кое  чувство,  что
попали в меня. Я даже пригнулась и отпрянула, но, к счастью,  не  упала.
Впрочем, за этим гроxoтом мое падение на мешки прошло бы незамеченным.
   - Прекрати, сука! - крикнул Женя. Я слышала громкую  ругань  и  звуки
борьбы. Потом вскрикнула Юля, голос раздавался  теперь  совсем  рядом  с
дверью, шел снизу - наверное, он в драке повалил ее на пол.
   - Ты меня не одурачишь! - выкрикнула она с ненавистью. - Иван  звонил
мне со студии, и он бы никогда не посадил в машину  шлюху,  сволочь  ты,
Женька, потому что на даче его ждала я! Ты понял, я! И я пойду в милицию
и все расскажу! Я теперь все поняла: вы его убили! За что?  Скажи  -  за
что?!
   Раздался громкий шлепок, и ее голос сорвался Дна  визг.  Потом  стало
очень тихо. Я стояла под дверью, обмирая  от  ужаса.  Он  ее  ударил!  И
давала себе клятву: если он попробует еще на нее напасть, я начну биться
в дверь, заору на весь дом, побегу на пятый этаж и буду стучаться  в  ту
квартиру, где еще кто-то не спит. Но стоять тут и слушать,  как  убирают
Юлю, я не буду!
   - Ну ты и дура, -  рассудительно  произнес  Женя.  -  Ты  что  хочешь
доказать? Что он звонил тебе из студии? И чем  ты  это  докажешь,  кроме
слов?
   - Слов достаточно!
   - Кому как! - иронично произнес Женя.  -  Как  ты  это  представляешь
себе: кто-то будет возиться с  новым  следствием,  затевать  заново  всю
мороку, что. бы выяснить, как погибло такое ничтожество?
   - Что-о? - изумленно протянула Юля. - Кто ничтожество? Да  это  ты  -
ничтожество, ноль, дрянь!
   - Давай еще! - издевательски предложил Женя. - Приятно послушать!
   Юля запнулась, а потом выкрикнула:
   - Подстилка!
   - Что?!
   - Что слышал! Я знаю твой гнусный секрет!
   Я думала, они сейчас снова подерутся. Но Юля  вдруг  осеклась  и  уже
спокойно спросила:
   - Кто это?
   - Понятия не имею, - также тихо ответил Женя. - Может, эти вернулись?
Ну-ка, быстро в комнату!
   Послышалась возня и  громкий  хруст  раздавленного  стекла  -  видно,
кто-то наступил на осколки чашки. Я ничего не понимала. В первый  момент
мне показалось, что они каким-то образом услышали мое дыхание за дверью,
но теперь сообразила: это чепуха, такого быть не могло. Значит... Кто-то
позвонил в парадное! Они это слышали, а до меня звонок  долетел  в  виде
слабого эха! Дверь была хоть и старая, но очень массивная.
   - Ты что, откроешь? - Юля быстро переходила на шепот, и  я  все  хуже
различала слова. Женя что-то ответил, почти беззвучно.  Снова  зазвенели
осколки, кто-то тихо ругнулся, и я  перестала  что-либо  различать.  Они
ушли из кухни.
   Я выпрямилась. Рука, которой я опиралась о стену,  так  затекла,  что
потеряла чувствительность. Шея болела. Я взглянула  на  часы.  Мне  было
трудно представить, что Елена Викторовна где-то проездила  целый  час  и
вдруг решила вернуться, посмотреть, что со  мной.  Конечно,  она  сейчас
думала обо мне. Но скорее всего, лежала в своей постели.
   И тут я поняла, что смертельно устала. А замерзла и того пуще - своих
ног я уже почти не ощущала. У меня началась очень знакомая головная боль
- будто кто-то давит мне на лоб. Кажется, ко мне подбирался грипп. Нужно
уходить, что я тут высижу? Но я хотела бы уйти  вместе  с  Юлей.  Нельзя
оставлять ее тут одну. Одну - против Жени, а возможно,  и  против  того,
кто звонил с парадного.
