и б не  ты,  не  уехал  бы
Верш от нас в Мемфис.
   - Пусть для Верша в этом будет все злосчастье, - говорит Роскус.
   Вошла Фрони.
   - Кончили уже? - сказала Дилси.
   - Ти-Пи кончает, - сказала Фрони. - Мис Кэлайн зовет - Квентину спать
укладывать.
   - Вот управлюсь и пойду, - сказала Дилси. - Пора б ей  знать,  что  у
меня крыльев нету.
   - То-то и оно, - сказал Роскус. - Как месту не быть злосчастным, ког-
да тут имя собственной дочери под запретом.
   - Будет тебе, - сказала Дилси. - Хочешь его разбудоражить?
   - Чтоб девочка росла и не знала, как звать ее маму, - сказал Роскус.
   - Не твоя печаль, - сказала Дил-си. - Я всех их вырастила, и  эту  уж
как-нибудь тоже. А теперь помолчите. Дайте ему заснуть.
   - Подумаешь, разбудоражить, - сказала Фрони.  -  Будто  он  различает
имена.
   - Еще как различает, - сказала Дилси. - Ты ему это имя во сне скажи -
услышит.
   - Он знает больше, чем люди думают, - сказал Роскус. - Он все три ра-
за чуял, когда их время приходило, - не хуже нашего  пойнтера.  И  когда
его самого время придет, он тоже знает, только сказать не может. И когда
твое придет. И мое когда.
   - Мэмми, переложите Ластера от него в другую постель, - сказала  Фро-
ни. - Он на Ластера порчу наведет.
   - Типун тебе на язык, - сказала Дилси. - Умнее  не  придумала?  Нашла
кого слушать - Роскуса. Ложись, Бенджи.
   Подтолкнула меня, и я лег, а Ластер уже лежал там и спал. Дилси взяла
длинный дерева кусок и положила между Ластером и мной.
   - На Ластерову сторону нельзя, - сказала Дилси. - Он  маленький,  ему
будет больно.
   "Еще нельзя туда", сказал Ти-Пи. "Обожди".
   Мы смотрим из-за дома, как отъезжают шарабаны.
   - Теперь можно, - сказал Ти-Пи. Взял Квентину на руки, и мы побежали,
стали в конце забора, смотрим, как едут. - Вон там его везут,  -  сказал
Ти-Пи. - Вон в том, с окошками который. Смотри. Вон  он  лежит.  Видишь?
"Пошли", говорит Ластер. "Отнесем домой, чтоб не потерялся. Ну  нет,  ты
этот мячик не получишь. Они увидят у тебя, скажут - украл. Замолчи. Тебе
нельзя его. Зачем тебе? Тебе мячики-шарики ни к чему".
   Фрони и Ти-Пи играют у порога на земле. У Ти-Пи светляки в бутылке.
   - Разве вам еще разрешили гулять? - сказала Фрони.
   - Там гости, - сказала Кэдди. - Папа велел  меня  сегодня  слушаться.
Значит, тебе и Ти-Пи тоже нужно меня слушаться.
   - А я не буду, - сказал Джейсон. - И Фрони с Ти-Пи  совсем  не  нужно
тебя слушаться.
   - Вот велю им - и будут слушаться, - сказала Кэдди. - Только,  может,
я еще не захочу велеть.
   - Ти-Пи никого не слушается, - сказала Фрони. - Что, похороны уже на-
чались?
   - А что такое похороны? - сказал Джейсон.
   - Ты забыла: мэмми не велела говорить им, - сказал Верш.
   - Похороны - это когда голосят, - сказала Фрони. -  У  тетушки  Бьюлы
Клэй на похоронах два дня голосили.
   В Дилсином доме голосят. Дилси. Заголосила, и Ластер сказал нам: "Ти-
хо", и мы сидим тихо, потом я заплакал и Серый завыл под крыльцом. Дилси
замолчала, и мы тоже.
   - Нет, - сказала Кэдди. - Это у негров. А у белых не бывает похорон.
   - Фрони, - сказал Верш. - Нам же не велели говорить им.
   - Про что не велели? - сказала Кэдди.
   Дилси голосила, и когда мы услыхали, я заплакал, а  Серый  завыл  под
крыльцом, "Ластер", сказала Фрони из окна. "Уведи их к сараю.  Мне  надо
стряпать, а я из-за них не могу. И этого пса тоже. Убери их отсюда".
