Конечно, старуха права... (Плачет.)
     Вдова. Он мог жениться на  самой  богатой  девушке  в  округе,  если  б
захотел; но он совсем потерял голову, бедняжка, ничего и  никого  не  видел,
кроме вас. (Плачет.)
     Полина. Не плачьте, матушка.
     Вдова. Ах, я знаю, он поступил с вами бесчестно. Но любовь упряма  и  в
молодости не так-то легко с ней справиться. Не плачьте же, мадам, не надо...
     Полина. Ничего... Так что вы сказали? Продолжайте.
     Вдова. Я не оправдываю сына, мадам, да только ведь он был  не  в  своем
уме.
     Полина. Но он всегда... всегда, значит (всхлипывает), меня любил?
     Вдова. Да, ни о ком другом он и думать не хотел. Вот,  полюбуйтесь,  он
начал рисовать, чтобы  изобразить  вашу  красоту.  (Откидывает  покрывало  с
мольберта.) Но теперь с этим покончено, слава богу, вы сами его исцелили  от
этой напасти. Господи, а накормить-то вас я и забыла!
     Полина. Мне, право, не до еды, не хлопочите.
     Вдова. Нет, мадам, я от вас не отстану. Кофе  вас  освежит.  А  яйца  и
молоко у нас чудесные. Я достану чашечку Клода - она из настоящего севрского
фарфора; мой сын накопил денег и купил ее три года тому назад - лишь  только
потому, что на ней выведено золотом "Полина".
     Полина. Три года тому назад! Бедный Клод! Благодарю вас; да, пожалуй, я
выпила бы кофе. (В  сторону.)  О,  будь  он  дворянином,  пусть  даже  самым
захудалым, или хотя бы коммерсантом. Но сын садовника... И  этот  дом!  Нет,
это ужасно!

        Обе садятся к столу. Босан приоткрывает ставни, заглядывает.

     Босан. Так, так... Значит, путь свободен. Я видел  Клода  на  тропинке.
Воспользуюсь удобным случаем. (Закрывает ставни и стучит в дверь.)
     Полина (вздрогнув). Уж не отец ли? Ведь Клод еще не посылал за ним?  (В
сторону.) Неужто он так хочет избавиться от меня?
     Вдова. Нет, ваш отец не мог еще приехать. Это кто-нибудь из соседей.
     Полина. Прошу вас, не впускайте никого.

            Вдова открывает дверь. Босан отстраняет ее и входит.

