всего, она так бы и поступила. Но то, что творилось в ее  голове,
можно было характеризовать как угодно,  но  только  не  как  способность
соображать: Эйми все еще пребывала в состоянии оцепенелости. Поэтому она
продолжала стоять возле раковины, глядя расширившимися, но отупелыми  от
шока глазами на тело  и  вытекшую  из  него  кровь  на  полу,  а  затем,
отцепившись от раковины и  обнаружив,  что  может  держаться  на  ногах,
начала двигаться.
   Ее маршрут пролегал по окружности, которую Эйми  предстояло  описать,
чтобы обойти страшное препятствие,  находящееся  на  полу,  недалеко  от
грубого занавеса, закрывающего раковину, и  она  добилась  цели,  только
вместо дуги у Эйми получился многоугольник. Возле двери  прислонилась  к
косяку, чтобы собраться с силами. Теперь  она  осознала,  что  у  нее  в
голове творится что-то неладное, и это не только  от  шока,  испытанного
ею, когда увидела дядю Артура на полу  с  перерезанным  горлом.  И  пока
отдыхала, прислонившись к двери, повернула ладонь,  чтобы  взглянуть  на
пальцы: никакой открытой раны Эйми не  заметила.  Затем  она  продолжила
путь.
   Ей бы никогда не выбраться на улицу, если бы кто-нибудь,  потянув  за
цепочки от ламп, которые Эйми оставила включенными, погасил их, но этого
не произошло, и она добралась до  выхода.  Дождь  все  еще  шел,  и  она
нырнула в него, даже не ускорив шаг и не тратя столь  нужные  ей  сейчас
силы на то, чтобы закрыть за собой дверь. Спускаясь на тротуар  по  двум
каменным ступенькам,  Эйми  споткнулась  и  чуть  не  упала,  но  сумела
сохранить  равновесие,  а  когда  оказалась  внизу,  пошла  в  восточном
направлении. Именно сейчас у нее возникло  смутное  ощущение,  что  есть
что-то не правильное в том, что она делает, но это чувство было  слишком
слабым, чтобы противостоять настоятельному желанию продолжать двигаться,
идти и только идти! Эйми стиснула  зубы,  хотя  это  вызвало  еще  более
сильную головную боль, и постаралась двигаться еще быстрее и по  прямой.
Она пересекла авеню, вышла на другую  улицу,  увидела  свободное  такси,
села в него и сказала водителю адрес: Гроув-стрит, 320.
   Только оказавшись около своего дома, Эйми спохватилась, что у нее нет
с собой сумочки, в которой лежал кошелек. Это заставило  ее,  впервые  с
того  момента,  как  она  пришла  в  сознание,  по-настоящему  раскинуть
мозгами.  Но  это  оказалось  жалкой  попыткой!  Сумочка,  вне   всякого
сомнения, осталась там. Но там ее оставлять нельзя, ни  в  коем  случае!
Если обернется так, что по какой-либо  причине  надо  будет  скрыть  тот
факт, что она была там, - пункт  слишком  сложный  и  запутанный,  чтобы
вдаваться в рассуждения по его поводу на данный момент, -  то  тогда  ее
сумочка не только не должна, но и не может находиться там. Тогда сумочку
надо забрать оттуда. Единственный, кому можно довериться и кто должен ее
забрать, это она сама. Сделать же это можно, только вернувшись обратно и
взяв сумочку там, где она ее оставила. Но она туда не вернется. Мысленно
прикинув все "за" и "против" и придя к столь элементарному и бесспорному
выводу, Эйми попросила водителя подняться  с  ней  в  квартиру,  достала
десятидолларовый банкнот из заначки в шкафу  и  расплатилась  с  ним,  а
затем, после его ухода, взяла телефонный справочник  и  отыскала  нужный
номер, Кротон-Фоллз, 8000, и набрала его.
