Мисс Ван Маес, - терпеливо произнес Аллейн. -  В  вашем  присутствии  я
начинаю чувствовать себя древним, как  египетские  пирамиды,  и  вдобавок  -
недоумком. Ведь я совершенно не представляю,  как  ответить  даже  на  самый
простой из ваших вопросов.
   - Я вас  научу.  Вы  даже  не  подозреваете,  зайчик  мой,  как  со  мной
интересно.
   - Спасибо - вы очень добры, но, боюсь, что  я  уже  вышел  из  подходящей
возрастной категории.
   Огромные глазищи Виргинии расширились ещ„ больше. Густо намазанные  тушью
ресницы торчали в разные стороны, как черные  зубочистки.  Пепельные  волосы
ниспадали   на   плечи   сияющими   волнами.   Выглядела    она,    конечно,
сногсшибательно. Настоящая кинозвезда,  подумал  Аллейн.  Но  перебрала  уже
основательно.
   - Ничего, братва, - вдруг густо пробасила она. -  От  своего  пари  я  не
отказываюсь. Ставлю пятьдесят  против  двадцати  пяти,  что  этот  красавчик
поцелует меня ещ„ до прихода в Гонолулу.
   - Я весьма польщен? - неуклюже пробормотал Аллейн.
   - Он польщен, видите ли! И заруби себе на носу, красавчик -  голливудские
поцелуи меня не устраивают. Никакой цензуры, ясно? Только взасос и - финита!
Вот так-то!
   Виргиния пристально посмотрела на Аллейна и  по  е„  ангельской  мордашке
впервые скользнула тень сомнения.
   - Слушай, - сказала она. - Не хочешь ли ты мне  сказать,  что  у  тебя  и
впрямь ляляки к этой бабе?
   - Не знаю, что такое ?ляляки?, - сухо сказал Аллейн, - но к мисс  Трой  у
меня ровным счетом ничего нет, а уж у не„ ко мне - и того меньше.
 
Глава 2 
ПЯТЬ ПИСЕМ 
 
   От мисс Агаты  Трой  -  к  е„  подруге,  мисс  Кэтти  Босток,  художнице,
известной портретами шахтеров, водопроводчиков и темнокожих музыкантов:
   Борт парохода ?Ниагара?
   1 августа
 
