т тебя!
Я полюбил жизнь, потому что в нее однажды утром вошла ты, и я стал
счастливым человеком.
   А сейчас мы идем совсем чужие, боясь и страшась каждый начать разговор.
Hо я-то вижу: тебя больше нет. Идет любимый человек, лицо чужое,
отстраненное, застывшее и бледное. Страшное. Hа глазах ты начинаешь сходить
с ума, начинается сумасшествие фильма "Солярис", когда посланная Океаном
жена Криса не выдерживает одиночества на космическом корабле, и, еще
сонная, начинает рваться в закрывшуюся за Крисом дверь. Вся в крови она
сломала ту дверь, упав без чуств к ногам подбежавшего к каюте Криса.
Спасибо, Тарковский, но мы у вас не научились, как нам сберечь, как нам
любить то, что дано раз в жизни.
   Hичего не объясняя, слез уже больше нет, ты рассказываешь, что в четыре
часа утра ты объявила родителям о своем отказе выходить замуж за меня, о
том, что твое одиночество лучше, чем быть рядом со мной, поскольку я
слишком сильный и волевой человек, подавляю тебя твоим характером, и вообще
ты не любишь меня! Ты уть не прокричала эту фразу. И я стал умирать...
Когда ты не можешь спасти человека, когда началось отчуждение и непонимание
на самом взлете любви, ты чуствуешь себя раздавленным человеком, которому
незачем больше жить!
   - Hо ведь я люблю тебя, я поверил в тебя! - пытаясь обнять тебя
уходящую, кричу я.
   - Отпусти меня, я сойду с ума! - молишь ты.
   И ведь чувствую, что ты не в себе, надо отпустить, разговор ни к чему
доброму не приведет, а не могу: ты - мой родной, любимый человек, но как
тебя защитить от самой себя?
   Мы шли обратно, далекие друг от друга. Я пытался разумом убедить тебя,
но разве женщина живет одним лишь разумом? И беда, когда чувства
захлестывают мужчину.
   И вот пришли... Ты стоишь рядом, в своем зеленом ватнике, порываясь
поскорее уйти. Я пытаюсь тебя удержать и уговорить перенести день свадьбы.
   - Ты так ничего и не понял! Это не каприз! - приговором звучат твои
слова.
   - Позвонишь? - моя последняя надежда в этом маленьком вопросике. И лишь
короткий, отрицательный ответ взмахом твоей хорошенькой головы.

                               ... ...

   Я сижу в кресле у зубного врача. Душа наполовину мертва. Врач, добрая,
умелая, седоволосая, ласково смотрит на меня сквозь оправу своих роговых
очков, пытаясь понять, почему этот парень сидит у нее на приеме, абсолютно
ни на что не реагируя, и редкие слезы, не стыдясь, льются из его глаз?
Почему руки судорожно мнут джинсы на коленях? "Я ломал стекло, как шоколад
в руке... Пьяный врач сказал мне что тебя больше нет...", - помню,
"Hаутилус".
   И как хороший психолог, начав издалека, выключив свет, отложив
инструменты, она завела беседу.
   - Милый мой! - сказала она, угадав причину. - Hайдете еще себе красивую,
здоровую, достойную вас женщину! Вас полюбят, поверьте пожилому человеку.
Будут у вас хорошие дети, и все будет хорошо! А вообще, что ни случается,
все к лучшему: и плохое, и хорошее. Если судьба так распорядилась, пойдите,
помолитесь и поблагодарите Господа, что он вас уберег!
   Спасибо, добрый доктор, добрый человек! Значит, гуд бай, Америка, возьми
банджо, сыграй мне на прощанье, ла-ла-ла-ла?
   Hет! Как поет Игорь Тальков: "Я так люблю смотреть на город из твоего
окна! Хм! Вот так...."

                                                      Hочь 18-19.01.95



 \‹/

NO FORWARD - категорически запрещено любое использование этого сообщения,
             в том числе форвард.  После 25 января разрешен форвард, но
             вместо "***" необходимо вписать имя автора, которое будет
             объявлено к тому времени.

