- вмешалась женщина. - Задержись ты еще
на  шесть месяцев,  мы  могли бы  тебя  одолеть.  А  теперь ты,  похоже,
считаешь, что победил.
     - О,  разумеется, - согласился я. - То есть так будет - в ближайшее
время. А пока что можно устроиться поудобнее.
     Они застыли в напряженных,  агрессивных позах у пульта управления и
не обратили на мое предложение никакого внимания.
     - А почему вы говорите, что я считаю, что победил? - спросил я.
     - Просто у  меня такая присказка.  Что ж,  по крайней мере мы долго
сопротивлялись.
     Мужчина вставил:
     - И  теперь ты набрался смелости,  чтобы показаться.  -  Он свирепо
сжал зубы.  В  кабинах штурмовиков в  первый день войны таких,  как  он,
хватало с избытком.
     - О нет, - возразил я, - я был здесь все время.
     - С самого начала? - спросила женщина.
     Я отвесил ей учтивый поклон.
     - Почти, - ответил я, чтобы остаться предельно честным.
     Наступило недолгое молчание -  одна из тех неловких пауз,  которыми
порой  прерываются приятнейшие беседы.  Совсем  рядом  появился  завиток
раскаленного побега. В следующее мгновение пол слегка осел.
     Мужчина  и  женщина  тревожно взглянули на  пульт  управления.  Там
вспыхивали разноцветные лампочки.
     - Что, аккумуляторы? - услышал я напряженный голос женщины.
     - Нет, - ответил мужчина. - Они в порядке - еще заряжаются. Подожди
минутку.
     Женщина повернулась ко  мне.  Я  обрадовался,  так как что-то в  их
разговоре мне совсем не нравилось. Она спросила:
     - Почему ты не мог оставить все как есть? Видит Бог, мы не идеальны
- но все же и не настолько плохи. Тебе не следовало толкать нас на такие
поступки.
     Я улыбнулся. Мужчина медленно проговорил:
     - Мир отравил бы  ему существование.  Он бы сморщился,  как сушеное
яблоко.  -  Он был прав или близок к правде - и я не стал возражать. Пол
снова качнулся.
     - Ждешь,  чтобы  понаблюдать  за  нашими  страданиями?  -  спросила
женщина. - Верно?
     Я улыбнулся.
     - Может уйти  много времени.  Даже  если  мы  рухнем в  океан,  шар
сохранит нам жизнь.  Мы  сможем оставаться здесь многие месяцы,  пока не
кончится пища.
     - Ничего, я подожду, - любезно ответил я.
     Она повернулась к мужу.
     - Значит,  мы точно последние,  -  сказала она.  - Понимаешь? Иначе
разве он остался бы здесь?
     - Верно,  -  согласился мужчина,  и  в голосе его прозвучала нотка,
которая мне совсем не  понравилась.  -  Больше нас ничего не удерживает.
Ава,  может,  ты?..  -  Он  отступил  в  сторону,  указывая  на  большой
переключатель с красной ручкой.
     Женщина подошла и положила туда руку.
     - Один момент,  -  встревожился я.  -  Что вы  делаете?  Что это за
устройство?
     Она одарила меня улыбкой.
     - Это не просто машина для генерации силового поля, - сообщила она.
     - Да? - спросил я. - А для чего еще?
     - Это машина времени, - сказал мужчина.
     - Мы отправляемся обратно, - шепнула женщина, - к началу.
     Обратно, к началу - чтобы начать все заново.
     Без меня.
     Женщина добавила:
     - Ты выиграл Армагеддон, но ты проиграл Землю.
     Конечно,  я  и на это знал ответ,  но она была женщиной,  последнее
слово оставалось за ней.
     Я указал на лиловые сумерки снаружи:
     - Потерянная Земля? Так вы это назовете?
     Женщина задержала руку на переключателе.
     - Ад, - ответила она.
     И я помнил ее голос - все эти десять одиноких тысячелетий.




                               ДЭЙМОН НАЙТ
                             СТАНЦИЯ "ЧУЖАК"


     Пер. с англ. М.К. Кондратьев

     Вой  и  грохот  ненадолго заполнили извилистые коридоры  и  комнаты
станции.  Поль Вессон стоял, впитывая в себя эти звуки, пока раскатистое
эхо не замерло где-то вдали.  Ремонтный корабль улетел обратно к "Дому".
Вессон же остался в одиночестве на станции "Чужак".
