илионский, или фимиамогадатель,
        Ложью почли бы мы то и с презрением, верно б, отвергли.
        Слышал богиню я сам, пред собою бессмертную видел;
         В стан я иду, и не тщетно мне будет вещание бога.
 225  Если ж назначил мне рок умереть пред судами ахеян,-
        Рад! и пускай он меня, душегубец, зарежет, как скоро,
         Милого сына обнявши, рыданием сердце насыщу!"

        Так произнес, - и, поднявши красивые крыши ковчегов,
        Вынул из них Дарданион двенадцать покровов прекрасных, ,
 230  Хлен двенадцать простых и столько ж ковров драгоценных,
        Верхних плащей превосходных и тонких хитонов исподних;
         Злата, весами отвесивши, выложил десять талантов;
         Вынул четыре блюда и два светозарных тренога;
         Вынул и пышный сосуд, ему, как посланнику, древний
 235  Дар фракиян, драгоценность великая! даже и оной
        Старец щадить не хотел: столь сильно пылал он душою
        Выкупить милого сына. Но всех он троян приходивших
        Гневный гонял от крыльца, и грозя и поносно ругая:
         "Прочь, проклятое племя презренное! Разве и дома
 240  Мало печали у вас, что меня огорчать вы идете?
        Или вам радость, что старца Кронид поражает бедою,
        Гибелью сына храбрейшего? Скоро вы цену сей траты
        Сами узнаете; легче стократ, как не стало героя,
        Будете сами избиты ахеями! Я же, о боги,
 245  Прежде, нежели град разоренный и в прах обращенный -
        Трою святую - увижу, да скроюсь в обитель Аида!"

        Так говоря, прогонял их жезлом; от грозящего старца
        Все удалилися. Он же вскричал, сыновей порицая,
        Клита, Гелена, Париса, питомца богов Агафона,
 250  Паммона, Гиппофооя, Дейфоба вождя. Антифона,
        Храброго сына Полита и славного мужеством Дия;
         Грозно на сих сыновей и кричал и приказывал старец:
         "Живо, негодные дети, бесстыдники! Лучше бы всем вам
        Вместо единого Гектора пасть пред судами ахеян!
 255  О, злополучный я смертный! имел я в Трое обширной
        Храбрых сынов, и от них ни единого мне не осталось!
        Нет боговидиого Местора, нет конеборца Троила,
        Нет и тебя, мой Гектор, тебя, между смертными бога!
        Так, не смертного мужа казался он сыном, но бога!
 260  Храбрых Арей истребил, а бесстыдники эти остались,
        Эти лжецы, плясуны, знаменитые лишь в хороводах,
        Эти презренные хищники коз и агнцев народных!
        Долго ли будете вы снаряжать колесницу и в короб
        Скоро ли вложите всё, чтобы мог я немедленно ехать?"

265 Так говорил, - и сыны, устрашася угрозы отцовой,
        Бросились быстро и вывезли муловый воз легкокатный,
        Новый, красивый; и короб глубокий на нем привязали;
         Сняли с гвоздя блестящий ярем, приспособленный к мулам,
        Буковый, с бляхою сверху и с кольцами, слаженный хитро;
 270  Привязь яремную вместе с ярмом девятилоктевую
        Вынесли, ловко ярмо положили на гладкое дышло
         В самом конце и на крюк поперечный кольцо наложили;
         Трижды бляху ярма обмотали кругом; напоследок
        Прочее все обвязали, концы же узла подогнули.
 275  После, нося из покоев, на муловый воз легкокатный,
        Весь уложили за голову Гектора выкуп бесценный,
        Мулов в него запрягли возовозных, дебелокопытных,
        Некогда в дар подведенных владыке Приаму от мизов.
        Но к колеснице Приамовой вывели коней, которых
 280  Сам он с отменной заботой лелеял у тесаных яслей;
         Их в колесницу впрягали пред домом высоковершинным
        Вестник и царь, обращая в уме их мудрые думы.
        Тою порою приходит Гекуба, печальная сердцем;
         В правой руке царица вина, веселящего сердце,
 285  Кубок несла золотой, чтоб супруг, не возлив, не уехал;
         Стала она пред конями и так говорила Приаму:
         "Зевсу возлей, мой супруг, и молись, чтобы дал всемогущий
        В дом от врагов возвратиться, когда уже смелое сердце
        Старца тебя, против воли моей, к кораблям устремляет.
 290  Так, помолися, Приам, чернотучному Кронову сыну,
        Богу, который от Иды на всю призирает Троаду.
        Птицы проси, быстрокрылого вестника, мощью своею
        Первой из птиц и любезнейшей всех самому громовержцу;
         С правой страны чтоб слетела, и сам бы ее ты увидя,
 295  С верой в нее отошел к кораблям быстроконных данаев.
        Если ж тебе не пошлет своего посла громовержец,
        Буду тебя, мой супруг, убеждать и советом и просьбой
        В стан не ходить к мирмидонянам, как ты ни твердо решился".