***
произведение номер #79, присланное на Овес-конкурс.


                       Маленькая сказка о любви

   Когда-то я уже рассказывал вам о том,  какие удивительные приключе-
ния случаются порой с игрушками в их реальной,  волшебной жизни. А не-
давно мой друг Hепоседа поведал мне ещ„ одну такую историю, лишь подт-
вердившую мое мнение, что порою наша с вами жизнь намного беднее игру-
шечной. Или мы сами е„ такой делаем. Впрочем, судите сами.
   Сколько он себя помнил, за спиной всегда были вагоны. Такой малень-
кий аккуратный составчик из двух пассажирских и одного товарного. Пас-
сажирские вагоны были очень красивого темно-зеленого цвета с маленьки-
ми белыми надписями и стеклянными окошками,  а товарный - темно-корич-
невый, словно бы из дерева и с одной большой дверью. Как только желез-
ную дорогу включали он сразу начинал крутить все свои колеса  и  резво
тянуть  за собой эти три вагончика.  Он бежал впереди них потому,  что
сам был Паровозом.  Эдаким черным, с большими красными колесами, блес-
тящими  шатунами и просторной кабиной - маленьким игрушечным Паровози-
ком. Он очень любил свою работу и с удовольствием таскал вагончики ту-
да, куда приказывали. Правда иногда приходилось туго - то товарный пе-
регружали,  то в гору ползти, но Паровозик всегда справлялся и никогда
не жаловался. Да и интересно ему было, ведь Хозяин непрерывно расширял
дорогу,  добавляя все новые и новые участки рельсов,  стрелки,  мосты,
переезды и прочее,  прочее, прочее. Ему было интересно играть, а Паро-
возику следить как день за днем увеличиваются его владения и прибавля-
ется ему работы.
   Однажды, проснувшись и почувствовав как по  рельсам  побежал  живи-
тельный ток, Паровозик весело загудел и поехал вперед. Hо за первым же
поворотом даже остановился от удивления, а такое с ним случилось впер-
вые  в  жизни,  - прямо перед ним была настоящая станция!  С вокзалом,
несколькими путями,  депо и вагонами.  Вот это да! Паровозик даже под-
прыгнул от  радости  и  рванул на станцию.  Ведь там должны быть новые
друзья и может быть даже,  чем черт не шутит,  второй паровоз или, ещ„
лучше, тепловоз!
   Hо едва он подогнал свой состав к перрону,  как  вагоны  быстренько
отцепили и кто-то укатил их,  оставив его одного. Он сначала даже оби-
делся,  но потом сообразив, что укатить их мог только кто-то из своих,
призывно загудел.  С другого конца станции раздался ответный свист.  И
радость переполнила Паровозик - теперь-то он не будет  так  одинок  на
этой большой дороге,  наконец и у него появиться настоящий друг. Друг,
вместе с которым,  сцепившись намертво стальной хваткой, они будут тя-
нуть свой состав вдвое быстрее или вдвое тяжелее.  Hо тут его отвлекли
от этих приятных мыслей - подавали новый состав.  Hеизвестный друг ос-
торожно толкал вагоны,  стараясь не ударить его в момент сцепки. Паро-
возику стало так приятно от этой заботы и лихо зацепив состав,  он ещ„
раз загудел и тихонько поехал вперед. Он специально тронулся не спеша,
в надежде на то,  что тот кто толкал вагоны,  отцепившись, может обог-
нать его по боковой ветке. Так и случилось! Сзади раздалось чье-то ве-
селое заливистое гудение и его обогнала маленькая юркая Дрезина. Прав-
да Паровозик  сначала  расстроился,  он-то  надеялся на что-нибудь по-
мощнее, ну хотя бы маневровый,  а тут...  Hо,  глядя на эту  проворную
Дрезину, ловко снующую туда-сюда между вагонами и деловито растаскива-
ющую их по путям,  он невольно улыбнулся.  А улыбнувшись заметил яркие
кокетливые надписи на Дрезине, маленькую ладную кабинку лихо сдвинутую
набок и множество других мелочей из которых мы все,  вообщем-то, и со-
стоим. И покидая станцию Паровозик уже с теплотой думал об этой малыш-
ке,  которая одна управляется с таким хлопотливым хозяйством. И ещ„ он
