иралась уже добавить  в  воду
смягчитель, чтобы начать полоскать белье, как вдруг в подвал  вошла  девушка
примерно ее же возраста. Она была темноволосая, с милым личиком, и к  своему
огромному удивлению Розмари обнаружила, что это Анна Мария  Альбергетти.  На
ней были белые сандалии,  черные  шорты  и  шелковая  кофточка  абрикосового
цвета. В руках она несла пластиковую желтую сумку с грязным  бельем.  Быстро
кивнув в сторону  Розмари,  она  прошла  к  стиральной  машине  и  принялась
загружать белье.
   Анна Мария Альбергетти,  насколько  было  известно  Розмари,  не  жила  в
Брэмфорде, но  она  могла  приехать  к  кому-нибудь  в  гости  и  помочь  по
хозяйству. Однако, когда Розмари пригляделась  повнимательнее,  то  увидела,
что ошиблась: у девушки был слишком длинный и острый нос и иные черты  лица,
а также другая походка. Тем не менее сходство казалось удивительным - и  тут
Розмари  заметила,  что  девушка  закрыла  машину  и  смотрит   на   нее   с
вопросительной и растерянной улыбкой.
   - Извини, - торопливо произнесла Розмари. - Я думала, что ты - Анна Мария
Альбергетти, поэтому так и уставилась. Прости.
   Девушка покраснела, снова заулыбалась и опустила глаза.
   - Это со мной часто происходит. Не надо извиняться. Люди  принимают  меня
за Анну Марию постоянно, с самого детства, когда она снялась в своей  первой
роли в фильме "А вот и жених". - Девушка  посмотрела  на  Розмари,  все  еще
красная, но уже без улыбки. - Я-то вообще не вижу никакого сходства. Я  тоже
итальянка, как и она, но между нами нет физического сходства.
   - Есть и еще какое, - заметила Розмари.
   - Может быть, - ответила девушка. -  Мне  все  говорят.  Но  я  этого  не
нахожу. Хотя мне и хотелось бы, если честно.
   - Ты ее знаешь? - спросила Розмари.
   - Нет.
   - Просто ты назвала ее Анна Мария, вот я и подумала...
   - Нет, я просто всегда ее так называю.  Наверное,  из-за  того,  что  мне
приходится часто о ней  вспоминать.  -  Она  вытерла  руку  о  шорты,  потом
протянула ее вперед. - Меня зовут Терри Джоноффрио. Я точно  не  помню,  как
пишется моя фамилия, поэтому даже не переспрашивай.
   Розмари улыбнулась и пожала ей руку.
   - А я Розмари Вудхаус. Мы здесь недавно живем, а ты?
   - Я здесь вообще не живу. Я из квартиры мистера  и  миссис  Кастивет,  на
седьмом этаже. Я вроде бы как их гостья, уже с июня. А ты их знаешь?
   - Нет, но наша квартира рядом, раньше это была одна большая квартира.
   - Боже мой! - воскликнула Терри. - Так вы и есть те самые жильцы, которые
заняли квартиру этой старушки! Миссис.., ну, той, которая умерла!
   - Гардиния?
   - Точно. Она была хорошая подруга Кастиветов. Выращивала травы  и  разные
другие растения и приносила их миссис Кастивет для готовки. Розмари кивнула.
   - Когда мы  первый  раз  смотрели  квартиру,  одна  из  комнат  вся  была
уставлена горшками.
   - А теперь, когда она умерла, миссис Кастивет  сделала  себе  миниатюрную
оранжерею на кухне и все выращивает сама.
   - Извини, мне надо добавить смягчитель. -  Розмари  встала  и  вынула  из
пакета бутылочку.
   - А знаешь на кого ТЫ похож? - спросила Терри.
   - Нет, - ответила Розмари, отвинчивая крышку. - На кого?
   - На Пайпер Лори. Розмари рассмеялась.
   - Не может быть! Мне это так смешно,  потому  что  мой  муж  ухаживал  за
Пайпер Лори, пока та не вышла замуж.
