амешательство.  Чтобы отвлечь
неприятеля, Фридрих велел открыть  перед  ним свой обоз. Когда наступавшие с
жадностью бросились грабить его,  король  стремительно напал на  левое крыло
австрийцев  и  разгромил  его.  Этим   ловким  маневром  он  выиграл  битву.
Победителям досталось  множество пленных и  пушек. Новое поражение заставило
венский кабинет подумать о мире. В  июне был  подписан  договор, по которому
Мария Терезия  уступила  Фридриху Силезию и графство Глац. Но это соглашение
не было  окончательным.  В  следующие  два года австрийцы одержали несколько
громхих побед над  баварцами и французами. Обеспокоенный Фридрих в  1744  г.
вновь вступил в войну й  вторгся  в Чехию.  В то  же время Людовик XV  начал
наступление в Нидерландах. В сентябре  пруссаки после жестокой бомбардировки
овладели  Прагой.  Но  на  этом  их  успехи  кончились.  Чехи начали  против
неприятеля  упорную  партизанскую  войну.  Провиант  и  фураж доставлялись в
прусский лагерь  с огромным трудом.  Вскоре армия  Фридриха стала испытывать
сильные лишения,  он  решил оставить  Прагу  и отступить в  Силе-зию.  Враги
преследовали его и осадили многие крепости.
     В 1745  г. развернулась вторая си-лезская война, исход которой долго не
был ясен.  Наконец, 4 июля Фридрих нанес  поражение принцу Лотарингскому при
Гогенфридбер- ге. Потеряв более  десяти  тысяч человек убитыми  и  пленными,
австрийцы отступили. Король преследовал противника в Чехии и 30 сентября дал
ему  бой  у  деревни  Сор.  Победа  осталась  за  пруссаками. Но  недостаток
продовольствия   опять   заставил  их   отступить  в  Силезию.  Осенью  Карл
Лотарингский  попробовал через Саксонию проникнуть  в  Бранденбург. Прусская
армия  скрытно  двинулась  ему  навстречу,  внезапно напала на австрийцев  в
деревне Геннерсдорф и нанесли им  сильное поражение. Принц отступил в Чехию,
а Фридрих вторгся  в Саксонию.  В конце ноября он  овладел  Лейпцигом,  а 15
декабря  сразился с саксонской  армией у Кес-сельсдорфа. Позиция врага  была
превосходна  -- бульшая часть армии стояла на  крутом косогоре,  отлогости и
обрывы которого  были покрыты льдом и  снегом. Пруссаки могли подступиться к
противнику  только  с  левого  фланга,  однако  здесь  была   поставлена  на
возвышенности саксонская батарея, наносившая  страшный урон своим огнем. Две
ожесточенные  атаки  пруссаков были отбиты,  но  после третьей атаки батарея
была взята.  Одновременно  прусская кавалерия  обошла  саксонские  позиции и
ударила по  ним с  тыла. Этот двойной  успех решил исход  битвы. Саксонцы  в
беспорядке отступили, и на другой день Фридрих подступил к Дрездену. Столица
не  могла  защищаться,  потому  что курфюрст  Август,  расширяя  свои  сады,
приказал  уничтожить   многие  укрепления.   18   декабря  прусский   король
торжественно  въехал в Дрезден. Кессель-сдорфская победа решила исход войны,
и  в конце декабря был  подписан мир: Мария Терезия во второй  раз  уступила
Фридриху  Силезию,  а он  признал за это  ее супруга  Франца  I  императором
"Священной Римской империи".
     После  успешного  окончания  войны  Фридрих вернулся к  государственным
заботам и  своим любимым  литературным занятиям. Ратные  дела не истребили в
нем любовь к искусству  и  философии. Как  раз  в эти  годы в  Берлине  было
отстроено великолепное здание Оперы. Певцов  и  певиц выписывали  из Италии,
причем  жалование им было положено  больше, чем министрам. Только  на платье
танцовщицам  было истрачено 60 тысяч  талеров. Это  при том,  что на покупку
провизии для всего двора Фридрих положил только 12 тысяч в год. В 1750 г. он
уговорил поселиться в Потсдаме кумира своей юности  Вольтера,  пожаловав ему
камергерский  ключ  и  5  тысяч талеров  годового содержания.  Вся должность
выписанной  знаменитости состояла в  поправлении  королевских стихов. Первое
время Вольтеру очень нравилась такая жизнь, но потом он начал тяготиться ею,
и чем  дальше,  тем  больше От природы Фридрих  имел язвительный нрав.  Даже
самые близкие друзья должны  были сносить от  него едкие насмешки. При таком
характере  он, конечно, не  мог  привлечь к себе  искренней  любви. Вольтер,
который тоже  был  злой  насмешник, не  привык  оставаться в  долгу.  Шутки,
которыми  обменивались  король и  его  гость,  становились  все  злее.  Так,
Вольтер, получая  в очередной раз королевские стихи для правки, говорил, что
ему приходится стирать грязное королевское белье. А король  уподоблял своего
поэта  померанцу,  который  бросают, после того как выжмут из него весь сок.
