льничной  койке  в прямом смысле  этого  слова  множеством
трубочек,  проводов и еще каких-то  хитрых медицинских приспособлений,  тела
Дмитрия  Полякова,  своих французских  коллег и привычно  заняли  бессрочную
круговую оборону, как всегда готовые ко всему.
     Дмитрий Поляков  остался жив благодаря чистой случайности.  Случайность
же заключалась в  том, что  официант  из "  room serves" оказался  человеком
любопытным.  Спустя  полтора  часа,  с  того   момента,  когда  он  доставил
шампанское  в  номер Полякова  и  стал  свидетелем  такой забавной сцены, он
доставлял  заказ  в соседний  с Поляковым номер  и,  возвращаясь к лифту для
персонала чуть внимательнее, чем  в любом другом случае посмотрел  на  дверь
номера Полякова. Так  утверждал он  сам.  Однако вероятнее было, что проходя
мимо его двери  и,  вспомнив обстоятельства,  которые  сопровождали доставку
шампанского, он позволил  себе,  благо коридор был  пуст, задержаться  возле
номера мсье Полякова и, мягко говоря, прислушаться к тому, что происходит за
дверью, при этом, случайно ее коснувшись. Но как бы там ни  было, именно эта
цепь  счастливых  для  Полякова случайностей  привела  к  тому, что официант
обнаружил  дверь  открытою  и, встревожившись,  а, быть  может,  опять же не
совладав со своим любопытством, аккуратно в нее заглянул. Это, собственно, и
спасло  Полякову  жизнь.  Врачи  утверждали  в  последующем,  что  задержись
медицинская помощь хотя бы на полчаса  - она  была бы  уже ненужной. Дмитрий
Поляков был банально  отравлен. Сильнодействующий  и высокотоксичный  яд был
всыпан в бокал шампанского, которое  он пил. Именно в бокал, поскольку  ни в
бутылке, ни в другом бокале, обнаруженном на столике, следов яда не было
     Пока врачи боролись за жизнь Полякова, пытаясь очистить его организм от
следов смертельного яда, следствие шло  полным ходом и располагало  всей или
практически всей  информацией об  Ирэн, вернее о молодой женщине, с  которой
мсье   Поляков   познакомился    (   или   встретился   по   предварительной
договоренности? ) на кладбище Сент-  ЖеневьевДе  Буа. Об этом поведал верный
Манэ,  водитель арендованного им " Мерседеса".  Затем -  обед в "Багателе" -
изысканном ресторане на окраине Булонского леса -  его выбрала  дама, и Манэ
доставил их туда, предварительно, по телефону из машины заказав столик. Там,
разумеется, вспомнили эту красивую  немного странную пару " В чем же была ее
странность? " - тут же  попытались зацепиться те, кто проводил расследование
Оказалось  -  собственно,  ни в  чем.  Женщина  была слишком хороша  собой и
необычна, но это, вероятно,  из-за  цвета глаз, на который обращали внимание
все и  несколько жеманного поведения.  "Но  женщины  ведь тем желанней,  чем
странней и необычней они себя вдут, не так ли мсье? " - " Так, конечно, так.
" Зацепиться оказалось не за что. Потом они приехали в к нему в  "Де Крийон"
и c этим все тоже было более  ли менее ясно. Потом был Довиль. Здесь картина
была восстановлена в мельчайших деталях. Расследованию инцидента придавалось
такое значение,  что французы пошли даже на неслыханную смелость и допросили
великого американца, разумеется в присутствии его адвоката, прилета которого
из Вашингтона пришлось ждать  целых два  дня -  с  французскими компаньонами
своего же адвокатского  бюро Джон  дела иметь не желал. Что ж, это было  его
право. Впрочем,  весь этот титанический труд  оказался  напрасным  -  ничего
существенно  проливающего свет  на дальнейшие события великий актер сообщить
не смог. Он не помнил даже имени русской барышни, с которой, видимо - точнее
сформулировать  он затруднился,  все-таки провел ночь  в  своих апартаментах
отеля " Рояль" Утром ее уже не было. Ему что-то рассказывали, про то, что ее
русский  бой-фрэнд ночью  устроил  скандал  и  пытался разыскать их,  но был
остановлен  Что  ж,  можно  сказать,  ему  повезло. Если  бы  он  попробовал
ворваться к нему ночью, то... Ах, ему все-таки не повезло, и он едва остался
жив?  Что  ж, в  таком случае, Джон  сожалеет. Он, этот  русский, вроде  был
веселый  парень  Как выглядела она?  Милашка!  Но  слишком  худа,  вроде  бы
Подробности? Вряд ли, он может чем-либо помочь Нет, о себе они почти  ничего
не рассказывала, да и собственно между собой они не разговаривали А о чем?