   - Алло! Мистера Фокса! Могу я  с  ним  поговорить?  -  Ожидание;  она
зажмурила глаза. - Алло! Это Эйми Дункан! Нет, я... я здесь,  дома.  Да,
что-то случилось! Нет,  случилось  не  здесь,  случилось...  я  не  хочу
говорить по телефону. Нет, нет, не это... что-то по-настоящему ужасное.
   Мой котелок варит только наполовину, и думаю, что говорю бессвязно...
Знаю, нервы у меня на взводе... Дело в том, что мне, кроме  вас,  больше
не к кому с этим обратиться... Не могли бы  вы  приехать  ко  мне  прямо
сейчас?
   Нет, по телефону сделать этого не могу... Я почти не  соображаю,  что
говорю... Хорошо! Да, я знаю, это будет... я...
   Хорошо. Да, буду здесь...
   Она уронила трубку  на  рычаг,  посидела  какое-то  время,  а  затем,
опершись руками на стол, поднялась.  Воротник  серой  шубки  вокруг  шеи
взмок от пота. Эйми сняла шубку и бросила ее на спинку стула,  но  когда
подняла руки, чтобы снять шляпку, то  покачнулась  и  боком  рухнула  на
диван, вновь потеряв сознание.
 
*** 
 
   Первое, что она ощутила, придя в себя, это какой-то запах, неприятный
и раздражающий, но знакомый.
   Анестезия? Нет! Нашатырный спирт! Но почему? Разве она захватила  его
с собой в постель? Эйми открыла глаза. Возле нее был какой-то мужчина.
   Он спросил:
   - Вы узнаете меня?
   - Конечно! Вы Текумсе Фокс. Но почему?.. - Она пошевелилась.
   Он надавил Эйми на плечи кончиками пальцев.
   - Лучше вам пока полежать спокойно. Вы помните, что звонили мне?
   - Да... я...
   - Одну минуту! Если вы повернете  голову,  то  сможете  увидеть,  что
здесь мистер Олсон. Ему пришлось впустить меня, и он  желает  убедиться,
друг я вам или враг.
   Эйми повернула голову, охнула от боли и увидела управляющего, который
стоял рядом; лицо у него было встревоженным.
   - Все в порядке, Эрик! Мистер Фокс - друг. Спасибо!
   - Но вы... вы выглядите больной, мисс Дункан!
   - Не волнуйтесь! Со мной все будет нормально. Благодарю вас!
   Когда дверь за управляющим закрылась, Фокс взял  со  стола  стакан  и
предложил Эйми:
   - Отпейте глоток. Это придаст вам бодрости, пока я буду выяснять, что
с вами стряслось. Это из ваших запасов, я нашел бутылку на кухне.
   Бренди словно обожгло ее. Эйми  сделала  еще  глоток  и  вернула  ему
стакан. Голова ее упала на подушку, а по всему телу прошла дрожь.
   Голос Фокса отдавался в ее ушах, как раскаты грома, хотя  он  говорил
нормальным тоном:
   - Прежде чем дать нашатырь, я снял с вас шляпку, укрыл ноги и  провел
маленькое расследование. Вы шли под  дождем,  где-то  оставили  сумочку,
стерли кровь с руки, но плохо; и кто-то чем-то ударил вас по голове.
   Эйми сделала попытку открыть глаза и заговорить.
   Бренди зажгло костер в желудке.
   - Почему вы решили, что меня ударили?
   - У вас над правым ухом шишка величиной с лимон.
   Пощупайте! Кто ударил вас?
   - Не знаю. - Эйми попыталась сосредоточиться. - Я даже не знала,  что
меня ударили.
   - Где вы были?
   - В офисе дяди Артура. Он... он мертв. Он там на полу с  перерезанным
горлом... Ох, я... я...
