адио  сегодня  сказали,  -  ответил  Фрэнк.  -  И  Эдди  Кун  из
Хортонвилля заезжал сегодня утром. У него уже второй день никто ничего  не
берет.
   - Не понимаю! Не могут же они нас вот так бросить!  -  Мистер  Кроуфорд
спрятал дрожащие руки в карманы. - Послушай, Роджер! Сколько  ты  дашь  за
эту лепешку?
   - Ну... Я...
   - Эта штука стоит десять долларов. - Голос его  вновь  стал  деловым  и
убедительным. - Первый сорт, Роджер!
   - Я знаю, но...
   - Для тебя - за семь пятьдесят!
   - Да ты понимаешь... Могу дать пять...
   - Согласен! Фрэнк, заверни!
   Луэллин поглядел вслед удаляющемуся с покупкой фермеру и слабым голосом
произнес:
   - Фрэнк, срочно снижай цены. Продавай за что дадут.


   Суматошный  день  наконец  закончился.  Обнявшись,  Марта   и   Луэллин
наблюдали, как последние покупатели покидали пятачок перед  лавкой.  Фрэнк
занимался уборкой, а Делберт  путался  под  ногами  и,  как  всегда,  грыз
яблоко.
   - Конец света. Марта, - хрипло произнес Луэллин, пуская слезу. - Первый
сорт идет по две штуки за пятак!
   Стемнело. Кроуфорды уже собрались идти к дому, но тут, разорвав сумерки
светом фар, к лавке подкатила низкая, длинная машина.  Внутри  сидели  два
зеленых существа с пушистыми антеннами, торчащими через прорези в  голубых
шляпах. Одно из них вышло из машины  и  подошло  к  прилавку.  Делберт  от
удивления выронил огрызок.
   - Серп! - прошептал Фрэнк. - Про них по радио передавали. Они с этой...
с Гаммы Серпентис!
   Зеленый пришелец внимательно оглядел полупустые полки.
   - Лепешку, сэр?.. Мадам? - неуверенно произнес Луэллин. - Сейчас у  нас
не очень большой выбор, но...
   - Это что? - спросил серп, показывая на землю клешней.
   Луэллин опустил взгляд и увидел огрызок яблока.
   - Вот это? -  Делберт  быстрее  всех  оправился  от  удивления.  -  Это
огрызок. - Он обернулся к хозяину,  и  в  глазах  его  засветилась  хитрая
искорка. - Мистер Кроуфорд! Я беру расчет!
   Затем он подошел к пришельцу и торжественно произнес:
   - Это ФИРМЕННЫЙ ОГРЫЗОК ЯБЛОКА ДЕЛБЕРТА СМИТА!
   Не в силах сдвинуться  с  места,  Луэллин  смотрел,  как  серп  достает
бумажник и отсчитывает Делберту кругленькую сумму.  Тем  временем  Делберт
уже достал из кармана второе яблоко и с  энтузиазмом  принялся  делать  из
него огрызок.
   - Послушай-ка, Делберт, - очнулся наконец Луэллин,  -  тут,  я  смотрю,
хорошенькое дело намечается. Может, ты арендуешь у меня лавку?
   - Спасибо за предложение, мистер Кроуфорд, - произнес  с  набитым  ртом
мальчишка, - но я, пожалуй, поеду к своему дяде. У него яблочный сад.
   Серп все еще крутился поблизости, разглядывая со всех сторон огрызок  и
повизгивая от удовольствия.
   - Сами понимаете, надо быть поближе к сырью, - с  умным  видом  добавил
Делберт.
   Кто-то тронул мистера Кроуфорда за рукав. Он обернулся и  увидел  перед
собой управляющего местным отделением банка Эда Лэйси.
   - Послушай, Луэллин, я звонил  тебе  сегодня  целый  день,  но  у  тебя
телефон не отвечает. Ты у нас в прошлом году брал ссуду...



    Дэймон Найт.