   Милая Кэтти!
   Я прерываю свое путешествие в Квебеке, так что  письмо  это  ты  получишь
примерно за две недели до моего возвращения домой.  Я  очень  рада,  что  со
следующим семестром все улажено. Преподавание - занудная наука,  но  теперь,
когда я достигла столь головокружительных высот и  могу  подбирать  учеников
сама, это занятие уже  больше  не  представляется  мне  таким  утомительным.
Спасибо, что ты все утрясла. Если сможешь, договорись с прислугой,  чтобы  к
1-му сентября все они были на месте - я возвращаюсь 3-го, а к  10-му,  когда
начнутся занятия, они уже должны все подготовить. Твое письмо,  отправленное
авиапочтой, пришло в Суву в день нашего отплытия.  Да,  договорись  с  Соней
Глюк, чтобы она нам позировала. Эта стервочка - не только прехорошенькая, но
и знает толк в своем деле; когда не капризничает, конечно. Да и  тебе  самой
не помешает написать обнаженную натуру крупным планом к групповой  выставке,
которая, если мне не изменяет память, назначена на 16-е сентября. Обнаженные
натуры ведь удаются тебе хорошо, да и пора бы уже тебе немного отвлечься  от
своих водопроводчиков - как бы они не приелись публике. Кажется,  я  ещ„  не
рассказывала тебе о том, кого набрала на этот семестр? Вот они!
   1. Френсис Ормерин. В настоящее время он в Париже, но там, по его словам,
все помешались на сюрреализме, а он совершенно его не чувствует и не  желает
тратить время на ?эту  белиберду?.  И  вообще  -  переживает  депрессию  или
чего-то в этом роде.
   2. Вальма Сиклифф. Это та  самая  девчушка,  что  намалевала  здоровенные
плакаты для министерства торговли, которыми все восторгались.  Уверяет,  что
хочет научиться работать с натурой. Желания у нее, по-моему, хоть  отбавляй,
но своего почерка ещ„ нет, да и манера довольно вычурная. К тому же. если не
ошибаюсь, она ищет, за кого зацепиться.
   3. Бейсил Пилгрим. Если не  ошибаюсь,  именно  его  наша  Вальма-охотница
наметила себе в жертвы. Он, между прочим  ?  достопочтенный  .  Старый  лорд
Пилгрим уже стоит одной ногой в могиле. В  свое  время  он  понаделал  шуму,
выступая против законопроекта, разрешающего аборты. У Бейсила шестеро сестер
- все старше  его,  -  а  мать,  леди  Пилгрим,  умерла  при  его  рождении.
Сомневаюсь, чтобы Вальма Сиклифф понравилась престарелому джентльмену.  Если
творения Бейсила едва не загнали старого чудака  в  Армию  Спасения,  то  от
манеры Вальмы он вообще ударится в язычество.
   4. Уотт Хэчетт. Это - свежая кровь. Очень многообещающий парнишка.  Он  -
австралиец, а нарыла я его в Суве. Примитивист с  очень  смелыми  и  точными
линиями. Необычайно живой и энергичный,  но  бедный,  как  церковная  крыса.
Когда я его откопала, он жил на одних только бананах да азарте. Голос у него
дребезжащий, как проржавевшая жестянка, и он ни  о  чем  не  говорит,  кроме
своей работы, своих симпатий и антипатий.  Боюсь,  что  остальным  он  будет
действовать на нервы, а потом замкнется в себе.  Как  бы  то  ни  было,  его
манера мне нравится.
   5. Седрик Малмсли. Этот уже подрядился иллюстрировать  роскошное  издание
средневековых романов и хочет поработать над живой натурой. Я сообщила  ему,
чтобы он связался с тобой.  Мне  сказали,  что  он  отрастил  рыжую  бороду,
которая потешно раздваивается, и носит сандалии. Седрик, а не борода.
   6. Вольф Гарсия. Он прислал мне письмо. Ему поручили изготовить мраморную
скульптуру Комедии и Трагедии, которую установят перед зданием нового театра
в Вестминстере, и я разрешила ему поработать с нами, чтобы сделать  глиняные
модели. Видела бы ты его письмецо - конверт без марки, а  написано  пастелью
на туалетной бумаге. Думаю, что ты  увидишь  Гарсию  задолго  до  того,  как
получишь мое письмо. Пусть пользуется студией, но только присматривай за ним
одним глазком, если там будет Соня. После 20-го сентября ему обещана  другая
студия, так что он у нас не задержится. Не  вороти  нос,  Кэтти.  Сама  ведь
знаешь, что этот парень - непризнанный гений; к тому же другие платят мне  с