   - Ты не шутишь? В Голливуде?
   - Нет, здесь. - Розмари налила a колпачок  смягчителя.  -  Терри  помогла
открыть  дверцу  машины.  Розмари  поблагодарила  и  принялась   размешивать
жидкость.
   - Так твой муж актер? - спросила Терри.
   Розмари самодовольно кивнула, закрывая бутылочку.
   - Ты не шутишь? Как его зовут?
   - Ги Вудхаус. Он играл в "Лютере" и в пьесе "Никто не любит  альбатроса",
а еще у него куча ролей на телевидении.
   - Слушай, да я целыми днями смотрю телевизор. Спорим, что я его видела!
   Где-то наверху послышался звук разбивающегося стекла - бутылки или окна.
   - Ох ты! - воскликнула Терри. Розмари сжалась и  боязливо  покосилась  на
входную дверь:
   - Ненавижу этот подвал!
   - Я тоже, - отозвалась Терри. - Я так рада, что ты здесь. Если бы я  была
одна, я бы умерла от страха.
   - Наверное, рассыльный уронил где-то бутылку, - предположила Розмари.
   - Слушай, а можно приходить  сюда  все  время  вдвоем?  Ведь  ваша  дверь
напротив служебного лифта, да? Я позвоню тебе,  и  мы  спустимся  вместе.  А
сначала можно договориться по внутреннему телефону, - предложила Терри.
   - Это было бы здорово, - обрадовалась Розмари. - Я так  не  люблю  ходить
сюда одна!
   Они рассмеялись, попытались еще что-то сказать, но, не найдя нужных слов,
рассмеялись еще громче.
   - У меня есть талисман; может быть, он будет спасать нас обеих?  -  Терри
оттянула воротник кофточки и вынула блестящую цепочку, показывая ее Розмари.
На цепочке висел филигранный серебряный шарик не больше дюйма в диаметре.
   - Какой красивый!
   - Правда? - обрадовалась Терри.  -  Мне  его  подарила  позавчера  миссис
Кастивет. Ему триста лет. А то, что внутри, она сама вырастила в  оранжерее.
Это приносит счастье. По крайней мере, должно приносить.
   Розмари начала внимательно  разглядывать  шарик,  который  Терри  держала
между большим и указательным  пальцами.  Он  был  наполнен  серовато-зеленым
пористым веществом,  выпирающим  из  отверстий.  Неприятный  запах  заставил
Розмари отпрянуть.
   Терри снова засмеялась.
   - Мне тоже этот запах не очень нравится. Но главное, чтобы он срабатывал!
   - Красивый талисман, - сказала Розмари? - Ничего  подобного  в  жизни  не
видела.
   - Это из  Европы.  -  Терри  прислонилась  к  машине  и  с  удовольствием
принялась рассматривать шарик, поворачивая его в руке. - Кастиветы  -  самые
замечательные люди на  всем  белом  свете.  Они  меня  в  буквальном  смысле
подобрали на улице. Я отключилась на Восьмой авеню, и они принесли меня сюда
и приняли, как мать и отец. Вернее, как бабушка и дедушка.
   - Ты была больна? - спросила Розмари.
   - Мягко говоря, да. Я умирала от голода, сидела на  наркотиках  и  делала
еще черт знает что, о чем теперь даже вспоминать тошно, а  мистер  и  миссис
Кастивет  меня  полностью  реабилитировали.  Они  помогли  мне  поправиться,
отвыкнуть от героина, накормили, одели и теперь обо мне заботятся. Я получаю
прекрасное питание, всякие витамины, и даже хожу к врачу на осмотры.  И  все
потому, что у них нет детей. Я для них как дочка, понимаешь?
   Розмари кивнула.
   - Сначала  я  думала,  что,  может  быть,  у  них  есть  какие-то  тайные
намерения, - продолжала Терри. - Но они - как настоящие бабушка  и  дедушка.
