е  отдавайте, жалко  же!".  Да  и  другие вещи тоже -
хорошие все, дорогие.
     - А что она вам ответила?
     - Да что ответила? Засмущалась. Я, говорит, всегда что подешевле отдаю,
неудобно как-то, надо же и хорошие вещи отдавать, раз благотворительность...
Мечтательная она. И книжек много читает. Все идеи-то, они из книжек берутся.
Из простой жизни таких идей нет.
     Кис не  смог  удержать  улыбку. Мария Сергеевна сердито  посмотрела  на
него.
     - Сами-то вы, господин хороший, тоже, небось, книжки читаете?
     - Да где уж мне, Мария Сергевна, мне некогда, мне вот спать -  и то  по
ночам не дают.
     - Это  верно, работа  у  вас  такая  незавидная... Вы не  думайте, я не
против  книжек. Я и  сама телевизор  люблю  смотреть, серии разные... Только
ведь они навыдумывают там с три короба, а девушки молоденькие им верют...  А
потом, в жизни - раз, и все по-другому!  Вот и делают они глупости, молодые,
потом сами же горько плачут...
     - Платье какое было?
     -  Лиловое... С  открытой  спиной,  длинное.  Куда в  нем бедные  будут
ходить?!
     - Когда вы последний раз видели эту сумку?
     -  Да  вчера же! Когда  уходила,  в шесть  часов. Я перед  самым уходом
отнесла в гардеробную к хозяйке поглаженные вещи. Сумка еще была на месте.
     - А сумка сама - какая она?
     -  Да  это  всего-навсего   большой  пластиковый   пакет,  из  магазина
какого-то. Что-то там было написано - не помню, не по-русски было. Вишневого
цвета.
     - А из ее ручных сумочек - можете мне сказать, какой не хватает?
     - Могу. Я их чищу иногда, кремом натираю...
     Они  спустились  в прихожую и  Мария Сергеевна  перебрала все  сумки  в
шкафу.
     - Темно-синей нет. С белой каемочкой.
     - Кожаная?
     - А как же! У хозяйки все кожаные, хорошие, дорогие.
     Кис сделал пометки в своем блокноте.  Вернувшись в  спальню  Алины, Кис
указал на ящички туалетного столика:
     - Где хозяйка обычно хранит свои документы?
     - Я что по-вашему, по ящикам лазию?
     - Что вы, Мария Сергеевна, я вовсе так не думаю! - поспешил ее заверить
Кис. - Я просто предположил, что вы иногда и внутри пыль протираете...
     - А  ведь  верно,  -  удивилась  она. -  Протираю,  редко, но протираю.
Внутри-то не очень  пылится... Вот в этом - указала она  на средний, - я там
как-то паспорт ее видела.
     Алексей  покачал  головой.  Что  бы  там  ни видела  Мария,  теперь там
паспорта  не было.  Вчера Алина ездила записываться в  библиотеку... Значит,
брала с собой паспорт. На место не положила. Следовательно, ушла с ним?
     - Скажите мне, Мария Сергеевна, вы, когда  мусор из корзинки у  хозяйки
выбрасывали, не  обратили внимания  на  какие-то  особые  конверты, записки,
письма? Ничего не запомнилось?
     -  Да я не  разглядываю, на  что мне? Выбросила - и чисто, и все  дела.
Один раз только запомнила,  потому  что удивилась: уж больно  мелко  она его
изорвала.
     - "Его"?
     - Письмо, так я думаю.
     - Свое или чужое?
     - Так я вам сказать не могу, с точностью, - а думаю, что чужое. И вроде
не разобрать ничего, а все же будто почерк не  Линочкин. Крупный какой-то. А
Линочка пишет маленькими буковками, аккуратненькими...
     - Давно это было?