     Полина. О господи! Ненавистный Босан! Как это тяжело!
     Босан. Доброе утро, мадам.  Ваш  сын,  хозяйка,  просит  вас  прийти  в
деревню; он хочет  с  вами  потолковать.  Он  ждет  вас  в  трактире  или  у
бакалейщика, а может, у булочника, словом, у кого-нибудь  из  ваших  друзей.
Поторопитесь!
     Полина. Не оставляйте меня, матушка, не оставляйте!
     Босан (очень почтительно). Вам нечего меня бояться, мадам. Я ваш друг и
ваш покорный слуга.
     Полина. Сударь! Я не боюсь вас, даже в этом доме. Ступайте, мадам,  раз
ваш сын прислал за вами; я не стану возражать, во всяком случае, до тех пор,
пока он вправе требовать от меня послушания.
     Вдова. Не пойму, зачем я ему понадобилась. Но ничего, я скоро  вернусь.
(Уходит.)
     Полина. Сударь, я знаю, зачем вы пожаловали  -  вы  хотите  насладиться
унижением той, которая когда-то унизила  вас.  Пусть  будет  так;  я  готова
вынести все, даже ваше присутствие!
     Босан. Вы ошибаетесь, мадам, вы глубоко  ошиблись  во  мне,  Полина!  Я
пришел сюда, чтобы сложить к вашим ногам мое  богатство.  Вероятно,  вы  уже
успели освободиться от чар этого самозванца; разве для  этих  стен  расцвела
ваша красота? Разве вы родились для грубых объятий крестьянского  сына?  Моя
обожаемая, прекрасная Полина! Бежим со мной отсюда - моя  карета  ждет  вас.
Мой дом создан для вас, Полина. Богатство, роскошь, положение в свете -  все
это еще не потеряно для  вас.  Я  позабыл  ваш  надменный  отказ.  Для  меня
существует только ваша красота и моя безграничная любовь.
     Полина. Уйдите, сударь! Мне оскорбительно вас слушать: дом мужа, как бы
он ни был беден, перед богом и людьми - святыня  для  жены  и  ее  чести.  И
знайте, я скорее буду голодать, да, голодать с тем, который меня предал, чем
соглашусь принять вашу честную руку, будь вы даже тем самым принцем, чье имя
присвоил Клод Мельнот. Ступайте!
     Босан. Вот как, ваша гордость даже и теперь не сломлена.
     Полина. Сударь, то,  что  в  дни  счастья  зовется  гордостью,  зовется
добродетелью в минуты горя.
     Босан. Оглядитесь по сторонам  -  этот  щербатый  пол,  эти  некрашеные
стены, эти бессильные попытки создать хотя бы жалкие удобства, подумайте обо
всем! И сравните с той изысканной  роскошью,  с  тем  великолепием,  которые
самый богатый лионец приносит в дар лионской красавице. Ах, выслушайте меня!
     Полина. О мой отец! Как я могла покинуть вас? За что я так  беззащитна?
Сударь, вы видите перед собой обманутую, оскорбленную,  несчастную  женщину!
Имейте же уважение к ее горю.

           Mельнот бесшумно открывает дверь и остается на пороге.

     Босан. Нет, дай мне утешить тебя; дай  мне  коснуться  твоих  ароматных
уст, пусть они никогда не достанутся этому жалкому плебею, твоему мужу.
     Полина. Помогите! Клод! Клод! Неужели нет у меня защитника?
     Босан. Молчи! (Показывает пистолет.) Смотри, я предвидел все,  я  готов
даже применить силу. Я не страшусь ни твоего мужа, ни его родни. Ради  тебя,
ради того, чтобы тебя обнять, я готов на все.
     Мельнот (отбрасывает Босана на другой конец комнаты). Полина,  взгляни,
Полина, ты спасена.
     Босан (прицеливаясь в Мельнота). Вы осмелились оскорбить человека моего
звания, негодяй!
     Полина. О, пощадите его, пощадите моего мужа! Босая, Клод, нет,  нет...
(Лишается чувств.)
     Мельнот. Несчастный фигляр! Позор тебе! У тебя одно  на  уме  -  женщин
запугивать! Трус, ты дрожишь, ты преступил закон. Да ведь твой  пистолет  не
заряжен, ты это знаешь, комедиант! Полина, приди в себя.
     Босан. Будь ты джентльменом, я бы тебе ответил, но  мы  неровня.  Желаю
счастливо провести медовый месяц. Прощайте. (В сторону.) Я не  умру,  покуда
не отомщу. (Уходит.)
     Мельнот

                    Ужель в последний раз вот эти руки
                    Ее обнимут? Больше никогда
                    Она свою головку не склонит
                    На грудь мою и не услышит боле
                    Стук сердца моего. Оно любило
                    И предало ее. Молю, родная,
                    Один, один лишь только поцелуй!
                    Презрение меня не остановит!
                    Один лишь поцелуй, чтоб заключить им
                    Весь длинный список преступлений тяжких.
                    Последняя горсть праха на могиле
                    Моей надежды, около которой
                    Рыдающая память будет вечно
                    Скорбеть. Она жива! Она вздохнула!
                    И встрепенулась!.. Не дрожи, не бойся
                    Прикосновения любви презренной...
                    Итак, отныне мы с тобой чужие.
                    Прощай навек! (Сажает ее в кресло.)