После  нескольких  размолвок Вольтер отпросился  у  Фридриха на Пломбьерские
воды для поправления  здоровья. Король разгадал,  что  философ хочет от него
улизнуть, послал за  ним в погоню взвод солдат и велел задержать Вольтера во
Франкфурте, в одном  из трактиров. Вольтер должен  был вернуть  камергерский
ключ  и орден  "За заслуги", пожалованный  ему королем,  и  заплатить за все
употребленные на него издержки почти 6 тысяч ливров (эту сумму король прежде
прислал ему на путевые расходы, чтобы заманить к себе). Однако и после этого
король  продолжал  писать Вольтеру  длинные письма и переписывался с  ним до
самой его смерти.
     Как  и все  великие люди, Фридрих имел  свои странности. Он был большой
охотник до собак,  и на королевском заводе  всегда было от  50 до 80 борзых.
Пишут,  что никого  в жизни  Фридрих  не любил  так  горячо,  как свою  суку
Альклину,  с которой он спал ночью в  одной постели. Когда  она издохла,  он
велел похоронить ее в той  гробнице, которую прежде назначил для себя. В еде
он был невоздержан: ел много и жадно, вилок не употреблял и брал еду руками,
от чего соус  тек  у него по мундиру. Мясо  для любимой  собаки он клал  для
остужения прямо на  скатерть. Нередко  проливал  вино, сыпал табак,  так что
место, на  котором сидел король, всегда было легко отличить от  других. Свою
одежду  он  занашивал  до  неприличия. Штаны его были  с дырами,  рубаха  --
порвана. Когда он умер, не могли найти в его гардеробе  ни одной  порядочной
рубашки, чтобы  прилично  положить его в гроб.  У короля  не было ни ночного
колпака, ни  туфель,  ни  халата.  Вместо  колпака  он  употреблял  подушку,
обвязывая ее косынкой вокруг головы. Мундира и сапог он не снимал даже дома.
Халат  заменял  полукафтан.  Спал Фридрих  обычно  на  очень худой  короткой
постели  с тонким  тюфяком и вставал в пять или шесть  часов утра. День  его
обычно  строился  следующим  образом. "Когда  его величество  был уже одет и
обут, -- писал Вольтер, -- стоик  отдавал несколько минут секте  Эпикура: он
звал  к  себе  двух-трех  фаворитов, лейтенантов его  полка, или пажей,  или
гайдуков, или юных кадетов. Пили кофе. Тот, кому бросали платок, оставался в
течение  четверти  часа  с  ним  наедине.  Дело  не  доходило  до  последних
крайностей, ввиду того  что принц  еще  при жизни  отца сильно пострадал  от
своих мимолетных  увлечений и  был  плохо  вылечен. Он не  мог играть первой
роли;  приходилось довольствоваться вторыми  ролями.  Когда кончались забавы
школьников,  их  заменяли  государственные дела".  Вскоре являлся  министр с
большими связками  бумаг. Просматривая их, король делал пометки  двумя-тремя
словами. По  этим  пометкам  секретари  составляли  потом  полные  ответы  и
резолюции. В 11 часов Фридрих шел на плац и осматривал свой полк. В этот час
по всей Пруссии  полковники делали  смотр  своим  полкам.  Затем  король шел
обедать   вместе  с  братьями,  двумя   генералами  и  камергерами  и  вновь
отправлялся  в свой  кабинет. До  пяти-шести часов  он трудился  над  своими
литературными  сочинениями.  Среди них особое  место  занимали  исторические
труды  "История  Бранденбурга" и  "Современная  история"  (в которой  он  по
образцу античных авторов  изложил историю своего царствования). Сам  Фридрих
больше гордился  своими  философскими  книгами.  Еще  в  юности  он  написал
любопытное  сочинение  "Антимакиавель",  в котором  с большим воодушевлением
опроверг  "беспринципные"  положения знаменитой книги Макиавелли "Государы".