     -  На Пасху. Я запомнила,  потому что с праздником ее поздравляла, - на
Пасху-то я  не  работала, выходной, но  я ей  яички принесла,  сами  разве ж
покрасят! Куличик тоже... А  она  вроде грустная,  даже сердитая какая-то. Я
так и запомнила: рассердилась она на письмо, стало быть, вот и разорвала.
     Странно, что секретарь ничего не сказал ему об этом  письме.  Не видел?
Забыл?
     - Мария Сергеевна, почту у вас кто вынимает?
     - Гоша, кто же еще?
     - Значит, он то письмо должен был видеть?
     - Должен, а как же! Хотя... Бывает, что Линочка и сама ящик  открывает.
Тогда она  дает  Гошке почту  зарегистрировать  - у  нас тут  такой  порядок
заведен.
     - Ну спасибо, Мария Сергеевна. Пока у меня вопросов больше нет.
     - Да  что уж там, спасибо говорить.  Вы главное, найдите  ее  поскорее,
Линочку.  А  то  как  бы с  ней не  приключилось чего... Она  сама-то  такая
неумеха! Вот,  послушайте,  взялась она  готовить.  Готовить  она  не умеет,
книжки пооткроет, разложит, и давай бегать от книжек к плите.  Только посуду
роняет... Я  ей говорю:  "Давайте помогу", - а  она упрямится:  "Нет, я сама
должна научиться". Упорная она... В школах их разве чему научат? А родителей
нет,  сиротка. Вот  ничего  и не умеет! Только  аккуратная очень.  Постельку
всегда сама  заправит... Ну  и  вот,  бывает что  испортит все, выбросит,  и
сначала готовить начинает...



Глава 8


     Голова Марго исчезла. Люк захлопнулся, повернулся ключ.
     Все это было до такой  степени  неправдоподобно, что Аля  даже не нашла
слов, убедительных слов,  чтобы объяснить Марго,  что  какой бы ни был у нее
"гениальный" план, все это напрасно: денег таких у Али нет. Этот общий счет,
на который  Алекс каждый месяц  переводил определенные  суммы денег, был  на
самом  деле  предназначен для домашних нужд, для  ее покупок, для  подарков,
благотворительности и  мелких  прихотей; там  было, может  быть,  на  данный
момент  тысяч десять, если считать на доллары, или  меньше, - но не  больше.
Счет,  на котором были действительно крупные  суммы и  с которым проводились
финансовые  операции, существовал  отдельно  и  на  имя  Алекса, и  никакого
доступа  у Али  к нему нет. Сколько там,  она  даже не знает, но полмиллиона
долларов?! Бред. Таких денег у Алекса нет. Так что, как бы ни хотелось этого
Марго, - ничего у нее не выйдет.
     Интересно,  а что  же это  за "планчик",  что она такое придумала?  Аля
пожала плечами и уселась  на низкую постель, обняв колени. Какая  разница, в
конце концов.
     "Который сейчас  час, интересно? Полдвенадцатого, должно быть...  Знает
ли  Алекс,  что меня  нет?  Скорее,  он  все  еще  сидит  за  своим  столом,
рассматривая на свет диапозитивы и делая записи на компьютере... Хорошо, что
я  письмо не  оставила на  столе... А то  бы  Алекс  мог  увидеть  письмо  и
подумать, что я от него ушла, вот так, ночью, тайком, не сказав ни слова...
     А  может быть,  так было бы лучше?  Я все равно  собиралась  уходить...
Может, вообще не возвращаться домой? Алекс утром увидит, что меня нет... Что
он подумает? Будет ли меня искать?"
     Аля попыталась  себе представить  Алекса, его реакцию, его поступки - и
не смогла.
     "А я?  Что я  буду делать? У меня даже документов  с собой  нет... Хотя
есть сумка, я же взяла ее  с  собой! Марго ее  отобрала...  В  ней  паспорт,
права. Правда, оттуда что-то выпало. А если это паспорт выпал? Куда я пойду?
Ни паспорта, ни машины, ни денег - Марго, наверное, заберет то, что есть  на
счету...
