ам разве не говорили?

   Часть Семнадцатая,
   рассказанная Эдиком, - о том, как они с Нартаем вторично посетили Ге-
неральное консульство СССР в Мюнхене и убедились в отлаженной работе со-
ветских бойцов дипломатического фронта и Вооруженных Сил Советского Сою-
за, совместно и беззаветно охраняющих интересы и доброе имя своего госу-
дарства...

   ...Короче, мы как только  перетащили  Катьку  с  вокзала  в  "Китцин-
гер-хоф", так сразу же, на второй или на третий день (сейчас уже не пом-
ню), поехали в Мюнхен, в наше консульство...
   - Я смотрю, ты до сих пор говоришь "наше консульство",  -  прервал  я
Эдика.
   - Да, "наше", "наше"... Какое  же  еще!  Я,  наверное,  даже  если  в
Австралию перееду и там состарюсь, все равно буду до смерти  говорить  -
"наше". Никуда от этого не денешься... Хотя я  и  раньше,  в  зарубежных
гастролях, да и здесь уже встречал десятки наших эмигрантов, которые че-
рез три месяца после того, как смылятся из "совка",  начинают  поднимать
глаза к небу и так задумчиво говорить: "Как это по-русски?..."  Дескать,
он уже такой стал западный, что у него все русские слова из головы  выс-
кочили! Так иногда охота рыло начистить! Ну, ладно... Бог им судья. Зна-
чит, едем мы с Нартаем в электричке, и я с ним  потихоньку  репетирую  -
как вести себя в консульстве. А то... Вы же знаете, он чуть  что,  сразу
же - морда злобная, глаза щелочками и - свое любимое:  "Когда-то  копыта
коней моих предков..." Или: "Да ты кто такой, салага необученная!.. А  я
- Нартай Сапаргалиев!!! В гробу я тебя видел, пидор  дешевый!!!"  Ну,  и
так далее. А кому это может понравиться? Ну, я ему еще по дороге и гово-
рю:
   - Ты, Нартайчик, слишком уж в консульстве не ерепенься и в бутылку не
лезь. Как-нибудь старайся повежливей... Помни, не ты им нужен, а они те-
бе.
   - А я, лучший механик-водитель во всей  Западной  группе  войск,  им,
значит, не нужен?! - рявкает Нартай, да так громко, что на нас уже  весь
вагон начинает внимание обращать. - А то, что у меня в танке  с  десяток
бронебойно-подкалиберных, кумулятивных и осколочно-фугасных  снарядов  к
моей пушечке - им неважно?! А то, что у меня там две с половиной  тысячи
патронов к пулеметам, автомат с полным боекомплектом и  с  пяток  гранат
Ф-1 - это их тоже не касается?!! А вдруг у меня по пьянке крыша поедет и
я одним своим танком третью мировую войну развяжу - об  этом  они  могут
подумать?!
   - Да тихо ты!.. - говорю я ему, а сам думаю, пронеси Господи! Не  дай
Бог, тут, в вагоне, кто-нибудь по-русски сечет... - Ты тише можешь?
   А он сгреб меня за отвороты моей куртки, притянул к себе и шипит  мне
в ухо, как змея:
   - А может, у меня в танке секретнейшие стратегические документы  хра-
нятся? И попади они в чужие руки... Это им тоже  неважно?!  Какого  хера
они здесь поставлены? Мы - для них или они - для нас?!!
   Тут я вспоминаю по прошлым загранпоездкам все свои встречи с ребятами
из разных наших консульств и посольств, когда они к нам в цирк приходили
"подышать воздухом Родины" или когда мы к ним в  ихние  лавки  бегали  -
отовариться по сниженным ценам, и говорю Нартаю:
   - Они - сами для себя. И только. И отпусти меня сейчас же,  псих  не-
нормальный, люди смотрят!..
   Приперлись в консульство, звоним. Оттуда спрашивают через матюгальник
- кто такие и что нужно.
   - Старший сержант Сапаргалиев и заслуженный артист  РСФСР  Петров!  -
говорит в мегафон Нартай.
   Дверь открылась, мы зашли. Из-за темно-коричневого стекла наш советс-
кий силуэт спрашивает по динамику:
   - По какому делу, граждане?
   - Мы тут у вас были некоторое время тому назад, - говорю. -  Товарищ,
который с нами тогда разговаривал, сказал,  что  выяснит  обстоятельства
нашего дела и сообщит нам о результатах. Но время идет, а...
   - Значит, не пришло время сообщать, - прервал меня силуэт за стеклом.
- А что за дело?
