„  широко
открылись.  Трой  подняла  голову  и  сказала:  ?Она  умерла?.  Филлида   Ли
заплакала. Мы все стояли и молчали. Вернулся  Бейсил  и  Трой  сказала,  что
никто не должен покидать студию. Она накрыла Соню драпировкой. Мы заговорили
про кинжал. Ли и Хэчетт сказали, что это - дело рук Г-Гарсии. Тогда  мы  все
согласились, что это именно так. Потом пришел доктор, осмотрел Соню и вызвал
п-полицию. * Господи, это кинжал! (франц.).
   Голос Вальмы Сиклифф словно замер в отдалении.  Если  начинала  она  свой
рассказ вполне спокойно, то  теперь  речь  е„  звучала  все  более  и  более
сбивчиво, а по рукам прокатилась мелкая дрожь.
   - Я даже не ожидала, что это на меня так подействует, - с трудом выдавила
она. - Однажды врач мне сказал, что у меня нервы  столь  же  чувствительные,
как струны скрипки.
   - Да, все вы испытали ужасное потрясение, - кивнул Аллейн. - Скажите мне,
мисс Сиклифф, когда вы впервые заподозрили,  что  ловушку  подстроил  именно
Гарсия?
   - Сразу же. Я вспомнила, что рассказала мне Ли про подслушанный  разговор
Сони с ним. Я просто не в силах представить, чтобы это  мог  сделать  кто-то
другой, да и к тому же?
   - Да?
   - К тому же, эта выходка вполне в стиле Гарсии. Мне всегда казалось,  что
кровь в его жилах холодная. Он давно по мне сохнет, но сама мысль о том, что
он ко мне притронется, вызывает у меня омерзение. Ли уверяет, что он страшно
сексапилен, да и Соня была от него без ума, но лично я этого не замечаю. Мне
он просто отвратителен. И чего в нем находят все эти женщины!
   - А причина?
   - Думаю, что Соня ему просто осточертела. Она ведь буквально изводила его
своим вниманием. Не отходила ни на минуту.  Следила  за  каждым  его  шагом.
Мужчины сатанеют от такого поведения? - Мисс Сиклифф  пристально  посмотрела
на Аллейна. - Не так ли, мистер Аллейн?
   - Боюсь, что не считаю себя знатоком в этой области.
   - Ну и, конечно, она окончательно вывела  его  из  себя,  изуродовав  мой
портрет. Представляю, как эта дуреха меня  ненавидела.  Есть  в  этом  нечто
фрейдистское - как чисто сексуальная ревность выливается  в  надругательство
над изображением, символизирующем ненавидимую личность.
   - Несомненно, - произнес Аллейн, с трудом подавив жест нетерпения.
   - И ещ„ я считаю, что Соня собиралась родить ребенка и  требовала,  чтобы
Гарсия на ней женился. Боюсь, что в какой-то степени тут есть и моя вина.
   Вид у Вальмы Сиклифф был покаянный, но в голосе, как показалось  Аллейну,
мелькнули самодовольные нотки.
   - Вот как?
   - Да, к сожалению. Ведь, не будь Гарсия так влюблен в меня, ничего  этого
не случилось бы.
   - А я считал, - произнес Аллейн, - что вас заботит ваше  непосредственное
участие в случившемся.
   - Что вы хотите этим сказать? - насторожилась мисс Сиклифф.
   - Как-никак, ведь именно вы сыграли роковую роль,  опустив  натурщицу  на
острие кинжала. - Голос Аллейна звучал глухо. - Скажите, мисс Сиклифф, вы не
ощутили сопротивления? Не услышали какой-нибудь необычный звук, когда кинжал
вошел в тело?
   - Я? Мне не?
   - Для нас важно выяснить любые,  даже  самые  мельчайшие  подробности  е„
агонии, - сказал Аллейн. - Очень вас прошу - попробуйте вспомнить.
   Глаза красотки  широко  раскрылись,  лицо  исказилось  от  ужаса.  Вальма
Сиклифф затравленно оглянулась по сторонам, потом метнула разъяренный взгляд
на Аллейна и сдавленно прохрипела:
   - Отпустите меня. Я ухожу.
