Алфея, кончающий Пилос песчаный.
        Град сей враги кругом обступили, разрушить пылая.
        Но лишь толпы их прошли подгородное поле, Афина
        Вестницей нам, от Олимпа нисшедшая, ночью явилась,
 715  Брань возвещая, и в граде пилосцев собрала не робких,
        Но беспредельно пылавших сразиться. Нелей, мой родитель,
         Мне запретил ополчаться и скрыл от меня колесницу,
        Мысля, что я еще млад и неопытен в подвигах ратных.
        Я же и так между конников наших славой покрылся,
 720  Пеший: меня на сражение так устремила Афина. -
        Есть Миниейос река, и падет она в шумное море
        Близко Арены; Денницы священной мы там ожидали,
        Конные вой, а пешие тою порою стекались.
        С оного места, со всею мы силой, с оружием в дланях,
725  В полдень пришли совокупно к священному току Алфея.
        Там, всемогущему Зевсу принесши избранные жертвы,
        Богу Алфею тельца и тельца Посейдону заклали;
         Но Афине Палладе ярмом не смиренную краву.
        После воинством целым толпа близ толпы вечеряли;
 730  И наконец опочить, но с оружием каждый, легли мы
        Вдоль по брегу Алфея; а гордые духом эпейцы
        Около града стояли уже и разрушить пылали.
        Но предстало им прежде великое дело Арея.
        Только лишь ясное солнце взошло над пространной землею,
 735  Мы наступили на них, помоляся Афине и Зевсу.
        И едва лишь пилосцы с эпейцами бой завязали,
        Первый я мужа сразил и похитил коней быстроногих
        Мулия воина; зять он Авгеаса был властелина,
        Дщери старейшей супруг, светлокудрой жены Агамеды,
 740  Знавшей все травы целебные, сколько земля их рождает.
        Мужа сего, наступавшего, свергнул я пикою медной;
         Грянулся в прах он, а я, на его колесницу вскочивши,
        Между передними стал. И надменные мужи эпейцы
        Друг перед другом побегли, увидев сражейного мужа,
 745  Конных вождя, браноносца эпеян, храбрейшего в битвах.
        Я на врагов убегающих грянул, как черная буря;
         Взял пятьдесят колесниц, и от каждой два ратоборца
         Землю грызли зубами, сраженные пикой моею.
         Я поразил бы и двух Акторидов, младых Молионов,
 750  Если бы их не отец, многомощный земли колебатель,
        Сам из сражения спас, покрывши облаком темным.
        Зевс пилосским мужам даровал и победу и славу;
         Мы непрестанно бегущих вдоль поля широкого гнали,
        Всех истребляя и пышные их собирая доспехи,
755  Коней пока не пригнали в Вупрасий, обильный пшеницей,
        Где Оленийский утес и курган, Алезийским зовомый.
        С оного поля пилосцев назад обратила Паллада.
        Там от врагов я последнего сверг, и ахейские мужи
        Вспять из Вупрасия в Пилос погнали коней быстроногих,
760  Все прославляя Кронида в богах, в человеках Нелида.
        Некогда был я таков, подвизаясь с мужами!
        Пелид же Служит своею доблестью только себе! Неуверен,
        Сам он сетовать будет, как воинство наше погибнет!
         Друг Менетид, не тебя ль наставлял благородный Менетий
 765  В день, как из Фтии тебя отпускал в ополченье Атрида?
        Мы с Одиссеем тогда, находяся в Пелеевом доме,
        Слышали в храниме всё, что вещал он, тебя наставляя.
        В дом же Палеев, богато устроенный, мы приходили,
        Рать собирая на брань по ахейской земле плодоносной,
 770  И нашли мы тогда Акторида Менетия в доме;
         Там был и ты, и герой Ахиллес, а Пелей престарелый
        Тучные бедра вола сожигал молнелюбцу Крониду;
         Стоя в огради двора, и, держа златоблещущий кубок,
        Черное оным вино возливал на священное пламя;
 775  Вы от закланного части готовили. Мы с Одиссеем
         Стали в воротах; и бросился к нам Ахиллес удивленный,
        За руки взял и в чертоги привел и, воссесть повелевши,
        Нам предложил угощенье, какое гостям подобает.
        И когда насладилися мы изобильной трапезой,
 780  Речь я устроил и вас уговаривал следовать с нами;
         Вы пламенели на брань, а отцы наставляли вас мудро.
         Старец Пелей своему заповедовал сыну Пелиду
         Тщиться других превзойти, непрестанно пылать отличиться.
         Но Менетий тебе заповедовал так благородный:
 785  Сын мой! Пелид Ахиллес тебя знаменитее родом,
        Летами старее ты, у него превосходнее сила;
         Но руководствуй его убеждением, умным советом;
         Дружески правь им; всегда он на доброе будет послушен.
        Так заповедовал старец, а ты забываешь. Хоть ныне
 790  Храброму сыну Пелея решись говорить, - не вонмет ли?
        Как то узнать? не успеешь ли, с богом, твоим убежденьем
        Тронуть в нем сердце? сильно всегда убеждение друга.
        Если ж какое пророчество душу его устрашает,
        Если ему от Кронида поведала что-либо матерь, -
795  Пусть он отпустит тебя и с тобою в сражение вышлет
         Рать мирмидонскую; может быть, светом ты будешь данаям.
        Пусть он позволит тебе ополчиться оружием славным;
        Может быть, в брани тебя за него принимая, трояне
        Бой прекратят; а данайские воины в поле отдохнут,
 800  Боем уже изнуренные; отдых в сражениях краток.
        Вы, ополчение свежее, рать, истомленную боем,
        Быстро к стенам отразите от наших судов и от кущей".