   - По поводу танка Т-62. Меня вместе с танком украли. Может,  слышали?
- говорит Нартай.
   - А-а-а... - сказал темно-коричневый силуэт. - Ждите.
   Силуэт набирает чей-то номер, что-то бурчит в трубку. Ни хрена не ра-
зобрать, кроме слова - не то "артист", не то "танкист", а потом  говорит
нам в свой микрофон:
   - Присядьте. Сейчас к вам выйдут.
   Минут через десять из боковой двери выходит к  нам  здоровенный  лось
лет сорока - в очках, галстуке, пиджак на все три пуговицы застегнут и с
папкой в руках.
   И тебе ни "здравствуй", ни "до свидания", сразу же  таким  ментовским
тоном:
   - Документики попрошу.
   Нартай свои документы подает, я - свою книжечку ВТО.
   - Паспорт! - говорит мне сохатый.
   - Я здесь по приглашению, - объясняю. - Паспорт мой у людей,  которые
меня здесь принимают.
   Не буду же я ему свой немецкий аусвайс показывать! А этот мужик  вчи-
тывается в мою членскую книжечку и говорит:
   - Непорядок. Хоть вы и "заслуженный артист", но должны знать, что со-
ветский человек обязан всегда иметь паспорт при себе. Особенно за грани-
цей.
   "А не пошел бы ты..." - думаю я, а сам покорно говорю:
   - В следующий раз обязательно захвачу с собой паспорт.
   Глянул на Нартая, а у того уже глаза сузились. Ну, думаю,  сейчас  он
рот откроет и такое понесет!.. Я ему аккуратненько на  ногу  наступил  и
так вежливо спрашиваю у этого консульского:
   - Что-нибудь выяснилось по поводу товарища Сапаргалиева?
   - Все, все выяснилось, - отвечает этот лось и открывает свою папку. -
Вы, что же думаете, мы тут зря сидим вдалеке от Родины?
   - Ну, что вы! - вдруг говорит Нартай. - Этого мы не думаем. Зря бы вы
тут не сидели. Тут хоть колбасы навалом...
   - Вот вы сюда за колбасой и бежите, - спокойненько так  отвечает  ему
этот лось. - А мы здесь призваны защищать интересы нашего Советского го-
сударства, оберегать его имя от всяких ваших легенд и фантазий.
   - Каких еще "наших фантазий"?! - взвился Нартай.
   А этот сохатый - все-таки молодец! Сразу видно - тренированный чувак,
- так опять спокойненько говорит Нартаю:
   - Гражданин Сапаргалиев, вы уж свой голосок здесь не поднимайте. Пом-
ните, где находитесь. Мне же ничего не стоит вызвать прямо сейчас предс-
тавителей немецкой полиции и передать вас в  ее  руки  вместе  с  вашими
сказками. В ваше прошлое посещение дежурный по консульству не  просто  с
вами разговаривал, а еще и записал на магнитофон все, что вы ему там на-
сочиняли - про танк, про мафию и про все остальное. А немецкая полиция с
вами церемониться не будет. Она вас в один момент раскрутит, и вы  поне-
сете строжайшую ответственность за нелегальный переход  границы  ФРГ.  И
вы, гражданин Петров, за соучастие в этой, извините, авантюре.
   - Позвольте... - говорю я.
   - Не позволю, - отвечает этот тип и вынимает из папки  один  лист.  -
Вот ответ военного атташе нашего посольства в Бонне, которому ничего  не
известно об отцеплении платформы с танком от нашего воинского эшелона.
   Тип вынимает из папки второй лист и сует его нам под нос:
   - Мало того, наше посольство запросило командование  Западной  группы
войск, которое ответило, что танки  Т-62  давным-давно  сняты  с  произ-
водства и вооружения Советской армии, и ни одного такого танка на терри-
тории бывшей Германской Демократической Республики нет и никогда не  бы-
ло!
   Тут он вынимает из папки третий лист и снова  показывает  его  нам  с
Нартаем.
   - А вот и подтверждение командования якобы вашей  воинской  части,  в
которой вы якобы когда-то служили, гражданин Сапаргалиев.  Читайте.  Чи-
тайте, читайте! Вот отсюда читайте: "...войсковая часть 156254 укомплек-
тована боевыми танками марки Т-80 и ни одной машины образца
   Т-62 в своем парке не имеет".
   - То есть, как это?!! - завопил Нартай, а у меня чуть ноги не  подог-
нулись.
