олнуйся. И что?
   - И узнала, что Вероника проститутка. Виола кричала: дай мне в  конце
концов развод! Меня ты ни в чем не сможешь упрекнуть, я была верна тебе,
а ты меня опозорил, ты  несколько  месяцев  путался  с  грязной  девкой,
которая до тебя обслужила сотни клиентов, ты приводил ее в гости к нашим
общим знакомым, заставляя их краснеть. Я  выслушала  миллион  колкостей,
шпилек  и  отвратительных  намеков.  Ты   обязан   освободить   меня   и
компенсировать моральный ущерб.
   - Вот какие пироги!
   - Ага. Для меня это было потрясение. Что  Вероника  обычная  путанка.
Она такая... Ну, словно у нее родители дипломаты, и она провела  детство
в  лондонском  пансионате.   Изысканная.   На   самом   деле   заурядная
проститутка. Работала в каком-то массажном салоне, что ли, и параллельно
с Глебом Николаевичем удовлетворяла желания других мужчин.
   - В агентстве "Деловой вояж", - подсказал Андрей.
   - "Деловой вояж"? - изумилась Лиза.
   - Да.  Вероника  подвизалась  в  агентстве  "Деловой  вояж".  Это  не
массажный салон, но характер услуг идентичен.
   - Развратный притон? - ужаснулась Лиза. - Агентство проституток?
   - Именно!
   Несколько секунд Лиза пребывала  в  задумчивости.  Андрей  решительно
вывел девушку из несвойственного ей состояния.
   - А как отреагировал на эти обвинения Батурский?
   О, как он отреагировал! - оживилась Лиза. - Как он отреагировал! Если
я была потрясена, то он был просто убит. Виола вылетела из кабинета, как
ошпаренная кошка. Следом вывалился белый Глеб Николаевич и спросил,  нет
ли у меня валидола. А он никогда не жаловался  на  сердце.  Господи,  да
если бы в тот момент в приемной оказалась Вероника, он бы растер  ее  по
полу,  словно  детскую  присыпку.  Представляете,  какой   кошмар!   Так
опарафиниться! Растоптать свою репутацию! Мой бедный Глеб Николаевич!  И
ведь ни одна собака не разоблачила Веронику, никто не подсказал ему, что
она за женщина. Вот, Андрей, именно так и бывает: в тайну посвящены все,
кроме того, кого это непосредственно касается. У вас есть подружка?
   Лиза разгорячилась,  ее  глаза  сверкали,  грудь  вздымалась  -  хоть
прямиком на полотно Рембрандта.
   -  Есть.  Но  как  ты  смеешь  подозревать  в  ней  какие-то   дурные
наклонности?! - встал на  дыбы  Андрей,  мгновенно  воссоздав  в  памяти
чудесное личико Дирли-Ду. - Она безупречна!
   - Боже упаси, Боже упаси! - всплеснула руками Лиза. - Да что вы! Я  и
не предполагаю, что ваша подруга тоже проститутка. Нет! Я просто  хотела
сказать, что если она вдруг решит вам изменить, то вы будете  последним,
кто об этом узнает. Закон природы.
   - Глупая девчонка! - возмутился Андрей,  хотя  в  сердце  должен  был
признать у Лизы неплохие умственные способности. - Моя  подруга  мне  не
изменит.
   - Конечно, конечно! - заволновалась Лиза. - Вы не нервничайте.  Я  же
для примера! Как можно вам изменить? Вы такой большой и красивый!..
   "Большой и красивый, - думала Лиза, когда громогласный сыщик  покинул
приемную. - И такой неудержимый, страстный, воинственный. Ему изменить -
сразу пристукнет. Командует, орет, как псих. Меня, малознакомую девочку,
чуть не убил. А с подружкой тогда как обращается? Дрессирует с плеткой в
руках? Обалдеть! Не мужчина, а сплошной восторг! А вдруг его безупречная
подруга ему уже надоела? И  он  обратит  внимание  на  меня.  Я  мила  и
приветлива. Очень юная и освежающая, как мятная таблетка.  Пригласил  бы
меня куда-нибудь, глупый, вместо того чтобы орать!"
