то она даже обедала в голубых,  а  ужинала  в
алых.
   - А когда ездила верхом?
   -  Для  верховой  езды  у  не„  есть  специальные   охотничьи   перчатки.
Послушайте, в чем дело?
   - Мисс Сиклифф - умелая наездница?
   - Прекрасная!
   - А что за коня вы ей дали?
   - Гунтера - самого лучшего.
   - Теперь взгляните сюда, на изнанку левой перчатки. Видите это пятнышко у
основания мизинца?
   - Да, вижу.
   - Мы отдавали его на анализ. Это кровь. Вспомните - может быть, вы где-то
укололись или поранились? Совсем недавно.
   - Кажется, да, - тихо промямлил Пилгрим, бледный, как смерть.
   - Где?
   - Точно не помню. В Анкертоне, кажется. О колючие кусты.
   - Вы носили перчатки с собой?
   Пилгрим сидел ни жив, ни мертв. В лице не было ни кровинки.
   - Да, наверное. Да.
   - Вы же только что сказали, что перчатки всегда были в машине.
   - Это уже зашло слишком далеко, - судорожно выдавил Пилгрим. - Боюсь, что
больше не стану отвечать на ваши вопросы.
   - Что ж, это ваше право, мистер Пилгрим, -  согласился  Аллейн.  -  Фокс,
попросите, пожалуйста, мисс Сиклифф заглянуть к нам. Благодарю  вас,  мистер
Пилгрим. Подождите снаружи, пожалуйста.
   - Нет, - сказал Пилгрим. - Я хочу присутствовать при вашей беседе.
   Аллейн замялся.
   - Ну, ладно, - кивнул он наконец. Но плащ и перчатки бросил под стол.
   Свой приход Вальма Сиклифф  обставила  с  уже  привычной  театральностью.
Прикрыв за собой дверь, чуть постояла, обводя взглядом собравшихся мужчин  и
словно проверяя, какое произвела впечатление.
   - Приветик, - прощебетала она. - Все роете? Что  с  тобой,  Бейсил  -  ты
выглядишь так, словно кого-то ухлопал.
   Пилгрим не ответил.
   - Я послал за вами, мисс Сиклифф, - сказал Аллейн,  -  чтобы  узнать,  не
согласитесь ли вы нам помочь.
   - О, я буду только счастлива  помочь  вам,  мистер  Аллейн,  -  лучезарно
улыбнулась красотка.
   - Скажите, вы выпили тот аспирин, что приготовил для вас  мистер  Пилгрим
вечером в пятницу?
   - Не весь. Он показался мне слишком горьким.
   - Но прежде вы говорили, что выпили.
   - Да, я чуть-чуть глотнула. Я и без него прекрасно спала.
   - Как ваша порезанная ладонь?
   - Моя? А, все зажило, спасибо.
   - Могу я взглянуть на нее?
   Вальма протянула ему руку тем же царственным жестом, что и в понедельник,
но на сей раз е„ тонкие и изящные пальцы едва заметно дрожали.  У  основания
мизинца ещ„ краснел небольшой шрам.
   - Оставьте е„ в покое! - взорвался Пилгрим. -  Вальма,  не  отвечай  ему!
Слышишь? Не отвечай!
   - А в чем дело? - спросила Вальма. - Бейсил, что с тобой!
   - Вы сказали, мисс Сиклифф, что оцарапались о гриву  лошади,  -  напомнил
Аллейн.
   - Нет, мистер Аллейн, это вы мне сказали.
   - Да, но вы приняли такое объяснение.
   - В самом деле?
   - А чем вы объясните происхождение этой ранки сейчас?
   - Я оцарапалась о поводья.
   - Мистер Пилгрим, вы обратили внимание на эту царапину в субботу вечером?
Ранка ведь была совсем свежая.
   - Я не видел е„ руки. Вальма была в перчатках.
   - В течение всего ужина?
   Пилгрим промолчал.
   - Помнится, мисс Сиклифф, когда я  заметил,  что  наездница  вы,  видимо,
неопытная, вы подтвердили, что отнюдь не считаете себя амазонкой. Так?
   - Во мне говорила скромность, мистер Аллейн.
   Аллейн нагнулся и извлек из-под стола старый плащ и перчатки.