   - Успокойтесь! - резко прервал ее Фокс. Подобие улыбки, которую более
или менее  до  этого  момента  изображали  кончики  его  губ,  мгновенно
исчезло. - И  не  шевелите  головой:  мы  же  не  хотим  снова  потерять
сознание. Вы видели дядю мертвым на полу с перерезанным горлом?
   - Да!
   - Увидели, когда туда приехали?
   - Нет! Его там не было, когда я приехала... Я имею  в  виду,  что  не
видела его... В офисе горел свет, и я вошла... Я никого не видела  и  не
слышала...
   Она замолчала, и Фокс сказал:
   - Продолжайте.
   - Это все, что я знаю. Когда я пришла в себя и открыла  глаза...  моя
рука соскользнула, когда я пыталась приподняться... и увидела, что она в
крови, и дядю Артура совсем рядом...
   - Старайтесь говорить спокойно. Продолжайте!
   - Я ползком добралась до стены, сорвала полотенце и  вытерла  руку...
Поднялась... затем, когда убедилась, что могу ходить, выбралась  наружу.
Я знала, что с головой у меня что-то не так, но настолько  отупела,  что
не могла понять, что именно.
   - Скорее всего, вы были в шоке. И что - отправились прямо сюда?
   - Я вышла на авеню... думаю, Девятую... и взяла такси.
   - И сразу позвонили мне, как добрались до дома?
   - Да, сразу же.
   - Ваш звонок был в восемь сорок две. - Фокс подсчитал в уме. -  Тогда
вы выбрались оттуда что-то около десяти минут девятого. В какое время вы
туда приехали?
   - В семь часов. Должна была, но я  опоздала  минут  на  десять.  Дядя
Артур звонил мне и просил прибыть в семь часов, но я опоздала.
   - Вы взяли такси?
   - Да, шел дождь.
   - Сумочку там забыли? В офисе?
   - Должно быть, там... В такси у меня ее не было.
   - Почему дядя просил вас приехать? Зачем?
   - Не знаю. Он сказал, что у него проблема... Просил об  этом  как  об
одолжении... вроде как о семейной услуге, так он сказал... Можно мне еще
немного бренди?
   Он плеснул в стакан на палец и протянул Эйми,  затем  подождал,  пока
она выпила.
   - Сказал ли он, в чем проблема?
   - Нет!
   - Вы подумали, что это связано с хинином?
   - Скорей всего, нет... Сейчас точно не помню, о чем тогда подумала.
   - В какое время он звонил?
   - Не знаю... подождите... да, знаю! Я видела, что должна  отправиться
через час, значит, это было где-то около шести. Примерно без  пятнадцати
шесть.
   - Что вы делали в течение часа до отъезда?
   - Пошла в спальню и легла. У меня болела голова.
   - Позвольте ощупать вашу голову.
   Она  позволила.  Его  привычные  к  таким  делам   пальцы   осторожно
раздвинули пряди каштановых волос, мягко скользнули по  шишке  и  вокруг
нее, затем Фокс, не отрывая глаз от ее лица, надавил на больное место  -
Эйми моргнула и сморщилась.
   - Больно?
   - Ну... вообще-то да.
   - Простите... Думаю, с вами будет все в порядке.
   Извините за то, что хочу кое в чем удостовериться, но даже сейчас  не
исключается возможность... Вы убедились, что дядя мертв?
   - Убедилась?.. - Эйми взглянула на него с изумлением.
   - Да! В том, что он не дышит или его сердце не бьется?
   - Боже! - В ее голосе прозвучал ужас. - Но он...  нет...  то,  что  я
видела...
   - Конечно! Ведь  яремная  вена  могла  оказаться  незадетой.  -  Фокс
пристально взглянул на нее. - Почему вы не позвонили в полицию?
   - Не могла. Моя голова... я не вполне соображала, что делаю, пока  не
выбралась на улицу.
   - Я имею в виду не там, а здесь, дома, когда сюда  добрались.  Вы  же
знали, что я нахожусь от вас за  шестьдесят  миль  и  пройдет  не  менее
полутора часа, пока я доеду. Так почему вы не позвонили в полицию?