Они хотят отправить меня учиться на секретаря, и я им потом, конечно,  верну
деньги. Я сама даже школу не закончила, но это можно наверстать.
   Она опустила шарик назад.
   - Приятно слышать, что есть еще такие люди, когда весь мир полон апатии и
безразличия, - сказала Розмари.
   - Немного таких, как мистер и миссис Кастивет, - ответила Терри. -  Я  бы
сейчас уже не жила, если бы не они. Это уж точно.
   - А у тебя разве нет семьи или кого-то, кто мог бы помочь?
   - У меня брат на флоте. Но о нем лучше не говорить.
   Розмари перенесла свое белье в сушилку и подождала, пока  Терри  закончит
со своим. Они поговорили о маленькой роли Ги в "Другом мире" ("Конечно же, я
его помню! Так ты замужем за НИМ?"), о прошлом Брэмфорда  (Терри  ничего  об
этом не знала) и о предстоящем визите в Нью-Йорк Папы Римского Павла. Терри,
как и Розмари, была католичкой, хотя и не ходила в церковь, но очень  хотела
достать билет на мессу на стадион Янки. Когда все  было  выстирано,  девушки
поехали  в  служебном  лифте  на  седьмой  этаж.  Розмари  пригласила  Терри
посмотреть квартиру, но та сказала, что ей неудобно опаздывать  -  Кастиветы
садились за стол ровно в шесть. Пообещала позвонить по внутреннему  телефону
попозже вечером, чтобы вдвоем спуститься в подвал за высушенным бельем.

***

   Ги был уже дома. Он что-то жевал и смотрел фильм с участием Грейс Келли.
   - Наверное, уже все перестирала, - предположил он. Розмари рассказала ему
о Терри и Кастиветах и о том, что Терри  видела  его  в  "Другом  мире".  Он
сделал вид, что не обратил на это внимания, хотя был польщен. Оказалось, что
Ги не в духе - похоже, роль  в  новой  комедии  достанется  не  ему,  а  его
сопернику  Дональду  Бомгарту;  они  готовились  на  нее  вдвоем  и  сегодня
состоялось прослушивание.
   - Бог ты мой, - ворчал он. - Что это за имя такое -  Дональд  Бомгарт?  -
Его собственное имя раньше было Шерман Педен.
   В восемь часов Розмари и Терри забрали белье из сушилки, и  Терри  пришла
посмотреть квартиру и познакомиться с Ги. Она опять  раскраснелась  и  очень
волновалась. Видя это,  Ги  рассыпался  в  комплиментах,  быстро  сбегал  за
пепельницей и услужливо поднес ей спичку. Терри никогда  раньше  не  была  в
этой квартире; миссис Гардиния и Кастиветы поссорились  незадолго  до  того,
как она появилась в доме, а потом миссис Гардиния впала в кому,  из  которой
так и не вышла.
   - Симпатичная квартира, - сказала Терри.
   - Будет еще лучше, - заверила Розмари. - Мы  еще  и  половину  мебели  не
перевезли.
   - Наконец-то вспомнил! - вскрикнул Ги и, хлопнув в ладоши, победно указал
на Терри: - Анна Мария Альбергетти!

Глава 4

   От Хатча пришел подарочный сверток: высокое ведерко для льда из  тикового
дерева с  ярко-оранжевыми  полосками.  Розмари  сразу  же  позвонила  ему  и
поблагодарила за подарок. Он видел квартиру  после  того,  как  ее  отделали
рабочие, но с тех пор больше там не был, поэтому она  сообщила,  что  стулья
привезут только через неделю, а диван запаздывает на месяц.
   - Только, ради Бога, не надо меня развлекать, - сказал Хатч. - Как у  вас
идут дела? Розмари все подробно доложила.
   - И соседи у нас вполне нормальные, - заявила она. - Ну, кроме нормальных
гомосексуалистов - их тут двое, - а напротив,  через  коридор,  живет  милая
пожилая парочка по фамилии Гоульд, они в  Пенсильвании  разводят  персидских
кошек. Так что мы можем приобрести котенка в любое время.
