о-то неживое.  Голова была также повернута лицом на север.
В свободе мышления чувствовалось, что эта голова судит просто по-чело-
вечески, не учитывая тот фактор, что я, если и совершал недочеловечес-
кие поступки, то по причине своей болезни и недопонимания людей. Обду-
мав всю накопленную информацию, голова растворилась в воздухе.
     Я был ошарашен и нет. Чувствовалась какая-то взаимосвязь этой го-
ловы и моего тела.  Начало из моего тела эта голова брала из моей гру-
ди. Ужас был от того,  что теперь я понятия не имел, как я избавлюсь от
такого огромного мыслителя,  прикрепленному к моему телу. Раньше я ви-
дел голову Павитрина у себя над правым полушарием, одним или двумя ка-
нальцами, прикрепленную к моей голове,  но я не представлял,  что  она
может вырасти  до  таких  размеров и подавлять меня своим мышлением.  Я
чувствовал, что, может быть, это я, обдумывая факты и свои поступки гла-
зами Павитрина, провоцирую отрицательную энергию от этой головы в свой
адрес. Но это обдумывание было бессознательным, и я не мог думать иначе.
     С другой стороны,  если я носил на себе такого его двойника,  где
была гарантия,  что этот двойник не подчиняется своему пробразу по за-
кону параллельности  происходящего  Эйнштейна.  То есть Павитрин мог и
так бессознательно для себя воздействовать на меня.
     Я чувствовал себя ничтожеством,  окруженным такими силами. Тем не
менее имя Павитрина требовало,  чтобы я против этих сил восставал.  Я
усиливал свои  тренировки.  Я тренировался так,  как тренируются герои
восточных боевиков, перед тем как идти сводить счеты  со  своими  смер-
тельными неприятелями. Я тренировался, едва появлялась свободная минута
или какая-нибудь группа мышц освобождалась от усталости. Через год таких
тренировок у меня стало вырабатываться чувство, потрясшее меня. Я подумал -
ту ли профессию я себе выбрал. Может быть стоило пойти куда-нибудь
в акробатическую школу, в цирк, чтобы за любимое дело еще и получать деньги.
Учительство меркло перед моей любовью к моему телу.

Поднявшись до высот духа, с высоты которых можно было уже не тратиться
на чувства и эмоции при общении с людьми - эманации при закрытости ду-
ши  и так шли такими,  что люди не могли их отличать от открытой души,
Павитрин понял, что можно жить одним рассчетом, не тратясь на какую-то
там  душу. То  есть энергию своей души в общении он не отдавал. Будучи в
духе единым с ним, моя правая половина тела жила с его энергетическими
принципами  едино. То есть первые,  проявляемые мной эмоции,  которые я
проявлял от себя,  не проходили сквозь мое правое полушарие  и  правый
бок,  пока  чувство  неудобства не выталкивало говоримое мной из этого
энергетического скафандра. Теперь мне стало понятным, почему он послед-
нее время старался говорить односложно. Экономил душу. Ничего удивитель-
ного.

      Тело желаний каждого из человека, занимающее верхнюю часть моей
головы  параллельно с чувством присутствия там филиалов великих посвя-
щенных,  несло свою Карму. Филиалы великих посвященных,  например  тоже
отражали черты характера своих владельцев. Вспоминая Б.Ш.Раждниша, час-
то я ловил себя на мысли,  что оправдываю многое, говоримое собой тем,
что Ошо тоже был язвительным. Особенно это проявлялось, если я в разго-
воре делал ссылки или цитаты из учений Учителей. Но тела моих близких и
знакомых  были не менее интересны,  чем филиалы Великих. Стоило перейти
сознанию в другую часть головы, как я начинал думать совсем другим об-
разом. Сам  расклад мысли был другим. Сейчас я начал уже узнавать в чьем
филиале я нахожусь,  и как мне вести себя правильно как внешне,  так и
чтобы  не причинить себе боль. Ведь если вести себя с человеком так как
ведет себя он -это ведь не значит что правильно, или что он примет это
-если бы я вел себя с близкими их же поведением. Это было сплетение чу-
жих Карм,  соединившихся в моей голове. Как от них избавиться  -если  я
начинал думать -заходил ум за разум.