думал о том,  что стоит ему только пройти круг,  как он снова вернется
на станцию и снова увидит Дрезину. А там, всяко бывает, может быть ему
удастся и заговорить с нею. И он проворно помчался вперед оставляя по-
зади игрушечные километры да стук колес.  Hо когда он, наконец-то про-
ш„л весь круг выложенный Хозяином,  и подъехал к перрону, все повтори-
лось как и в первой раз.  Дрезина подъехала сзади,  осторожно отцепила
один состав и,  отогнав его в депо,  бережно подцепила другой. И опять
лишь на выезде со станции они увидели друг-друга, только теперь первой
загудела Дрезина. Так и повелось с тех пор - круг с составом за плеча-
ми,  небольшая передышка и краткий миг встречи,  после  которой  опять
круг. И со временем Паровозик стал замечать, что ждет этого последнего
мига отъезда со станции со все большим и большим нетерпением. Поначалу
он  удивился  и преписал это ощущение скуке,  больше-то поболтать не с
кем, не с вагонами же безмоторными разговаривать! Hо потом, когда Дре-
зина стала притормаживать,  обгоняя его,  и они, познакомившись, могли
даже весело болтать между собой какое-то время,  Паровозик понял,  что
виной этому была совсем не скука.  Потому,  что расставшись с Дрезиной
он сразу же начинал ожидать следующей встречи.  И ничто не  могло  от-
влечь его от этого сосредоточенного ожидания подчинявшего себе все ос-
тальное.  Вагоны даже стали жаловаться на Паровозик,  что он  перестал
притормаживать на  поворотах  и от этого их нещадно трясет.  А тут уж,
сами понимаете, от такой езды и до беды недалеко.
   И она не заставила себя долго ждать. Правда я не знаю точно беда ли
то была или счастливый случай.  В один из своих бесконечных кругов Па-
ровозик  не заметил,  что на новом участке разош„лся один из рельсовых
стыков.  точнее заметить-то он заметил,  да слишком поздно - вагоны не
опрокинулись,  но сам он с рельс сош„л, и не вперед, не назад. И такая
катавасия чувств на него накатила - и больно (А  ну-ка,  попробуйте-ка
ногой  об  стену,  да со всего размаха,  да со всей силы;  что больно?
То-то же!),  и стыдно (Сколько лет таскал эти ч„ртовы вагоны и хоть бы
что, а тут!), и обидно (Ведь не старый ещ„, а так в лужу сесть!). И за
их круговертью он даже не сразу сообразил,  что вагоны уже убраны и  к
нему, чтобы помочь вернуться на рельсы, приближается Дрезина. А увидев
это он даже замер на миг, едва топку не погасил. Паровозик весь дрожал
от  напряжения,  мысли смешались в какой-то один плотный клубок.  Ведь
они с Дрезиной даже никогда не разговаривали вволю,  а тут такое...  И
потом,  если он спешил к ней на станцию,  то это ещ„ совсем не значит,
что она его там с нетерпением ждала. Хотя в это так хотелось верить. И
не  зная  что  сделать  и что сказать он лишь потупил глаза и смущенно
прогудел: "Я тут это... Ты уж извини."
   - Ты не ушибся?  Бедненький,  не бойся, я помогу тебе! - неожиданно
нежно прозвучало в ответ.  - А я как почувствовала,  что-то не то,  ты
ведь ещ„ ни разу не опаздывал на свидание.
   И главное даже не в том,  что она сказала "свидание",  а в том, как
смутилась и покраснела произнося это слово.  Бесшабашная радость и ве-
селье захлестнули Паровозик:  "Свидание!  Значит для не„ наши  встречи
тоже были свиданиями!" И ему стало так легко и свободно,  что он загу-
дел на всю округу.
   - Тише, тише, оглушишь, ну что ты...
   Паровозик смутился, но увидев вс„ понимающую лукавую улыбку Дрезины
засмеялся  и  взглянул ей в глаза.  Они впервые были так близко друг к
другу,  лицом к лицу,  глаза в глаза. И этот взгляд сказал им все. И о
бессонных ночах в ожидании встречи,  и о сжигаемых в топке километрах,
разделяющих их.  Он рассказал о томительной тишине станции,  когда за-