(Как известно, сделавшись королем, он  действовал совершенно в  духе советов
Макиавели.)  Кроме того, им  были написаны инструкции и регламенты для своих
офицеров,  а  также много  стихов на французском языке. Как  правило, король
писал только наброски, большей частью довольно посредственные; изящную форму
придавали им специальные поэты, нанимаемые за большие деньги. Гораздо больше
значения для потомков имеют письма Фридриха, их осталось после него огромное
количество. Они написаны удивительно  емким, энергичным языком, обнаруживают
необычайную  живость и плодовитость  ума и энциклопедическую  образованность
Фридриха, а также богатое знание людей и света. Если король уставал, он звал
чтеца,  который  до  семи  читал  королю  какую-нибудь  книгу.  День  обычно
завершался небольшим концертом, причем  король сам  играл на флейте и  часто
вещицы  собственного сочинения. Он был большим охотником до музыки. Вечерний
стол сервировался  в  небольшой зале, украшенной картиной Пеона,  писаной по
рисунку  короля.  Она имела такое  фривольное содержание, что казалась почти
непристойной.  В  этот  час король  иногда  начинал  с  гостями  философский
разговор, и,  по словам злоязычного Вольтера, постороннему наблюдателю могло
показаться, что он слышит беседу семи греческих мудрецов, сидящих в борделе.
Ни  женщины, ни священники никогда  не допускались ко  двору. Король жил без
придворных, без  совета и  без богослужения.  Праздники  устраивались только
несколько раз  в год.  Незадолго  до  Рождества Фридрих обычно  приезжал  из
Потсдама в Берлин и устраивал в столице великолепные оперы, балы  и пиры. Не
только двор, но и все берлинцы принимали в них участие. Прожив таким образом
в  роскоши и  великолепии  около  месяца,  король  опять возвращался в  свой
скромный  потсдамский  дворец. В 1756 г.  эта приятная  жизнь была  прервана
самым неожиданным образом.
     Ахенский мир,  положивший конец войне за Австрийское наследство, не мог
удовлетворить ни  Австрии, ни Саксонии. Следующие восемь  лет Мария  Терезия
провела  в  подготовке к  новой  европейской войне. Возрастающее  могущество
Пруссии  не  на  шутку  тревожило  и  другие  великие  державы.  В  1753  г.
императрицы Мария  Терезия  и  Елизавета I заключили союз  против  Фридриха.
Затем к  нему присоединился саксонский курфюрст Август. В  1756 г.  началась
война меж-ду.Англией и Францией. Прусский король как  союзник Франции должен
был участвовать в ней  и  напасть на Ганновер. Вместо этого Фридрих  завязал
переговоры с Георгом II и предложил ему оборонительный и наступательный союз
против  Франции. Он надеялся, что  при помощи Англии склонит на свою сторону
Россию, так как обе державы были  до этого в  тесном союзе, но  просчитался.
Англо-прусский союз  вдруг в  одну минуту  изменил всю европейскую  систему.
Людовик  XV стал искать сближения со своим старым противником --  Австрией и
присоединился . к антипрусскому союзу. Вслед за Францией в коалицию вступила
Швеция. Пруссия  оказалась  в окружении врагов  и должна  была готовиться  к
упорной войне.
     Через своих  шпионов,  которых  он имел  при  всех  европейских дворах,
Фридрих знал, что  противники готовятся напасть на его владения в 1757 г., и
решил нанести  опережающий  удар.  Оставив  заслоны  в  Восточной Пруссии  и
Силезии, он во главе 56-тысячной  армии вступил в Саксонию. Саксонские полки
собирались на  обширной равнине между Пирной и Кенигсштей-ном. Позиция здесь
была хорошо укреплена и почти неприступна, но из-за  внезапного начала войны
в лагерь  не  успели  подвести достаточно провианта. Фридрих без труда занял
Лейпциг, Дрезден и объявил, что временно берет Саксонию под свое управление.
Армия  Августа,  обложенная  пруссаками  со  всех  сторон,  лишилась подвоза
продовольствия.  Две  австрийские  армии поспешили на  выручку к попавшему в
беду  союзнику.  Одна из них была остановлена Шверином,  а другую сам король
встретил у местечка Ло-зовиц неподалеку  от  Эльбы и после шестичасового боя
принудил  отступить.  Известие  о  победе  пруссаков  отняло  у   голодающих
саксонцев последнюю надежду.  В  ночь на 15 октября они решили пробиваться в
Чехию,  покинули  свой  укрепленный  лагерь,  но  не  смогли   уйти  далеко.
