иканским президентам: прося о "возвращении" евреев в Англию, он
туманно напоминал о неприятностях со стороны Иеговы тем, кто захочет
этому воспротивиться, одновременно расписывая щедрые награды за
сговорчивость. Все это весьма похоже на то, как нью-йоркские сионисты
нашего времени дают понять американскому кандидату в президенты, что он
может рассчитывать на голоса штата Нью-Йорк только если он обещает
поддержать сионистское государство деньгами н оружием, будь то в войне
или в мирное время.
   Фактически от Кромвеля требовали открытого подчинения
иудейскому "закону", вовсе не "возвращения" евреев, поскольку фактически
они Англию никогда не покидали. Их изгнание в свое время имело место
только на бумаге и они продолжали жить там же, где жили н раньше,
требовалась только легализация существующего положения. Кромвель не
смог выполнить этого требования ввиду общественной оппозиции; по
еврейским данным (Margoliouth, см. библиографию) ему было предложено
500.000 фунтов за продажу евреям собора Святого Павла с Бодлейской
библиотекой Оксфорда в придачу.
   Кромвельское междуцарствие вскоре закончилось, но в народной
памяти он остается, как человек, разрешивший евреям вернуться в Англию.
  Первая атака талмудистов на Европу большого успеха не имела. Англия
сумела преодолеть последствия революции, и продолжала жить по-прежнему,
как будто ничего особенного не произошло. Законное правительство было
восстановлено, а религия пострадала не столько от этого чужеземного
покушения на нее, как от безразличия, которое начало в это время
развиваться в народе.
   Тем не менее, новый фактор "революции" появился в европейской
политике, и через 150 лет после изгнания евреев из Испании "еврейский
вопрос" занял в ней главное место.
   Последствия кромвельского междуцарствия заслуживают внимания
постольку, поскольку восстановленный на троне король был также
использован евреями. После смерти Кромвеля евреи сказали финансовую
помощь Карлу Второму, который вскоре после своего воцарения в
законодательном порядке легализовал положение евреев в Англии. Это
однако не пошло на пользу его династии, так как амстердамские евреи
одновременно финансировали и экспедицию Вильгельма Оранского против
брата и преемника Карла Второго, короля Якова Второго, который также
потерял корону и бежал во Францию, что стало концом католической
династии Стюартов. Другими словами, ответ на вопрос, кто победил в борьбе
Кромвеля со Стюартами, гласит: евреи.
   Через 150 лет разразилась новая революция, на этот раз во Франции.
  Тогда современникам казалось, что это была совершенно другая, особая
революция, но была ли она таковой в действительности? Ее главные черты
были теми же, что и раньше в английской революции, и позже в русской.
  Главный удар был направлен на национальность и религию, под предлогом
борьбы с тиранией "царей и попов", а когда эта "тирания" была уничтожена,
установился новый, во много раз более жестокий деспотизм.
   К этому времени, после раздела Польши, талмудистское
правительство, по крайней мере по утверждению Кастейна, только что
"перестало существовать", хотя явно продолжало действовать из подполья;
трудно представить себе, чтобы после 2500-летней активности оно вдруг само
по себе исчезло, без всяких к тому внешних причин. Оно спряталось, ушло от
людских взоров, и поэтому сейчас очень трудно установить роль, которую
оно играло во Франции в провоцировании и организации революции руками
своих агентов.
   Однако русская революция, 120 лет спустя, дала неопровержимые
доказательства прямого талмудо-иудейского руководства, и притом в
масштабах, которых никто не ожидал; можно, поэтому предположить, что и в
подготовке французской революции руководящая еврейская секта сыграла
большую роль, чем она явствует из данных истории. Французская революция
развертывалась под флагом борьбы за права человека, причем явно
подразумевались все люди без исключения, но с началом революции
"еврейский вопрос", как по волшебству, вышел на первый план. Одним из
первых актов революции была полная эмансипация евреев в 1791 году (как
законы против "антисемитизма" были одними из первых актов революции в
России). Задним числом, поэтому, французская революция выглядит
совершенно такой же, как ее английская предшественница, и как многие
другие насильственные события истории, всегда кончавшиеся еврейским
триумфом, а если в действительности особого триумфа и не было, то он
непременно появлялся в позднейших "исторических описаниях". Народные
массы Франции ожидали от революции, разумеется, совсем иных результатов,
и в этом отношении они очень напоминают массы людей, вынесших тяготы
двух мировых войн двадцатого столетия.