   Я зажгла сигарету в надежде  хоть  немного  согреться.  Но  даже  дым
показался мне холодным и не доставил никакого  удовольствия.  Я  бросила
сигарету на пол и тщательно затоптала. Конечно,  ноги  замерзли,  но  не
настолько, чтобы устроить ради них персональный пожар.
   Я долго стояла под дверью.  Прислушивалась,  но  не  могла  различить
ровным счетом ничего. Я решилась  опереться  плечом  о  стену  и  ждать.
Столько, сколько понадобится. А ждать я умею.
 
Глава 12 
 
   Никогда не думала, что можно создать  такие  удивительные  декорации.
Женя стоял на сцене в белом сверкающем костюме и  пел.  Пел  как  ангел.
Голос у него был удивительный, хотелось протянуть к нему руки и плакать.
А  за  его  спиной  медленно  поднимались  огромные  серебряные  крылья,
состоящие из множества металлических планок. Казалось, что они давно уже
расправлены, но при этом их размах продолжал расти, и постепенно  крылья
заполнили весь задник сцены. Я подумала, что ничего более  удивительного
не видела, и в тот же миг ощутила под щекой шероховатую холодную стену.
   От цементной пыли нечем было дышать. Я  умудрилась  уснуть,  нежно  и
бессознательно приземлившись на огромный пакет с обломками раздробленной
перегородки. В первый момент я не  сообразила,  что  со  мной  и  где  я
нахожусь. Потом вскочила, пошатнулась и первым делом взглянула на  часы.
Было почти  пять  утра.  А  за  дверью,  которую  я  караулила  во  сне,
раздавались приглушенные голоса. Думаю, они меня и разбудили.
   - Я выйду и посмотрю, - тихо сказал Женя.
   У меня сердце оказалось в горле - куда это он  собрался  выходить?  Я
оценила свои шансы. Когда  услышу,  что  открывают  дверь,  нужно  сразу
бежать вниз по лестнице. А шум шагов? Они откроют дверь и схватят  меня.
Кстати, как открывается эта дверь?
   Я впервые обратила внимание, что замочной скважины тут нет. Наверняка
с внутренней стороны есть засов или крюк. За  дверью  снова  послышались
голоса, на этот раз чуть  подальше.  Я  прислушалась.  Незнакомый  голос
принадлежал мужчине! Я вслушивалась, но Юли с ними не было.  Может,  она
ушла через парадное? А может, она спит? Но это вряд  ли,  она  была  так
разъярена, даже дралась с Женей, когда явился этот ночной визитер!
   - Подожди, - заговорил тот, другой. - Сначала помоги мне.
   Он произнес "подошти". И задыхался при этом,  словно  долго  бежал  и
запыхался. Женя невнятно что-то ответил, его голос неожиданно  прозвучал
тонко, плаксиво. Где-то, совсем рядом за стеной, зашумела льющаяся вода.
Потом все смолкло. Я догадалась,  что  кто-то  открыл  кран  -  раковина
наверняка рядом.
   - Сиди здесь и жди. Я схожу перегоню машину,  -  сказал  мужчина.  Он
произнес "шти" и "схошу". - Поднимусь с черного хода и постучу два раза.
Тогда открывай.
   Послышался удаляющийся голос Жени - он провожал его к парадной двери.
Все смолкло. Я стояла, опираясь руками о дверь,  и  напряженно  слушала.
Что там происходит? В одном я была  уверена:  этот,  второй,  Роман.  Он
пришепетывал. Пришепетывал и задыхался - а он ведь маленький и толстый.