   Фокс встал, чтобы загородить ей дорогу, но мисс Сиклифф оттолкнула его  и
слепо кинулась к двери.
   - Оставьте е„, Фокс, - сказал Аллейн.
   Дверь с грохотом захлопнулась.
   - Что она задумала? - встревожился Фокс.
   - Она  сбежала!  -  воскликнул  Найджел.  -  Чего  сидите?  Свидетельница
удирает!
   - Не далее, как в туалет, - произнес Аллейн.  -  Роковую  женщину  сейчас
вывернет наизнанку.
 
Глава 11 
НЕРВЫ ОРМЕРИНА И ПЕРЕПИСКА СОНИ 
 
   -  Послушайте,  Аллейн,  -  озабоченно  сказал  Найджел.  -  За  что   вы
напустились на бедную девушку? Вы ведь намеренно довели е„.
   -  Мне  опротивели  е„  напыщенные  клеопатринские  речи.  Одни   ?нервы,
чувствительные, как струны скрипки? чего стоят.
   - Но она и  в  самом  деле  дьявольски  привлекательна.  Сногсшибательное
создание.
   - На самом деле нервы у не„ как канаты. И все  же,  -  в  голосе  Аллейна
прозвучало удовлетворение, - мне удалось вывести е„ из равновесия.  Поначалу
она изложила все без сучка и без задоринки, а вот затем, по мере  того,  как
мы вновь и вновь возвращались к этой истории, казалась уже все менее и менее
уверенной. Когда же я упомянул агонию, она позеленела, как спаржа.
   - А разве это не естественно?
   - Вполне естественно. Просто мне хотелось сбить с не„ спесь.  Терпеть  не
могу роковых женщин.
   - Я не согласен, что у не„ железные нервы. Ведь ей и в самом  деле  стало
плохо. Значит, она огорчена, переживает.
   - Ей абсолютно наплевать на бедную девчушку, которая погибла прямо у  них
на  глазах.  Да  ещ„  и  психологическую  базу   подвела!   Взяла,   небось,
?Популярного Фрейда? и вычитала пару умных фраз.
   - А мне она показалась на редкость смышленой.
   -  Да,  ты  прав.  Голова  у  не„  работает   неплохо.   И   Гарсию   она
охарактеризовала довольно метко. Что скажете, Братец Лис?
   - Вы имеете в виду е„ слова о том, что  в  жилах  Гарсии  течет  холодная
кровь, сэр?
   - Да.
   - Я согласен. В этом, похоже, все они сходятся. Должно быть,  так  оно  и
обстоит на самом деле.
   - Вполне возможно, - кивнул Аллейн.
   - А вдруг они все сговорились? - предположил Найджел.
   - С какой целью?
   - Понятия не имею.
   - Я тоже.
   - Что ж, - сказал Фокс.  -  Если  Гарсия  в  ближайшее  время  так  и  не
объявится, несмотря на все наши воззвания и объявления, похоже,  он  -  тот,
кто нам нужен.
   - А ведь он, на мой взгляд, относится к людям, которые презирают радио, а
уж газеты и вовсе не открывают.
   - Весьма вероятно, - согласился Аллейн.
   - Придется вам тогда  арестовать  всех  туристов,  которые  находятся  на
расстоянии трех дней пути от  Татлерз-энда,  -  ухмыльнулся  Найджел.  -  По
крайней мере, всех с рюкзаком за плечами.
   - Если он невиновен, то у него с  собой  этюдник,  -  заметил  Аллейн.  -
Вполне возможно, что в данную минуту Гарсия мирно посапывает в  какой-нибудь
харчевне в двадцати милях отсюда.  Все  полицейские  участки  предупреждены.
Скоро беглец будет у нас в руках - если, конечно, он и впрямь невиновен.
   - А если виновен?
   - Тогда это  самый  искусный  и  коварный  убийца  из  всех,  с  кем  мне
доводилось сталкиваться за долгое время, -  сказал  Фокс.  -  Он  не  только
предвидел, что никто не заметит его ловушку, но дал  себе  два  дня  форы  и
вдобавок не оставил за собой никаких улик.
