с ней и
тем самым ее подтверждать. Новая версия истории восходила к сотворению
мира, однако левиты воображали, что им известно и будущее. Так создалась
законченная теория и история вселенной, концом которой должен был стать
триумф Иерусалима и его господство над другими народами на обломках их
царств.
  Тема массового пленения, заканчивающаяся отмщением Иеговы ("все
перворожденные Египта"), приноравливается, согласно новой версии
человеческой истории, к египетской эпохе, приводя к массовому исходу и
завоеванию "земли обетованной". Эта выдумка нужна была, чтобы
превратить иудеев в постоянный элемент разрушения других народов: все
историки иудаизма сходятся на том, что ничего похожего на историю в
"Исходе" никогда не было.
  Спорно даже и само существование Моисея. Ученый раввин Эмиль
Гирш писал в свое время: "Вам говорят, что Моисея никогда не было.
  Согласен. И если мне говорят, что египетские события - миф, то я тоже не
стану спорить: это действительно мифология. Мне говорят далее, что книга
Исайи в ее нынешнем виде составлена из писаний трех, а может быть и
четырех различных периодов времени; я знал это задолго до того, как мне это
сказали; я был убежден в этом еще до того, как они это узнали".
  Жил Моисей или нет, но возглавить массовый исход из Египта в
Ханаан (Палестина) он не мог. По свидетельству другого ученого раввина,
Эльмера Бергера, в те времена, когда некто по имени Моисей мог вывести
маленькую группу соплеменников из египетского рабства, никаких
определенных израильских племен еще не существовало. Так называемые
"Хабиру" ("евреи") давно уже проживали в Ханаане, придя сюда много ранее
из далекого Вавилона. Их имя "Хабиру" означает "кочевники", не обозначая
ни расы, ни племени, и они наводнили просторы Ханаана задолго до того, как
Моисей мог появиться там с небольшой группой переселенцев.
  Иерусалимский губернатор доносил египетскому фараону: "Никакой земли у
царя здесь больше нет, Хабиру всю ее опустошили".
  Наиболее рьяный из сионистских историков, Др. Иосиф Кастейн, также
говорит об этом вполне определенно, и в дальнейшем мы будем часто
ссылаться на его труд, поскольку он также охватывает весь период истории
Сиона, кроме последних десятилетий (опубликован в 1933 году). Он пишет:
  "Бесчисленные семитские и еврейские племена уже давно населяли
обетованную землю, которая, как говорил Моисей своим последователям,
принадлежала им по древнему праву наследства, что из того, что
фактические условия в Ханаане давно стерли эти права и сделали их
иллюзорными".
  Ярый сионист Кастейн считает, что Закон, изложенный в Ветхом
Завете, должен быть выполнен до последней буквы. Однако, он вовсе не
утверждает, будто он верит в правильность исторической версии, на которой
этот Закон основан. Этим он отличается от тех христианских апологетов
Писания, для которых "каждое слово - истина". По его мнению, Ветхий
Завет фактически был политической программой, созданной по требованиям
времени и часто менявшейся при изменении этих требований. Следовательно,
с исторической точки зрения, египетское пленение, убиение "всех
перворожденных Египта", исход из Египта и завоевание "земли обетованной"
  - всего лишь мифы. История оказывается на поверку выдумкой, но задача
отмщения язычникам была прочно внедрена в сознание и продолжает
действовать по наши дни.
  Не подлежит сомнению, что все эти мифы были выдуманы с целью
отвратить иудеев от заветов их прежнего Бога, который, говоря из горящего
куста, учил их простым законам морали и мирной жизни с соседями.
  Введение в Писание выдуманного, аллегорического эпизода (египетское
пленение и Исход), выданного за исторический факт, превратило прежние
заветы в их противоположность, утвердив закон исключительности,
ненависти и мщения. С наследством этой религии и якобы подтверждающих
ее данных, маленькая группа людей была послана завоевывать будущее.
  Эпоху Моисея отделяют от 458 года до Р.Х. (года провозглашения
нового "Закона") многие столетия, за которые также много изменилось.