   "Я к сараю не пойду", сказал Ластер. "Еще дедушка привидится. Он вче-
ра вечером мне из сарая руками махал".
   - А почему не говорить? - сказала Фрони. - Белые тоже  умирают.  Ваша
бабушка умерла - все равно как любая негритянка.
   - Это собаки умирают, - сказала Кэдди. - Или лошади - как тогда, ког-
да Нэнси упала в ров и Роскус ее пристрелил, и прилетели сарычи, раздели
до костей.
   Под луной круглятся кости из рва, где темная лоза и ров  черный,  как
будто одни яркие погасли, а другие нет. А потом и те  погасли,  и  стало
темно. Я замолчал, чтоб вдохнуть, и опять, и услышал маму, и шаги уходят
быстро, и мне слышно запах. Тут комната пришла, но у меня  глаза  закры-
лись. Я не перестал. Мне запах слышно. ТиПи отстегивает на простыне  бу-
лавку.
   - Тихо, - говорит он. - Тш-ш.
   Но мне запах слышно. Ти-Пи посадил меня в постели, одевает быстро.
   - Тихо, Бенджи, - говорит Ти-Пи. - Идем к нам. Там у нас дома хорошо,
там Фрони. Тихо. Тш-ш.
   Завязал шнурки, надел шапку мне, мы вышли. В коридоре свет. За  кори-
дором слышно маму.
   - Тш-ш, Бенджи, - говорит Ти-Пи. - Сейчас уйдем.
   Дверь открылась, и запахло совсем сильно, и  выставилась  голова.  Не
папина. Папа лежит там больной.
   - Уведи его во двор.
   - Мы и так уже идем, - говорит Ти-Пи. Взошла Дилси по лестнице.
   - Тихо, Бенджи, - говорит Дилси. - Тихо. Веди его к нам, Ти-Пи. Фрони
постелет ему. Смотрите там за ним. Тихо, Бенджи. Иди с Ти-Пи.
   Пошла туда, где слышно маму.
   - У вас там пусть и остается. - Это не папа.  Закрыл  дверь,  но  мне
слышно запах.
   Спускаемся. Ступеньки в темное уходят, и Ти-Пи взял мою  руку,  и  мы
вышли через темное в дверь. Во дворе Дэн сидит и воет.
   - Он чует, - говорит Ти-Пи. - И у тебя, значит, тоже на это чутье?
   Сходим с крыльца по ступенькам, где наши тени.
   - Забыл надеть тебе куртку, - говорит Ти-Пи. - А надо  бы.  Но  назад
вертаться не стану.
   Дэн воет.
   - Замолчи, - говорит Ти-Пи. Наши тени идут, а  у  Дэна  ни  с  места,
только воет, когда Дэн воет.
   - Размычался, - говорит Ти-Пи. - Как же тебя к нам вести. Раньше хоть
этого баса жабьего у тебя не было. Идем.
   Идем кирпичной дорожкой, и тени наши тоже. От сарая пахнет  свиньями.
Около стоит корова, жует на нас. Дэн воет.
   - Ты весь город на ноги подымешь своим ревом, - говорит Ти-Пи. -  Пе-
рестань.
   У ручья пасется Фэнси. Подходим, на воде блестит луна.
   - Ну нет, - говорит Ти-Пи. - Тут слишком близко. Еще дальше  отойдем.
Пошли. Ну и косолапый - чуть не по пояс в росе. Идем.
   Дэн воет.
   Трава шумит, и ров открылся в траве. Из черных лоз круглятся кости.
   - Ну вот, - сказал Ти-Пи. - Теперь ори сколько влезет. Вся ночь  твоя
и двадцать акров луга.
   Ти-Пи лег во рву, а я сел, смотрю на кости, где сарычи клевали  Нэнси
и взлетали из рва тяжело и темно.
   "Когда мы ходили тут утром, монета была", говорит Ластер. "Я еще  по-
казывал тебе. Помнишь? Мы стоим вот здесь, я вынул из кармана и  показы-
ваю".
   - Что ж, по-твоему, и бабушку разденут сарычи?  -  сказала  Кэдди.  -
Глупости какие.
   - Ты бяка, - сказал Джейсон. Заплакал.
   - Глупая ты, - сказала Кэдди. Джейсон плачет. Руки в карманах.
   - Джейсону богатым быть, - сказал Верш. - Все время за  денежки  дер-
жится.
   Джейсон плачет.