   - Кроме кусочков лепной глины, - подсказал Аллейн.
   - Да, тут он дал маху, - покачал головой Фокс. - Если Бейли прав, то  они
свалились с его комбинезона, когда он вставлял кинжал.
   - О чем это вы? - поинтересовался Найджел.
   Аллейн рассказал.
   - Не забудьте, что ему предложили высокооплачиваемую работу,  -  напомнил
Аллейн. - Мраморные статуи  в  наше  время  на  дороге  не  валяются.  Я  не
исключаю, Фокс, что наш виновный Гарсия может быть настолько уверен в  себе,
что в конце недели объявится в каком-нибудь лондонском  складе,  где  станет
мирно предаваться своему любимому занятию. Когда мы его разыщем и припрем  к
стенке, он прикинется удивленным. В ответ на наш вопрос, как попали  кусочки
глины на подиум, он скажет, что часто сидел или даже  лежал  на  нем,  да  и
вообще не понимает, какого черта мы к нему пристаем. Над показаниями Филлиды
Ли он просто расхохочется: заявит, что ссорился  с  Соней  каждый  день,  но
вовсе не собирался убивать е„. Даже если выяснится, что она и в  самом  деле
ждала от него ребенка, он вполне резонно спросит: ?Ну и что??.
   - А как насчет свидания, которое он назначил ей  на  пятничный  вечер?  -
осведомился Фокс.
   - А он назначил ей свидание на пятничный вечер?
   - Ну, как же, сэр, ведь у нас здесь записано. Мисс Ли сказала?
   - Да, Фокс, я помню. По  словам  мисс  Ли,  Гарсия  спросил:  ?Значит,  в
пятницу вечером??. А Соня ответила: ?Да, если получится?. Из этого вовсе  не
значит, что они уговорились о встрече. Эти слова  можно  истолковать  сотней
способов, черт побери. Может быть, Гарсия имел в виду, что уедет  в  пятницу
вечером. А Соня подтвердила, что согласна выполнить его поручение в Лондоне.
Ведь  кроме  впечатления,  сложившегося  у  мисс  Ли,  мы  ничем  больше  не
располагаем.
   - Да, это верно, - задумчиво произнес Фокс. - Нужно во что бы то ни стало
выяснить, чем занималась натурщица с пятницы по субботу.
   - От прислуги что-нибудь узнали?
   - Нет, сэр, почти ничего. В доме проживают трое  слуг:  мистер  Хипкин  -
дворецкий, миссис Хипкин, его жена - повариха, и молоденькая девушка,  Сейди
Уэлш, которая  служит  горничной.  В  пятницу  вечером  они  всей  компанией
отправились в Бакстонбридж смотреть кино.  Есть  ещ„  одна  служанка,  Этель
Джонс, но она живет в Боссикоте, а в Татлерз-Энд приходит с утра. Ее рабочий
день заканчивается в пять вечера.  Завтра  я  е„  расспрошу,  однако  особых
надежд на успех не питаю. Хипкины мне нравятся.  Очень  преданы  мисс  Трой.
Однако они не слишком высокого мнения об учениках,  которых  она  понабрала.
Миссис  Хипкин  называет  их  сбродом.  Говорит,  что  вовсе   не   удивлена
случившимся, поскольку ожидала даже худшего.
   - Чего? - хмыкнул Аллейн. - Массовой резни?
   - По-моему, она сама не знает. Она - убежденная пресвитерианка*.  *Правое
религиозное  течение,  разновидность  кальвинизма.  Пресвитерианцы  известны
своими пуританскими взглядами.
   Говорит, что рисовать обнаженную натуру равносильно тому, чтобы  жить  во
грехе, а Соня Глюк, по е„ мнению - символ распущенности  и  грехопадения.  И
тому подобное. Хипкин сказал, что всегда был уверен, что  у  Гарсии  не  все
дома, а Сейди призналась, что однажды он попытался е„ изнасиловать,  но  она
врезала ему по рылу. Бойкая девчушка. Мисс Сиклифф они  недолюбливают  из-за
высокомерного отношения к прислуге, а вот достопочтенного Бейсила  Пилгрима,
наоборот, все как один обожают.