  Кочевники Хабиру вытеснили коренное население Ханаана путем вторжения,
поселения и смешанных браков, выделив из своей среды племя Бен Израиль
("Дети Израиля"), которое в свою очередь распалось на ряд новых племен,
слабо связанных одно с другим и часто воевавших между собой.
  Главное из этих племен, израильтяне, заселило северную часть
Ханаана. На юге образовалось племя иудеев, изолированное и окруженное
коренным населением. Здесь в ходе столетий, выросла расовая доктрина и
появились слова "иудаизм" и "еврей".
  Странные черты отличали иудейское племя с первого дня его
появления. Оно всегда было изолировано и никогда не уживалось со своими
соседями. Его происхождение окутано тайной, а в его зловещем имени
слышится некое предзнаменование, как будто с самого начала это племя было
скорее отделено, нежели "избрано". Писания левитов причисляют его к
израильским племенам, однако, поскольку эти последние смешались позже с
другими народами, то это, казалось бы, оставляет иудеев последними
претендентами на дары, обещанные Иеговой "избранному народу".
  Ложность, однако, и этой претензии обличает беспристрастное свидетельство
"Еврейской Энциклопедии" об иудеях: "По всей видимости это было не-
израильское племя".
  Таков был этот странный народ, пронесший в будущее выдуманную
левитами доктрину об "избранном племени", которому Иегова якобы обещал
наследование "земли обетованной" и власть над другими народами при
условии точного выполнения его "предписаний и заповедей". В
окончательной редакции этих предписаний левиты включили в их число
повторные требования "начисто уничтожить", "разрушить", "вырвать с
корнем". Так иудейскому племени было предопределено родить нацию,
единственной миссией которой должно было стать разрушение.
  Примечания:
    В последние десятилетия во многих государственных, и даже в
некоторых церковных школах тому же учат и христианских детей.


                                  Глава 2

                               КОНЕЦ ИЗРАИЛЯ

  Около 500 лет до описанных событий 458 г. до Р.Х., то есть почти 3000
лет тому назад, настал конец краткой и непрочной связи между Иудеей и
Израилем (детьми Израиля). Израиль отвергнул иудейскую доктрину
избранного народа и пошел своим собственным путем.(Название "Израиль",
данное сионистскому государству, основанному в Палестине в 1948 году, -
ложная претензия на чужое имя).
  История неудачного объединения этих двух племен относится к
предыдущим столетиям. За мифологической и легендарной эрой Моисея
последовал Ханаанский период, когда "Израиль" был сильной и сплоченной
страной с ясными границами: северной конфедерацией десяти племен. Иудея,
к которой присоединилось и малочисленное племя Вениамина, была лишь
небольшим поселением на юге. Эта Иудея, породившая нынешний сионизм,
всегда пользовалась дурной славой. Иуда продал Израильтянам своего брата
Иосифа, любимого сына Иакова, за двадцать сребреников (как много позже
другой Иуда, единственный иудей среди учеников, продал Иисуса Христа за
тридцать). Путем кровосмешения он положил потом начало иудейскому
племени (Бытие, 37-38). Через много веков после описанных событий
левитские книжники стали господами Иудеи и, записывая устные предания,
они не стеснялись искажать их в нужном им смысле. Встает вопрос, для чего
они так бережно сохранили, а может быть даже и вставили эпизод зачатия
племени путем кровосмешения и почему они так подробно описывают
вероломный характер народа, по их словам избранного Богом? Это, как и
многое другое в писаниях левитов, окутано тайной, ключи которой хранит
правящая секта. Во всяком случае, современные ученые согласны с древними
писаниями в том, что "Израиль" и "Иудея" были совершенно отдельными
племенными образованиями. В Ветхом Завете Израиль часто называют
"домом Иосифа", а Иудею - "домом Иуды", подчеркивая этим их взаимную
обособленность. "Еврейская Энциклопедия" пишет: "Иосиф и Иуда
принадлежат к разным потомственным линиям", добавляя, как уже было
упомянуто, что иудеи "по всей вероятности не были израильским племенем".