   - Вы узнаете эти вещи, мисс Сиклифф?
   - Я? не знаю. Ах, да. Это вещи Бейсила.
   - Подойдите поближе.
   Вальма Сиклифф медленно обогнула стол. Аллейн молча показал ей  дырку  на
обшлаге рукава, а затем, по-прежнему не открывая рта,  ткнул  в  пятнышко  у
основания левого мизинца вывернутой  наизнанку  перчатки.  Молчание  нарушил
Бейсил Пилгрим.
   - Не знаю, чего они к тебе прицепились, Вал, но ты  никогда  не  надевала
эти вещи! Я это точно знаю. И сказал им. Я готов присягнуть? и  присягну,  -
что ты ими никогда не пользовалась. Вальма!
   - Молчи, кретин! - завизжала она. - Болван проклятый!
   - Вальма Сиклифф, - торжественно произнес  Аллейн,  -  именем  закона,  я
арестую вас за убийство Вольфа Гарсии, на основании?
 
Глава 21 
ЭПИЛОГ В САДУ 
 
   Трой сидела на пледе возле центральной клумбы розового сада леди  Аллейн.
Сам Аллейн стоял рядом, глядя на художницу с нескрываемой  нежностью.  Потом
он заговорил:
   - Уже с понедельника мы не сомневались, что смертельную ловушку для  Сони
подстроил Гарсия. Отпечатки его пальцев остались на банке с опиумом, а  это,
поскольку первую порцию подготовил Малмсли,  свидетельствовало  о  том,  что
Гарсия затем курил еще. Думаю, что  именно  под  влиянием  наркотика  в  его
затуманенном мозгу и созрел  дьявольский  план  расправы  с  Соней.  Причина
очевидна - Соня настаивала, что он должен  на  ней  жениться.  Впрочем,  для
Гарсии главная угроза состояла в том, что Соня вторгалась между  ним  и  его
работой. Уже сегодня, арестовав Вальму Сиклифф, я снова повстречался с  мисс
О'Доуни, бывшей подругой Сони. Теперь, узнав правду, она  больше  ничего  не
скрывала. Я выяснил, что шантажем Соня и Гарсия занимались  на  пару.  Соня,
выманив у Пилгрима деньги, передала их Гарсии. Гарсия  же,  по  словам  мисс
О'Доуни, шантажировал Вальму Сиклифф. Он  грозил  рассказать  Пилгриму,  что
Вальма была его - Гарсии - любовницей. Гарсия пообещал, что если Вальма  ему
не заплатит, то он пойдет к старому пэру и такое порасскажет про творившиеся
в студии оргии, что матримониальные планы Сиклифф растают, как дым. Все  это
было у Гарсии согласовано с Соней. Пока она доила Пилгрима,  он  обрабатывал
Сиклифф. Сперва Вальма упиралась, но когда  Гарсия  показал  выполненные  им
рисунки и картины, на которых она  была  изображена  в  обнаженном  виде,  и
рассказал, какими скабрезными подробностями их  сопроводит,  она  сломалась.
Больше всего на свете  боясь  потерять  Пилгрима,  она  согласилась,  что  в
пятницу вечером после того, как  все  разъедутся,  встретится  с  Гарсией  в
студии и обсудит условия выплаты. Все это Гарсия поведал  Соне,  которая,  в
свою очередь, поделилась приятной новостью с подружкой, взяв с не„ клятву  о
молчании.
   - А когда вы впервые заподозрили Вальму?
   - Пожалуй только тогда, когда сообразил, что  убийца  Гарсии  держал  его
сзади за волосы. В ту минуту я вспомнил о порезе на ладони Сиклифф,  который
она показала мне лишь тогда, когда заметила, что я обратил на него внимание.
Она солгала, что порезалась о поводья, хотя для меня  сразу  было  очевидно,
что порез сделан чем-то более тонким. Я даже предположил, что, возможно, она
поцарапалась о гриву лошади, и Вальма  поспешно  согласилась.  Тогда  я  уже
заподозрил е„ всерьез. Однако ещ„ с той минуты,  как  я  узнал,  что  именно
Сиклифф укладывала натурщицу в нужную позу, я понял, что  нужно  уделить  ей
повышенное внимание.
   - Мне это не совсем понятно. Вы же сказали, что ловушку подстроил Гарсия.
   - Да, но я совершенно уверен, что Сиклифф следила за ним через прореху  в
шторе на окне студии.
   - Что!
   - Да.  Она  подложила  Пилгриму  в  кофе  три  таблетки  аспирина,  чтобы
обеспечить своему жениху беспробудный  сон.  Заметив,  что  Пилгрим  обратил
внимание на странный вкус, она тут же прикинулась, что е„ кофе тоже  горчит,
да ещ„ и устроила из-за этого сцену. Затем, чтобы загнать  всех  пораньше  в
постель, притворилась, будто у не„ разыгралась мигрень. Ночью выскользнула в
гараж, облачилась в плащ и перчатки Пилгрима и на его же машине  покатила  в
Татлерз-энд, чтобы обсудить с Гарсией условия выплат. Так, во всяком случае,
Гарсия сказал Соне, а она  -  мисс  О'Доуни.  Приехала  Сиклифф  примерно  в
полночь. Думаю, что у не„ уже заранее созрел  план,  как  устранить  Гарсию.
Оставив машину где-то на подъездной аллее, она  пошла  пешком,  намереваясь,
должно быть, пройти через боковые ворота. Ваша служанка Этель и е„  приятель
как раз в это время видели, как кто-то неизвестный невысокого роста в берете
и плаще стоял под окном студии, подглядывая сквозь дырку в шторе. Луч света,
проникавший из студии, падал на берет таинственной фигуры. Гарсия, Пилгрим и
Малмсли слишком высоки и им этот луч попал бы на грудь.  А  вот  Сиклифф  по
росту подходила. Осмотрев плащ Пилгрима, мы  обратили  внимание  на  светлые
отметины, оставленные с тыльной стороны воротничка чем-то вроде пудры, и  на
сильный запах духов Сиклифф. Между тем она навряд ли позволила  бы  Пилгриму
обнимать е„, будь е„ жених облачен в  столь  грязный  плащ.  Кроме  того,  с
изнаночной стороны левой перчатки у самого основания мизинца  мы  обнаружили
пятнышко крови,  которое  совпадало  по  расположению  с  ранкой  на  ладони
Сиклифф. Однако все это выстроилось в одну стройную линию  уже  после  того,
как мы нашли труп Гарсии. Думаю, что  Сиклифф  видела,  как  Гарсия  втыкает
кинжал между досками, но решила, что говорить  об  этом  не  станет.  Скорее
всего она ещ„ подпоила его в студии, а затем предложила,  что  сама  отвезет
его в Лондон.  Вы  ведь  как-то  раз  говорили  мне,  что  Гарсия  увлекался
гравированием.
   - Да. Как раз за  несколько  дней  до  отъезда  он  подготовил  несколько
пластин.
   - Тогда я вполне допускаю, что он и сам  собирался  прихватить  бутыль  с
кислотой в Лондон. Сиклифф вывела из гаража ваш фургон и подкатила на нем  к
окну студии. Они погрузили в него вещи и Сиклифф отвезла  Гарсию  в  Лондон.
Даже в том случае, если Гарсия пребывал в полубесчувственном или даже совсем
в бесчувственном состоянии, Вальма доставила бы его в нужное место  -  адрес
она знала. Кстати, тут  она  допустила  ошибку.  Помните,  когда  она  якобы
вспомнила адрес склада по чьей-то реплике насчет Холлоуэя? Вроде  бы  Гарсия
сказал ей, что склад расположен возле тюрьмы. Оказалось, что это и  в  самом
деле так, только тюрьма там другая  -  не  Холлоуэй,  а  Брикстон.  Поэтому,
обнаружив труп Гарсии, я уже первым делом вспомнил про е„ слова. Ну  вот,  а
дальше? Трой, может быть, мне не стоит рассказывать вам это?
   - Нет, я хочу знать все.
   - Сиклифф хладнокровно убила Гарсию,  чтобы  он  не  воспрепятствовал  ей
выйти замуж за Пилгрима и стать богатой и знатной леди.  Затем  вернулась  в
Татлерз-энд, поставила фургончик в гараж, а сама пересела в машину  Пилгрима
и помчалась в Боксовер. Думаю, что в половине четвертого она  уже  лежала  в
постели.
   - А как вы поняли, что убийца не Пилгрим?
