- Ну, его самого это ни в коей мере не порочит. Даже, если  семья  Такера
приняла Уилли, никого из этих лиц уже нет в живых,  а  самому  Такеру  тогда
было всего на два года больше, чем Уилли. Ведь это случилось почти  тридцать
пять лет назад.
   - Мне непонятно, что может извлечь из этого Скитер, а вы что думаете?
   - Я понимаю не больше твоего, тем более, в  свое  время  Скитер  палец  о
палец не ударил, чтобы организовать розыск Уилли.
   - Думаю, что никто его особенно не разыскивал. Он был лишь ни  в  чем  не
виновным посторонним лицом, присутствовавшим при инциденте.
   - Не так, чтобы  полностью  невиновным.  Строго  говоря,  Уилли  совершил
побег, не явившись в назначенное время к месту  принудительных  работ.  Уилл
Генри никогда бы не очутился в том месте, если бы не выехал на поиски Уилли.
   - Знаете, а даже лучше, что Уилли  пропал.  В  детстве  мы  часто  играли
вместе, пока отец был фермером. Правда, когда мы переехали в город, мы почти
перестали видеться. Мне страшно  думать,  что  произошло  бы,  если  бы  его
поймали и повесили на него хотя бы часть подобных обвинений.
   - Скитер, безусловно, устроил бы ему нелегкую жизнь,  если  бы  смог  его
поймать. Вы собираетесь говорить об этом с Такером?
   Билли на некоторое время задумался.
   - Не думаю. Просто попрошу его быть  особо  осторожным  в  отношениях  со
Скитером.  Незачем  особенно  пугать  его.  Он  совершенно  не  был   обязан
рассказывать мне о своих родственных связях с людьми,  причастными  к  столь
давним событиям. Так что я его ни в чем не виню.
   Холмс встал.
   - Ладно, тогда оставим так, как есть. Пойду, поработаю.
   А Билли остался  за  столом,  размышляя  о  Уилли.  Что-то  давно  он  не
вспоминал об Уилли!
   Сам же Уилли Коул находился на расстоянии одной мили от него, в  гостиной
дома матери.
   - Они, что, задавали конкретные вопросы по поводу Уилли Коула или  Такера
Уоттса?
   - По поводу обоих, - отвечала  Нелли.  -  Но  больше  всего  им  хотелось
узнать, не скрывался ли ты у Така и Сары в Коламбусе. Словно они  хотели  бы
навесить на тебя обвинение в  том,  что  ты  прятал...  самого  себя.  Я  им
сказала, что после того, как Уилли убежал, я ничего о нем не слышала до  тех
пор, пока не узнала, что он попал под машину в Алабаме.
   - Ну, ладно, слушай, пусть тебя это не беспокоит. В архивах суда графства
Маскоги есть свидетельство о рождении  Такера  Уоттса,  и  подлинность  моей
личности подтверждается тридцатилетним послужным списком,  свидетельствующим
о моем пребывании в вооруженных силах. Ни фотографий, ни отпечатков  пальцев
Уилли Коула не существует. Я на четыре дюйма выше и на  сто  фунтов  тяжелее
того Уилли Коула, которого видели в последний  раз  столько  лет  назад.  Им
наплевать на Уилли Коула. Тот, кто занимается всем этим,  просто  не  хочет,
чтобы у него под ногами болтался Такер Уоттс. Им,  вдобавок,  надо  очернить
Билли Ли. Я переговорю с ним об этом.
   - А  ты  уже  рассказал  обо  всем  Элизабет?  -  Нелли  и  Элизабет  уже
встречались дважды, в последний раз две недели назад.
   - Нет. Для нее ты все еще тетя Нелли,  и  думаю,  пусть  лучше  пока  все
останется, как есть.
   Так„р ничего не рассказал Элизабет только потому, что  понятия  не  имел,
как она на это отреагирует.  Непредсказуемость  ее  поведения  придавала  ей
дополнительное очарование, но одновременно часто ставило его в тупик.
   Он вышел из дома и направился в банк.
   Такер глядел через стол прямо в глаза Билли.
   - Извините, что не рассказал вам об этом с самого  начала,  -  проговорил
он. - Просто мне это не показалось важным.
   - В тот момент это и  не  было  важным.  Важно  теперь  то,  что  следует
соблюдать особую осторожность. Постараюсь сделать все,  что  в  моих  силах,
чтобы Скитер не висел у вас на хвосте.
   - С шерифом я смогу справиться и сам.