     Лазарев помимо акцента на энергетику дал мне еще два понятия, ко-
торые оказали мне  неоценимую  помощь  в  понимании  происходящего  во
мне:"открытая" и "закрытая" Кармы. Прочитав их,  я сразу понял,  что он
имеет в виду, так как мое правое полушарие и бок жили закрытой Кармой,
в  то  время  как моя душа была открытой. Она занимала место чуть левее
позвоночника -сагиттальной плоскости тела. Дальше влево шел филиал  ма-
тушки,  жившей  или стремившейся к закрытости или закрывающей свою ду-
шу. По крайней мере умеющей это делать. Мое положение мне стало  вырисо-
вываться  незавидным: душа зажата между двумя закрытыми филиалами.  Те-
перь на тренировке, качаясь на тренажерах=, я начал физически чувство-
вать все свои ошибки в прежних накачиваниях мышц.  Качаясь на тренаже-
рах,  я брал за основу общее чувство мышц,  вместо того чтобы смотреть
на конкретную работающую мышцу или группу мышц и делать целиком созна-
тельной только ее или их. Когда я прокачивал,  полагаясь на общее чувс-
тво,  в свое тело я вкачивал и тела эмоций Павитрина, которые росли во
мне ничуть не уступая моей половине тела и продолжали  подавлять  мое,
продолжая создавать мне прежние проблемы. Концентрация же на конкретных
мышцах напомнила мне о страхе,  который присутствовал,  если раньше, я
пытался так концентрироваться. Тело эмоций Павитрина, составляющее под-
сознание "мышц" или отделов психики,  отвечающие  за  подсознание  при
полной концентрации на чем-то своем конкретном, подсознательно отпуги-
вало мое внимание. Просто не хотелось так концентрироваться,  и я делал
так  как  хотелось,  не зная как нужно. Сейчас же полная концентрация в
покое на конкретной мышце или мышцах,  понятно,  развивала  только  ее
вкупе  с только моими отделами психики,  замыкая психо-физиологическую
цепь и способствуя росту только моего в моем теле. Чувство разомкнутос-
ти тел своего существа,  промелькнувшее во время напряжения при выпол-
нении упражнения в щиколотке правой ноги само показало теперь  куда  и
на  что следует направлять свое внимание,  всколыхнув мне одновременно
чувства показом прошлых моих ошибок в концентрации внимания.  Одновре-
менно  я следил за тем какие упражнения ведут к разрыву полости своего
сознания. В основном это были упражнения, связанные с широкими движе-
ниями  рук  по вертикали.

     Пробивание своей  полости  сознания сопровождались видениями нес-
кольких слоев,  возникших над моей головой. Сразу сознание наполнилось
эманациями, к которым я прислушался. Сейчас изучать их было интересно.
Стало понятным почему я отлеживался до накопления энергии в 1990  году
после разрыва с Ирой. Отдав массу сил, я переживал спуск сознания, ко-
торое было подавлено эманациями тех,  с кем у нас было  непонимание. По
мере  накопления  сил,  сознание  просветлялось  и поднималось на свое
прежнее местонахождение.

                       Страхи.
     По происхождению страхи бывают 4 видов.
     1. Инстинкт самосохранения - когда сила обстоятельств,  продавли-
вая  духовное (тело человека,  животного или растения) вызывает у него
обратную (защитную) реакцию.  При устойчивости психики по мере  выхода
из  ситуации у этого существа исчезает и страх как психическое пережи-
вание.  Остается только память о случившемся и пережитых чувствах.
     2. Внушенный - привитый,  имеющий энергетическую основу, передан-
ную от другого человека или живого существа. При этом этот страх может
быть  как  привитым сознательно тем человеком,   кого он хочет напу-
гать,  так и принятым испугавшимся бессознательно от испугавшегося до-
нора  этого  страха, чем-то похоже на стадный страх животных.
     3. Механический - это синтез первого и второго страхов, однако от
первого его отличает то, что он живет долго, так как его источник- че-
ловек или существо продолжают жить,  а реципиент - человек его приняв-
ший  -  носить на себе частичку поля этого существа,  которая время от
времени продолжает тревожить подсознание  реципиента.  Возникает  этот
вид  страха от сжатия полем реципиента при выражение ему презрения до-
нором этого страха.  При этом психикой донором  происходит  "вливание"
презрительной психической энергией реципиенту, силы которого парализу-
ются,  если он открыт душой и не имеет защиты. Происходит как бы двой-
ной эффект внушения страха.  Или даже тройной, так как страх в однажды
его пережившем уме уже, как правило, не исчезает. Этот вид страха внуша-
ется независимо от расстояния между донором и реципиентом.
     4. Четвертый вид страха - бессознательный.  Он переживается людь-
ми.  От  природных  или  общественных  катаклизмов также независимо от
расстояния,  если душа человека не пребывает в полном покое.  По своей
сути - это первый из описанных вид страха.