Окруженные  близ  города  Ли-лиенштейн  они сдались  на  милость победителя.
Офицеров Фридрих велел  распустить  по домам, а солдат  принудил вступить  в
свою армию. Король Август III получил разрешение проехать в Варшаву.
     К весне 1757 г.  Фридрих довел численность  своей  армии  до  200 тысяч
человек. Между тем все его противники вместе  взятые  могли выставить против
него около 500 тысяч солдат. Но они действовали несогласованно, порознь друг
от друга  на  широком фронте.  Быстро  перебрасывая войска из одного места в
другое и  нанося стремительные удары, Фридрих надеялся успешно противостоять
всем силам  коалиции.  Прежде  всего  он  двинулся против  Австрии  и в  мае
подступил к Праге. Австрийцы, возглавляемые принцем Лотарингским, ожидали их
на превосходной позиции.  Левое  крыло их  упиралось  в  гору  Жишки и  было
защищено укреплениями  Праги; центр  находился  на крутой  возвышенности,  у
подножия  которой  расстилалось  болото;  правое  крыло  занимало   косогор,
ограждаемый деревней Щербоголь. Разведка донесла  королю, что  только с этой
стороны можно обойти неприятеля и напасть на него  во фланг, потому что тут,
между озерами и плотинами,  есть засеянные  овсом поляны, по которым  войско
легко  может пробраться. По приказу  Фридриха  фельдмаршал Шверин повел свои
полки в обход, по указанной дороге. Вскоре выяснилось, что поляны, засеянные
овсом, были не чем иным, как спущенными тинистыми прудами, заросшими травой.
Солдаты  были  принуждены  пробираться   поодиночке  по   узким  плотинам  и
тропинкам. В иных  местах  целые  полки едва не погрязли совершенно в топкой
тине и с трудом могли из нее выбраться. Почти все пушки пришлось бросить.  В
час пополудни  Шверин,  преодолев  все трудности, построил своих  солдат для
атаки. Австрийцы встретили  пруссаков  плотным артиллерийским огнем.  Первая
атака захлебнулась.  Шверин вырвал у  штандарт-юнкера знамя, повел солдат во
вторую атаку,  но  был  сражен  картечью.  Генерал  Фуке  принял  после него
командование.  Осколок  раздробил  ему кисть. Фуке велел  привязать шпагу  к
раздробленной  руке  и опять повел  солдат на  приступ.  Этот  натиск принес
пруссакам победу.  Бровн,  командовавший правым флангом  австрийцев, получил
смертельное  ранение.  Атака австрийской конницы  была отбита, и вскоре Фуке
овладел  вражеской  позицией.  В то  же  время прусская конница стремительно
атаковала левый  фланг австрийцев  и  после кровопролитной сечи заставила их
бежать.  Сам Фридрих, заметив, что  в середине австрийской армии образовался
разрыв, вклинился в  него со  своими полками и рассек вражескую армию на две
части.  Теснимый  со всех сторон неприятель  стал  в беспорядке отступать по
всему фронту. До  40 тысяч человек успело укрыться в  Праге, остальных гнали
до самой ночи.  Эта  блестящая победа  стоила  Фридриху 16  тысяч убитыми  и
ранеными.
     Вслед за  тем  король окружил Прагу и  начал ее осаду. Расставив вокруг
города  батареи  тяжелых орудий, он подверг его  страшной  бомбардировке. За
неделю пруссаки обрушили на город более 180 тысяч бомб и разрушили до тысячи
домов.  Целые  кварталы были  охвачены  огнем. Однако  принц  Лотарин- гский
продолжал упорно  обороняться,  надеясь на помощь  60-тысячной  армии Дауна,
которая медленно шла к  Праге. Фридрих поручил продолжать осаду фельдмаршалу
Кейту, а сам с частью армии двинулся навстречу Дауну и 18  июня встретился с
ним  при Коллине. Австрийцы  успели занять превосходную позицию: фронт армии
был закрыт деревнями, обрывистыми  пригорками  и  рытвинами, а  правое крыло
защищено с фланга глубоким обрывом. По всей линии стояла тяжелая артиллерия.