   - Не скажите, Такер, - возразил  Билли.  -  У  Скитера  в  этом  графстве
слишком много холуев, и к тому же он далеко не дурак;  Как-то  он  попытался
подложить Маршалла Паркера,  сфабриковав  обвинение  против  него;  как  мне
представляется, они тогда вместе с Санни Баттсом подсунули ему в  мастерскую
самогон. Если он  захочет  подловить  вас,  то  тоже  найдет  способ.  Если,
конечно, не будет заранее знать, что мы начеку.
   Некоторое время Билли вертел в руках пресс-папье.
   - Когда мы были маленькими детьми, наши семьи несколько раз бывали друг у
друга.
   - А вы с ним виделись, когда он убежал из Делано? Это строго между нами.
   - Как-то раз он появился у нас в доме, когда я был в школе. Папа  отослал
его куда-то за Алабаму, в какую-то деревушку, где он должен был бы  работать
на ферме с семьей одного издольщика. Лично я его не видел.  Через  несколько
лет мы узнали, что он погиб. Я как раз  в  это  время  поступил  на  военную
службу в Форт-Беннинге. И только тогда узнал, что он, оказывается, приехал к
нам в дом.
   - Жаль, что у Уилли судьба сложилась так  скверно.  Мы  вместе  играли  в
детстве. Мама старалась помочь его семье, когда его отец потерял  работу.  А
папа всеми силами старался вызволить Уилли  из  беды.  Для  всех,  увы,  это
кончилось плачевно.
   Такер молчал.
 
Глава 11 
 
   Из офиса Билли Такер направился в участок и там с удивлением увидел,  как
Бадди Бартлетт сидит на полу и сортирует дела.  Самому  ему  так  еще  и  не
удалось покопаться в замызганных бумажках и поискать необходимые ему  записи
времен Уилла Генри Ли, и у него не было ни малейшего желания  разрешить  это
сделать кому-нибудь другому из опасения, что кто-нибудь прежде  него  самого
натолкнется на тот самый документ.
   - Какого черта вы тут возитесь, сержант? -  Такер  произвел  Бартлетта  в
сержанты и сделал  его  постоянной  работой  дневное  дежурство  в  участке.
Молодой человек проявил организаторский талант, и  теперь  все  шло  гораздо
более гладко, тем более, в участке всегда постоянно находится  ответственный
сотрудник полиции. Это давало Такеру возможность спокойно отлучаться.
   - А, привет, начальник. Денек сегодня выдался довольно тихий, и я  решил,
что пора заняться всей этой документацией.
   - У вас есть на это время?
   - Ну, я уже сказал, что сегодня довольно тихо. И еще оказалось,  что  они
вовсе не так уж перемешаны, как можно было ожидать.  Дела  идут  в  связках,
иногда за три  или  четыре  месяца  подряд.  -  Он  указал  на  перевязанные
ленточкой папки, лежащие рядом с ним на полу.  -  Вот  эта  связка,  похоже,
охватывает несколько лет. Все это дела и протоколы времен начальника полиции
Ли, отца нашего Билли Ли, и относятся они еще к двадцатым годам.
   - Просматривали?
   - Нет, зачем, пусть так и хранятся вместе. Поставим  их,  как  есть.  Нам
такая древность не понадобится. Или нет, начальник? Мне-то кажется, что надо
ограничиться определенным сроком давности дел, к примеру, десятью годами.  И
места у нас прибавится, если мы сдадим старье в муниципальный архив, а то  и
просто выкинем.
   Такер поднял связку с полу.
   - Неплохая мысль. Сейчас я  просмотрю  эти  папки  и  погляжу,  имеет  ли
что-нибудь историческую ценность. Он же  был  первым  в  городе  начальником
полиции, верно?
   - Верно. Мой  отец  хорошо  его  помнит.  Говорит,  что  он  был  хорошим
человеком.
   - Тогда продолжайте разбирать дела. Начните с двух-трех последних  лет  и
идите назад до пожара, приведите эти  дела  в  относительный  порядок,  а  я
позабочусь о том, чтобы для остального найти место в городском архиве.
   Такер зашел к себе в кабинет и выложил  захваченную  с  собой  связку  на
стол. Скинул с себя  пальто  и  повесил  его  на  место.  Сев  за  стол,  он
расшнуровал бумаги и разложил папки. Руки у него  дрожали.  Почти  сразу  он
нашел то, что искал. На простом листе  бумаги  с  пожелтевшими  краями  было
написано: ?Арестован Уилли Коул,  возраст  15  лет,  по  обвинению  в  краже
ветчины и одного мешка бобов, предъявленного владельцем бакалейного магазина
Э. Роутоном. Коул в городском суде заявил о своей виновности и приговорен  к
10 дням городской тюрьмы. Прикреплен к управляющему городским хозяйством для
производства уличных работ?. Далее шла дата и подпись.