   Снова зашумела вода. Сквозь ее журчание я  различила  какие-то  новые
звуки. Кто-то давился и всхлипывал, и мне показалось,  что  Женя  сказал
"ой, Боже!".  У  меня  вдруг  возникло  совершенно  (неодолимое  желание
постучать в дверь - два  раза,  как  у  нас  условлено.  Он  должен  мне
открыть, что - бы я поняла, что там творится. А  в  следующий  момент  я
услышала за окном ровный шум мотора.
   И тут до меня дошло: я в ловушке. Путь вниз был отрезан. Сейчас  сюда
поднимется Роман - я услышала, как машина остановилась где-то прямо  под
окнами. И я приняла единственно  возможное  решение:  стала  пробираться
вверх по лестнице.
   Это  оказалось  непросто,  потому  что  я  вдобавок  ко  всему  очень
старалась не шуметь. А все ступеньки были  заставлены  этими  треклятыми
мешками.  Об  один  из  них  я  больно  ушибла  колено  -  под   бумагой
предательски выпирал острый кусок чего-то каменного. Я  прикусила  губу,
чтобы не завыть - внизу  уже  открыли  дверь.  Наконец  я  добралась  до
четвертого этажа. Дальше лезть некуда.  Вся  площадка  плотно  уставлена
мешками,  остался  только  узенький  проход,  сквозь  который  без  шума
протиснуться невозможно. Выше, ближе к пятому, мешков уже не было.
   Я присела на корточки, стараясь скрыться с головой,  благо  баррикада
была солидная. Между двух огромных мешков оставался узенький просвет.  В
него я видела часть двери - той самой, за которой прятался Женя. Но если
он выйдет и случайно посмотрит наверх - заметит меня.
   Я услышала тяжелое сопение и шуршание  мешков.  Потом,  прижавшись  к
щели, увидела со спины невысокого мужчину. Он остановился у двери и  два
раза постучал. Волосы у него были светлые, постриженные ежиком.
   Лязгнула задвижка, и дверь приоткрылась. Блондин вошел в кухню,  и  я
услышала его приглушенный голос:
   - Теперь давай быстрее, пока там никого нет.
   Через  минуту  в  дверях   показался   Женя.   Лицо   у   него   было
обморочно-бледное, а с подбородка капала  вода.  Глаза  мутные  и  будто
пьяные. Под мышкой  он  держал  конец  объемистого  тюка,  другой  конец
взгромоздил себе на плечо маленький блондин. То,  что  они  несли,  было
похоже на средних размеров ковер, плотно скатанный  в  рулон.  Тюк.  был
упакован в полинявшее голубое покрывало.
   - Да спускайся ты, - прошипел блондин. - Что застрял?
   - Сейчас... - промямлил Женя и  стал  протискиваться  между  мешками,
Блондин последовал за ним.
   Я следила за  ними  еще  секунду,  а  потом  потеряла  из  виду.  Они
спускались  вниз  по  лестнице,  и  я  слышала,  как  они  то   и   дело
наталкиваются на мешки. Однако никто не чертыхался, что было  бы  вполне
естественно.
   Потом внизу хлопнула дверь. Я встала и, растирая  ушибленное  колено,
спустилась к окну на площадке. Светлая машина - какая угодно, только  не
синяя - стояла рядом с подъездом.  Потом  я  увидела  эту  парочку.  Они
быстро свалили тюк на снег, блондин отпер заднюю  дверцу  и  помог  Жене
затолкать его в салон. Дверцу закрыли, и еще с полминуты  совещались.  А
потом блондин уселся за руль, а Женя вернулся к подъезду.
