добиться. Мы живем  чувством,  увлекаемые  его  круговоротом.  Мужчина
живет интеллектом, двигаясь вперед к намеченной цели. Этому - и еще  многому
другому - меня только что научил лорд Горинг. И  я  не  стану  портить  тебе
жизнь, и не позволю тебе ее испортить - я не приму от тебя этой жертвы, этой
ненужной жертвы!
     Сэр Роберт Чилтерн. Гертруда! Гертруда!
     Леди Чилтерн. Ты забудешь. Мужчины легко забывают. А я простила. Это  и
есть наше участие в жизни мира. Теперь я это понимаю.
     Сэр Роберт Чилтерн (глубоко взволнованный, обнимает ее). Жена моя! Жена
моя! (Лорду Горингу.) Артур, мне суждено вечно быть у вас в долгу!
     Лорд Горинг. Ну что вы, Роберт. Не у меня вы в долгу - у леди Чилтерн.
     Сэр Роберт Чилтерн. Нет, я вам многим обязан. А теперь скажите - о  чем
вы хотели меня просить, когда вошел лорд Кавершем?
     Лорд Горинг. Роберт, вы опекун своей сестры. Мне нужно ваше согласие на
брак с ней. Вот и все.
     Леди Чилтерн. Ах,  как  я  рада!  Как  я  рада!  (Пожимает  руку  лорду
Горингу.)
     Лорд Горинг. Благодарю вас, леди Чилтерн.
     Сэр Роберт Чилтерн (в смущении). Вы хотите жениться на моей сестре?
     Лорд Горинг. Да.
     Сэр Роберт Чилтерн (с  твердостью).  Артур,  мне  очень  жаль,  но  это
невозможно. Я обязан заботиться о счастье Мейбл. А я не верю, что с вами она
будет счастлива. Я не могу принести ее в жертву.
     Лорд Горинг. В жертву?..
     Сэр Роберт Чилтерн. Да! Это значило бы  загубить  ее  жизнь.  Брак  без
любви - страшная вещь. Но есть нечто худшее, чем даже брак  без  любви.  Это
брак, в котором есть любовь, но только с одной стороны:  есть  верность,  но
только с одной стороны; есть преданность, но только с одной стороны. В таком
браке одно из сердец непременно будет разбито.
     Лорд Горинг. Но я люблю Мейбл. В моей жизни нет никакой другой женщины.
     Леди  Чилтерн.  Роберт,  если  они  любят  друг  друга,  почему  им  не
пожениться?
     Сэр Роберт Чилтерн. Артур не может дать Мейбл такую любовь,  какой  она
заслуживает.
     Лорд Горинг. Какие у вас основания так думать?
     Сэр Роберт Чилтерн (помолчав). Вы в самом деле хотите, чтобы я сказал?
     Лорд Горинг. Конечно.
     Сэр Роберт Чилтерн. Хорошо. Будь по-вашему. Когда я вчера зашел к  вам,
я обнаружил, что у вас в соседней комнате спрятана миссис Чивли. Это было  в
одиннадцатом часу ночи. Я не хочу входить в подробности.  Мне  нет  дела  до
ваших отношений с  миссис  Чивли,  я  это  еще  вчера  сказал.  Когда-то  вы
собирались на ней жениться. Очевидно, те чувства, которые  вы  к  ней  тогда
питали, теперь вновь ожили. Вчера вы говорили о ней как о женщине  чистой  и
невинной, как о женщине, которую вы уважаете и чтите. Пусть  так.  Но  я  не
могу вверить вам жизнь моей сестры. Не имею права. Это было бы несправедливо
- чудовищно несправедливо по отношению к ней.
     Лорд Горинг. Мне больше нечего сказать.
     Леди Чилтерн. Роберт, вчера вечером лорд Горинг ждал не миссис Чивли.
     Сэр Роберт Чилтерн. Не миссис Чивли? А кого же?
     Лорд Горинг. Леди Чилтерн!
     Леди Чилтерн. Твою жену. Роберт, вчера лорд Горинг  сказал  мне  -  еще
днем, когда был у нас, - что, если меня когда-нибудь постигнет беда, я  могу
обратиться к нему за помощью как  к  нашему  давнишнему  и  самому  близкому
другу. Потом, после этой ужасной сцены, что разыгралась тут, в этой комнате,
я написала ему письмо, в котором говорила, что верю ему, что мне  нужно  его
видеть, что я приду к нему за помощью и советом.