     Так как  душа  беспрестанно  "омывает"  тело,  а в духе едино все
чувство голода у человека возникает в основном из-за оголенности неко-
торых  участков физического тела.

     Однажды в городе я встретил Николая Григорьевича Оноприенко -мое-
го тренера по спортивной гимнастике,  когда я учился  еще  в  школе. Он
также  тренировал ребят в ДЮСШ и пригласил меня ходить к ним на батут.
Первые 2 тренировки прошли у меня без приключений с полным  удовлетво-
рением. Жизнь  вне  зала  шла ровно вверх и несмотря на то,  что каждый
день заваливал меня новизной и информацией,  срывов не было.  Понятно,
что до многих воспитанников Николая Григорьевича мне было далеко, но я
не падал духом. Они,  кого я спрашивал,  не скупились делиться со  мной
опытом.  Однако, когда я пришел на тренировку с разомкнутым полем -пе-
режил все "прелести" такого состояния.  Предыдущая натянутость поля  и
чистота  сознания  автоматически  очищала  его от каждого выполненного
элемента и заканчивая последний,  я уже был готов к  выполнению  ново-
го.
     Сейчас же самоосознание тянулось. Зрительный образ выполняемого эле-
мента подобно папье-маше пластиной накладываясь на одно  из  полушарий
чаще  всего  левое тянулся за ним вслед за движением тела. Два-три эле-
мента и приходилось напрягаться счищая с поля зрения эти образы и  на-
чиная  концентрироваться  на  выполняемом  упражнении, в то время как в
норме выполняешь упражнения расслабленно, концентрируясь лишь в  момент
касания  батута или при выполнении нового элемента. Тут же в голову на-
чинали лезть совершенно другие мысли:а что если эти  полевые  пластины
все слезут с моей головы и моя голова обнажится в воздухе какой-нибудь
своей частью? Что от этого может быть? И может ли быть это  вообще?  По-
нятно,  что все эти мысли я начинал усиленно отгонять, так как об этом
я мог подумать и после, а сейчас важен был батут. Но если бы они совсем
не несли элемента возможной реальности. И где была гарантия,  что заду-
мавшись над очередной или не успев переключить увязшее на отгоне  мыс-
лей внимание ты не придешь на батут на голову? Однако я напрягался изо
всех сил. Если моя сущность - духовной природы, то голова от поля тео-
ретически никак не могла освободиться. Мне было просто интересно узнать
чем  закончится  все это,  если я буду продолжать выполнять упражнения
несмотря ни на что. Закончилось это тем, что я перестал управлять мыш-
цами шеи. Они также начинали подчиняться мне лишь при обращении мной на
них своего внимания. При толчке после  очередного  приземления  голова,
как безвольно, падала на грудь, я ее поднимал, изо всех сил концентри-
руясь на действии,  которое  продолжало  развиваться. Оттолкнувшись  от
поднятия головы, внимание переключалось на свой имидж в глазах окружа-
ющих и импульс энергии шел туда. В конце концов меня остановил  контакт
моего  сознания  с  сознаниями на меня смотрящих -для этого достаточно
было одного сознания Николая Григорьевича,  потому что так  прыгать  в
этом  зале  было  просто стыдно. Я это чувствовал. Мое тело стало облеп-
ляться сгустками отношения,  которое я вызывал  своими  движениями.Мне
так казалось. Я ведь еще пытался расслабляться. В конце концов я просто
остановился, почувствовав свою несостоятельность.
     Однажды я чувствовал себя достаточно уверенно. Внезапно я почувс-
твовал,  что мышцы опять перестают мне подчиняться. Опять голова  стала
падать мне на грудь, а я перестал контролировать тело так, как хотел. В
первое мгновение я, привыкнув ощущать себя расслабленным, подумал, что
это  я чересчур расслабился. Начав напрягаться я,  однако,  понял в чем
дело. Николай Григорьевич, смотревший до этого на меня и сидевший рядом
с батутом на скамейке, теперь смотрел в другую сторону, а на моем поле
в районе левой щиколотки вместе со мной прыгал огромный ком его  отно-
шения  к моим "грязным" (не прямым) ногам,  и в конечном счете ко мне,
размыкая целостность моего  поля  и  лишая  меня  возможности  продол-
жать. Его  отношение к "чистоте" -прямизне ног при выполняемом упражне-
нии, понятно, было намного выше моего. Я сразу стал вспоминать почему я
в  свое время бросил гимнастику. Слыша,  как он требует от своих воспи-
танников чистоты исполнения и сам расстраивается  от  их  непослушания
или их неспособности пока понять на себе что от них требуется, я вспо-
минал что меня больше всего ранили именно его жесткость  требования  и
его расстраивания. Я сам начинал расстраиваться и теряться, если упраж-
нение не получалось снова. Я чувствовал себя неудачником. Сейчас я пони-
мал откуда у меня тогда возникало это чувство.

