с не подслушали. Через несколько минут пришел Тун Ган  с Тиата-ов --  все,
кому я  мог  доверять,  были  в сборе. Слуги уже  собрали  вещи  Джанай  и я
приказал им перенести их во  дворец. Таким образом я на  время  избавился от
них.
     Как только  они ушли, мы  с Джанай, Тун Ганом  и  Тиата-ов  поспешили в
кабинет. Там нас уже ждали остальные. Я объяснил им, как собираюсь бежать из
Морбуса,  и спросил,  все  ли согласны идти со мной.  Каждый заверил,  что с
радостью покинет Морбус, однако Ситор высказал сомнение, что побег возможен.
     -- Каков твой план? -- спросил он.
     -- Я обнаружил подземный ход,  который ведет за пределы города.  Именно
там и были Рас  Тавас  и Дотар  Соят, когда они бежали из города. Сейчас они
пробираются в Гелиум, и вы можете  быть уверены, что Дотар  Соят вернется  с
флотом военных кораблей и воинами, чтобы освободить меня из Морбуса.
     -- Неужели Дотар Соят будет освобождать  какого-то хормада? -- Тиата-ов
скептически ухмыльнулся.
     -- И как Дотар Соят,  бедный  пантан,  убедит джэддака Гелиума  послать
военный  флот в  Тунолианскую  топь  для освобождения хормада? --  продолжил
Ситор.
     --  Готов признать, что все это кажется невероятным. Но это потому, что
вы знаете далеко не все, и пока что я не могу вам изложить все факты.  Но  я
могу сказать твердо: Дотар  Соят  приведет флот из Гелиума, потому что он  в
действительности не кто иной, как Джон Картер, Военачальник Барсума!
     Это заявление  ошеломило  их, но когда я рассказал,  зачем  он прибыл в
Морбус, они поверили мне. Правда, Тиата-ов  все никак не  мог  понять, зачем
Владыке  беспокоиться о судьбе хормада и  даже вести военный  флот  для  его
освобождения.
     Я  видел, что сделал ошибку,  заговорив  об  этом, но  мне было  трудно
забыть о  том, что я это не я,  а хормад.  Я для себя всегда  был  Вор Даем,
дворянином   из   могущественного  Гелиума.  Для  других  же  я  был  просто
Тор-дур-баром, хормадом Морбуса.
     -- Возможно,-- пошел  я на попятную,-- я что-то не  так понял, когда он
сказал, что вернется: конечно, он вернется за Вор Даем. А что касается меня,
то мы с Вор Даем друзья.
     -- Почему ты  думаешь, что он освободит всех нас? -- спросил  Пандар из
Фандала.
     -- Он освободит каждого,  о ком попросит Вор  Дай, а это значит,  о ком
попрошу я, так как Вор Дай мой друг.
     --  Но Вор Дай исчез,-- сказал Ган Хад из Тунола.-- Никто не знает, что
стало с ним. Возможно, он мертв.
     -- Ты  не  говорил  мне этого, Тор-дур-бар!  -- воскликнула Джанай. Она
повернулась к Ситору: -- Может, это хитрость хормада, чтобы заполучить нас.
     -- Но я сказал тебе, что он исчез,-- сказал я.
     --  Ты не  говорил, что  все уверены в  его  смерти. Ты сказал,  что не
знаешь, где он. И теперь ты можешь  сказать с уверенностью, что Джон  Картер
вернется за нами. Как это понимать?
     -- Если ты  хочешь жить, ты должна доверять мне,-- рявкнул я. --  Через
несколько минут ты увидишь Вор Дая и поймешь, почему он не приходил к тебе.
     Я  совсем  потерял  терпение.  Они  высказали  свои подозрения  в самый
неподходящий  момент,  когда  нельзя было терять  времени, когда  нужно было
бежать, пока Эймад не спохватился.