     Полина

                    Все тихо, все спокойно...
                    Все это сон, ты цел и невредим,
                    Я не люблю тебя, но сердцем женским
                    Тревожусь я: не пролилась ли кровь?

     Meльнот
                    Нет, дорогая, нет! Моя вина
                    Так велика, что я не удостоен
                    Высокой чести за тебя страдать... {*}
                    {* Перевод Р. Сефа.}

                               Входит вдова.

     Вдова. Я повсюду тебя искала, сынок. Зачем ты присылал за мной?
     Mельнот. Я не присылал.
     Вдова. Неужто? Ну, да ладно. Вот что - твой посланный вернулся.
     Мельнот. Так быстро! Быть не может!
     Вдова. Он дорогой повстречался с родными молодой госпожи; они  ехали  к
кому-то в гости. Твой посланный говорит:  прочел,  говорит,  мосье  Дешапель
твое письмо и весь даже побледнел, так разгневался. Они вот-вот будут здесь.
Ох, Клод, Клод! Что они с тобой сделают! Я вся дрожу! Ах,  мадам!  Не  дайте
его погубить, заступитесь. Когда б вы знали, как он вас любил...
     Полина. Погубить! Нет, мадам, успокойтесь. Но как  я  погляжу  в  глаза
отцу? Как возвращусь в Лион? Посмешищем  всего  города.  Жестокий,  жестокий
Клод! (В большом волнении.) Сударь, вы поступили вероломно.
     Мельнот. Я знаю, мадам.
     Полина (в сторону). Хотя бы он попросил у меня прощения! (Мельноту.)  Я
никогда не смогу простить вас, сударь.
     Мельнот. Я никогда не смел надеяться на это.
     Полина. Но вы мне муж теперь, и я дала обет - обет любить вас, сударь.
     Мельнот. Но вас обманули, мадам. Бог и закон  освободят  вас  от  вашей
клятвы.
     Полина (в сторону). Он сведет меня с ума!  Если  бы  он  меня  попросил
остаться! Но он так горд! Я слышу, как подъехал экипаж.  Сударь,  Клод,  они
уже здесь; вам нечего сказать мне? Скорее, не то будет поздно.
     Мельнот. Я  могу  только  поздравить  вас  с  освобождением.  Вот  ваши
родители.

      Входят мосье Дешапель и мадам Дешапель. За ними полковник Дамас.