                   Сэр Роберт достает письмо из кармана.

Да,  это  самое письмо. В конце концов я не пошла к лорду Горингу. Я решила,
что  только  мы  сами можем себе помочь. Это гордость во мне говорила. И как
раз  в  это  время,  пока он меня ждал, пришла миссис Чивли. Она выкрала мое
письмо  и  сегодня  послала его тебе - для того чтобы ты подумал... чтобы ты
заподозрил...  Нет,  я  не  могу  сказать,  какое подозрение она хотела тебе
внушить!..
     Сэр Роберт Чилтерн. Как? Неужели  я  так  низко  пал  в  твоих  глазах?
Неужели ты могла хоть на миг подумать, что я  способен  в  тебе  усомниться?
Гертруда, ты для меня живой образ всего самого лучшего, самого чистого,  что
есть на земле, грех не может тебя коснуться. Артур, идите к Мейбл, и дай вам
бог счастья! Нет, подождите!.. В этом письме нет обращения. Неизвестно, кому
оно адресовано. Миссис Чивли  при  всей  своей  хитрости  этого,  видно,  не
заметила. Тут должно стоять имя.
     Леди Чилтерн. Дай я поставлю твое. Это тебе я верю, это ты  мне  нужен.
Только ты - и никто другой.
     Лорд Горинг. Позвольте, леди Чилтерн, это мое письмо. Я  хочу  получить
его обратно.
     Леди Чилтерн (улыбаясь). Нет. Вместо него  вы  получите  Мейбл.  (Берет
письмо и надписывает на нем имя своего мужа.)
     Лорд Горинг. Если только она не передумала.  Ведь  уже  двадцать  минут
прошло с тех пор, как я ее видел.

                   Входят Мейбл Чилтерн и лорд Кавершем.

     Мейбл  Чилтерн.  Лорд  Горинг,  беседовать  с   вашим   отцом   гораздо
интереснее, чем с вами. Впредь я буду говорить только с ним.  И  всегда  под
нашей обычной пальмой.
     Лорд Горинг. Милая! (Целует ее.)
     Лорд Кавершем. Что это значит, сэр? Неужели эта  милая,  умная  девушка
сделала такую глупость - согласилась стать вашей женой?
     Лорд Горинг. Конечно, отец. А Чилтерн сделал умную  вещь  -  согласился
стать министром.
     Лорд Кавершем. Очень рад это слышать, Чилтерн... поздравляю вас. И если
Англия не пойдет прахом и не попадет в руки радикалов, вы  еще  когда-нибудь
будете премьером.

                               Входит Mэсон.

     Mэсон. Завтрак подан, миледи.

                               Mэсон уходит.

     Мейбл Чилтерн. Вы ведь позавтракаете с нами, лорд Кавершем?
     Лорд Кавершем. С удовольствием. А потом отвезу  вас  на  Даунинг-стрит,
Чилтерн. У вас блестящее будущее, блестящее! (Лорду  Горингу.)  Хотел  бы  я
сказать то же самое о вас, сэр.  Но  боюсь,  что  ваше  будущее  ограничится
домашним кругом.
     Лорд Горинг. И очень хорошо. Я лучшего не желаю.
     Лорд Кавершем. И если вы не будете для этой девочки идеальным мужем,  я
вас лишу наследства.
     Мейбл Чилтерн. Идеальным мужем! Но я  совсем  не  хочу,  чтобы  он  был
идеальным мужем. Это что-то такое... ненастоящее. Чего и нет на этом  свете,
а разве только на том.
     Лорд Кавершем. А чем вы хотите чтобы он был?
     Мейбл Чилтерн. Пусть будеть чем хочет. А я сама хочу  только  одного...
быть ему настоящей женой.
     Лорд Кавершем. И, честное слово, в  этом  есть  большая  доля  здравого
смысла, леди Чилтерн.