     -- И вот опять,--  сказала Джанай.-- Ты уверял,  что не знаешь, где Вор
Дай, а теперь говоришь, что я увижу его через несколько минут.
     -- Было время, когда  я не знал, где  он.  Но затем я нашел  его, но не
решился сказать тебе об этом. Вор Дай сейчас в таком положении, что не может
помочь  тебе.  Только  я могу  это  сделать.  К  несчастью, чтобы  наш  план
осуществился, тебе придется узнать, что произошло с Вор Даем. Но мы потеряли
зря  много времени. Я иду,  и ты следуй за мной.  Я  друг  Вор  Дая и обязан
помочь тебе бежать. Остальные могут поступать, как хотят.
     -- Я иду с тобой,-- сказал Пандар.-- Хуже, чем здесь, не будет нигде.
     Все они  решили идти  со  мной. Ситор весьма неохотно.  Он  стоял возле
Джанай и что-то шептал ей на ухо.
     Вместе  с  Тиата-ов  я  пошел в лабораторию, где взял  все инструменты,
необходимые для пересадки  моего мозга  в мое тело. Ими я нагрузил Тиата-ов.
Затем я отключил мотор и собрал все трубки: без них нельзя перекачать кровь.
Все это отняло время, но в конце концов мы были готовы идти.
     Я был уверен,  что  мы  сможем уйти, не возбудив подозрений. Главное --
добраться до камеры 3--17.  Однако  наш  отряд,  состоящий из двух хормадов,
четырех красных людей  и женщины,  нагруженный  весьма странными  приборами,
привлек внимание нового смотрителя Здания Лаборатории.
     -- Куда вы  идете? -- спросил он.-- Что вы собираетесь  делать  с  этим
оборудованием?
     --  Я хочу  перенести  его  в  подвал. Там  оно будет в безопасности,--
сказал я.-- Когда вернется Рас Тавас, это все ему понадобится.
     -- Оно  в безопасности там, где находилось. Теперь  я здесь руковожу  и
если захочу перенести оборудование, сделаю это сам. Верните все на место.
     -- С каких это пор двар отдает приказания одвару? -- резко спросил я.--
Отойди в сторону! -- Затем я вместе  со своими товарищами пошел  к лестнице,
ведущей в подвалы.
     -- Стой! --  крикнул он.-- Ты  никуда не пойдешь  с этими приборами и с
этой девушкой без  приказа Эймада. Ты должен отвести девушку во дворец, а не
в подвал: у меня приказ джэддака проследить, чтобы его указания относительно
тебя и этой девушки были выполнены.
     Он окликнул  охранников.  Я  знал,  что сейчас сюда  прибегут  воины, и
сказал  своим  товарищам,  что  нам следует  поторопиться.  Мы  побежали  по
лестнице. За нами гнался преемник  и звал на помощь. А вдали уже раздавались
голоса воинов.

        "XVII"
     КОВАРНЫЙ ОСТРОВ

     Мой план, казалось,  был обречен на провал, так как если бы нам удалось
добраться до камеры 3--17, мы бы не рискнули войти в нее, чтобы не  раскрыть
места,  где мы  собирались укрыться. Однако мы зашли уже далеко и пути назад
не было. Осталось  только  одно:  сделать так, чтобы  ни  один  свидетель не
вернулся к Эймаду.
     Мы уже были в подвале и шли по главному  коридору. Мой преемник шел  по
пятам  за   нами,  но  держался   на  безопасном  расстоянии.  Крики  воинов
свидетельствовали о том, что они все еще преследуют нас.
     Я  подозвал Тун  Гана  и тихо  проинструктировал  его.  Тун Ган  быстро
переговорил  с  Пандаром  и  Тиата-ов.  Затем все  трое  свернули в  боковой
коридор.  Начальник некоторое  время  колебался, но  не пошел  за ними.  Его
интересовали только мы с Джанай, поэтому он продолжал преследовать нас.
     На  следующем  перекрестке   я  свернул  в  правый  коридор  и  тут  же
остановился, сбросив свою ношу.
     -- Мы  встретим их здесь,-- сказал я.-- Запомните  одно: если  мы хотим
выжить  и благополучно  бежать, то не  должны оставлять  в живых  никого  из
преследователей.
     Ситор  и  Ган Хад  встали со  мной рядом.  Джанай  осталась  позади,  в
нескольких шагах  от нас.  Преемник тоже остановился  и стал поджидать своих
воинов.  У  нас  не  было  огнестрельного  оружия,  так  как  материалы  для
изготовления пороха еще не были известны в Морбусе. Мы были вооружены только
мечами и кинжалами.
     Нам  не  пришлось  долго  ждать появления  воинов.  Их было десять. Все
хормады. Начальник  имел  тело красного человека. Я его хорошо знал: он  был
хитрый, но большой трус.
     -- Вам лучше  сдаться,-- сказал он.-- Возвращайтесь  обратно. У вас нет
выбора. Нас десять, вас только трое. Если вы пойдете назад добровольно, я ни
о чем не скажу Эймаду.
     Было заметно,  что  он очень  боится боя,  но  только  в бою  было наше
спасение,  шанс  на  удачное  бегство. Во  дворце  Эймада  мне  и  Джанай не
приходилось  ждать  ничего  хорошего.  Я  притворился,  что  обдумываю   его
предложение, стараясь выгадать время, и  вскоре  увидел Тун Гана, Пандара  и
Тиата-ов, бесшумно приближающихся к воинам сзади.
     -- Пора! --  крикнул я, и  они втроем бросились на врагов. И тут  же я,
Ситор и  Ган Хад  кинулись  на них спереди. По численности они  превосходили
нас, но шансов  на победу у них не было. Разумеется, неожиданность нападения
привела их в смятение, но решающим  фактором была моя сверхчеловеческая сила
и  длинная рука,  вооруженная  мечом. Но  они вскоре поняли, что дерутся  за
спасение своих жизней, и отчаяние придало им сил. Они сражались яростно, как
крысы, загнанные в угол.
     Я  видел,  как упал Тиата-ов  с расколотым черепом, был  ранен  Пандар,
убивший, однако,  своего противника.  Тун  Ган прикончил  двоих, а Ситор,  к
моему разочарованию, старался  держаться сзади и не рисковать собой. Но мы и
не нуждались в нем.  Мой меч  рубил противников одного  за другим. Их черепа
трескались  от ударов,  как гнилые орехи, и, наконец,  остался  только  один
противник -- сам начальник, который во время  сражения благоразумно держался
в стороне. Теперь,  вскрикнув, он попытался бежать, но Тун Ган преградил ему
путь. Блеск  стали,  короткий  крик, и  вот  Тун  Ган  выдернул меч из груди
противника и вытер его о волосы поверженного врага.
     Коридор был залит кровью, возле стен валялись обезглавленные  тела. То,
что произошло  дальше, я предпочитаю не  вспоминать,  но это было необходимо
сделать -- уничтожить их мозг, чтобы считать себя в безопасности.
     Я приказал Тун Гану взять то, что нес Тиата-ов, взвалил на себя мотор и
мы пошли в камеру  3--17. Я заметил, что Ситор все время идет рядом с Джанай
и  постоянно  что-то говорит ей.  Однако я был занят решением более насущных
проблем  и  не  придал  этому факту должного  внимания. Пока у  нас  все шло
успешно. Но  кто  мог  предсказать,  что ждет  нас дальше? Чем нас  встретит
остров,  каким образом мы будем пробираться через Великую Тунолианскую топь,
если Джон Картер почему-либо не вернется за мой?
     Я был твердо уверен, что только смерть лишит его возможности вернуться,
а  я не допускал мысли, что Владыка может умереть. Мне, как и многим другим,
он казался бессмертным. Но, предположим, он вернется без Рас Таваса.