   Эйми выдержала его пристальный взгляд.
   - Ох, просто не знаю... думаю, потому, что боялась, хотя и  не  знаю,
чего именно. Сразу после звонка к вам вырубилась и упала на этот  диван.
Если вы думаете...  Но  я  говорю  вам  все,  как  было...  но  если  вы
думаете...
   - Что вы ожидали от меня?
   - Ну... все, что я могу ответить, - это то, что  когда  звонила,  мне
было страшно, я ощущала себя беспомощной, ничего не  соображала...  Даже
не думала о том, что вы сделаете и будете ли вообще что-либо делать...
   Фокс совершенно неожиданно улыбнулся:
   - О'кей! Похоже, вы меня убедили.
   Он шагнул к столу, достал записную  книжку,  нашел  нужную  страницу,
пододвинул телефон и набрал номер.
   Через секунду он уже говорил в трубку:
   - Алло! Клем! Тек и Фокс, он же Фокс и Тек! Как  насчет  того,  чтобы
прогуляться под  дождичком?  Нет,  небольшая  работенка,  но  она  может
оказаться важной.
   Двигай прямо сейчас по адресу Гроув-стрит, 320,  квартира  мисс  Эйми
Дункан, второй этаж. Меня ты уже не застанешь, но она  будет  на  месте.
Осмотри ее голову.
   Во-первых, убедись, нет ли трещин. Во-вторых, приготовься подтвердить
под присягой, что три часа  назад  ей  нанесли  удар,  от  которого  она
потеряла сознание.
   В-третьих, провези ее в ту больницу, которой ты пытаешься  управлять.
Нет, это не я! От моих ударов леди летят  аж  до  Китая.  Прямо  сейчас?
Хорошо! Премного благодарен, и до встречи завтра утром!
   Фокс поставил телефон на место и обернулся.
   - Итак! Это доктор Клемент Вайл, и  он  будет  здесь  через  полчаса.
Никому не говорите, куда отправляетесь.
   Вы будете в лучшей форме для беседы с копами завтра, нежели  сегодня.
Доктор Вайл интересный и обходительный, но ни с кем  не  говорите  ни  о
чем,  пока  не  получите  весточку  от  меня,  а  это  будет  не  раньше
завтрашнего утра. Дела могут принять для вас плохой оборот, а может, все
и обойдется... Трудно сказать. Ясно одно: если бы  мы  даже  и  захотели
сделать вид, что вас там не было, что само по себе  не  лучший  вариант,
это вряд ли получится со всеми вашими поездками  на  такси  и  сумочкой,
оставленной на месте преступления. Какой замок на  входной  двери  фирмы
"Лакомства Тингли"?
   - Но вы... вы не пойдете туда...
   - Кто-то должен. Не пытайтесь меня удержать. Дверь на замке?
   - Нет... думаю, я даже не прикрыла ее... Она открыта...
   - Хорошо! - Фокс взял пальто и шляпу.
   Эйми проговорила, запинаясь:
   - Не знаю, что и сказать... Я  имею  в  виду,  что  вчера  еще  могла
просить вас о помощи, а сегодня...
   - Забудьте об этом. Я люблю освещать себе дорогу сам. К тому  же  это
мой шанс - оттереть на задний план в вашей  памяти  вице-президента  "Пи
энд Би". Между прочим, хотя вы и остались без сумочки,  но,  видимо,  не
без денег. Там на столе - девять долларов и тридцать центов.
   - У меня есть небольшая заначка.
   - Тем лучше для вас. Помните: до известий от меня ни  с  кем  никаких
разговоров. Увидимся завтра!