     Станция  "Чужак"!  От  одного  названия  захватывало дух!  Конечно,
Вессон знал,  что обе орбитальные станции примерно столетие назад не без
причины  получили свои  названия от  Британского управления спутниковыми
службами. Более крупный "Дом" обслуживал транспорт Земли и ее колоний, а
"Чужак"  предназначался  для  торговых  связей  с   чужестранцами  -   с
существами из-за  пределов Солнечной системы.  Но даже такой утилитарный
смысл  не  мог  умерить  изумленного восторга Вессона при  виде  станции
"Чужак". Станции, что крутится во мраке одиночества и ждет своего гостя,
который является лишь раз в два десятилетия.
     Когда  же  гость являлся,  одному из  миллиардов землян вменялось в
задачу и почетную обязанность терпеть присутствие чужака.  Как и почему,
Вессону толком не было известно.  Твердо он знал лишь одно: различия меж
их  двумя  расами настолько глубоки,  что  встреча крайне мучительна для
обоих.  Что ж, завербовался он добровольно. Значит, надо справиться. Тем
более что вознаграждение окупит любую боль.
     Пройдя все проверки,  Вессон вопреки собственным ожиданиям оказался
тем  самым одним из  миллиардов.  Ремонтный корабль доставил его  сюда в
виде мертвого груза -  погруженным в  полную отключку.  В  таком же виде
Вессон и пребывал,  пока ремонтники занимались своей работой.  Потом они
вернули его в сознание и улетели.  Теперь он остался один.  Впрочем,  не
совсем.
     - Добро пожаловать на станцию "Чужак", сержант Вессон, - неожиданно
произнес  приятный голос.  -  С  вами  разговаривает альфа-сеть.  В  мои
обязанности входит ваша защита и обеспечение вас всем необходимым.  Если
вам чего-нибудь хочется,  можете смело меня попросить. - Нейтральный тон
с оттенком школьной учительницы или экскурсовода в музее.
     Хоть  и  был  Вессон заранее предупрежден,  все  равно не  смог  не
поразиться схожести этого голоса с человеческим.  Альфа-сеть,  последнее
слово робототехники.  Компьютер,  охранник, личный слуга, библиотека - и
ко  всему  этому  добавили  нечто  похожее  на  "личность",   наделенную
"свободной волей". Похожее настолько, что специалисты уже успели сломать
целый лес копий в спорах о том,  личность ли это и в какой мере свободна
ее воля.  Альфа-сеть - безумно дорогостоящая игрушка. Ни, с чем подобным
Вессон еще не сталкивался.
     - Спасибо,  - выговорил он наконец в пустоту. - Хм... кстати, а как
мне  к  вам  обращаться?   Не  могу  же  я  без  конца  долдонить:  "Эй,
альфа-сеть!"
     - Последний ваш предшественник звал меня тетя Сетти,  -  отозвалась
машина.
     Вессон скривился. Тетя Сетти. Ну и каламбур! Нет, так не пойдет.
     - Насчет тети -  порядок, - сказал он. - Но для меня вы будете тетя
Джейн.  Так звали сестру моей матери. Кстати, вы и голосом на нее похожи
- самую малость.
     - Весьма польщена, - вежливо ответила невидимая машина. - А теперь,
быть может, перекусите? Бутерброды? Холодное пиво?
     - Спасибо, - поблагодарил Вессон. - Но чуть погодя. Сначала немного
осмотрюсь.
     И  повернулся  в  другую  сторону.   Это,  похоже,  положило  конец
разговору -  сеть,  по  крайней мере,  погрузилась в  молчание.  Славная
штуковина.  Вот бы всегда такую компанию. Когда обращаешься - говорит, а
нет - молчит как рыба.
     Людскую  часть   станции  составляли  четыре  комнаты  -   спальня,
гостиная, столовая и душевая. Гостиная оказалась достаточно просторной и
довольно милой,  оформленной в  зеленовато-бурых тонах.  Всей механики -
только кожух какого-то аппарата в углу.  Остальные комнаты располагались
по  кольцу  вокруг гостиной -  совсем крошечные,  рассчитанные только на
одного  человека.   Был   еще   узенький  "круговой  коридор  и   разные
обслуживающие механизмы.  Станция  хранила  себя  в  идеальной чистоте и
работала безупречно - несмотря на более чем десятилетнее бездействие.
     "Теперь  самая  легкая  часть  всего  предприятия",   -  подумалось
Вессону.   До  прибытия  чужака  еще  месяц.  А  пока  -  хороший  паек,
ненавязчивые беседы с альфа-сетью и никакой работы.