     Бог  мой, о  чем я  думаю!  Сейчас  надо с  Марго разобраться, а насчет
планов на будущее - потом.
     ...  Может, лучше  все-таки вернуться домой,  поговорить  откровенно  с
Алексом?  Он поймет.  Поймет, да.  Я ему  все  объясню,  я сумею  объяснить.
Теперь, когда я это написала на бумаге, мысли в моей голове стали яснее... "
     Звякнул  ключ.  Люк распахнулся  и Гена, бегло  глянув  на  Алю,  молча
спустился обратно.
     - Эй, ты чего там, уснула уже? Поди сюда, - раздался снизу голос Марго.
     Аля спустилась.
     В комнате  горел яркий свет - были дополнительно включены  старый рыжий
торшер  в  стиле  60-х  годов  и  зеленая  настольная лампа.  Аля  не успела
сообразить, зачем ее позвали и к чему это  освещение, как из соседней  двери
выплыла Марго,  одетая  в вечернее платье  Алины. Не сказать,  чтобы ей  шел
лиловый цвет, но платье сидело  на ней отлично, подчеркивая стройную талию и
открывая смуглую спину.
     - Ну как? -  прошлась по  комнате Марго походкой манекенщицы. -  Я тебе
нравлюсь?
     - Тебе идет, - рассеянно ответила Аля.
     - Хорошенькое платьице у тебя... Вернее, теперь у меня. Тебе не жалко?
     - Нет.
     - Правда не жалко?
     - Правда.
     - Это потому что мы подруги, да? Тебе не жалко для подруги, да?
     - Я не знаю, почему мне не жалко... Не жалко, и все.
     - Ну и хорошо!
     -  Это бессмысленная затея у  тебя,  Марго... Если  мы подруги  -  то с
подругами так не поступают!
     -  А как это  я  с тобой  поступила?  Никак  я  с тобой не поступала! -
разглядывала свою спину в небольшом зеркале на стене Марго.
     - Ты меня похитила!
     -  Я? Тебя? Похитила? Ты чего?!  - Марго  изогнулась перед зеркалом.  -
Сама напросилась в гости, а теперь на меня сваливаешь!
     Аля, остолбенев, смотрела на нее.
     -   Филиппчика,  сказала,  повидать   охота,  давно  не  виделись...  -
любовалась своим отражением Марго.
     Аля  села  на  перекладину  лестницы,  сраженная  этим  наглым враньем.
Впрочем, Марго всегда была такая, это ее стиль, Аля просто забыла, отвыкла.
     - Отвези,  сказала, меня к старым друзьям, а то скучно мне без вас всех
и без Филиппчика особенно...
     Аля  только покачала головой - слова у нее не нашлись. У нее никогда не
находились  слова,  чтобы  ответить Марго,  в  речах  которой перемешивались
наглое, хотя и мелкое, вранье и ядовитые, но тонкие колкости.
     - Ты правда считаешь, что мне  идет, Аль? - деловито спросила, медленно
поворачиваясь перед ней, Марго.
     Это  была еще одна ее черта, которая была за  пределами  понимания Али:
внезапная перемена тона и отношения. Каждая ее интонация  была сиюминутна  -
будь то  хамоватая грубость или  нежная дружественность, - и ничего за собой
не вела,  ничего не обещала, ни о чем  не свидетельствовала. Ни  на  одно из
чувств Марго, ни на одно ее настроение нельзя было положиться.
     -  Ты  знаешь,  чего  мне  к  платью  не  хватает?  - вдруг  озабоченно
произнесла подруга детства. - Бриллиантика!
     Аля непроизвольно спрятала руку за спину.
     - Это свадебный подарок Алекса, Марго! Я тебе его не дам!
     - А мне и не нужен твой, никудышный!
     Марго смотрела на  Алю, ожидая  реакции на свои слова. Реакции, однако,
не было. Аля молчала, не понимая, к чему клонит бывшая подруга.