     Эта  мысль наполнила меня ужасом и не оставила мне другой участи, кроме
самоубийства. Лучше умереть,  чем навсегда потерять Джанай! Таковы  были мои
мысли,  когда мы пришли к  камере  3--17 и  я  распахнул  дверь, впустив мой
маленький отряд.
     Когда Джанай увидела  мое тело  на  холодном столе, она  вскрикнула  от
ужаса и с яростью повернулась ко мне:
     -- Ты лгал мне, Тор-дур-бар! -- сказала она свистящим шепотом.-- Ты все
время знал, что Вор Дай мертв. Почему ты так жестоко обошелся со мной?
     -- Вор Дай  не мертв,-- возразил  я.-- Он только ждет  возвращения  Рас
Таваса, чтобы тот вернул его к жизни:
     -- Но почему ты не сказал мне об этом?
     -- Только я знал, где спрятано тело Вор  Дая, и чем меньше  людей знают
эту тайну,  тем лучше. Даже  тебе, кому  я доверяю, я не мог  открыть  ее. И
сейчас вы узнали ее  только потому, что путь из Морбуса лежит через  камеру,
где спрятано это тело. Я вынужден доверить вам эту  тайну, но  предупреждаю,
что никто из вас не вернется  в Морбус, пока я жив и пока тело Вор Дая лежит
здесь.
     Ситор подошел к столу, внимательно осмотрел  мое тело. Я видел, как еле
заметная  улыбка скользнула  по его  губам, и  он бросил на меня  мимолетный
взгляд.
     Я  подумал, не  догадался  ли он  об  истинном положении дел. Но  какая
разница, теперь я смогу  заставить  его держать язык за  зубами. Я совсем не
хотел, чтобы Джанай знала, что мозг Вор Дая  находится в теле  Тор-дур-бара.
Конечно, это глупо, но я не мог отделаться от мысли, что если  она узнает об
этом, то  никогда  не  сможет забыть моего уродливого  лица  и  всегда будет
мысленно связывать Вор Дая и Тор-дур-бара. Даже когда я стану снова Вор Даем
в своем собственном теле со своим мозгом.
     Джанай  молчала, обдумывая  все,  что я  сказал  о  Вор  Дае,  но потом
повернулась ко мне и сказала ласково:
     --  Прости,  что  я  сомневалась  в  тебе,  Тор-дур-бар.  Ты  правильно
поступил,  тщательно  скрывая  местонахождение  тела  Вор  Дая.  Это  мудрая
предосторожность и акт верности и преданности.

        "XVIII"
     НОЧНОЙ ПОЛЕТ

     С  чувством облегчения я  вел отряд по длинному  туннелю  на каменистый
остров.  Как нам выбраться с острова -- это проблема  будущего.  Я надеялся,
что из Гелиума прилетит Джон Картер  с флотом для нашего освобождения. И все
же где-то в глубине  души у меня притаился страх: а вдруг Джон  Картер и Рас
Тавас  не смогли пересечь  дикую топь и не добрались до флайера, спрятанного
близ Фандала.
     На острове водились птицы, белки, росли фруктовые деревья, орешник. Все
это,  а также  рыба, которую  мы ловили, составляло нашу пищу. Так что мы не
голодали.  Для Джанай  я  построил  хижину,  чтобы  она  могла  наслаждаться
уединением. Остальные спали под открытым небом.
     Маленький  остров был холмистым, и мы устроили  свой лагерь  во впадине
между холмами, чтобы нас не было видно из города. Я начал строительство двух
лодок.  Одну, маленькую,  которая могла  бы  вместить  троих  и  достаточное
количество пищи, и  вторую, большую, так  как я  решил взять  тело Вор Дая и
оборудование с собой,  если мы  не дождемся  возвращения Джона Картера и нам
придется самим совершить опасное путешествие через топь.
     Все  это  время  Ситор  часто  находился  в  обществе  Джанай.  Он  был
привлекателен,  разговорчив,  и  я   понимал,  что  Джанай   может  находить
удовольствие в его обществе. И все же муки  ревности терзали меня. Ситор был
близок с Пандаром из Фандала, так что наш маленький коллектив раскололся  на
две партии. Пандар, Ситор и Джанай -- с  одной стороны, Ган Хад, Тун Ган и я
--  с  другой. Между  нами не  было столкновений, но  такое разделение  было
неестественным.
     Ган  Хад был тунолианин,  а Тунол и Фандал вечные враги, так  что между
Ган  Хадом и Пандаром не  было  ничего  общего.  Тун  Ган с  телом  красного
человека  и  мозгом  хормада  и  я,  с  мозгом  человека  и  телом  хормада,
чувствовали  некоторую близость, так как понимали,  что остальные в  глубине
души считали нас существами, лишь немного  отличавшимися от низших животных.
Могу  вас заверить, что уродливое  тело, вроде  моего,  может вселить в  его
обладателя  комплекс неполноценности. Тун  Ган,  хоть и имел  тело убийцы из
Амхора, чувствовал себя примерно так же, как и я.
     Несколько  недель   понадобилось  нам  для  постройки  лодок,  а  затем
вынужденное  бездействие  тяжким  бременем  легло на  нас.  Стали  возникать
недоразумения.  Ситор настаивал на  том, чтобы  мы  сейчас  же отправились в
путешествие, но я хотел  еще подождать: ведь если Джон Картер жив и добрался
до Гелиума, он  вернется  за мной. Пандар присоединился к Ситору, но Ган Хад
был на моей стороне. Он знал, что если мы доберемся до Фандала, то наверняка
станем пленниками. После долгих переговоров я склонил на свою сторону  и Тун
Гана. И, к своему большому удовольствию, -- Джанай.
     -- Мы  не должны уходить,-- сказала она,-- пока тело  Вор  Дая остается
здесь. А Тор-дур-бар не возьмет  его, пока у  него остается  хоть  маленькая
надежда на помощь из Гелиума.
     -- Однако я думаю,-- обратилась она ко мне,-- что ты совершаешь ошибку:
ты должен  прислушаться к  мнению  Ситора. Ведь он красный человек с  мозгом
красного человека.
     Ситор присутствовал при этом разговоре, и я видел, как он бросил острый
взгляд на меня. И снова я подумал, что он догадывает о том, что мозг Вор Дая
находится  в теле  хормада. Я надеялся, что  он не поделится подозрениями  с
Джанай.
     -- Может,  Ситор  и мыслит  как  красный человек,-- сказал я.--  Но  он
думает  только  о  своих интересах. Мой мозг пусть менее развит, но зато  им
владеет одно  желание -- сделать все, что можно, для Вор Дая и тебя, Джанай.
Я не уйду с острова до тех пор, пока не вернется Джон Картер, если, конечно,
меня не вынудят обстоятельства. В противном случае я буду оставаться  здесь,
пока  есть  хоть  минимальная  надежда на возвращение Джона  Картера  и  Рас
Таваса. И я не позволю уйти тебе, Джанай. Остальные могут делать, что хотят.
Но я обещал Вор Даю, что буду защищать тебя, а как смогу я это сделать, если
отпущу в опасное  путешествие  по  Великой  Тунолианской топи  во враждебный
Фандал?
     -- Я сама себе хозяйка,-- сердито  возразила Джанай.-- И я уйду отсюда,
если захочу. Никакой хормад не имеет права диктовать мне условия.
     -- Она права,-- сказал Ситор.-- Ты не можешь вмешиваться,
     -- И  тем не менее я вмешиваюсь. Она останется здесь со мной, даже если
для этого мне придется применить силу. А силы у меня, как ты знаешь, хватит,
чтобы удержать ее.