   Все уходят, кроме сэра Роберта Чилтерна. Он опускается на стул и сидит
              задумавшись. Немного погодя входит леди Чилтерн.

     Леди Чилтерн (подходит к нему  сзади  и  наклоняется  над  спинкой  его
стула). Разве ты не пойдешь завтракать, Роберт?
     Сэр Роберт Чилтерн (берет ее за руку). Гертруда, что ты  чувствуешь  ко
мне - любовь или только жалость?
     Леди Чилтерн (целует его). Любовь, Роберт. Любовь -  и  только  любовь.
Для нас обоих начинается новая жизнь.

                                  Занавес


ПРИМЕЧАНИЯ

"ИДЕАЛЬНЫЙ МУЖ"
                            ("An Ideal Husband")

     Комедия впервые поставлена 3  января  1895  года  в  лондонском  театре
Хаймаркет. Первое издание - Лондон, 1899 год.

     Стр. 305. Ван-Дейк Антони (1599-1641 ) -  фламандский  художник,  долго
работал в Англии в качестве придворного живописца.
     Стр. 308. Коро Жан Батист Камилл (1796-1875) -  французский  живописец,
мастер пейзажа.
     Стр. 309. Пенелопа -  героиня  "Одиссеи",  жена  Одиссея,  классический
образ верной жены, сохраняющей преданность мужу в самых трудных испытаниях.
     Стр. 316. Панама - скандальное дело, связанное  с  крахом  кампании  по
строительству Панамского канала (1888). Синоним всякого дутого коммерческого
предприятия.
     Стр. 349.  Синие  книги  -  книги,  содержавшие  публикацию  документов
различных комиссий парламента, назывались так по цвету бумажных обложек.
     Стр. 356. В стиле Адам. - Братья Адам (Роберт, Джон, Джемс,  Уильям)  -
семья  архитекторов,  шотландцев  по  происхождению,  создавших  во   второй
половине XVIII  века  стиль  украшения  светских  домов  венками  и  другими
орнаментами псевдоклассического характера.
     Стр. 371. Книга Числ - четвертая книга  Библии,  содержит  перечисление
племен и поколений израильтян.  Здесь  -  намек  на  то,  что  миссис  Чивли
неоднократно меняла мужей.
     Стр. 379. Каннинг Джордж (1770-1827) - английский политический деятель,
парламентарий и министр, славившийся ораторским искусством.

                                                       Примечания А. Аникста 



   Оскар Уальд
   Женщина не стоящая внимания


                        Комедия в четырех действиях

----------------------------------------------------------------------------
     Перевод H. Дарузес
     Библиотека драматурга
     Оскар Уайльд. Пьесы. Перевод с английского и французского
     M., Государственное издательство "Искусство", 1960
     OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru
----------------------------------------------------------------------------

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

     Лорд Иллингворт.
     Сэр Джон Понтефракт.
     Лорд Альфред Раффорд.
     Мистер Келвиль, Ч. П.
     Архидиакон Добени.
     Джеральд Арбетнот.
     Фаркэр, дворецкий.
     Френсис, лакей.
     Леди Ханстентон.
     Леди Кэролайн Понтефракт.
     Леди Статфилд.
     Миссис Оллонби.
     Мисс Эстер Уэрсли.
     Алиса, горничная.
     Миссис Арбетнот.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

                   Лужайка перед террасой в Ханстентоне.
   Сэр Джон и леди Кэролайн Понтефракт, мисс Эстер Уэрсли  -  на  стульях
                            под большим тиссом.