   Дверь, ведущая на кухню,  все  еще  оставалась  открытой.  Шаги  Жени
слышались далеко внизу. И  тут  я  поняла,  что  должна  воспользоваться
случаем. Я не поняла толком, что они затеяли, но помнила одно -  Юлиного
голоса на кухне я не слышала. Я хотела знать, куда она делась, и поэтому
быстро спустилась на один пролет и вбежала на кухню. Что  меня  побудило
спрятаться, толком я не знача. Наверное,  подгонял  страх  -  противный,
животный, который рождается не в голове,  а  в  животе.  Я  выскочила  в
коридор, открыла первую попавшуюся дверь, предварительно убедившись, что
это не та комната, которую занимает Женя. В тем ноте я различила  только
беспорядочное нагромождение мебели. Когда на кухню  вернулся  Женя,  уже
успела закрыть за собой дверь и притаиться стены.
   Лязгнул металл - он набросил крюк. Потом завизжал паркет в коридоре -
его шаги быстро удалялись. А затем  я  различила,  как  тяжело  хлопнула
дверь парадного. Несколько раз повернулся ключ в тугом замке. И все.  Он
тоже ушел.
   Несколько минут я ждала, что он вернется. Потом поняла - не вернется,
и решилась покинуть свое убежище. В любой момент я  могла  уйти  отсюда,
стоило только откинуть крюк и оставить черную дверь открытой.  Наверное,
Женя  затем  и  вернулся,  чтобы  запереть  квартиру  изнутри,  а  потом
присоединиться к своему продюсеру.
   Я зажгла в коридоре свет - это было нелегко, пришлось долго шарить по
стенам, нащупывая выключатель. Наконец  под  потолком  вспыхнула  мутная
лампочка. Только теперь, оставшись в пустой квартире, я поняла, как  она
огромна. И запущена. К  запаху  плесени  теперь  примешивался  другой  -
табачный. Женя  почти  не  курил,  так  что,  скорее  всего,  постарался
продюсер.
   Я прошла по коридору, открывая одну дверь за другой. Везде я включала
свет, но только на  минуту  -  осмотрев  комнату,  тут  же  гасила  его.
Завершив осмотр, я убедилась: в квартире я одна. И никаких следов Юли. Я
вышла  на  кухню,  постояла,  оглядываясь  по  сторонам.  В  углу  кучка
осколков, вряд ли их замели веником, скорее просто отодвинули  ногой.  У
меня под  каблуками  хрустели  мелкие  крошки  стекла.  Это  были  следы
скандала. Но где же сама Юля? В этот миг я пожалела,  что  не  взяла  ее
телефона. Позвонила бы и услышала ее голос. Спросить у Ксении?  Но  ведь
не в такое время!
   Раковина оказалась там, где и предполагалось. Я отвернула оба крана и
с удовольствием вымыла руки. Ополоснула лицо, вытерлась носовым  платком
и посмотрела на свое отражение в маленьком зеркальце, висевшем на стене.
Да уж, до бывалого бомжа я еще не дотягивала, но все предпосылки у  меня
уже появились. Я как могла почистила одежду и отряхнула  волосы.  Теперь
следовало подумать, что предпринять  дальше.  Я  не  знала,  надолго  ли
уехала эта парочка. В любом случае отсюда надо уходить поскорее.  Деньги
на такси у меня теперь были. Доеду до дома, приму душ, попытаюсь немного
поспать. Утром с работы позвоню  Ксении  и  узнаю  Юлин  телефон.  Самый
разумный выход, чтобы завершить эту безумную ночь.
   Но что-то мешало мне просто сбросить тяжелый. крюк с петли и выйти на
лестницу. Страх. Все это время, хотя мне ничего не грозило,  страх  меня
не покидал, я нервничала. Все больше. Я вспоминала, как они  уходили  из
квартиры. Как старались не шуметь, управляясь со своим  тюком.  Что  они
делали? Тайком выносили из квартиры хозяйские вещи?  Это  же  абсурд,  к
чему им воровать, у этого Романа явно нет нужды  в  деньгах.  В  чем  же
дело?
   Единственное, что я точно знала о Юле, - Женя заставил ее вернуться в
ту комнату, где запирал прежде. Я тоже вернулась  туда  и  снова  зажгла
свет.
