Их  подбросило.  С  деревьев  посыпались  сухие
ветки. Олесу повезло, что он отошел от обрыва, потому что обрыв обвалился на
два кайма от края. Земля уступа в момент покрылась паутиной трещин.  Олес  с
вытаращенными глазами вытянул руку в сторону Феррунианской  гряды  и  открыл
рот, но ни слова вымолвить не смог.
   - Перевал Ящера, - выдохнул Пэвер. - Двести рапанов мне в  зад  и  против
резьбы...
   Перевала Ящера больше не было. На  их  глазах  горные  вершины  неспешно,
величественно оседали, словно сдувающийся  надувной  матрац,  и  встряхивали
землю на сотни кабелотов вокруг. А  снизу  ядерным  грибом  вставала  черная
клубящаяся стена грунта, застилая погибающие горы. И зрелище это было  таким
завораживающим в своей медлительности, в  своей  глобальности,  что  взгляда
было не оторвать.
   - Уходим, спускаемся, а то грохнемся в залив вместе с утесом!  -  прервал
Сварог любование катаклизмами.
   Следовало поторопиться. Трещин в земле уступа все прибывало. Сварог,  как
и положено командиру, дожидался ухода  из  опасной  зоны  последнего  бойца.
Последним бойцом оказалась Клади - Сварог уже  понял,  что  баронетта  хочет
пошушукаться с ним тет-а-тет. И он догадывался, о чем именно.
   Они спускались по извилистой узкой тропе,  водя  от  лица  ветви  кустов,
присыпанные пеплом и все больше отставая от остальных.
   - Откладывать разговор вроде бы уже некуда, - помог ей с началом  Сварог.
Она нервно закусила губу.
   - Совсем некуда.
   - Кто первый? Я со своими подозрениями или ты со своим признанием?
   - Может быть, я со своим предложением? Они остановились.
   - Нет, - покачал он головой, - сперва исповедь души, отпущение грехов,  а
потом уже решим, куда путь держать: в ад, рай или чистилище. Я же все  равно
не смогу принять или отвергнуть твое предложение, не зная всей правды.
   - А ты что-то знаешь?
   - Догадываюсь... Ну, хорошо. Времени у нас на болтовню не так  уж  много.
Совсем нет. Чтоб тебе было легче... - Он замолчал на миг,  потом  спросил  в
лоб; - Ведь ты - гидернийский шпион, да?
   - Шпион! Фи, как грубо... - поморщилась она. И вздохнула, отводя от  лица
пряди волос. - Я, милый  граф,  свободный  агент  Отдела  последнего  рубежа
безопасности государства Гидрения. Звучит напыщенно, а  на  нормальный  язык
это переводится  так:  работник  по  найму  в  конторе,  которая  занимается
обеспечением безопасного Исхода для граждан Гидернии.
   Сказала она  это  столь  просто  и  спокойно,  что  Сварог  на  миг  даже
растерялся. Он думал, что  будут  протесты,  возмущение,  оправдания  или  в
лучшем случае - слезы, раскаяние, мольбы простить, а тут...  Хотя  где-то  в
глубине души он был почему-то рад, что девчонка признается так буднично...
   ...Она  была  уроженкой  Бадры,  и  завербовали  Клади  три  года  назад,
исключительно благодаря одной ее способности.  Она  не  была  колдуньей,  но
одним-единственным магическим даром  обладала:  она  умела  внушать,  и  это
обстоятельство делало ее агентом весьма и весьма полезным. Она могла внушить
кому угодно что угодно - например, могла довести  до  самоубийства,  продать
родную мать, могла влюбить в себя... Так и  произошло  в  случае  с  бароном
Таго: на каком-то празднике во дворце князя Саутара он неожиданно воспылал к
юной  незнакомой  красавице  чувствами  -   надо   заметить,   исключительно
отцовскими, - удочерил ее и поселил в своем замке. Потому что два года назад
гидернийская разведка выяснила, что в библиотеке замка  спрятана  знаменитая
Бумага Ваграна, которая еще больше увеличит шансы островного флота добраться
до Граматара первым. Бумага, которую,  оказывается,  уже  много  лет  тайком
разыскивает в этой самой библиотеке некий никому не известный архивариус.  И
Клади была спешно внедрена. К сожалению, замок Таго находился под магической
защитой, внутри охранного  круга  никакое  колдовство  не  действовало,  как
выглядит  пресловутая  карта,  она  не  знала,  поэтому  оставалось   только
терпеливо ждать, пока мэтр сам отыщет Бумагу и вместе с ней покинет замок, а
уж за его пределами Клади найдет способ убедить его отдать карту ей.  Дальше
все просто: она включает передатчик, дает сигнал о том, что карта у нее,  ее
вместе с картой вывозят по реке  в  резидентуру,  а  оттуда  -  быстроходным
катером в Гидернию, где ждет не  дождется  солидный  гонорар...  Одна  беда:
никто из ее хозяев не догадывался, что мэтр окажется слугой Темного. И никто
не мог предположить, что в дело вступит неожиданный  фактор  -  пришелец  из
другого мира, который с ходу и, правду сказать, непреднамеренно поломает все
планы операции. Когда Клади увидела на столе у Сварога книгу из библиотеки и
поняла, что, возможно,  это  и  есть  Бумага  Ваграна  (иначе  почему  столь
стремительно бежал граф-любовник из еще теплой постели!),  она,  признаться,
решила, что ее обошли: карта попала в чужие руки. В чем  мать  родила  Клади
бросилась к себе, оделась, схватила передатчик... и только тогда опомнилась.
Книга сама по себе еще ничего не значила, а граф Гэйр, ну хоть убейте, никак
не производил впечатления агента - уж в таких делах она разбиралась. И  ведь
книга осталась на столе... Клади вернулась за ней в комнату - и тут  в  окно
вломилось нечто. На замок напали "черные монахи"  -  аграверты.  Ни  забрать
книгу, ни послать сигнал она не успела... И  все  дальнейшие  события  вышли
из-под ее контроля. Когда Клади поняла, что Бумага Ваграна погибла в пожаре,
она, к стыду своему, запаниковала. У нее был  только  один  резервный  канал
связи: незнакомый ей резидент в "Дырявой бочке".  Однако  кто-то  прервал  и
эту, последнюю связь со  своими.  И  ей  ничего  не  оставалось,  кроме  как
покориться ходу вещей и просто выжидать момента, когда она сможет  связаться
с резидентурой... А потом Бумага вдруг всплыла у графа Сварога,  потом  -  о
чудо! - вообще перекочевала случайно к ней в  руки.  Клади,  конечно,  могла
бежать из  камеры  во  дворце  Саутара,  но  не  стала  этого  делать:  куда
заманчивее прибыть в Гидернию на украденном дирижабле,  да  еще  привезти  с
собой начальника тайной полиции Гаэтаро, да еще  новоиспеченного  князя,  да
еще обладающего удивительными способностями пришельца из другого мира -  вот
это был бы триумф! Легким мысленным посылом  Клади  приказала  Рошалю  взять
курс прямиком на Гидернию. И отдала карту Сварогу - потому что  чувствовала,
что граф начинает ее в чем-то подозревать и необходимо было  оправдаться.  И
если б не авария, они скоро вошли  бы,  выражаясь  языком  другого  мира,  в
воздушное пространство островного государства. Вот и все, собственно...
   Клади не врала - если только, чертовка, не умела  внушать  и  магическому
детектору лжи  Сварога,  будто  говорит  правду.  Если  только  не  обманула
детектор, паршивка, как уже случалось однажды: "Кто там был?" - "Я не  знаю,
как его зовут..." И ведь  действительно  не  знала,  ведьма  зеленоглазая!..
Однако думать, что она опять врет, означало последний шаг к паранойе...
   - И как ты  меня  вычислил?  -  спросила  она  после  паузы,  внимательно
наблюдая за лицом Сварога. В глазах ее прыгали веселые зеленые черти.
   Сварог, прикладывая неимоверные усилия, чтобы лицо оставалось  спокойным,
прикурил уже третью сигарету и ровным голосом сказал, будто все так и должно
происходить, будто они мирно обсуждают планы на выходные в уютном кабачке:
   - Трудно сказать... По  мелочам.  Радиопередатчик,  которого  в  отсталом
Гаэдаро, да и в других странах, кроме Гидернии, просто  не  может  быть,  но
который почему-то оказался в моей комнате. Где только что была ты. То как ты
рвалась назад в замок -  не  к  отцу,  пусть  и  приемному,  а  в  почему-то
библиотеку. Этот служака на заставе... "Дырявая бочка"...  Много,  в  общем,
чего...
   - И что ты теперь будешь делать? - тихо спросила она.
   Сварог пожал плечами. Действительно, а что теперь делать?
   - Вот уж не знаю, - сказал он. - Наверное,  отдам  тебя  под  трибунал...
Значит, там, ночью, в замке, ты внушила мне, что...
   - Нет, - резко тряхнула она головой. - Нет, капитан, и  тебе  самому  это
прекрасно известно. Во-первых, защита  замка  гасила  любую  магию...  кроме
твоей. Не знаю, почему. Во-вторых, мое  колдовство  на  тебя  не  действует.
Опять же не знаю, почему. Может быть, потому что ты нездешний. Я попробовала
однажды, когда мы встретились впервые - там, на лесной дороге, - и ничего не
получилось. (Сварог вспомнил мурашки, пробежавшие по затьшку, после драчки с
молодым князем. Логично, черт  возьми,  логично...)  А  в-третьих...  -  Она
посмотрела ему в глаза. - А в-третьих, капитан, я не стала бы таким  образом
затаскивать тебя в постель.
   - А кстати, как же Олес? - спросил он, мысленно вздыхая с облегчением.  -
Почему ты не внушила ему, чтоб он к тебе не приставал?
   - Там, в лесу, он был пьян, - поморщилась Клади. -  А  алкоголь  каким-то
образом нейтрализует внушение, понятия не имею, каким. Кстати, и суб-генерал
по той же причине не "убедил" тебя, что, дескать, аппарат для путешествий по
Тропе находится в Гидернии и только и ждет некоего графа Гэйра...
   - Значит, аппарат существует?
   - Ни малейшего представления. Но в Гидернии его  точно  нет.  -  И  опять
Сварог не смог отыскать в ее словах ложь. - А что касается  Олеса...  ну  не
хотела я гнать его. Не хотела, и все, - Она вдруг хитро улыбнулась. -  Какая
женщина будет против того, чтобы за ней  ухлестывал  наследник  князя,  даже
если он ей совершенно безразличен? До недавних  пор  Олес  вел  себя  вполне
благопристойно, работать не мешал...
   - Понятно. Значит, шпионские игры на  свежем  воздухе,  отлично...  Ну  и
зачем ты мне все это рассказала? - спросил Сварог и со злостью растер окурок
каблуком. Нет, женщин ему не понять никогда, хоть убейся.
   - А исповедь окончена?
   - Если тебе больше нечего добавить...
   - Я все сказала, ваша святость.
   И она в притворном раскаянии склонила голову.
   Ну как на нее будешь сердиться? Да и за что, собственно?..  Сквозь  сетку
волос, упавшую на ее лицо, прострельнули озорные зеленые искры.
   - Вы отпустите мне грехи?
   - Да перестань ты, - устало сказал Сварог, отчего-то чувствуя себя  дурак
дураком. - Что ты от меня хочешь?
   - У меня к вам, капитан, насквозь деловое предложение.
   - Н-да? Нетрудно догадаться, что ты можешь предложить.
   - Вот в этом, боюсь, ты ошибаешься. Ты  ведь  думаешь,  я  стану  обещать
золотые гидернийские горы, ничейные земли нового материка, соблазнять чинами
и званиями. Не скрою, стала бы соблазнять чинами  и  званиями,  если  бы  не
постранствовала с тобой от переделки  к  переделке  и  не  узнала  тебя  так
хорошо. Вышла бы пустая трата  слов.  Ты  бы  благородно  отказался  бросить
товарищей и подло удрать от них вместе с девицей  и  картой  на  броненосец.
Или, может, я не права? Или ты согласишься к моей огромной радости?
   - Права. Не соглашусь, к твоему глубокому огорчению. Так  что  ты  можешь
мне тогда предложить? Разве что-то остается?
   - Представь себе... Видишь ли, мой милый граф, я  не  желаю  больше  быть
никем. Рядовым агентом, которого привлекают к работе только из-за того,  что
она умеет внушать, угольком для  чьей-то  паровой  машины.  А  таковой  я  и
останусь, если вернусь к моим начальникам ни с чем. Без карты Ваграна и  без
вас. Еще и понизят, -  она  криво  усмехнулась,  -  как  не  справившуюся  с
заданием. Пришла пора, мастер Сварог, игры  на  пограничной  земле  жизни  и
смерти. Или все, или ничего. Или Атар, или Граматар. Или,  на  худой  конец,
ваши Блуждающие Острова. Или мы  с  вами  погибнем,  или  мы  с  вами  будем
командовать этим броненосцем. А там... Броненосец и Карта Ваграна... Это  же
какая силища! - Она мечтательно закатила  глаза.  -  Мы  бы  могли  такое...
такое...
   - Неужели тебя не пугает участие в ночном абордаже?
   - Да я на него и не пойду, - отмахнулась Клади. - Дурацкий план. Вполне в
твоем духе. По этому плану нас перережут, как курей. Зря я, что ли,  гробила
свою молодость за гидернийские интересы? Не  забывай,  что  я  агент  тайной
службы, а посему знаю кой-какие  коды  -  и  военно-морские,  и  особые.  На
броненосец можно послать сигнал - ну там световой или еще  как...  Флажками,
например. Вызвать катер. Уж катер захватить  всяко  легче,  чем  сразу  весь
броненосец. Либо еще что-нибудь  придумать.  Понимаешь?  И  коды  -  это  не
единственное, что я знаю... - Она лукаво прищурилась. - Много чего я знаю  и
умею. Ну так как?
   - Что - как?
   Налетел  порыв  шквального  ветра,  поднявший  тучи  пепла,  и   раздался
отдаленный  дробный  гул,  будто  вертолет  взлетает,   только   значительно
басовитее: до берега, наконец, докатилась  ослабленная  расстоянием  ударная
волна от рушащихся  гор.  Сразу  же  стемнело  еще  больше,  земля  заходила
ходуном, и, чтобы удержаться на ногах, они ухватились друг за друга.
   - Так ты принимаешь мое предложение?! - Клади приникла к нему и  повысила
голос, чтобы перекричать ветер.
   - А ты сформулировала его?
   - Хорошо, формулирую! Мы выбираем Граматар, ты и я! Плюс  твои  приятели!
Включая Олеса... Видишь, на какие жертвы я согласна?
   - А почему я должен верить тебе?
   - А с чего мне сейчас лгать? Ее волосы  клубились  на  ветру,  как  языки
пламени.
   - Ну,  чтобы  заманить  меня,  всего  такого  доверчивого  и  подвоха  не
ожидающего, на корабль, а там уж твои  навалятся  всем  скопом...  Откуда  я
узнаю, какой сигнал ты на корабль пошлешь?
   - Ты и сам не веришь, что говоришь! - Клади прищурилась от летящего ей  в
лицо пепла. - Ну, проверь, вру я или нет. Ты же умеешь!
   - Вроде не врешь...
   - То-то. Ну, капитан, не разочаровывай меня! Где твоя решимость? Ты ведь,
такое впечатление, сначала лезешь в пекло, а уж потом - разбираешься, что  к
чему и как оттуда выбраться. Неужели абордаж проще и безопаснее моего плана?
   - Эй, ну где вы там?! - донесся до них снизу едва слышный крик Пэвера.  -
Уснули, голубки? Утес вот-вот рухнет!
   - В поселок, за канатами! - долетел радостный вопль молодого князя.
   - Уже идем! - заорал Свароги обнял Клади. - Уже спускаемся! Подождите!
   - Ну же! - Клади топнула ножкой.
   - Надо идти скорее!
   - С места не сдвинусь, пока не скажешь "да"!
   "Скажите "да"", - просил ночной посланник...
   ...Наверное, Сварог был неважным психологом.  Наверное,  он  был  слишком
доверчив. Гаудин бы ни за что не  поверил  девчонке  -  не  в  его  правилах
верить, когда на карте стоит жизнь многих людей. И Гор Рошаль ни за  что  не
поверил бы - не в  его  правилах  верить  вообще  кому  бы  то  ни  было,  И
субгенерал Пэвер вряд ли бы поверил. Про князя и  говорить  нечего...  Ну  и
черт с ними со всеми.
   - Да! - сказал он. И, схватив Клади в охапку, потащил вниз  по  тропе.  -
Да, ведьма ты зеленоглазая!

Конец первой книги



    Александр БУШКОВ
    СВАРОГ V
    ЧУЖИЕ ПАРУСА


   Авторы стихов, приведенных в романе: У. Вордсворт,  Л.  де  Гонго-ра-и  -
Арготе, П.Флеминг, С.Дисдейл, Ф.Гревиль, А.Логачев.

   Плавать по морю необходимо.
   Жить - не так уж необходимо.
   Гней Помпеи, римский полководец

Часть первая

"АДМИРАЛ ФРАСТ"

Глава первая
Маски-шоу

   Дым был повсюду.
   Черный копотный дым, поднимающийся из четырех  труб  броненосца  "Адмирал
Фраст", смешивался с белесым дымом горящих кораблей сюзерената Тоурант.  Тот
дым в свою очередь вплетал свои клубы и спирали в серые дымы, что  приносили
ветры от пожарищ и полыхающих вулканов, и всю эту черно-белесо-серую муть не
мог разогнать даже шквальный  ветер,  беспрестанно  дующий  с  океана.  Пока
видимость была - кабелота два в глубь материка,  не  больше,  а  дальше  все
скрывалось в темноте, беспросветной и плотной, как вата,  подсвеченной  лишь
багровым  отсветом  пожаров  и  изредка  прореживаемой  далекими   зловещими
всполохами... Что творилось там, в глубине Атара,  понять  было  невозможно.