   Эмансипация евреев оказалась единственным постоянным результатом
революции, все остальные достижения которой были нестойки, оставив
Францию в состоянии духовного безразличия, от которого она не смогла
избавиться до настоящего времени. Послереволюционная история Франции
представляет собой долгое междуцарствие, за время которого Франция
испробовала почти все известные человечеству формы правления, но так и не
нашла ни удовлетворения, ни порядка.
   За все время, от падения Вавилона до французской революции,
правящие евреи-талмудисты всегда действовали, как сила разрушения среди
народов "куда Я послал тебя". Учитывая догму, которой они придерживались,
это было неизбежно, ибо она была, одновременно, и законом, управлявшим
каждым поступком их повседневной жизни. Под ярмом иудейского закона
они не могли действовать иначе и были осуждены оставаться "вечными
разрушителями": "смотри Я поставил тебя в сей день над народами и
царствами чтобы искоренять и разорять, губить и разрушать".
   Под таким контролем история евреев была повсюду одинаковой, в
Вавилоне, в Персии, Египте, Греции, Риме и Испании; она не могла быть
иной. пока ими правил этот единственный в своем роде "закон".
   Не все евреи, однако, создавали эту историю и она, в свою очередь,
распространялась далеко не на всех евреев; не отметить этого было бы
равносильно огульному осуждению всех "немцев" за национал-социализм,
или же "русских" за принципиально чуждый им коммунизм.
   Мы уже говорили о том, что далеко не все евреи признавали
навязанный им закон систематического разрушения и подчинялись ему. Во
все времена со стороны евреев раздавались гораздо более энергичные
протесты против этой миссии разрушения, чем они были слышны среди тех
народов, которым эта миссия непосредственно грозила гибелью. Где бы в
этой книге ни упоминалось слово "еврей", его нужно понимать с указанной
оговоркой.
   В течение трех столетий, прошедших после изгнания евреев из
Испании "еврейский вопрос" дважды оказался первоочередным на повестке
дня насильственных общественных потрясений, в начале которых всем
казалось, будто они были вызваны противоречиями местных национальных
интересов: так было в холе как английской, так и французской революции, в
дальнейшем мы подробнее коснемся вопроса о самом важном событии
мировой истории - русской революции, и роли еврейства в ней.
   Реакция на французскую революцию привела к власти Наполеона,
который также попробовал разрешить "еврейский вопрос", как и во всей
человеческой истории неоднократно предпринимались попытки его
разрешения всеми возможными методами, от насилия и подавления до
умиротворения, уступок и капитуляции. Ничто не помогало, и вопрос этот по
сей день остается, как язва на теле нееврейских народов. Не легче, однако и
самим евреям, похожим на людей, посланных в мир как бы с шипами под
кожей.
   Наполеон, пытавшийся раз и навсегда покончить с "еврейским
вопросом", избрал самый простой из всех возможных методов и, вероятно
именно поэтому приверженцы Сиона до сих пор вспоминают о нем со
смешанными чувствами: этот выскочка без малого оказался умнее их самих.
  Однако, и его попытка кончилась неудачей; похоже на то, что решение этого
вопроса для людей непосильно. Его разрешит Бог, когда найдет это нужным.
   Мы посвятим следующую главу описанию этой попытки Наполеона, а
затем вернемся к анализу выдвинувшей его революции.
   Примечания:
   1. Происхождение и содержание Ислама спорны. Французские
исламисты считают, что Коран на 90% - иудейское духовное наследие.