   - Елизавета!
   Секретарша подпрыгнула в кресле. Это снова был Пряжников.
   - Я забыл тебя спросить о самом главном.
   - Да, сегодня вечером я свободна! - радостно выпалила Лиза.
   - Что? - удивленно шевельнул бровью Андрей. - Нет. Какого числа Виола
и Батурский устроили баталию?
   - Чего устроили? - разочарованно переспросила Лиза. - Какую баталию?
   - Когда Батурский узнал правду о Веронике? Какого числа? - медленно и
внятно произнес Андрей.
   - А, вы об этом... Сейчас. У меня все  записано.  -  Вот.  Тридцатого
сентября. "Ук. в каб. ник. не пуск. до ок. бес. с ж." и  еще  "Куп.  дл.
апт. вал. и нитр."
   - Предельно ясно, - кивнул Пряжников. - А главное - лаконично.
   - Указание: в кабинет никого не пускать до окончания беседы с  женой.
А потом я дописала: купить  для  аптечки  валидол  и  нитроглицерин.  На
случай грядущих стрессов. Ах, если  бы  я  приобрела  для  моей  аптечки
бронежилет и второго октября убедила Глеба Николаевича  его  надеть!  Он
сейчас был бы с нами!
   - До свидания, Лиза. Прости, я был груб с тобой.
   - До свидания. Я не обижаюсь. Передайте привет Константину.
   Стремительный Пряжников исчез теперь окончательно.
   Лиза отодвинула  ящик  стола,  достала  серебристую  визитку  Сюзанны
Эдмундовны и с упоением и страстью порвала ее на мелкие кусочки.
 
Глава 41 
 
   Дирли-Ду сидела в наушниках, закатывала глаза к  потолку  и  усиленно
картавила:
   - Il montre la maison. Он показывает дом. Elle entre dans la  banque.
Она входит в банк. Je visite le ville. Я посещаю город.
   - Не правильно! - крикнул Максим. - La ville. "Город" во  французском
женского рода.
   Артикль "la".
   - Сама знаю! - огрызнулась Дирли-Ду. - Не перебивай!
   Они только  что  поругались.  Колотов  вломился  в  квартиру  Андрея,
выловил среди диванных подушек сонную Дирли-Ду и стал пытать девушку  на
предмет внебрачной связи с капитаном Смирновым. Дирли-Ду стойко отрицала
адюльтер, клялась в  верности  Пряжникову,  потом  стукнула  назойливого
репортера в челюсть и демонстративно занялась французским. Макс удалился
к холодильнику, достал бутылку пива, долго, придирчиво изучал этикетку и
срок годности, потом осторожно присосался к горлышку.
   - Не булькай! -  крикнула  из  комнаты  Дирли-Ду.  -  И  принеси  мне
сосиску.
   Максим  вернулся.  Дирли  заглотнула  холодную  сосиску  и   поменяла
кассету.
   - Ну и произношение! - возмутилась она, но уже вполне  миролюбиво.  -
Язык болит.
   - Извини, если мои подозрения оскорбили тебя, - сказал Максим. - Я не
имел права вмешиваться в ваши дела.
   - Да! - кивнула Дирли-Ду. - Не имел. Каждый человек сам распоряжается
своей жизнью. И свинство препятствовать ему в этом. Тем более, что  твои
подозрения напрочь лишены фундамента. Признаю, я была у Кости,  ела  там
торт  и  увлеченно  беседовала.  Но  только  это!  Никто  не  собирается
обманывать твоего драгоценного Андрея.
   - Твоего тоже, - пробубнил Макс.
   - И забудем обо всем, словно ты ничего мне не говорил.
   - Забудем, - покорно согласился Макс.
   - Je visite une petite usine. Я посещаю маленький завод. Vous  entrez
dans l'hotel. Вы входите в отель. - О, Андрюшка!
   Дирли-Ду соскочила с дивана и помчалась  к  входной  двери.  Там  она
удачно упала на мокрого Пряжникова.