     Леди Кэролайн. Мисс Уэрсли, вам, кажется, впервые приходится гостить  в
английском поместье?
     Эстер. Да, леди Кэролайн.
     Леди Кэролайн. У вас в Америке нет помещичьих домов, как мне говорили?
     Эстер. У нас их не много.
     Леди Кэролайн. А деревня у вас есть? То есть  то,  что  мы  назвали  бы
"деревенским простором"?
     Эстер (улыбаясь). У нас есть просторы, наша страна  самая  обширная  на
всем свете. В школе нас учили, что некоторые из  наших  штатов  по  величине
равняются Англии и Франции, вместе взятым.
     Лед" Кэролайн. Воображаю, какие у  вас  там  сквозняки!  (Сэру  Джону.)
Джон, надел бы ты шарф. Для чего же я вяжу тебе шарфы, если ты их никогда не
носишь?
     Сэр Джон. Мне очень тепло, Кэролайн, уверяю тебя.
     Леди Кэролайн. Не думаю, Джон. Ну что  ж,  мисс  Уэрсли,  вам  повезло;
очаровательное местечко,  лучше  и  не  найти,  хотя  дом  -  крайне  сырой,
прямо-таки непростительно сырой, а милая леди Ханстентон  подчас  бывает  не
слишком разборчива, приглашая сюда гостей. (Сэру Джону.) Она любит смешанное
общество. Лорд Иллингворт, конечно, человек выдающийся. Быть знакомой с  ним
- уже привилегия. А этот член парламента, мистер Кеттль...
     Сэр Джон. Келвиль, дорогая, Келвиль.
     Леди Кэролайн. Должно быть, очень порядочный человек. О нем никто ровно
ничего не слыхал, а в  наше  время  одно  это  уже  очень  много  говорит  о
человеке. Зато миссис Оллонби вряд ли подходящая особа.
     Эстер. Мне миссис Оллонби не нравится. Так не нравится, что  и  сказать
не могу.
     Леди Кэролайн. Не знаю, мисс Уэрсли, следует ли иностранкам  так  прямо
говорить, что им нравятся или не нравятся  люди,  с  которыми  их  знакомят.
Миссис Оллонби  очень  хорошего  рода.  Она  племянница  лорда  Бранкастера.
Правда, говорят, что до замужества она два  раза  убегала  из  дому.  Но  вы
знаете, как люди бывают несправедливы. Я лично  думаю,  что  она  бегала  не
больше одного раза.
     Эстер. Мистер Арбетнот очень мил.
     Леди Кэролайн. Ах да, тот молодой человек, что  служит  в  банке.  Леди
Ханстентон была так добра, что пригласила его к себе,  и  лорду  Иллингворту
он, кажется, очень понравился. Но не знаю, право, хорошо  ли  делает  Джейн,
что поднимает его выше привычной сферы. В мое  время,  мисс  Уэрсли,  людей,
которые зарабатывали себе на жизнь, нельзя было встретить  в  обществе.  Это
считалось как-то не принято.
     Эстер. В Америке именно таких людей уважают больше всего.
     Леди Кэролайн. Не сомневаюсь в этом.
     Эстер.  Мистер  Арбетнот  чудесная  натура.  Он  такой  простой,  такой
искренний. Один из самых чудесных людей, каких я встречала. Познакомиться  с
ним - это привилегия.
     Леди Кэролайн. Мисс Уэрсли, в Англии не принято, чтобы молодая  девушка
говорила с восторгом о лицах другого пола. Английские женщины скрывают  свои
чувства до тех пор, пока не выйдут замуж. А после того они их выказывают,
     Эстер. Разве у вас в Англии не допускают дружбы между молодым человеком
и девушкой?

     Входит леди Ханстентон в сопровождении лакея с шалями и подушкой.

     Лэди Кэролайн. Мы считаем это крайне нежелательным. Джейн, я только что
говорила, какое приятное  общество  у  вас  собралось.  У  вас  удивительная
способность объединять людей. Прямо-таки талант.
     Леди Ханстентон. Как это любезно с вашей стороны, Кэролайн. Я думаю, мы
все отлично уживаемся вместе. И,  надеюсь,  наша  милая  гостья  из  Америки
унесет с собой приятные воспоминания о жизни в английском поместье. (Лакею.)
Подушку сюда, Френсис. И мою шаль. Шотландскую. Принесите шотландскую.