   История о ценных вещах оказалась сплошной выдумкой. Вещей тут было  в
избытке, но общая их стоимость равнялась примерно ста рублям.  Я  думаю,
даже намного меньше, ведь еще пришлось  бы  заплатить  за  их  вывоз  на
свалку. Здесь стоял диван - почти точный близнец того, на котором  мы  в
детстве пытались прыгать. Телевизор тоже был  -  древний  и  громоздкий.
Оставшееся место занимали неуклюжие столы и  детали  сломанных  стульев.
Эта квартира представляла собой  настоящую  свалку.  Я  обошла  комнату,
пытаясь обнаружить какие-то  следы  пребывания  здесь  Юли.  На  пыльной
полированной столешнице я заметила следы чьих-то пальцев.  На  мраморном
подоконнике  -  несколько  тонких  окурков,  чуть  запачканных   светлой
помадой. Они вполне могли остаться после ее заточения  во  время  нашего
визита. Это было все... Впрочем...
   В щели между диванной  спинкой  и  сиденьем  торчал  какой-то  черный
пакетик. Он не слишком выделялся на ужасном свекольном фоне обивки, и  я
заметила его не сразу. Теперь же обратила внимание  только  потому,  что
пакетик блеснул на  свету.  Это  оказалась  модная  плоская  сумочка  из
искусственной кожи. Собственно даже конвертик на "молнии" -  без  ручки,
даже без петельки, чтобы  носить  его  на  запястье.  Этот  конвертик  я
заметила у Юли, когда  мы  разговаривали  около  крематория.  Тогда  она
достала из него ключи от машины.
   Я осторожно извлекла сумочку  из  щели.  Скорее  всего,  ее  туда  не
запихивали нарочно, просто Юля положила сумку рядом,  когда  присела  на
диван, а потом задвинула туда локтем. И забыла...
   Только вот на чем она в таком случае уехала? Я  не  сомневалась,  что
она заявилась сюда на  собственной  машине.  Правда,  рядом  с  домом  я
никакой старой "Волги" не заметила, но Юля могла припарковать ее  где-то
поодаль.
   В сумочке оказался  паспорт,  записная  книжка,  водительские  права,
связка ключей. А также косметика, расческа и пустая пачка из-под сигарет
"Вог". Это было все, не считая скомканных оберток от жвачки. Я задернула
"молнию". Пальцы плохо меня  вслушались,  я  заметила,  что  они  слегка
отекли. Сказывалась бессонная ночь, усталость, волнение. Но  сейчас  мне
было на все наплевать. Я хотела понять только одно - почему Юля  бросила
свою сумочку, где было так много  необходимых  вещей?  Если  она  просто
забыла ее, то должна обязательно вернуться. Куда же  она  денется  среди
ночи без ключей от своей машины и квартиры!
   И тут мне стало так плохо, что я была вынуждена откинуться на  спинку
дивана и закрыть глаза. Я ведь знала это, я ведь  сразу  все  поняла.  С
того момента, как увидела этот тюк в голубом покрывале. Не  с  этого  ли
дивана было снято перерывало? Что они могли  выносить  с  черного  хода,
среди ночи, тайком, рискуя испачкать одежду или сломать ногу, запнувшись
об очередной мешок? И к чему этот шепот, и почему такая спешка, и отчего
Женя плакал в кухне над раковиной? Ведь я же  слышала,  как  он  плачет,
захлебываясь и пытаюсь сдержать  истеричные  рыдания.  Совсем  рядом  со
мной. За дверью. И так далеко.
   Я спрятала свою находку в сумку, конвертик с  легкостью  уместился  в
одном из отделений. Потом заставила себя подняться и еще  раз  осмотреть
комнату как можно тщательнее. Не знаю,  что  именно  я  искала.  Никаких
следов борьбы, ни капли крови.  Ничего.  На  обивке  осталось  несколько
длинных светлых волосков, но я их оставила  на  месте.  Потом  вышла  из
комнаты и погасила там свет.