     Мосье Дешапель. Дитя мое!
     Мадам Дешапель. О моя бедная Полина! Что  за  ужасная  лачуга!  Подайте
стул, старушка, мне дурно, я сейчас упаду. Что скажет свет?  Дитя,  ты  вела
себя очень глупо. Сердце матери так легко разбить.
     Дамас. Благородный принц! Как прискорбно видеть человека вашего  звания
в  подобном  положении;  боюсь,  как  бы  ваша  светлость  не  очутилась   в
исправительной тюрьме.
     Мельнот. Издевайтесь, сударь; я пощадил вас, когда вы были безоружны, а
теперь я сам безоружен. Человек, которому нечего сказать в свое  оправдание,
- беззащитен!
     Дамас. Что бы там ни было, но этот негодяй не лишен благородства.
     Мосье Дешапель. Где этот самозванец? Вы - бесстыдный предатель. И у вас
хватило смелости явиться на глаза обманутой девушки?
     Мельнот. Делайте со мной что хотите, - ведь вы ее отец.
     Полина. Сударь, сударь, ради меня...  Он  виноват,  спору  нет,  но  он
держался благородно.
     Мадам Дешапель. Благородно! Да, ты что, с ума сошла! Ты  меня  выведешь
из  терпения  -  так  опозорить  всю  семью!  Благородно!  О   бессердечный,
безжалостный, мерзкий, уродливый негодяй!
     Дамас. Уродливый! Еще вчера он был красавцем!
     Полина. Мадам, это его дом, и он мой муж. Уважайте вашу дочь. Или пусть
ваш гнев обрушится на меня одну.
     Мадам Дешапель. Ты! Ты! О, я не нахожу слов!
     Мосье Дешапель. Сударь, не будем зря тратить время и  взывать  к  вашей
совести. Отвечайте: отказались вы от всяких претензий на мою дочь?
     Mельнот. Да. (Передает ему лист.) Вот мое  согласие  на  развод  и  мое
откровенное признание в обмане - вполне достаточно, чтобы расторгнуть  брак.
Ваша дочь была жестоко обманута, я подтверждаю это,  сударь;  но  пусть  она
сама вам скажет, что, как только она переступила этот порог, я признался  ей
во всем, занял подобающее мне место и отнесся к  ней  с  должным  почтением.
Чистой и  целомудренной,  как  и  в  то  утро,  когда  вы  ее  благословили,
возвращается она в родной дом. Что же касается меня, то я  навсегда  избавлю
вас от моего присутствия. Изгнанник и преступник, я буду скитаться в далеких
краях, оплакивать свою вину и молиться  за  вашу  дочь.  Прощайте,  прощайте
навсегда.
     Вдова. Клод, Клод!  Неужели  ты  покинешь  свою  старуху-мать?  Она  не
отступилась от тебя, приняла тебя вместе с твоим горем, с твоей виной.  Нет,
нельзя разлучить мать с сыном, такого развода не может быть!
     Полина. Эта бедная вдова напомнила мне мой долг. Нет,  матушка,  -  ибо
теперь вы и мне мать! - нет таких  законов  людских  или  небесных,  которые
оторвали бы жену от мужа, когда муж в беде. Клод,  Клод,  все  прощено,  все
забыто, я твоя навеки.
     Мадам Дешапель. Что я слышу? Уйдем отсюда или никогда не являйся мне на
глаза.
     Мосье Дешапель. Полина,  мы  никогда  не  отступались  от  тебя,  а  ты
жертвуешь нами ради него?
     Полина (возвращаясь к отцу). О нет, но вы его простите; мы заживем  все
вместе, он будет вашим сыном.
     Мосье Дешапель. Нет, этому не бывать! Ступай за ним и отрекись от  нас!
Пусть его дом будет твоим домом, его добро -  твоим  добром,  его  судьба  -
твоей судьбою. Но я честно нажил свое состояние и никогда не разделю  его  с
мошенником.
     Полина. Да разве  можно,  чтобы  жена  утопала  в  роскоши,  когда  муж
добывает свой хлеб тяжелым трудом. Возьми меня с собой, Клод! Ты не дашь мне
ни богатства, ни высокого звания, ни положения в свете, но мне всего  дороже
твое преданное сердце. Я буду служить тебе, заботиться о тебе,  терпеть  все
лишения и никогда, никогда не попрекну тебя прошлым.
     Дамас. Пусть меня повесят, если я сейчас не разревусь!
     Мельнот. Что может быть  тяжелее  этого  удара!  Над  каким  сердцем  я
надругался! Не бойтесь меня, сударь; не так я жестокосерд, чтобы отнять ее у
вас, - любовь родителей священна. Полина! Ангел любви и милосердия!  Во  имя
твое  я  снова  стану  достойным  уважения.  Муж  такой  благородной,  такой
прекрасной, нежной женщины, как ты, может быть беден, не родовит - в том нет
его вины - уж так природа рассудила, - но он должен  быть  таким  человеком,
которому не стыдно было бы смотреть тебе в глаза, который любил бы тебя,  не
терзаясь раскаянием, а, прижав к своей груди, мог бы сказать: "Тут  не  было
обмана!" А я не такой человек!
     Дамас (Мельноту). Ты благородный малый, вопреки всему; из  тебя  выйдет
отличный воин. Поступай ко мне в полк. Я получил письмо из Директории -  наш
юный генерал назначен командующим в Италии, я к нему присоединюсь в Марселе,
сегодня я уезжаю, едем со мной, если желаешь.
     Мельнот. Об этой услуге  я  хотел  просить  тебя,  когда  б  осмелился.
Назначь меня туда, где враг всего сильнее, где Франция нуждается в бойцах.
     Дамас. Не беспокойся, все будет по-твоему.
     Мельнот. Вот моя рука! Благослови меня, матушка. Я вернусь не  принцем,
но человеком достойнее принца - славные подвиги оправдают мои гордые  мечты,
А ты - которую я так страстно любил и так жестоко оскорбил...  Нет,  еще  не
все потеряно. Память обо мне не оставит тебя до самой смерти! И если  только
я останусь жив, имя  человека,  которого  ты  некогда  любила,  вновь  будет
честным, а если мне суждена ранняя гибель в пылу сраженья, на поле брани, то
в последний миг душа моя отлетит к тебе, и  я  погибну  с  твоим  именем  на
холодеющих устах. Как много я бы хотел еще сказать тебе! Молиться  на  тебя,
благословлять! Но нет; когда я стану достойнее,  я  обращу  свои  молитвы  к
небу... Сейчас не смею... (Поворачивается к мосье Дешапелю.) Простите  меня,
сударь... Больше я ничего не скажу - прощайте!
     Дамас. Возьму его с собой. Франция скажет мне за него спасибо.
     Полина (вырываясь из отцовских объятий). Клод! Клод! Мой муж!
     Мосье Дешапель. У тебя остался отец, Полина.