   - А очень просто, - отвечает этот консульский лось. Видите? Написано:
"В/ч 156254 пересекла границу Союза Советских Социалистических Республик
и прибыла на конечный пункт своего назначения  согласно  графика  вывода
Советских войск с территории ГДР в точном соответствии со списком лично-
го состава войсковой части и вверенной ей боевой техники. За время пере-
дислокации в в/ч 156254 от пункта отправления из ГДР до пункта  назначе-
ния в СССР никаких происшествий не было". Прочли, граждане?
   - Ну, суки! Ну, бляди!!! - Нартай даже за голову схватился.
   - Нет, кажется, все-таки придется вызвать полицию, -  качает  головой
этот боец дипфронта.
   Я Нартая облапил двумя руками, прижал к себе и давай  хвостом  махать
изо всех сил:
   - Ну, что вы... Он больше не будет... Извините, ради Бога!..
   Тогда этот лось в очках вынимает из папки последнюю бумажку, вполови-
ну меньше первых трех, и говорит:
   - И последний документик по вашему делу. Справка отдела кадров  диви-
зии, в состав которой входит в/ч 156254. Читайте!
   А я чувствую, что сейчас мне Нартая ни в коем случае  нельзя  из  рук
выпускать, а то мы потом дерьмо лопатой хлебать будем, и говорю так веж-
ливо, что самого чуть блевать не потянуло:
   - Не откажите в любезности, если вам нетрудно, прочтите нам сами, по-
жалуйста...
   Мужик просек нашу слабинку и даже помягчел малость:
   - Если бы вы свой адрес оставили, мы бы копии этих документов вам уже
давно переслали. Они у нас уже второй месяц лежат...
   - Но нам же обещали нас под землей найти!.. - выкрикнул Нартай и весь
затрясся у меня в руках.
   - Вы, что думаете, вы у нас здесь одни такие? - обиделся  этот  соха-
тый. - Да у нас...
   - Вы нам справочку эту прочесть обещали, - говорю я ему,  а  сам  еще
сильнее прижимаю Нартая к себе.
   - Тут и читать-то нечего, - говорит этот дипломатический лось. - Вот,
смотрите: "На ваш запрос настоящим сообщаем, что механик-водитель  стар-
ший сержант Н.Сапаргалиев в списках личного состава в/ч  156254  никогда
не числился".
   - Что-о-о?.. - прошептал Нартай и потерял сознание.
   Из консульства я его чуть ли не на руках вынес...
   Когда за нами закрывалась дверь единственного  крошечного  советского
островка в центре Мюнхена, мне вдруг на мгновение показалось, что в гла-
зах этого наглухо застегнутого лося в очках промелькнуло что-то  челове-
ческое. Жалость, что ли?.. А может быть, чувство вины  за  то,  что  ему
приходится участвовать в этом трусливом, гнусном и нелепом спектакле?..
   Скорее всего, мне это только показалось.
   ...Уже в Английском парке, в полупустом биргартене, когда мы засадили
с Нартайчиком бутылку водки с пивом и малость перекусили,  он  ненадолго
пришел в себя.
   Стал негромко и бессвязно выкрикивать, что сейчас же  должен  послать
телеграмму в Казахстан - Назарбаеву и в Москву - Горбачеву. Что  сегодня
же ночью он пригонит свой танк к дверям  Советского  консульства...  Что
ему бы только сменить топливные и масляные фильтры и достать необходимый
запас горючего - он на своем танке пересечет все границы и до Кремля до-
едет!.. И вот когда он остановится перед Спасскими воротами, поводя сво-
ей пушечкой справа налево и слева направо, - пусть тогда попробуют  ска-
зать, что механика-водителя старшего сержанта Нартая Сапаргалиева не су-
ществует!..
   А потом он снова впал в какой-то полубессознательный транс. Сидит  за
столом, качается, как китайский фарфоровый болванчик и шепчет: "Когда-то
копыта коней моих предков..." И все. И ни на что не реагирует...
   Боже мой, думаю, что же делать?.. Надо же его как-то выводить из это-
го шокового состояния! Он же вполне чокнуться может.
   Хорошенькое дело! Жил-был человек, все вокруг него выплясывали,  цац-
кались с ним из-за его танкового таланта, хвастались им, предъявляли как
визитную карточку разным заезжим начальникам, наверняка под восторги на-
чальников обделывали свои делишки, а теперь, для того чтобы не  выносить
сор из избы и спрятать концы в воду, попросту отказались от него,  будто
его в природе не существовало! Да так глупо, так прямолинейно, неизобре-
тательно, что я только диву давался.
