Род. 7 сент.  12 г. Умер 21 дек.
69 г.
     Вителлий происходил,  как можно судить по противоречивым свидетельствам
о  нем,  из  древнего  всаднического  рода. Дед его был  управителем  имений
Августа, а  отец,  Луций  Вителлий,  достиг высших  должностей:  был  трижды
консулом  и  один  раз  цензором,  но  более  прославился  своей невероятной
льстивостью. Сенат почтил его погребением на государственный счет и статуей.
     Детство и  раннюю юность  Вителлий  провел на  Капри, среди  любимчиков
императора Тиберия,  и  на  всю жизнь  сохранил позорное  прозвище Спинтрия;
думали даже, что именно красота  его лица была причиной и началом возвышения
его отца.  В последующие  годы,  по-прежнему запятнанный всеми пороками,  он
достиг важного положения  при дворе. Близок  он был и к Гаю  Калигуле --  за
любовь к скачкам, и к Клавдию -- за любовь к игре, а более всего к Нерону --
отчасти  за то  же  самое,  отчасти  же за  особую услугу:  распоряжаясь  на
Нероновых  играх,  он  увидел, что Нерон очень хочет  выступить в состязании
кифаредов, но не  решается уступить общим просьбам и  готов уйти  из театра;
тогда он остановил его, словно по неотступному требованию народа, и этим дал
возможность его уговорить. Снискав таким образом милость трех правителей, он
был удостоен и почетных должностей, и высших жреческих  санов: при Клавдии в
47  г. получил консульство, а при Нероне  в 61 г. был назначен проконсулом в
Африке и попечителем общественных построек. Но на этих местах и дела его,  и
молва о нем  были разные: провинцией он управлял с редкой добросовестностью,
а  на  столичной должности, по рассказам, похищал  из храмов приношения  или
подменял их, ставя вместо золота и серебра олово и желтую медь. Женат он был
сначала на Петронии, дочери консуля-ра, которая  развелась  с ним,  забрав с
собой и их  сына.  Потом он женился  на  Галерии Фундане, имел от нее сына и
дочь.
     В конце 68 г. Гальба назначил Вителлин управлять  Нижней Германией. При
этом он заметил,  что  меньше всего приходится  бояться  тех, кто  помышляет
только о еде, и что, может быть, богатство провинции насытит  его  безмерную
глотку. Известно, что даже на дорогу у Вителлия не оказалось денег: он жил в
такой нужде, что для жены и детей, оставленных в Риме, снял какой-то чердак,
а  весь свой  дом отдал  в наем; на путевые расходы  он  должен был заложить
жемчужину  из  серьги  матери.  Кредиторы преследовали его  до  самых границ
Италии, и он лишь с большим трудом отделался от них. Но в  Германии его ждал
совсем другой прием. Тамошним легионам он  сразу пришелся  по душе, так  как
был сыном  троекратного консула, человеком в расцвете  лет и сил, любезным и
щедрым.  По  дороге  Ви-теллий  целовался  при  встречах  даже  с   простыми
солдатами,  на  постоялых  дворах и  в харчевнях  был  на  диво любезен и  с
попутчиками,  и  с  погонщиками,  а  по  утрам  даже  расспрашивал  каждого,
завтракал  ли  тот, и рыгал,  чтобы  показать,  что  сам он  уже позавтракал
(Светоний: "Вителлий"; 1--7).
     Явившись в  декабре в  зимние лагеря нижнегерманских легионов, Вителлий
стал внимательно разбираться в положении,  которое  здесь создалось:  вернул
многим  прежние  должности,  сделал  наказания менее  унизительными, смягчил
взыскания. Движимый в большинстве случаев желанием добиться популярности, но
иногда и  из чувства справедливости, он беспристрастно  распределил воинские
должности, которые его предшественники  производили за деньги или по грязным
соображениям. Перед  людьми  строгими и суровыми он заискивал, а среди своих
друзей  слыл человеком славным  и добродушным, потому что  безрассудно  и не
считая раздавал и свои, и чужие деньги (Тацит: "История"; 1; 52).
     В начале января 69 г. верхнегерманские легионы, давно уже волновавшиеся
против  Гальбы,  отказались  приносить  ему  присягу   и  на  сходке  решили
провозгласить  императором  Вителлия.  В  ту  же  ночь  какой-то  знаменосец
добрался до  Вителлия  в Агриппинову колонию и сообщил  ему о случившемся. У
того  как раз было  много гостей. Весть  быстро разнеслась  по всему войску.