  В Британской Энциклопедии стоит, что иудаизм образовался много позже
того, как израильтяне слились с другими народностями, и что о
взаимоотношении этих двух народов можно только сказать: "Израильтяне не
были евреями". История Израиля была весьма краткой, после чего он сошел с
мировой сцены. Иудея просуществовала несколько дольше, породив иудаизм,
из которого впоследствии возник сионизм. При этом, маленькое южное племя
иудеев стало отожествляться с безземельным племенем потомственных
жрецов-левитов, утверждавших, будто священство было поручено им и их
потомкам самим Иеговой на горе Синай. Это они были отцами иудаизма:
  кочуя среди племен они проповедовали войну во имя Иеговы. Стремясь к
власти, они видели ее в форме теократии, где Бог - царь, а религия - закон.
  В период Книги Судей левиты почти достигли своей цели, и поскольку
судьями были они сами. Больше всего им и изолированному иудейскому
племени нужно было слияние с Израилем. Однако израильтяне не желали
быть под началом сектантского священства, соглашаясь на объединение
только под властью царя; все народы вокруг них управлялись царями.
  Левиты ухватились за эту возможность, так как было ясно, что царь
выйдет из среды правящего класса, правящим же классом стали они сами.
  Монархию основал их старший жрец Самуил, посадив марионеточного царя,
за спиной которого властвовало священство. Царю разрешалось править
только пожизненно. Чтобы он не мог основать династии. В цари Самуил
выбрал Саула, молодого крестьянина из племени Вениамина, отличившегося
в военных походах, от которого ожидали послушания в будущем. То, что
Саул был избран из племени Вениамина, показывает, что израильтяне не
желали иметь царя-иудея. Объединенное царство Израиль просуществовало
только во время правления Саула, его первого и последнего царя.
  В судьбе Саула (по крайней мере, по рассказу Священного Писания)
уже проглядывает истинный характер будущего иудаизма. Саулу было
приказано начать священную войну с амаликитянами: "Теперь иди и порази
Амалика и истреби все, что у него; и не давай пощады ему, но предай смерти
от мужа до жены, от отрока до грудного младенца, от вола до овцы, от
верблюда до осла". Так и были истреблены все, "от мужа до жены, от отрока
до грудного младенца", но "Саул и народ пощадили царя Агага и лучших из
овец и волов и откормленных ягнят...". (Первая Книга Царств, 15, 9). За это
Саул был отлучен Самуилом, тайно избравшим ему в преемники Давида из
Иудеи. Саул пытался вернуть себе благосклонность левитов, усердствуя в
"полном истреблении", затем пробовал убить Давида и этим спасти свой
трон, но тоже безуспешно. В конце концов он покончил с собой. Вполне
возможно, что ничего этого в действительности не было, и что это только
рассказ из книги Самуила, написанной левитами сотни лет спустя. Неважно,
правда это или аллегория, важны выводы из этой истории: Иегова требует
"полного истребления" иноплеменных и ожидает, что его приказ будет
выполнен буквально; жалость и снисхождение - тяжкие преступления, и
прощены быть не могут. Этот урок повторяется много раз в будущем, причем
не важно будут ли описанные события фактами или вымыслом.
  Со смертью Саула 3000 лет тому назад перестало существовать и
объединенное государство; Израиль не хотел иметь царем иудея Давида. Как
пишет Кастейн, "остальной Израиль игнорировал его" и провозгласил царем
сына Саула, Иевосфея, в результате чего произошло окончательное
разделение на Израиль и Иудею. Согласно Книге Самуила, Иевосфей был
убит и его голова послана Давиду, который восстановил номинальное
единство страны и сделал ее столицей Иерусалим. В действительности,
однако, Давиду не удалось объединить ни царство, ни племена: он лишь
основал династию, продержавшуюся еще одно правление.
