.  Каждый  -  Только  одно  из
звеньев цепи... - Как в гестапо.. -И все оке вы. что-нибудь слышали об  этих
группах?..
   - Только то, что были бы приняты окончательные решения, если бы  план  не
удался...
   - Окончательные решения... О боже!
   - Если нам недоставало последнего, самого убедительного оправдания...  то
теперь оно у вас, кажется, есть. Через две недели Гувер будет  убит,  а  его
досье изъяты.
   Так это все с самого начала было правдой. Не вымыслом, а чистой правдой!
   Джон Эдгар Гувер умер  не  естественной  смертью,  какой  умирают  старые
больные люди, а был убит.
   Внезапно Ченселору со  всей  очевидностью  стало  ясно,  кто  организовал
покушение  на  директора  ФБР.  Это  был  не  Белый  дом,  а  группа  внешне
безупречных джентльменов,  которые  втайне  от  всех  присвоили  себе  право
принимать решения по важнейшим вопросам и фактически управляли страной.
   - Вы не можете так поступить!  У  вас  есть  необходимые  доказательства,
чтобы привлечь Гувера к суду.  Пусть  предстанет  перед  судом  и  выслушает
приговор страны.
   - Вы не понимаете создавшегося положения...
   В стране нет такого суда, нет такого судьи, нет такого  члена  конгресса,
которые могли бы организовать судебный процесс над ним. Даже президент и вся
его администрация не в состоянии сделать это.
   - Ведь есть же законы!
   -  Есть  досье...  Те,   кто   осмелятся   на   какой-либо   шаг,   будут
скомпрометированы...  И  сделают  это  те,  кто  предпочтет  выжить,  а   не
бороться...
   - Значит, вы сами не лучше, чем он.
   Итак, это правда. Инвер Брасс приняла решение об убийстве Гувера,  и  оно
было выполнено...
   Все произошло с такой молниеносной быстротой, что Ченселор  успел  только
отшатнуться. Рамирес схватил его за грудки и изо всех сил ударил под ребро.
   Питер упал на бок, пытаясь увернуться от  следующего  удара,  а  генерал,
встав на одно колено, дотянулся до валявшегося на полу кольта. Тренированная
рука  военного  крепко  сжала  рукоятку,  большой  палец  привычно   нащупал
предохранитель.
   Рамирес вскинул оружие.
   Питер понял, что, если ему и суждено сейчас умереть, он должен по крайней
мере попытаться что-то сделать. Вскочив на ноги, он бросился на генерала.  И
не успел. Раздался оглушительный выстрел, кровь брызнула на стену. - На полу
лежал мертвый Рамирес. Выстрел разнес на части голову  того,  по  чьей  вине
было совершено преступление под Часоном.

