разминавшим ноги  у  второй
"Лады". В лесу было темно и прохладно, тучи над  головой  сгустились,  пряча
луну, что было на руку отряду.
   - Идите вперед,  -  вполголоса  приказал  Георгий  своим  разведчикам.  -
Расположитесь, осмотритесь и ждите.
   Серж с парнями безмолвно растворились в темноте. Витязи остались  вдвоем,
каждый со своими мыслями и желаниями.
   - Как мы проникнем в храм? - поинтересовался Кругов.
   - Пройдем сквозь стену, - усмехнулся Георгий.
   - Аки привидения? - принял его слова за шутку Егор.
   - Почему? Натурально. Или ты еще не умеешь пользоваться склисом?
   - Чем-чем?
   - Так называется способ прохождения сквозь препятствия.
   - Я... не уверен... хотя как-то показывал фокус друзьям.
   - Захочешь - сможешь. Кругов помолчал.
   - Ты разве не был внутри храма?
   - Этот жуковский форпост Братства стоял у меня в плане  обследования,  ты
просто ускорил события. Я всегда тщательно готовлюсь к таким операциям.
   - Извини.
   -  Ничего,  переживу.  Лизу  чуешь?  Крутов  напрягся,  пытаясь   поймать
"мыслезвук" жены, замер на минуту и с сожалением расслабился.
   - Ничего не слышу...
   - Ладно, подберемся поближе, может, услышишь. Начинай вхождение.
   Егор попытался еще раз в тихом "гуле"  ментального  поля  услышать  голос
Лизы, не смог и перестал отвлекаться. Его мысли, занятые  Лизой,  постепенно
свернули в нужное русло медитативной  подготовки,  а  органы  чувств  начали
воспринимать токи природы. Наступила первая  стадия  вхождения  в  состояние
живы - изменение сознания.
   Крутов не знал, как себя настраивает в резонансы  живы  Георгий,  но  был
уверен, что их ощущения сходны.
   За  первой  стадией  вхождения  следовала  вторая  -  вызов  предчувствия
опасности,  и  Егор  сразу  ощутил  дыхание  "сакки":  храм  Черного  Лотоса
располагался всего в полукилометре отсюда, на берегу Десны, и веяло от  него
ощутимым "черным ветром зла".
   Третий и четвертый уровни настройки организма -  "замедление  времени"  и
вхождение в состояние пустоты, дались Крутову уже легче, и  ему  показалось,
что  он  стал  органической  частью  окружавшего   его   мира,   воспринимая
увеличившейся  поверхностью  тела  (сознания)  поступавшую  со  всех  сторон
информацию. И наконец наступил момент "устроения повелевания" - формирования
сферы адекватного ответа, позволявшей мастеру живы  реагировать  на  внешнее
воздействие безошибочно и с максимальным согласием с силами Вселенной.
   Георгий выслушал по рации сообщение от Сержа, хлопнул Егора  по  плечу  и
устремился навстречу холодному "черному  ветру  зла".  Крутов  не  удивился,
заметив  двух  волков,  сопровождавших  Витязя.  Это  была  его   постоянная
зооохрана.
   Егор взял темп, легко догнал Георгия, прекрасно видя в темноте и чувствуя
препятствия. Через несколько минут они стояли  у  стен  храма,  тяжеловесная
громада которого заслонила полнеба.
   - Ты  готов?  -  влился  в  ухо  через  наушник  рации  бесплотный  голос
напарника.
   - Вполне, - ответил Кругов, ощущая легкое "предстартовое" волнение.
   - Я пройду сквозь ворота, потом открою дверь изнутри. Подбери мою одежду.
   Кругов не понял, о какой одежде идет речь,  но  уже  в  следующую  минуту
стало ясно, что имел в виду Георгий.
   Витязь  подошел  к  ворогам  в  храм,  не  боясь  нацеленной  на   дорогу
видеокамеры.
   Въезд на территорию храма не освещался фонарем, ночь была темной, а  одет
он был в темно-серые рубашку и брюки, не видимые в темноте. Постояв у  ворот
несколько секунд, он оперся о них руками и, продавив телом толстую  створку,
исчез! Но не исчезла его одежда. Прилипнув на мгновение к створке, рубашка и
брюки соскользнули на асфальт, накрыв собой кроссовки. И только  тогда  Егор
понял,  что  состояние  веры  распространяется  лишь   на   тело   человека,
представлявшее собой взаимосвязанную живую систему. "Мертвая" одежда  в  эту
систему не входит.