     В свете довильских событий - сцена, свидетелем которой стал официант из
"room  service"   казалась  вполне  логичной  и  даже   несколько  укрепляла
пошатнувшийся  авторитет Полякова  Итак, женщина, из-за  которой  он устроил
безобразный  скандал  в  Довиле,  вновь появилась  на пороге  его  номера  в
парижском  отеле, и переступила  его  не  вполне традиционным способом,  что
позволяло  сделать  вывод  о  том, что она  испытывала  чувство  вины  перед
Поляковым и пыталась образом таким получить прощение Но этот вывод никуда не
годился, поскольку буквально через два  часа после ее появления, Поляков был
обнаружен умирающим от сильнодействующего яда, который по всей видимости она
же и всыпала в его бокал с шампанским Версию о самоубийстве следствие даже и
не  рассматривало, а  если в  голове  у  кого-нибудь из  лиц,  участвующих в
расследовании такая мыслишка и зарождалась, учитывая слишком нервное,  мягко
говоря,  поведение Полякова в Довиле,  то  после  того, как  он окончательно
пришел  в себя  и начал давать показания, она  немедленно была отринута  как
крайне   несостоятельная.   Таковы   были   факты,   достоверно   известные,
неоднократно проверенные и подтвержденные
     И это было все, чем располагали лица, в той или иной степени причастные
к расследованию
     Далее  начинались сплошные вопросы,  за  чередой которых  совершенно не
просматривалось ответов на них.
     Все это довольно быстро уяснил  Поляков, который располагал информацией
не намного большей,  чем все те,  кто занимался  следствием по его делу и уж
точно не намерен был ею с ними делиться  Тому была причина Надо сказать, что
после нескольких дней опасного балансирования между двумя мирами, в  это мир
вернулся прежний  Дмитрий Поляков, который  привычно для  себя  прочно стоял
теперь обеими ногами  на его  тверди. Однако именно  теперь его не оставляло
устойчивое  ощущение,  что  необъяснимые   и  непостижимые  с  точки  зрения
формальной логики события, которые произошли  с ним и которые едва не стоили
ему жизни,  включая  и  то,  странное  состояние,  в котором  пребывало  его
сознание все  эти  дни, имеют  подоплеку  очень далекую от  реальной  жизни.
Обретая ощущение  реальности и  в  ней  -  привычного  себя,  он  все  более
склонялся к мысли, что то, что  произошло с  ним законами и категориями этой
самой реальности объяснено  быть не  может.  Подобные умозаключения  вряд ли
были бы поняты и уж тем более приняты официальными  и неофициальными лицами,
добросовестно проводящими расследование.
     В  то же время Поляков  исполнен  был решимости  докопаться  до истины,
какой  бы  страшной для него ( в этом почему-то он был абсолютно уверен) она
ни  оказалась. И  дело здесь было  не в простом упрямстве  Дмитрия Полякова.
Напротив, всю свою жизнь он  был человеком достаточно гибким, избегающим, по
возможности  острых углов и  труднодоступных  вершин. Однако теперь, испытав
сильнейшее потрясение, вызванное близким созерцанием лика смерти и ощущением
на себе очень отчетливо ее леденящего дыхания, интуиция  его, и так не плохо
развитая от природы, теперь  была обострена много сильнее обычного. Это  она
говорила  ему,  что страшная  история, приключившаяся  с ним корнями  своими
уходит в пространства и категории ему неведомые, это она подсказывала-пугала
страшной  для  него  разгадкой  вдруг  проглянувшей  откуда-то  из  далекого
прошлого (  в этом она тоже  была  убеждена) тайны. Но  она  же настоятельно
требовала  докопаться до этой разгадки любой ценой, предчувствуя в  обратном
случае, последствия куда более ужасные. И сейчас Дмитрий Поляков склонен был
своей интуиции следовать.
     Главным  вопросом, который  не был  выяснен  по сей  день,  и  выяснить
который Поляков  считал необходимым,  было установление личности  загадочной
его  отравительницы. Попытка полиции обнаружить в  Париже и во всей  Франции
женщину  с таки именем успехом  не увенчалась. Ирэн фон Паллен, или  же Ирэн
Паллен нигде и никогда не значилась В полицейских картотеках не нашлось и ее
отпечатков  пальцев, которых в  номере было оставлено, как будто специально,
великое множество.  Ничего  на  дал профессионально и, по  мнению  Полякова,
очень похоже  составленный фоторобот  Не принесло успеха и обращение  в иные
источники, российские, и международные - женщины с такими данными ни в одной
подобной картотеке обнаружено не было Ее, конечно, продолжали искать, но без
особого энтузиазма - шансы были очень уж невелики
     Полякову еще несколько дней предстояло остаться на больничной койке. Но
он уже знал, кого и как подключить к решению этой проблемы.
     Несколько  лет  назад,  когда Дмитрий  Поляков только начал  налаживать
устойчивое партнерство с французами и  стал часто  посещать Францию,  не как
турист,  судьба  подарила  ему  встречу,  которая  на  все  последующие годы
облегчила  его  работу  во Франции и  принесла  массу  полезных  и  приятных
знакомств,  превратив  просвещенного  туриста-любителя  в знатока  и тонкого
ценителя страны и, особенно, ее столицы. В тот раз, в качестве переводчика и
секретаря ему был предложен молодой русский парижанин в том  смысле, что это
был русский по  происхождению  гражданин Франции  - Микаэль Куракин, потомок
знаменитого  русского  княжеского  рода,  родители  которого,  дети  русских
эмигрантов  первой волны, рождены и  воспитаны были  уже во  Франции В семье
однако  чтили  русские  традиции,  говорили по-русски и  Микаэль  заканчивал
Сорбону  специалистом  по  русской  литературе  и  истории.  Князю  Куракину
младшему шел в ту пору двадцать третий год и внешне он  был совершенно милый
тонкий  мальчик, с  копной  вьющихся светло  русых  волос,  небесно голубыми
глазами,    крупным    породистым   носом,    пухлыми   губами,   смешливый,
непосредственный,  восторженный,  но  и  легко краснеющий  и  предающийся по
поводу и без оного искренней детской печали. Удивительным было то, насколько
этот молодой человек рожденный в Париже в начале семидесятых годов и впервые
посетивший Россию  в  возрасте  шестнадцати  лет, являет собой точную  копию
молодого русского  аристократа, буквально  сошедшего  со страниц дворянского
романа середины  или конца века  девятнадцатого.  Впечатление это не умаляли
даже яркие парижские костюмы, Микаэль  предпочитал одеваться в стиле  модной
парижской  богемы  и  молодой  европейской  аристократии,  в  кругу  которой
собственно  и вращался. Поначалу молодой Куракин показался  Полякову слишком
легковесным и  пригодным  лишь для того, чтобы быть  неплохим проводником  и
советчиком в домах высокой моды и  в мире элитарных парижских развлечений Но
вскоре он вынужден был признать, что ошибся - князь Микаэль Куракин работать
умел. К работе  он подходил  очень  по-своему,  творчески  и  непривычно для
российского бизнесмена, торгующего  оружием. Но в нужный момент мсье Поляков
оказывался  за одним  столом  с нужным ему министром  на приеме у княгини de
Pariх, на очень  закрытом  просмотре  новой коллекции мсье Ив Сен-Лорана  он
оказывался в кресле рядом с женой  одного из саудовских шейхов, по странному
стечению  обстоятельств  того  самого, который  занимается  в  правительстве
короля  Фатха  закупкой  вооружений.  Словом, Микаэль Куракин был безусловно
человеком из высшего общества и  это  было также его профессией,  которой он
владел в совершенстве. Кроме того, они  просто подружились с Поляковым и уже
за  пределами их  профессиональных интересов,  Микаэль  просто открывал  ему
Францию, которую  тонко  понимал и чувствовал, порой тоньше любого француза.