   Вот оно! На этом листочке бумаги уместилось все уголовное прошлое некоего
Уилли Коула, милостью дядюшки Така, ныне покойного. Такер удивился:  неужели
этот лист бумаги мог бы ему повредить? Он решил сначала уничтожить  его,  но
затем передумал, аккуратно сложил его, сунул в кармашек рубашки и  застегнул
пуговицу.
   Минуту или две он сидел, собираясь с силами, глубоко  дыша,  и,  наконец,
полностью расслабился. Глупо, но на душе стало вдруг легко. Он опять подался
в кресле вперед и положил локти на стол, после чего продолжил просмотр  дел.
Шла одна ?мелочевка?: мелкая кража, рукоприкладство  по  отношению  к  жене,
угон автомобиля. Потом на глаза попалось короткое, зато  красочное  описание
ограбления банка в самом начале января 1920 года в самый первый день  работы
начальника полиции. Такер усмехнулся. Ну и начало! И тут ему попали  в  руки
фотографии.
   Они оказались потрясающими. Первой мыслью Такера было: а почему они не  в
музее? Юность и незащищенность мальчика, казенный  холод  мизансцены,  ужас,
вызываемый одним видом телесных повреждений, - все  это  усугублялось  умело
используемым освещением  и  глубиной  тона  фотоотпечатков.  Он  решил,  что
позитивы,  наверняка,  сделаны  контактным   способом   с   крупноформатного
негатива, к примеру, 8 х 10, снятого камерой с раздвижным мехом, какие давно
вышли из моды.  Прочитал  отчет  о  результатах  вскрытия  и  поразился  его
высокопрофессиональной  четкости  и  ясности.  Затем  он  просмотрел  записи
новоиспеченного  начальника  полиции,  относящиеся  к  ходу   расследования,
включая беседу с Фокси Фандерберком, а также переписку, связанную со  вторым
убийством - жертвой оказался застреленный мальчик, обнаруженный  висящим  на
ограде из колючей проволоки. Было ясно,  что  Ли  считал  эти  два  убийства
взаимосвязанными.
   Такер перечитал все документы дважды,  затем  взялся  за  папку  поновее.
Заголовок дела гласил: ?Баттс - Личное?. Должно быть, Санни Баттс, тот,  что
исчез. Он поинтересовался, почему это дело оказалось в одной связке с  теми,
заведенными двадцатью годами ранее. Но  как  только  полистал  бюллетени  на
пропавших без вести, то сразу понял, почему.
   Разложенные им на столе фотографии  пропавших  без  вести  молодых  людей
обнаруживали потрясающее сходство со снимками убитых.  Он  заметил,  что  на
каждом из бюллетеней название города было подчеркнуто, а  на  приложенной  к
ним дорожной карте стоял крестик и кружок, охватывающий город Делано.  Такер
читал ход мыслей Санни, как если бы этот человек сидел  против  него  и  сам
объяснял свои догадки  и  ход  рассуждений.  В  Делано,  а,  точнее,  в  его
окрестностях были убиты двое молодых людей, а еще пятеро пропало в  этих  же
краях в период... какой же? Двадцати пяти  лет?  А  с  тех  пор  прошло  еще
шестнадцать...
   - Бартлетт, загляните-ка на минутку! - окликнул он  дежурного.  В  дверях
показался полицейский. - Пока вы будете сортировать свои папки, поглядывайте
на извещения о розыске пропавших без вести лиц, и если вам такие  попадутся,
вынимайте их из дел.
   - Все до одного?
   - Те, что касаются мужчин. И храните их у себя, понятно?
   Во второй половине дня Такер сел в патрульную машину  и  начал  медленный
объезд города, время от  времени  делая  карандашные  пометки,  где  следует
поставить  знак  ?Стоп?  или  ограничить  стоянку.  Он  начал  с  собственно
?города?, затем переехал в ?рабочий поселок? и,  наконец,  в  самый  крупный
?цветной?  район  Брэйтаун.  Вид  его  мало  чем  отличался  от  того,   что
запомнилось с детства; на улицах почти исчезли ухабы, хотя они до сих пор не
были замощены; там, где  раньше  ничего  не  было,  стояли  электрические  и
телефонные столбы; но хотя то и дело попадались аккуратные, свежевыкрашенные
домики, как у его матери, большинство жилищ все же были в ужасном состоянии.