    Человек в кувшине

   -----------------------------------------------------------------------
   "Знание - сила". Пер. - Н.Евдокимова
   OCR & spellcheck by HarryFan, 31 July 2000
   -----------------------------------------------------------------------


   В крохотном номере гостиницы на планете Менг  было  тесно.  Голубоватый
солнечный свет падал из окна на  затоптанный  серый  ковер,  на  массивную
песочницу, усыпанную окурками, на батарею  пустых  бутылок.  В  углу  были
кучей свалены вещи - и привезенные с собой, и купленные здесь,  на  Менге.
Неподалеку от двери сидел  очередной  хозяин  номера,  мистер  Р.С.Вэйн  -
человек лет пятидесяти, чисто выбритый, с ежиком стальных волос. Вэйн  был
отчаянно пьян.
   Послышался легкий стук в дверь, и в комнату проскользнул  коридорный  -
высокий смуглый туземец лет девятнадцати.  Его  зеленовато-черные  волосы,
спереди коротко постриженные, были слишком длинны на затылке. Глаза у него
были разные: один зеленый, другой серый.
   - Поставь вон там, - распорядился Вэйн.
   Коридорный поставил свой поднос и склонился над столом.
   - Слушаю, сэр. - Он  снял  с  подноса  неоткупоренную  бутылку  "Десять
звездочек", ведерко со льдом, бутылку содовой воды и  осторожно  разместил
все это среди грязной посуды. Затем поставил на поднос  пустые  бутылки  и
ведерко из-подо льда. Руки у коридорного были большие и мосластые; в своей
тесно обтягивающей зеленой форме он казался слишком рослым и широкоплечим.
   - Так вот он какой, Мент-сити, -  проговорил  Вэйн,  не  сводя  глаз  с
рассыльного.
   Вэйн сидел, выпрямившись в кресле, аккуратный и чопорный - в пиджаке  и
тщательно  повязанном  галстуке.  Он  сошел  бы  за  трезвого,   если   бы
выговаривал слова не так старательно и белки его глаз не были бы воспалены
докрасна.
   - Да, сэр, - отозвался коридорный и выпрямился, не выпуская подноса  из
рук. - Вы здесь впервые, сэр?
   - Я приехал еще две недели назад, - сказал Вэйн. - Мне  не  понравилось
здесь тогда и не нравится сейчас. Кроме  того,  меня  не  устраивает  этот
номер.
   - Администрация будет огорчена,  что  вам  не  понравился  номер,  сэр.
Отсюда открывается чудесный вид.
   - Здесь грязно и тесно, - ответил Вэйн, - но дело не в этом. Днем я его
освобожу. У меня билет на сегодняшний лайнер. Убил две недели  на  поездки
по селениям - проверял достоверность историй о  марраках.  Пустое  дело  -
всего лишь болтовня туземцев. Жалкая планетишка. - Он в упор посмотрел  на
коридорного, и презрительно фыркнул. - Как тебя звать, бой?
   - Джимми Рокша, сэр.
   - Так вот, Джимми Ройс, погляди-ка  на  эту  груду  барахла.  -  Поверх
штабеля чемоданов  громоздились  шарфы  и  ткани,  туристское  снаряжение,
одеяла, ковры и многое другое. -  Я  занимаюсь  упаковкой,  и  мне  некуда
девать фунтов сорок добра, не считая обломков вон  того  кувшина.  Есть  у
тебя какие-нибудь предложения?
   Коридорный неторопливо прикидывал что-то про себя.
   - Осмелюсь посоветовать, сэр, можно положить шарфы и прочие вещи внутрь
кувшина. По-моему, они поместятся.
   - В этом что-то есть, - ворчливо одобрил Вэйн. - А ты  умеешь  собирать
такие кувшины?
   - Не знаю, сэр, не приходилось.
   - Ну, попробуй. Давай же, не стой  столбом.  -  Вэйн  взболтал  теплый,
безвкусный напиток в высоком стакане.