лихвой, так что я могу позволить себе приютить пару нищенствующих  Рафаэлей.
Да-да, ты права: второй гений - это Хэчетт.
   7. Некая Филлида Ли. Только что выскочила из Слейда. Богатенький  папаша.
Прислала мне свои работы и совершенно восторженное послание, что,  мол,  всю
жизнь мечтала учиться именно у меня и т.д. и т.п. Я  написала  ей  в  ответ,
запросив совершенно неприличную сумму, а она тут же согласилась.
   8. Ты, мое золотко. Я всем им велела связаться с тобой. Малмсли, Ормерина
и Пилгрима посели в общежитии, а Гарсия с Хэчеттом пусть  поделят  мансарды.
Ты, как всегда, будешь жить в желтой комнате, а Вальма с  малышкой  Ли  -  в
голубой. Главное - изолировать Гарсию. Сама знаешь, какова у него  репутация
- такого я у себя не потерплю. С другой стороны, может, лучше отселить его в
студию, а вторую мансарду отвести натурщице. Мне кажется, что в Лондоне  они
с Соней жили вдвоем. Кстати говоря,  я  собираюсь  написать  портрет  Вальмы
Сиклифф. Для Берлингтон-хауса и салона - чтоб  им  пусто  было!  Она  вполне
хороша, чтобы изобразить е„ в такой помпезной манере.
   Пишу все это, сидя в  кают-компании,  после  отплытия  из  Сувы.  Сляпала
маленький этюдик, пока мы отплывали. Получилось, вроде бы, неплохо. Уже  под
конец мне помешал один мужчина. Поначалу я приняла его за придурка,  которые
вечно ко мне цепляются, но он оказался весьма даже умным,  так  что  я  сама
почувствовала себя полной идиоткой. Есть тут  ещ„  одна  американка,  бывшая
голливудская звезда, которая шляется по всему судну в  постоянном  подпитии.
Выглядит она, словно девушка с обложки модного  журнала,  но  ведет  себя  и
разговаривает? Это надо видеть и слышать! Похоже, этот  мужчина  у  не„  под
каблуком; так что, по большому счету, он все-таки болван.
   Если случится что-нибудь интересное, я припишу. Я рада, что  вырвалась  в
эту поездку. Спасибо за замечательные письма. Очень рада,  что  работа  тебе
удается. С нетерпением жду, когда увижу воочию.  Подумай  насчет  обнаженной
натуры для групповой выставки. Мне  бы  не  хотелось,  чтобы  тебя  прозвали
Королевой водопроводчиков.
   Дописываю. Завтра прибываем в Ванкувер. После  Гонолулу,  где  высадилась
наша секс-бомба, плавание было тихим и мирным. До этого же  здесь  творилось
такое, что всем чертям тошно стало.  К  сожалению,  кто-то  раздобыл  выпуск
?Палитры? с приложением, целиком  посвященным  моей  персональной  выставке.
Красотка его зацапала и  решила,  что,  должно  быть,  я  и  впрямь  стоящая
художница, а не  маляр.  Едва  разглядев,  как  следует,  репродукцию  моего
портрета  королевской  четы,  она  мгновенно  сделала  стойку  и   принялась
охотиться за мной по всему кораблю. Вот, мол, было бы  здорово,  если  бы  я
написала е„ портрет, прежде чем мы доберемся  до  Гонолулу  -  и  все  такое
прочее. Ее папочка будет счастлив до безумия.  По  десять  раз  в  день  она
меняла наряды, а, завидев меня, тут же принимала  картинные  позы.  Пришлось
взять грех на душу и соврать, что у  меня  развился  неврит  правой  руки  -
чертыхалась я из-за этого на чем свет стоит, ведь мне до смерти не терпелось
написать портрет другого пассажира. Весьма презентабельная  личность,  скажу
тебе - есть, над чем потрудиться. Словом, пришлось мне промучиться до самого
Гонолулу. Да, пассажир этот, между  прочим  -  детектив!  Но  выглядит,  как
испанский гранд. Да и манеры  схожи  -  учтив,  обходителен,  как  будто  из
прошлого века выпрыгнул. Настоящий викторианский лорд!  Черт  -  вышло,  как
будто я над ним смеюсь, а это вовсе не так. Очень славный сыщик - при первой
встрече я держалась с ним,  как  базарная  торговка,  а  он  все  проглотил,
выставив меня  полной  идиоткой.  Я  страшно  переживала.  Но  портрет  его,
кажется, мне удался.
   Что ж, Кэтти, третьего числа мы  с  тобой  увидимся,  старушка.  Я  сразу
прикачу в Татлерз-энд. До скорого.
   Всегда твоя
   Трой
   Р.S. Пусть все-таки Гарсия устроится в студии  и  сидит  там  безвылазно.
Будем надеяться, что к 20-му он съедет.
 