  Правоверный иудаизм учит по сей день, что мессианское завершение
истории произойдет в правление земного царя "из дома Давида", расовая же
исключительность - первое правило этого учения (и закон в сионистском
государстве). Происхождение Давидовой династии приобретает, поэтому, для
нас немаловажное значение. В эпоху сожительства израильтян и иудеев
никакой расовой дискриминации люди не знали. Ветхий Завет описывает, как
иудей Давид, увидев с крыши своего дома купавшуюся "очень красивую
женщину", велел привести ее к себе, и она родила от него. Ее мужа,
хеттеянина, Давид во время войны приказал убить на фронте, после чего он
взял эту женщину, по имени Вирсавия, в число своих многих жен. Ее второй
сын от Давида, Соломон, наследовал трон своего отца. Таково было, по
книжникам и левитам, происхождение Соломона, последнего царя
развалившегося объединения двух стран. Соломон начал свое правление с
трех убийств, в том числе с убийства родного брата. В дальнейшем он
безуспешно пытался спасти свою династию по методу Габсбургов,
бракосочетаниями, но в значительно большем масштабе. Он женился на
княжеских дочерях Египта и многих соседних племен, и держал сотни других
"младших" жен. Расовая сегрегация была в его время явно неизвестна. Далее,
как известно, Соломон построил храм и учредил при нем потомственное
первосвященство.
  Краткая совместная история Израиля и Иудеи пришла к концу в 937 г.
  до Р.Х. После смерти Соломона эта непрочная ассоциация распалась
окончательно, и на севере Израиль вернулся к независимой жизни. Кастейн
так описывает этот период: "У этих двух стран было, в хорошем и в плохом,
не больше общего, чем у любых двух других стран с общей границей. Время
от времени Они воевали друг с другом, потом мирились и заключали
договоры, но всегда оставались совершенно обособленными. Израильтяне
утратили веру в какое-либо особое предназначение, и при царе Иеровоаме
Израиль как политически, так и религиозно, полностью порвал с Иудеей".
  Переходя к описанию иудеев, Кастейн пишет: "Они решили, что им
предопределено стать особой расой... что их образ жизни должен быть
совершенно иным, чем у окружающих их народов. Требуемое различие не
допускало даже мысли о слиянии их с соседями. Они хотели быть
обособленными, абсолютно отличными от всех".
  Причины разрыва ясны, понятно и то, почему дальнейшая история этих
двух народов пошла разными путями: Израиль верил в свою общую с
остальным человечеством судьбу и отверг Иудаизм по тем же самым
причинам, по которым его неоднократно отвергали, в последующие три
тысячелетия, и другие народы. "Иудейство требовало обособления,
абсолютного отличия" - пишет Кастейн. Однако говоря "иудеи", он явно
имеет в виду левитов: как могли простые люди из иудейского племени
требовать тогда "обособления, абсолютного отличия", когда у самого
Соломона было более тысячи жен самого различного происхождения.
  Израиль отверг не иудеев, а левитов с их расовой доктриной.
  Последующие двести лет, в которые Израиль и Иудея жили рядом, но
раздельно, часто враждуя друг с другом, исполнены голосов многих
еврейских пророков, порицавших левитов за творимую ими новую веру. Эти
голоса и сейчас еще из глубокой древности взывают к человечеству из
племенного мрака, окутавшего значительную часть Ветхого Завета, клеймя
внедрявшуюся тогда левитами новую веру, как восемь столетий спустя, когда
она уже крепко утвердилась, ее заклеймил во храме и Иисус Христос.
  Почти все пророки были израильтяне, в большинстве своем из дома
Иосифа. Они были на пути к познанию Единого Бога для всех людей и хотели
делить судьбы всего человечества. И они не были одиноки. Вскоре и Будда в
Индии отвергнет своей бенаресской проповедью с ее Пятью Заповедями
Праведности кастовую доктрину Брамы и идолопоклонство. Пророки были
истинными израильтянами, протестовавшими против учения левитов, которое
в последствии стало отожествляться с иудаизмом. Следует отметить, что
"пророки" - неподходящее название, ибо они не претендовали на знание
будущего и гневались, когда их так называли ("Я не пророк и не сын
пророка" - Амос). Это были протестанты своего времени, они видели, к
чему ведет расовая доктрина и предостерегали людей от ее неизбежных
последствий. Их предостережения не потеряли своей силы и сейчас.