Глава 40

   Оглушительный, как взрыв, выстрел  был  слышен  за  несколько  кварталов.
Кто-нибудь наверняка вызовет полицию. Нельзя, чтобы видели, как он  покидает
дом.
   Придется удирать через боковой вход и побыстрее раствориться во тьме.
   Словно сумасшедший, Питер  промчался  по  узкому  коридору,  ведущему  на
кухню.
   На скользком кафельном полу его занесло, но он  удержался  и  бросился  к
входной двери. Осторожно открыв ее,  он  выскользнул  наружу  и  прижался  к
стене.
   Высокий забор отделял дом  Рамиреса  от  соседей.  За  гаражом  виднелась
подъездная  аллея.  Питер  спрыгнул  с  маленького  крыльца  на  лужайку  и,
продираясь сквозь заросли кустарника, побежал к забору.  Перебравшись  через
него, он промчался по аллее, выскочил на  улицу  и  бросился  к  стоявшей  в
квартале от улицы Рамиреса автомашине Брауна.
   Дойдя до "триумфа", Питер сел в машину.  Через  заднее  стекло  ему  было
видно, как на лужайке перед домом Рамиреса собирается возбужденная  толпа  и
вспыхивают фары патрульной полицейской машины.
   Послышался звук другого мотора - Ченселор  обернулся.  С  противоположной
стороны приближалась  машина  военной  полиции.  Она  остановилась  рядом  с
"триумфом", Из нее, забрав ключи у одного из солдат, вышел Браун.
   Сопровождавшие отдали майору честь и уехали.
   - Как хорошо, что вы уже здесь! - воскликнул Браун.
   - Нам надо удирать, и как можно скорее.
   - В чем дело? Что там за толпа?
   - Рамирес мертв.
   Не говоря ни слова, Браун сел за руль и завел мотор. Они  не  проехали  и
квартала, как навстречу им выскочил лимузин с огромными слепящими фарами.
   Своими очертаниями он напоминал гигантскую акулу-убийцу,  рассекающую  на
глубине темные воды. Питер не мог удержаться,  чтобы  не  заглянуть  в  окна
промчавшейся мимо машины. Водитель, вероятно, был полностью поглощен  только
одним - скорее добраться до цели. Через заднее стекло  Ченселор  видел,  что
этой целью оказался дом Рамиреса. Водитель был негром. Питер  закрыл  глаза,
пытаясь сосредоточиться.
   - Что случилось? - спросил Браун, сворачивая на автостраду.  -  Вы  убили
его?
   - Нет. Я мог бы это сделать, но не сделал. Вы были правы: он застрелился.
   Он не смог смотреть в лицо фактам, связанным с Часоном. Эта бойня на  его
совести. Ее подстроили, чтобы удержать в тайне то, что они сотворили с женой
Макэндрю.
   Помолчав, Браун с отвращением и в то же время с недоумением бросил:
   - Ублюдки!
   - Если бы история с женой Макэндрю всплыла наружу, это могло бы  привести
к раскрытию других подобных операций и экспериментов. Они знали, что делали.
   - Рамирес признался в этом?
   - Фактически да, - ответил Питер, взглянув на майора. - Но потрясло  меня
другое. Я даже не знаю, как сказать об этом. Это какое-то безумие!
   - Вы имеете в виду досье Гувера?
   - Нет, самого Гувера. Он был убит. Умер насильственной смертью.
   Оказывается, все это правда!
   - Успокойтесь. По-моему, Варак убедил вас, что это ложь.
   - Ложью было то, что говорил Варак. Он просто старался выгородить...
   Питер замолчал и задумался. Варак был профессионалом.  Он  владел  сотней
способов убийств, умел  принимать  десятки  обличий,  жил  под  вымышленными
именами... Боже правый! И как же он раньше всего этого не понял? Лонгворт!
   Тогда 1 мая, Варак действовал под личиной Лонгворта. Конечно, это был он,
Варак. Выдав себя за Лонгворта, он вместе с двумя другими агентами проник  в
здание ФБР в ночь перед смертью Гувера. Следовательно, он  точно  знал,  что
Гувер будет убит. Одно было правдой - половина досье исчезли, а Варак погиб,
пытаясь их отыскать. Пожертвовал собой, защищая Браво-выдающегося дипломата,
известного миру как Мунро Сент-Клер. Значит,  убийца  Гувера  -  Варак!  Что
сказал Фредерик Уэллс? "Убийцей была не Инвер Брасс, а Варак... У меня  есть
основания задать ему щекотливые вопросы, и я задам их... О каждом  его  шаге
начиная с десятого апреля и кончая ночью первого мая... Досье у Варака!"
   Следовательно, досье у Мунро Сент-Клера.  Варак  был  обманут.  Им  самим
манипулировали, как хотели. И делал это не кто иной, как  Браво.  Рамирес  -
всего лишь исполнитель. Подлинный организатор  бойни  под  Часоном  -  Мунро
Сент-Клер. Это он использовал в своих целях  и  Варака,  и  всех  остальных,
включая его, Питера Ченселора.
   Итак, развязка скоро наступит. Противоборствующие силы сблизятся и придут
в столкновение, как предвидел Карлос Монтелан. Сегодня вечером все решится.
   - Я расскажу вам  все,  что  знаю,  -  заговорил  Питер.  -  Поезжайте  в
Арундель.
   Теперь они не смогут следить за нами. По дороге я вам все  расскажу.  Мне
хотелось бы увидеться с  Элисон.  Когда  мы  доедем,  мне  потребуется  ваша
машина. Я просил вас немного обождать, а потом позвонить в  Вашингтон  Мунро
Сент-Клеру и сказать ему, что я желаю встретиться с ним в доме  Генезиса  на
берегу залива.
   Пусть приезжает один, иначе встреча не состоится.

Глава 41

   Питер лежал в  мокрой  траве.  С  залива  до  него  доносился  шум  волн,
разбивающихся  о  прибрежные  скалы.  Было  прохладно.   Шквалистый   ветер,
налетавший  со  стороны  залива,  со  свистом  раскачивал  вершины   высоких
деревьев, окаймлявших лужайку.
   Ченселор приехал сюда ради встречи с человеком, который  предал  его.  До
сегодняшнего дня он верил,  что  Сент-Клер  -  друг.  Действительно,  старый
дипломат многому научил его, но на поверку оказался предателем. И вот теперь
Питер не отрываясь следил за расположенными  в  пятидесяти  ярдах  каменными
воротами и ведущей к ним дорогой.
   Примерно в полумиле Питер заметил свет автомобильных фар. Странно блуждая
из стороны в сторону, он временами замирал на месте, будто машина неожиданно
останавливалась, а потом вместе с ней  снова  двигался  вперед.  Можно  было
подумать, что в машине  сидит  пьяный  и  пытается  отыскать  дорогу  домой.
Неужели   столь   могущественный   человек,   манипулировавший   людьми    и
правительствами, был пьян? Рамирес предпочел размозжить себе голову, лишь бы
не слышать правду о Часоне. Может, Сент-Клер решил одурманить свое  сознание
на то время, когда при нем будут разоблачать Инвер Брасс?
   Автомобиль неуверенно въехал в ворота. У Питера перехватило дыхание.
   Увиденное  привело   его   в   ужас:   перед   ним   застыл   серебрист