     Весной во дворе ко мне подошли двое парней,  один из которых  был
Олег Гундарев.  Он был обо мне хорошего мнения и принес мне пачку жур-
налов по бодибилдингу,  поразив меня радушностью.  Это была моя мечта.
Если достичь Бога -значит достичь своей макушки,  как говорила таблица
из книги Д.Лилли "Центр циклона",  бодибилдинг бы мне в этом помог.  В
любом  случае  прокачка  всех групп мышц обещала мне убрать из психики
болезненные ткани, в том числе рассосать подобные болезненно настроен-
ные  филиалы  близких,  так как эти ткани в первую очередь принадлежат
моим тканям мозга,  соединенным с моими мышцами,  а не этим  филиалам.
Также  я  стал понимать проблемы мужчин,  могущих заявить,  что смогут
убить человека,  если это будет надо или жену,  если она изменит.  Эти
люди также сглажены.  Пока на моей психике находился маячок, отключаю-
щий мне чувства, я тоже спокойно чувствовал, что смогу убить человека,
если  мне  будет  нанесен непоправимый моральный ущерб с плевком в ду-
шу. Сейчас, когда бодибилдингом этот маячок затянулся, мне неуютно было
вообще ставить перед собой такой вопрос.

     Я шел домой и проходил мимо завода,  куда отнес парню отшлифовать
мне ножи. Но тут вдруг словно какая-то сила подняла мою голову вперед,
подсоединившись  сверху  к моему существу как бы говоря:  "На кой тебе
эти ножи - оставь их ему".  Несколько смяв мои чувства,  желаемое.  Не
только ножей, но и тренировок с ними. Но эта сила обещала больше, и я,
не став ей сопротивляться,  пошел прямо. Дойдя до перекрестка, я пере-
шел дорогу и мог бы пойти прямо дальше,  но будучи расслабленным и до-
верившись этой силе управлять мной, вдруг повернул налево, перешел до-
рогу и пошел прямо,  подумав, было свернуть на тротуар на этой стороне
дороги. Я шел и думал, к чему бы это, и почему я сюда повернул. Непода-
леку жила знакомая девушка,  имеющая некоторую связь с высшими силами,
и я подумал было,  что может быть направление  моего  движения  как-то
связано с ней. Но что-то мне подсказывало, что ответ я получу на стан-
ции по обслуживанию жигулей,  которая находилась за углом  впереди  на
следующей улице.  Когда я вызывал у себя в голове план района, в кото-
ром и мимо которого я шел,  мои мысли притягивал образ  этой  станции.
Внезапно  повернув голову в сторону дороги,  я увидел Павитринскую се-
мерку,  меня обгоняющую. Она свернула на следующей улице. Дойдя до уг-
ла, я увидел, как Павитрин садится в машину, сделав свои дела на стан-
ции. Весь ход моих мыслей стал мне проясняться. Когда я думал идти или
не идти мне на завод,  Павитрин выехал на эту трассу в самом ее начале
и его общий настрой при выезде на прямую трассу распрямил и наполнил и
его филиал у меня в голове теми же чувствами, оттолкнув все мои желания
своим отношением.  Хотя ножи были и моей мечтой, но однажды, буквально
вскоре  после  моего заказа,  ко мне пришел Слава и сказал,  что хотел
сделать ножи,  но почти законченные заготовки без ручек  приехал  один
его знакомый к мастеру и сказав, что он от Славы забрал их и исчез. Го-
воря,  Слава как будто брал свои желания для рассказа из моей  головы,
сообщая  мне  тем самым откуда у меня возникло такое страстное желание
сделать ножи,  идя на компромисс с собой,  так как общаться с  парнем,
который  мне их делал,  после нашего прежнего недопонимания друг друга
мне не хотелось. К тому же я чувствовал, что ножи, их, так сказать пуб-
личное  изготовление,  создаст неправильный ход мыслей моих знакомых в
мой адрес,  повышая общий уровень тревожности. Меня опять как будто  во
всем этом не было. Моего эго.