   Когда он завернул за угол и въехал в боковую  улочку,  то  обнаружил  еще
одну патрульную машину, стоящую в пустынном дворе одной из развалюх. Вначале
он подумал, что кто-то из полицейских нуждается в помощи,  но  затем  решил,
что, скорее, у кого-то есть черная подружка в  Брэйтауне.  И  он  взялся  за
микрофон:
   - Участок, вызывает передвижная станция один.
   Послышался голос Бартлетта.
   - Начальник, участок на связи.
   - Кто ведет патрулирование на передвижной второй?
   -  Это  Патрик,  начальник.  Ему  вот-вот  сменяться  с  дежурства.  Есть
проблемы?
   - Проблем нет. Разговор окончен, связь прекращаю.  Такер  тихо  заехал  в
хвост второй машине и вышел во двор. Когда  он  уже  собрался  подняться  по
шатким ступенькам крыльца, то услышал, как в глубине дома раздаются  голоса.
Тогда  он  пошел  на  задний  двор  и  замер,  прижавшись  к  углу  дома   и
прислушиваясь  к  разговору.   Голос   Бобби   Патрика   звучал   злобно   и
требовательно, и ему то и дело отвечал перепуганный черный.
   - Ты не платишь, Рузвельт, а мистер Кокс хочет получить  свои  деньги.  -
Такер знал, что Кокс торговал мебелью и кухонными принадлежностями.
   - Да я заплатил больше, чем все это стоит, - пожаловался черный, и тотчас
же послышался звук пощечины.
   - Ты не заплатил за перевозку, Рузвельт. За перевозку надо  платить.  Ну,
так ты будешь платить, или мне еще раз сделать тебе больно?
   Как только Такер  вышел  из-за  угла,  он  увидел  корчащегося  на  земле
черного. Стоя спиной к Такеру, Бобби Патрик  нагнулся,  отстегивая  дубинку.
Всю эту сцену с ужасом наблюдали стоявшие на заднем крыльце женщина  и  трое
детей.
   Такер прошел на задний двор, схватил Патрика за ремень портупеи и  рванул
на себя. Патрик потерял равновесие и проехался на спине по грязи и  куриному
помету.
   - Рядовой Патрик, отправляйтесь к своей патрульной машине, стойте  там  и
ждите меня!
   Взбешенный полицейский вскочил на ноги и запротестовал.
   - Рот на замок! - скомандовал Такер. -  Встать  у  машины!  И  больше  ни
единого слова! -  Патрик  повернулся  и  заковылял  вокруг  дома.  Такер  же
обратился к черному: Как вас зовут?
   - Рузвельт Хокинз.
   - Что вы купили у Кокса?
   - Всякую всячину почти на девяносто долларов:  гладильную  доску,  разную
мебель. А он послал полицейского, когда я не заплатил вовремя.
   - А, что. Кокс всякий раз  посылает  полицейского,  когда  кто-нибудь  не
платит?
   - Да, сэр!
   - Именно этого полицейского?
   - Вот этого Патрика. Только он это и делает.
   - У вас есть подписанный договор с Коксом?
   - Да, сэр!
   - Принесите.
   Мужчина зашел в дом  и  вскоре  вышел  с  длинным  листом  бумаги.  Такер
пробежал текст.
   - Сколько вы ему уже уплатили?
   - Почти сто тридцать.
   - Больше не платите. Дальнейшие взносы незаконны.
   - Но он пошлет кого-нибудь ко мне.
   - Никого он больше не пошлет.  Я  с  ним  поговорю.  Забудьте  обо  всем.
Теперь, не хотите ли вы подать жалобу на избивавшего вас полицейского?
   Хокинз энергично покачал головой.
   - Нет, сэ-эр! Мне не нужны неприятности!
   - Если захотите подать жалобу, неприятностей не будет.
   Хокинз вновь покачал головой.
   - Нет, сэ-эр, просто пусть он меня больше не трогает, и я буду счастлив!
   - Ладно, он больше вас не тронет, но я хочу, чтобы вы  сделали  для  меня
одну вещь. Если у вас опять будут такие же неприятности,  приходите  ко  мне
или звоните. Сделаете?
   Хокинз уставился в землю.
   - Ну...
   Такер положил ему руку на плечо.
   - Послушайте, Рузвельт, если вы отнесетесь ко мне  с  доверием  и  будете
извещать меня о подобных вещах, я сумею вам помочь. Но  я  ничего  не  смогу
сделать, если не буду знать.
   Хокинз кивнул.
   - Хорошо.
   - И передайте всем, что я хочу, чтобы меня предупреждали о  таких  делах.
Если я буду знать заранее, то смогу проследить, чтобы все было по-честному.