     - Ну,  тетя Джейн,  - обратился он к сети, - вот теперь я, пожалуй,
съел бы  небольшой бифштекс.  Среднеподжаренный,  с  картошкой,  луком и
грибами. Да, и стаканчик светлого пива, пожалуйста. Скажете, когда будет
готово.
     - К вашим услугам, - отозвался приветливый голос. В столовой тут же
важно загудел и  защелкал автоповар.  А Вессон тем временем еще побродил
по станции и  внимательно осмотрел пульт управления.  Судя по показаниям
приборов, шлюзы надежно задраены, рециркулятор воздуха в норме. Находясь
на орбите,  станция вращалась вокруг своей оси и создавал силу тяжести в
один "жэ" в секторе, предназначенном для людей. А внутренняя температура
в этой части составляла ровно 23 градуса по Цельсию.
     На  второй же половине приборной доски -  совсем иная картина.  Все
экраны  и  циферблаты черны,  как  сам  космос.  Второй  сектор станции,
объемом примерно в  восемьдесят восемь раз  больше Первого,  пока еще не
работал.
     В  голове  у  Вессона  ненадолго  возник  мысленный образ  станции,
сложившийся  из  фотографий  и  чертежей.   Двухсотметровая  в  диаметре
дюралюминиевая сфера,  к  которой приварен десятиметровый шарик  людской
части. И похоже было на то, что вся полость ремонтных помещений, а также
- самое главное - специальных баков представляла собой тесную камеру для
необъятного тела чужака.
     - Бифштекс готов! - объявила тетя Джейн.
     Вот  так  бифштекс!  Горячий,  пузырящийся.  Хрустящий снаружи -  и
нежно-розовый внутри. Как раз по вкусу Вессона.
     - Тетя Джейн,  - промычал он с набитым ртом, - а ведь все совсем не
так плохо. Правда?
     - Вы о бифштексе? - с тревожной ноткой в голосе спросила машина.
     Вессон ухмыльнулся.
     - Бифштекс классный,  -  успокоил он собеседницу. - Но вы мне лучше
вот  что  скажите.  Сколько раз  вы  уже проходили эту процедуру?  Вас с
самого начала вмонтировали на станцию?
     - Нет, меня вмонтировали не с самого начала, - сдержанно отозвалась
тетя Джейн. - Я ассистировала при трех контактах.
     - Хм. Сигаретку бы, - пробормотал Вессон, хлопая себя по карманам.
     Автоповар тут же загудел и выплюнул на лоток пачку "Эл-Эм".  Вессон
с удовольствием закурил.
     - Вот как славно, - продолжил он. - Значит, вы уже три раза все это
проходили. И многое могли бы мне порассказать. Так ведь?
     - О да, разумеется. А что бы вы хотели узнать?
     Откинувшись в кресле, Вессон неторопливо затягивался. Потом зеленые
глаза его сузились.
     - Для начала,  -  сказал он,  - прочтите мне отчет Паджона. Знаете,
тот, из "Краткой сводки". Хочу проверить, верно ли я все запомнил.
     - "Глава вторая,  -  тут же начал ровный голос.  - Первый контакт с
внеземным разумом произведен командиром Ральфом С.  Паджоном 1 июля 1987
года  во  время аварийной высадки на  Титане".  Далее следует выписка из
официального рапорта: "Доискиваясь до возможной причины нашего душевного
недомогания,  на другом склоне горного кряжа мы обнаружили некий объект,
более  всего  похожий  на  гигантскую  металлическую  конструкцию.   При
дальнейшем приближении к  упомянутой конструкции,  многоугольнику раз  в
пять выше "Одеколона", наше недомогание усилилось.
     Некоторые члены команды,  не в силах идти дальше,  выразили желание
вернуться,  но мы с лейтенантом Экаффом испытывали острое чувство: будто
нас  неким  непонятным  образом  зовут  или,   вернее,  призывают.  Хотя
недомогание  усиливалось,   мы   твердо   решили   двигаться  дальше   и
поддерживать радиосвязь  с  остальной  частью  группы,  возвращавшейся к
кораблю.
     Нам  удалось  проникнуть  в  инопланетное строение  через  большое,
неправильной формы отверстие... Внутренняя температура внутри была минус
сорок два градуса по Цельсию,  а атмосфера,  как выяснилось, состояла из
метана и аммиака...  Во второй камере нас ожидало инопланетное существо.