     Вот  какие у  нас сложились  отношения. Ситор,  Пандар  и Джанай теперь
проводили много времени вместе, о чем-то тихо беседуя и заботясь,  чтобы  их
не подслушали.
     Я  думал,  что  они  только  сплетничают  обо  мне. Конечно,  мне  было
неприятно, что Джанай  переметнулась в лагерь  моих  противников, но  от  их
секретных  разговоров я не  ждал  ничего  особенного и был  уверен, что  мне
удастся настоять на своем, ибо это был самый безопасный путь на свободу.
     Ситор и Пандар стали устраиваться на ночлег подальше от того места, где
спали я, Ган Хад и Тун Ган. Они как бы старались  показать,  что не имеют  с
нами  ничего общего.  Это  меня  вполне устраивало,  так  как  я  постепенно
невзлюбил их.
     Однажды вечером после рыбной ловли ко мне подошел Тун Ган, присел рядом
на корточки и сказал:
     -- Я кое-что подслушал сегодня. Это может заинтересовать тебе. Я спал в
кустах на берегу и в это время пришли  Ситор и Джанай.  Они уселись рядом  с
моим кустом. Очевидно, они обсуждали тебя, и Джанай сказала:
     -- Я уверена, что он предан Вор Даю и мне. Правда, его решение остаться
здесь  и  ждать  -- ошибка. Но  что может предложить глупый хормад  с  таким
ужасным телом?
     --  Ты ошибаешься,-- сказал  Ситор,-- у него в голове только одна мысль
--  обладать  тобой.  Я  давно  это  знаю, но не  хотел  говорить,  чтобы не
причинять тебе боль. Вор Дай, которого ты знала, никогда не будет живым. Его
мозг удален и уничтожен, а Тор-дур-бар спрятал и хранит тело Вор Дая, ожидая
возвращения Рас Таваса, который вложит мозг хормада Тор-дур-бара в череп Вор
Дая. Тогда он в новом обличье красного человека надеется  завоевать тебя. Но
то будет не Вор Дай, это будет хормад с телом человека.
     -- Как ужасно! --  воскликнула Джанай.-- Этого не может быть! Откуда ты
все это знаешь?
     -- Эймад  сказал мне.  Тело  Вор Дая Тор-дур-бар получил  в  награду за
услуги,  которые  он оказал джэддаку. И Тор-дур-бар настоял, чтобы  мозг Вор
Дая был уничтожен.
     -- И что же ответила Джанай? -- спросил я,-- Она не поверила, правда?
     --  Она поверила,-- ответил  Тун  Ган.-- Потому  что  сказала,  что это
объясняет  многие  несообразности,  которые раньше  она не  могла  понять. И
теперь  она  понимает,  почему  ты,  хормад,  проявляешь  такую  преданность
красному человеку.
     Я был в ярости, но  понимал, что удар  Ситор нанес мастерски. Его слова
логически  объясняли мое  поведение:  и  это  несколько странное  стремление
хормада во  что бы то ни  стало защитить тело  красного человека,  и попытки
непременно  удержать  при  себе  прекрасную девушку, потому  что  в  обличье
красного человека у него появлялась надежда завоевать ее благосклонность.
     -- Ты понимаешь, что  за  этой  крысой надо присматривать,-- сказал Тун
Ган.
     -- Я не  собираюсь  это терпеть. Завтра я заставлю его  проглотить свои
слова. Я скажу всем правду, которую Ситор  подозревает, но эта правда удивит
Джанай.
     Я долго не спал в  эту ночь, думая, какова же  будет  реакция Джанай на
мои слова, что она скажет, что подумает,  как поступит, когда я скажу, что в
черепе хормада  скрывается мозг Вор Дая. Наконец я уснул и спал очень долго.
Разбудил  меня Ган Хад из Тунола. Он  грубо встряхнул  меня и когда я открыл
глаза, то уви