   - Вот, додразнили, - сказала Кэдди. - Не плачь, Джейсон. Разве  сары-
чам пробраться к бабушке? Папа их не пустит. Ты маленький - и то не дал-
ся б им. Не плачь.
   Джейсон замолчал.
   - А Фрони говорит, что это похороны, - сказал Джейсон.
   - Да нет же, - сказала Кэдди. - Это у нас званый  ужин.  Ничегошеньки
Фрони не знает. Он светляков подержать хочет. Дай ему, Ти-Пи.
   Ти-Пи дал мне бутылку со светляками.
   - Пошли обойдем кругом дома и в окно заглянем в гостиную,  -  сказала
Кэдди. - Вот тогда увидите, кто прав.
   - Я и так знаю, - сказала Фрони. - Мне и заглядывать не надо.
   - Ты лучше молчи, Фрони, - сказал Верш. - А то получишь порку от мэм-
ми.
   - Ну, что ты знаешь? - сказала Кэдди.
   - Что знаю, то знаю, - сказала Фрони.
   - Идемте, - сказала Кэдди. - Пошли смотреть в окно.
   Мы пошли.
   - А светляков вернуть забыли? - сказала Фрони.
   - Пусть он еще подержит - можно, Ти-Пи? - сказала Кэдди. - Мы  прине-
сем.
   - Не вы их ловили, - сказала Фрони.
   - А если я разрешу вам идти с нами, тогда можно, чтоб еще подержал? -
сказала Кэдди.
   - Нам с Ти-Пи никто не велел тебя слушаться, - сказала Фрони.
   - А если я скажу, что вам не нужно меня слушаться, тогда можно,  чтоб
еще подержал? - сказала Кэдди.
   - Ладно, - сказала Фрони. - Пусть подержит, Ти-Пи. Мы зато посмотрим,
как там голосят.
   - Там совсем не голосят, - сказала Кэдди. - Говорят же тебе, там зва-
ный ужин. Правда, Верш?
   - Отсюда не видать, что у них там, - сказал Верш.
   - Ну, так пошли, - сказала Кэдди. - Фрони и Ти-Пи можно меня не  слу-
шаться. А остальным всем слушаться. Подыми его, Верш. Уже темно почти.
   Верш взял меня на спину, мы пошли к крыльцу и дальше кругом дома.
   Мы выглянули из-за дома - два огня едут к дому аллеей. Ти-Пи вернулся
к погребу, открыл дверь.
   "А знаешь, что там внизу стоит?" сказал Ти-Пи. Содовая. Я видел, мис-
тер Джейсон нес оттуда бутылки в обеих руках. Постой минутку здесь".
   Ти-Пи пошел, заглянул в двери кухни. Дилси сказала: "Ну, чего  загля-
дываешь? А где Бенджи?"
   "Он здесь во дворе", сказал Ти-Пи.
   "Иди смотри за ним", сказала Дилси. "Чтоб в дом не шел".
   "Хорошо, мэм", сказал Ти-Пи. "А что, уже началось?"
   "Ты иди, знай гуляй с ним подальше от глаз", сказала Дилси. "У меня и
без того полны руки".
   Из-под дома выползла змея. Джейсон сказал, что не боится змей, а Кэд-
ди сказала, он боится, а она вот нет, и Верш сказал, они оба  боятся,  и
Кэдди сказала, не шумите, папа не велел.
   "Нашел когда реветь", говорит Ти-Пи. "Глотни лучше этой саспрелевой".
   Она щекочет мне нос и глаза.
   "Не хочешь - дай я выпью", говорит Ти-Пи. "Вот так, раз - и нету. Те-
перь за новой бутылкой сходить, пока никто нам  не  мешает.  Да  замолчи
ты".
   Мы стали под деревом, где окно в гостиную. Верш посадил меня в мокрую
траву. Холодно. Свет во всех окнах.
   - Вон за тем окном бабушка, - сказала Кэдди. -  Она  теперь  все  дни
больна. А когда выздоровеет, у нас будет пикник.
   - Что я знаю, то знаю, - сказала Фрони.
   Деревья шумят и трава.
   - А рядом комнатка, где мы болеем корью, - сказала Кэдди. - Фрони,  а
вы с Ти-Пи где болеете корью?
   - Да где придется, - сказала Фрони.
   - Там еще не началось, - сказала Кэдди.