        Ей немедля ответствовал старец Приам боговидный:
 300  "Я твоего не отрину совета разумного: благо
         Длани к владыке богов воздевать, да помилует нас он".

        Рек, - и прислужнице ключнице дал повеление старец
        На руки чистой воды возлиять; и прислужница быстро
        С блюдом в руках и с кувшином воды пред владыку предстала.
 305  Старец, руки омывши, кубок принял от супруги,
        Стал посредине двора и молился, вино возливая,
        На небо взор возводя; и, возвысивши голос, воскликнул:
         "Зевс, наш отец, обладающий с Иды, славнейший, сильнейший!
        Дай мне прийти к Ахиллесу угодным и жалостным сердцу;
 310  Птицу пошли, быстролетного вестника, мощью своею
        Первую в птицах, любимую более всех и тобою;
         С правой страны ниспошли; да сходящую сам я увидя,
        С верой в нее отойду к кораблям конеборным данаев!"
         Так умолял,- и услышал его промыслитель Кронион;
 315  Быстро орла ниспослал, между вещих вернейшую птицу,
        Темного, коего смертные черным ловцом называют.
        Словно огромная дверь почивальни высоковершинной
        В доме богатого мужа, замком утвержденная крепким,
        Крылья орла таковы распростерлись, когда он явился,
 320  Вправе над Троею быстро парящий. Они лишь узрели,
        В радость пришли, расцвело упованием каждого сердце.

        С живостью старец взошел в колесницу свою и немедля
        Коней погнал от преддверья и гулких навесов крылечных.
        Мески пошли впереди под повозкой четыреколесной
 325  (Ими Идей управлял, благомысленный вестник); а сзади
        Борзые кони, которых бичом Дарданид престарелый
        Гнал через город; его провожали все близкие сердцу,
        Плача по нем неутешно, как будто на смерть отходящем.
        Скоро, из замка спустяся, они очутилися в поле;
 330  Все провожавшие их возвратились печальные в Трою,
        Дети и сродники. Сами ж они не сокрылись от Зевса:
         В поле увидел он их и исполнился милости к старцу;
         И к любезному сыну, к Гермесу, так возгласил он:
         "Сын мой, Гермес! Тебе от богов наипаче приятно
 335  В дружбу вступать с человеком; ты внемлешь, кому пожелаешь.
         Шествуй и Трои царя к кораблям быстролетным ахеян
        Так проводи, да никто не узрит и никто не узнает
        Старца в ахейских дружинах, доколе к Пелиду не придет".

        Так произнес, - и ему повинуется Гермес посланник:
 340  Под ноги вяжет прекрасную обувь, плесницы златые,
         Вечные; бога они и над влажною носят водою,
        И над землей беспредельною, быстро, с дыханием ветра;
         Жезл берет он, которым у смертных, по воле всесильной,
        Сном смыкает он очи или отверзает у спящих;
 345  Жезл сей прияв, устремляется аргоубийца могучий.
         Скоро он к граду троян и к зыбям Геллеспонта принесся;
         Полем пошел, благородному юноше видом подобный,
        Первой брадой опушенному, коего младость прелестна.

        Путники вскоре, проехав великую Ила могилу,
350  Коней и месков своих удержали, чтобы напоить их
        В светлой реке; тогда уже сумрак спускался на землю.
        Тут, оглянувшися, Гермеса вестник Идей прозорливый
        Близко увидел, и так возгласил к Дарданиду владыке:
         "Взглянь, Дарданид! осторожного разума требует дело:
 355  Мужа я вижу; и мнится мне, нас он убить умышляет!
        Должно бежать; на конях мы ускачем; или, подошедши,
        Ноги ему мы обнимем и будем молить о пощаде!"