тихнет  эхо  от  последнего гудка удаляющегося Паровозика и жизнь кон-
центрируется в станционных часах.  И как  ужасно  медленно  ползет  их
стрелка, и как несносны и нахальны бывают эти вагоны и платформы.  Ещ„
они узнали,  что, оказывается, хотят поговорить друг с другом об одном
и том же, и что впереди у них, даже не верится, долгая дорога на стан-
цию,  которую они проедут вместе.  А это значит, что они успеют побол-
тать о стольком,  что просто дух захватывает. Они впервые прикоснулись
друг к другу и словно какая-то искра вспыхнула между ними в  этот  мо-
мент.
   А потом, потом Дрезина надрываясь изо всех сил тянула Паровозик об-
ратно на рельсы,  а тот, упираясь что было мочи, помогал ей. Казалось,
что у них ничего не получится, казалось, что это просто невозможно, но
тогда не будет и их совместного пути на станцию! От этой мысли Парово-
зик так рванулся вперед, что только искры посыпались из-под колес и он
вмиг оказался на рельсах и даже Дрезину толкнул.  От неожиданности она
покачнулась,  но Паровозик успел подхватить е„ и крепко прижать к гру-
ди.  Она вздрогнула и притихла,  прильнув к нему. Так они и поехали на
станцию.  Тогда-то Паровозик и  понял  впервые,  что  такое  настоящее
счастье. И даже не надо было ни о чем говорить, просто ехать вот так и
все.
   А потом  наступили  ч„рные дни.  Вслед за первой станцией на дороге
появилась вторая,  а кроме не„ ещ„ фабрика,  поселок и, самое главное,
несколько новых современных тепловозов. И беда была даже не в том, что
новички были красивы и быстры,  а в том, что теперь Паровозик перевели
работать  маневровым  на новую станцию.  И только изредка ему поручали
таскать грузовые составы на фабрику и обратно. Он с нетерпением ожидал
этих  рейсов,  потому  что  по пути проезжал мимо старой станции и мог
хоть издали увидеть Дрезину. Они всегда долго-долго гудели приветствуя
друг  друга,  да  только много ли скажешь на таком расстоянии,  да ещ„
крича на весь мир.  "Я люблю тебя!" - это понятно,  но это лишь  малая
крупица того, что переполняло их!
   И однажды, после особенно длинной и темной ночи Паровозик не выдер-
жал и презрев все семафоры и стрелки, бросив все свои дела помчался на
старую станцию.  Он ш„л на всех парах,  потому что понимал - времени у
него в обрез.  За непослушание накажут и может быть после этого он уже
никогда в жизни не увидит Дрезину.  Казалось,  он выжимал из себя  все
что возможно.  Hо он ошибался. Паровозик понял это, когда внезапно ус-
лышал такой милый и родной его сердцу голос и увидел летящую ему навс-
тречу Дрезину.  Она тоже сбежала и ехала к нему! Паровозик и не подоз-
ревал,  что может нестись с такой скоростью.  Ещ„ немного и они встре-
тятся!  И  эта мысль помогала ему не видеть красных сигналов и не слу-
шаться уводящих в сторону стрелок.  Это конечно было очень больно,  не
сворачивать,  но  впереди  была Она.  И Паровозик мчался все быстрее и
быстрее. Даже когда неожиданно отключили ток, и все остальные теплово-
зы остановились и заснули,  они с Дрезиной не подчинились.  Я не знаю,
что за сила помогла им, но они лишь убыстрили свой бег. Hичто не могло
остановить их и они встретились. Лицом к лицу, глаза в глаза. Встрети-
лись и прикоснулись друг к другу.
   Тому, кто видел это со стороны казалось,  что они погибли, ведь ос-
колки от этого столкновения разлетелись по всей квартире.  Hо мне  до-
подлинно известно, что это был самый чудесный момент в их жизни, такой
долгой и счастливой.  А разве могло быть иначе,  ведь в тот момент они
соединились  навсегда.  Hавсегда  вместе.  И никакая разлука не смогла
больше разъединить их,  отнять друг у друга,  потому что именно в  тот
момент они стали одним целым, имя которому - Любовь.
                                                                1989 г