   Прошла минута, другая, вокруг все так же царила сонная тишина, шел первый
час ночи, и обитатели храма,  вероятнее  всего,  спали,  уверенные  в  своей
недоступности. Затем едва слышно скрипнула входная дверь рядом с воротами, в
щели показалась рука Георгия, сделавшая приглашающий жест.  Кругов  подобрал
его одежду и скользнул во двор.
   Во дворе храма он увидел две "Лады" и "Хаммер" с не остывшим еще мотором.
А рядом лежали на земле три тела в пятнистых комбинезонах.
   - У настоятеля гости, - шепнул Георгий. - Машина принадлежит Легиону.
   Интересно, кто к нему приехал и зачем?
   - Как ты их взял?
   - Почуял. Один спал, остальные рассказывали друг другу свои похождения.
   Обыкновенные вышибалы, разве что стрелять обучены.
   - А где охрана храма?
   - Специального помещения для охраны этот псевдотибетский дворец не имеет.
   Монах-сторож сидит в проходной будочке  у  ворот  перед  телемонитором  с
четырьмя экранами, куда поступают сигналы от внешних телекамер.  Но  сегодня
он спал, когда в будке появился я.
   - Ты его убрал?
   - Зачем? Пусть спит.
   Крутов подал ему одежду, но Георгий отвел руку Егора.
   - Подержи пока. Возможно, придется еще раз воспользоваться склисом.
   Попробуй-ка связаться с Лизой.
   Кругов послушно закрыл глаза, вслушиваясь  в  мерный  рокот  "ментального
прибоя", но присутствия жены не почувствовал.
   - Ничего...
   - Странно! Неужели Жорка обвел нас вокруг пальца?
   Георгий бесшумно пересек двор и открыл двери центральной постройки храма,
в которой находились молельные и тренировочный залы, трапезная и апартаменты
настоятеля, окруженные поясом келий, где жили "братья" и ученики.  Кольцевой
коридор вокруг главного зала здесь не  освещался,  тусклая  лампочка  горела
лишь в самом зале, выхватывая кусок колонны, мозаичный каменный пол и статую
Будды у стены между двумя контрфорсами.
   Каким образом Георгий ориентировался  внутри  каменного  лабиринта,  было
непонятно, однако блуждать по коридорам в поисках камеры, где  монахи  могли
держать  взаперти  Лизу,  не  пришлось.   Буквально   через   минуту   после
проникновения в центральное  строение  "замка"  Витязи  вышли  к  освещенной
ратьером' мощной металлической двери с "глазком" телекамеры над ней, ведущей
в покои настоятеля.
   Перед дверью переминались с ноги на ногу двое верзил в камуфляжной  форме
с эмблемами  Российского  Легиона  на  рукавах.  Один  курил,  второй  читал
замызганную  книжицу   небольшого   формата.   На   появление   гостей   они
отреагировали слишком поздно, применить оружие не успели, а рукопашным  боем
владели не в той степени, чтобы долго сопротивляться  мастерам  живы.  Через
несколько секунд оба уже лежали на полу.
   Георгий и Егор  замерли  на  мгновение,  прислушиваясь  к  тишине  храма,
посмотрели друг на друга и подошли к двери.
   Дверь вполне могла выдержать выстрел из гранатомета,  и  Кругов  невольно
посмотрел на товарища, но не увидел на его лице ни следа сомнений.
   - Не хочешь попробовать пройти насквозь? - предложил Георгий.
   Крутов в замешательстве посмотрел на непреодолимую с виду преграду, потом
на Георгия, в глазах которого  не  было  и  тени  насмешки,  хотел  ответить
отказом, но набрал в грудь воздуха и решительно шагнул вперед.
   - Отойди!
   - Склис требует абсолютной веры,  -  мягко  проговорил  Георгий.  -Верь-и
пройдешь.
   Егор сосредоточился на своих ощущениях, унял поднявшееся было волнение  и
"вышел" из тела. Одно мгновение ему казалось, что он способен обнять  собой,
своей сферой разума, весь этот храм, природу вокруг и  мир  вообще,  принять
его и понять, выйти на уровень осознания законов Земли и космоса. Однако это
ощущение прошло, и Крутов с сожалением понял, что время его "подключения"  к
тонким планам Вселенной еще не наступило. Усилием воли освободившись от всех
мешающих  делу  эмоций,  он  превратился   в   вибрациюи   двинулся   сквозь
металлическую твердь двери.