                                  Занавес


        "ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ"

      Между четвертым и пятым действиями прошло два с половиной года.

        "СЦЕНА ПЕРВАЯ"

                                Улица Лиона.
              На сцену входят первый, второй и третий офицеры.

     Первый офицер. Ну вот мы и  в  Лионе,  вместе  с  бесстрашным  стариком
Дамасом: ведь это его родина.
     Второй офицер. Да, он высоко взлетел с тех пор, как посетил свои края в
последний раз. Лионцы могут гордиться подвигами своего генерала Дамаса.
     Третий офицер. Во французской  армии  быстро  можно  выдвинуться.  Вот,
например, таинственный Морье, герой Лоди и любимец главнокомандующего, -  он
за два с половиной года из рядовых стал полковником.

                           Входит генерал Дамас.

     Дамас. С добрым утром, друзья мои, надеюсь, вы вдоволь повеселитесь  за
тот короткий срок, что мы постоим в Лионе. Чудесный город, он стал еще лучше
с тех пор, как я его не видел. Да, есть отрада и в старости,  когда  видишь,
что годы недаром прошли: ты дряхлеешь, а родина твоя становится  все  краше.
Вы не видали Морье?
     Первый офицер. Нет, но мы только что о нем толковали.
     Второй офицер. Прошу вас, генерал, откройте нам, кто же этот Морье?
     Дамас. Как - кто? Полковник французской армии!
     Третий офицер. Верно. Но кем он был раньше?
     Дамас. Раньше? Младенцем в длинной рубашонке, так я полагаю.
     Первый офицер. Ха-ха-ха! Вы, как всегда, острите, генерал.
     Второй  офицер  (третьему  офицеру).  Генерал  не  любит,   когда   его
расспрашивают об этом; не надо его  раздражать.  Какие  будут  распоряжения,
генерал?
     Дамас. Никаких. Желаю вам весело провести время.

                      Второй и третий офицеры уходят.