За эту науку Поляков был благодарен ему едва ли не более всего.
     В это  приезд ( и в этом интуиция  Полякова  тоже усматривала некоторую
злую   закономерность)   Микаэль   Куракин   отсутствовал   в   Париже.   Не
предупрежденный Полковым заранее, он сопровождал какую-то развеселую русскую
компания в "гастрономическом"  туре  по  Бургундии.  Посему  Поляков не  без
оснований полагал,  что  по  возвращении в  Париж  физическое состояние  его
приятеля будет не самым лучшим, но выбора у него не было
     Лежа на койке  в своей  фешенебельной  палате, все еще  ограниченный  в
движении,  Дмитрий   Поляков   сделал  первый  шаг  на   пути   собственного
расследования,   в  котором  видел  не  только  смысл,  но  и  настоятельную
необходимость - он набрал номер мобильного телефона князя Микаэля Куракина.





Беслан Щахсаидов



     Акцию, которую он планировал провести  сразу  же после того,  как будет
получена  и  обработана  информация  передового  отряда,  естественно теперь
пришлось отложить на неопределенное время
     Дело  было  не  только в  отсутствии  достоверной  информации  с  места
планируемой операции и той активной деятельности, которую наверняка разовьют
или, по крайней мере, станут изображать  тамошние русские спецслужбы в связи
с жутким  происшествием.  В конце концов,  можно было просто изменить  место
проведения  давно запланированного им крупного и кровавого террористического
акта, целью  которого было напомнить о себе расслабившимся, по его мнению, с
окончанием войны федералам Война не окончена. Кто угодно, и где угодно может
подписывать  любые  соглашения, давать клятвы  и говорить красивые речи  Его
война не окончена, и он был намерен напомнить об этом и Москве, и Грозному -
там тоже, как казалось им с Ахметом, слишком уж быстро и дешево сторговались
с Россией, зализали раны  и  кое-кто уже нагулял поверх боевых шрамов мирный
чиновничий жирок. Это был неправильно.
     Но  акции  не  будет,  пока не будет  отомщен Ахмет -  таково  было его
решение,  и оно  полностью  согласовывалось с  национальными традициями. Его
люди поняли  бы его даже без слов, однако это он им сказал Правда  было  еще
нечто,  о чем он говорить  не стал - и не потому, что не доверял своим людям
или  хотел  что-либо скрыть  от них Нет, просто это была всего  лишь  мысль,
которая жила и пульсировала в  нем,  но сформулировать которую  ему  было бы
достаточно сложно Однако даже если бы он и нашел нужные слова, бойцы вряд ли
поняли бы ее, эту  затаенную его мысль. Ахмет бы понял.  Более того, развил,
дополнил теми словами, которые не смог, даже для себя,  найти он.  Но Ахмета
теперь не было рядом. А мысль была  такая.  Сколько бы людей не задействовал
он в своих операциях, сколь  смелы и отважны ни были бы они - без него у них
все  равно ничего  не  получилось  бы.  И это говорила в  нем отнюдь не  его
гордыня  - просто он был стержнем, злым, жестоким и беспощадным стержнем, на
который нанизывалось все - дерзость и непредсказуемость их налетов, принятие
самых  жестоких,  но единственно  верных  решений,  и  многое  еще, из  чего
складывалась его черная слава и  что определяло успех их кровавых  дел. Этот
стержень был  в нем самом, и в решающие моменты он становился объединяющей и
скрепляющей  людей силой.  Теперь  же он чувствовал,  что стержня  в нем нет
Причем он  даже не заметил,  когда утратил  его. Теперь  внутри у него  была
зияющая черная и холодная пустота, и он знал - на какой день и в каком месте
не назначил бы сейчас проведение акции - ничего  у них не вышло бы. Утратила
остроту свою боль, затаилась нервным, пульсирующим  комком, не дающем забыть
о себе, но вполне  терпимым. Затухла, побледнела  черная, застилающая  глаза
ярость  -  он  больше не  боялся  за  то,  что  натворит  непростительные  и
недопустимые  глупости,  как тогда, когда бомба федералов  попала  в  старый
родительский дом. Осталась пустота - как если бы из  него вынули часть того,
что составляло его внутренний мир,  но ведь по сути это и было так -  у него
отняли Ахмета Этого сказать людям Бес, разумеется не мог  Но он мог, должен,
обязан  был  с этим  справится и сейчас ему казалось,  нет, он  был  в  этом
абсолютно  уверен  -  он  сможет вернуть  себе свою  железную  стойкость, на
которую как выловленная в реке рыба на  тугой и гибкий  металлический  прут,
нанизывались  окружающие  его люди,  только в  одном случае  - если найдет и
покарает убийц Ахмета. Только так. И никак иначе.