Утром начальник одного  из легионов Фабий Валент прискакал во главе большого
отряда к Вител-лию и приветствовал его  как  императора. До тех пор Вителлий
решительно отвергал эту честь, страшась громадности императорской власти, но
тут,  как рассказывают, он вышел к солдатам  сразу после полуденной трапезы,
отяжелевший  от  еды  и вина, и согласился принять  имя Германика, титул  же
Цезаря отклонил и на этот раз (Плутарх: "Гальба"; 22) .
     Вскоре пришло известие, что Гальба убит в Риме, а его место занял Отон.
Провинции  и  войска  должны  были  выбирать  между  двумя  провозглашенными
императорами. К  Вителлию  присоединились  легионы, расположенные в Реции  и
Британии. Галлия признала его  власть из страха, а Испания принуждена была к
этому наместником Клувием Руфом.  После этого Вителлий, располагавший теперь
несметными  силами и  богатствами,  поручил войну двум  своим легатам: Фабию
Валенту и  Цецине, а сам проводил  все  время  в праздности, роскоши и пирах
(Тацит: *История"; 1;  60--62, 76).  В  апреле Отон  был разбит в  битве при
Бед-риаке  и  покончил  с  собой.  Тогда   Вителлий  двинулся  в  Рим.  Всех
сторонников Отона он  простил,  и даже  полководцам сохранил определенные им
должности. Сам  он  никого  не  преследовал,  но и  войску  не препятствовал
обогащаться  по своему желанию. Рассыпавшись по Италии, его  солдаты грабили
кого хотели, словно находились в завоеванной стране. Это не могло  прибавить
Вителлию  популярности.  Да и в дальнейшем -- чем  ближе  его узнавали,  тем
большим проникались к нему презрением.
     Главным  пороком  нового  императора  была  отвратительная,  ненасытная
страсть к еде. Дороги, ведшие от обоих морей, дрожали под  грохотом повозок,
доставлявших  все,  что   могло   еще  возбудить  его  аппетит.   В  городах
устраивались  пиры,  своим великолепием разорявшие магистратов  и истощавшие
городские  запасы продовольствия. Армия, двигавшаяся к Риму, теряла  силы  в
распутстве и наслаждениях и все больше забывала воинскую  дисциплину. Следом
за Вителлием шли 160 000 разнузданных и наглых солдат, еще  больше войсковой
прислуги  и обозных  рабов,  выделявшихся  своей  развращенностью даже среди
невольников, и свита, состоявшая  из огромного  количества официальных лиц и
знакомых  императора.  Со  всех  сторон  сбегались шуты,  лицедеи,  возницы,
которых он встречал с радостью,  многих  приводившей  в недоумение. Вся  эта
масса  войск опустошала  не только  колонии  и  муниципии,  но даже  усадьбы
земледельцев; нивы,  уже  колосившиеся новым урожаем,  они  вытаптывали, как
будто шли по земле врага (Тацит: "История"; 2; 56, 57, 60, 62, 69, 71, 87).
     Еще  более  пышно  отпраздновал он свое  вступление в  Рим.  Пиры стали
устраиваться по три, а то и по четыре раза в день,  и Вителлий на  каждом из
них наедался до отвала. Его хватало  и на  завтрак, и на обед и на ужин, так
как он каждый раз принимал рвотное. В один день он напрашивался на угоще-ние
в разное время  к разным  друзьям,  и  каждому  такое угощение обходилось не
меньше  чем  в  400 000. Самым знаменитым  был  пир, устроенный в  честь его
прибытия братом:  говорят, на нем было подано отборных рыб 2000 и птиц 7000.
Но сам Вителлий затмил и этот  пир, учредив такой величины блюдо, что только
на серебро было потрачено миллион сестерциев. Здесь были смешаны печень рыбы
скар, фазаньи и павлиньи мозги, языки фламинго, молоки мурен, за которыми он
рассылал корабли  и ко* рабельщиков  от Парфии до  Испанского пролива. Он не
знал  в  чревоугодии  ни   меры,  ни   времени,  ни  приличия  --  даже  при
жертвоприношении, даже в дороге не мог он удержаться: тут же у алтаря хватал
он и поедал чуть ли не на огне куски мяса и лепешек.
     Правил  он  исключительно  по прихоти и  воле самых негодных  актеров и
возниц, особенно же отпущенника Азиатика. Впрочем, в своих привязанностях он
был непостоянен  и склонялся на сторону  то  одного, то другого. В делах  не
было никакого  порядка, а сплошь и рядом  царили  произвол и взяточничество.