   Что значит "в списках личного состава никогда не числился"?!  А  если
поднять эти списки? Да почитать их внимательно? Ну, предположим, из вся-
ких там ведомостей, документов убрали его фамилию, что тоже весьма  сом-
нительно. В любом армейском подразделении такое количество  разного  бу-
мажного мусора, что передать всю документацию даже за полгода практичес-
ки невозможно...
   Ну, пускай со страху они это преодолели - нет Нартайчика ни  в  одном
списке. Но в дивизии же почти десять тысяч человек! Неужели хотя бы один
из десяти тысяч не вспомнит этого маленького, узкоглазого и  кривоногого
казаха и не скажет: "Елки-палки, да ведь это старший сержант Нартай  Са-
паргалиев - лучший механик-водитель всей Западной группы войск!!! Он  на
своем Т-62 такое выделывал!.. А за месяц до отправки в Россию он  коман-
дира ремонтного взвода, эту сволочь, прапорщика повесил! А того, к сожа-
лению, откачали..." Ведь, наверняка, найдутся в дивизии нормальные ребя-
та. И накрылись вы, господа большие начальнички! Что  вы  теперь  скаже-
те?..
   Конечно, нужно только этим заниматься. А пока мы с кем-нибудь спишем-
ся и кто-нибудь на это согласится - времени пройдет черт-те сколько... А
пока надо же как-то жить! Как-то приводить в  чувство  этого  маленького
"подпоручика Киже". Помните, был такой классный рассказ? Только  фамилия
писателя у меня из головы выскочила...
   - Юрий Тынянов, - напомнил я Эдику.
   - Может быть, - согласился он. - Я уж сейчас не помню. Вот я и  решил
- клин нужно вышибать клином!

   Часть Восемнадцатая,
   рассказанная Автором, - о том, как клин вышибают клином...

   - Все, Нартайчик! Все... - сказал Эдик. - Аллес кляр. Теперь все ясно
и мы точно знаем, что нужно делать. Сегодня же сядем вместе с Катькой  -
она девка башковитая - и начнем писать во все концы!  И  твоему...  Это-
му... Как его? Главному казаху...
   - Назарбаеву, - прошептал Нартай.
   - Назарбаеву! - бодро повторил Эдик. - И Горбачеву! И министру оборо-
ны! И всем, всем, всем!!! А чтобы быть точно уверенными, что наши письма
дойдут, я отвезу их в аэропорт, найду  наших  летунов  или  каких-нибудь
нормальных мужиков-пассажиров, и эти письма уже из Союза отправят. А  то
если посылать отсюда, да еще с немецкой почтовой маркой - хрен они  дос-
тигнут адресата. Их у нас там тормознут, прочтут, и хорошо  если  только
выбросят, а не потащат в КГБ. А мы еще сто лет будем  ждать  ответа.  Ты
меня слышишь, Нартай?..
   Окаменевший Нартай, не поднимая глаз, с трудом спросил хриплым  шепо-
том:
   - А мама?.. Папа?.. А сестры?.. Дедушки ждут...
   - Им напишем в первую очередь! Будто ты задержался  здесь  немного...
Вроде бы тебя оставили как  классного  специалиста  помочь  обучать  но-
веньких, и ты никак не мог отказаться... А сейчас!..
   Что "сейчас" Эдик смутно себе представлял. Знал  только,  что  Нартая
нужно немедленно приводить в нормальное состояние. А для этого необходим
еще один стресс, но теперь уже со знаком плюс.
   - А сейчас... - повторил Эдик, и решение неожиданно, в последнюю  се-
кунду, само пришло ему в голову! - А сейчас мы едем покупать автомобиль!
   Решение было единственно верным, точным и действенным.
   Сработал комплекс неистребимых инстинктов  советского  человека,  для
которого получение квартиры или  покупка  автомобиля  -  такая  знамена-
тельная веха в его вечно ограниченном существовании, что счастливое раз-
решение как первой, так и второй проблемы может привести к легкому поме-
шательству.
   Здесь, на этом тоскливом, упрощенном Западе, есть деньги - купи  себе
дом, квартиру, найми ее на год, на три, на пять. Нужен тебе автомобиль -
пойди, заплати и получи соответственно твоим деньгам любую модель любого
года, с любым пробегом... Хочешь новую машину? Плати втрое, впятеро  до-
роже - получи новую. Ни борьбы, ни метаний - скукота зеленая...
   И не надо никого умолять, упрашивать, писать сотни  заявлений.  Ждать
решения собрания своего профсоюза, которому гораздо лучше, чем тебе, из-
вестно - нужна тебе квартира или ты еще лет пять можешь пожить в  комму-
налке вчетвером на пятнадцати квадратных метрах. А уж что касается авто-
мобиля... Тут интриги почище, чем при дворе короля Людовика  Четырнадца-
того!