   Коридорный снова поставил на стол свой поднос и  направился  а  глубину
номера.  На  платяном  шкафу,  чуть  повыше  головы   коридорного,   лежал
объемистый пакет, а в нем  куски  серой  керамики,  перетянутые  бечевкой.
Рокша бережно снял башмаки и взобрался на стул. Смуглые босые  ноги  юноши
были чисты. Он без усилия снял пакет, слез со стула, положил свою ношу  на
пол и снова обулся.
   Вэйн поднес высокий стакан к губам, зажмурился  и  осушил  его  залпом.
Проглотив теплую смесь  виски  с  содовой,  он  еще  мгновение  посидел  с
закрытыми глазами, покивал головой над  стаканом,  точно  прислушивался  к
какому-то внутреннему голосу.
   - Ну что ж, - сказал он, наконец, вставая, - поживем - увидим.
   Коридорный разрезал бечевку. В пакете  лежали  шесть  длинных,  толстых
черепков, по форме несколько напоминавших гигантские рожки для обуви. Были
еще два плоских глиняных круга: один побольше - дно, другой поменьше  и  с
ручкой - крышка.
   - Осторожнее подноси черепки друг к другу, - буркнул Вэйн, он стоял  за
спиной у юноши. - Потом захочешь отодрать, да будет поздно.
   - Слушаю, сэр.
   - Я приобрел эту старинную  вещь  в  одном  селении.  В  таких  сосудах
когда-то хранили зерно и масло. Туземцы утверждают, будто марраки  владели
секретом их склеивания. Слыхал про такое?
   - В дальних деревнях детишки рассказывают много интересного, -  ответил
коридорный. Он успел уже разложить выпуклые  черепки  на  манер  лепестков
вокруг большого плоского круга. Они заняли почти весь пол; должно быть,  в
собранном виде кувшин приходился взрослому человеку по грудь.
   Выпрямившись, коридорный взял в руки два длинных  изогнутых  черепка  и
осторожно сложил их краями. Казалось, на последнем миллиметре они прыгнули
друг другу навстречу, словно намагниченные,  и  слились  воедино.  Как  ни
щурился Вэйн, ему не удавалось найти место соединения.
   Тем же способом коридорный прирастил к первым двум черепкам  еще  один.
Теперь кувшин был наполовину собран.  Коридорный  осторожно  наклонил  эту
половину над краем центрального круга и тот со щелканьем сомкнулся с нею.
   - Погоди-ка, - внезапно заговорил Вэйн. - Мне пришла  в  голову  мысль.
Вместо того, чтобы возиться со сборкой кувшина, а потом пихать туда  вещи,
уложи сначала вещи, а потом уж приставишь остальное.
   - Слушаю, сэр. - Коридорный взял несколько легких одеял и бросил на дно
сосуда.
   - Да не так, болван, -  нетерпеливо  сказал  Вэйн.  -  Залезай  внутрь,
утрамбуй их поплотнев.
   Коридорный заколебался.
   - Слушаю, сэр. - Он бережно перешагнул  через  несобранные  черепки  и,
стоя на коленях на дне сосуда, принялся скатывать и укладывать одеяла.
   На цыпочках передвигаясь за спиной коридорного, Вэйн молча  приложил  к
одному длинному черепку другой (звяк!), потом  третий  (звяк!),  а  когда,
наконец, поднял их (звяк, щелк!) - бока обеих  половинок  слились.  Кувшин
стал цельным.
   Коридорный оказался внутри.
   Вэйн тяжело дышал,  ноздри  его  раздувались.  Из  зеленого  портсигара
змеиной кожи он достал сигару, обрезал перочинным ножиком и зажег.  Пустив
изо рта дым, он наклонился и заглянул в кувшин.
   Если не считать изумленного возгласа  в  момент,  когда  стенки  сосуда
смыкались, коридорный не  проронил  ни  звука.  Вэйн  увидел  перед  собой
смуглое лицо, запрокинутое вверх, и встретил взгляд разноцветных глаз.
   - Прошу вас, сэр, выпустите меня из кувшина,  пожалуйста,  -  взмолился
коридорный.