   Нужно уходить. Они могли вернуться в любую минуту, и тогда у меня  не
останется никаких шансов. Не  поможет  даже  связь  с  Женей.  Даже  его
заступничество. Нужно поскорее покинуть квартиру, добраться до  телефона
и из безопасного места позвонить в милицию.  Все  рассказать  -  описать
тюк, свою находку, подслушанную перебранку на кухне. Это было все, что я
могла сделать. Можно было позвонить и прямо отсюда,  но  тогда  придется
задержаться. Я не могла оставаться тут ни минуты.
   И тут со стены, совсем рядом со мной,  грянул  телефонный  звонок.  Я
шарахнулась, будто от выстрела. До этого момента я даже не представляла,
где в этой квартире может быть телефон. Оказалось, он привинчен к  стене
в коридоре - наверное, еще с коммунальных времен. Аппарат очень  старый,
но звонил так, что уши закладывало. А может, так казалось  из-за  ночной
тишины. Я нерешительно протянула руку, но тут же отдернула  ее.  Звонили
явно не мне. Если возьму трубку, придется сказать, кто говорит, а  этого
делать нельзя. Кто это мог быть, в такое время?
   Телефон умолк, и я уже собралась уходить, когда он затрезвонил опять.
Кто-то очень хотел дозвониться, полагая, что хозяин дома. Я не выдержала
и сняла трубку. Во всяком случае, пусть они заговорят  первыми.  Бросить
трубку всегда успею.
   Это была Елена Викторовна. Узнав ее голос, я  чуть  не  заплакала  от
радости. Вот кто был мне нужен!
   - Надя, ты? - спросила она. - Ты все-таки осталась ночевать?
   В ее голосе звучало изумление, она говорила очень осторожно.
   - Я ночевала на лестнице, - выпалила я. -  здесь,  в  квартире,  были
Женя и Юля!
   - Кто такая Юля?
   - Девушка, которая ждала Ивана на даче в ту ночь, когда его убили!  Я
вам рассказывала о ней.
   - Ах да, - протянула Елена Викторовна. -  Но  имя  я  слышу  впервые.
Погоди, она-то как сюда попала?! И говори  громче,  я  плохо  слышу!  Ты
одна? Или с ними?
   Я боялась повышать голос. Если буду кричать, не услышу, как  отпирают
парадную дверь. Еще не хватало, чтобы меня застукали прямо у телефона!
   - Юля выкрала у меня его адрес, - быстро сказала я. - Я думала,  Женя
просто ей приглянулся, так это и казалось. А выяснилось, что она  пришла
узнать правду об Иване! Она подслушала, как мы обвиняли Женю, она сидела
в соседней комнате! А когда мы  ушли,  у  них  вышел  скандал,  а  потом
приехал ваш Роман!
   - Не части, - испуганно  перебила  меня  Елена  Викторовна.  -  Ты-то
откуда знаешь? Ты была при этом?! При чем тут лестница?
   Я торопливо объяснила, что  догадалась  подслушать  с  черного  хода.
Рассказала о том, что задремала, собираясь  дождаться  Юли,  и  в  конце
концов Увидела вместо нее загадочный тюк. И в заключение упомянула о  ее
сумочке.
   - Там были ключи от ее машины, она просто должна  была  вернуться  за
ними!
   Елена Викторовна молчала. Я окликнула ее, чтобы убедиться,  здесь  ли
она, и Елена Викторовна ответила каким-то невразумительным восклицанием.
   - Вы меня поняли? - переспросила я. - Я боюсь, что они что-то  с  ней
сделали!
   - О черт, - произнесла она наконец. - Ты уверена,  что  они  тебя  не
заметили?
   - На лестнице? Нет, точно нет! Тогда  бы  я  не  говорила  сейчас  по
телефону!
   - Немедленно уходи оттуда! - прик