   - Они линяют, - пробурчал Хатч.
   - Есть еще одна пара, мы с ними пока не знакомы, но они приютили  у  себя
девушку, которая раньше была наркоманкой, и полностью ее вылечили, а  теперь
собираются отправить ее в школу учиться на секретаря.
   - Похоже, что вы всем очень довольны. Я рад.
   - Подвал немного страшный, - продолжала Розмари,  -  и  я  вас  проклинаю
каждый раз, когда туда спускаюсь.
   - Но почему же меня?
   - Из-за ваших рассказов. - Если ты имеешь в виду те, которые я  пишу,  то
за них я и сам себя проклинаю, а если те, что я тебе пересказал, тогда точно
так же можно ругать пожарную сирену за пожар или бюро прогнозов  за  тайфун.
Розмари успокоилась и добавила:
   - Но теперь станет получше. Со мной  будет  ходить  туда  та  девушка,  о
которой я говорила.
   - Похоже, вы распространяете добро, как я и предполагал, по всему дому, и
он уже больше не страшен. Используйте ведерко, и передавай  от  меня  привет
Ги.

***

   Появились Каппы из квартиры 7D. Полные супруги, вероятно, за тридцать,  с
любопытной двухгодовалой дочкой Лизой.
   - Как тебя зовут? - спросила Лиза у Розмари. - Ты уже съела сегодня яйцо?
А кукурузные хлопья? А "Капитана Кранча"?
   - Меня зовут Розмари. Яйцо я съела, а капитана Кранча еще нет. А кто это?
Я никогда раньше о нем не слышала.
   Вечером 17 сентября, в пятницу, Розмари с Ги и  еще  две  пары  пошли  на
просмотр пьесы "Миссис Дэлли", а потом в гости к фотографу Ди  Бертиллону  в
его студию на западной Сорок восьмой улице. Бертиллон начал спорить с Ги  по
поводу найма иностранных актеров: Ги считал, что это правильная политика,  а
Бертиллон - наоборот. И хотя другие  гости  попытались  весь  этот  разговор
перевести в шутку, Ги и Розмари ушли рано, в половине первого.
   Ночь была свежая и приятная, и они  решили  прогуляться.  У  самого  угла
Брэмфорда они сразу же заметили на тротуаре  человек  двадцать,  собравшихся
полукругом возле одной из машин.  Рядом  стояли  две  полицейские  машины  с
работающими мигалками на крышах.
   Розмари и Ги зашагали быстрее, взявшись за руки и предчувствуя  недоброе.
Машины на дороге немного притормаживали; из-за  голов  горгулий,  украшавших
окна Брэмфорда, выглядывали люди. Ночной сторож Тоби вышел из дверей дома  с
коричневым одеялом, которое у него тут же забрал полицейский.
   Крыша  "фольксвагена",  вокруг  которого  толпились  люди,  была   смята,
ветровое стекло разбито вдребезги.
   - Умерла, - сказал кто-то, а другой голос добавил: - Я посмотрел  наверх,
и мне показалось, что какая-то огромная  птица  ринулась  вниз  -  орел  или
что-то в этом роде.
   Розмари и Ги привстали на цыпочки, заглядывая через плечи зевак.
   - Отойдите назад, - приказал полицейский.
   Люди расступились, полицейский в спортивной  рубашке  прошел  вперед.  На
тротуаре лежала Терри и смотрела в небо одним  глазом,  другая  половина  ее
лица превратилась в кровавое  месиво.  Ее  накрыли  коричневым  одеялом,  на
котором сразу же проступили красные пятна.
   Розмари пошатнулась,  закрыла  глаза  и  машинально  перекрестилась.  Она
крепко стиснула зубы, испугавшись, что ее сейчас вырвет.
   Ги сморщился и шумно втянул в себя воздух.
   - Господи, - простонал он. - Боже ты мой! Полицейский повторил:
   - Отойдите назад, пожалуйста.
   - Мы ее знаем, - сказал Ги.
   Второй полицейский повернулся к ним.
   - Как ее звали?
   - Терри.
   - Терри? А как дальше? - Этому голубоглазому полицейскому на вид было лет
сорок, и он уже изрядно вспотел.
   - Ро, как ее звали? Терри, а дальше? - переспросил Ги.
   Розмари открыла глаза и сглотнула.
   - Не помню. Какая-то итальянская фамилия, очень  длинная,  начинается  на
"дж". Она даже шутила, что эту фамилию трудно писать.
   - Она жила в семье Кастивет, в квартире 7А, -  сообщил  Ги  голубоглазому
полицейскому.
   - - Мы это уже выяснили.
   Подошел еще один полицейский, держа  в  руке  листок  желтоватой  бумаги.
Позади него, поджав губы, стоял  мистер  Миклас.  На  нем  поверх  полосатой
пижамы был накинут плащ.
   - Коротко  и  ясно,  -  сказал  подошедший  полицейский  голубоглазому  и
протянул ему листок. - Она прилепила это к окну пластырем,  чтобы  ветер  не
унес.
   - Там кто-нибудь есть? Полицейский покачал головой.
   Голубоглазый прочитал  записку,  в  задумчивости  шумно  выпуская  воздух
сквозь зубы.
   - Тереза Джоноффрио, - произнес он, как настоящий итальянец.
   Розмари кивнула.
   - В среду вечером мы бы и не подумали, что у нее в голове такие невеселые
мысли, - сказал Ги.
   - Очень грустные мысли,  -  согласился  полицейский,  раскрыл  папку  для
бумаг, вложил в нее записку и закрыл.
   - Вы разве знали ее? - спросил мистер Миклас у Розмари.
   - Немного, - ответила она.
   - Ну да, конечно, - спохватился мистер Миклас. - Вы ведь тоже с  седьмого
этажа.
   - Ну ладно, дорогая, пойдем наверх, - предложил Ги.
   - А вы не знаете, где можно отыскать  этих  Кастиветов?  -  остановил  их
полицейский.
   - Понятия не имею, - ответил Ги. - Мы с ними даже не знакомы.
   - В это время они обычно бывают дома, - сказала Розмари. - Мы  их  слышим
через стенку. У нас спальни рядом.
   Ги положил руку Розмари на плечо.
   - Ну, пойдем, дорогая.
   Они кивнули полицейскому, мистеру Микласу и направились к дому.
   - А вот и они, - сказал мистер Миклас.
   Розмари и Ги остановились и  обернулись  назад.  Из  города,  откуда  они
только что пришли сами, появилась пара:  высокая  полная  женщина  с  седыми
волосами и столь же высокий худой мужчина с шаркающей походкой.
   - Это Кастиветы? - спросила Розмари.
   Мистер Миклас кивнул.
   Миссис Кастивет была в светло-голубом платье и в  белоснежных  перчатках,
таких же туфлях, шляпке и с сумочкой. Она заботливо  вела  под  руку  своего
мужа. Тот был одет великолепно: в льняную куртку с  полосками  всех  цветов,
красные брюки, на шее - розовый  бант,  а  на  голове  -  серая  широкополая
фетровая шляпа с розовой лентой. Ему было лет семьдесят пять или больше,  ей
- под семьдесят. Они ускорили  шаг,  вопросительно  улыбаясь.  Навстречу  им
двинулся полицейский, и улыбки их  сразу  исчезли.  Миссис  Кастивет  что-то
взволнованно сказала, а ее муж нахмурился и покачал головой. Его тонкие губы
были ярко-розовые, будто накрашенные помадой, щеки бледные, маленькие глазки
блестели. В лице миссис Кастивет выделялся большой нос и пухлая нижняя губа.
Она была в очках в розовой оправе, и цепочка от  них  свисала  у  сережек  с
искусственным жемчугом.