   - Забыл зонт, - объяснил Андрей. -  Моросит  не  переставая.  Максим,
привет. А что это вы вдвоем здесь делаете?
   Пряжников ревниво уставился на друзей.
   - Я учу французский. Макс пытается отравиться яблочным уксусом.
   Колотов с ужасом встряхнул опустошенную бутылку.
   - Но это же пиво! Пиво!
   - Пиво, не волнуйся, я пошутила.
   - Зачем тебе французский? - спросил Андрей.
   - Я купила тур на две персоны - пять дней любви в Париже.  Елисейские
Поля, звуки аккордеона, деревья в сиянии электрических гирлянд. Отбываем
через две недели. Ты ведь сможешь вырваться? Пять дней любви!
   Максим с завистью посмотрел на Андрея.
   - Везет тебе, старик!
   - Не знаю, будет ли у меня время. И много ты собираешься вызубрить за
две недели? Так, все  на  поиски  моего  зонта.  С  тех  пор  как  здесь
поселилась Дирли-Ду, в квартире царит первозданный хаос.
   - А когда ты вернешься? Я соскучилась!
   - Эндрю, далеко собрался? Подбрось меня в редакцию?
   - Поехали.
   Андрей поцеловал Дирли-Ду, Максим накинул куртку, и друзья  вышли  на
улицу.
   - Что насчет Франции? Воспользуешься предложением?
   - Если мы и отправимся в Париж, то, конечно, не на деньги Дирли-Ду, -
заметил Андрей.
   - А если ты окажешься в Париже, неужели не попытаешься встретиться  с
Катериной?
   - Катерина, наверное, уже в Америке. У нее новый контракт.  Я  сейчас
тут сверну, надо заскочить в одну фирму, а потом в редакцию.
   - Что за фирма?
   - Да... "Зевс".
   - "Зевс"? Это не те зверята, которые устроили бойню у "Сицилии"?
   - Они. Хочу поговорить с ними.
   - О чем?
   - Пусть отстанут от Кости. Думаю, мне удастся убедить  их  прекратить
террор.
   - Неужели? У тебя в кармане ядерная бомбочка?
   - У меня другие методы.
   - И вот так один пойдешь в логово ублюдков, которые наверняка еще  не
восстановились после того побоища! Да они убьют тебя.
   - Ну, не прямо в конторе!
   - Да прямо в офисе! Закидают автоответчиками и пропустят хладный труп
через машинку для уничтожения документов. Андрей, я пойду с тобой.
   - Сиди!
   - Пойду с тобой! Не могу бросить тебя на растерзание волкам.
   - Ох и пиявка ты!
   - Я настоящий друг!
 
*** 
 
   Офис  "Зевса"  наполняли  вполне  миролюбивые  сотрудники.  Никто  не
попытался наброситься  на  посетителей  и  утащить  жертвы  в  зловонные
казематы.
   Секретарша была стандартно красива, ногаста и грудаста.  Она  мазнула
равнодушным взглядом по очкарику журналисту и задержалась на Андрее.
   - Займись куклой, - шепнул  Пряжников  другу  и  скрылся  в  кабинете
директора.
   - Вы куда, молодой человек? - возмутилась секретарша.
   - Ваш начальник с нетерпением  ожидает  этого  молодого  человека,  -
успокоил девицу Максим.  А  пока  они  беседуют,  позвольте  задать  вам
несколько вопросов. Газета "Выстрел  в  упор"  проводит  социологический
опрос на тему "Концептуальная взаимосвязь эротических фантазий и бытовой
электроники". Вас как зовут?
   - Тома.
   - Чудесно. А меня Максим. Итак, Тома, вопрос...
   - Мне вообще-то надо печатать прайс-листы.  -  Девушка  потянулась  к
компьютеру.
   - Отдохните, расслабьтесь! И  вы  сможете  выиграть  главный  приз  -
путевку в Париж на пять дней. - Пять дней любви в  Париже!  Итак,  какую
фирму вы предпочитаете, выбирая домашнюю технику?