   - Не могу, - ответил Вэйн. - В селении меня не научили разбирать  такие
кувшины.
   Коридорный провел языком по губам.
   - Тем натирают кувшины древесным салом. Когда оно  просачивается  между
черепками, те распадаются.
   - Ничего подобного мне там не дали, - безразлично сказал Вэйн.
   - Тогда, сэр, осмелюсь вас просить, разбейте  кувшин  и  позвольте  мне
выйти.
   Вэйн снял с языка табачную крошку и, с любопытством  поглядев  на  нее,
легким щелчком сбросил на пол.
   - Сегодня я заметил тебя в холле,  едва  переступил  порог.  Битых  две
недели шарил по селениям - и вот, пожалуйста, встречаю тебя в холле.
   - Сэр...
   - Ты маррак, - заявил Вэйн, не повышая голоса.
   Коридорный помолчал.
   - Но ведь, сэр, - сказал он изумленно, - марраки - это  все  _легенда_,
сэр. В них давно уж никто не верит. Марраков нет на свете.
   - Ты снял со шкафа кувшин, как перышко, - возразил Вэйн, - а между  тем
наверх  туземцы  водружали  его  вдвоем.  У  тебя  впалые  виски.  У  тебя
удлиненный подбородок. У тебя сутулые плечи.  -  Нахмурясь,  он  вынул  из
кармана бумажник,  достал  оттуда  пожелтевший  от  времени  фотоснимок  и
показал коридорному. - Полюбуйся-ка на эту картинку. Надеюсь, она тебя  не
слишком расстроит. Не исключено, что здесь изображен твой предок.
   На выцветшей фотографии можно было  разглядеть  скелет,  заключенный  в
стеклянный  футляр.  Изображение  внушало  неясную  тревогу.  Скелет   был
чересчур длинен и узкокост,  плечи  казались  сгорбленными,  а  череп  был
продолговатый, с западающими височными костями.  Подпись  под  фотоснимком
гласила: "Уроженец  Нового  Кливленда,  Менг  (Сигма  Лира-11)",  а  буквы
поменьше - "Ньюбольдский антропологический музей, Тен-Айк, Квинсленд, Т.Н.
Публикуется с любезного разрешения Уолтера Б.Сунга".
   - Нашел между страницами книги, изданной в позапрошлом веке, -  пояснил
Вэйн и бережно спрятал  фотоснимок.  -  Кто-то  из  моих  предков  некогда
получил этот снимок как почтовую открытку.  А  годом  позже  мне  довелось
побывать на  Терра-Нова.  Теперь  слушай  внимательно.  Музей  по-прежнему
существует, но тамошние сотрудники утверждают, что у них вообще никогда не
было  подобного  экспоната.  Хранитель  музея,  по-видимому,  считает  эту
открытку поддельной. "Такие скелеты не характерны ни для одной из коренных
рас Менга", - твердил он мне.
   -  Должно  быть,  открытка  и  вправду  подложная,  сэр,  -   подхватил
коридорный.
   - Слушай же, что было дальше,  -  продолжал  Вэйн.  -  Я  прочитал  всю
литературу по колонизации Менга. Все отчеты экспедиций,  все  воспоминания
современников. Оказывается, лет двести назад  на  Менге  никто  не  считал
марраков легендой. Внешне они легко сходили за обычных туземцев,  но  были
наделены особым могуществом. Владели тайной превращения одних предметов  в
другие. Умели влиять на чужую психику, если объект не был настороже. Затем
я изучил все материалы по экспорту за  последние  два  столетия.  А  также
геологические  карты,  составленные  планетарными  разведчиками.   Кое-что
удалось выяснить. Как ни странно, на Менге отсутствуют природные алмазы.
   - Неужто, сэр? - взволнованно откликнулся коридорный.
   - Ни одной россыпи, ни одного алмаза и  ни  единого  места,  откуда  их
можно было бы добывать. Тем не менее еще двести лет  назад  Менг  ежегодно
экспортировал безупречные бриллианты на сумму в один  миллиард  стеллоров.