Всех, кто  подавал  прошения о вознаграждении после  смерти Гальбы, он велел
разыскать  и  казнить.  С   тем  же  упорством  он  преследовал  откупщиков,
заимодавцев и менял, которые когда-либо взыскивали с него долг: вряд ли хоть
кого-то из своих бывших кредиторов Вителлий оставил в  живых. Одного из них,
особенно злостно его преследовавшего, он велел заколоть немедленно у себя на
глазах, случайно столкнувшись с ним на улице.
     На восьмом месяце такого правления против Вителлия возмутились войска в
Мезии  и Панно-нии, а  потом  и за морем, в  Иудее и  Сирии: частью  заочно,
частью лично  они присягнули  Веспасиану,  под началом  которого  находились
легионы  в  Иудее. Чтобы сохранить верность остального  народа, Вителлий  не
желал уже  ни  своих, ни государственных  средств. Объявляя  в Риме воинский
набор,  он обещал добровольцам  после  победы  не  только отставку, но  даже
награды,  какие  лишь ветераны получали  за полный  выслуженный  срок  Враги
наступали  по  суше и  по  морю;  Вителлий отправил против них с моря своего
брата с флотом, новобранцами и отрядом гладиаторов, а по суше -- полководцев
и войска, победившие  при Бетриаке (Светоний:  "Вителлий"; 12--15).  Сам  он
продолжал предаваться роскоши и развлечениям,  даже не помышляя о том, чтобы
обеспечить  себя  оружием,  закалять армию,  обратиться к солдатам  с речью,
показаться народу. Укрывшись в тени своих садов, Вителлий не заботился ни  о
прошлом,  ни о  настоящем,  ни о  будущем. Вялый, неподвижный,  сидел  он  в
Ариций-ской роще, когда пришла весть  о переходе равенского флота на сторону
Веспасиана. Через некоторое время ему доложили  о  том, что Цецина,  один из
ближайших его соратников, пытался передаться к врагу со своими легионами, но
солдаты схватили  его  и  заковали в цепи. Однако  после  этого  они все  же
потерпели тяжелое поражение под Кремоной. Вителлий выслал  против Веспасиана
своего  второго  легата  --  Фабия Валента; солдаты  шли воевать неохотно  и
вскоре  многие  перешли  на  сторону фла-вианцев, а сам Валент попал в плен.
После этого дела Вителлия стали идти все хуже и хуже. Ему изменили испанские
легионы, отпала Галлия, а за ней и Британия.  Только поле этого, понуждаемый
солдатами, он наконец  приехал  в  армию, которая  находилась  в Умбрии.  Но
невежественный в военном деле, неспособный что-либо предвидеть и рассчитать,
он не  умел ни построить войско, ни собрать нужные сведения о противнике. Он
обо всем спрашивал совета у окружающих,  при каждом новом известии ужасался,
дрожал, а потом напивался. Наконец лагерная жизнь  ему надоела и  он уехал в
Рим. Ничего, кроме позора, эта поездка ему не принесла.
     Война  тем временем  приближалась  к Риму. 18  декабря  69  г. Вителлий
узнал, что оставленный в Нар-нии легион вместе  с приданными  ему  когортами
изменил  своему долгу и сдался врагу. Тогда в страхе он решил сложить с себя
власть, облачился в черные одежды, окружил себя плачущими родными, клиентами
и  рабами  и спустился  на  форум.  Он  объявил,  что  в  интересах  мира  и
государства  отказывается  от  власти  и  просит  сжалиться над  ним  и  его
невинными детьми. Затем он стал протягивать своего ребенка окружающей толпе,
обращался то к одному, то к другому,  то ко всем вместе. Рыдания душили его.
Отсюда он двинулся  к храму Согласия с  намерением  там сложить с себя знаки
верховной власти. Но толпа и  солдаты, потрясенные этим невиданным зрелищем,
преградили ему дорогу, умоляя не спешить со своим решением, и Вителлий после
некоторого колебания вернулся во дворец. Он даже снова воспрянул духом, хотя
всем уже было очевидно, что его положение безнадежно.