*** 
 
   От Кэтти Босток - к Агате Трой.
   Татлерз-энд, Боссикот, Бакс .
   14 августа
 
   Милая Трой!
 
   И угораздило же тебя понабрать таких пиявок! Да, я  знаю,  что  Гарсия  -
скульптор от Бога, но он ведет себя, как последняя  свинья.  Почему-то  вбил
себе в голову, что все вокруг должны  с  ним  нянчиться.  Мне  даже  страшно
подумать, сколько он уже, должно быть, из тебя вытянул. Так и быть, я  запру
его в студии, но если ему вздумается волочиться за Соней или ещ„ за  кем-то,
то пусть выбирается через вентиляционные ходы. Или - через канализацию. Ты -
последняя простофиля, если в самом деле  надеешься  избавиться  от  него  до
20-го. И откуда, спаси меня Вакх, ты откопала этого недоношенного аборигена?
Из канавы с утконосами, что ли? Или из сумки пьяной кенгурихи?  Держу  пари,
что ты ещ„ и оплатила ему проезд в Англию из своего кармана. Возможно, я  не
имею  права  так  высказываться,  ведь  ты  столь  любезно  отдала   в   мое
распоряжение свой дом на целых двенадцать месяцев. Для меня  это  -  подарок
судьбы, ведь здесь я создала  все  свои  лучшие  работы.  Кстати,  на  своей
последней картине я изобразила двух негритянских саксофонистов - вид  снизу,
так сказать, на цилиндрическом фоне.  По-моему,  вышло  недурно.  Я  уже  е„
закончила. Теперь задумала крупное полотно, для которого мне  позирует  Соня
Глюк. Поза стоячая, поэтому капризничает она даже больше обычного - чтоб  ей
корчиться в геенне огненной! Однако, едва прослышав про Гарсию  и  Пилгрима,
она тут же согласилась прийти к  нам  на  весь  семестр  -  как  всегда,  за
совершенно  сумасшедшую  плату.  Сегодня   приехал   Малмсли.   С   бородой,
точь-в-точь, как ты описала - мне она напомнила  козлиную  зад?  Словом,  ты
сама поняла. Он с головой погружен в  свои  книжные  иллюстрации.  Показывал
рисунки - весьма прилично. С Пилгримом я уже прежде несколько раз общалась -
и сам он, да и его работы мне по душе. А вот сам - олух. Говорят, что его до
неприличия часто встречают в обществе этой бессовестной вреднюки  Сиклифф  -
за  его  титулом,  должно  быть,   увязалась,   прохвостка.   Самовлюбленная
нимфоманка, но успех имеет. Забавная штука  -  секс.  Я  даже  в  мыслях  не
допускаю ничего дурного, но с мужчинами тем не менее лажу. Ты - другое дело.
Стоило бы тебе хоть пальчиком поманить, и мужики  укладывались  бы  к  твоим
ногам  штабелями.  Но  ты  держишься  так  неприступно,  что  они  даже   не
представляют, смеют  ли  хоть  на  что-то  надеяться.  Сиклифф  с  Пилгримом
приезжают завтра. Виделась с твоей Филлидой Ли. Этой особе палец  в  рот  не
клади.  Носит  наряды  ручной  выделки,  держится   чопорно,   как   гусыня,
проглотившая кочергу. Приезжает 9-го. Как, кстати, и Ормерин,  который  шлет
из Парижа столь унылые письма, что от них сводит скулы. Милый юноша.  Только
уж чересчур подавленный. Не знаю, думала ли ты сама над тем, какой  коктейль
собираешься смешать в этом семестре? Своенравную Соню  обуздать  невозможно.
Гарсия либо  начнет  немедленно  за  ней  ухлестывать,  что  будет  довольно
неприятно, либо, что ещ„ хуже - даст ей от  ворот  поворот.  Вальма  Сиклифф
постарается вскружить голову всем парням. Если она в этом преуспеет, то Соня
захандрит. Возможно, в предвкушении пилгримского титула Вальма и будет менее
всеядна, но я в этом сильно сомневаюсь. Впрочем, тебе виднее  -  ты,  должно
быть, сумеешь  по  старинке  сунуть  голову  в  песок  и  закрыть  глаза  на
происходящее. Ты ведь у нас аристократка. Ха! Правда, плебейкам  вроде  меня
порой трудно спокойно воспринимать то царственное хладнокровие, с которым ты
взираешь на всякие безобразия.
   С прислугой все в  порядке.  Здесь  и  чета  Хипкинов  и  Сейди  Уэлш  из
деревушки. Меня они кое-как терпят и считают дни  до  твоего  приезда.  Как,
впрочем, и я сама. Я хочу посоветоваться с тобой, как быть с Соней, и мне не
терпится взглянуть на твои новые работы. Вняв  твоим  словам,  писем  больше
писать не буду. Твои намеки по поводу сыщика мне  не  слишком  понятны,  но,
коль скоро он помешал твоей работе, ты имела полное право оторвать ему башку
и сгрызть с солью. Ишь - указчик выискался. И вообще - к  чему  ты  клонишь?
Ладно - 3-го все расскажешь.
   Твоя Кэтти
   P.S. От Гарсии уже прислали ящик глины и инструменты,  так  что,  похоже,
скоро его милость окажет мне великую честь лицезреть его воочию. Думаю,  что
счет за глину тоже пришлют нам.
   Р.Р.S. От Королевы водопроводчиков слышу.
   Р.Р.Р.S. Пришел счет за глину.
 