   Тамара в замешательстве смотрела на Максима.
   - У меня фен "Мулинекс", - неуверенно ответила она.
   - "Му-ли-некс", запишем. - Настырный журналист уже  достал  откуда-то
из куртки блокнот и ручку. - Отлично. А сколько  функций  выполняет  ваш
пылесос? Мытье окон, выдувание или что?
   - Ну, пыль сосет... Одна функция, наверное.
   -  Тоже  неплохо.  А  сколько  раз   в   неделю   вы   прибегаете   к
самостимуляции?
   Девушка помрачнела:
   - Вовсе не прибегаю. Мне некогда.
   - Понимаю. Записываем - ноль раз. Тамара, когда вы занимаетесь сексом
с любимым человеком, возникает ли в ваших мыслях образ другого мужчины?
   - Я не занимаюсь сексом, - кисло ответила Тома.
   - Как, вообще?!  -  поразился  Максим.  Его  взгляд  переместился  на
великолепную грудь девушки. Игнорировать секс при  наличии  такой  груди
было, по мнению Колотова, кощунственно.
   Да!  -  вдруг  со  слезами  в  голосе  крикнула  Тамара.  -  Что   вы
привязались?! У меня двое  детей  и  больная  бабушка.  Какой  секс?!  Я
мать-одиночка и на свою зарплату  должна  прокормить,  кроме  себя,  еще
троих! А вы мешаете  мне  работать!  Отстаньте,  ради  Бога,  со  своими
дурацкими вопросами! Самостимуляция! Я себя знаете как стимулирую?  Пишу
по ночам контрольные и курсовые на  продажу.  А  по  воскресеньям  делаю
соседкам маникюр и химию. А если вы сейчас скажете, что с моей фигурой и
внешностью я могла бы за один час заработать свою месячную  зарплату,  я
тресну вас по голове дыроколом!
   -  Что  случилось,  Тамара?  -  Из  директорского  кабинета  появился
интеллигентный старичок под ручку с Пряжниковым.
   - Макс, ты зачем девушку обижаешь? - удивился сыщик.
   - Все в порядке, Сергей Сергеич, - улыбнулась сквозь слезы Тамара.  -
Прайс-листы уже почти готовы.
   ...В машине Андрей спросил молчаливого журналиста:
   - Что это вы раскричались в приемной?
   - Так, - недовольно промямлил Макс. - Я ошибся. Обманчивая  внешность
секс-бомбы подвигла меня на фривольный разговор.  Все  оказалось  иначе.
Когда видишь симпатичное лицо, дополненное обалденной грудью и стройными
ногами, трафаретно полагаешь, что здесь все просто,  легко  и  весело  и
открыт путь к необременительному знакомству. Жизнь сложнее. Да, сложнее.
А этот высушенный старикан и есть огнеопасный Зевс,  который  истребляет
все живое с помощью кретинов в черных кожанках? Ты договорился с ним?
   - Договорился, - коротко ответил Андрей. - Теперь в редакцию? Смотри,
дождь лил всю ночь, все утро и день. Сколько лишней воды.
 
*** 
 
   Дирли-Ду  выходила  из  концертного  зала  вся  в  слезах.  На  улице
настойчиво моросило. Одетая в  итальянской  манере  -  норковая  шуба  и
легкие туфельки, Дирли-Ду моментально превратилась под дождем в  водяную
крысу. Сложная и-дорогая прическа на голове размокла и  обвисла.  И  все
равно Дирли-Ду была очаровательна. Об этом можно было догадаться по тому
факту, что сразу несколько джентльменов бросились к ней  с  предложением
подвезти. Дирли-Ду  придирчиво  осмотрела  лимузины  в  мириадах  мелких
капель, выбрала самый крутой и почти села в него, но тут ее окликнули.
   - Дирли-Ду!
   Мокрая Дирли-Ду обернулась и увидела Вячеслава  Матвеевича  Куницына.
Он высовывался из своего  автомобиля,  придерживая  дверцу,  и  радостно
улыбался.