     - Ладно, так быть, я тебе скажу  секрет, все равно ты никуда до утра не
денешься! - Марго сделала заговорщическое  лицо. - Завтра пойдешь со мной, -
с нами, - поправилась она с тонкой улыбкой, давая понять,  что Аля будет под
охраной, - к Картье. И купишь мне бриллиантик. И не такой как у тебя, у тебя
слишком... -  она  выдержала  эффектную паузу  - маленький! А мне ты  купишь
большой,  очень  большой. Да не один -  пять.  Я их уже  присмотрела. На все
пятьсот тысяч. Вот так-то, милая. А ты  думала, глупенькая, что я с тобой  в
банк попрусь? Э-э нет, мы с тобой за бриллиантиками отправимся... Вот  и все
дела. И пойдешь домой, к папашке.
     Аля сняла очки и потерла переносицу.
     -  Ты  сошла с  ума, Марго. Ты  сошла с  ума.  Что ты  будешь делать  с
бриллиантами? Продавать?
     - Не твоя забота. Я знаю, что я с ним буду делать.
     - Продавать, понятно. - Аля посмотрела на  нее сосредоточенно. - Ничего
у тебя не получится.
     - Это  почему  еще? Ты  в милицию, что ли, сообщишь? Так  мы  обернемся
быстрее, чем ты очухаешься. Не найдут. У нас все продумано!
     Одно  хорошо,  подумала  Аля:  они,  кажется, собираются  ее отпустить.
Правда, после  того, как получат  свои бриллианты... А  в этом-то и была вся
загвоздка!
     - Не  в этом дело... -  произнесла  она. -  У меня  нет таких  денег на
счету.
     - А знаешь, ты мне хорошую мысль подала! Давай сюда свое колечко.
     - Нет!
     - Да не бойся ты!  Я тебе завтра  его верну. Это на сегодня  только,  к
платью. А завтра - ты мне сама купишь бриллианты... Правда же?
     - Господи, это бред какой-то!
     -  Ну,  не  жадничай,  дай  мне  колечко  поносить!  -  дурным  голосом
заканючила Марго. - Колечко, колечко, хочу колечко, дай поносить! - затопала
она ногами, как истеричный ребенок.
     - Свадебные подарки не дают поносить, Марго!
     - А  ты  мне  - дашь! - разозлилась Марго.  - А не  дашь... Фили-ипп, а
Фили-ипп! - капризно затянула она. - Па-ади-ка сюда...
     -  На. - Аля, бегло глянув на Филиппа, быстро стянула с пальца кольцо и
отдала его Марго.
     -  Не на-а-адо уже,  Филипп,  все  обошлось, - в  голосе  Марго звучала
издевка.
     Филипп угрюмо потоптался на месте и сел обратно.
     - Жадная ты стала, Аля! - Марго осуждающе покачала головой. - Раньше ты
такой не была. - Она деланно вздохнула. - Эх, портят деньги людей!
     Аля всегда  терялась,  когда  Марго начинала  устраивать "спектакли", и
сейчас тоже не знала, как себя  вести, что  сказать  - или промолчать... Она
выбрала последнее.
     Марго  любовалась  ее  кольцом, поворачивая  кисть на  свету  так,  что
бриллиант вспыхивал огненными гранями. Затем она вновь направилась к зеркалу
и  стала  рассматривать  себя  и  махать  рукой,   жадно  ловя   в   зеркале
бриллиантовый блеск.
     -  Ох,  до чего же хороша я! - повернулась  она, наконец,  насладившись
своим отражением. - Правда?
     Ее команда ответила ей нестройным, но льстивым хором. Аля промолчала.
     - Что  молчишь? - вскинулась Марго.  -  Не нравлюсь?  Думаешь, ты лучше
меня?
     - Оставь меня в покое, Марго, - тихо произнесла Аля.