*** 
 
   От старшего инспектора Родерика Аллейна - к  мистеру  Найджелу  Батгейту,
журналисту.
   Борт парохода ?Ниагара? (открытое море)
   6 августа
 
   Дорогой мой Батгейт!
   Как там поживает Бенедикт, наш женатый мужчина? Я  был  страшно  огорчен,
что не сумел побывать на свадьбе, но, находясь в Новой Зеландии, думал о вас
обоих в своей горной цитадели. Вот бы где ему провести медовый месяц! Уютный
деревенский паб, прелестное озеро, высоченные горы и  больше,  на  пятьдесят
миль вокруг - ничего. Впрочем, вы  с  Анджелой,  должно  быть,  весь  отпуск
нежились на Ривьере? Ну и молодцы. Я вас очень люблю и желаю счастья.
   Мы уже вот-вот прибываем в Ванкувер. Здесь я решил прервать  путешествие,
чтобы повидать Квебек, в котором я всегда мечтал побывать. По возвращении  в
Англию у меня ещ„ останется пятнадцать дней  до  того,  как  снова  нацепить
боевой меч и вскочить в седло. Моя мамочка рассчитывает, что пару  недель  я
проведу вместе с ней, поэтому, если не возражаешь, я  заскочу  к  вам  числа
двадцать первого.
   Пассажиры на моем судне ничем не отличаются от любых  других  пассажиров.
Морское путешествие порой  оказывается  лакмусовой  бумажкой,  разоблачающей
даже самые тщательно скрываемые черты характера и выводящей  их  обладателей
на чистую воду. Как и водится, есть у нас своя писаная красотка - совершенно
сногсшибательная американская киноактриса, от которой меня бросает то в жар,
то в холод. Как всегда, хватает у нас и истых путешественников, и пройдох, и
алчных женщин. Самая интересная  личность  -  мисс  Агата  Трой,  художница.
Помнишь е„ персональную  выставку?  Она  совершенно  изумительно  изобразила
пристань в Суве. Меня так и подмывает спросить о цене этюда, но все никак не
решаюсь - к великому сожалению, случилось так, что мисс Трой невзлюбила меня
с первого взгляда. При всяком моем приближении она тут же ощетинивается, как
дикобраз (а уж они - мастера выпускать иголки, можешь мне поверить),  словно
видит гремучую змею или какую-либо иную тварь.  Почему  -  ума  не  приложу.
Должно быть, какое-то естественное предубеждение. Лично я его совершенно  не
разделяю. Странное дело - однажды вдруг, ни с  того  ни  с  сего,  она  меня
спрашивает ворчливым и полностью безразличным голосом, нельзя ли ей написать
мой портрет. Мне ещ„ никогда не доводилось позировать -  странное,  скажу  я
тебе, ощущение, когда художник добирается до глаз. Смотрит  в  них,  а  тебе
кажется, будто заглядывает в самую душу. Однажды она  даже  приблизилась  ко
мне  вплотную,  чтобы  получше  разглядеть  зрачки.  Что-то  в   этом   есть
унизительное. Я пытался ответить таким же  пытливым  взглядом,  но  потерпел
фиаско. Сам портрет получился блестящий, хотя и какой-то тревожный.
   Фокс пишет с  достаточной  регулярностью.  Дело  о  поджоге  он,  похоже,
завершил  успешно.  Я  немного  волнуюсь,  выбившись  из  родной  колеи,  но
рассчитываю быстро войти в привычный ритм. Надеюсь, мне  не  придется  сразу
окунуться в крупное дело, но все же, если Анджеле вздумается подсыпать  тебе
в омлет крысиного яда, попроси, чтобы это случилось после моего отъезда.
   Очень хочу увидеть вас обоих, а пока расстаюсь с наилучшими пожеланиями.
   Твой навечно,
   Родерик Аллейн
 