   В глазах потемнело, тело  стало  невесомым  и  чужим,  а  затем  и  вовсе
исчезло:  это  сознание  отреагировало  на  отсечение   потока   информации,
поступающей в мозг  по  всем  нервным  каналам.  Но  длилось  это  состояние
недолго, доли  секунды.  Затем  темнота  перед  глазами  отступила,  и  Егор
оказался  внутри  странного  деформированного  объема,  состоящего   из   не
правильных  "пчелиных"  сот  и  асимметричных  косых  "гребней":  таким  его
сознание "увидело" материал двери изнутри.
   Сделав еще шаг, он очутился в коротком коридоре  со  стенами,  увешанными
буддистской символикой и оружием, и с двумя деревянными дверями, ведущими  в
"келью" настоятеля: спальню, кабинет, гостиную, малый тренировочный  зал.  И
тотчас же к нему без всякого перехода вернулась острота зрения, в  то  время
как остальные чувства все еще оставались "замороженными", из-за чего  он  не
сразу осознал, что стоит в коридоре абсолютно голым. Вся его одежда и мелкие
вещи в карманах остались за дверью.
   Из двери показалась рука Георгия, миг - и он стоял рядом, светящийся, как
голографический фантом. Крутов хотел сказать: порядок, - но  замер,  услышав
человеческую речь. За одной из дверей в коридор разговаривали.
   Георгий  перестал  светиться,  обретая  плотность  и  вес,  на   цыпочках
приблизился к двери и приложил к ней ухо.  Потом  показал  три  пальца,  что
означало - разговаривают трое. Взялся за  ручку,  помедлил  немного,  рывком
распахнул дверь, и Крутов ворвался в "келью" настоятеля первым.
   Гостиная представляла собой уменьшенную копию  главного  молельного  зала
храма.
   Вдоль стен, отделанных ракушечником, стояли деревянные скамьи, на которых
лежали  подушки  и  халаты.  В  углу  самодовольно  улыбался  своим   мыслям
ка-меннолицый Будда. В другом углу топился камин, у которого  стояли  четыре
кожаных кресла и низкий мраморный столик на бронзовых лапах. Перед изваянием
Будды горела толстая свеча, распространяя по комнате дурманящий запах  воска
и каких-то трав.
   Одно из кресел пустовало, в трех других сидели гости настоятеля:  молодой
человек с подбритыми висками, со шрамом на скуле,  в  камуфляже  с  эмблемой
Российского Легиона, и мужчина средних лет, тоже со шрамом, но под глазом, -
и сам настоятель, толстый, бородатый, с мясистым носом и огромной плешью  на
затылке, одетый в атласный алый халат.
   - А вот и гости пожаловали, - сказал мужчина постарше спокойно, хотя и не
без удивления. - Мы не ждали вас так рано, Егор Лукич.
   Кругов пригляделся к нему и узнал Архипа Ивановича Мережковского, бывшего
руководителя "Психодава". Шагнул вперед, сузив глаза.
   - Где Лиза?
   - Какая еще Лиза? - нахмурился настоятель. - Кто вы такие? Почему явились
в непотребном виде?! Кто вас пропустил?! А ну вон отсюда! - Он грозно встал,
вытягивая вперед волосатую толстую  руку,  и  рухнул  обратно  в  кресло  от
физически плотного взгляда Крутова.
   - Не стоит пудрить им мозги, Эдуард Петрович, - усмехнулся  Мережковский.
- Эти люди знают, что Елизавета Романовна у нас. Честно говоря, я не ждал от
вас такой оперативности, Егор Лукич, и сам собирался звонить вам  утром.  Но
коль уж вы пришли, давайте поговорим. Кстати, действительно,  не  поделитесь
опытом, как вы проникли на охраняемую территорию?
   - Через канализацию, - пошутил Георгий.
   - Ага, понятно. Вы бы приоделись, господа. А то ваш вид... э-э, несколько
экзотичен.
   - Переживешь, - негромко сказал Георгий, выходя  вперед.  -  У  нас  мало
времени, господин  начальник  Службы  тотального  контроля,  поэтому  долгие
беседы мы вести не намерены.
   - Вы меня знаете? - вздернул брови Мережковский. - Странно, что я вас  не
помню. Может быть, назовете свое имя?
   - Я Витязь, - тем же тоном проговорил Георгий. - Где женщина?
   Архип Иванович нахмурился, посмотрел на молодого человека в камуфляже,  и
тот неуловимым движением выхватил из  кобуры  пистолет  -  новейший  образец
"волка", принятый на вооружение спецподразделениями МВД и ФСБ.
   - Итак, я спросил ваше имя, - поднял Мережковский глаза на Георгия.
   - А я спросил, где Лиза, - холодно парировал тот.