  Официальная магометанская версия о его происхождении от архангела
Гавриила, продиктовавшего его Магомету, не выдерживает критики. Магомет
был неграмотным и ничего записать не мог; "запомнить" содержание этого
объемистого учения невозможно. Нет также оснований верить в то, что
Господь Бог, уже однажды пославший на землю своего Сына, найдет нужным
шестьсот лет спустя сообщить свою волю через посредство "неграмотного
бедуина" (Кастейн), к тому же в форме, несовместимой с откровением
Христова учения. Французские исламисты читают, что автором Корана был
раввин тогдашней Мекки, совративший Магомета в иудаизм и написавший
для него новое учение на основе иудаизма, но приспособленное для
полудикого арабского населения (подвергшееся впоследствии дополнениям, в
том числе и анти-еврейским). Главной целью было при этом уничтожение
христианской веры, которая к VII веку распространилась среди значительной
части арабов. Следующим шагом после полного искоренения христианства на
Ближнем Востоке было завоевание магометанами половины христианской
Европы, сумевшей лишь с напряжением всех своих сил отвратить
смертельную опасность. Нееврейские народы при этом столетиями взаимно
уничтожали друг друга, что - согласно анализу Д. Ридом основного
содержания иудаизма - полностью соответствовало планам "сионских
мудрецов", в особенности в том, что касалось искоренения ненавидимого ими
христианства - к тому же чужими руками, т.е. без малейшей опасности для
самих евреев. Лит-ра см. Joseph Bertuel, "L'Islam, ses veritables", Nouvelles
Editions Latines, Paris, 1981, 2 tomes; Hanna Zakarias (псевдоним ученого-
доминиканца, Pere Gabriel Thery), "De Moise a Mohammed", Cahors (Lot),
1955, 2 tomes.
   2. Хазарское происхождение восточных евреев - гипотеза, еще не
нашедшая полного подтверждения. Главное возражение против нее гласит,
что столь значительная миграция целого народа через территорию России не
могла пройти незамеченной. Однако, налицо бесспорный факт другой
миграции, примерно в ту же эпоху, т.е. Х - XI вв., а именно венгров:
  теснимые с востока монголами венгры, покинув свою урало-алтайскую
родину, прошли двумя потоками через Россию, одним в направлении
Финского залива, где они расселились в современных Финляндии и Эстонии,
и другим через юг России в б. римскую провинцию Паннонию, где они
основали свое нынешнее государство. От этой миграции также следов в
русской истории не сохранилось. Ничего не говорят также польские и
немецкие имена почти всех восточных евреев: фамильные имена - явление
гораздо более позднее (не ранее XIV - XV вв.), и их хазары могли получить
после завершившегося расселения в Польше; часть их могла мигрировать
дальше в Германию и затем вернуться в Польшу уже с немецкими
фамилиями. В России евреев до раздела Польши почти не было, небольшие
их группы (возможно также хазарского происхождения) периодически из
русских областей изгонялись, явно по неспособности ужиться с коренным
населением, как и в западной Европе трудно найти страну или провинцию, где
они не подвергались бы периодическим изгнаниям (или погромам). Как
всякая гипотеза (при отсутствии доказуемых данных), хазарская гипотеза
может считаться вполне законной, пока она не опровергнута новыми данными
исследований, или пока нет иной гипотезы, лучше объясняющей спорные
явления; ни того, ни другого в этом вопросе пока не имело места, возражения
же с еврейской стороны не могут приниматься во внимание, как
продиктованные соображениями, не имеющими отношения к исторической
правде. Многие видные еврейские авторитеты (лит-ра см. Benjamin H.
  Freedman) считают хазарскую гипотезу доказанной, однако всякая дискуссия
по этому вопросу подавляется сионистским руководством.

                                 Глава 18

                          РАССЛЕДОВАНИЕ НАПОЛЕОНА

  Достигнув головокружительных вершин власти. Наполеон собирался совершить
большие дела для величия Франции и французов, с немалой также пользой себе
самому и своей семье.