   - Славная британская консервативность. А где Гарсия ужинал в пятницу?
   - Об этом я кое-что выяснил. Сейди отнесла ему ужин на подносе в половине
восьмого. Постучала в дверь студии, а Гарсия  крикнул,  чтобы  она  оставила
поднос за ширмой. Сейди сказала, что, конечно, не уверена, но полагает,  что
Гарсия развлекался на подиуме с голыми дамочками. В субботу же утром,  когда
она пришла в студию, поднос с нетронутой едой стоял на прежнем месте,  перед
деревянной ширмой. За ширму она заглянула, но уборку производить не стала. К
подиуму ей прикасаться не разрешалось, а свою постель Гарсия заправляет сам.
На драпировку внимания не обратила.
   - Значит, в субботу утром Гарсии уже не было?
   - Да. По словам Сейди, он уже уехал вместе со всем своим барахлом.  Пахло
в его каморке, по е„ словам, странно, и ей пришлось открыть окно. В  пятницу
вечером она тоже обратила внимание  на  то,  что  в  студии  стоит  какой-то
непонятный запах.  Я  поинтересовался,  не  могла  ли  так  пахнуть  азотная
кислота, следы которой обнаружил Бейли, но Сейди уверенно ответила, что  нет
- она ещ„ не забыла, как пахнет кислота, поскольку  неоднократно  убирала  в
студии после гравирования.
   - Послушайте, Фокс, мне бы хотелось самому  переговорить  с  этой  Сейди.
Окажите одолжение, старина, - взгляните, там ли она еще.
   Фокс вышел, но отсутствие его затянулось.
   - Должно быть, наш Братец Лис вломился  в  непорочную  цитадель  Сейдиной
опочивальни, - ухмыльнулся Найджел.
   Аллейн мерил шагами библиотеку, мельком посматривая на корешки книг.
   - Который час? - спросил он.
   - Одиннадцатый. Если точно, то - десять двадцать пять.
   - О, черт! А вот и Фокс.
   Вошел Фокс в сопровождении трогательного существа в папильотках и красном
фланелевом халатике.
   - Мисс Сейди Уэлш уже успела отойти ко  сну,  мистер  Аллейн,  -  неловко
пояснил Фокс причину задержки.
   - Извините нас, мисс Уэлш, - слегка поклонился Аллейн. - Мы вас долго  не
задержим. Прошу вас, подойдите к камину.
   Он подбросил в  огонь  пару  поленьев  и  с  трудом  уговорил  мисс  Уэлш
примоститься хотя бы на самый краешек кресла. На вид девушке можно было дать
года двадцать два, а е„ большущие карие глаза, казавшиеся  совсем  огромными
рядом с носиком-пуговкой, уставились на Аллейна с таким ужасом, словно перед
горничной высился сам Великий инквизитор.
   - Вы служите у мисс Трой горничной? - уточнил Аллейн.
   - Да, сэр, - еле слышно пролепетала девушка.
   - Давно?
   - Да, сэр. Еще старый господин, он нанял меня в служанки. Мне тогда  было
шестнадцать, сэр. После смерти хозяина я осталась у  госпожи  Трой.  Правда,
мисс Трой надолго уезжала, но когда в этом  году  дом  снова  открыли,  мисс
Босток пригласила меня поработать горничной. Я  никогда  прежде  не  служила
горничной, сэр, но мистер Хипкин, он помогает мне,  подсказыает,  что  нужно
делать.
   - Замечательно. Вам нравится ваша работа?
   - Очень, сэр, - просияла Сейди. - А в мисс Трой я просто души не чаю.
   - Что, кажется, не относится к е„ ученикам, верно?