   - А вы наглец, господин Тарзан... - Архип Иванович не договорил.
   Георгий шагнул к нему, парень со шрамом выстрелил, пуля вонзилась Георгию
в плечо... и прошла насквозь,  не  оставив  следа,  будто  пролетела  сквозь
облако дыма, срикошетировала от статуи Будды. Спецназовец  вскочил,  стреляя
три раза подряд - с тем же результатом, а потом Кругов, взявший темп, обошел
его слева и одним ударом выбил пистолет, подхватив оружие на лету.  Направил
рубчатый ствол "волка" на Мережковского.
   - Этот вопрос последний: где Лиза?!
   Архип Иванович, больше изумленный, чем испуганный демонстрацией необычных
возможностей противника, открыл рог, собираясь продолжать разговор в прежнем
ключе, но увидел движение пальца на курке пистолета и вытянул вперед ладонь:
   - Не стреляйге! Ваша жена жива и здорова, она сейчас в Москве, в одной из
наших... в одном из центров СТОКК.
   - Зачем вы ее захватили?
   Мережковский посмотрел на легионера  со  шрамом,  державшегося  за  руку,
которого, очевидно, считал гарантом своей безопасности, нервно потер руки.
   - Вы должны нас понять. Все просто: мы  хотели  предложить  вам  работать
на...
   - Проект, - подсказал Георгий. Мережковский вздрогнул, вытаращил глаза.
   - Я не знаю, о чем: вы говорите, я имел в виду нашу службу...
   - Кто отдал приказ о захвате?
   Начальник  СТОКК  снова  потер  ладонь  о   ладонь,   заколебался   было,
завороженный дулом пистолета, потом нехотя произнес:
   - Я... - И торопливо добавил:
   - Но по просьбе одного человека, и к тому  же  я  не  приказывал  убивать
ваших родственников...
   - Кто их... убил?!
   Архип Иванович бросил взгляд на спецназовца в камуфляже,  Кругов  перевел
взгляд  на  него  и  встретил  ответный  черный  ненавидящий  взгляд.  Глухо
проговорил:
   - Ты?
   С быстротой молнии парень вдруг  вытащил  из-под  полы  куртки  еще  один
пистолет - отечественный "ПСС", но Крутов  действовал  еще  быстрей,  особым
приемом перехватил руку и выкрутил  ствол  пистолета  в  живот  спецназовцу.
Раздался выстрел. Парень вздрогнул, мгновение постоял, согнувшись, с  ничего
не видящими глазами, и упал лицом вниз. Бледный  Мережковский  и  настоятель
храма, растерянный и потный, смотрели на тело легионера и молчали.
   Крутов расслабился, медленно выдохнул  воздух  через  нос,  посмотрел  на
партнера.
   - Я не хотел...
   - Чего уж теперь, - проворчал Георгий. - Можно было обойтись и без этого.
- Повернулся к начальнику СТОКК. - Вставай и шагай вперед.
   - Зачем? - вжался Мережковский в спинку кресла. - Что вы хотите делать?
   - Ты послужишь нашим проводником  в  Москве  и  заложником.  Может  быть,
поймешь впервые в жизни, как это приятно. Шагай! А ты - спи!
   Палец Георгия уперся в лоб настоятеля, тот обмяк, закрывая глаза.
   Крутов открыл все еще запертую входную дверь в "келью", взял свою одежду,
натянул рубашку и джинсы. Оделся и Георгий.  Они  вывели  Мережковского,  не
потревожив сонной тишины храма, встретились с группой Сержа и вскоре выехали
на  шоссе  Брянск  -  Рославль.  Только  после  этого  Егор  позволил   себе
окончательно успокоиться  и  почувствовал,  насколько  его  вымотали  поиски
Елизаветы.
   Ему не было нужды наведываться в Сергиев Посад для встреч с архимандритом
Троице-Сергиевой лавры, но он отдыхал в этом месте духовно и физически и  не
упускал  случая  побродить  по  лужайкам  лавры  и  дорожкам  вокруг  церкви
Вознесения.
   Таким  получился  и  вечер  восьмого  мая,  когда  назрела  необходимость
посовещаться с отцом  Савватием,  занимавшим  не  только  пост  архимандрита
лавры, но и патриарха Всероссийского Вечевого Схода,  руководимого  волхвами
Предиктора.
   Сергий прибыл в лавру около семи часов вечера, когда  она  уже  закрылась
для прихожан  и  посетителей,  и  около  часа  неспешно  прохаживался  вдоль
монастырских стен, пока не встретился с отцом Савватием, знавшим о  прибытии
гостя, а также о его желании побыть какое-то время в одиночестве.