              Лакей уходит за шалью. Входит Джеральд Арбетнот.

     Джеральд: Леди Ханстентон, могу сообщить вам  очень  приятную  новость.
Лорд Иллингворт только что предложил мне стать его секретарем.
     Леди Ханстентон. Секретарем? Да, это  действительно  приятная  новость,
Джеральд. Это значит, что перед вами  открывается  блестящее  будущее.  Ваша
милая матушка будет в восторге. Право, надо постараться уговорить ее,  чтобы
она пришла сюда нынче вечером. Как по-вашему, Джеральд, она придет? Я  знаю,
как трудно уговорить ее пойти куда-нибудь.
     Джеральд. О, я думаю, она придет, леди Ханстентон,  когда  узнает,  что
лорд Иллингворт сделал мне такое предложение.

                           Входит лакей с шалью.

     Леди Ханстентон. Я напишу ей и попрошу прийти и  познакомиться  с  ним.
(Лакею.) Подождите, Френсис. (Пишет письмо.)
     Леди Кэролайн. Изумительное начало для такого  молодого  человека,  как
вы, мистер Арбетнот.
     Джеральд. В самом деле, леди Кэролайн. Надеюсь, я смогу  доказать,  что
достоин этого.
     Леди Кэролайн. Я тоже надеюсь.
     Джеральд (к Эстер). Вы еще не поздравили меня, мисс Уэрсли.
     Эстер. А вы очень этому рады?
     Джеральд. Конечно, рад. Для меня это значит все: все, на что я не  смел
надеяться до сих пор, стало теперь для меня доступно.
     Эстер. Нет ничего такого, на что нельзя было бы надеяться. Жизнь и есть
надежда.
     Леди Ханстентон. Мне кажется,  Кэролайн,  лорд  Иллингворт  метит  -  в
дипломаты. Ему, как я слышала, предлагали Вену. Но это еще,  может  быть,  и
неправда.
     Леди Кэролайн. Не думаю, Джейн, чтобы представителем Англии за  рубежом
мог быть холостяк. Это может вызвать осложнения.
     Леди Ханстентон. Не волнуйтесь, Кэролайн.  Поверьте  мне,  вы  напрасно
волнуетесь.  Кроме  того,  лорд  Иллингворт  может   жениться,   когда   ему
вздумается. Я надеялась, что он женится  на  леди  Келсо.  Но,  кажется,  он
говорил, что у нее слишком большая  семья.  Или  слишком  большая  нога?  Не
помню, что именно. Но  мне,  право,  очень  жаль.  Она  создана  быть  женою
посланника.
     Леди Кэролайн.  У  нее  в  самом  деле  есть  удивительная  способность
запоминать фамилии людей и забывать их лица.
     Леди Ханстентон. Что ж, Кэролайн, это ведь вполне естественно,  не  так
ли? (Лакею.) Скажите, чтобы Генри  подождал  ответа.  Я  написала  несколько
строк вашей милой  матушке,  Джеральд.  Сообщаю  ей  вашу  новость  и  прошу
непременно приехать к обеду.
     Джеральд. Вы очень добры, леди Ханстентон.  (К  Эстер.)  Не  хотите  ли
пройтись, мисс Уэрсли?
     Эстер. С удовольствием. (Уходит вместе с Джеральдом.)
     Леди Ханстентон. Я очень рада, что Джеральду так повезло. Он  ведь  мой
протеже. И я особенно довольна тем, что лорд Иллингворт  сам  предложил  ему
место, без всяких намеков с моей стороны. Кто же любит, чтобы у него просили
одолжений? Я помню, один сезон бедную  Шарлотту  Пегден  просто  избегали  в
обществе, потому что она всем навязывала свою гувернантку-француженку.
     Леди Кэролайн. Я видела эту гувернантку, Джейн. Еще до того, как Элинор
начала выезжать в свет. Она  была  слишком  красива,  чтобы  ее  можно  было
держать в порядочном доме.  Не  удивляюсь,  что  леди  Пегден  так  хотелось
отделаться от нее.
     Леди Ханстентон. Ах, тогда понятно!
     Леди Кэролайн. Джон, на траве для тебя слишком сыро. Сию минуту пойди и
надень галоши.
     Сэр Джон. Мне и так хорошо, не беспокойся, Кэролайн.
     Леди Кэролайн. Нет, ты уж позволь, Джон. Мне лучше это  знать.  Сделай,
пожалуйста, как я говорю.