     Спустя  три  дня  флавианцы   вступили  в  Рим,  и   на  улицах  города
развернулось  ожесточенное сражение.  Оставшиеся верными  императору солдаты
заперлись  в  преторианском лагере и здесь не  без  славы все  до последнего
человека пали в бою. Самого Вителлия схватили во дворце, когда он, покинутый
всеми,  пытался спрятаться  в постыдном  месте.  Со  скрученными  за  спиной
руками, в разодранной одежде его повели по городу, подвергая ругательствам и
оскорблениям. Подталкиваемый со всех сторон остриями мечей и копий, Вителлий
вынужден был высоко поднимать голову;  удары  и плевки попадали ему прямо  в
лицо, и он видел, как валятся с пьедесталов его статуи. Глумившемуся над ним
трибуну он сказал: "Ведь я  был твоим императором", -- то были  единственные
достойные слова, которые пришлось от него услышать. Произнеся их,  он тут же
упал, покрытый бесчисленными ранами, и чернь надругалась над  мертвым так же
подло,  как она пресмыкалась перед живым  (Тацит: "История"; 3; 36,  43, 44,
56, 67, 68, 82, 84, 85).



     ГАЛЕРИЙ, Гай Валерий Максимиан
     Римский император в 305--311 гг. Род. в 250 г. Умер 311 г.
     Галерий  родился  в  Дакии,  на  берегу  Дуная,  недалеко  от  Сарди-ки
(Евтропий: 9; 22). Родители его были сельскими жителями, и сам он  в детстве
пас  скот (Виктор: "О  жизни и  нравах  римских императоров"; 40). В  293 г.
император  Диоклетиан  усыновил  его  и  провозгласил  своим соправителем  с
титулом  Цезаря.  При этом Галерий  вынужден был развестись со своей прежней
женой и  женился  на  Валерии,  дочери  Диоклетиана  (Евтропий:  9;  22).  В
управление ему была отдана Иллирия  и все побережье  до Понтийского пролива.
Но когда  Диоклетиан  отправился  воевать  в Африку,  Галерию  было поручено
управлять  также восточными  провинциями, а  вместе  с  тем  дана на руки  и
тяжелая война  против персидского царя  Нарсеса (Виктор:  "О Цезарях";  39).
Первое  свое  сражение в  296  г. он  провел  между  Каллини-ком  и  Каррами
неудачно, проиграв более  по неосторожности, чем по малодушию, ибо вступил в
сражение  с  небольшим войском  против  многочисленного  противника.  И вот,
разбитый, направился он к Диоклетиану. Рассказывают, что последний  встретил
его так нелюбезно, что Галерий несколько миль  бежал в императорском одеянии
за  колесницей Диоклетиана. Но  вскоре,  собрав  войска  в Иллирии и  Мезии,
Галерий двинулся в Великую  Армению и  на  этот раз воевал с большим успехом
(Евтропий:  9;  24, 25). В 298 г. ему удалось заманить персов в подстроенную
им засаду, и так как те двигались  толпою, не соблюдая порядка, то пришли от
внезапного  нападения  в  сильное  замешательство  и  были  легко  побеждены
(Лактанций: 9).  Прогнав Нарсеса, Галерий  захватил  его лагерь, взял в плен
его жен, сестер и детей, а самого царя преследовал до пустынных пределов его
царства (Евтропий: 9; 25).
     В дальнейшем влияние Галерия неуклонно возрастало, особенно в последние
годы  правления  Диоклетиана.   Именно   Галерий,  по   мнению  христианских
писателей,  уговорил  своего  тестя  начать гонения  на  христиан  (Евсевий:
"Церковная   история";  8;  доп.).  Разные  писатели  по-разному  изображают
характер  и образ его  жизни. По свидетельству Аврелия Виктора,  Галерий был
хотя и  грубоват,  но справедлив и  заслуживал похвалы, он  имел  прекрасную
фигуру  и был отличный и удачливый воин  (Виктор:  "О жизни и нравах римских
императоров"; 40). Евтропий находил, что он муж похвальных нравов и подлинно
велик  в военном деле (Евтропий: 10; 2). Совсем другими глазами  смотрели на
Галерия  историки-христиане.  Лактанций  отмечал,  что  в  нем  заметна была
зверская свирепость, неведомая римлянам. Столь же ужасна была его внешность:
он отличался огромным ростом и чрезмерной толщиной. Самые забавы его  носили
на себе печать изуверства -- Галерий выкармливал медведей такой же величины,
как он сам, приказывал приводить их к себе в  покои и смеялся от души, видя,
как  они  раздирают  предаваемых  им  людей.   Провинции  свои  он   разорил
непомерными  поборами,  а  будучи  судьей,  отвергал  всякого   рода  легкие
наказания  --  ссылку, темницы,  рудники.  По  его  мнению, все  провинности
достойны были сожжения на  костре, распятия на кресте или растерзания дикими
зверями. Чтобы истребить всякое понятие о законности, он перебил и изгнал из
своих владений всех адвокатов и юристов, так что судьи его не зна-Ли другого
закона, кроме необузданного своеволия (Лактанций: 14, 21, 22). К тому же, по
словам Феофана, Галерий отличался таким Женолюбием, что придворные старались
скрывать от него своих жен (Феофан: 297).
     В 305 г. императоры  Диоклетиан  и Максимиан добровольно отказались  от
власти.  Августами  стали  Констанций  Хлор  на западе и Галерий на востоке.
Цезарями  были назначены Флавий Север и Мак-симин  Даза,  племянник Галерия.
Так как Констанций добровольно отказался от Италии и Африки, в руках Галерия
сосредоточилась власть  над большей  частью  империи  (Евтропий: 10;  1). Но
обстоятельства и недостаток твердости помешали  ему править государством так
же самодержавно,  как это умел делать Диоклетиан.  Прежде  всего, в  306 г.,
после смерти Констанция, легионы  в Британии провозгласили  императором  его
сына Константина. Галерий вынужден был признать его Цезарем, так  как знал о
великой любви  к  нему воинов. Однако Августом на западе он провозгласил  не
Константина, а Флавия  Севера. Италия также  вскоре отпала от Галерия, после
того  как  он  попытался  обложить  итальянцев  налогами и ослабить  влияние
преторианцев. В  ответ  римляне  провозгласили  императором  Максенция, сына
Максимилиана.
     На  этот раз Галерий не  собирался  уступать  без борьбы. Он отправил в
Италию Севера с большим войском,  но  тот был  оставлен  солдатами  и вскоре
лишился  жизни. Тогда  в 307 г.  Галерий сам  двинулся на  Рим.  Подступив к
столице, он сообразил, что взять такой большой город ему не под силу. К тому
же  некоторые из  его  легионов  перешли на  сторону  Максенция,  и  Галерий
поспешно отвел войска обратно  в  свои  провинции. Вместо Севера  он объявил
Августом своего старого друга Лициния. Потом, чтобы успокоить племянника, он
даровал титул Августа также  МаксиминуДазе. Максенция и Константина он велел
именовать сыновьями Августов, но вскоре принужден был и за ними признать имя
Августов.   Таким   образом,  империя   оказалась  разделена   между   пятью
императорами (Лактанций: 25-27, 32).
     В последние годы жизни Гале-рий был поражен тяжкой болезнью. Сначала на
тайных  членах   его   появился   нарыв,   затем   в  глубине   образовалась
фистулообразная  язва,  от  которой  началось  неисцелимое  разъедание  всех
внутренних органов. Внутри кишели несметные  черви, и невыносимый смрад  шел
от тела.  Еще  до болезни Галерий стал от обжорства грузным и ожиревшим.  По
словам Евсевия, невыносимым и страшным зрелищем была эта разлагающаяся масса
жира  (Евсевий: "Церковная  история";  8;  16). Эта  ужасная болезнь  мучила
Галерия целый год. Наконец, изможденный страданиями, он обратился к Христу и
среди новых  мучений обещал  восстановить разрушенную церковь  в  Никомедии.
Тогда в  311 г.  обнародован был указ, вновь разрешавший  христианам открыто
исповедовать  свою религию. Вскоре после этого Галерий скончался (Лактанций:
33, 34).



     ГАЛЛ, Гай Вибий Требониан
     Римский император в 251--253 гг. Род в 206 г. Умер 253 г.
     Галл  происходил  с  острова  Ме-нинг,  расположенного  у берегов Ливии
(Виктор: "О жизни и нравах римских императоров"; 31). До принятия  власти он
был  сенатором  в  Перузии,  в 245 г. получил  консульство,  а  в  250-м  --
наместничество в Мезии. После смерти Деция в июне 251 г. он был провозглашен
императором вместе с  Гостилиа-ном, а сын его Волуциан получил титул  Цезаря
(Виктор:   "О  Цезарях";   30).  Первой  заботой   нового  императора   было
освобождение иллирийских провинций  от  невыносимого  угнетения  со  стороны
победоносных  готов. Он согласился оставить в  их руках  плоды их  победы --
громадную  добычу и пленников,  в изобилии снабдил их лагерь всем