         Так говорил он - и сердце Патроклово в персях подвигнул.
        Он устремляется вдоль кораблей к Эакиду герою;
 805  Но, когда к кораблям Одиссея, подобного богу,
         Он приближался бегущий, где площадь и суд был народный,
         И кругом алтари божествам их воздвигнуты были, -
         Там Эврипил, уязвленный в сражении, с ним повстречался,
         Доблестный сын Эвемона, с стрелою, в бедре углубленной.
 810  Шел он, хромая, с побоища, пот у героя ручьями
         Лился холодный с рамен и с главы, а из раны тяжелой
        Брызгала черная кровь; но дух оставался в нем твердым.
        Видя ею, почувствовал жалость Патрокл благородный
        И, сострадая, воскликнул, крылатые речи вещая:
 815  "Ах, злополучные мужи, вожди и владыки ахеян!
        Так вы должны, далеко от друзей, от отчизны любезной,
        Плотию вашею белою псов насыщать илионских?
        Но поведай, герой, возвести мне, о Зевсов питомец,
        Рати стоят ли еще против Гектора, дивного в бранях?
 820  Или уже упадают, его укрощенные медью?"

        Быстро ему Эврипил Эвемонид ответствовал мудрый:
         "Нет, благородный Патрокл, избавления нет никакого
        Ратям ахейским! в суда они черные бросятся скоро!
        Все, которые в воинстве были храбрейшие мужи,
 825  В стане лежат пораженные или пронзенные в брани
        Медью троян, а могущество гордых растет непрестанно;
         Но спаси ты меня, проводи на корабль мой черный;
         Вырежь стрелу из бедра мне, омой с него теплой водою
        Черную кровь и целебными язву осыпь врачевствами,
 830  Здравыми; их ты, вещают, узнал от Пелеева сына,
         Коего Хирон учил, справедливейший всех из кентавров.
        Рати ахейской врачи, Подалирий и мудрый Махаон,
        Сей, как я думаю, в кущах, подобною страждущий язвой,
        Сам беспомощный лежит, во враче нуждаясь искусном;
835  Тот же стоит еще в поле, встречая свирепство Арея".

        Снова ему отвечал Менетиев сын благородный:
         "Чем еще кончится дело? и что, Эвемонид, предпримем?
         В стан я спешу, чтобы всё возвестить Ахиллесу герою,
        Что мне приказывал Нестор, страж неусыпный ахеян.
840  Но тебя я в страдании здесь, Эврипил, не оставлю".

        Рек, - и, под грудь подхвативши, повел он владыку народов
        К сени; служитель, узрев их, тельчие кожи раскинул.
        Там распростерши героя, ножом он из лядвеи жало
        Вырезал горькой пернатой, омыл с нее теплой водою
845  Черную кровь и руками истертым корнем присыпал
        Горьким, врачующим боли, который ему совершенно
        Боль утоляет; и кровь унялася, и язва иссохла.

             Гомер. Илиада. Песнь двенадцатая. Битва за стену.

        ПЕСНЬ ДВЕНАДЦАТАЯ

     БИТВА ЗА СТЕНУ

        Так под высокою сенью Менетиев сына благородный
         Рану вождя врачевал Эврипила; но битва пылала:
         Бились данаи с троянами всею их ратью; и больше
        Быть обороной данаям не мог уж ни ров, ни твердыня
 5      Крепкая, та, что воздвигли судам на защиту и окрест
        Рвом обвели: не почтили они гекатомбой бессмертных,
        Их не молили, да в стане суда и добычи народа
        Зданье блюдет. Не до воле бессмертных воздвигнуто было
        Здание то, и не долго оно на земле уцелело:
 10    Гектор доколе дышал, и Пелид бездействовал гневный,
        И доколе нерушенным град возвышался Приамов,
        Гордое зданье данаев, стена невредимой стояла,
        Но когда как троянские в брани погибли герои,
        Так и аргивские многие пали, другие спаслися,
 15    И когда, Илион на десятое лето разрушив,
         В черных судах аргивяне отплыли к отчизне любезной,
        В оное время совет Посейдаон и Феб сотворили
        Стену разрушить, могущество рек на нее устремивши
        Всех, что с Идейских гор изливаются в бурное море:
 20    Реза, Кареза, Гептапора, быстрого Родия волны
         Эзипа, воды Граника, священные волны Скамандра
        И Симоиса, где столько щитов и блистательных шлемов
        Пало во прах и легли полубоги, могучие мужи:
         Устья их всех Аполлон обратил воедино и бег их
 25    Девять дней устремлял на твердыню; а Зевс беспрерывный
        Дождь проливал, да скорее твердыни потонет в пучине.
        Сам земледержец с трезубцем в руках перед бурной водою
        Грозный ходил, и всё до основ рассыпал по разливу,
        Бревна и камни, какие с трудом аргивяне сложили;
 30    Всё он с землею сровнял до стремительных волн Геллеспонта;
         Самый же берег великий, разрушив огромную стену,
         Вновь засыпал песками и вновь обратил он все реки
         В ложа, где прежде лились их прекрасно струящиесь воды.

        Так и Посейдаон, и Феб Аполлон положили в грядущем
 35    Вместе свершить. Между тем загоралася шумная битва
        Вкруг под ахейской стеной; загремели огромные брусья
        В башнях громимых. Ахейцы, бичом укрощенные Зевса,
        Все при своих кораблях, заключенные в стане, держались,
        Гектора силы страшась, - разносителя бурного бегства.
 40    Он же, герой, как и прежде, воинствовал, буре подобный,
        Словно когда окруженный, меж псов и мужей звероловцев,
        Вепрь иди лев обращается быстрый, очами сверкая;
         Ловчие, друг возле друга, сомкнувшися твердой стеною,
        Зверю противостоят и тучами острые копья
 45    Мечут из рук; но не робко его благородное сердце:
         Он не дрожит, не бежит и бесстрашием сам себя губит:
         Часто кругом обращается, ловчих ряды испытуя;
         И куда он ни бросится, ловчих ряды отступают:
         Так, пред толпою летающей, Гектор герой обращался,
50    Ров перейти убеждая дружины. Но самые кони,
         Бурные кони, не смели; вздымались и храпали страшно,
         Стоя над самою кручею; ров ужасал их глубокий,
         Ров, к перескоку не узкий, равно к переходу не легкий:
         Вдоль его скатов стремнины отрезные круто стояли
 55    С той и другой стороны; на поверхности острые колья
        Рядом по нем возвышались, огромные частые,сваи,
        Кои ахеяне вбили от гордых врагов обороной.
        В ров сей едва ли конь с легкокатной своей колесницей
        Мог бы спуститься; но пешие рвалися, им не удастся ль.
 60    Полидамас наконец к дерзновенному Гектору вскрикнул:
         "Гектор и вы, воеводы троян и союзников наших!
         Мысль безрассудная - гнать через ров с колесницами коней.
         Он к переходу отнюдь не удобен: по нем непрерывно
         Острые колья стоят, а за ними твердыня данаев.
 65    Нам ни спускаться в окоп сей, ни в оном сражаться не должно,
        Конным бойцам: теснина там ужасная, всех переколют.
        Ежели подлинно в гневе своем громовержец ахеян
        Хочет вконец истребить, а троянских сынов избавляет,-
         Я бы желал, чтоб над ними немедленно то совершилось,
 70    Чтоб изгибли бесславно, вдали от Эллады, ахейцы! -
        Если ж они обратятся, и храбрый отбой от судов их
        Сами начнут, и нас опрокинут на ров сей глубокий,-
        После, я твердо уверен, и с вестию некому будет
        В Трою прийти от ахеян, в отбой на троян устремлена"
 75    Слушайте ж, други, меня и советам моим покоритесь:
         Коней оставим, и пусть пред окопом возницы их держат;
         Сами же пешие, в медных доспехах, с оружием в дланях,
         Силою всею пойдем мы за Гектором; рати ахеян
        Нас не удержат, когда им грозит роковая погибель".

80   Так говорил он; и Гектор, склонясь на совет непорочный,
         Быстро с своей колесницы с доспехами прянул на землю
         Тут и другие вожди перестали на конях съезжаться;
        Все за божественным Гектором спрянули быстро на землю.
        Каждый тогда своему наказал воевода вознице
 85    Коней построить в ряды и у рва держать их готовых,
        Сами ж они, разделяся, толпами густыми свернувшись,
        На пять громад устрояся, двинулись вместе б вождями.

        Гектор и Полидамас предводили громадою первой,
        Множеством, храбростью страшной, и более прочих пылавшей
 90    Стену скорее пробить и вблизи пред судами сражаться.
         С ними и третий шел Кебрион, а другого близ коней,
        В сонме возниц, Кебриона слабейшего, Гектор оставил.
        Храбрый Парис, Алкафой и Агенор вторых предводили;
         Третьих вели прорицатель Гелен, Деифоб знаменитый,
 95    Два-Приамова сына и третий Азии бесстрашный,
        Азий Гиртакид, который на конях огромных и бурных
        В Трою принесся из дальней Арисбы, от вод Селлейса.
        Сонмом четвертым начальствовал сын благородный Анхизов,
         Славный Эней, и при нем Акамас и Архелох, трояне,
 100  Оба сыны Антенора, искусные в битвах различных,
        Но Сарпедон предводил ополченье союзников славных,
        Главка к себе приобщив и бесстрашного Астеропея:
        Их обоих почитал он далеко храбрейшими многих
        После себя предводителей, сам же всех превышал он.
 105  Так изготовясь они и сомкнувшися крепко щитами,
         С пламенным духом пошли на данаев; не могут, мечтали,
        Противостать, но в суда мореходные бросятся к бегству.

        Все тогда, как трояне, так и союзники Трои,
        Полидамаса вождя покорились совету благому.
 110  Азий один не хотел, предводитель народов
        Гиртакид, Коней оставить, у рва со своим возницею храбрым:
         Азий на бурных конях устремлялся к судам мореходным,
        Муж безрассудный! Ему не избегнуть от грозного рока;
         Нет, колесницей и конями он величаяся, гордый,
 115  Вспять от ахейских судов не воротится к Трое холмистой:
         Прежде его дерзновенного участь лихая постигла
        Медным копьем Девкалиона, славного Идоменея.
        Мчался он влево к судам мореходным, туда, где ахейцы
        С бранного поля бежали на легких своих колесницах;
 120  Правил туда он своих быстроскачущих коней; и в башне
        Там не нашел ни отворенных ворот, ни огромных запоров:
         Их растворенными вой держали, да каждый сподвижник,
        С бранного поля бегущий, укроется в стан корабельный.
        Прямо скакал он, высоко мечтающий; с ним и другие
 125  С криком ужасным летели: ахейцы, они уповали,
         Не устоят,- в корабли мореходные бросятся к бегству.
        Но малоумные! В башне их встретили двое бесстрашных,
        Сильные духом сыны копьеборцев могучих лапифов:
         Первый герой Полипет, безбоязненный сын Пирифоя;
 130  Воин второй Леонтей, душегубцу Арею подобный.
        Оба они пред высоковздымавшеюсь башней стояли:
         Словно на холмах лесистых высоковершинные дубы,
        Кои и ветер и дождь, ежедневно встречая, выносят,
        Толстыми в землю корнями широкоразмётными вросши,-
 135  Так и они, на могучесть рук и, на храбрость надеясь,
        Мчавшегось Азия бурного ждали, незыблемо стоя.
        Тою порой, как противники прями к твердыне ахейской,
        Вверх подымая щиты, подходили с воинственным криком
        Вкруг повелителя Азия, вкруг Иямена, Ореста,
 140  Азия сына Адамаса, Фоона и Эномая,
         Тою порою лапифы еще меднобронных данаев,
        Стоя внутри при воротах, суда боронить возбуждали.
        Но лишь узрели, что прямо уже устремилась на стену
        Сила троян, и ахеяне подняли крик и тревогу,-
 145  Вылетев оба они, пред воротами начали битву,
        Вепрям подобные диким, которые в горной дубраве
        Ловчих и псов нападение шумное смело встречают,
        В стороны быстро бросаясь, ломают кругом их кустарник,
         Режут при корнях деревья, стук от клыков их ужасный
 150  Вкруг раздается, доколе копье не исторгает их жизни,-
         Так у лапифов стучали блестящие брони на персях,
        Окрест врагами разимые: пламенно бились лапифы,
        Видя друзей над собой и на силы свои полагаясь.
        Те же - огромные камни с высоковздымавшейся башни,
 155  Сами себя и суда их у моря и стан защищая,
         Быстро метали; как снег ослепительный падает наземь,
        Если ветер порывистый, мрачные тучи колебля,
        Частый его проливает на многоплодящую землю,-
        Так и у них, у стрельцов, как данайских, равно и троянских
 160  Стрелы лилися из рук; под ударами камней огромных
        Глухо гудели шеломы и круги щитов меднобляшных.
         Громко воскликнул и в бедра с досады ударил руками
        Азий Гиртакид, и, ропчущий на небо, так говорил он:
         "Зевс Олимпийский, и ты уже сделался явный лжелюбец!
 165  Я и помыслить не мог, чтоб еще аргивяне герои
         Вынесли мужество наше и рук необорную силу!
        Но как пчелы они иль как пестрые, верткие осы,
        Гнезда свои положив при утесистой пыльной дороге,
        Дома ущельного бросить никак не хотят и, дождавшись
 170  Хищных селян, за детей перед домом сражаются злобно
         Так и они не хотят от ворот, невзирая, что двое,
        С места податься, пока не осилят иль сами не лягут".

        Так вопиял он; но воплям его не внимал громовержёц:
         Гектора славой украсить заботилось сердце Кронида.

175  Рати другие пред башней другою билися боем.
        Трудно мне оное всё, как бессмертному богу, поведать!
        Вдоль перед всею твердынею бой загорелся ужасный
        Каменный: духом унылые, рати ахеян по нужде
        Бились, суда бороня; омрачились печалью и. боги,
 180  Все ополчений ахейских поборники в брани троянской.

        Стали сложася лапифы на страшную брань и убийство
        Пламенный сын Пирифоев, герой Полипет копьеносный,
        Дамаса острым копьем поразил сквозь шелом меднощечный:
         Шлемная медь не сдержала удара; насквозь пролетела
185  Медь узощренная, кость проломила и, в череп ворвавшись,
        С кровью смесила весь мозг и смирила его в нападенье,
        Он наконец у Пилона и Ормена души исторгнул.
        Отрасль Арея, лапиф Леонтей, Антимахова сына
        Там же низверг, Гиппомаха, уметив у запона пикой.
 190  После герой, из влагалища меч свой исторгнувши острый
        И сквозь толпу устремившися, первого там Антифата
        Изблизи грянул мечом, и об дол он ударился тылом.
        Там наконец он Иямена, Менона, воя Ореста,
        Всех, одного за другим, положил на кровавую землю.

195  Но между тем, как они совлекли блестящие брони,
        С Полидамасом и Гектором юношей полк приближался,
        Множеством, храбростью страшный и более прочих пылавший
        Стену ахеян пробить и огнем истребить корабли их.
        Но, приближась ко рву, в нерешимости храбрые стали:
 200  Ров перейти им пылавшим, явилася вещая птица,
        Свыше летящий орел, рассекающий воинство слева,
        Мчащ