   - Хорошо, я передам. И, правда, спасибо за то, что вы сделали.
   Успокоенный,  Такер  уходил  с  заднего  двора.  Черные  восприняли   его
появление в городе, мягко выражаясь, настороженно. И он  подумал,  что  этот
инцидент, быть может, изменит отношение к нему местных черных к  лучшему.  А
поняв, что при помощи этого же инцидента, возможно,  удастся  разрешить  еще
одну проблему, улыбнулся. Бобби Патрик вел себя дерзко  и  вызывающе  и  был
просто-таки бельмом на глазу с того самого момента, как Такер  был  назначен
на этот пост, а теперь появилась возможность от него избавиться.
   Патрик, надувшись, стоял возле своей патрульной машины. Такер  подошел  к
нему и пристроился рядом, на бампере.
   - Послушайте, мне жаль, что я вынужден был отправить  вас  сюда,  но  все
должно было выглядеть о?кей. Но, согласитесь, вы заработали  себе  серьезную
проблему. Рузвельт заявляет, что подаст жалобу.
   Голова у Патрика дернулась по направлению к собеседнику.
   - И вы позволите ему выступить против вашего же подчиненного?
   Такер развел руками.
   - А что я мог поделать? Он до  чертиков  взбешен  и  говорит,  что  может
собрать множество народу в качестве свидетелей и  что  у  них  те  же  самые
проблемы. Он хочет, чтобы вы попали в исправительный лагерь графства.
   У Патрика глаза полезли на лоб.
   - Мне туда нельзя! Недели не пройдет, а мне кто-нибудь уже сунет  перо  в
бок! Сами понимаете, что бывает с ?копом?, который оказывается там!
   - Понимаю, но что я могу сделать? Я сам все это видел, и если я  дам  под
присягой  свидетельские  показания  в   вашу   пользу,   меня   засунут   за
лжесвидетельство. Ведь там их было пятеро!
   Патрик был явно напуган.
   - Послушайте, начальник, вы же этого не допустите! Вы должны мне помочь!
   Такер принял задумчивый вид.
   - Вот что, Бобби, пока я вижу только один выход, как вам избежать тюрьмы.
Вам надо самому уйти из полиции. Если вы сделаете это,  тогда,  быть  может,
мне удастся отговорить Рузвельта подавать жалобу. - На Патрике лица не было.
- Знаю, что это круто, но что еще остается делать? С этой штукой можно  даже
угодить в Рейдсвилл, если будет много свидетелей.  -  При  одном  упоминании
названия тюрьмы штата по  телу  Патрика  прошла  волна  дрожи.  Такер  решил
?дожать?:
   - Они ведь смогут предъявить и другие  обвинения.  Не  думаю,  чтобы  вам
хотелось доводить дело до  суда.  Они  ведь  могут  пригласить  адвоката  из
Национальной ассоциации содействия цветному населению, тот не заставит  себя
ждать. И тогда вы счастливо отделаетесь, если получите от пяти до семи.
   Патрик умоляюще поглядел на Такера.
   - Послушайте, если я уйду по доброй воле, вы уберете  с  моей  шеи  этого
сукиного сына? Обещаете? Такер с силой сжал полицейскому плечо.
   - Я сделаю все, что в моих силах, только действовать  надо  быстро,  пока
еще никто ничего не знает.
   Патрик кивнул.
   - Ага, точно.
   - Вот что я скажу: поезжайте прямо сейчас в участок и попросите Бартлетта
напечатать для вас письмо. О том, что вы уходите по собственному желанию  по
личным мотивам, в общем, что-нибудь  искренне-жалостливое.  Потом  попросите
Бартлетта положить это ко мне в сейф, оставьте у него значок и отправляйтесь
прямиком к себе домой. Как только что-то  прояснится,  я  немедленно  звоню,
О?кей?
   Патрик кивнул.
   - Ага, ладно, я так и сделаю. - Он обеими руками вцепился в руку Такера и
стал ее трясти. - И вот еще, начальник, я, правда, вам благодарен, что пошли
мне навстречу. Не пожалеете. - После этого он прыгнул в патрульную машину  и
покатил, поднимая клубы пыли.
   Такер встал посреди дороги, глядя вслед и посмеиваясь.
   - Уж точно не пожалею, Бобби! Наверняка не пожалею!
   Такер стоял в кабинете Элмера Кокса и ждал, пока тот  разыщет  договор  с
Рузвельтом Хокинзом. Затем у него на  глазах  торговец  мебелью  'подошел  с
документом к письменному столу,  стал  нервно  теребить  в  руках  резиновую
печатку и, наконец, шлепнул отметку ?Уплачено