Откуда они, спрашивается, брались? И почему их поток прекратился?
   - Не знаю, сэр.
   - Их делали марраки, - резко заявил Вэйн. - Для коммерсанта Сунга и его
семьи. Все Сунги умерли. С тех пор Менг не торгует бриллиантами.
   Он открыл чемодан, порылся там и вытащил два предмета:  узкий  овальный
сверток, обернутый в жесткую ткань  из  растительного  волокна,  и  тускло
поблескивающую серовато-черную глыбку, величиной с половину его кулака.
   - Знаешь ли ты, что это такое? - спросил  Вэйн,  показывая  коридорному
сверток.
   - Нет, сэр.
   - В селениях эту штуку называют воздушным семенем. Оно  было  зарыто  у
одного старика в погребе, вместе с кувшином. И вот с этим. - Он  приподнял
черный камень. - Ты, может быть, скажешь, что здесь нет ничего особенного?
Обыкновенный кусок графита, скорее всего из заброшенной шахты Бэдлонга? Но
графит - это чистый углерод. Так же, как бриллиант.
   Он любовно положил оба предмета на стол и вытер руки -  графит  оставил
на них черные пятна.
   - Подумай хорошенько, - посоветовал  он.  -  Даю  тебе  ровно  час,  до
пятнадцати ноль-ноль.
   Он легонько тряхнул сигарой над горлышком  кувшина.  Несколько  хлопьев
пепла медленно упали на запрокинутое лицо коридорного.
   Вэйн снова уселся в кресло. Двигался он обдуманно и чуть неловко, но не
шатался. Он снял фольгу  с  бутылки  "Десять  звездочек".  Отлил  изрядную
порцию, бросил в стакан лед, плеснул сельтерской. Отпил большой глоток.
   - Сэр, - сказал, наконец, коридорный, - вы же знаете,  что  я  не  умею
делать бриллианты из черного камня. Что со мной случится в три часа - ведь
этот камень по-прежнему останется камнем?
   - Скорее всего, - ответил Вэйн, - я  просто-напросто  сниму  обертку  с
воздушного семени и брошу его в кувшин. Говорят, что в воздухе такое  семя
расширяется, увеличивая свой объем в сотни раз. Когда оно заполнит  кувшин
до отказа, я закрою его крышкой. А по пути в астропорт,  когда  поедем  по
дамбе, можно будет сбросить тебя в залив. По слухам, дно у него - сплошная
тина.
   Он еще раз неторопливо отхлебнул из стакана.
   - Поразмысли, - сказал Вэйн, не отводя от кувшина налитых кровью глаз.
   В кувшине было темно и прохладно.  Коридорный  удобно  сидел,  скрестив
ноги, а еще он мог стоять на коленях, но  тогда  его  лицо  оказывалось  у
самого края кувшина. Отверстие было  меньше,  чем  голова  коридорного,  и
бедняга не мог ни выпрямиться, ни вытянуть ноги. Коридорному было страшно,
он обливался потом. Ему  едва  исполнилось  девятнадцать  лет,  и  никогда
прежде с ним не случалось ничего подобного.
   На всю комнату звякнула льдинка в стакане. Коридорный робко начал:
   - Сэр!..
   Застонали пружины  кресла,  и  над  горлышком  кувшина  появилось  лицо
землянина. На подбородке у него была ямочка. Из ноздрей пробивались  седые
волоски, а в складках рыхлой кожи вокруг рта виднелось несколько  седых  и
черных  щетинок.  Маленькие  красные  глазки  заплыли.  Он  уставился   на
коридорного, не произнося ни слова.
   - Сэр, - серьезно сказал коридорный, - а вы знаете, сколько мне  платят
здесь, в отеле?
   - Нет.
   - Двенадцать стеллоров в неделю, сэр. Харчи мои. Если бы я умел  делать
бриллианты, сэр, зачем бы я стал здесь работать?
   На лице у Вэйна не дрогнул ни один мускул.