   "Сейчас мокнут", сказал Ти-Пи. "Ты стой здесь, а я пойду ящик  приво-
локу, с него будет видно в окно. Сперва только бутылку кончим. Ух ты, от
нее прямо хочется совой заухать".
   Мы допили. Ти-Пи втолкнул бутылку через решетку под дом и  ушел.  Мне
слышно их в гостиной, я руками вцепился в стену. Ти-Пи тащит ящик. Упал,
засмеялся. Лежит и смеется в траву. Встал, тащит ящик под окно.  Удержи-
вается, чтоб не смеяться.
   - Жуть, как горланить охота, - говорит Ти-Пи. - Залазь на ящик,  пос-
мотри, не началось там?
   - Еще не началось, - сказала Кэдди. - Музыкантов еще нет.
   - И не будет музыкантов, - сказала Фрони.
   - Много ты знаешь, - сказала Кэдди.
   - Что я знаю, то знаю, - сказала Фрони.
   - Ничего ты не знаешь, - сказала Кэдди. Подошла к дереву.  -  Подсади
меня, Верш.
   - Твой папа не велел тебе лазить на дерево, - сказал Верш.
   - Это давно было, - сказала Кэдди. - Он уже забыл. И потом, он  велел
сегодня меня слушаться. Что, разве неправда?
   - А я не буду тебя слушаться, - сказал Джейсон. - И Фрони с Ти-Пи то-
же не будут.
   - Подсади меня. Верш, - сказала Кэдди.
   - Ладно, - сказал Верш. - Тебя будут пороть, не меня.
   Подошел, подсадил Кэдди на дерево, на нижний сук. У нее штанишки сза-
ди грязные. А теперь ее не видно. Трещат и качаются ветки.
   - Мистер Джейсон говорил, что выпорет, если сломаешь дерево, - сказал
Верш.
   - А я тоже про нее скажу, - сказал Джейсон.
   Дерево перестало качаться. Смотрим на тихие ветки.
   - Ну, что ты там увидела? - Фрони шепотом.
   Я увидел их. Потом увидел Кэдди, в волосах цветы,  и  длинная  вуаль,
как светлый ветер. Кэдди. Кэдди.
   - Тихо! - говорит Ти-Пи. - Они ж услышат! Слазь быстрей. - Тянет  ме-
ня. Кэдди. Я цепляюсь за стену. Кэдди. Ти-Пи тянет меня.
   - Тихо, - говорит Ти-Пи. - Тихо же. Пошли быстрей  отсюда.  -  Дальше
меня тащит. Кэдди... - Тихо, Бенджи. Хочешь, чтоб услыхали. Идем, выпьем
еще и вернемся - если замолчишь. Идем возьмем еще бутылку,  пока  вдвоем
не загорланили. Скажем, что это Дэн их выпил. Мистер Квентин  все  гово-
рит, какая умная собака, - скажем, она и вино умеет пить.
   Свет от луны по ступенькам в погреб. Пьем еще.
   - Знаешь, чего мне хочется? - говорит Ти-Пи. -  Чтоб  сюда  в  погреб
медведь пришел. Знаешь, что я ему сделаю? Прямо подойду и плюну в глаза.
Дай-ка бутылку - заткнуть рот, а то загорланю сейчас.
   Ти-Пи упал. Засмеялся, дверь погреба и свет луны метнулись, и я  уда-
рился.
   - Тихо ты, - говорит Ти-Пи и хочет не смеяться.  -  Они  же  услышат.
Вставай, Бенджи. Подымайся на ноги, скорей. - Барахтается и смеется, а я
хочу подняться. Ступеньки из погреба кверху идут, на них луна. ТиПи упал
в ступеньки, в лунный свет, я набежал на забор, а Ти-Пи бежит за мной и:
"Тихо, тихо". Упал в цветы, смеется, я на ящик набежал. Хочу залезть, но
ящик отпрыгнул, ударил меня по затылку, и горло у меня  сказало:  "Э-э".
Опять сказало, и я лежу тихо, но в горле не  перестает,  и  я  заплакал.
Ти-Пи тащит меня, а горло не перестает. Все время не перестает, и  я  не
знаю, плачу или нет. Ти-Пи упал на меня, смеется, а в горле не  переста-
ет, и Квентин пнул Ти-Пи, а Кэдди обняла меня, и светлая вуаль,  но  де-
ревьями Кэдди не пахнет больше, и я заплакал.
   "Бенджи", сказала Кэдди. "Бенджи". Обняла меня  опять  руками,  но  я
ушел. - Из-за чего ты, Бенджи? Из-за этой шляпки? - Сняла шляпку,  опять
подошла, я ушел.
   - Бенджи, - сказала она. - Из-за чего же тогда?  Чем  Кэдди  провини-
лась?
   - Да из-за этого платья, - сказал Джейсон.  -  Думаешь,  что  ты  уже
большая, да? Думаешь, ты лучше всех, да? Расфуфырилась.
   - Ты, гаденький, прикуси себе язык, - сказала Кэдди. - Что же ты пла-
чешь, Бенджи?
   - Если тебе четырнадцать, так думаешь - уже  большая,  да?  -  сказал
Джейсон. - Большая цаца, думаешь, да?
   - Тихо, Бенджи, - сказала Кэдди. - А то маму растревожишь. Перестань.
   Но я не перестал, она пошла от меня, я за ней,  она  стала,  ждет  на
лестнице, я тоже стал.
   - Из-за чего ты, Бенджи? - сказала она. - Скажи Кэдди, и Кэдди испра-
вит. Ну, выговори.
   - Кэндейси, - сказала мама.
   - Да, мэм, - сказала Кэдди.
   - Зачем ты его дразнишь? - сказала мама. - Поди с ним сюда.
   Мы вошли в мамину комнату, мама лежит там, а на лбу болезнь  -  белой
тряпкой.
   - Что опять с тобой такое, Бенджамин? - сказала мама.
   - Бенджи, - сказала Кэдди. Подошла опять, но я ушел.
   - Это он из-за тебя, наверно, - сказала мама. - Зачем ты  его  трога-
ешь, зачем не даешь мне полежать спокойно. Достань ему коробку и,  пожа-
луйста, уйди, оставь его в покое.
   Кэдди достала коробку, поставила на пол, открыла. В ней полно  звезд.
Я стою тихо - и они тихо. Я шевельнусь - они играют искрами. Я замолчал.
   Потом услышал, как уходит Кэдди, и опять заплакал.
   - Бенджамин, - сказала мама. - Поди сюда, - пошел к  дверям.  -  Тебе
говорят, Бенджамин, - сказала мама.
   - Что тут у вас? - сказал папа. - Куда ты направился?
   - Сведи его вниз, Джейсон, и пусть там кто-нибудь за ним  присмотрит,
- сказала мама. - Ты ведь знаешь, как я нездорова, и все же ты...
   Мы вышли, и папа прикрыл дверь.
   - Ти-Пи! - сказал он.
   - Да, сэр, - сказал Ти-Пи снизу.
   - К тебе Бенджи спускается, - сказал папа. - Побудешь с Ти-Пи.
   Я слушаю воду.
   - Бенджи, - сказал Ти-Пи снизу.
   Слышно воду. Я слушаю.
   - Бенджи, - сказал Ти-Пи снизу.
   Я слушаю воду.
   Вода перестала, и Кэдди в дверях.
   - А, Бенджи! - сказала она. Смотрит на меня, я подошел, обняла  меня.
- Все-таки нашел Кэдди, - сказала она. - А ты думал, я сбежала? -  Кэдди
пахла деревьями.
   Мы пошли в Кэддину комнату. Она села к зеркалу. Потом перестала рука-
ми, повернулась ко мне.
   - Что же ты, Бенджи. Из-за чего ты? Не надо плакать. Кэдди никуда  не
уходит. Погляди-ка, - сказала она. Взяла бутылочку, вынула пробку,  под-
несла мне к носу. - Как пахнет! Понюхай. Хорошо как!
   Я ушел и не перестал, а она держит бутылочку и смотрит на меня.
   - Так вон оно что, - сказала Кэдди. Поставила бутылочку, подошла, об-
няла меня. - Так вот ты из-за чего. И хотел ведь сказать мне, и не  мог.
Хотел и не мог ведь. Конечно же, Кэдди не будет духами душиться.  Конеч-
но, не будет. Вот только оденусь.
   Кэдди оделась, взяла опять бутылочку, и мы пошли на кухню.
   - Дилси, - сказала Кэдди. - Бенджи тебе делает подарок. - Кэдди  наг-
нулась, вложила бутылочку в руку мне. - Подай теперь Дилси ее. -  Протя-
нула мою руку, и Дилси взяла бутылочку.