        Рек он, - и старцево сердце смутилося; он ужаснулся;
         Дыбом власы у него поднялися на сгорбленном теле;
 360  Он цепенея стоял. Эриуний приближился к старцу,
        Ласково за руку взял и вещал, вопрошая Приама:
         "Близко ль, далеко ль, отец, направляешь ты коней и месков,
        В час усладительной ночи, как смертные все почивают?
        Иль не страшишься убийствами дышащих, гордых данаев,
 365  Кои так близко стоят, неприязненны вам и свирепы?
        Если тебя кто увидит под быстрыми мраками ночи,
        Столько сокровищ везущего, что твое мужество будет?
        Сам ты не молод, и старец такой же тебя провожает.
        Как защитишься от первого, кго лишь обидеть захочет?
 370  Я ж не тебя оскорблю, но готов от тебя и другого
        Сам отразить; моему ты родителю, старец, подобен!"

        Гермесу бодро ответствовал старец Приам боговидный:
         "Все справедливо, любезнейший сын мой, что ты говоришь мне;
         Но еще и меня хранит покровительной дланью
 375  Бог, который дает мне такого сопутника встретить,
         Счастья примету, тебя, красотою и образом дивный,
        Редким умом одаренный; блаженных родителей сын ты!"
        Вновь Дарданиду вещал благодетельный Гермес посланник:
         "Истинно всё и разумно ты, старец почтенный, вещаешь.
 380  Но скажи мне еще, и сущую правду поведай:
         Ты высылаешь куда-либо столько богатств драгоценных
        К чуждым народам, дабы хоть они у тебя уцелели?
        Верно, объятые страхом, уже покидаете все вы Трою святую?
        Таков знаменитый защитник погибнул,
 385  Сын твой! В сражениях был он не ниже героев ахейских!"

        Гермесу быстро воскликнул старец Приам боговидный:
         "Кто ты таков, от кого происходишь ты, юноша добрый,
        Так мне прекрасно напомнивший смерть злополучного сына?"

        Старцу ответствовал вновь благодетельный Гермес посланник:
 390  "Ты испытуешь меня, вопрошая о Гекторе дивном.
        Часто, часто я сам на боях, прославляющих мужа,
        Гектора видел, и даже в тот день, как, к судам отразивши,
        Он побеждал аргивян, истребляя крушительной медью.
        Стоя вдали, удивлялись мы Гектору; с вами сражаться.
 395  Нам Ахиллес запрещал, на царя Агамемнона гневный.
         Я Ахиллесов служитель, в одном корабле с ним приплывший;
         Родом и я мирмидонец; родитель мой храбрый Поликтор;
         Муж и богатый и старец, как ты, совершенно маститый.
        Шесть у Поликтора в доме сынов, а седьмой пред тобою;
 400  Жребий меж братьев упал на меня, чтоб идти с Ахиллесом.
        Ныне осматривать поле пришел от судов я: заутра
        Боем на город пойдут быстроокие мужи ахейцы.
        Все негодуют они на долгую праздность; не могут
        Бранного пыла мужей обуздать воеводы ахеян".

405  Гермесу паки ответствовал старец Приам боговидный:
         "Ежели подлинно ты Ахиллеса Пелида служитель,
        Друг, не сокрой от меня, умоляю, поведай мне правду:
         Сын мой еще ль при судах иль уже Ахиллес быстроногий
        Тело его рассеченное псам разметал мирмидонским?"

410  Старцу ответствовал вновь благодетельный Гермес посланник:
         "Старец, ни псы не терзали, ни птицы его не касались;
         Он и поныне лежат у судов Ахиллеса, под кущей,
         Всё, как и был, невредимый: двенадцатый день, как лежит он
         Мертвый, - но тело не тлеет, к нему не касаются червя,
 415  Быстрые черви, которые падших в бою пожирают.
         Правда, его ежедневно, с восходом Денницы священной,
        Он беспощадно волочит вкруг гроба любезного друга;
         Но мертвец невредим; изумишься ты сам, как увидишь:
         Свеж он лежит, как росою умытый; нет следа от крови,
 420  Члена не видно нечистого; язвы кругом затворились,
        Сколько их ни было: много суровая медь нанесла их.
        Так милосердуют боги о сыне твоем знаменитом,
        Даже и мертвом: любезен он сердцу богов олимпийских".