   Вскоре после того, как он стал императором, а может быть даже и
раньше, он увидел, что одной из его самых трудных задач будет вовсе не
французский, а совершенно, казалось бы, чуждый, - "еврейский вопрос".
  Этот вопрос не переставал мучить людей в течение столетий, и не успел
Наполеон уговорить римского папу возложить на его голову императорскую
корону, как он, как тревожащая тень, вырос позади его трона. Действуя, как
всегда, прямо и решительно. Наполеон взял быка за рога, потребовав ответа
на извечный вопрос: действительно ли евреи желают стать частью другой
нации, в данном случае французской, и жить по ее законам, или же они тайно
подчиняются иному закону, который предписывает им разлагать и поработить
народы, среди которых они живут? Заметим, что это знаменитое
расследование Наполеона было его второй попыткой разрешить еврейскую
загадку. О первой известно лишь немного, и нужно вкратце рассказать и о
ней.
   В самом начале его карьеры. Наполеону одному из первых пришла в
голову мысль завоевать для евреев Иерусалим и, таким образом, употребляя
модное выражение, "исполнить пророчество". Его примеру следовали с тех
пор весьма многие, в том числе британские и американские политики,
которым вряд ли понравилось бы, если бы их сравнили с Наполеоном:
  Бальфур, Ллойд-Джордж, Вудро Вильсон, Франклин Рузвельт, Гарри Труман
и Уинстон Черчилль.
   Наполеоновская авантюра закончилась так быстро, что история почти
ничего не говорит о ней и ее мотивах. В то время Наполеон командовал
армией, но еще не был главой государства, и, начиная кампанию на Ближнем
Востоке, он видимо надеялся на военную поддержку со стороны еврейского
населения этих стран. Если он уже видел себя в роли первого консула или
императора, он возможно собирался, для осуществления своих амбиций,
искать, как Кромвель, финансовой поддержки у еврейства Европы.
   Как бы то ни было, он оказался первым европейским властелином
(будучи главнокомандующим французской армии, он фактически обладал и
полнотой исполнительной власти), искавшим благосклонность еврейских
магнатов. Обещая им Иерусалим. Тем самым он признавал, что евреи
обладают собственной, особой национальностью, хотя впоследствии он от
этой теории отказался.
   Этот эпизод был краток, но он достоверен. В парижской газете
"Moniteur" в 1799 г., когда Наполеон командовал французской экспедицией,
посланной, чтобы выбить англичан из Египта, были опубликованы два
сообщения, не оставлявшие сомнений в характере его предприятия.
   Первая депеша из Константинополя от 17 апреля 1799 г. была
напечатана 22 мая и гласила: "Бонапарт опубликовал прокламацию, в которой
он приглашает всех евреев Азии и Африки стать под его знамена, чтобы
восстановить древний Иерусалим. Он вооружил уже большое число евреев, и
их батальоны наступают на Алеппо". Из этого ясно, что Наполеон взял на
себя миссию "выполнения пророчества" о возвращении евреев в Иерусалим.
   Второе сообщение появилось в той же "Moniteur" несколькими
неделями позже: "Бонапарт завоевал Сирию не только для того, чтобы отдать
Иерусалим евреям; его планы гораздо обширнее..."
   Вероятно Наполеона известили, что его первое сообщение произвело
во Франции отрицательное впечатление, показав, что война против Англии
(как и революция против "царей и попов") пойдет главным образом на пользу
евреям. Возможно, однако, и другое, а именно то, что оно привлекло на
сторону Англии больше арабов, чем евреев на сторону Наполеона.