  Их протест был вызван притязаниями левитских жрецов, которые,
ссылаясь на так называемый "Закон Моисея", предъявляли права на
перворожденных ("То, что раскрывает ложесна, принадлежит мне" - Исход)
и требовали кровавых жертвоприношений Иегове. По свидетельству
Монтефиоре (см. библиографию в конце книги), однако, этот "Моисеев
закон" был израильским критикам неизвестен и они не видели ничего
хорошего в залитых кровью алтарях, бесконечной бойне приносимых в
жертву животных и запахе жертвенных сожжений, который, по уверениям
левитов, был столь приятен Иегове. Они отвергали также левитскую доктрину
истребления и порабощения "язычников". Бог, взывали они, требует от людей
поведения по законам морали, любви к ближним, заботы о бедных, сиротах,
вдовах и угнетенных, а не кровавых жертвоприношений и ненависти к
иноплеменным.
  Эти протесты были первыми проблесками зари, воссиявшей восемь
столетий спустя. Они странно звучат на фоне свирепых призывов к резне и
убийствам, которыми изобилует Ветхий Завет. Странно, что они сохранились
даже после того, как Израиль исчез, а левиты, став полными хозяевами Иудеи,
заново переписали Священные Книги. Современному историку трудно,
например, объяснить почему царь Давид терпел публичные упреки Натана за
то, что он взял жену Урии, приказав умертвить последнего. Не исключено,
что уже после того, как Израиль и израильские критики давно ушли в
прошлое, один из позднейших переписчиков был одного с ними мнения и
сумел сохранить для потомства их слова. И, наоборот, в Писаниях нередко
одно и тоже лицо начинает просвещенными и благожелательными словами, а
кончает фанатичными утверждениями прямо противоположного. Налицо явно
более поздние вставки, задачей которых было заставить еретиков
подчиниться левитской догме.
  Как ни объяснять все это, важно что эта израильская критика
иудейской ереси переживает века и оставляет светлую память по
исчезнувшем Израиле. Она - как свежая зеленая поросль, пробивающаяся
между мрачными камнями племенной саги, указатель широкой дороги
совместного развития человечества, прочь от бездны племенной
ограниченности.
  Пророки Илья и Елисей оба трудились в Израиле, а Амос обращался
только к потомкам Иосифа, особенно страстно осуждая кровавые
жертвоприношения и левитские ритуалы: "Ненавижу, отвергаю праздники
ваши и не обоняю жертв во время торжественных собраний ваших. Если
вознесете мне всесожжение и хлебное приношение, я не приму их и не
призрю на благодарственную жертву из тучных тельцов ваших. Удали от меня
шум песней твоих (во время богослужения левиты пели), ибо звук гуслей
твоих я не буду слушать. Пусть, как вода, течет суд и правда - как сильный
поток!" А вот его бессмертный упрек доктрине "избранного народа": "Не
таковы ли, как сыны Ефиоплян, и вы для Меня, сыны Израилевы? - говорит
Господь". Другой израильтянин, Осия, говорит: "Ибо я милости хочу, а не
жертвы, и Боговедения более нежели всесожжения". Осия призывает к правде
и милосердию: "...и обручу тебя не в правде и суде, в благости и
милосердии...и обручу тебя мне в верности". При жизни Милея левиты,
видимо, все еще требовали принесения в жертву Иегове всех
перворожденных. "С чем предстать мне перед Господом, преклониться перед
Богом Небесным? Предстать ли перед Ним со всесожжениями, с тельцами
однолетними? Но можно ли угодить Господу тысячами овнов или
несчетными потоками елея? Разве дам Ему первенца моего за преступление
мое и плод чрева моего - за грех души моей? О человек! сказано тебе что -
добро, и чего требует от тебя Господь: действовать справедливо, любить дела
милосердия и смиренно-мудренно холить перед Богом твоим".
  В продолжении двух столетий, когда Израиль и Иудея жили рядом,
нередко на ножах друг с другом, Михей, Осия и им подобные боролись за
души