                         Сэр Джон встает и уходит.

     Леди Xанстентон. Вы, право, балуете его, Кэролайн!

                   Входят миссис Оллонби и леди Статфилд.

(К  миссис  Оллонби.)  Ну,  дорогая,  надеюсь, вам понравился парк? Говорят,
деревья в нем хороши.
     Миссис Оллонби. Деревья чудесные, леди Ханстентон.
     Леди Статфилд. Да-да, очень, очень хорошие.
     Миссис Оллонби. А все-таки мне кажется, проживи я в деревне полгода,  я
стала бы до того неинтересной, что на меня решительно перестали бы  обращать
внимание.
     Леди Ханстентон. Уверяю вас, дорогая, деревня вовсе не оказывает такого
влияния. Ну как же, ведь это из Меторпа, всего в двух  милях  от  нас,  леди
Белтон убежала с лордом Фезерсделем. Прекрасно  помню  этот  случай.  Бедный
лорд Белтон скончался через три дня не то от  радости,  не  то  от  подагры.
Забыла от чего. У нас в то время гостило много народу, так что мы все  очень
интересовались этим происшествием.
     Миссис Оллонби. Я думаю, что бежать - это трусость. Это значит избегать
опасности. А опасности так редко встречаются в нашей жизни.
     Леди Кэролайн. Насколько я  могу  судить,  единственная  цель  жизни  у
теперешних молодых женщин - это игра с огнем.
     Миссис Оллонби. Первое условие игры с  огнем,  леди  Кэролайн,  в  том,
чтобы даже не обжечься. Обжигаются только те, кто не знает правил игры.
     Леди Статфилд. Да, понимаю. Это очень, очень полезно знать.
     Леди Ханстентон. Не знаю, как  мир  уживется  с  такой  теорией,  милая
миссис Оллонби.
     Леди Статфилд. Ах, мир был создан для мужчин, а не для женщин!
     Миссис Оллонби. Не окажите, леди Статфилд. Нам живется гораздо веселее.
Для нас существует гораздо больше запретного, чем для них.
     Леди Статфилд. Да, это совершенно, совершенно верно. Мне это как-то  не
приходило в голову.

                     Входят сэр Джон и мистер Келвиль.

     Леди Ханстентон. Ну как, мистер Келвиль, закончили вы свою работу?
     Келвиль. На сегодня я  кончил  писать,  леди  Ханстентон.  Задача  была
нелегкая. Современный общественный деятель должен отдавать работе  все  свое
время, а это очень тяжело, в самом деле тяжело. И не думаю, чтобы его  труды
встречали соответственное признание.
     Леди Кэролайн. Джон, ты надел галоши?
     Сэр Джон. Да, милая.
     Леди Кэролайн. Ты бы лучше перешел ко мне,  сюда,  Джон.  Здесь  больше
тени.
     Сэр Джон. Мне и так очень хорошо, Кэролайн.
     Леди Кэролайн. Не думаю, Джон. Тебе лучше бы сесть рядом со мной.

                     Сэр Джон встает и переходит к ней.

     Леди Статфилд. А о чем же вы писали сегодня, мистер Келвиль?
     Келвиль. На обычную тему, леди Статфилд. О чистоте нравов.
     Леди Статфилд. Должно быть, очень, очень интересно писать на эту тему.
     Келвиль. Это  единственная  тема,  действительно  имеющая