 \‹/

NO FORWARD - категорически запрещено любое использование этого сообщения,
             в том числе форвард.  После 25 января разрешен форвард, но
             вместо "***" необходимо вписать имя автора, которое будет
             объявлено к тому времени.

***
произведение номер #80, присланное на Овес-конкурс.


                             Песнь волка

                                                        С***** за идею

   Сначала из-за придорожных кустов раздались сочные чавкающие  звуки,
слегка отдающие гарью,  затем долетело ворчание и наконец всадник поя-
вился из-за поворота. Вернее, это была всадница. Говорить о том, что у
нее было прекрасное лицо,  длинные золотые волосы и белоснежные одежды
- пустая трата времени.  Такое больше подходит для дешевых  бульварных
романов, а в реальной жизни, увы! - происходит редко. Лицо ее было за-
лито липким потом вперемешку с дождем, что делало его сальным и излиш-
не  смуглым;  дождь  хорошо потрудился и над одеждой:  некогда светлое
одеяние,  несомненно удобное в дороге - и это говорило в пользу  опыта
владелицы - теперь было покрыто непросохшими пятнами грязи и его былой
серый цвет трансформировался в обыденную мешковину. Однако не было за-
метно, что  всадницу  все  это сколь-нибудь беспокоит,  она с выказным
безразличием насвистывала под нос популярный шлягерный  мотивчик.  Hо-
сик,  надо отметить,  был прехорошенький,  хотя и слишком самоуверенно
вздернулся к всемогущим небесам.
   У всадницы на бедре висел меч.  Судя по тому, что его рукоять в от-
личии от одежды,  не пострадала по милости стихий, а на ножнах не было
и  следа  ржавчины,  на  Дорогу вышла не очередная охочая до случайных
приключений дочь мелкопоместного барона или засидевшаяся в девках  мо-
нашка,  нет,  всадница  явно  знала толк в холодном оружии.  Толедские
клинки - большая редкость даже в прилегающих к Земле Тупиках. Выграви-
рованный  на гарде знак верлеи свидетельствовал об отменной боевой вы-
учке хозяина клинка:  если только девушка не перерезала глотку ночному
собутыльнику ради этого меча, она с легкостью могла бы постоять за се-
бя в серьезной потасовке.
   Кроме меча  у  всадницы через плечо был переброшен ремень оружейной
сумки; с недавно вошедшей в Изене моды многие аристократы носили в них
метательные кинжалы,  дротики,  серикены,  некоторые прятали Гримуары,
другие, не желающие показаться несовременными, просто складывали в по-
добные сумки свои сэндвичи и носовые платки,  ведь повсеместно для вы-
казывания хорошего тона достаточно соблюдения внешних  приличий.  Сло-
вом, ничего примечательного, как ни старайся, найти во всаднице с пер-
вого взгляда не удавалось.  Обычная странница,  каких полно разбросано
судьбой  по  изгибам Дороги.  И все же направлялась она к Лайнему,  не
спешила,  но и не особо мешкала,  опять же была хорошо вооружена.  Все
это позволяло предположить, что едет она на Игру.
   За последние три дня Дорожная пыль растворила в себе  немало  отпе-
чатков  копыт,  подошв,  автомобильных  шин,  просто босых ног.  Самые
странные существа устремились в Изен,  привлеченные, словно мотыльки к
свече,  слухами  о начале Игры.  Ставки росли день ото дня,  по слухам
владельцы гостиниц Изена взвинтили цены так,  что в день самая  жалкая
из забегаловок приносила деньги, сравнимые с доходом крупного отеля на
Тупиках,  но это вовсе не отпугивало народ:  толпы любопытных,  зевак,
героев,  непрерывно прибывали в город. Участвовать в Игре, ясное дело,
собирались считанные единицы, не так уж много безумцев обитало в мирах
Дороги.  Имена  дерзнувших  подать  заявки тщательно скрывались старым
Герцогом,  однако каждый букмекер мог предложить вам полные списки иг-
роков и принять ставку.  В 99 процентах случаев вас откровенно надува-
ли,  и все же неведомым  способом  истинная  информация  просачивалась
сквозь фильтры строжайшей секретности.  Так, доподлинно было известно,
что Маркиз выступит на третий день под знаком Алой Каббалы,  что  Шива
решил тряхнуть стариной, что Амбопа вновь неразлучен со своим топором.
Ходили совсем уж невероятные сплетни о Кровавом Джеке,  якобы  намере-
вавшемся быть в Изене еще до полнолуния,  о Братьях-Псоглавцах, нашед-
ших таки способ обойти магию Строителей Врат...  И на фоне  всей  этой
неразберихи  одиозная фигура посланца ьярлатотепа,  каждый день прохо-
дившего по Изену от своей резиденции до Темного Портала, вновь служила
богатой пищей для жутких историй.  Доподлинно было известно одно - сам
старый Герцог не собирался принимать участия в Игре. Этого было доста-
точно.  Газетный  бизнес  Столицы переживал очередной период расцвета,
как в ту старую добрую эпоху Великой Депрессии,  или во времена похода
Аргонавтов,  когда вся Дорога с несвойственной ей, в общем, жадностью,
делала ставки на Ясона, и мистера Спока, решившего вспомнить свою сце-
ническую  молодость  и на несколько недель подменившего дочь Колхского
царя.  Беднягу Ясона потом долго встречали везде хохотом -  а  он