        Рек он, - и старец, исполняся радости, быстро воскликнул:
 425  "Благо, мой сын, приносить небожителям должные дани!
        Гектор, - о если бы жил он! - всегда в благоденственном доме
        Помнил бессмертных богов, на великом Олимпе живущих;
         Боги за то и по смертной кончине его помянули.
        Но преклонися, прими от меня ты прекрасный сей кубок
 430  И, охраняя меня, проводи, под покровом бессмертных,
         В стан мирмидонский, пока не приду к Ахиллесовой куще".

        Вновь Дарданиду ответствовал Гермес, посланник Зевеса:
         "Младость мою соблазняешь ты, старел, но я не склонюся
         Дара, какой предлагаешь мне, тайно принять от Пелида.
435  Я уважаю Пелида и сердцем страшусь от героя
        Дар похищать, чтобы после меня беда не постигла;
         Но с тобою сопутствовать рад я землею и морем;
         Рад я тебя проводить и до славного Аргоса града;
         И с таким путеводцем к тебе не приближится смертный".

440 Рек, и на царских коней в колесницу вскочил Эриуний;
         Быстро и бич и бразды захватил в могучие руки;
         Коням и мескам вдохнул необычную рьяность и силу,
        И когда принеслися ко рву и стене корабельной,
        Где незадолго над вечерей стражи ахеян трудились,-
 445  Всех их в сон погрузил благодетельный аргоубийца;
         Башни запор отодвинул, врата растворил и Приама
        Ввез внутрь стены и за ним с дорогими дарами повозку.
        Но лишь предстали они к Ахиллесовой куще великой
         (Кущу царю своему мирмидонцы построили в стане
 450  Крепко из бревен еловых и сверху искусно покрыли
         Мшистым, густым камышом, по влажному лугу набравши;
         Около кущи устроили двор властелину широкий,
        Весь оградя частоколом; ворота его запирались
        Толстым засовом еловым; трое ахеян вдвигали,
 455  Трое с трудом отымали огромный замок сей воротный
        Сильных мужей; но Пелид и один отымал его быстро) -
         Те благодетельный Гермес отверз перед старцем ворота,
        Ввез дары знаменитые славному сыну Пелея,
        Спрянул на дол с колесницы и так провещал к Дарданиду:
 460  "Бог пред тобою, о старец, бессмертный, с Олимпа нисшедший,
        Гермес: отец мой меня тебе ниспослал путеводцем.
        Я совершил и к Олимпу обратно иду; всенародно
        Я не явлюсь Ахиллеса очам: не достойно бы было
        Богу бессмертному видимо чествовать смертного мужа.
 465  Ты же иди и, вошед, обыми Ахиллесу колена;
         Именем старца родителя, матери многопочтенной,
        Именем сына моли, чтобы тронуть высокую душу".

        Так возгласивши, к Олимпу великому быстро вознесся
        Гермес. Приам, с колесницы стремительно прянув на землю,
 470  Там оставляет Идея, дабы он стоял, охраняя
         Коней и месков; а сам устремляется прямо в обитель,
        Где Ахиллес находился божественный. Там Пелейона
        Старец увидел; друзья в отдаленье сидели; но двое,
        Отрасль Арея Алким и смиритель коней Автомедон,
 475  Близко стоя, служили; недавно он вечерю кончил,
         Пищи вкусив и питья, и пред ним еще стол оставался.
        Старец, никем не примеченный, входит в покой и, Пелиду
        В ноги упав, обымает колена и руки целует, -
        Страшные руки, детей у него погубившие многих!
 480  Так, если муж, преступлением тяжким покрытый в отчизне,
        Мужа убивший, бежит и к другому народу приходит,
        К сильному в дом,- с изумлением все на пришельца взирают,-
        Так изумился Пелид, боговидного старца увидев;
         Так изумилися все, и один на другого смотрели.
 485  Старец же речи такие вещал, умоляя героя:
         "Вспомни отца своего, Ахиллес, бессмертным подобный,
        Старца, такого ж, как я, на пороге старости скорбной!
        Может быть, в самый сей миг и его, окруживши, соседи
        Ратью теснят, и некому старца от горя избавить.
 490  Но, по крайней он мере, что жив ты, и зная и слыша,
        Сердце тобой веселит и вседневно льстится надеждой
        Милого сына узреть, возвратившегось в дом из-под Трои.
        Я же, несчастнейший смертный, сынов возрастил браноносных
        В Трое святой, и из них ни единого мне не осталось!
 495  Я пятьдесят их имел при нашествии рати ахейской:
         Их девятнадцать братьев от матери было единой;
         Прочих родили другие любезные жены в чертогах;
         Многим Арей истребитель сломил им несчастным колена.
        Сын оставался один, защищал он и град наш, и граждан;
 500  Ты умертвил и его, за отчизну сражавшегось храбро,
        Гектора! Я для него прихожу к кораблям мирмидонским;
         Выкупить тело его приношу драгоценный я выкуп.
        Храбрый! почти ты богов! над моим злополучием сжалься,
        Вспомнив Пелея отца: несравненно я жалче Пелея!
 505  Я испытую, чего на земле не испытывал смертный:
         Мужа, убийцы детей моих, руки к устам прижимаю!"