   - Спроси что-нибудь потруднее. Сунгу пришлось порядком-таки  повозиться
с вами, марраками, чтобы получить свой миллиард стеллоров годового дохода.
Когда-то на одном лишь этом континенте вас  были  тысячи,  но  теперь  так
мало, что вы можете затеряться среди туземцев.  Бриллианты  подорвали  вам
здоровье. Вы стоите  на  грани  вымирания.  И  все  вы  запуганы.  Ушли  в
подполье. У вас еще сохранилось былое могущество, но  вы  боитесь  пускать
его в ход... пока есть иные способы хранить свою тайну.  Некогда  вы  были
хозяевами  Менга,  но  теперь  вам  гораздо  важнее  остаться   в   живых.
Разумеемся, все это - только мои домыслы.
   - Конечно, сэр, - с отчаянием подтвердил коридорный.
   Зазвонил внутренний телефон. Вэйн пересек комнату и  нажал  на  кнопку,
краем глаза косясь на коридорного. - Кто говорит? - спросил  он  скучающим
голосом.
   - Мистер Вэйн, - ответил ему дежурный  клерк,  -  осмелюсь  задать  вам
вопрос, получили ли вы свой заказ?
   - Да, мне принесли бутылку, - сказал Вэйн. - А в чем дело?
   Коридорный прислушивался к разговору, сжимая кулаки. На его смуглом лбу
проступили капельки пота.
   - Да, собственно, ни в чем, мистер Вэйн, но бой не  возвращался.  А  он
всегда такой исполнительный. Однако простите меня за беспокойство.
   - Пустяки, - равнодушно ответил Вэйн и выключил телефон.
   Он снова направился к кувшину, чуть покачиваясь и переступая с пятки на
носок. В одной  руке  он  сжимал  стакан,  а  другой  теребил  миниатюрный
осмирридиевый ножик, который свисал на цепочке с лацкана его пиджака.
   Помолчав немного, Вэйн спросил:
   - Что же ты не позвал на помощь?
   Коридорный ничего не ответил. Вэйн вкрадчиво продолжал:
   - По внутреннему телефону тебя услышали бы и с  противоположного  конца
номера. Это мне точно известно. Так почему ты притаился, как мышь?
   Коридорный прошептал:
   - Если бы я стал кричать, сэр, меня бы нашли в кувшине.
   - Ну и что?
   Коридорный состроил гримасу.
   - Кроме вас, в марраков верят и другие. А мне надо  остерегаться,  сэр,
из-за глаз. Все сразу поймут, что вы могли так со мной поступить только по
одной причине.
   С секунду Вэйн смотрел на него в упор.
   - И ты рисковал задохнуться в  воздушном  семени  и  с  камнем  на  шее
угодить в залив, лишь бы тебя никто не нашел?
   - Прошло много лет с тех пор, как Менг видел охоту на марраков, сэр.
   Вэйн тихо фыркнул. Бросил взгляд на стенные часы.
   - Сорок минут, - пробормотал он и вернулся в свое кресло.
   В комнате царила тишина, если не считать едва слышного  тиканья  часов.
Немного погодя Вэйн пересел за  письменный  стол.  Он  вставил  а  пишущую
машинку бланк таможенной декларации и  стал  медленно  тыкать  в  клавиши,
чертыхаясь над сложными иероглифами межзвездной письменности.
   - Сэр, - ровным голосом обратился к нему коридорный, -  вы  же  знаете,
что убийство двуногого существа никому  не  сходит  с  рук.  Ныне  вам  не
проклятое старое время.
   Не отрываясь от машинки, Вэйн буркнул:
   - Это ты так думаешь. - Он отхлебнул из  стакана  и  отставил  питье  в
сторону.
   - Даже если узнают только, что вы обошлись непочтительно с каким-нибудь
старейшиной захудалой деревни, сэр, и то вас будет ждать суровая кара.
   - Не узнают, - заверил его Вэйн. - Во всяком случае, не от старейшины.
   - Сэр, даже если