Полное ощущение, будто дым поглотил весь мир.
   Собственно говоря, так оно и было на самом деле. Весь мир  превратился  в
один громадный пожар. Даже сквозь стекло иллюминатора доносились  отдаленные
гулкие удары, будто где-то там, за горизонтом, великан лупит со всей дури  в
исполинский барабан.
   Вот, значит, что такое конец света...
   Мастер  Ксэнг,  барон  Пальп,  шторм-капитан  <Командир  боевого  корабля
гидернийского флота> "Адмирала Фраста", разглядывая из ходовой рубки берег в
подзорную трубу, испытывал  смешанные  чувства  и  попутно  пытался  в  этих
чувствах разобраться. Было  ли  среди  этих  чувств  сожаление?  Или  горечь
утраты, боль от потери родины? Пожалуй, да.  Присутствовали  в  его  душе  и
сожаление, и горечь, и боль, но ведь с другой стороны...  С  другой-то  ведь
стороны - кто еще из высших офицеров флота  Его  величества  короля  Великой
Гидернии удостоился  такой  чести  -  до  последнего  момента  оставаться  в
смертельно опасной близости от погибающего Атара и  следить,  чтобы  никакая
скверна не покинула его берегов? Если честно, то  совсем  немного  офицеров,
считанные единицы избранных,  -  остальные  уже  давно  в  открытом  океане,
сопровождают конвой гражданских судов, со всех ног улепетывающих подальше от
наступающей Тьмы... И среди избранных - он,  Ксэнг,  барон  Пальп.  Так  что
есть, господа, есть чем гордиться.  Так  что  -  уж  кем-кем,  а  капитаном,
тоскливо смотрящий из шлюпки на собственный тонущий корабль, он себя  отнюдь
не ощущал.
   И главным образом  потому,  что  экипаж  "Адмирала  Фраста"  свою  задачу
выполнил: устранил помеху на славном пути Гидернии к величию. Уничтожил флот
Тоуранта. Спас Граматар от возможной скверны... Пора командовать  отход.  На
палубе все закреплено по-штормовому, наверху никого, кроме горстки вахтенных
матросов и офицеров. Остальные с нетерпением ждут команды  на  своих  боевых
постах. Дымы и  отдаленный  грохот  -  это,  в  общем-то,  сущий  пустяк  по
сравнению с тем кошмаром, что  вскорости  начнется  у  берегов  Атара.  Так,
затишье перед настоящей бурей. До того момента, как разбуженный  катаклизмом
океан в прибрежных водах  вздыбится  исполинскими,  достающими  до  кратеров
вулканов  волнами  и  закружит  гигантскими  водоворотами,  осталось   всего
несколько часов - если верить расчетным таблицам  Отдела  последнего  рубежа
безопасности. Самое время уходить. И если бы не одна досадная мелочь...
   Ксэнг,  барон  Пальп,  медлил.  Поскольку,   водяная   смерть,   возникла
внештатная ситуация.
   - Не вижу, - сказал он, старательно водя окуляром подзорной  трубы  вдоль
кромки берега.
   - Левее рухнувшего утеса, правее горяшей рощи, напротив песчаной  отмели,
- без малейшей задержки уточнил стоящий чуть в сторонке грам-капитан <Первый
помощник командира. Примерно соответствует замес тителю  по  тыловой  части>
Рабан.
   - Все равно не вижу, - хмуро повторил Ксэнг.
   Он не любил внештатные ситуации. Когда в безукоризненно отлаженную работу
вдруг вкрадывается неучтенный фактор - это не правильно. Так быть не должно.
Значит, это его, шторм-капитана,  недочет,  не  предусмотрел  вся  возможные
случайности...
   Впрочем, такую случайность предвидеть было практически невозможно.
   Он с треском сложил бесполезную трубу и бросил ее на штурманский стол: не
только дымы затрудняли осмотр берега  -  стекло  иллюминатора  снаружи  было
покрыто копотью и изгажено птичьим пометом. Матросы  с  очисткой  палубы  не
справлялись - пепел с серых небес сыпался  непрестанно,  крупными  хлопьями,
как пух из распоротой подушки, да и полчища  птиц,  оккупировавших  мачты  и
надстройки "Адмирала Фраста" в поисках спасения от неминуемой гибели, гадили
так, что "Адмирал  Фраст",  эта  гордость  гидернийского  флота,  постепенно
превращался в форменный курятник.
   Ксэнг обернулся к Рабану:
   - Покажите-ка еще раз, что они там передали...
   Рабан с готовностью протянул сложенный вдвое листок.
   "Шторм-капитану. Шпора.  Приказываю  неза