     -  Нет, ты скажи, скажи!  Ты считаешь, что красивее меня, да? И  платье
тебе больше идет, да? Говори!
     Аля молчала. Да и что на это можно было сказать?
     Марго  тоже  замолчала и  уставилась на  Алю  тяжелым,  злым  взглядом.
Некоторое время  она  мстительно и сосредоточенно рассматривала Алю, и вдруг
махнула рукой:
     - Раздевайся!
     Аля вместо ответа отпрянула назад, к лестнице.  Марго почти прыгнула за
ней  вслед и больно  схватила ее  за  запястье  сильными  тонкими  пальцами.
Вытащив Алю снова в круг на всеобщее обозрение, она снова скомандовала:
     - Раздевайся, я сказала!
     Аля не шелохнулась, не понимая, что затеяла бывшая подруга. Тогда Марго
потянулась к Але, ухватилась за резинку на талии, и потащила ее юбку вниз, к
полу.  Стащив  до щиколоток,  она  пихнула  Алю так, что  та  была вынуждена
переступить  через  юбку, и Марго,  победно покрутив Алину юбку над головой,
размашисто отправила ее в угол. Мужчины наблюдали молча за разворачивающейся
сценой тоже, видимо, не понимая, куда клонит Марго.
     - Руки вверх! - снова скомандовала Марго и, наткнувшись на  недоуменный
Алин взгляд, почти взвизгнула, - Руки подними, я сказала!!!
     Аля, глянув на молчаливую свиту, на разъяренную Марго, нехотя выполнила
приказание, и в одно мгновение с нее соскользнула ее бежевая майка.
     Аля   осталась   стоять   в   одном   белье,  в   том   восхитительном,
кофейно-золотистом  шелковом гарнитуре, которое она  купила  в Париже, когда
была там с Алексом. Купила для себя - они с Алексом ложились в разное время,
да и спали в разных комнатах, так что ему не доводилось оценить  ее покупки,
- но Аля  страстно любила  красивое белье. В  нем была какая-то секретность,
какая-то интимность:  оно было предназначено не напоказ, не  для посторонних
глаз, как верхняя одежда, здесь не надо было думать о чужом мнении  или моде
-  здесь все  было только  для нее и по ее  прихоти. Вот и этот гарнитур  из
кофейного, с золотым  отливом  шелка,  был ее прихотью,  капризом, причудой:
бюстгальтер марки  Wonderbra  поддерживал ее  небольшую  грудь  так, что она
возвышалась  двумя снежными  полушариями  на манер декольте  прошлого  века;
маленькие трусики,  по той  их  стороне, что  должна прилегать  к бедру,  не
прилегали вовсе, а волнились  шелковой искрящейся оборкой, в своей волнующей
тени приоткрывая нежную, белую, беззащитную кожу...
     Марго рассматривала ее придирчиво. В полной тишине стало слышно сопение
Филиппа, и, глянув мельком в его сторону, Аля успела заметить, как плотоядно
заблестели  его  глаза.  Краем глаза  она прихватила и  любопытно-брезгливое
выражение лица Гены. На  Антона не стоило даже труда смотреть: выражение его
лица никогда  не менялось - оно всегда было дебильным, с непроницаемо-пустым
взглядом и крупным, чувственным, ярко-красным ухмыляющимся ртом.
     -  А ты ничего... - протянула Марго. -  Но я все равно  лучше!  Правда,
мальчики?
     Она  обернулась на своих дружков и усмехнулась,  приметив разгорающийся
блеск  в  глазах Филиппа.  Поразмыслив секунду,  Марго стащила с себя  через
голову платье  и  встала  рядом  с  Алей,  присогнув одну  ногу  в колене  и
откинувшись  немного назад, как это делают манекенщицы. Марго была хороша, и
белое белье смотрелось на ее смуглом теле эффектно.
     -  Вы только  посмотрите, какая она  белая! -  мотнула пренебрежительно
Марго головой в сторону Али. - Прям глиста в обмороке!