        Так говоря, возбудил об отце в нем плачевные думы;
         За руку старца он взяв, от себя отклонил его тихо.
        Оба они вспоминая: Приам - знаменитого сына,
 510  Горестно плакал, у ног Ахиллесовых в прахе простертый;
         Царь Ахиллес, то отца вспоминая, то друга Патрокла,
        Плакал, и горестный стон их кругом раздавался по дому.
        Но когда насладился Пелид благородный слезами
        И желание плакать от сердца его отступило,-
 515  Быстро восстал он и за руку старца простертого поднял,
        Тронут глубоко и белой главой, и брадой его белой;
         Начал к нему говорить, устремляя крылатые речи:
         "Ах, злополучный! много ты горестей сердцем изведал!
        Как ты решился, один, при судах мирмидонских явиться.
 520  Мужу пред очи, который сынов у тебя знаменитых
         Многих повергнул? В груди твоей, старец, железное сердце!
        Но успокойся, воссядь, Дарданион; и как мы ни грустны,
        Скроем в сердца и заставим безмолвствовать горести наши.
        Сердца крушительный плач ни к чему человеку не служит:
 525  Боги судили всесильные нам, человекам несчастным,
        Жить на земле в огорчениях: боги одни беспечальны.
        Две глубокие урны лежат перед прагом Зевеса,
        Полны даров: счастливых одна и несчастных другая.
        Смертный, которому их посылает, смесивши, Кронион,
 530  В жизни своей переменно и горесть находит и радость;
         Тот же, кому он несчастных пошлет,- поношению предан;
         Нужда, грызущая сердце, везде пег земле его гонит;
         Бродит несчастный, отринут бессмертными, смертными презрен.
        Так и Пелея - дарами осыпали светлыми боги
535  С юности нежной; украшенный выше сынов земнородных
        Счастьем, богатством, владыка могучий мужей мирмидонских,
        Смертный, супругой богиню приял от руки он бессмертных.
        Бог и ему ниспослал злополучие: он не имеет
        В доме своем поколения, сына, наследника царства.
 540  Сын у Пелея один, кратковечный; но я и доныне
         Старца его не покою; а здесь, от отчизны далеко,
         Здесь я в Троаде сижу и тебя и твоих огорчаю.
        Сам ты, о старец, мы слышали, здесь благоденствовал прежде.
        Сколько народов вмещали обитель Макарова, Лесбос,
 545  Фригия, край плодоносный, а здесь - Геллеспонт бесконечный:
         Ты среди всех, говорят, и богатством блистал и сынами.
        Но, как беду на тебя ниспослали небесные боги,
        Около Трои твоей неумолкная брань и убийство.
        Будь терпелив и печалью себя не круши беспрерывной:
550  Ты ничего не успеешь, о сыне печаляся; плачем
        Мертвого ты не подымешь, но горе свое лишь умножишь!"

        Сыну Пелея ответствовал старец Приам боговидный:
         "Нет, не сяду я, Зевсов любимец, доколе мой Гектор
        В куще лежит, погребенью не преданный! Дай же скорее,
555  Дай сим очам его видеть! а сам ты прими искупленье: