в  Галлию.  В 358  г.  Юлиан  выступил  против  салийских  франков,  которые
обосновались  на римской территории вблизи  Токсиандрии. Обрушившись на них,
он  принудил их просить мира  и принял в римское подданство. Затем он так же
стремительно  напал  на  хамавов,  многих перебил,  а  остальных  изгнал  из
пределов империи. Вскоре хамавы прислали послов,  обещали покориться  Риму и
получили позволение вернуться в свои разоренные селения.
     Очистив Галлию,  Юлиан вновь обратился к  алеманам  -- он во второй раз
переправился через Рейн и двинулся в глубь Германии.  Рассвирепевшие солдаты
предавали поля огню, угоняли скот,  а  людей убивали  без  пощады. Видя  это
страшное  разорение,  цари  алеманов один  за другим стали просить мира. Они
обязались  выдать  пленных   и   снабдить   Юлиана   всем   необходимым  для
строительства  крепостей  (Марцеллин:  17;  1,  8,   10).   В  359  г.  были
восстановлены   семь   старых   римских  пограничных   городов,  разрушенных
германцами.  Затем  Юлиан в третий раз переправился  через  Рейн  против тех
царей, которые  еще медлили  с покорностью. После того как  их поля и жилища
были  сожжены  и многие из их  племени  взяты в плен  и перебиты,  эти  цари
прислали  послов  и смиренно  просили пощады.  Юлиан  заключил  с  ними  мир
(Марцеллин: 18; 1-2).
     Закончив в четыре года тяжелую войну, он вновь укрепил западные границы
империи  и  добился  таких  успехов,  каких  от   него   никто   не  ожидал.
Встревоженный ростом  его популярности, Констанций  решил  отобрать у Юлиана
самые  боеспособные части под предлогом начала войны  с персами. Но когда  в
360 г. германские отряды узнали, что их перебрасывают на восток, они взялись
за оружие и взбунтовались. Со страшным шумом солдаты окружили дворец  Юлиана
в   Паризии  и  провозгласили  его  Августом.   Юлиан  упорно  сопротивлялся
настояниям всей толпы: он то выказывал негодование, то  простирал руки, моля
и заклиная,  чтобы они не совершали недостойного дела, но наконец должен был
уступить. Его поставили  на щит и, за неимением диадемы, возложили на голову
цепь, которую сорвал с себя  один из знаменосцев.  Извещая о своем избрании,
Юлиан отправил Констанцию два  письма: в одном, официальном,  не было ничего
вызывающего  или  оскорбительного.  Но  другое,  личное,  содержало  в  себе
порицания и едкие нападки.
     До конца года  он в четвертый  раз переправился  через Рейн  и совершил
дерзкое  нападение  на ат-туарийских франков,  которые  совершали набеги  на
окраины Галлии. Франки  не ждали от римлян такой  стремительности, и поэтому
победа досталась Юлиану без труда; множество  народа было перебито или взято
в  плен.  Уцелевшие просили мира, и  император предоставил им  мир на  таких
условиях,  какие  счел  подходящими   (Марцеллин:  20;  4,  8,   10).  Желая
расположить к себе  всех  без  исключения,  он притворялся,  что привержен к
христианскому культу, от которого втайне давно отошел. Он отдавался -- о чем
знали немногие посвященные в его секреты --  авгуриям и соблюдал все то, что
всегда чтили поклоняющиеся богам. А чтобы  сохранить это пока в  тайне, он в
праздник Рождества посетил в Виенне церковь и вышел из нее лишь по окончании
службы.
     С наступлением весны 361 г. Юлиан повел свою армию  из Галлии к берегам
Дуная. По пути он узнал о смерти Констанция,  быстро проехал  через Фракию и
вступил в Константинополь (Марцеллин: 21; 2, 8, 12). Утвердившись в столице,
он изгнал и  казнил некоторых  приближенных  Констанция  и  сильно  сократил
придворный  штат,  уволив многих слуг, поваров  и брадобреев, получавших при
прежнем императоре огромные деньги за свое ремесло. Мера эта была необходима
и  своевременна,  но  современники  жаловались,  что император одним эдиктом
превратил  Константинопольский  дворец  в  пустыню.  Даже  в  столице  Юлиан
сохранил  тот аскетический образ жизни, к  какому привык  в походах. Трапеза
его была настолько проста, что  состояла  из одних овощей. Всю жизнь  он  не
знал  ни  одной женщины, кроме  своей  жены. Все  его время  было  посвящено
неутомимой   деятельности.  Днем  он  был  занят   решением  государственных
вопросов, давал аудиенции, диктовал письма; вечером удалялся в  библиотеку и
обращался  к трудам другого рода.  За время  своего  короткого правления  он
успел  написать  несколько  объемистых  сочинений,  кроме  того, после  него
остались некоторые  из его  речей и тщательно обработанное сочинение  против
христианской   религии.   За   всеми   этими   занятиями    он   забывал   о
благопристойности своего  вида. Юлиан сам признавался в одном из писем,  что
ногти  на  его руках  часто не стрижены, а пальцы в  чернилах. В бороде его,
которую он  по  примеру  всех  философов  нежно лелеял, гнездилось множество
насекомых. В обращении он был очень прост  и старался подражать добродетелям
первых  принцепсов.  Хотя он и  носил  диадему, однако  отказался от  титула
господина.  Вновь избранных консулов он приветствовал стоя, а потом проводил
пешком.  Он  часто  посещал заседания константинопольского сената и выступал
здесь с речами. Все эти забытые проявления республиканских традиций вызывали
неизменное удивление современников (Гиббон: 22).
     Точно так  же заботился Юлиан о возрождении древней религии.  Он  издал
указы,  разрешавшие  открывать  храмы,  приносить жертвы  и  восстанавливать
культы  старых  богов. Чтобы  придать большую  силу своим  распоряжениям, он
созвал во  дворец пребывавших  в раздоре  между собой христианских епископов
вместе с народом, раздираемым ересями, и дружественно увещевал их, чтобы они
предали забвению свои распри  и каждый,  беспрепятственно и  не навлекая  на
себя опасности,  отправлял свою религию.  Он выставлял этот пункт в расчете,
что, когда свобода увеличит раздоры и  несогласия, можно будет  не опасаться
единодушного  настроения  черни.  Он  знал  по  опыту,  что дикие  звери  не
проявляют   такой  ярости  к   людям,  как   большинство  христиан  в  своих
раз-номыслиях.  Вместе с тем он запретил учительскую деятельность  риторам и
грамматикам христианского вероисповедания.
     Из Константинополя Юлиан переехал в Антиохию и  здесь стал готовиться к
походу против  персов. Много времени отдавал он и служению  богам. Языческие
религиозные церемонии были  восстановлены  с  невиданным  раньше размахом: в
иной  день закалывалось  по  сто  быков  и  без  счета  приносился  в жертву
разнообразный скот и белые птицы. Выставляя напоказ свое  усердие, император
сам подносил  вместо жрецов священную  утварь и совершал моления, окруженный
толпой женщин. Гонений против христиан он не начинал, но, когда вдруг сгорел
храм  Аполлона Дафнейского,  Юлиан заподозрил  христиан в  поджоге и  закрыл
самую большую церковь в Антиохии (Марцеллин: 22; 3-5,9-10, 12-14).
     В 363 г. во главе большой армии Юлиан выступил из Сирии в Месопотамию и
переправился через Евфрат (Марцеллин: 23;  2). Двигаясь вдоль реки,  римляне
вступили  в  Ассирию  и  заняли  здесь одну за  другой  несколько крепостей.
Некоторые из них  были покинуты  жителями, другие  сдались  после правильной
осады.  Особенно  упорно  защищался  гарнизон  Майозамаль-хи.  Преодолев все
препятствия,  Юлиан подошел к персидской столице  Ктесифону и  разбил у  его
стен  большое войско. Однако  осмотрев  укрепления города,  он отказался  от
мысли  о  его  осаде и  после разорения  и опустошения  страны повел армию к
Кордуэну (Марцеллин: 24; 1--2, 4, б, 8). В Ма-ранге римляне разбили еще одну
армию, пытавшуюся заслонить им дорогу.  Однако после этого их стал  донимать
голод  в опустошенной  стране.  Юлиан  велел  раздать  солдатам  все запасы,
заготовленные для царского стола.  Стараясь  разделить с ними все трудности,
он часто без  всякой необходимости подвергал себя опасности.  Узнав однажды,
что персы  напали  на  один из  римских  отрядов и теснят  его,  он, не одев
панциря, с одним  только щитом  поспешил на помощь. В разгоревшемся сражении
кто-то из персов метнул в императора копье, которое пробило ребра и застряло
в  нижней  части печени.  Умирающего Юлиана перенесли в палатку,  и здесь он
скончался короткое  время спустя. Марцеллин  пишет, что  до  самого конца он
сохранял  исключительную  твердость  и  вел беседу  с  философами Максимом и
Приском о высоких свойствах человеческого духа (Марцеллин: 25; 1--3).


ЮСТИН I
     Византийский император в 518-- 527 гг. Род. ок. 450 г. Умер 1  авг. 527
г.
     Юстин был по происхождению иллирийский крестьянин.  При императоре Льве
он, чтобы избавиться от нужды,  вместе с  двумя братьями пешком добрался  до
Константинополя и поступил на  военную службу. Прокопий пишет, что у братьев
по прибытии в город не было  ничего, кроме козьих тулупов да прихваченных из
дома сухарей, но здесь им сразу повезло: поскольку они отличались прекрасным
телосложением, их отобрали в придворную стражу. Впоследствии, при Анастасии,
Юстин участвовал  в  Исаврийской войне.  Затем он  постепенно достиг большой
силы и был поставлен во главе придворной стражи (Прокопий: "Тайная история";
6). Императорскую  власть Юстин  получил сверх  всякого ожидания, потому что
много было  людей знатных и богатых, которые состояли  в  родстве с  умершим
Анастасием  и  имели  больше  прав  присвоить  себе  столь  великую  власть.
Человеком  весьма  сильным  был  тогда надзиратель императорских  опочивален
Аман-тий. Как скопец, он сам по закону не мог владычествовать,  однако хотел
положить венец самодержавной власти на  Феокрита, преданного ему человека. С
этой целью  он  призвал Юстина,  дал ему большое количество денег и приказал
раздать  их людям, которые особенно  были  годны  к  подобному  делу и могли
облечь Феокрита в порфиру. Но Юстин, потому ли, что  этими деньгами подкупил
народ,  или потому,  что  снискал  ими расположение к  себе  так  называемых
постельничих,  --  об этом  рассказывают по-разному,  -- сам  себе  приобрел
царскую  власть и  вслед за тем лишил  жизни как  Амантия,  так и Феокрита с
некоторыми другими людьми.
     Юстин  вызвал к  себе в  Константинополь жившего во  Фракии  Виталиана,
некогда покушавшегося лишить Анастасия верховной власти, потому что опасался
его  силы  и  его воинственности, о  которых повсюду  неслась  молва.  Чтобы
внушить ему доверие, Юстин объявил его начальником над частью войска и затем
произвел в консулы. В сане консула Виталиан явился  во  дворец и у дворцовой
двери был коварно умерщвлен (Еваг-рий: 4; 1, 3). В отличие от предшествующих
императоров, Зинона  и  Анастасия, Юстин исповедовал строгое православие. Он
приказал сместить около полусотни сирийских епископов-монофизитов и  воздвиг
гонения  на  приверженцев  всех  еретических   направлений  (Дашков:  "Юстин
Первый").  Антиохийскому  предстоятелю  Северу  Юстин даже  хотел схватить и
отрезать язык за хулы на Халкидонский собор (Евагрий: 4; 4).
     По свидетельству  Прокопия, Юстин  был  чужд всякой  учености и даже не
знал алфавита, чего раньше у римлян никогда не бывало. И в то время, когда в
обычае  было, чтобы  император  прикладывал  собственную  руку  к  грамотам,
содержащим  его  указы,  он  не  был  способен  ни  издавать указы, ни  быть
сопричастным тому,  что  совершается.  Некто Прокл, которому выпало быть при
нем в  должности  квестора,  вершил  все сам по собственному  усмотрению. Но
чтобы иметь  свидетельство собственноручной подписи императора,  те, на кого
это дело  было возложено, придумали следующее. Прорезав на небольшой гладкой
дощечке контур  четырех  букв, означающих на  латинском языке "прочитано", и
обмакнув перо  в окрашенные  чернила, какими  обычно  пишут  императоры, они
вручали его Юстину.  Затем, положив  упомянутую дощечку  на документ  и взяв
руку императора, они обводили пером контур этих четырех букв так, чтобы  оно
прошло по всем прорезям в дереве.
     Юстин жил с женщиной по имени Луппикина. Рабыня и варварка,  она была в
прошлом куплена им и являлась  его наложницей. И вот,  вместе с Юстином,  на
склоне  лет, она достигла  императорской власти.  Эта женщина  не отличалась
никакими достоинствами,  она так  и  осталась  несведущей  в государственных
делах. Во  дворце она появилась  не под  собственным именем (слишком  уж оно
было смешное),  но  стала именоваться Евфимией. Сам Юстин  не  сумел сделать
подданным  ни  худого, ни  хорошего,  ибо  был  он  на редкость слаб умом  и
поистине подобен вьючному ослу, способному лишь следовать за тем, кто  тянет
его  за узду, да то и дело  трясти  ушами.  Он отличался  простотой, не умел
складно  говорить и вообще был очень мужиковат. В глубокой старости, ослабев
умом, он стал посмешищем для подданных, и все относились к  нему с полнейшим
пренебрежением, поскольку он не  понимал, что происходит. Племянник  же его,
Юстиниан, будучи еще молодым, стал заправлять всеми государственными  делами
и явился для римлян источником многих несчастий (Прокопий: "Тайная история";
6, 8, 9).


ЮСТИН II
     Византийский император в 565 -- 578 гг. Умер 4 окт. 578 г.
     Сын  сестры  Юстиниана  Юстин  был  куропалатом  (начальником дворцовой
охраны).  После смерти дяди  он облекся в  порфиру.  Никто не знал о кончине
старого императора и  об  избрании нового до  тех пор, пока он сам в царском
облачении не явился  на  ипподром. Первым делом  он вызвал  к себе  с  Дуная
двоюродного брата, тоже Юс-тина, сначала обласкал его, потом изобразил гнев,
сослал  в  Александрию  и  там  велел  умертвить. В  жизни  своей Юстин  был
беспорядочен: утопал в  роскоши  и  постыдных удовольствиях,  был  страстный
любитель чужого имущества, продавал все должности и даже священные степени и
отличался двумя пороками -- наглостью и малодушием (Евагрий: 5; 1, 2).
     Во внешних делах он с самого начала повел себя заносчиво и прежде всего
перестал  выплачивать установленную  прежними  императорами  дань  варварам.
Иоанн   пишет,  что  вскоре  после  того,  как  Юстиниан  ушел  из  мира,  в
Константинополь явилось множество аваров, чтобы по обычаю нагрузиться дарами
и  уйти. Немного дней спустя они пришли к Юстину и сказали ему: дай нам, как
давал  умерший  царь,  и  отпусти  нас  к своему царю. Но  император  Юстин,
скорбевший по поводу того, сколько авары  берут и уносят из  царства, сказал
им: больше  вы ничего не получите и  уйдете  ни с  чем. А  когда они  начали
угрожать, он  разгневался на них и сказал им:  вы, дохлые  собаки, угрожаете
царству  ро-меев? Знайте, что  я обстригу у  вас все волосы, а потом сниму и
головы. По его приказанию они были схвачены и отправлены  на корабли,  и он,
удалив  их из города, продержал полгода  в неволе. Авары убоялись и долго не
показывались. Наконец  они  прислали  новое  посольство,  заключили  союз  и
несколько лет оставались друзьями империи {Иоанн: 3; 6; 24).
     Но этот  двусмысленный  успех  оказался единственным. Италия, отбитая с
большим трудом у готов в  предыдущее царствование, была потеряна в первые же
годы  правления  Юстина.  В  569  г.  на  Апеннинский  полуостров  вторглись
лангобарды. В короткий срок они овладели большей частью страны, и  к 573  г.
под властью римлян остались Романия, берег от Римины до Анконы, Рим и нижняя
часть полуострова {Дашков: "Юстиниан Второй"). У империи уже не было сил для
того,  чтобы   противостоять  этому   новому  нашествию.  К  тому  же  из-за
легкомыслия Юстина  римляне  были вскоре  втянуты в  гораздо  более  опасную
войну: император отказался выплачивать  персам  установленную  при Юстиниане
дань в 500 фунтов золота  и вмешался в армянские дела. Следствием этого была
война, ставшая, по словам Симокатты, источником всех  бедствий  для римлян и
персов.  Поначалу римляне  имели  некоторый успех,  но после того, как Юстин
сместил популярного полководца Маркиана, персы перешли в наступление и в 574
г.  овладели  Дарой.  Услыхав  об  этом,  Юстин,  потрясенный  стремительным
натиском несчастий, а вскоре после того пораженный и болезнью безумия, решил
заключить с персами перемирие. А так как болезнь поражала его все сильнее (у
него отнялись ноги), то он решил назначить себе соправителя. По совету своей
жены  Софии он усыновил и объявил  Цезарем начальника царских телохранителей
Тиберия. После этого  до  самой смерти  он не  участвовал в  делах правления
(Симокатта: 3; 9--11).


ЮСТИНА ДИНАСТИЯ
     Династия Византийских императоров, правившая  в  518--578 гг.  Основана
(Остином Первым.


     ЮСТИНИАН I ВЕЛИКИЙ, Флавий Петр Савватий
     Византийский император в 527--  565 гг. Род. ок. 482 г. Умер ноябрь 565
г.
     Юстиниан  происходил  из семьи  иллирийских  крестьян. Когда  дядя его,
Юстин, возвысился при императоре Анастасии, он приблизил к себе племянника и
сумел дать  ему  разностороннее образование. Способный от природы,  Юстиниан
мало-помалу стал приобретать при дворе известность и влияние, особенно после
того,  как  Юстин  сам  сделался  императором.  В  521  г.  он был  удостоен
консульского  звания  {Дашков:  "Юстиниан  Великий"). С годами  Юстин впал в
явное слабоумие, и бразды правления перешли к Юстиниану. По словам Прокопия,
это   был   человек,   исполненный  хитрости   и   коварства,   отличавшийся
неискренностью, хорошо умевший скрывать  свой гнев. Он был двуличен, опасен,
являлся превосходным актером и умел проливать  слезы не от радости или горя,
но  искусственно  вызывая  их  в  нужное  время  по мере  необходимости.  Он
постоянно  лгал: скрепив соглашение грамотой и самыми страшными клятвами, он
тут же отступал от обещаний и зароков. Неверный друг, неумолимый враг, легко
податливый  на зло, он  не брезговал доносами и был  скор на  наказания. Но,
будучи таким по характеру,  он старался показать себя доступным и милостивым
ко всем, кто к  нему обращался.  Доступ к нему был открыт для любого,  и  он
никогда не гневался на тех,  кто  стоял перед  ним или говорил не  так,  как
подобает.  Вместе  с  тем  он никогда не выказывал смущения перед  тем, кого
собирался погубить. Он никогда  наружно не проявлял ни гнева, ни раздражения
по отношению к тем,  кто ему досадил. Во внешности его ни тогда, ни позже не
было ничего от царского достоинства, да он и не считал нужным блюсти его, но
и языком и внешним видом, и образом мыслей он был подобен  варвару. Он почти
не испытывал потребности во сне и никогда не ел и не пил досыта, но ему было
достаточно едва  прикоснуться  к  еде  кончиками  пальцев, чтобы  прекратить
трапезу.  Казалось,  для  него  это  дело  второстепенное,  навязанное   ему
природой, ибо он зачастую по двое суток оставался без пищи.
     Под  стать себе  он  выбрал  и подругу,  так  как жена его, Феодора,  с
которой  он жил  еще  задолго до свадьбы,  также соединяла  в себе множество
пороков. Ее  отец  был  надсмотрщиком зверей в цирке, а сама она  с  детства
участвовала   в   представлениях  мимов   и   занималась  проституцией.   По
свидетельству Прокопия, она часто приходила на обед, сооруженный в складчину
десятью,  а то и  более молодцами, отличающимися громадной  телесной силой и
опытными  в  распутстве, и  в течение  ночи отдавалась  всем  сотрапезникам;
затем, когда все они, изможденные, оказывались не в состоянии продолжать это
занятие,  она  отправлялась к  их слугам, спариваясь с каждым из  них,  но и
тогда  не испытывала  пресыщения от своей похоти. Часто в театре  на  виду у
всего народа она снимала платье и оказывалась нагой  посреди собрания,  имея
лишь  узенькую  полоску  на  срамных  местах,  не  потому,  однако,  что она
стыдилась  показывать  их в  народе, но  потому, что  никому не  позволялось
появляться  здесь  совершенно  нагим.  Юстиниан влюбился в  нее до  безумия.
Сначала он сошелся с ней  как с любовницей, хотя и возвел ее в сан патрикии.
Пока жива была  императрица  Евфимия,  жена  Юстина,  Юстиниан никак не  мог
сделать Феодору  законной  супругой. Но  после  ее  смерти в 523 г. он  стал
добиваться   обручения   с   Фео-дорой.   Поскольку   человеку,   достиг