Обозрев  вражескую  позицию,  Фридрих  расположил свои главные  силы  против
правого  фланга Дауна.  Когда началось сражение,  генералы Ци-тен и  Гюльзен
сбили здесь австрийцев с их позиций и начали преследование. Даун уже написал
приказ  об отступлении, но тут обстоятельства переменились. Король  внезапно
изменил собственный план  и  двинул все  резервы против  центра  австрийской
армии, оставив Ците-на  без  поддержки. Сначала пруссаки  и  здесь  добились
успеха,  но  потом  из-за  несогласованности  отдельных генералов  между  их
колонами  образовался разрыв. Даун немедленно воспользовался просчетом врага
и  бросил  в  разрыв  саксонскую  кавалерию.  После отчаянного сопротивления
пруссаки обратились в бегство. Напрасно король старался удержать отступление
--  оно  вскоре сделалось всеобщим.  Между  тем храбрый  Цитен,  не  получая
никакой  помощи,  должен  был использовать  вместо  пехоты своих  кирасиров,
которые  целыми рядами ложились на  месте от  града картечи. Наконец он  сам
получил  тяжелую  контузию в  голову  и  свалился  без чувств.  Его  солдаты
обратились  в  бегство -- блестяще  начавшееся  сражение  окончилось  полным
поражением, и королю  некого было  в  этом винить, кроме  самого  себя.  Под
Коллином  он потерял до  14  тысяч  своих  лучших  солдат  и  принужден  был
прекратить осаду Праги. Австрийцы, перейдя в наступление, овладели Габелем и
Цитау,   где   у   пруссаков  находились   большие   склады   боеприпасов  и
продовольствия. При этом Фридрих  потерпел убытки до 10 млн  талеров. Он был
так расстроен новой неудачей,  что даже подумывал о  самоубийстве, но  потом
ободрился и стал энергично готовиться к новой кампании.
     Тем временем в  войну вступили Франция, Россия и Швеция. Оставив вместо
себя в Силезии и Чехии герцога Бевернского,  король  с  частью  сил выступил
навстречу французам к берегам Салы. Уже после его отъезда герцог Бевернс-кий
имел неудачное сражение с Карлом Лотарингским  и  отступил в Силезию.  Чехия
была полностью очищена от прусских войск. Дела на западе тоже шли неважно. В
отсутствии   Фридриха   французам   противостояла   армия,   набранная    из
ган-новерцев, гессенцев  и брауншвей-  гцев, под началом  английского принца
герцога  Кумберландского.  26  июля  в  битве при Гастенбеке  она  потерпела
поражение от  французского  маршала  д'Эсте.  8  сентября герцог  подписал с
победителем  мир  и распустил  свою армию. Французы тотчас  заняли Везель  и
Брауншвейг  и   вторглись  в  прусские  провинции,  лежащие  по  Эльбе.  Вся
Ганноверская область и Гессен тоже находилась в их руках.  Русская армия под
командованием Апраксина вторглась в Восточную Пруссию,  а шведы высадились в
Штральзунде и  начали опустошать  Померанию. Фридрих  должен был  раздробить
свои  силы на  части,  чтобы противостоять  каждому  наступавшему  врагу.  В
Восточной  Пруссии 30 августа  генерал Левальд  имел  дело  с Апраксиным при
Грос-Егерсдорфе.   Пруссаки   потерпели   поражение,   однако   Апраксин  не
воспользовался победой  и поспешно  отступил. Левальд двинулся в Померанию и
одним своим  видом навел страх на шведов  -- они бежали из занятых  городов,
сдав  их  без  всякого  сопротивления.  Но  пока  прусские войска  с успехом
действовали на  границах, столица оставалась без  зашиты. В середине октября
небольшой австрийский корпус под командованием генерала Гаддика  подступил к
Берлину. Австрийцы  ограбили все предместья.  Гаддик стребовал  с магистрата
200 тысяч талеров контрибуции и благополучно отступил к главным силам.
     Сам Фридрих старался остановить наступление герцога Ришелье, сменившего
маршала д'Эста. В середине октября пришло  известие, что вторая  французская
армия  под  командованием князя  Субиза проникла в Саксонию и дошла почти до
Лейпцига.  Наскоро  собрав 20 тысяч солдат,  король поспешил против  него. 5
ноября  у Росбаха произошло  решительное сражение.  Имея значительно  меньше
сил, Фридрих сначала  занял выжидательную п