   - Да, сэр. Я вот давеча как раз говорила мистеру Фоксу, сэр. Это?  Ну,  в
общем, этот Гарсия, сэр? Он все время меня лапал. Ух! Ну,  наверное,  мистер
Фокс, он вам сказал, сэр.  Я  уже  жаловалась  мисс  Трой,  сэр.  Я  сначала
спросила миссис Хипкин, как мне быть, а она мне  говорит:  ?Ступай,  мол,  к
мисс Трой?. Ну, я, значит, и пошла. После этого все прекратилось,  сэр,  но,
сказать по правде, я изрядно струхнула, когда несла ему ужин в пятницу.
   - Но ведь самого Гарсию вы, кажется, тогда не видели?
   - Да, сэр. Он только окликнул из-за ширмы:  ?Это  ты,  моя  садисточка??.
Представляете, какой нахал - а все из-за того, что он упорно  называет  меня
Сади - вместо Сейди. Мистер Хипкин говорит, что это не правильно,  а  мистер
Хипкин, он знает; он очень образованный мужчина, мистер Хипкин.
   - Да, на редкость, - серьезно кивнул Аллейн.
   - Ну вот, я тогда говорю: ?Ваш ужин, мистер Гарсия?. А он отвечает:  ?Во,
блин - извините, сэр, - стрескай его сама?. ?Что?? - переспросила я, не веря
своим ушам. А он отвечает: ?Оставь его там и проваливай?. Я оставила  поднос
и ушла, а сама потом сказала мистеру Хипкину: ?Что-то  странное  творится  в
нашей студии?.
   - Почему вы так подумали?
   - Ну, во-первых, этот Гарсия, он так не хотел, чтобы я зашла, а потом ещ„
этот запах и все остальное?
   - Вы заметили необычный запах?
   - Да, сэр.
   - Он вам что-нибудь напомнил?
   - Да, сэр - как забавно, что вы это спросили. Дело в том, что едва  учуяв
его, я сказала себе: ?Во, потеха, точно так же пахнет порой по утрам комната
мистера Мармслея?.
   - Вы имеете в виду мистера Малмсли?
   - Да,  сэр.  Горьковатый  такой  и  приторный,  но  с  примесью  какой-то
кислятины.
   - На виски, случайно, не похоже?
   Сейди коротко хохотнула.
   - Ну нет, сэр. Виски я учуяла только на следующее утро.
   - Ах вот как! - Фокс изогнул брови. -  А  мне  вы  что-то  про  виски  не
говорили, юная леди.
   - Разве я вам не сказала, мистер Фокс? Запамятовала,  стало  быть.  Да  и
потом, какая разница? С тех пор, как в студии поселился мистер  Гарсия,  там
по утрам часто пахнет виски.
   - А этот странный запах вы прежде не замечали? - осведомился Аллейн.
   - В студии - нет, сэр. Только в комнате мистера Мармслея.
   - Вы убирали постель мистера Гарсии в студии в субботу утром?
   Сейди порозовела.
   - Нет, сэр, не убирала. Я только открыла окно, чтобы проветрить  комнату.
Мистер  Гарсия  ведь  убирает  свою  постель  сам.  Когда  я  уходила,   мне
показалось, что у него довольно чисто.
   - Но вещей мистера Гарсии и глиняной модели в студии уже не было?
   - Этой странной штуковины-то? Не-е, не было, сэр.
   - Хорошо. Пожалуй, у меня все.
   - Я могу идти, сэр?
   - Да, Сейди, ступайте. Позже я попрошу вас подписать протокол. Там  будет
записано только то, о чем мы с вами говорили. Хорошо?
   - Конечно, сэр.
   - Спокойной ночи, - улыбнулся Аллейн. - Спасибо.
   - Спокойной ночи, сэр.
   Фокс, по-отечески улыбаясь, проводил горничную к двери.
   - Что ж, Фокс, - произнес Аллейн,  когда  Сейди  скрылась  за  дверью.  -
Продолжим наши  игры.  Позовите  мистера  Френсиса  Ормерина.  Как,  кстати,
поживает ваш французский?
   - Я закончил радиоуроки и теперь прохожу начальный курс разговорной речи.