   Наполеоновская затея оказалась мыльным пузырем, т.к. ему не
удалось дойти до Иерусалима. К тому времени, когда первое сообщение
достигло парижской газеты "Монитор", Наполеон уже был отброшен
англичанами у Акра и его войска отступали к Египту. Если бы сионистские
планы Наполеона имели успех, то не исключено, что сионские мудрецы стали
бы искать в его родословной следы происхождения от Давида (как, в свое
время, у Кромвеля), дабы объявить его Мессией. Еврейский политик, Филип
Гедалла, комментировал в 1925 г. наполеоновское предприятие следующими
словами, заслуживающими нашего внимания: "Этот человек полагал тогда,
что судьба ему не улыбнулась. Но наша терпеливая раса спокойно выжидала,
а сто лет спустя, когда иные завоеватели топтали те же пыльные дороги,
оказалось, что она улыбнулась именно нам". Перед нами типично
сионистское изложение событий 1917 года: британские войска - только
орудие для выполнения иудейской миссии, упущенной Наполеоном. Гедалла
выступал в присутствии Ллойд-Джорджа, того самого премьер-министра,
который в 1917 году послал британских солдат на эти "пыльные дороги". Как
пишет Кастейн, Ллойд-Джордж "расцветал" на этом собрании под
одобрительными взглядами еврейской аудитории, видевшей в нем "орудие в
руках еврейского Бога".
   В 1804 году Наполеон короновался императором, а к 1806 году
еврейский вопрос во Франции приобрел такое значение, что он предпринял
вторую попытку к его разрешению, на этот раз совершенно иным методом.
  После неудачи восстановления "древнего Иерусалима", иными словами,
еврейской нации, он потребовал теперь, чтобы евреи сделали выбор между
существованием, как отдельная нация, и слиянием с народом, в среде
которого они жили.
   Престиж Наполеона сильно страдал в это время в глазах французов из-
за особых симпатий, которые он, по их мнению, выказывал по отношению к
евреям. Он получал столько жалоб и просьб из народа о защите от евреев,
что, обращаясь к Государственному Совету, он однажды сказал: "Евреи, как
саранча и гусеницы, пожирают мою Францию... это - нация внутри нации".
  В то время даже ортодоксальный иудаизм энергично отрицал подобное
определение.
   В самом Государственном Совете мнения по еврейскому вопросу
разделились, после чего Наполеон вызвал и Париж 112 ведущих
представителей иудаизма из Франции, Германии и Италии, предложив им
дать ответ на ряд вопросов. Неевреям обычно плохо понятен тот странный
мир, с которым теперь столкнулся Наполеон, и некоторую ясность могут
внести в него две цитаты хорошо известных нам авторов: "Благодаря тому,
что евреи считают себя избранным народом, которому обещано спасение,
еврейский мир всегда был иудеоцентричен, и евреи способны рассматривать
все исторические события, только поставив себя в их центр" (Кастейн).
  "Евреи создали собственную мировую историю, поставив себя в центр - с
того момента, когда Иегова заключил договор с Авраамом, судьба Израиля
превращается в историю мира, мало того - в историю всей вселенной, в то
единственное, о чем заботится Создатель. Круги как бы становятся все теснее
и теснее, пока не остается одна только центральная точка: сам Израиль"
(Houston Stewart Chamberlain).
   Первый из цитированных нами авторов - еврей-сионист, который
вероятно назвал бы второго антисемитом; как видит читатель, их взгляды на
сущность иудейского мировоззрения совершенно одинаковы. Всем знатокам
вопроса ясно, что по сути никакого расхождения по данному вопросу между
талмудистами и их противниками не существует; единственное, чего не
переносят еврейские экстремисты - это, что критика исходит от людей,
стоящих "вне Закона"; в их глазах это недопустимо.
   Вопросы, поставленные Наполеоном, показывают, что, в отличие от
современных британских и американских политиков, приявших сионизм, он
прекрасно разбирался в характере иудаизма и созданных им нормах
человеческих отношений. Для него не было секретом, что по учению
иудейского "закона", мир был сотворен в точно определенное время
исключительно для евреев, и что все в нем происходящее (включая и эпизод
его собственного возвышения и славы) рассчитано заранее и совершается
лишь для того, чтобы закончиться еврейским триумфом.
   Французский император расценивал еврейские теории не ина