     В ответ раздалось ржание Антона и вежливое хихиканье Гены.
     - И еще белье надела коричневое! Где это видано - коричневое? Это какой
же вкус надо иметь, чтобы нацепить на себя трусы цвета школьной формы!
     Аля смотрела в пол, боясь поднять глаза на непрошеную публику.
     - На! - Марго швырнула лиловое платье Але. - Надень! Я сравнить хочу!
     Вот  оно  что!  Марго,  оказывается,  все  никак  не   успокоится,  все
соревнуется, кто краше!
     Аля стала было натягивать платье, как вдруг снова раздался окрик Марго:
     - Постой-ка!
     Она выдернула платье  из рук Али  и, обхватив ее, будто хотела  обнять,
вдруг щелкнула застежкой Алиного лифчика, резко сдернув бретельки с плеч.
     -  А  то ишь, в таком  лифчике даже сиськи  старой негритянки покажутся
силиконовыми! - прокомментировала подруга детства. - Ты ручонки-то отведи от
сисек,  а то что я, по-твоему, рассматривать буду? Мы,  - поправилась она со
смешком, глянув на Филиппа, - рассматривать будем, правильно, мальчики?
     И с этими словами она развела Алины руки в разные стороны.
     Аля  стояла ни  жива  не  мертва.  Этот стриптиз  распалял Филиппа, его
дыхание  уже  было  похоже  на  приближающийся   паровоз,  и  Марго  нарочно
провоцировала его. Аля не понимала, зачем...
     - Тоже мне, подумаешь,  было бы что  прятать! Кого испугалась? Кому  ты
тут  нужна,  на тебя глазеть?  Антоше  твои  сиськи  ни  к чему,  у  него  в
распоряжении получше  есть!  -  и Марго быстро выпростала свою грудь, как бы
желая уточнить, что именно есть в распоряжении у Антона.
     Ее грудь была  практически одного размера с Алиной, и, как у  Али, была
весьма  привлекательной  формы,  но  сейчас  Аля  была явно  в  невыигрышном
положении:  ее кожа  покрылась  от  холода  мурашками, светлые  соски  жалко
сморщились...
     - Гене твои сиськи и вовсе без разницы, он другим полом интересуется  -
и  с другой стороны, - хихикнула Марго, - а  Филиппчику... Ну, ему может,  и
сойдет... У тебя, в принципе, ничего сиськи... Жить можно, - заключила Марго
и снова швырнула ей платье: "Надевай!".
     Аля натянула. Марго развернула ее перед парнями:
     - Ну, кому больше идет?
     - Те-бе, те-бе! - заорал Антон, словно он был на футбольном поле.
     Гена  молча покивал в знак  согласия. Только Филипп, не отрывая взгляда
от Али,  промолчал.  Марго с удовлетворением посмотрела на него и промолвила
нежным голоском:
     -  Ну а тебя, Филиппчик, я не спрашиваю!  С тобой все ясно. Всем  давно
известен твой... плохой вкус!
     И она заливисто  рассмеялась.  Ей громко вторил гогот Антона. Филипп не
проронил ни звука. Только яростно блеснул глазами.
     - Ну все! Поносила - отдай!
     Она  приняла лиловое платье из рук Али  и швырнула  ей  ее бюстгальтер,
молча наблюдая, как Аля одевается.
     - Ох,  засиделась я тут с тобой! - вдруг наигранно встрепенулась она. -
Некогда мне, мы сегодня в ресторане ужинаем! А  ты - баиньки, тебе отдохнуть
надо.  Мы  тебе Филиппчика  оставляем, чтоб тебе не страшно  одной было! Он,
можно сказать, жертвует собой, от ужина в ресторане отказывается, чтобы тебе
компанию составить! Оцени! Ну, давай, дуй наверх!
     Она  сунула  комок Алиной  одежды  ей в руки и, потянув ее за  локоть к
лестнице,  подпихнула  ее  на  ст