   - Нет, ты подумай! - сказала Дилси. - Дитятко мое духи мне дарит.  Ты
только глянь, Роскус.
   Кэдди пахнет деревьями.
   - А мы с Бенджи не любим духов, - сказала Кэдди.
   Кэдди пахла деревьями.
   - Ну, вот еще, - сказала Дилси. - Большой уже мальчик, надо  спать  в
своей постельке. Тебе уже тринадцать лет. Будешь спать  теперь  один,  в
дяди Мориной комнате, - сказала Дилси.
   Дядя Мори нездоров. У него глаз нездоров и рот. Верш понес  ему  ужин
на подносе.
   - Мори грозится застрелить мерзавца, - сказал папа. -  Я  посоветовал
ему потише, а то как бы этот Паттерсон не услыхал. - Папа выпил из  рюм-
ки.
   - Джейсон, - сказала мама.
   - Кого застрелить, а, папа? - сказал Квентин. - Застрелить за что?
   - За то, что дядя Мори пошутил, а тот не понимает шуток, - сказал па-
па.
   - Джейсон, - сказала мама. - Как ты можешь так?  Чего  доброго.  Мори
убьют из-за угла, а ты будешь сидеть и посмеиваться.
   - Пусть держится подальше от углов, - сказал папа.
   - А кого застрелить? - сказал Квентин. - Кого дядя Мори застрелит?
   - Никого, - сказал папа. - Пистолета у меня нет.
   Мама заплакала.
   - Если тебе в тягость оказывать Мори гостеприимство, то будь мужчиной
и скажи ему в лицо, а не насмехайся заглазно при детях.
   - Что ты, что ты, - сказал папа. - Я восхищаюсь Мори. Он безмерно ук-
репляет во мне чувство расового превосходства. Я не променял бы  его  на
упряжку каурых коней. И знаешь, Квентин, почему?
   - Нет, сэр, - сказал Квентин.
   - Et ego in Arcadia... забыл, как по-латыни "сено", - сказал папа.  -
Ну, не сердись, - сказал папа. - Это все ведь шутки. -  Выпил,  поставил
рюмку, подошел к маме, положил ей руку на плечо.
   - Неуместные шутки, - сказала мама. - Наш род ни на йоту не хуже  ва-
шего, компсоновского. И если у Мори слабое здоровье, то...
   - Разумеется, - сказал папа. - Слабое здоровьепервопричина жизни  во-
обще. В недуге рождены, вскормлены тленом, подлежим распаду. Верш!
   - Сэр, - сказал Верш за моим стулом.
   - Ступай-ка наполни графин.
   - И скажи Дилси, пусть отведет Бенджамина наверх и уложит, -  сказала
мама.
   - Ты уже большой мальчик, - сказала Дилси. - Кэдди умаялась  спать  с
тобой. Ну замолчи и спи.
   Комната ушла, но я не замолчал, и комната  пришла  Обратно,  и  Дилси
пришла, села на кровать, смотрит на меня.
   - Так не хочешь быть хорошим и заснуть? - сказала Дилси. -  Никак  не
хочешь? А минуту обождать ты можешь?
   Ушла. В дверях пусто. Потом Кэдди в дверях.
   - Тс-с, - говорит Кэдди. - Иду, иду.
   Я замолчал, Дилси отвернула покрывало, и Кэдди легла  на  одеяло  под
покрывало. Она не сняла купального халата.
   - Ну вот, - сказала Кэдди. - Вот и я.
   Пришла Дилси еще с одеялом, укрыла ее, подоткнула кругом.
   - Он - минута и готов, - сказала Дилси. - Я не стану  гасить  у  тебя
свет.
   - Хорошо, - сказала Кэдди. Примостила голову рядом с моей на подушке.
- Спокойной ночи, Дилси.
   - Спокойной ночи, голубка, - сказала Дилси. На комнату упала чернота.
Кэдди пахла деревьями.
   Смотрим на дерево, где Кэдди.
   - Что ей там видно, а. Верш? - Фрони шепотом.
   - Тс-с-с, - сказала Кэдди с дерева.
   - А ну-ка спать! - сказала Дилси. Она вышла из-за дома. - Папа  велел
идти наверх, а вы сюда прокрались за моей спиной? Где Кэдди и Квентин?
   - Я говорил ей, чтоб не лезла на дерево,  -  сказал  Джейсон.  -  Вот
расскажу про нее.
   - Кто, на какое дерево? - сказала Дилси. - Подошла, см