   - Добрый вечер, -  поклонился  молодой  волхв,  одетый  в  белую  льняную
рубашку и подпоясанный красным кушаком.
   - Здрав будь, сударь, - поклонился в ответ седобородый Савватий, одетый в
миткалевую рясу. - Не откажешься потрапезничать  со  мною?  Нашего  местного
пивка отведать? Жарко.
   Сергий знал, что отказываться от угощения грешно, и согласился, хотя есть
не хотел. Ел он всего два раза в день,  утром  и  в  обед,  соблюдая  мудрые
заветы предков, основанные на многотысячелетнем опыте.
   Знал координатор Катарсиса и то, что люди начали варить пиво,  а  точнее,
"квасить" различные злаки и корнеплоды, получая разной  степени  воздействия
алкогольные напитки, более семи тысяч лет назад. Первыми "пивоквасами"  были
древние славяне, за ними приемы пивоварения унаследовали  арийцы  и  древние
египтяне, затем греки, а затем европейцы и азиатские народы. Хотя  настоящее
пиво начали изготавливать лишь в шестидесятые годы девятнадцатого  столетия,
когда  химические  исследования  Пастера  произвели  .  революцию  в  пивной
промышленности.
   Пиво Сергий не любил, но не отказался от кружки  старого  доброго  хмеля,
горьковатого, но утолявшего жажду и приятно ударявшего в голову.
   Поужинав овощными салатами и вареной рыбой,  волхвы  вышли  из  трапезных
палат лавры и поднялись на самый верх Утичьей башни,  самой  нарядной  среди
остальных десяти монастырских башен. По преданию, башня, называвшаяся  ранее
Житной, получила прозвище Утичья во времена Петра  I,  стрелявшего  с  башни
уток в пруду во время вынужденного сидения в монастыре.
   - До чего же красива родная земля! - сказал Сергий,  глядя  на  пруд  под
башней и на просторы полей и лесов за городом. - И до чего  же  больно,  что
она не свободна! Сколько тысяч лет Роду, а  он  все  продолжает  воевать  за
свободу, отстаивать свои идеалы. Почему Творец не дал нам  выбора,  направил
на эту ухабистую дорогу? Почему мы должны все время сражаться с силами  Зла,
стяжательства, мракобесия, лжи и властных амбиций?  Почему  Зло  заразно,  а
Добро нет?
   - Таковы Законы, - мягко сказал Савватий, понимая  чувства  своего  юного
(но не менее мудрого) коллеги. - Творец бросил  человека  в  мир,  навстречу
всем ветрам, для созидания и проявления собственных дарований, чтобы он  сам
отвечал за свои поступки, а не ждал, что кто-то сверху будет дергать его  за
веревочку, выслушивать мольбы и просьбы и бесконечно помогать.
   - Я не о том, отец. Я не  спрашиваю,  где  был  Творец,  когда  на  Земле
начинались  войны,  и  почему  Он  не  помогал  восстановлению   порядка   и
справедливости. Он там же, где и всегда. Он дал нам жизнь, и Ему  нет  нужды
вмешиваться физически, а духовное вмешательство человек не видит. Неужели мы
все так слепы? А Творец так недальновиден?
   Савватий пристально посмотрел на молодого  волхва,  помнившего  все  свои
прошлые жизни.
   -  Тебя  что-то  гнетет,  друг  мой.  Нравственное   зло   и   физическое
несовершенство мира - разные вещи. Последнее говорит о  том,  что  созидание
мира еще не завершено, а человек призван принять участие в его завершении. И
Творец не виноват, что  вместо  того,  чтобы  повлиять  на  Природу,  мы  ее
разрушаем.
   - И это я понимаю, отец. Не понимаю другого: почему человек, как творение
Божье, оказался в противлении Божьей воле и сам стал носителем  зла?  Почему
он легко поддается увещеваниям Сатаны?
   - Потому что, как и сам Отступник когда-то, он получил  возможность  идти
по другому пути, и не вина Творца в том, что  его  творение  в  массе  своей
избрало путь духовного рабства. Кстати, Сатана -  зомбированное  слово,  его
изначальный смысл: Са тана - "святая вода". Тысячи  лет  назад  проповедники
Отступника дали ему имя Сатана, перевернув смысл слова, чтобы скрыть истину,
как сделали это и со множеством других слов1. Догадываешься, с какой целью?
   - Цель одна, - вздохнул Сергий, - подмена первоначального значения  слова
ложным, несущи