   Выйдя от Эйми, Фокс нашел внизу управляющего, чтобы дать тому  доллар
и предупредить о посещении доктора Вайла. Дождь  все  еще  шел,  но  его
машина  стояла  прямо  напротив  подъезда.  Ему  пришлось  сделать   три
поворота, чтобы выехать на Седьмую  авеню,  по  которой  он  помчался  в
северном направлении. И если бы кто-нибудь из его друзей или  помощников
оказался сейчас  рядом  с  ним  в  машине,  то  ощутил  бы  предвкушение
надвигающихся событий, услышав, как детектив мурлычет мотив  из  "Парада
деревянных солдатиков", пока автомобиль колесил по городу, а  "дворники"
на лобовом стекле, как метроном, щелкали в такт его напеву.
   Вокруг   и   вблизи    здания,    принадлежавшего    Тингли,    из-за
непрекращающегося  дождя   улица   была   совершенно   пустынной.   Фокс
припарковал машину точно  напротив  подъезда,  открыл  бардачок,  достал
пистолет и фонарик, положил первый в карман  и,  держа  второй  в  руке,
вышел из машины и метнулся под дождем к тротуару.
   Однако он направился к мощенному булыжником  въезду  для  грузовиков,
находящемуся чуть правее от входа в здание. Луч фонарика, скользнув  под
аркой и выхватив эстакаду в дальнем конце въезда, убедил  его,  что  там
никого нет. Он снова бросился под дождь  и,  поднявшись  вверх  по  двум
каменным ступеням, нашел дверь, как и говорила Эйми, открытой,  вошел  в
здание и поднялся по лестнице; фонарик не  понадобился,  так  как  везде
горел свет. В приемной постоял секунд десять, прислушиваясь,  и,  ничего
не услышав, направился дальше, уже не  пытаясь  соблюдать  осторожность,
тем более что все двери были открыты настежь.
   Сделав пару шагов в офисе Тингли, Фокс остановился  точно  там,  где,
справа от него, находился край занавеса. В соответствии с тем,  что  ему
рассказала Эйми, именно здесь ее, очевидно, ударили по голове.  Принимая
в расчет занавес, за которым кто-то  мог  скрываться,  это  походило  на
правду. Фокс отдернул его и устремил взгляд вниз.
   Напрягшиеся желваки и  ноздри,  раздувающиеся  в  такт  участившемуся
дыханию, были единственными  видимыми  признаками  реакции  на  то,  что
предстало глазам детектива. Хотя одного взгляда было  достаточно,  чтобы
убедиться, что Эйми в своем полубессознательном  состоянии  не  оставила
своего дядю истекать кровью на полу, он, осторожно ступая,  обошел  лужу
свернувшейся крови и склонился, чтобы сделать быстрый,  но  убедительный
осмотр. После чего выпрямился, чтобы взглянуть на то, что его  окружало.
В течение трех минут Фокс стоял, поворачивая голову  в  разные  стороны,
пристально вглядываясь во все и  запечатлевая  в  мозгу  сотню  деталей,
попавших в поле его зрения. Основными из них были следующие:
   1. Кровавое полотенце на полу возле раковины в шестнадцати дюймах  от
стены.
   2. Другое окровавленное полотенце на правой стороне раковины.
   3. Длинный тонкий нож с черной наборной ручкой на полу между телом  и
занавесом. На фабрике этим утром он видел девушек с  такими  же  ножами,
острыми как бритвы, разрезающими мясо на тонкие кусочки.
   4. Также на полу  между  ножками  раковины  он  увидел  металлический
предмет размером с кулак,  по  форме  напоминающий  усеченный  конус,  с
цифрой 2, крупно выбитой на боку. Его же или похожий на него Фокс  видел
на фабрике: это  была  гирька  весом  в  два  фунта,  использующаяся  на
старомодных весах в комнате, где изготовляли приправы.
   5. На полу, сразу  за  краем  занавеса,  лежала  женская  сумочка  из
змеиной кожи.