Уже  упомянутое  мною  расстройство  сделалось  совсем  невыносимым,  но
сильнее стал и зов,  скорее напоминавший мольбу...  Мы заметили,  что из
каких-то   стыков  или  пор  на   поверхности  существа  сочится  густая
желтоватая жидкость.  С трудом преодолевая ужас и тошноту, я сумел взять
пробу этого выделения. При последующем анализе выяснилось..."
     Второй   контакт   совершился  десятью  годами   спустя   благодаря
знаменитой экспедиции на Титан корабля командира Кроуфорда..."
     - Нет-нет, достаточно, - прервал Вессон. - Меня интересовало только
сообщение Паджона. - Он задумчиво затянулся. - Такое впечатление, что не
хватает целых кусков.  Нет  ли  у  вас где-нибудь в  блоках памяти более
подробной версии?
     Некоторая заминка.
     - Нет, - наконец ответила тетя Джейн.
     - А вот я еще в детстве слышал кое-какие подробности, - раздраженно
заметил Вессон. - Помнится, ту книгу я прочел лет в двенадцать. И хорошо
помню подробное описание чужака... помню, вернее, что оно там было. - Он
огляделся по  сторонам.  -  Послушайте,  тетя Джейн.  Вы  ведь тут вроде
сторожевого пса. Наверняка у вас по всей станции камеры и микрофоны.
     - Да,  -  подтвердила сеть.  - По всей станции. - Тут в голосе тети
Джейн Вессону почудились обиженные нотки.
     - И во Втором секторе? Так?
     - Да, и во Втором.
     - Прекрасно.  Значит,  вы  сами  можете  мне  все  рассказать.  Как
выглядят чужаки?
     Теперь уже откровенная пауза.
     - Мне очень жаль,  но этого я вам сказать не могу,  - ответила тетя
Джейн.
     - Значит, не можете? - протянул Вессон. - Иного я и не ожидал. Могу
догадаться, что вам на этот счет даны определенные указания. Догадываюсь
даже, что даны они по той же самой причине, по которой нынешние учебники
по  истории  порядком  урезаны  в  сравнении с  книгами  моего  детства.
Интересно,  что это за причина?  А?  Тетя Джейн? Есть у вас на этот счет
мысли?
     Снова пауза. И неохотный ответ:
     - Есть.
     - Ну так поделитесь.
     - Мне очень жаль...
     - ...но этого я вам сказать не могу,  - продолжил за машину Вессон.
- Отлично. Теперь мы по крайней мере знаем, какие у кого карты.
     - Да, сержант. Не желаете ли десерт?
     - Обязательно.  На  десерт еще один вопрос.  Какова судьба дежурных
станции, когда их задание заканчивается?
     - Они идут на повышение до седьмого разряда, получают ранг ученых с
неограниченным досугом, а также единовременное пособие в виде семи тысяч
стелларов и вид на жительство по первому классу...
     - Это я и сам знаю, - нетерпеливо перебил Вессон и провел языком по
пересохшим губам. - Я вот о чем спрашиваю. Те, что были здесь до меня...
как они выглядели, когда отбывали обратно?
     - Нормально выглядели.  Как  люди,  -  живо отозвался голос.  -  Но
почему вы спрашиваете, сержант?
     Вессон досадливо махнул рукой:
     - Слишком  хорошо  помню  обрывок  одного  откровенного разговора в
Академии.  Никак не  выходит из головы.  Знаю только,  что разговор имел
какое-то отношение к  станции.  Всего одна фраза.  "Слепой как крот и  с
белой щетиной по всему телу".  Как по-вашему,  что это? Описание чужака?
Или дежурного, когда его забирали отсюда?
     Тетя Джейн снова погрузилась в молчание.
     - Ладно,  так  и  быть,  -  сказал Вессон.  -  Помогу вам  выйти из
затруднения. Вам очень жаль, но этого вы мне сказать не можете.
     - Мне в самом деле очень жаль, - искренне ответила машина.

     Медленные дни понемногу складывались в недели - и Вессон постепенно
начал  осознавать,  что  станция представляет собой  едва  ли  не  живое
существо.  Он чувствовал эти со всех сторон окружающие его металлические
ребра.  Ощущал ждущую пустоту наверху,  во Второй секции, - и бдительное
присутствие вездесущей  электронной сети,  что  беспрерывно наблюдала  и
анализировала, пытаясь предвосхитить каждое его желание.
     Да,  тетя Джейн воистину была идеальной собеседницей. А кроме того,
альфа-сеть располагала музыкальной фонотекой на  тысячи часов,  фильмами
на  любой вкус и  настроение.  На  сканере в  гостиной Вессон мог читать
микрокниги.  А если ему так больше нравилось, их читала сама тетя Джейн.