   Через секунду Дирли-Ду уже сидела рядом с  Вячеславом  Матвеевичем  и
громко шмыгала носом. Президент "Ойлэкспорт интернешнл" час назад провел
финальную беседу с повелительницей своих дум на  протяжении  десятилетия
Виолой Батурской. Нельзя сказать,  что  после  этого  разговора  Куницын
светился счастьем. "Хищница, - угрюмо думал он, пересекая мокрые улицы и
вклиниваясь автомобильным капотом  в  плотную  сетку  дождя.  -  Алчная,
расчетливая   потребительница.    Потребительница    денег,    нежности,
восхищения. Я столько лет прятал в глубине сердца обиду на Глеба, а ведь
должен был благодарить  его,  что  он  спас  меня  от  этой  кровожадной
вампирки и подставил ей свое горло". Мрачные думы  внезапно  оборвались,
едва  Вячеслав  Матвеевич  разглядел  среди  колонн   концертного   зала
Дирли-Ду. Он и  не  ожидал,  что  удовольствие  видеть  ее  будет  столь
сильным.
   - Куда едем? - спросил Куницын. - Ты плачешь?!
   - Плачу! - призналась Дирли-Ду, всхлипывая.  -  Фортепианный  концерт
Рахманинова. Все мои чувства и мысли - в этой музыке.
   - А может быть, погода влияет?
   - И погода влияет. Дождь и дождь, так грустно! У меня  способности  к
французскому.  Обнаружились  на  старости  лет!  -  без  паузы  радостно
объявила Дирли-Ду. Куницын едва не рассмеялся. - Слушай! Nous  regardons
la maison. Ils entrent dans la chambre. Elles visiten la ville. Я купила
самоучитель.
   - Блестяще. Почему ты мне не позвонила?
   Дирли-Ду  застыла.  Радость  встречи  с  понравившимся  ей  Куницыным
омрачилась  мыслью,  что  она  сильно  подставила  президента   нефтяной
компании.  Возможно,  это  последние  деньки  Вячеслава  Матвеевича   на
свободе. Дирли-Ду раскаивалась, чувствовала себя подлой предательницей.
   - Я... Я потеряла твою визитку.
   - Заехала бы в офис.
   - Не хотела делать тебя предметом обсуждений внимательных  сотрудниц.
Наверняка все они влюблены.
   - В кого?
   - В своего президента, конечно.
   Вячеслав Матвеевич улыбнулся. От мокрой Дирли-Ду снова чудесно  пахло
его  любимыми  духами.  Ее  общество  непонятно  почему  было  легким  и
приятным.
   - Хочу пригласить тебя, Дирли-Ду.
   - В ресторан?
   - Не совсем. Я лечу в  Японию  на  неделю  -  отдохнуть,  развеяться,
подумать. Поедешь со мной?
   - О! - изумилась Дирли-Ду. - Так далеко?
   - На самолете близко. Съездим  в  Киото,  Токио,  посмотришь  Золотой
дворец, Мияджиму, Киомидзудеру, монастыри.  А?  В  моей  жизни  наступил
переломный момент, надо многое  осмыслить.  Природа  Японии,  ландшафты,
умиротворенность, старинные дворцы, дух вечности -  прекрасный  фон  для
этапных жизненных размышлений.
   - Да? Но тогда я буду тебе помехой!  -  заволновалась  Дирли-Ду.  Она
вообще-то собиралась в Париж с Андреем, а не в  Японию  с  Куницыным.  -
Такие мысли требуют одиночества.
   - В  одиночестве  я  додумаюсь  до  самоубийства,  пожалуй,  -  криво
усмехнулся Вячеслав Матвеевич. - А когда ты рядом, мои мысли приобретают
знак плюс. - Не понимаю почему. Словно надеваю розовые очки.
   - До самоубийства! - повторила Дирли-Ду. - А производишь  впечатление
такого благополучного. - И так все плохо внутри?
   - Ты тоже с виду стопроцентная любимица фортуны. Однако ведь  плакала
от рахманиновского концерта. Значит, и тебя что-то мучает? Иначе  сидела
бы и жевала шоколадку, а не проливала слезы...