   Фокс двинулся дальше, но лишь для того, чтобы, опустившись на  колени
возле ножа, осмотреть его более тщательно, не прикасаясь к нему  руками;
затем такому же  осмотру  подверглась  металлическая  гирька.  Не  стала
исключением и женская сумочка, даже отсюда он мог  видеть  хромированную
монограмму "А.Д" на ее углу.
   Сумочку тоже Фокс оставил нетронутой, пока осторожно передвигался  по
комнате, зато успел заметить, что кто-то еще касался очень многих вещей,
и сделал вывод, что в помещении что-то искали.  Два  ящика  старомодного
письменного стола были выдвинуты. Предметы, которые, как он  заметил  во
время утреннего посещения офиса, были плотно и аккуратно расставлены  по
полкам, сейчас находились в страшном беспорядке. Стопка журналов  "Нэшнл
Гросер",  которую  Фокс  видел  прежде  на   столе,   теперь   оказалась
разбросанной по всему полу.
   Дверь огромного старого сейфа была открыта настежь.
   Шляпа Артура Тингли все еще лежала на маленькой полке, над письменным
столом, чуть слева от него, но его пальто, вместо того чтобы  висеть  на
вешалке,  которая  по-прежнему  болталась  на   крючке   под   полочкой,
скомканным валялось на полу.
   Заметив эти и многие другие свидетельства поисков,  Фокс  остановился
посреди комнаты, насупился и пробормотал:
   - Чертовски жаль, что не смогу всем  этим  заняться,  -  и  вышел  из
офиса.
   Дождь все еще лил. Пять минут спустя, в одиннадцать двадцать одну  по
его часам, Фокс уже находился в телефонной будке в аптеке, расположенной
на пересечении Бродвея и Двадцать восьмой улицы и говорил в трубку:
   -  Хорошо,  раз  инспектора  нет,  тогда   придется   сообщить   вам.
Пожалуйста, назовите ваше имя. Сержант Теппер? Благодарю! Лучше вам  это
записать. Имя: Артур Тингли. Место происшествия: офис  на  втором  этаже
принадлежавшего ему здания,  на  пересечении  Двадцать  шестой  улицы  и
Девятой авеню. Он лежит там  мертвый,  вернее,  убитый,  с  перерезанным
горлом... Пожалуйста, дайте закончить. Мое имя Фокс, Текумсе  Фокс.  Все
верно. Скажите инспектору Дэймону, что увижу его завтра...  подождите...
и вот что еще  передайте.  Повторяю:  увижу  его  завтра  и  скажу,  где
находится Эйми Дункан. Запомнили? Эйми Дункан!
   Детектив прервал поток возражений тем,  что  просто  повесил  трубку,
затем прошел к своему автомобилю  и  поехал  к  отелю  "Вадермеер",  где
попросил швейцара, который приветствовал  его,  как  старого  знакомого,
поставить машину в гараж. В вестибюле портье встретил его так же, как  и
швейцар, но не выказал никакого удивления, когда Фокс на регистрационном
бланке записался под именем Вильям Шерман.
   Улыбнувшись портье, он объяснил:
   - За мной всегда охотится полиция, а этим  ребятам  ничего  не  стоит
проверить все отели,  невзирая  на  ночь;  в  мои  же  намерения  входит
проспать  до  самого  утра.  -  Фокс  ткнул   указательным   пальцем   в
регистрационный бланк. - Как говорится, что написано пером...
   - Совершенно верно,  мистер  Фокс,  -  понимающе  улыбнулся  в  ответ
портье.
   В чистом и удобном номере на двенадцатом этаже Фокс достал из кармана
записную книжку,  нашел  нужную  страницу  и  уютно  расположился  возле
телефона на покрытом чехлом кресле. За полчаса он сделал семь телефонных
звонков. Шестой был в его загородный дом; он  сообщил  миссис  Тримбл  о
том, что, возможно, его будут разыскивать и  чтобы  она  говорила  всем,
будто бы не знает,