   Поэтому, когда у нас в Советском Союзе,  ценой  чудовищных  усилий  и
унижений, за свои собственные, тяжким  трудом  заработанные  деньги,  ты
все-таки счастливо получал просимое - это был стресс, приводивший к лег-
ким, а иногда и к тяжелым психическим последствиям,  позволяющим  забыть
обо всем остальном. Но это - стресс со знаком плюс!!!
   - Вставай, поехали! - сказал Эдик Нартаю.
   Нартай даже не пошевелился. Он только впервые за полтора часа  поднял
на Эдика осмысленные глаза. Эдик несказанно  обрадовался  этому  слабому
проявлению возвращающегося к Нартаю сознания. Заговорил быстро,  выдавая
только что возникшую мысль за давно созревшую:
   - Сейчас мы едем на Ландсбергерштрассе - там  этих  автомарктов  пруд
пруди... И в течение получаса покупаем себе приличный, недорогой автомо-
биль. Вместительный, сильный гебраухтваген. Желательно с  меньшим  коли-
чеством километров пробега. Чтобы не мы потом работали на него, а он  на
нас! Теперь, когда у нас на руках беременная Катька, мы  просто  обязаны
иметь машину. Не таскать же ее каждый день по два километра до электрич-
ки и обратно?! А велосипед у нас один на троих...  Нет,  Нартайчик,  нам
теперь без машины не обойтись! Мой реквизит,  Катькина  гитара,  костюмы
для работы на Мариенплац... Я вообще не понимаю, как мы управлялись  без
машины до сих пор!.. А когда Катька совсем затяжелеет и, не дай Бог,  ее
нужно будет срочно везти к врачу? Мало ли, что может  случиться...  Все,
Нартай! Вставай. Поехали. В этом деле мне без тебя не обойтись. Ну,  кто
лучше тебя разберется в автомобиле, чтобы нас не напарили?  Тут  тебе  и
карты в руки.
   - А деньги? - спросил Нартай.
   - А это что?!
   И Эдик вытащил из бумажника кредитную карточку своего банка.
   - Даром я, что ли, платил сорок марок за вот  эту  "Сервис-карт"?  По
этой хреновинке мы с тобой в три секунды в любом отделении  "Хипо-Банка"
получим столько, сколько нам надо! Это мне еще месяц назад старики  Кит-
цингеры устроили. "Мало ли, - говорят, - тебе неожиданно деньги потребу-
ются в городе..."
   - А на машину хватит? - спросил Нартай.
   - Должно хватить. У меня там вместе с тем, что я  из  Москвы  привез,
уже тысяч девять марок... Я все на зиму собирал. Думал,  зимой  туристов
меньше, работы не будет, а жить на что-то надо... Не садиться же  стари-
кам на шею.
   - Давай, еще по сто грамм закажем? - сказал Нартай.
   - Нет вопросов! - радостно ответил Эдик и побежал к буфетной стойке.
   Спустя  четыре  с  половиной  часа  светло-зеленый  "фольксваген-пас-
сат"-комби выпуска одна тысяча девятьсот восемьдесят первого года,  про-
бежавший за свою десятилетнюю жизнь (если верить спидометру,  документам
и клятвенным заверениям хозяина автомаркта) сто шесть тысяч  километров,
уже зарегистрированный в полиции на имя герра Эдуарда Петрова, с  закон-
ными мюнхенскими номерами спереди и сзади, оберегаемый от любых автослу-
чайностей оплаченной страховкой фирмы АДиАЦе, обутый в  новенькие  шины,
неторопливо катился по автобану к "Китцингер-хофу".
   После долгой и яростной торговли с  хозяином  автомаркта  счет  герра
Э.Петрова в "Хипо-Банке" уменьшился всего на три тысячи четыреста  двад-
цать семь марок, включая в эту сумму оплату регистрации, страховки и со-
рока литров самого дешевого бензина под названием "Блайфрай".
   Из четырех с половиной часов, проведенных непосредственно в автомарк-
те, четыре часа были посвящены выбору машины.
   Перебрав больше тридцати автомобилей, Нартай проявил себя так выпукло
и значительно, обнаружил такие сокрытые от рядового  автомобилиста  зна-
ния, что был вынужден даже отклонить предложение совершенно  измученного
им хозяина автомаркта - поработать у него хотя бы полгода дежурным авто-
механиком. Три раза в неделю, по восемь часов в день. Из расчета - дв