Вдобавок она управляла тремя телескопами станции и  в любой момент могла
вывести своему подопечному на экран виды Земли, Луны или "Дома".
     Только  вот  новостей  не  было  никаких.  Тетя  Джейн  по  первому
требованию исправно  включала радиоприемник,  но,  кроме  шума  статики,
оттуда ничего не доносилось.  И со временем самым тяжким грузом легло на
Вессона  понимание  того,  что  это  радиомолчание накладывается на  все
находящиеся в  полете корабли,  на орбитальные станции и все передатчики
типа планета -  космос.  Всеобъемлющий запрет,  парализующий едва ли  не
всякую деятельность. Ибо какую-то часть информации можно было передавать
на короткие расстояния с помощью фотофона, однако обычно весь сложнейший
транспорт на космических дорогах почти целиком зависел от радио.
     Но  близившийся контакт с  чужаком был делом столь деликатным,  что
даже здесь,  откуда Земля казалась маленьким диском размером в две Луны,
контакту этому мог помешать любой радиоголос. Огромный риск был и в том,
что только одному человеку дозволялось остаться с чужаком на станции.  И
вот,  подумалось Вессону,  чтобы обеспечить этому человеку хоть какую-то
компанию  и  не  дать  свихнуться  от  одиночества,   туда  вмонтировали
альфа-сеть...
     - Тетя Джейн?
     - Что, Поль? - тут же отозвался голос:
     - Недомогание,  о  котором идет речь в отчете...  вы ведь не можете
знать, что это такое?
     - Да, Поль.
     - Потому что машинный разум не способен его почувствовать? Так?
     - Да, Поль.
     - Тогда  скажите мне  хотя  бы  вот  что.  Зачем здесь вообще нужен
человек? Почему нельзя обойтись машиной?
     Привычная заминка.
     - Не знаю, Поль.
     Какие-то грустные нотки.  Действительно ли тон тети Джейн меняется,
задумался Вессон,  или  просто его  воображение выкидывает с  ним  такие
номера?
     Потом Вессон встал с  кушетки и принялся безостановочно расхаживать
взад-вперед по гостиной.
     - Давайте взглянем на Землю, - наконец предложил он. Обзорный экран
на пульте управления послушно засветился -  глубоко внизу плыла в  своей
первой  четверти ослепительно голубая  Земля.  -  Выключите,  -  тут  же
приказал Вессон.
     - Может,  немного  музыки?  -  несмело предложил голос.  Немедленно
заиграло что-то успокоительное - одни деревянные духовые.
     - К черту! - рявкнул Вессон. Музыка умолкла.
     Вессон чувствовал себя как малыш,  которого заперли в  комнате и не
выпускают. Руки задрожали.
     Скафандр находился в  герметичном шкафу рядом с  переходным шлюзом.
Вессон уже раз-другой выходил в  нем на палубу.  Смотреть там,  впрочем,
особенно было не на что -  кромешная тьма и собачий холод. Но сейчас ему
во что бы то ни стало нужно вырваться из этого беличьего колеса.  Вессон
извлек из шкафа скафандр и принялся в него облачаться.
     - Поль,  -  встревоженно спросила тетя Джейн, - вам что, немного не
по себе?
     - Да! - огрызнулся он.
     - Тогда  не  ходите,   пожалуйста,  ко  Второму  сектору,  -  мягко
попросила тетя Джейн.
     - Ну ты,  чертова консервная банка!  -  с  внезапной злобой рявкнул
Вессон.  - Не смей меня учить! - Потом, яростно рванув молнию, застегнул
верх скафандра.
     Прямая  труба  переходного шлюза,  где  места  едва  хватало только
одному,  была единственным проходом из Первого во Второй сектор. А также
и единственным выходом из Первого.  В самом начале,  чтобы сюда попасть,
Вессону  пришлось  миновать  большой  шлюз  у   "южного"  полюса  сферы,
пропутешествовать через люк и  по  всему переходному мостку.  Тогда его,
разумеется,  волокли бесчувственным.  Когда придет время, выбраться надо
будет тем же путем.  Ремонтный корабль не располагает ни избытком места,
ни лишним временем.
     У противоположного, "северного", полюса находился третий переходной
шлюз -  столь огромный,  что запросто вместил бы  в  себя целый грузовой
звездолет. Но никому из людей доступа туда не было.
     В  луче  фонарика  на  шлеме  Вессона  гро