     Сейчас я начал понимать почему так тяжело мне было проходить этот
участок своего существа. Потому что мое существо здесь отсутствовало. То
видение взгляда Павитрина, состоящее из двух колен говорило о том, что
он своим сознанием полностью прошел самого себя,  свою психику,  а  то
есть и свое существо, и все оно у него состоит из двух колен -старой и
новой его частей. Новая часть поднималась над старой.  Мое же  существо
не имело и одной своей полной части, несшей бы мою индивидуальность во
всей полноте. Тем не менее больше половины моего существа  состояло  из
физической и духовной плоти Павитрина. Поднимаясь по ней, по ее безза-
щитным местам,  обезличенный, я сам становился им подобным и просто не
мог сопротивляться эманациям,  идущим от них. Я становился ими. А как я
мог причинить себе вред? Все мои не только негативные  и  отрицательные
мысли  растворялись в этих местах моего существа. И во время очередного
позыва я должен был убивать в себе человеческое,  чтобы туда не  идти,
так  как там с человеком общались не во время общения,  а после.

     Если летом прошлого года я стал понимать почему "как  перед  бит-
вой,  решительной битвой" стоял "у каждого перекрестка" Эдмунд Шклярс-
кий,  то сейчас я стал понимать его еще глубже.Также как и почему  его
"имя -стершийся иероглиф".

     Это отсутствие  и  присутствие  своего  существа я пронаблюдал на
двух своих кошках -сиамской и сибирской. Когда они сидят  рядом  -  это
чудо  контрастности  духовной и физической природы.  Все эго сибирской
кошки сконцентрировано в ее взгляде,  аура же ее дышит открытостью. Ды-
шит душой.  У сиамки же во взгляде как будто бездонность. В него прова-
ливаешься. Аура ее -прозрачное и  чистое  поле.  Если  сибирская  кошка
цельна лишь для ума материалиста, то сиамка просто монолитна. Это отво-
рачивает от последних людей, которые их не понимают и боятся их, чувс-
твуя  страх и собственную неспособность дать им свое постоянство поло-
жительного отношения. Как сказала одна девушка:"Они  сильно  умные". Они
действительные умные, но не тем умом, которого так боятся люди, а сво-
ей чувствительностью. То, что обычная кошка может от нерадивого хозяина
принять  на  свой  счет с азиатской кошкой не пройдет. Всю выпущенную в
свой адрес энергию она вернет хозяину. Иначе она  просто  и  не  сможет
сделать,  так как отсутствие эго делает ее энергозависимой от содержа-
ния энергетики отношения к ней.  Обычная кошка может быть и сломленной
и поглотить какое-то количество несправедливого отношения к себе. Бесс-
трашие же азиатских кошек, также обусловленное отсутствием их эго сде-
лает  их долговременным мстителем,  если свою вину перед ними не иску-
пить. Она не пойдет против силы. Она осуществит свою месть,  когда  сила
слаба или даже просто не сконцентрирована.  Когда сиамка пришла в дом,
первое время она меня немного раздражала теми интонациями, которые она
вкладывала  в  свой голос. Два раза я не стал ее кормить несмотр