*** 
 
   От старшего инспектора Аллейна - к  леди  Аллейн,  Дейнс-лодж,  Боссикот,
Бакс.
   Канада
   15 августа
 
   Дорогая мамуля!
   Твое письмо застало меня в Ванкувере. Да, конечно же, я немедленно приеду
к тебе. В Ливерпуль мы приходим 7-го и я сразу  же,  не  мешкая,  помчусь  в
Бакс. Сад - это замечательно, но ты уж,  Бога  ради,  не  перетрудись.  Нет,
милая моя, в антиподку я не влюбился. Или ты мечтаешь о том, как я приведу к
тебе в дом рослую и черную, как эбеновое дерево, фиджийку? Одна  симпатичная
аборигенка поглядывала на меня в Суве с некоторым интересом, но от  не„  так
пахло пальмовым маслом, которое ты на дух не выносишь, что я решил  отложить
знакомство на следующую жизнь. Кстати, о Суве - говорит ли тебе о чем-нибудь
местечко по имени Татлерз-энд? Это где-то неподалеку от Боссикота. Там живет
художница Агата Трой, которая написала ту самую картину, что нам с тобой так
нравится. Она села на корабль в Суве  и  сотворила  совершенно  изумительный
этюд. Да, вот еще, мамочка: если ты когда-нибудь получишь письмо от Виргинии
Ван-Маес с просьбой о встрече, то ты - либо срочно  уезжаешь  на  пару  лет,
либо болеешь ветрянкой  или  корью.  Эта  американка  -  настоящая  хищница,
красотка-вампир, которая коллекционирует мужские скальпы. Почему-то - одному
Богу это известно - я ей приглянулся, и она твердо  решила  заполучить  мой.
Должно быть, все дело в нашем фамильном титуле. Да, говоря о титулах  -  как
там поживает этот чертов баронет? Красотка-вамп  мигом  про  все  пронюхала.
?Вот здорово, мистер Аллейн, а я и не подозревала, что в английскую  полицию
отбирают  сливки  вашей  аристократии.  Неужели  сэр  Джордж  Аллейн  -  ваш
единственный брат??  Понимаешь?  Она  грозится  прилететь  в  Англию  и  уже
заявила, что ты наверняка - потрясающая  мать  и  лучшая  в  мире  свекровь.
Смотри в оба, чтобы она не провела тебя, прикинувшись моей  возлюбленной,  а
то и невестой. Держись настороже, моя милая. Я рассказал, что ты  -  ведьма,
по ночам летающая на шабаши, но ей, по-моему, все равно.
   Милая мамуля! В тот день, когда ты получишь это письмо,  тебе  исполнится
шестьдесят пять. Через тридцать лет я стану почти на десять лет старше,  чем
ты сейчас, но ты все равно будешь учить меня жить. Помнишь, как мне  удалось
узнать твой возраст, когда тебе исполнилось