   - Вы и есть Кастиветы с седьмого этажа? - спросил полицейский.
   - Да, это мы, - сухо и с достоинством ответил мистер Кастивет.
   - С вами живет девушка по имени Тереза Джоноффрио?
   - Да, - сказал мистер Кастивет. -  А  что  случилось?  Что-нибудь  с  ней
произошло?
   - Подготовьтесь к  самому  худшему.  -  Полицейский  немного  помолчал  и
произнес: - Она умерла. Покончила жизнь самоубийством.  -  Подняв  руку,  он
большим пальцем указал через плечо. - Она выпрыгнула из окна.
   Старики смотрели на него с тем же  выражением  на  лицах,  что  и  минуту
назад, будто он еще ничего  не  сказал,  потом  миссис  Кастивет  шагнула  в
сторону, увидела окровавленное одеяло, выпрямилась и снова взглянула  ему  в
глаза.
   - Это невозможно, -  громко  произнесла  она  таким  же  голосом,  как  и
"Роман-принеси-мне-попить". - Это ошибка. Там под одеялом кто-то другой.
   - Арти, дай этим людям взглянуть, пожалуйста, - попросил полицейский.
   Миссис Кастивет твердой походкой прошла мимо  него.  Мистер  Кастивет  не
двигался.
   - Я знал, что это случится, - пробормотал он. - У нее начиналась глубокая
депрессия через каждые три недели. Я замечал это и говорил жене, но она меня
успокаивала. Она оптимистка и не хочет  верить  в  то,  что  не  всегда  все
происходит так, как ей бы хотелось.
   Вернулась миссис Кастивет.
   - Но это еще не значит, что она сама это сделала, - сказала она. -  Терри
была счастлива. У нее не было причин  для  самоубийства.  Это  скорее  всего
несчастный случай. Вероятно, она мыла окна и потеряла равновесие. Она всегда
старалась сделать нам что-нибудь приятное - Она не могла мыть окна ночью,  -
возразил мистер Кастивет.
   - Почему бы и нет? - рассердилась миссис Кастивет. - Может быть, и мыла!
   Полицейский достал из  папки  записку  и  протянул  им.  Миссис  Кастивет
немного поколебалась, потом  взяла  записку,  перевернула  ее  и  прочитала.
Мистер Кастивет вытянул шею и тоже прочел, шевеля тонкими губами.
   - Эго ее почерк? - спросил полицейский. Мистер Кастивет кивнул.
   - Точно. Совершенно верно.
   Полицейский протянул руку, и миссис Кастивет отдала ему листок.
   - Спасибо, - сказал он. - Потом вы  получите  ее  назад  Миссис  Кастивет
сняла очки, и они повисли на цепочке. Она закрыла глаза  руками,  не  снимая
перчаток.
   - Я не верю этому. Я просто этому не верю. Она была  так  счастлива.  Все
тревоги были уже позади.
   Мистер Кастивет положил  ей  руку  на  плечо,  опустил  глаза  и  покачал
головой.
   - Вы знаете ее родственников? - спросил полицейский.
   - У нее никого не было, - ответила миссис Кастивет.  -  Она  была  совсем
одна. У нее никого не было, кроме нас.
   - Разве у Терри не было брата? - удивилась Роз-мари.
   Миссис Кастивет надела  очки  и  внимательно  посмотрела  на  нее  Мистер
Кастивет поднял глаза, было видно, как они засветились под полями шляпы.
   - А разве был? - спросил полицейский.
   - Она говорила, что был, - ответила Розмари. - Во флоте.
   Полицейский посмотрел на Кастиветов. - Для меня это  новость,  -  сказала
миссис Кастивет, а ее муж добавил: - Для нас обоих.
   - Вы знаете его звание или место, где он служит? - спросил полицейский  у
Розмари.
   - Нет, - ответила она и обратилась к Кастиветам. - Она  упомянула  мне  о
нем на днях, в прачечной. Я Роз