   - Поначалу я, конечно, подозревал его.  Затем,  когда  мы  проверили  все
алиби, я пришел к выводу,  что  Пилгрим  и  Сиклифф  -  наиболее  подходящие
кандидатуры. Одно время я даже подозревал Пилгрима  в  том,  что  именно  он
подложил аспирин в кофе Сиклифф, а не наоборот. Затем же, когда нам  удалось
подловить е„ на нескольких  неточностях  и  противоречиях,  е„  судьба  была
окончательно решена. Нет, невинный человек не стал бы врать в  тех  случаях,
когда лгала она. Более того, невинный  человек  не  стал  бы  после  первого
вскрика Сони с силой давить на нее, прижимая е„ спину к острию кинжала. Нет,
Соню она тоже убила преднамеренно, отлично зная, что кинжал там. С таким  же
хладнокровием она расправилась и с Гарсией.
   - Ее признают виновной?
   - Не знаю, Трой. Она  выдала  себя  своим  поведением  во  время  ареста.
Напустилась на бедного Пилгрима, как фурия, стоило только  бедняге  ляпнуть,
что он готов поклясться в том, что она никогда не надевала его  плащ.  Ведь,
скажи он, что она часто ходила в  его  плаще  и  перчатках,  половина  наших
доказательств рассыпалась бы, как карточный домик.
   Аллейн с минуту помолчал, затем опустился на плед рядом с Трой.
   - Вас это здорово подкосило, да? - сочувственно спросил он.  -  Не  знаю,
чего бы я только ни отдал, чтобы вы быстрее забыли этот кошмар.
   - Все мы были страшно потрясены, - вздохнула Трой.
   - Особенно Пилгрим. Остальные, надеюсь, скоро обо всем позабудут.  Но  не
вы.
   - Я до сих пор не могу опомниться. Дело даже не в том, что кто-то из  них
мне уж слишком нравился. Просто мне теперь страшно оставаться в  моем  доме.
Вспоминать, как я жила под одной крышей с Сиклифф, представлять, какие мысли
роились в е„ голове. Я даже думала,  не  позвать  ли  священника,  чтобы  он
изгнал из дома весь нечистый дух. А теперь мне даже жутко  представить,  что
будет твориться на суде? Что придется снова давать показания?
   Она всхлипнула и мгновением позже очутилась в объятиях Аллейна.
   - Нет, нет, - залопотала она. - Не нужно. Вы не подумайте?
   - Я все понимаю, - сказал Аллейн, крепко прижимая е„  к  себе.  Ему  даже
показалось, что он слышит, как бьется е„ сердце. Как  два  сердца  стучат  в
унисон. Весь окружающий мир - деревья,  цветы,  земля  под  ногами,  облака,
застывшие на неподвижном небе - все вдруг кануло в Лету. Они остались вдвоем
с Трой  -  два  одиноких  человека  посреди  огромной,  пустынной  и  вечной
Вселенной. Вдруг откуда-то, словно из небытия, донесся голос Трой:
   - Вы не подумаете, что я легкомысленная?
   - Нет, - сказал Аллейн. - Я ведь  давно  люблю  вас  и  все  понимаю.  Не
беспокойтесь.
   Некоторое время они сидели, прижавшись друг к другу, и молчали.
   - Сказать, о чем я думаю? - спросил наконец Аллейн. - Мне  кажется,  что,
встреться мы с вами заново, при  иных  обстоятельствах,  вы  бы  тоже  могли
полюбить меня. Теперь же случившееся, увы, разрушило мои надежды. Между нами
встряло это расследование  и  ещ„  -  моя  профессия.  Поначалу  мне  вообще
показалось, что вы меня на дух не выносите.  Вы  держались  так  отчужденно.
Затем у меня зародилась крохотная надежда. Не плачьте, Трой, родная  моя!  Я
ведь за всю жизнь не  испытывал  ничего  подобного.  Не  думайте  -  я  ведь
прекрасно понимаю, что творится в вашей  душе.  Признайтесь,  вы  ведь  тоже
любите меня - хоть самую капельку?
   Его голос предательски дрогнул.
   - Да, - еле слышно прошептала Трой. - Да.
   - Значит, - счастливо улыбнулся Аллейн, - я не зря надеялся?