     Свое собственное расследование он начал несколько дней назад, решив для
начала, досконально изучить материалы следствия, чтобы знать хотя бы то, что
знали уже местные  следственные органы Материалы он  получил в полном объеме
довольно  легко и  даже  не  очень  дорого,  но  остался  полученным  крайне
недоволен - из тонкой  паки  дела  следовало, что  Ахмет и те  люди, которые
разделили с ним  его  последние  минуты на  этой земле  умерли  естественной
смертью  после  того, как произвели  "демонтаж"  - именно  так был указано в
постановлении о прекращении  уголовного дела - старого колодца на территории
бывшей  областной  психиатрической больницы. Большего абсурда придумать было
невозможно,  но  уголовное дело  тем  не  менее было закрыто  за отсутствием
события преступления и расследованием прекращено.
     Что ж,  ему было не привыкать все  начинать сначала.  Однако нужны были
люди  или хотя  бы один человек, который  смог  бы, если  бы не совсем  уж в
открытую заняться расследованием под его, Беса,  личным  руководством, то по
крайней  мере, свободно появляться в областном,  а ныне  губернском  центре,
задавать  людям вопросы, наводить справки, не  вызывая при этом подозрений и
не  привлекая к своей персоне пристального внимания осторожных, напуганных и
прошлой войной, и  нынешнем безвременьем властей. Ни сам Бес, ни кто-либо из
его доверенных людей такого  себе позволить не  могли.  К сожалению, все они
были  людьми  слишком  известными,  причем,  благодаря  журналистам,  хорошо
известна  была  и их  внешность. Однако  именно  эти невеселые рассуждения и
подсказали Бесу возможный вариант решения проблемы.
     Такой  человек  был  и  был  он,  как  раз,  журналистом.  Поминая  эту
назойливую  братию, тиражирующее его изображение  в тысячах изданий и  сотни
раз демонстрируя миру его мрачную  физиономию  на  телеэкране, (в результате
чего  он  и внешне  стал  живым  символом  исламского  терроризма), недобрым
словом, Бес вдруг поймал себя на том,  что какое-то смутное  воспоминание не
позволяет  этой неприязни  быть возведенной в абсолют.  Что-то мешало, и это
что-то несло в себе весьма положительный заряд  эмоций. Вспомнил он быстро -
память его всегда была верной и  надежной ему помощницей - она добросовестно
хранила воспоминания о великом множестве самых казалось  бы незначительных и
отдаленных  во времени эпизодах  его богатой событиями и встречами  с людьми
жизни, но в нужный момент умудрялась извлечь из своих загадочных глубин  как
раз тот, который был необходим в эту минуту. Сейчас она только подсказал ему
имя -  Алексей  Артемьев. А  дальше  -  все  моментально выстроилось  в  его
сознании в целую цепочку ярких  и  четких  картинок,  в  центре  которых был
маленький    коренастый    русский    мужичок,     с     круглыми    темными
глазами-буравчиками,  короткой  черной  бородой.  Он много и громко говорил,
много смеялся, иногда чуть-чуть больше, чем, по его, Беса,  мнению следовало
бы. И поначалу это несколько раздражало, и он задумался было- стоит ли иметь
с ним дело, но в работе Леха Артемьев, оказался хорош. Он работал репортером
на радио, подвязался на телевидении,  делая для разных программ короткие, но
всегда  занимательные  сюжеты, и поначалу его  привели к Бесу, как  человека
который может быстро и  намного  дешевле  официальных  расценок  на  рекламу
разместить в разных телевизионных программах и на  радио серию сюжетов о его
авто центрах и станциях техобслуживания. Давно это было - в Москве начинался
настоящий автомобильный  бум, конкуренты н