   - Ну...
   - И следовательно, мы с тобой одинаковы. Поэтому  едем  вдвоем.  Тебе
понравится Япония.
   - Ничего себе! - возмутилась  Дирли-Ду.  -  Как  ты  ловко  завернул!
Япония - это, несомненно, хорошо, но...
   "Но Франция и Пряжников лучше!" - мысленно закончила Дирли-Ду.
   - Я подумаю, ладно? Когда ты уезжаешь?
   - Как только смогу тебя убедить.
   - Нет, правда!
   - Когда захочу, тогда и уеду.
   - Я тебе позвоню. Дай новую визитку.
   - Опять ведь потеряешь!
   - Теперь нет. А куда мы едем?
   -  За  город.  У  меня  там  коттедж.  Недавно  купил.   -   Комплекс
"Родниково". Прекрасный воздух.
   Дирли-Ду напряглась. Очевидно, Вячеслав Матвеевич  жаждал  повторения
того,  что  случилось  (вернее,  не  случилось!)  у  них  в   резиденции
"Ойлэкспорт интернешнл". Но  теперь  в  сумочке  Дирли-Ду  отсутствовало
снотворное и усыпить партнера не удастся, а к невероятному сексу с милым
Куницыным она еще морально не подготовилась. Даже чувствуя свою огромную
вину перед ним.
   - Я хотела к себе... Я так промокла, - жалобно хрюкнула она.
   - В доме еще идут отделочные работы, но камин уже действует. Разведем
огонь, согреешься.
   - Нет, это так неожиданно. Я честно не знаю..
   - Я не могу так сразу... - неуверенно  лепетала  Дирли-Ду.  -Давай  в
следующий раз, ладно? А сейчас отвези меня в гостиницу. Я временно  живу
в гостинице. Называется "Фламинго", знаешь?
   Вячеслав   Матвеевич   не   дрогнул,   разворачивая   автомобиль    в
противоположную сторону.
   - Я буду ждать  твоего  звонка,  -  коротко  попрощался  он,  помогая
Дирли-Ду выйти из машины.
   - Чао, милый! - Дирли-Ду поцеловала Вячеслава Матвеевича в щеку.
   - Дирли-ду-дирли-ду-дирли-ду, - механически  напевал  Куницын,  вновь
направляя  колеса  в  сторону  "Родникова".  Встреча  с   Дирли-Ду   так
обрадовала  его,  что  даже  ее  отказ   освидетельствовать   камин   не
разочаровал. Загадочная  и  неповторимая  Дирли-Ду  поставила  последнюю
точку  в  эпопее  с   Виолой,   избавила   от   мифа,   от   наваждения,
преследовавшего Куницына десять лет. Дирли-Ду  доказала,  что  Виола  не
единственная и не  вечная,  что  Вячеслав  Матвеевич  способен  увлечься
другой женщиной. Президент компании выздоравливал, дождь смывал  остатки
чувства, образ когда-то любимой Виолы  тускнел  и  растворялся  в  серой
пелене. - Дирли-ду-дирли-ду-дирли-ду, - пел Куницын и улыбался. Ему было
хорошо. В салоне витал аромат исчезнувшей женщины. И  если  таинственная
Дирли-Ду  никогда  больше  не  возникнет  на  его  пути,  он  все  равно
благодарен ей...
   "Костя! Убить  тебя  мало!  -  думала  Дирли-Ду,  наблюдая  из  холла
гостиницы, как отъезжает автомобиль Куницына. - Как ты мог подбить  меня
на такую авантюру?! Подставить такого милого человека! Все воруют нефть.
На то она и нефть, чтобы делать на  ней  деньги.  Почему  он  прицепился
именно к Куницыну? Что я натворила!"
   Дирли-Ду вышла из гостиницы, поймала такси и поехала к Андрею.
 
*** 
 
   Саша разложила на столе бумагу и бюст и в  поте  лица  трудилась  над
статьей. Было бы современнее оставить  авторучку  и  набирать  текст  на
компьютере,