Наши друзья на редкость любознательны. Бедняга Морье постоянно возбуждает их
любопытство.
     Первый офицер.  Вернее,  интерес,  генерал.  Его  грусть,  одиночество,
отвага,  его  блестящая  карьера,  наконец,  ваша  дружба,   благосклонность
командующего - все это вызывает и пересуды и восхищение. Но куда он скрылся,
генерал? Я его не видел с самого утра.
     Дамас. Пожалуй, я посвящу вас в тайну, капитан. Мой юный друг приехал в
Лион в надежде найти здесь чудо.
     Первый офицер. Чудо?
     Дамас. Да, чудо! Иначе говоря - верную женщину.
     Первый офицер. О, любовная история!
     Дамас. Да. Мы не успели  войти  в  Лион,  как  он  помахал  мне  рукой,
спрыгнул с коня, и я ручаюсь, что сейчас он расспрашивает каждого, кто может
знать хоть что-нибудь -  верна  ли  еще  некая  красавица  некоему  молодому
человеку.
     Первый  офицер.  Пожелаем  ему  успеха!  Да  и  усомниться   в   успехе
невозможно. Блистательный полковник Морье, герой Лоди, может  сделать  выбор
средь самых гордых фамилий Франции.
     Дамас. О, что касается гордости,  то  и  мать  и  дочь  наделены  ею  в
избытке. Кстати, капитан, если невзначай  вам  встретится  Морье,  передайте
ему, что он найдет меня в отеле.
     Первый офицер. Слушаю, генерал. (Уходит.)
     Дамас. Так, теперь направлюсь прямо в дом кузины и обо  всем  доложу
моему  молодому  полковнику.  Да!  Клянусь  Марсом,  Бахусом  и   Аполлоном,
навстречу мне идет сам мосье Босан!

                               Входит Босан.

Доброе утро, мосье Босан! Каковы дела?
     Босан (в сторону). Дамас! Не повезло; если итальянская кампания  набила
ему карманы, он меня выбьет из седла в день моей победы. (Громко.)  Покорный
ваш слуга, генерал, так называть теперь я должен вас, я полагаю. Только  что
прибыли в Лион?
     Дамас. И часу не прошло. Ну,  рассказывайте,  как  поживает  мой  кузен
Дешапель? Простили они вам эту историю с юным Мельнотом?  Вы  были  порядком
замешаны в этом дельце, а?
     Босан. Ну, что вы! Гораздо меньше, чем вы думаете. Этот  малый  обманул
меня. Теперь я  все  уладил.  А  что  с  ним  сталось?  Он  ведь  так  и  не
присоединился к армии. Я не встречал его имени в списках.
     Дамас. Мне ничего неизвестно о Мельноте. И я тоже не  слыхал  о  нем  в
Великой армии.
     Босан. Гм... вы не женаты, генерал?
     Дамас. Разве я похож на женатого, сударь? Нет,  слава  богу,  нет!  Мое
ремесло пустило по белу свету больше вдов, чем жен.
     Босан. Вы, должно быть, вывезли немало трофеев из Италии? Полина  может
оказаться богатой наследницей?
     Дамас. Трофеев? Вот чем не могу похвастать. Наследницей чего  же  может
она стать? У меня есть два баула, чемодан и четверка коней, три  шпаги,  два
мундира и к ним шесть пар невыразимых белой кожи... Завидное  имущество  для
молодой дамы!
     Босан (в сторону). Спасен!  (Громко.)  Неужто  это  весь  ваш  капитал,
генерал Дамас? А я-то полагал, что для солдат Италия станет второй Мексикой.
     Дамас.  Игра в орлянку, сударь. А я не из счастливцев! Вот приятель мой
Морье  скопил порядочный капиталец. Наш главнокомандующий заботился о нем, к
тому же Морье - ох, как бережлив, про остальных солдат этого не скажешь; они
дорожат деньгами так же мало, как своей жизнью.
     Босан. Да это не важно! Я не  рассчитывал  на  состояние  Полины.  Хочу
поставить вас в известность,  генерал  Дамас,  что  ваша  прелестная  кузина
решилась наконец вознаградить мою длительную и пылкую привязанность  и  дала
согласие на брак со мной.
     Дамас. С вами? О черт! Ведь он