Но  читаю  уже  с  легкостью.  Боб  Томпсон  привез  мне  из   Парижа   пару
детективчиков. Поставил, правда, условие, что самые интересные места  я  ему
переведу. Вы же знаете Боба, сэр - ему бы в ростовщики податься.
   - Ах, шалуны, - улыбнулся Аллейн.  -  Я-то  думал,  в  Ярде  преступников
ловят, а вы, оказывается, легкомысленные книжки штудируете.
   - Да, причем такие, что не оторвешься, - самокритично признал Фокс.
   -  Хорошо,  старина,  узнайте  там  заодно,  как  себя   чувствует   наша
драгоценная мисс Сиклифф. - Фокс вышел, а Аллейн пояснил Найджелу:
   -  Какие-то  хилые  пошли  художники.  Гарсии  стало   плохо   при   виде
изуродованного портрета, Соню тошнило по утрам, а Сиклифф, если не ошибаюсь,
выворачивает наизнанку прямо сейчас.
   - Я начинаю кое-что понимать,  -  похвастался  Найджел,  листая  записную
книжку. - У вас, похоже, мало сомнений, что натурщицу умертвил Гарсия?
   - Неужели? Что ж, откровенно говоря, эта мыслишка закрадывалась ко мне  в
голову. Хотя об заклад я бы биться не стал. Если верить показаниям мисс Трой
и Уотта Хэчетта, то ловушку подстроили в промежуток времени от трех часов  в
пятницу до середины дня в субботу. Лично я склонен верить их  словам.  Тогда
выбор у нас невелик - либо Гарсия, либо Малмсли.
   - Но еще?
   - Что?
   - Впрочем, если вы ей верите, то это уже не  имеет  значения,  -  неловко
пробормотал Найджел.
   Аллейн  ответил  не  сразу,  а  Найджел  почему-то  заметил,  что  боится
взглянуть инспектору в лицо. Для отвода глаз он пошуршал  страницами  и  тут
услышал напряженный голос Аллейна:
   - Я сказал только, что склонен верить их показаниям. Это не означает, что
я голословно принимаю их на веру.
   Фокс привел Френсиса Ормерина и - завязалась уже привычная  процедура.  В
пятницу вечером Ормерин посетил  групповую  выставку,  а  уик-энд  провел  в
обществе знакомых французов, в Хэмпстеде. Оба вечера они  сидели  вместе  до
двух часов ночи, а днем вообще не расставались.
   - Насколько я знаю, в автобусе на  обратном  пути  из  Лондона  натурщица
сидела рядом с вами? - уточнил Аллейн.
   - Да, это так. Бедная девчонка любила, чтобы рядом с ней всегда находился
воздыхатель.
   - И вы ей подыгрывали?
   Ормерин скорчил выразительную гримасу.
   - А почему бы и нет? Ведь она так и лезла  на  всех.  Поездка  достаточно
продолжительная, а уж в привлекательности Соне никто не отказал бы. Впрочем,
в конце концов я уснул.
   - Она ничего не рассказывала вам о том, как провела время в Лондоне?
   - Отчего же, рассказывала. Остановилась она у подруги - не  то  хористки,
не то танцовщицы в театре ?Челси?. Вечером в пятницу они вместе  отправились
в театр - Соня посмотрела там спектакль ?Быстрее ветра? с участием подружки.
В субботу она смоталась на  какую-то  вечеринку  в  Путни,  где  напилась  в
сосиску. Оттуда какой-то парень, менее пьяный, чем она, отвез е„ к подружке.
Как же е„ звали? Tiens!* Вспомнил - Бобби! Бобби О'Доуни. Вот так, значит. А
больше я ничего не помню. Мы сидели, держась за руки, а  потом  я  уснул.  *
Здесь: ага! (франц.).
   - Больше ничего полезного для нас припомнить не можете?
   - Чего - полезного? Нет, навряд ли. Разве вот что. Она сказала,  чтобы  я
не слишком удивлялся, если вскоре услышу про ещ„ одну помолвку.
   - Чью именно?
   - Она не захотела сказать. Она напустила на себя загадочный вид и  ста